Интерлюдия № 1

Над столом командующего Отдельным Гвардейским Африканским корпусом гвардии генерал-лейтенанта Николая Дмитриевича Горчакова стоял настолько густой табачный дым, что на нём можно было подвесить до полудюжины топоров. Страсть генерала к курению трубки стала притчей во языцех и обросла байками. Например, поговаривали, что когда он только принял командование, наслышанный о его привычке зам. по тылу установил в кабинет дополнительную вытяжку. И как только её включили, была объявлена пожарная тревога, такой дым пошёл из трубы.

Сам же Николай Дмитриевич, проходя очередную процедуру чистки организма у столичных лекарей, каждый раз давал себе зарок непременно бросить. Но рекорд на сегодняшний день составлял неделю, которую его подчинённые запомнили как самые черные дни в жизни. Лишённый своей трубки генерал стал настолько придирчив и раздражителен, что находиться рядом с ним было сродни подвигу. И лишь когда, в очередной раз, пагубная привычка взяла верх над волей, подчинённые вздохнули спокойно. Затем откашлялись от дыма забористого самосада и пошли работать.

Вот и теперь начальник разведки корпуса, гвардии полковник Юрий Никитич Черкасский, несмотря на то, что устроился на самом дальнем краю стола, вынужден был постоянно поддерживать вокруг себя воздушный кокон, отталкивающий никотиновую завесу. Чуткий нос мага ветра не переносил тяжёлые ароматы, а табака боялся как чёрт ладана. Зато мог различить до нескольких сот различных запахов в обычном ветре, обходя в этом умении даже зверолюдей.

– Ты понимаешь, что всё вот это – генерал, в раздражении, хлопнул рукой по папке с рапортами группы майора Пущина – для проверяющего из столицы, учитывая его отношение к Роману, значения иметь не будет. Вот скажи мне Юрий Никитич, неужели так сложно было вернуть этих трёх недоумков в целости и сохранности.

– Мы тут не в бирюльки играем, Николай Дмитриевич. Они нарушили приказ, покинули отведённую им позицию, и результат налицо, как говорится, – за своих подчинённых начальник разведки собирался биться до конца.

– Это понимаю я, понимаешь ты! А для штабных хлыщей их поступок – инициатива в бою. Которая не смогла быть реализована из-за бездарного командования. И стоять они будут на этом, привлекая все ресурсы свои и родов этих неучей. И я, больше чем уверен, что их версия! – генерал выделил слово многозначительной интонацией. – Уже доведена до министра обороны, и, возможно, не только. А в свете той истории Романа с девицей Вишнивецких, дело может принять совсем дурной оборот.

– И как всегда начнётся вечное противостояние и интриги родов. Ведь, по сути, на этих трёх молодчиков всем плевать, они лишь наживка, на которую попалась рыбка покрупнее – ведун земли вне рода и к тому же холостой. Который отверг все матримониальные предложения и просто сбежал на войну. Хотя как мужчина я его понимаю. А ситуация с этой дамочкой, простите не могу назвать её по другому, очень и очень неоднозначная.

– И я полностью с вами согласен. Но одно дело знать или догадываться, что именно там произошло. А другое то, как это было преподнесено свету и императору, – генерал снова затянулся и выдохнул, выпустив в комнату новые клубы дыма. – А точнее императрице. Вот и получилось, что подлый простолюдин соблазнил невинную девушку, а жениться отказался. И если бы не заступничество князя Николая Георгиевича, закончилось бы всё для Романа не самым лучшим образом. Вошёл бы в род Вишнивецких на самых кабальных условиях и пикнуть поперёк слова главы бы не смел. Ведь альтернатива лишь побег из страны, а кто ж будущего иерарха то отпустит.

– А так закончилось формальной ссылкой. Хотя может и лучше было бы ему жениться хоть на какой-нибудь аристократке. Сейчас бы проблем было поменьше.

– И диверсанта-ведуна тоже. И не известно что хуже. Хотя облажался Роман сейчас по крупному. И главное с чего, непонятно.

