Служба безопасности Виаты…
Еще пару месяцев назад, в своем старом мире, не зная истинного значения этого словосочетания, а опираясь исключительно на значение отдельных слов, я бы не почувствовал никакой силы, стоящей за этим названием.
Но сейчас – это не пара месяцев назад.
Сейчас у меня есть какая-никакая память, в которой содержится куча информации о мире, в котором мне предстоит жить, и, к счастью, а, может и к сожалению, о службе безопасности в ней тоже есть закладочка.
Короче говоря, служба безопасности – это не инквизиторы даже близко. Это уже скорее тайная полиция короля. Невидимые гончие псы, скрытные ищейки, которые рыщут по стране в поисках тех, кто желает ей плохого, которые везде суют свой длинный нос, зачастую к неудовольствию тех, кого это касается.
Конечно, я утрирую.
Этот мир все же другой, и страна другая, и здесь в разы сложнее делать все то, что делала тайная полиция в моем мире. Никаких тебе похищений людей, пыток, с целью выколотить какую-то информацию, угроз и прочего. Здесь это попросту было не нужно, поскольку в арсенале этих ребят были объединенные возможности магии и технологии. А это делало добычу информации намного более простым и быстрым делом.
И, кажется, теперь этот арсенал был направлен против меня.
– Приятно познакомиться, – вежливо ответил я. – Какие вопросы у вас ко мне возникли?
– Присаживайтесь. – Адам указал на один из стульев возле стола. – В ногах, как говорится, правды нет.
– А правды вообще нет, – внезапно сказал у меня из-за спины Виктор. – Правда, знаете ли, у каждого своя, а раз так, то можно сказать, что ее нет вообще. Вы и так ворвались в жизнь Академии очень неожиданно и… э-э… довольно навязчиво, хотя вас никто не приглашал. Вы навели тут свои порядки, пользуясь полномочиями и договоренностями, обвиняете непонятно в чем моего студента… Так теперь еще и распоряжаетесь в моем кабинете, как в своем собственном! Извольте прекратить этот цирк!
Так-так, интересно…
Оказывается, Виктор тоже не в восторге от того, что пиджак здесь распоряжается. Да что там распоряжается – вообще находится тут! И он довольно смело это обозначил.
– Прошу прощения, директор Тюудор. – Пиджак коротко наклонил голову, будто изобразил поклон, но это, конечно, был не он. – Безусловно, вы правы, и я совершенно не планировал оспорить ваше главенство в Академии и уж тем более – в этом кабинете. Однако хотел, чтобы наша с Марком беседа приобрела более… неформальный характер. Да, так будет сказать правильнее всего.
– Марк, присядьте, – коротко произнес директор, но тут же добавил: – Если хотите, конечно.
Я сел. Адам прав – в ногах правды нет, неизвестно, сколько продлится этот разговор и чем закончится. Лучше уж плохо сидеть, чем хорошо стоять. А хорошо сидеть – так вообще прекрасно.
И сейчас вроде бы сидеть было хорошо – у директора в кабинете кресла что надо. Мягкие, большие и удобные.
– Итак, Марк, – начал пиджак, полностью отвернувшись наконец от окна и сложив руки за спиной. – Мы навели о вас кое-какие справки и оказалось, что вы – крайне неординарная личность… Или, вернее сказать, вы таковой стали буквально в одночасье, после всего-навсего одного неприятного инцидента. Вашей смерти.
Директор при этих словах вздрогнул и уже во второй раз за этот вечер пальцем приспустил очки на кончик носа и посмотрел поверх стекол на Адама:
– Простите… Я, наверное, ослышался… Что вы сказали? Смерти? Какой смерти? Поясните, будьте любезны.
– О, а вы не знали? – Адам тоже слегка удивился. – Впрочем, неудивительно – об этом вообще очень мало кто знал, если уж на то пошло. Но да, в биографии Марка, как это парадоксально ни звучит, уже имеется такой пункт, как «смерть». Весьма необычное явление, но, похоже, самого Марка это нисколько не беспокоит.
