Глава 2.


Приехав в Италию, Саша отказалась остановиться у Марко и Сони. Как подруга не настаивала, не обижалась, Саша предпочла маленький знакомый отельчик синьоры Анны в Сентинелле.

И совсем не потому, что не хотела мешать молодоженам, а потому, что была до мозга костей урбанисткой. За несколько дней в гостях у Марко, когда они «ловили» серийного убийцу (об этом, а также о знакомстве Сони и Марко рассказывает книга «Убийство с горечью амаро»), девушка поняла, что ей хочется свободы передвижения. Деревня с ресторанами, милыми уголками, и железнодорожной станцией подходила ей больше, чем загородное поместье. Зависеть от хозяев ей совершенно не улыбалось, перед свадьбой у них были свои хлопоты. Но в эту ночь Саше пришлось остановиться у подруги и ее новоиспеченного мужа, ведь на сбор винограда к другу семьи они собирались ехать все вместе.

– Сегодня мы ему поможем, завтра он нам, – сказала Соня. – В маленьких хозяйствах работников со стороны не берут, платить особо нечем, поэтому собираются все друзья и родственники.

Родители Сони уже вернулись домой. Ида навострила лыжи в Милан, где собиралась встретиться с тем самым солидным господином которого охмурила на свадьбе, он оказался дальним родственником жениха, вдовцом, да еще и весьма состоятельным человеком, в общем, все, как мечталось Зина-Иде.

Вот так и вышло, что Саша оказалась единственным гостем, принявшим предложение молодоженов поучаствовать в сборе винограда у их друга. И конечно они с Сонькой просидели пол ночи на террасе с бокалом вина.

– Мнение критиков для нас очень важно, – продолжила Сонька начатый на свадьбе разговор, – у нас растет тот самый виноград, из которого получается прекрасное ламбруско: пиньолетто и граспаросса. Но у нас мало опыта, поэтому нам хочется увидеть, как все проходит у коллег, и нет, мы совсем не конкуренты, вернее конкуренты, но между нами нет непонимания, зависти, и если в Эмилии-Романье появится еще одно хорошее вино, все будут только рады.

– Ты заговорила как местная, ты точно нашла себя и свой дом, – засмеялась Саша. – Год назад я даже представить не могла, что твоя жизнь так изменится, и я очень, вот честно, очень за тебя рада! Но я никогда не любила ламбруско, хотя мы и пили в Равенне прекрасное игристое.

– Ты просто мало его знаешь это совсем не то ламбруско, что стоит на полках наших супермаркетов в России, – Сонька вдохновилась и раскраснелась, защищая свое будущее вино. – Это очень старое вино! О нем писал еще Вергилий, поэты описывали "Labrusca vitis"– разнообразие и красоту лозы, которая родила виноград с редким горьковатым вкусом. Ламбруско, кстати, было любимым вином Лучано Паваротти!

Говорят, что вкус элитных сортов этого вина создан из всего понемножку, в нем и строгий стиль романских церквей, и сочность кухни, и даже очарование спортивных автомобилей. И это самое необычное игристое: темно рубинового цвета. Есть даже почти черное, очень темное вино с оттенком сливы. Производить ламбруско очень сложно, а цены невысокие, конкуренция заставляет держать их низкими.


***

Спать они легли уже под утро, и Саша, зеленая и помятая, проспавшая всего пару часов, с трудом сползла вниз в холл дома по звонку будильника. Завтракать совершенно не хотелось.

– Это ваша первая вендеммия, синьора? – спросили ее на винограднике и сразу приставили к двум пожилым опытным дяденькам, дали в руки маленький секатор и показали, как откусывать гроздь.

Ещё ей выдали косынку на голову, длинную мужскую рубашку вместо куртки – чтобы не испачкаться, и тоненькие перчатки. Из-за жары рубашку Саша вскоре скинула, о чем и пожалела, усевшись на виноградную гроздь.

Солнце жарило, пчелы жужжали, спина отваливалась, и девушка облегченно вздохнула, когда пожилой «наставник» отправил ее помогать с обедом. Вот уж точно – ama che ti ama и не люби начальников, использующих твой рабский труд!

Тут как раз объявили перерыв на перекус. Невдалеке были накрыты деревянные столы, уложены рядами панини – багеты с прошутто и моцареллой, выставлены стаканы и большие плетеные бутыли с вином и водой. Ни минуты не страдая угрызениями совести, что ее работа по сбору винограда на этом закончилась, голодная Саша вгрызлась в бутерброд, и вина влила в себя целый стакан.

