Возвращаться на пепелище – всегда тяжко, горестно и зачастую ни к чему не ведёт. Отец Дружин так и не появился на развалинах Асгарда. Ненависть и жажда мести и без того поселились в нём до самого конца, пока не свершится намеченное.
Он знал, что ему нужно совсем иное, нежели чем блистающие рати. Воинства ничего не сделают против Молодых Богов, те просто бросят на чашу весов ещё более многочисленные отряды. Всё Упорядоченное в их власти, и…
Всё ли? Может, где-то ещё сопротивляются такие же, как он, одиночки?
Нет, сказал Старый Хрофт сам себе. Никто не знает, остались ли они или нет. Упорядоченное поистине огромно, даже его божественного срока может не хватить на поиски – ибо всё, имеющее начало, имеет и конец, пусть даже в отдалении.
Что остаётся из ве́домого? Ничего, кроме лишь Великого Предела, Истинных Магов, оставшихся в стороне от Боргильдовой битвы. Сражались ли они на стороне Семерых, нет ли – Отец Дружин не знал. Но, во всяком случае, больше искать было негде.
Конечно, оставался Лунный Зверь, загадочный Первомаг. Ваны получили чародейство именно от него, и свой поиск Великого Предела владыка Асгарда решил начать именно с него.
(Комментарий Хедина: Чем дальше я читаю написанное Старым Хрофтом, тем сильнее чувство, что «всё было совсем не так». И ещё сильнее уже мой собственный стыд, что мы, орудие познания мира, столь многое принимали на веру, как нечто естественное, раз и навсегда заданное и столь банальное, что на изучение его нет смысла тратить ни время, ни силы. Что может оказаться загадочнее, таинственнее и величественнее, чем странная, неведомая фигура Первомага, существа, «первым» научившегося управлять свободно текущей через Упорядоченное животворной силой? Однако моё Поколение приняло всё именно так. Ну да, Лунный Зверь. Ну… Зверь. Лунный. И что?
Ребёнок играет возле ручья, лазает по деревьям, заглядывает в дупла, ищет гнёзда – но каждый день встающее над миром солнце для него есть просто солнце. Оно просто есть.
Вот такими примерно детьми мне сейчас и представляется наше Поколение в пору своей юности.
Но откуда сам Отец Дружин узнал про Истинных Магов и почему не позвал их на Боргильдово Поле? Почему умолчал в первой части своего повествования? Щадил меня? И, кстати, при каком Поколении начался этот его поиск?)
Что знали боги Асгарда о так называемых Истинных Магах? Никем не рождённых, никем не сотворённых – якобы; но возникших, мол, сами собой.
Знали, но, увы, немного. Потому что первая же встреча Старого Хрофта с ними обернулась для владыки Асгарда конфузом, о котором он не слишком любил вспоминать. Честно говоря – совсем не любил. А началось всё с одного дальнего путешествия Тора и Локи, бывших в ту пору едва ли не закадычными друзьями.
Они забрались далеко на восток, за восходные рубежи Ётунхейма, где столкнулись с неким странным великаном Скримиром, настолько огромным и могущественным, что даже Мьёлльнир не смог причинить ему никакого вреда. Скримир и поведал старшему сыну Отца Дружин про удивительную страну Утгард, где правит всесильный чародей Утгард-Локи – имя, конечно же, вымышленное.
Тор не снискал там славы, как он сам решил. Испытания, предложенные Утгардом-Локи, супругу Сиф не задались. Поднимал кошку – а оторвал от пола одну только лапу. Пил из рога, да так и не осушил его. Боролся со старухой по имени Элли – и она едва не одолела. Хотя потом, уже провожая незваных гостей, правитель Утгарда всячески восхвалял силу Тора – мол, то была не кошка, а Мировой Змей, рог был соединён с бездонным океаном, а Элли – Старость – укладывает на лопатки любого, бог же грома упал перед ней только на одно колено[1]. Простодушный Ас остался этими объяснениями премного доволен – но не хитроумный Локи. Именно бог огня рассказал потом Отцу Дружин всю правду.
