– Солидно, – выглянул в окно машины хранитель, – но я думал, мы далеко от Питера поедем, раз на неделю.
– Поедем, поедем, – неловко пытаясь отстегнуться, ответил Вячеслав Михайлович. – Но-но, помогать не смей, я ещё не помираю и я ещё генерал.
– Само собой, – хранитель смущённо опустил руки и стал трогать всякие мелочи.
– Ты её чувствуешь уже хорошо? – почему-то вдруг спросил дед.
– Не знаю. Я паникую в основном.
– И сейчас?
– Сейчас тем более. Ладно, телефон, ключи, мозги, что ещё?
– Да ничего. А, нет, паспорт возьми, перепишу кое-что на тебя, – Вячеслав Михайлович наконец высвободился из ремней и открыл дверь.
В просторном гулком зале пахло пылью, дорогим парфюмом и свеже политыми цветами в огромных кадках.
– Интересно, почему в казённых заведениях цветы растут лучше, чем дома?
– Вампирят энергию страха людей, – как-то без эмоций ответил Вячеслав Михайлович и кивнул.
– Серьёзно?
Старик не ответил.
Навстречу ему бодро шагал какой-то средних лет мужчина в дорогом костюме и безупречных туфлях, как будто только утром вынутых из коробки. Бросился в глаза идеальный маникюр и сверкнувшие на запястье импортные часы.
Хранитель только бровями повёл. Часы одни стоят как самолёт. Значит, не просто банковский клерк. С самого верха человек.
Вячеслав Михайлович повернулся к нему:
– Это сынок мой. Муж внучки, если совсем точно.
– Я понял, всё готово. Пройдёмте, – мужчина крепко пожал руку хранителю и показал другой на лифты в глубине мраморно-малахитового портала. – Евгений Венедиктович.
– Как у вас помпезно и роскошно, – тихо сказал хранитель. – Почему-то ощущение, что я во дворце египетского фараона.
– Вы верно уловили.
– Он архитектор и скульптор по образованию. Уверен, он минут через пять вспомнит, откуда это место срисовано, – улыбнулся Вячеслав Михайлович и подмигнул банкиру.
Хранитель такого простого и вольного обращения не ожидал.
Стало понятно, эти двое не по работе так осведомлены делами друг друга, что-то иное давно и прочно их связывает. Как будто за чашкой чая они обсуждали строительство этого особняка году эдак в 1799.
Банкир улыбнулся. А у хранителя всё внутри похолодело. Ну не умел он читать мысли и параноил местами, уже не понимая, кто из людей кто. И люди ли они вообще.
– Так что, сынок, угадал, откуда это? – повернулся к нему в лифте Вячеслав Михайлович.
– Нет. Я думал, откуда вы знакомы с Евгением Венедиктовичем.
– С армии, сынок. Приходилось пересекаться.
– Я, если изволите, изначально занимался шифрованием, но цифры больше меня привлекали. Поэтому решил сменить карьеру военного на бумажную работу.
– Бумажки у вас что надо, хорошие. Но мы едем вниз.
– Совершенно верно, – улыбнулся банкир.
– Итак, – они расположились в богато отделанном зале в мягких креслах за круглым низким массивным столом.
Бывший коллега деда откланялся и вышел.
– Итак, – ответил хранитель.
– Здесь я храню некие ценные бумаги, которые отдам тебе. Они помогут вам подготовиться к последнему сроку.
– То есть вы настолько серьёзно в теме?
– Целый институт этим занимался. И не один, и не только у нас. Мы с Катюшей много чего нашли, но не всё это нужно было отдавать в лапы…
Вошёл Евгений Венедиктович, а с ним мужчина лет 30 в строгом костюме и белых перчатках. Он нёс несколько контейнеров из непонятного металла.
– Вот, – Евгений Венедиктович показал на столик.
Мужчина поставил ящики в ряд:
– Покажите ваши ключи, сударь. Таковы правила, – сказал он.