Вместе с парой других женщин она разрезала багеты, укладывала прошутто и моцареллу, расставляла тарелки с оливками и чувствовала себя наконец-то нужной. Тем более, что она больше не тыкалась носом в куст, а смотрела со стороны как на самом деле проходит сбор винограда. Вина, кстати, за перекусом уходило гораздо больше чем воды!

Созревание винограда проверяют разными способами, иногда грозди обрезают и отправляют в лабораторию где определяют степень зрелости винограда, но настоящие vinaioli так не делают. Они каждое утро объезжают свои виноградники, пробуют ягоды на вкус и сразу понимают, что вот здесь надо собирать завтра, а вот здесь виноград должен еще немного созреть.

На таких маленьких виноградниках, как тот, куда попала Саша, сбор винограда ведется только вручную, как и там, где производят элитные вина, поэтому единственный трактор ездил по дороге между рядами лоз, а сборщики, наполнив висящую на руке корзину, высыпали ее в пластиковые контейнеры, которые потом укладывали в кузов – прицеп трактора.

И если сбор винограда казался главным событием в деревне, то что же происходит на праздник, – подумала девушка.

Потом Саше пришлось переместиться на кухню, где готовили уже полноценный обед, и вскоре оказалось, что день прошел.

Когда солнце уже садилось, старший на винограднике скомандовал прекращение работы:

– Вasta, ragazzi, basta!

Сборщики потянулись к столам под деревьями на поздний обед.

Саша вместе с Соней и Марко была приглашена в сад во дворе кантины, где был накрыт отдельный стол, расставлены закуски, стояли бутыли с ламбруско и другим домашним вином.

Пока Саша помогала готовить ужин, у нее слюнки текли при виде неизвестного ей блюда, которое теперь она сможет попробовать

Приготовление впечатляло! Одна синьора обжаривала домашние колбаски, они покрывались золотистой корочкой и фырчали в оливковом масле, обжариваясь на сильном огне и источая запах, который и не голодного заставил бы бежать к столу. Ещё двоим досталась самая сложная работа- очищать виноград от кожицы и зёрнышек. Саше же поручили самую простую работу: давить вилкой очищенный виноград до кашицы.

Когда все этапы были завершены, колбаски смешивали с анисом и поломанными веточками розмарина, солили и перчили, а потом заливали кашицей из виноградин, добавляли немного красного вина и тушили это все на огромных сковородках. И это была тяжёлая работа, поди, приготовь на такую ораву голодных сборщиков!

В получившийся соус макали хлеб, сделанный по рецептам этрусков- из муки, смолотой из виноградных косточек, Саша даже не представляла, что такой хлеб существует. Она макала виноградный хлеб в виноградно-колбасный соус и мурчала от счастья, словно сытый домашний кот.

За готовкой женщины не закрывали рта.

– Говорят, дела у нашего Энцо плохи, этот приезжий сказал, что вино не стоит ни цента.

– А я-то думаю, почему в последние дни никто не приезжает на дегустацию! То продыху не было, то вдруг тишина.

– Да всё нормально будет, девочки, Энцо пригласил этого синьора на праздник, он обязательно напишет хорошо!

– Ох, не знаю, говорят, он большие деньги берёт за хороший отзыв, а вино этого не стоит, и потом впаривает вино в рестораны, расхваливает, а вино-то вообще пить нельзя! А в тратториях берут, куда деваться, и за большие деньги. Охаит твою кухню этот гад, и все, хоть закрывайся.

Саша слушала и удивлялась, ей и а голову не приходило, какие страсти кипят на виноградниках, она всегда была уверена, что хорошее вино говорит само за себя, а тут вон что!


***

Они поработали на кухне на славу. На столах высились горы антипасти: разные виды салями, мортаделла, прошутто, оливки, маленькие кростини с разными «начинками»– от маринованных перчиков и прошутто до перчиков жаренных.

Потом подали фетуччини с соусом из горгондзолы, потом маленькие пельмешки-капелетти в бульоне, потом принесли запеченную свинину- огромный кусок, от которого отрезали каждому его порцию…

На десерт, когда едоки уже не только стоять, но и сидеть не могли, раздувшись от съеденного, подали сыр пекорино с каштановым медом и граппу.