Никто из гримтурсенов никогда не обладал столь исполинской, невероятной чародейской силой. Ни они, ни троллквинны. Если всё увиденное Тором и Локи было иллюзией, то какова же должна быть мощь её творца, чтобы сам бог грома не смог с ним справиться?
Впервые Асы столкнулись с силой, столь превосходящей их собственную.
(Комментарий Хедина: если сравнивать мою собственную силу в момент первой встречи со Старым Хрофтом и его собственную – я, пожалуй, взял бы верх, но едва ли «столь превосходил бы».)
Отец Дружин едва ли мог оставить подобное без внимания.
Вместе с хитроумным Локи они, не медля, отправились в путь, никому ничего не сказав об истинной цели их странствий: все Асы думали, что Отец Богов и сын Лаувейи, как обычно, что-то затеяли в Ётунхейме.
Вместо этого, оседлав Слейпнира (а Локи вновь одолжил у Фрейи её волшебное оперенье), они помчались далеко на восток, оставив позади всю страну великанов.
Там, где Тор и Локи повстречались со Скримиром, конечно, никого не было. Здесь кончались привычные тропы, сюда забредали лишь редкие ётуны-охотники.
– Нас вела магия, – бог огня постоянно озирался, не спуская руку с эфеса. – Утгард появился словно бы ниоткуда…
– Вам открыли тропу, подобную той, что ведёт к источнику Урд, – отозвался Отец Богов. Было холодно, колючий жёсткий снег летел в глаза, зима, казалось, обосновалась в этих краях навечно.
– Почему ты так уверен? – Локи продолжал оглядываться, словно огромный и мрачный замок должен был вот-вот свалиться им на головы.
– Что ещё позволит оставить за спиной множество поприщ за ничтожный срок? – Старый Хрофт ответил вопросом на вопрос. – Готов отдать свой последний глаз, что никакого Утгарда здесь, у нас, в Хьёрварде, никогда не было. Ты прав, вас вели чары, и вели они прочь из нашего мира.
– Очень хорошо. Что же нам делать теперь, старший брат?
– Искать, – Отец Дружин взял наперевес Гунгнир, словно собираясь сражаться. – Надо найти след того чародейства. Тогда отыщем и сам Утгард.
На висках бога огня блестел пот.
– Мне страшно, Один. И я не стыжусь. По-моему, нас с Тором ясно предупредили в прошлый раз – не суйте нос в наши владения.
– Если это «их владения», то не худо бы убедиться в том, – хмыкнул Старый Хрофт.
– Убедимся, не сомневайся, – мрачно бросил Локи.
Глухая чаща, кружащийся снег, пар от дыхания двух названых братьев-богов. Тишина, безмолвие вечной зимы.
О́дин застыл, вскинув Гунгнир наперевес. Он единственный сейчас видел и чувствовал сокрытое даже от изворотливого и хитрого бога огня – след того, что называлось вслух словом «Утгард».
Тяжкое «бу-ум-м!» разнеслось по чаще. Ломая деревья, взметая облака снежной пыли, с небес тяжело грянулась наземь огромная рукавица, впору лишь настоящему великану ростом с десяток гримтурсенов. Самая настоящая рукавица, слегка поношенная, с меховой опушкой и расшитая чуть выцветшим узором.
– Это, наверное, вместо приветствия? – попытался съязвить Локи, но получилось у него это не слишком убедительно.
– Асы! Здорово, коль пожаловали! – загремело над верхушками деревьев. Из внезапно сгустившегося снега выступил гигант, чья голова поистине «подпирала тучи». Был он румян, светловолос, на усах и бороде лежала изморозь.
– Скримир, – прошептал бог огня; судя по виду, Локи очень хотелось оказаться сейчас где-нибудь в совсем ином месте, однако он держался. – А ты ничуть не изменился, старый приятель! – крикнул он уже во весь голос.