Адам явно ожидал, что я удивлюсь его осведомленности, а то и напрягусь от этого факта, но он просчитался.
Да, я знал, что был мертв, почему я должен от этого напрягаться? Я же ничего противозаконного не сделал, ведь нет в этом мире закона, который запрещал бы оживать.
Даже сложенные за спиной руки Адама меня не напрягали – в отражении в окне, за которым уже успели сгуститься плотные сумерки, я прекрасно видел, что в руках у него ничего нет. Есть кобура за спиной на поясе, скрытая пиджаком, и он, скорее всего, успеет быстро выхватить оружие, если понадобится… Но недостаточно быстро для того, чтобы я не успел среагировать.
А вот искр маны не было видно вообще, что означало, что этот человек – не маг. Целый полковник, а не маг – видимо, и такое бывает в этом мире. Правда, это не меняло того, что от него могут быть проблемы.
– У Марка официально была диагностирована смерть физического тела, после чего он восстал из мертвых прямо на кладбище, помимо прочего зарастив разрез от аутопсии, который, знаете ли, очень заметный, от горла до паха… Неприятное зрелище, честно скажу. Но этот молодой человек не только восстал из мёртвых, но ещё и убрал с тела все раны.
– Марк… – Виктор снова надвинул очки на глаза и посмотрел на меня. – Почему вы мне не сказали?
– Так вы не спрашивали, уважаемый директор. – Я пожал плечами. – Если бы в правилах Академии было сказано, что для восставших из мертвых введены особые правила поступления, то я бы, конечно, обсудил это непосредственно с вами, ну а так… какие ко мне вопросы? Я ничего не нарушал.
– Но как это вообще возможно? – Виктор уставился на меня и развел руками.
– Это тема для отдельного разговора. – Адам снова обратил на себя внимание. – И к делу особенно не относится. Как сказал лечащий врач Марка, профессор Громов, в разговоре с нашей структурой, это медицинский феномен – человек, чей мозг был официально признан мертвым, снова стал живым, правда, вследствие необратимого повреждения нейронов полностью лишился памяти… И, надо полагать, личности.
– Личности? – переспросил директор.
– Да. Именно так. Вы не ослышались, господин директор. Мы собрали некоторые свидетельства тех, кто знал Марка до его смерти и сравнили с психопортретом после. – Адам переводил взгляд то с меня на директора, то обратно. – Это было непросто, поскольку большинство контактов Марка скончались от употребления наркотиков или в бытовых поножовщинах… Но это опять же не имеет отношения к делу. А вот что имеет – так это то, что до своей смерти Марк был наркоманом, который относительно недавно начал принимать запрещенные вещества, но уже успел увязнуть в этом настолько, что потерял все, что у него было, и ютился в крошечной конуре на задворках города. А самое главное – до его смерти у него не было даже намека на магию.
А вот это уже сильно.
Значит, до того момента, как я появился в теле Марка, у него вообще не было магии – вот в чем было дело!
Ванесса, убив парня, по сути, сделала мне небольшое одолжение тем, что ее мана, та ее часть, что была вложена в заклинание, но не особенно оформлена в конкретное плетение (в силу специфики способностей баронессы) прожгла в его организме мановоды и манохраны и частично, очень малой своей частью, буквально долей процента, задержалась в них.
Ну а потом уже Ванесса не вернула мне магию, нет – она мне ее дала, по сути, заново.
И, если все действительно так, как я только что на ходу придумал, то получается, что возможности бесконов… безграничны. Они буквально способны делать из обычных людей – магов! Вот это открытие! Меня даже в жар от таких размышлений бросило. И ведь сама Ванесса о своём умении даже не знает!
– И, я думаю, вы согласитесь, господин директор, что прошлый Марк с его жизнью наркомана и этот юноша, что сейчас сидит перед нами – это два совершенно разных человека, – продолжил агент.