Хотя, если честно, все чувствовали себя прекрасно, это Саша не могла уже даже вздохнуть. Она вдыхала воздух, но он не проходил внутрь, останавливался где-то на уровне горла, всё остальное пространство внутри неё было занято едой.

Лицо горело от солнца и ветра, ведь готовить пришлось тоже на воздухе, спина болела, но Саша все равно чувствовала, что мечта сбылась, в первую очередь благодаря тому, что ее прогнали с «виньи» – от лозы – в самом начале.

Словно кто-то услышал ее мечты и записал каждую деталь, все было именно так, как ей хотелось!

Грунтовая дорога, петляющая среди стройных рядов «виньети» вела в крохотную деревню, где старые коричнево-серые дома окружили элегантную квадратную площадь, в самом центре расчерченную темными и светлыми квадратами, словно шахматная доска. Колокольня церкви в углу площади виднелась издалека над крышами и желто-зеленым морем виноградников. За деревней понимались холмы, расчерченные зелеными, коричневыми, ярко желтыми и почти черными в глубоком зеленом цвете лоскутами. Слева в конце деревни глухо звонил колокол невысокой часовой башни.

Старый центр деревни, словно остров, был окружен пыльной неширокой дорогой, а дальше в холмах раскинулись остальные домики, то тут, то там виднелись крыши среди зелени старых деревьев. Над соседним холмом нависала квадратная башня старого замка- типичной для Эмилии-Романьи крепости-рокки.

Старое поместье где располагались погреба и проводились дегустации, и где они собрались за поздним обедом, выходило одной стороной на столетний сад с высоченными деревьями, с другой стороны раскинулись виноградники. Со стороны сада аркады скрывали столы от полуденного солнца, в арках стояли огромные старые глиняные вазы. Все уже предвкушали праздник сбора винограда.

– Я пригласил синьора Торрепадулу на festa, – сказал Энцо, хозяин виноградника, когда Саша, Марко и Соня собирались уходить. – Он смягчился, надеюсь, я сумею уговорить его дать нашему вину второй шанс, пока синьор находится в наших краях. Обещал быть.

– Будем держать кулаки! – сказала Саша, а Соня, меньше чем за год превратившаяся в настоящую итальянку поправила:

– Скрестим пальцы!


***


– Только не надевай ничего дорогого и нового, – предупредила Соня

подругу в преддверии праздника.

– Почему? Праздник же!

– Увидишь. Послушай меня, не рискуй.

– Хм… – пожала плечами Саша, когда о том же предупредил ее и Никколо, посоветовав взять с собой одежду на смену. Он освободился пораньше, с вечера приехал в Сентинеллу и остался ночевать в отеле, чтобы утром вместе с Сашей отправиться в деревню, где находилась кантина Энцо.

Соня и Марко просили их не опаздывать и быть ровно в 10 утра на центральной площади.

Саша чувствовала себя непривычно, кроме любимого Кастельмонте она никогда не участвовала в жизни деревни, в местных праздниках, тем более не зрителем, а участником. Она понимала, что пригласили ее лишь как подругу Сони и Марко и важного синьора – полковника карабинеров Никколо Скарфоне. Но удовольствия от этого меньше не становилось.

И вот они оказались на центральной площади деревни вместе с жителями и приезжими на праздник из других мест, но в самом почетном месте, вместе с виноделами и главой деревни.

Саша успела удивиться ее названию, которое переводилось как «стеклянный замок», хотя замок был самый как ни на есть каменный и внушительный, хотя и небольшой. Саша представила себе, как охранял он деревню, как оглядывали округу с верхушки его башни, не видно ли где противника.

Старенький синьор, с трудом передвигая ноги, направился к окошкам здания местной администрации – там пылали яркими пламенем осенние цветы в горшках. Старик методично обошел все окна, удалил все подсохшие цветки – на празднике все должно быть идеально!

Но вот забил колокол, шум на площади стих и трактор, груженый последним собранным виноградом появился на площади.

Под аплодисменты и радостные крики толпы двое мужчин отсоединили один из бортов, расправили брезент и виноград посыпался в заранее приготовленный широкий чан. Из-за угла вывернул другой трактор, украшенный виноградной лозой, стоящие на нем девушки и юноши одновременно открыли бутылки с ламбруско, направляя струю в толпу. Искрящаяся на солнце розовой пеной темно рубиновая жидкость под визг и смех присутствующих лилась на головы, на белоснежные рубашки и Саша, визжа вместе со всеми, поняла, зачем нужна была старая одежда.