– Маленькие преимущества, мелкие радости, – не без самодовольства поведал гигант, осторожно опускаясь на колени. – Приветствую тебя, могучий О́дин. Тебя, хитроумный Локи. Вижу, вы на сей раз без носителя неотразимого Мьёлльнира?
– Приветствую столь же могучего Утгарда-Локи, – Отец Дружин заставил себя кивнуть. – Благодарю, что не заставил нас долго блуждать по сиим негостеприимным местам.
– Я знал, что вы вернётесь, – кивнул великан. – И догадывался, что на этот раз свижусь с тобой, владыка Асгарда. Что ж, приглашаю в гости. Хитроумный Локи подтвердит, что пировать в моём замке умеют, и гостей я потчую на славу.
– Да, только если не вспоминать о всяческих состязаниях, – проворчал самолюбивый бог огня. Скримир – или, вернее, Утгард-Локи, неведомый чародей, – весело расхохотался.
– Прости меня, о Находчивый Ас. Я больно ранил твою гордость. Но что поделать, не говори, что силён, встретишь более сильного. Идёмте, я открою короткий путь. Это за пределами твоих владений, могучий О́дин, как ты легко догадаешься, конечно же. Прошу! – и великан небрежно взмахнул огромной ручищей, взметнув целую тучу снежной пыли. Заблистала алмазными огнями высокая стройная арка, белые колонны увиты невозможным среди ледяной зимы плющом; изменился и сам Скримир. Вместо подпирающего небеса русоволосого исполина О́дину и Локи предстал хоть и высокий, но не выше их самих человек с острым, хищным лицом, горбоносый и с пронзительным неприятным взглядом.
– Прошу, – повторил он, кланяясь не без лёгкой усмешки.
Ни Старый Хрофт, ни бог огня ничего не ответили. Только молча поклонились, по извечному обычаю благодаря хозяина за приглашение. Точно так же они поблагодарили б любого, неважно, смертного или бессмертного, человека или бога, владыку роскошного дворца или хозяина маленькой лесной хижины.
За аркой их встретило тепло, ласковое весеннее солнце, щебет ярких птиц, шум недальнего водопада и ароматы готовых кушаний, теснившихся на столе, что накрыли на большой открытой веранде, нависавшей над уютной зелёной долиной, перечёркнутой в небольшом отдалении голубой речною лентой. За верандой поднимались ажурные фасады богатого особняка, ничуть не напоминавшего мрачную крепость, напротив – никакого намёка на крепостные стены, башни, рвы, подъёмные мосты и прочее. Наигрывали незримые арфы, аромат роз распространялся повсюду – а Отец Дружин лишь крепче стиснул древко Гунгнира.
Они лезли прямо в пасть Фенриру, как сказали бы скальды.
Кубки с вином. Над очагом сама собой крутится насаженная на вертел кабанья туша.
– Отведайте, – широко развёл руки Утгард-Локи. – Негоже беседовать, не утолив голод.
Бог огня присел на самый край вычурного сиденья, покрытого резьбой, и ни к чему не протянул руки.
– Досточтимый О́дин, – хозяин утвердил оба локтя на столе, сплёл пальцы, положил на них подбородок. – Чем обязан я сему посещению? Казалось мне, что посредством могучего Тора я передал послание, не могущее…
– Хозяин, – Отец Дружин взял как по волшебству появившийся перед ним кусок мяса, идеально прожаренного, источавшего густой, настоящий аромат, – я, бог О́дин, хотел бы знать, кто ты таков, какова твоя сила и чего потребно тебе в Хьёрварде? Никогда ещё обитатели Асгарда не сталкивались с подобными тебе. Храбрый Тор вернулся, однако не желает говорить о случившемся. Хитроумный Локи…
– Оказался даже смелее твоего старшего сына, хотя его не упрекнёшь в трусости, – перебил Утгард-Локи. – Но тебе не стоит тревожиться, бог О́дин, – мне не нужен ни твой мир, ни даже власть над ним. Хотя и то, и другое я мог бы заиметь играючи.
Взор Отца Дружин потяжелел.
– Благодарю за прямой ответ, достойный хозяин. Спрошу тогда также – кто ты есть?