– Простите, а вы что конкретно от меня хотите услышать? – Я дождался паузы в словах Адама и вклинился в его речь. – Или вы всерьез предполагаете, что я каким-то образом изобразил смерть и дальнейшее потрошение на манер рыбы перед жаркой, а потом инсценировал воскрешение? Или вы считаете, что я способен объяснить, как может появиться магия у человека, у которого ее никогда не было? Вы ответа на какой вопрос вообще ждете? Я не хочу вас расстраивать, но, скорее всего, у меня нет ответа ни на один. Я ничего не знаю и ничего не помню. О подобных вещах вам лучше переговорить с профессором Громовым, он в этом лучше разбирается.
– Профессор действительно поведал нам немало интересной информации, и еще больше поведает в будущем. – Адам кивнул. – Но насчет того, что ответов у вас нет – это вряд ли. Однако вопросы у нас на самом деле не те, о которых вы думаете.
– А какие – те? – вступился за меня Виктор.
– «Те» – это про троттлистов.
– Проклятье… – сквозь зубы, едва слышно, выдохнул Виктор у меня за спиной.
Адам то ли не успел, то ли сделал вид, что не услышал. В любом случае, он продолжил:
– Кстати, если уж на то пошло, то ваша первая встреча с Марком, насколько я знаю, произошла как раз во время теракта, проведенного троттлистами, верно? Они тогда подстроили взрыв в магазине «Кара» и по стечению обстоятельств там оказались вы оба, Марк и Виктор. И вместе вы весьма успешно противостояли троттлистам.
– Марк лишь выводил заложников из магазина, – возразил Виктор. – Сражался с троттлистами я один.
– Не надо преуменьшать участие Марка. – В голосе агента послышался укор. – В его возрасте такое деяние – это очень, очень достойный поступок, это нельзя назвать «лишь», это надо назвать «аж»! Впрочем, мы отклонились от темы, а тема звучит как «первое нападение троттлистов», назовем его так.
– Первое… – задумчиво повторил за ним Виктор. – Значит, было и второе. Гремучие Вары?
Я сидел, сплетя пальцы рук на животе, и внимательно слушал их обоих. Они прекрасно справлялись с беседой и без меня, при этом Адам грамотно и незаметно дергал поводья разговора, направляя его в ту сторону, в которую ему было нужно.
А я… А что я? Я свой ход уже сделал.
Теперь черед Адама выкладывать карты на стол. А когда он закончит – я посмотрю на них, подумаю, и решу, чем ему ответить.
– Верно, Гремучие Вары. – Адам кивнул. – Как Марк там вообще оказался, я спрашивать не буду – это вне моей юрисдикции по данному вопросу, и не интересно даже. И вообще, говоря честно, действительно могло оказаться банальной случайностью или даже закономерностью. Интересно другое – по словам администратора источников, Марк пошел на улицу и вернулся лишь после сражения. Марк? Я всё верно излагаю?
– Я увидел, что что-то творится возле автобуса и решил проверить. – Я пожал плечами. – А там эти в черных одеждах. Водителя убили.
– И вы решили за него отомстить?
– Я? – Я выпучил глаза. – Вы серьезно? Каким образом? Ну, в смысле – чем? Как?!
– Это, кстати, один из вопросов, которые стоят на повестке дня – чем и как. – Адам кивнул. – Мы бы уже имели на них ответы, но по какому-то невероятному стечению обстоятельств именно в этот день всю систему видеонаблюдения Гремучих Варов замкнуло и она сгорела, включая резервные сервера с копиями записей. Получается, что единственное на что мы могли бы опираться – это показания свидетелей… А их нет. Их нет, потому что администратор в этот момент вызывала полицию, а Марк и Ванесса покинули место происшествия.
– Состояние аффекта, – возразил директор. – Им простительно.
– Безусловно. – Адам опустил голову. – И я их ни в чем не обвиняю, это опять же не моя юрисдикция, я ведь не прокурор. Да и второе нападение в целом – такая мутная, как принято сейчас говорить, история, что в нее и лезть не сильно хочется. Однако намного интереснее то, что потом было еще и третье нападение.