И вот уже под одобрение присутствующих, девушки и юноши прямо с трактора прыгали в чан и давили виноград, заиграли мандолины, аккордеоны, сняли брезент с ящиков, расставленных в углу площади. В ящиках оказались бутылки с ламбруско среди огромных кусков льда, их ставили на большие столы, разливали вино, доставали новые бутылки.

Жена Энцо, имени ее Саша не знала, повела их с Соней в палаццо, где располагалась мэрия- переодеться. К этому времени переоделись Никколо с Марко и остальные приглашенные гости.

Они уже направились к кантине, где ждали накрытые столы, как вдруг, подняв пыль на дороге, из-за холма вынырнула желтая феррари и понеслась к воротам в поместье.

Энцо вздрогнул :

– Он все-таки приехал!

Синьор Торрепадула в светлом льняном костюме вышел из машины, огляделся, и лицо его снова приняло высокомерное и слегка презрительное выражение.

Энцо и Марко поспешили навстречу, а Саша тихо сказала:

– А ведь интересный мужчина, очень даже. Еще бы смотрел попроще.

– Интересный? – удивленно переспросил Никколо. – Не понимаю, что в нем интересного – напыщенный и слащавый.

С площади даже сюда доносились смех, крики, музыка, народ веселился на полную катушку. Но в аркадах кантины было тихо. Выстрелили пробки, и полилось вино.

Саша краем глаза следила за критиком, вроде не выплюнул и не поморщился, но потом она увлеклась разговорами с соседями и забыла о синьоре «куда-то башня падала».

В этот раз закуски были разложены в углу двора-кортильо по принципу шведского стола, вино разливали женщины, с которыми Саша успела познакомиться, пока готовили обед на винограднике и незнакомые молодые люди.

С бокалом в руке она прошла чуть дальше по двору и вдруг услышала два голоса, один, запинающийся – Энцо, другой, насмешливый – синьора критика.

– Ты серьезно считаешь, что это – хорошее вино?

– Синьор Торрепадула, но оно действительно хорошее! Мы получали награды, наше вино уже известно, оно хорошее! Попробуйте еще раз, не торопитесь, может, вы чего-то не поняли.

– Я не понял? Это ты не понял, молодой человек. Я не знаю, что там производил твой отец, и какие призы вы брали, но отныне никаких призов вы не получите. – Критик вышел из помещения, чуть не врезавшись в Сашу.

– Что я здесь делаю? – просил он, взглянув на девушку. – зачем я вообще сюда приехал?

Понимая, что это риторический вопрос, Саша, тем не менее, ответила, пытаясь превратить все в шутку:

– Наверное вы приехали пить вино.

– Вино? Вы называете это вином? Я опаздываю на дегустацию настоящего вина, в кантину Кьярли, вы знаете их вина?

– Нет, не знаю, – пожала плечами Саша. – Неужели лучше, чем вина Энцо?

Критик задохнулся от возмущения. – На их дегустации, уважаемая синьора, приглашают только тех, у кого в гараже не меньше трех феррари.

– Сразу или по очереди?

– Что???

– Ферррари говорю, одновременно, или можно по очереди покупать?

Критик махнул рукой и поспешил к выходу.

– Понты дороже денег, – пробурчала Саша по-русски, не зная, как это будет звучать по-итальянски.

Критик обернулся:

– Ах, вы тоже из этих, вы что думаете понаехали иностранцы и сразу в виноделы? – на шум вышли Марко и Соня и критик, развернувшись, ткнул в них пальцем: – А вам, уважаемый дотторе, я посоветовал бы оставить глупости и заниматься своим делом. И вашей жене-иностранке. Вино они делать вздумали! Вам только балк гнать!

– Да не обращайте на него внимания, – попыталась успокоить Соню и Марко Саша. – ну, подумаешь, идиот, что теперь жизнь кончена?

– Кончена, – вздохнул Энцо. – К сожалению кончена. Завтра он напишет свой отзыв о моем вине, его везде опубликуют, и можно закрываться.

– Но ведь люди знают, что вино хорошее!

– Мы деньги зарабатываем на продаже вина ресторанам и оптовым покупателям, а на дегустациях туристы купят лишь пару бутылок, ну, или местные жители ящик. Это небольшое количество, основное идет оптовикам. Серьезные покупатели после низкой оценки откажутся брать наше вино. Вот так-то вот. – И Энцо ушел вглубь дома.