– Истинный, – последовал немедленный ответ. – Истинный Маг, вершина творения, тот, посредством кого великое сущее познаёт себя. Наше Поколение раскрывает тайны бытия, через нас становится явью великий план неназываемых иерархий, незримых, но воплощённых…
– Темны слова твои, – Старый Хрофт заставил себя проглотить мясо. – Что есть «великое сущее»? И что такое «неназываемые иерархии»? Ибо никогда никто здесь не слыхал о них.
– Долог будет рассказ мой, – рассмеялся чародей, удобно устраиваясь в кресле и поднимая кубок. – Но внимайте и слушайте, ибо не в моих правилах отказывать взыскующим знания…
(Комментарий Хедина: этот маг мог оказаться из любого Поколения. Нашего в том числе. Узнаю этот тон, эту позу, эту уверенность в себе, переходящую в самодовольство. Отец Дружин, увы, ни в чём не погрешил против истины.)
Он говорил долго и красно, этот странный и пугающий маг из исчезающего Утгарда. И от услышанного начинала кружиться голова даже у самого Отца Богов.
Великое сущее было всегда. Ему благоугодно принимать различные формы и обличия, становиться видимым или же делать себя неощутимым для смертных. Великое сущее бессмертно, неуничтожимо, всеобще. Оно не имеет ни начала, ни конца. Не будучи неизменным, меняя облик, оно, тем не менее, везде, всюду и во всём.
– Мы – это оно, – напыщенно изрекал чародей. – А оно – это мы. Великие же иерархии – это последовательности восходящих к истине сознаний, способных мыслить, неважно, наделены они плотью или нет. Древние боги, смотрители миров, не приблизились даже к основанию этой необозримой, невероятной пирамиды. А что на вершине её – с трудом могут представить себе даже Истинные Маги. Слова слишком слабы и неопределённы, чтобы передать всю полноту понятий. Истинные Маги, великий предел меж всеми противоположностями мира…
– Это как? – перебил Локи. Богу огня явно наскучили высокопарные рассуждения, тем более не касавшиеся его, Локи, личной судьбы.
– Великий предел, – снисходительно пояснил чародей, элегантно поднеся к губам кубок и не забыв промокнуть их белейшей салфеткой, – есть граница. Меж светом и тьмой, днём и ночью, теплом и холодом, льдом и пламенем. Меж всем, где есть различие, есть и мы, Истинные Маги. Мы не добро и не зло, мы никому не служим, кроме лишь великого сущего. Когда нам нужна сила, мы вращаем миры…
– Это как? – вновь не выдержал бог огня. – Прости, хозяин, но поистине туманны твои слова, и я…
– Сущее никогда не пребывало в покое, – терпеливо, но не без назидательности начал Утгард-Локи. – Оно в вечном движении, имеющем источник в нём самом. Мы, Великий Предел, помогаем его движению. Мы творим новое и обретаем в нём силу. Представь себе незримую ось, наподобие тележной…
– Как же это тележная ось может оказаться незримой? – не уступал хитроумный ас, разыгрывая простачка. – Тогда и телега-то ехать не сможет!
– Я же сказал – незримую! Как незрим огонь, пока не родится в твоих ладонях, смелый Локи. Так вот, создав, начертав силою мысли подобную ось, мы поворачиваем вокруг неё миры, обретая новую силу…
– Ничего не понимаю, – очень натурально схватился за голову Локи. – Как можно «повернуть миры»? Какая ж мощь требуется тут! И откуда тогда возьмётся «новая сила»?…
Хозяин вздохнул.
– Оставим это, Локи, ибо есть вещи, что выше твоего понимания. Не сочти это за обиду, ибо многое в сём мире непонятно и мне самому. Это не стыдно. Стыдно сидеть, погрязнув в невежестве, и считать, что так и надо.
Бог огня только ухмыльнулся.
