Проведя неделю в разговорах с самим собой, Фердинан наконец решил признать очевидное и вышел из ступора. Какой чудный зимний денек! Чудный денек для прогулки. Чудный денек для начала новой жизни.
Фердинан почистил щеточкой ногти. Сменил старые потертые штаны на темно-зеленые бархатные брюки. С безупречной стрелкой. Надел чистые трусы и носки без единой дырки. Теперь он при полном параде: волосы причесаны, лицо вымыто перчаткой до блеска, ботинки начищены. К выходу готов. По нему часы сверять можно. Записав несколько слов в блокнот, он надел пальто. Прогулка обещает быть приятной, подумал он. Во дворе приветливо щебетали птицы. Дрозды, как пить дать.
Выйдя на улицу, он с удивлением поймал себя на том, что наблюдает за миром вокруг себя. Земля, оказывается, не перестала вращаться без Дейзи. Все заняты делом: булочница дает сдачу, цветочник составляет букет, водитель автобуса машет своему коллеге. Как это все мило и непринужденно.
Часы на улице Гарибальди бьют десять, и Фердинанд сверяется со своими: он пришел вовремя. На автобусной остановке сидит женщина с младенцем на руках. Какая-то пожилая дама, судя по всему, учит ее жизни:
– Ну я-то знаю, о чем говорю, сама бабушка…
Юная мама лишь с улыбкой кивает в ответ. Внезапно она вскакивает и кричит во все горло. Пожилая дама тоже встрепенулась. Автобус. Автобус уже подъезжал, как вдруг… какой-то человек, пожилой господин… Младенец плачет. У остановки собирается народ. Автобус затормозил, праздные зеваки, словно бамбуковые стебли, наклоняются вперед, чтобы лучше было видно. Девушка уже говорит по телефону: скорая помощь в пути. Она энергично баюкает ребенка. На деревья, растущие вдоль улицы, садятся вороны, видимо, чтобы разузнать, что к чему. В толпе перешептываются и выдвигают разнообразные гипотезы.
Вот уже прибыли спасатели. Они раздвигают прохожих, приносят носилки. Все происходит очень быстро. Тело поднимают с земли и уносят. Видна кровь. На пальто пострадавшего. На асфальте тоже кровь, а еще перед автобусом и чуть поодаль на тротуаре. Машины спасателей стремительно покидают место происшествия. Пассажиров злополучного автобуса просят выйти из салона, а зевак – идти своей дорогой.
На углу улиц Бонапарта и Гарибальди больше смотреть не на что. Только полицейский занял пост у большого темного пятна, удерживая на расстоянии ворон, которые терпеливо ждут, пока путь будет свободен. Возле коричневой лужи валяются мелкие осколки. Это разбились часы. Часы Фердинана Брюна.