– Он разорил несколько виноделен, просто написав плохой отзыв и дав низкую оценку в своем рейтинге вин, – тихо сказала Соня. – Но что он на нас-то взъелся, мы даже не предлагали ему своего вина.

– Я слышала, что он хвалит вино за деньги, ну, люди так говорят, – может, пойти этим путем?

– Да у нас денег таких нет, какие он хочет, – вздохнула жена Энцо, а Никколо заявил:

– Чтоб я такого больше не слышал. – И, обняв Сашу за плечи, повел ее к машине.

Настроение у всех упало и на вечер ни Соня с Марко, ни Саша с Никколо не остались. Молодожены сразу уехали, а Александра с полковником пару минут посмотрели со стороны на представление, которое разворачивалось на площади. Уличный театр из соседнего городка устроил настоящий праздник: здесь были и жонглеры на ходулях, и персонажи комедии дель арте, и глотатели огня, к вечеру ожидались фейерверки.

– Нико, это действительно так? У самого прекрасного вина нет шансов, если какой-то идиот, пусть даже он известный критик, даст ему низкую оценку?

– К сожалению, да.

– Но ведь есть и другие критики, и они могут дать высокую оценку, если вино действительно хорошее.

– Видишь ли, Саша, если взять, например, ламбруско, то существует несколько известных на всю страну и на весь мир кантин, куда критики сами прибегут, потому что эти винодельческие хозяйства в топе. Критиков не придется подкупать, им просто создадут комфортные условия для приезда, подарят пару раритетных бутылочек.

А если ты рядовой никому не известный винодел, то тебе придется предлагать большие деньги, которых у тебя еще и нет, чтобы известный специалист согласился приехать и попробовать твое вино. И если он дал низкую оценку, то другие критики просто не приедут, заем тратить свое время! Согласись, что это логично. Поэтому Энцо так расстроился, его кантина известна давно, но никогда не была в топе, и сейчас он не только упустил свой шанс, но и потеряет в продажах, а подняться заново очень сложно, порой невозможно.

– Но ведь вино у Энцо хорошее!

– Саша, я не специалист, но как многие итальянцы отличу хорошее вино от плохого. Мы так воспитаны, мы на этом выросли, вино – это не просто напиток, это часть нашей культуры. И не зря Италия на втором месте в мире по продолжительности жизни, это не только средиземноморская диета и помидоры, это еще и вино. Хорошее вино, даже обычное столовое: без добавок, без сахара и кислот. И на мой взгляд привычного к вину итальянца у Энцо хорошее ламбруско, не хуже лучших производителей.

– То есть субъективный взгляд, или даже просто плохое настроение критика может убить хорошее вино?

– К сожалению, так не только в сфере виноделия, согласна? Это можно отнести и к картинам, и к спектаклям, к любому произведению искусства и рук человеческих.

Саша лишь вздохнула.

– Никколо, он сказал такое слово, я раньше его не слышала… он сказал «вам только балк гнать». Что он имел в виду?

– Ну, так это известная фишка. Если нормальные виноделы для улучшения качества вина ограничивают урожайность лозы (просто срезают половину или более зарождающихся гроздей), то «балкеры» наоборот – выращивают как можно больше. Ягоды для хорошего вина собирают вручную, ну. ты сама в этом убедилась, в «балк» идет все без разбору, по принципу, чем больше, тем лучше, и давят до последней капли, жмых даже сухим остается. Потом то, что получилось отправляют на крупные склады, в Марке, в Трентино, где все вино без разбору сливают в бутылки и приклеивают этикетку. Там могут быть написаны красивые слова про шато такое-то. или про старинную тосканскую винодельню, на самом деле такого нет и в помине. Порой даже такой винодельни не найдешь, иногда само поместье есть, но виноградников там нет. Это вино продают на экспорт, огромными партиями именно оно и стоит за небольшие деньги под видом итальянского и французского в супермаркетах по всему миру.

Иногда бывает еще хуже, недобросовестный «винодел» покупает сусло, оставшееся от отжима винограда, и потом давит его «насухо». То, что получается, выдают за хорошее вино. В Италии или во Франции такое никто пить не будет, а вот на экспорт идет прекрасно.

– Ужас какой. Понятно, почему от некоторых типа итальянских или испанских вин так болит голова.

– Раз ты так заинтересовалась вином, еще не поздно, и можно заехать в одно место. Оно тебе понравится, особенно его история. Поехали?

– Конечно! – сразу взбодрилась Саша.

– Это недалеко.


Загрузка...