А Старый Хрофт продолжал спрашивать, но ответы хозяина оставались всё так же надменны и туманны. Мол, вы, Древние Боги – всего лишь мелкие распорядители обычных миров и мирков, где ничего не делается и ничего не происходит. Не стоит гневаться и обижаться, ибо это истина, а на неё обижаются только глупцы. Ибо смысл сущего – в гармонии, в нахождении каждого на своём месте, в обретении мирового порядка.
– Вот почему мои братья и сёстры созидают сейчас Столп Титанов. Великую рукотворную ось, вкруг которой станет обращаться сущее, даруя Истинным Магам великую, невообразимую силу. Тогда мы сможем устроить всё, как до́лжно, как подобает.
– Столп Титанов? Рукотворная ось?
– Неудивительно, что трудно тебе осмыслить сие, бог О́дин, – снисходительно уронил хозяин. – Ибо мы замыслили упорядочить само движение всего в сущем, сделать его размеренным, подчинённым строгому закону. Возмущения в движении миров и светил сойдут на нет, установится поистине вечный порядок. Вы тоже можете сему споспешествовать, если, конечно, на то будет ваша добрая воля.
– Споспешествовать? Как же?
И хозяин поведал, что для возведения Столпа Титанов ему нужна помощь, помощь немалая. Потребны тысячи и тысячи работников, тягловых животных, корма и пропитания для всех. Магия может многое, но не всё. Зато когда Столп будет закончен и великий двигатель небес начнёт своё вращение – вот тут-то всего будет вдоволь и для всех! Несомненно, владыкам мира под названием Хьёрвард не составит труда послать каменщиков с носильщиками. Разве они не боги? Разве слово их не закон?..
(Комментарий Хедина: этот рассказ Отца Дружин – единственное свидетельство, пусть и весьма пристрастное, о самом начале Истинных Магов. Столп Титанов всегда оставался загадкой, одной из тех, что, как я уже говорил, «не подлежат разгадыванию», они просто есть. Столп Титанов, Замок Всех Древних – во времена нашего Поколения они тоже были из числа «вечных, неизменных», и даже прославленная любознательность Истинных Магов не простиралась так далеко, чтобы задаваться вопросами об их начале.
Значит, «великий двигатель небес»… Любопытно. У них бы ничего не получилось – и на самом деле не получилось! – но попытка была дерзкая, что и говорить. Неудивительно, впрочем, что Отец Дружин смотрел на неё совсем по-иному.)
Нет, Утгард-Локи не получил ни работников, ни тягла, ни даже кормов. Дослушав его до конца, О́дин молча поднялся, поклоном поблагодарив хозяина за гостеприимство.
– Ищи другой мир, где б тебе помогли. У нас нет покорных слуг. Мы никому не приказываем. Люди и не-люди живут по заповеданному нами, но сообразуясь с собственным законом; мы никого и никогда не станем принуждать.
Глаза хозяина сузились, однако он ничего не ответил, не унизившись до угроз или тому подобного. Терраса и всё, на ней бывшее, исчезло, а О́дин с Локи обнаружили себя стоящими на том самом месте, где впервые завидели огромную рукавицу фальшивого Скримира.
Разумеется, самой рукавицы и след простыл.
И потом, уже собираясь на Боргильдово поле, Отец Дружин не думал о «строителях Столпа». Ясно было, что они договорятся с любыми, кто объявится в мире и окажется более сильным. Великому Пределу всё равно, что именно разделять, главное – чтобы сохранялось то самое вожделенное различие.
(Комментарий Хедина: здесь в словах Старого Хрофта явно сквозит обида. Как раз можно было б предположить, что Молодые Боги решат силой подчинить себе Истинных Магов, как они проделали это с сородичами Отца Дружин, но…
Но он оказался прав. Наш Орден не враждовал с Ямертом. А если такие безумцы до Ракота и находились, летописи Замка Всех Древних не оставили о них никакого упоминания. По сути, Молодые Боги оказались очень… удобны. Поколения занялись чистым познанием, опытами с магией, ну, и не в последнюю очередь – интригами. Каковые, впрочем, никогда на моей памяти – если не считать Ракота – не выходили за пределы самого Поколения.)