– Ну, на мой взгляд этому есть объяснение. Я докладывал вам, что ситуация меняется и меняется стремительно. Нежить вырабатывает новые повадки, поведение. Эти рейды, не в срок и не теми силами, но разные по составу, как будто кто-то прощупывает нашу оборону, подбирает наилучший вариант, – полковник говорил с видом человека, любящего свое дело, и пытающегося достучаться до разума других людей. – Опять же эта ситуация с разведчиками. Я именно потому был категорически против включения новичков в состав, что ждал неприятностей.

– Объективных причин не делать этого, не было. Кроме этого случая, других фактов неестественного поведения кадавров нет.

– Два Танцора в охране у группы Личей – это нелогично, с точки зрения, известной нам на сегодняшний день тактики, модели поведения и иерархии нежити, и это является очень наглядным симптомом. Нежить умнеет, если это можно так назвать, и, боюсь, в скором времени нам придётся столкнуться с серьёзными проблемами. На мой взгляд, нужно готовиться к этому. И сбрасывать со счетов тут нельзя ни одной мелочи. Как, например, рассказ летунов, осуществляющих воздушную разведку в том квадрате. Её командир – майор Одоевский, как вам известно, состоит в дальнем родстве с императорским родом. И в частном разговоре, зная, что я интересуюсь подобным, сообщил, что во время боя группы Аксаков ощущал эффект постороннего взгляда. Словно кто-то внимательно наблюдал за происходящим. Визуально же никого выявить не удалось.

– Я, конечно, признаю пси способности императорского рода, но если мы будем принимать на веру, каждый, не подтверждённый фактами, подобный «эффект», то быстро превратимся из гвардейского корпуса Империи в кучу суеверных баб.

– Признаю, что для скепсиса тут есть место, но я уже год собираю и анализирую подобные случаи. И выводы напрашиваются не самые радужные. Но, вместо того, чтобы заниматься своими непосредственными задачами, мне и моим подчинённым приходится изображать из себя нянек для столичных сопляков, а потом отбиваться от нападок их родни, если они порежут пальчик.

– Разошёлся ты смотрю, Юрий Никитич. Вот только вся вот эта твоя теория о развитии нежити, кроме домыслов других доказательств не имеет. – Генерал выбил остатки табака в пепельницу и начал набивать трубку по новой. – А тут у нас на руках три трупа. И то что это аватары, а потому скоро возродятся – никакого значения не имеет.

– Есть факт нарушения строгой вертикали подчинения у нежити. Никогда ранее более сильная и развитая тварь не была в свите более слабой. Лич по определению не мог командовать Танцором, вся история войн с нежитью это показывает, – полковник всем видом показывал что будет стоять на своей точке зрения. – Но даже если оставить все теории за бортом, остаётся нарушение приказа приданными в усиление бойцами, в условиях боевой обстановки. Это отражено в рапортах всей группы и именно этот факт привёл к печальным последствиям. На отведённой позиции они были в полной безопасности.

Командующий, словно паровоз, окутался клубами дыма и молча обдумывал ситуацию. С одной стороны, Черкасский был прав, с другой – это было чревато противостоянием с Генштабом, точнее, с некоторыми его представителями. Нужно было вывернуться, не потеряв лучшую разведгруппу корпуса, и при этом не перессорившись с руководством. Конечно, можно было обратиться непосредственно к министру обороны, но это был уже самый крайний случай.

– Значит так, слушай мой приказ. Проверяющий требует расследования и на его время майора Пущина отстранить от командования и посадить под арест. Домашний. Группу распределить по нарядам, нечего бездельничать. Урядника Соколова прикрепить к военному атташе отправляющемуся в Донго, – видя как вскинулся полковник, добавил. – Его рапорт есть? Вот и хватит, а самому ему не стоит в этом участвовать. Достаточно одного завидного жениха и протеже министра, не будем нагнетать обстановку. А то будет тут у нас не воинская часть, а бардак. Так всем будет лучше, мало ли как дело повернётся. А в Донго, к тому же закончили монтаж комбината шоковой заморозки фруктов. Вот и посмотрит заодно всё ли там в порядке.

Загрузка...