– Третье? – эхом повторил за ним Виктор.
Он всё больше хмурился и выглядел неприятно удивлённым.
– Да. – Адам чуть пожал плечами. – И, знаете, лишь только невероятное стечение обстоятельств позволило нам получить видеозапись произошедшего. Представляете, банкомат, камера на котором ведет круглосуточную запись, зафиксировала все происходящее. Конечно, она стояла далеко не так удачно, чтобы захватить вообще все, но кое-что в ее поле зрения все же попало. Из-за качества картинки детали сложно разглядеть, но по тому, что мы все же смогли разобрать, получалась удивительная вещь. Там был Марк, ну или кто-то очень сильно похожий на него, хотя я в такие совпадения не верю, я вообще в совпадения не верю. И этот Марк, вопреки сказанному чуть ранее, не пытался убежать от троттлистов и не пытался спрятаться, как это делали все остальные. Вообще все, представляете, бегут прочь от поля боя, в которое невзначай превратилась спокойная, казалось бы, улица, а Марк один кидается в бой! Он не испугался и точно знал, что делать.
– Марк? – Виктор поднял брови и посмотрел на меня.
Я в очередной раз пожал плечами:
– А что мне оставалось делать? Я уже что-то знал о магии, а там были обычные люди, которые о ней не знают ничего. Только, может быть, то, что она существует. Я пытался прикрыть их отступление, их бегство, чтобы они могли спастись. Отвлекал троттлистов на себя, так сказать.
– Благородно, не спорю, – кивнул Адам. – Только вот это не совсем правда. Может быть, вы действительно думали о спасении жизней гражданских, но ведь началось все не с этого. Скажите, Виктор, вы знаете, какова основная проблема борьбы с троттлистами?
– Маскировка, – не задумываясь, ответил директор. – Они активируют свои доспехи, когда захотят, а до этого момента ничем не отличаются от обычных людей.
– Верно, так и есть. – Адам кивнул. – А теперь посмотрите сюда.
Он достал из кармана телефон, набрал пароль и повернул его к нам.
На экране телефона застыл кадр, показывающий, как троттлист приближается ко мне. Плохого качества, издалека снятый, но понять, что на нем происходит, было нетрудно.
Адам ткнул пальцем в экран – и видео медленно, буквально в четверть обычной скорости, начало проигрываться.
На нём было хорошо видно, как я поднимаю голову, смотрю на троттлиста, а потом взмахиваю рукой, атакуя его. И только после этого троттлист вытягивается, будто столбняком разбитый, и медленно покрывается слоем дымного доспеха.
– Мне кажется, это весьма красноречиво. – Адам выключил телефон. – Марк очевидно атаковал троттлиста раньше, чем тот показал, что он вообще является троттлистом. И, знаете, по сравнению с этим все остальное меркнет. Нашей структуре плевать, если человек вершит какие-то дела, если он вершит их в наших интересах. Мы, конечно, будем за ним наблюдать, но не будем мешать, а то, может статься, и поможем чем-то. Нашей структуре плевать, если с человеком происходит что-то невероятное, если это происходит не в разрез с нашими интересами – пусть всеми этими делами занимаются те, в плоскости чьих интересов это лежит. Умер человек, воскрес, наркоман он или святой – это все нас не касается. Но знаете, что нас касается?
– Что? – спросил я, уже предвкушая ответ.
– Нас касается, что у кого-то есть то, чего мы лишены. А если это еще и одновременно является тем, что мы так долго искали, и тем, что решит нашу основную проблему, то это становится смыслом существования нашей структуры. Потому что это в буквальном смысле способ улучшить безопасность страны. Так что пожалуй, уважаемый Марк, мы вернемся к вопросам, на которые вы уже пытались отвечать, но которые я не задавал, и отбросим их. Вообще забудем об их существовании, но лишь при одном условии. Вы, Марк, расскажете, кто вы нахер такой и как вам удается распознавать троттлистов среди обычных людей? Хотя знаете… Мне хватит ответа лишь на второй вопрос.