Ривьера Майа – Отель «Меззанин»
Белоснежный песчаный пляж…
Кристально чистая вода…
Пленительное солнце…
Восхитительные коктейли…
…и Эрик Циммерман.
Ненасытный!
Именно это слово точно описывает аппетит, который я испытываю к нему. К своему очаровательному, красивому, сексуальному и похотливому супругу. До сих пор в это не верю. Я вышла замуж за Эрика! За Айсмена!
И сейчас мы с ним в Тулуме, в Мексике, наслаждаемся медовым месяцем, и мне хочется, чтобы он никогда не заканчивался.
Я загораю топлес, устроившись в удобном гамаке. Чувствую, как солнечные лучи ласкают тело, а мой Айсмен разговаривает по телефону всего в нескольких метрах от меня. По нахмуренным бровям я понимаю, что речь идет о его компании, и улыбаюсь. Загорелый Эрик просто сногсшибателен в своих небесно-голубых плавках. Смотрю на него… обсматриваю… и чем дольше делаю это, тем сильнее он меня возбуждает.
Возможно, это эффект Циммермана?
Я с интересом наблюдаю, как сидящие у бара отеля девушки пялятся на него. Еще бы! Смотреть на моего здоровяка – одно удовольствие. Эта картина меня забавляет, я улыбаюсь и сдерживаю желание закричать: «Э-э-э, волчицы, он мой!»
Но в этом нет никакой необходимости. Эрик весь, абсолютно весь мой, и мне не нужно кричать об этом на весь мир.
Через три дня после чудесной свадьбы в Мюнхене мой новоиспеченный супруг сделал мне сюрприз в виде изумительной романтической поездки на медовый месяц. Теперь я здесь, на экзотическом пляже Тулума на Мексиканских Карибах, наслаждаюсь потрясающими видами и горю желанием поскорее вернуться в наш уютный номер.
Хочется пить. Поднимаюсь из гамака, снимаю наушники от iPod, надеваю верх от своего желтого купальника и направляюсь к бару на пляже.
Как восхитительна погода!
Услышав голос Алехандро Санса, улыбаюсь и напеваю по дороге к бару:
Вот видишь, где два, там и три,
Жизнь идет своим чередом без остановки…
Что ж тут поделаешь…[1]
Да, где два, там и три. И пусть об этом говорят.
Нежный бриз развевает мои волосы, и я продолжаю напевать, приближаясь к бару.
Зачем ты лечила меня, когда я был ранен,
Если ты снова разбиваешь мне сердце, покидая меня?
Кто будет дарить мне свои чувства?
Кто будет просить меня: «Всегда будь со мной»?
Кто прижмется ко мне этой ночью, если станет холодно?
Кто излечит мое разбитое сердце?
Заказываю бармену гигантскую кока-колу с двойной порцией льда, и, как только делаю первый глоток, чьи-то руки обвивают мою талию и кто-то говорит мне на ухо:
– Я уже здесь, малышка.
Этот голос…
Эта близость…
Это его «малышка»…
Ммм… он сводит меня с ума, и я расплываюсь в улыбке, замечая, как девушки у бара краснеют, находясь рядом с Эриком. Еще бы! И тогда, сияя от счастья, упираюсь затылком ему в грудь, и он чмокает меня в лоб.
– Хочешь кока-колы?
Он кивает, усаживается на стул, который стоит рядом со мной, берет из моих рук стакан и, сделав огромный глоток, тихо произносит:
– Спасибо. Я умирал от жажды.
И, пробежавшись своими голубыми глазами по моей груди, он с усмешкой спрашивает:
– Зачем ты надела верх купальника? Лишаешь меня чудесных видов.
– Как-то неудобно светить грудью в баре.
Эрик улыбается. Я чувствую его возбуждение. Внезапно музыка меняется, и звучит романтическая ранчера[2].
Да здравствуют ранчеры!
Какие песни! Сколько в них чувств! Никогда бы не подумала, что они настолько мне понравятся. Эрик же – втайне самый большой романтик из всех, кого я когда-либо встречала, – услышав эту песню, угрожающе смотрит на меня, приближается, собственнически обхватывает меня за талию и спрашивает:
– Потанцуем, смугляночка?
Да чтоб меня…
Я сейчас съем его!
Обожаю, когда он ведет себя непринужденно и его мысли заняты лишь нами.
Звучит песня, которую Декстер посвятил нам на свадьбе. Каждый раз, слыша ее, мы танцуем, забывая обо всем.
Я сумасшедшая…
Я по уши влюблена…
Встаю со стула, и там, прямо у бара, не обращая внимания на пялящихся на нас туристов, мы, словно два голубка, танцуем под завистливые взгляды девушек и чудесный голос Луиса Мигеля.
Если нам позволят, мы будем любить друг друга всю жизнь.
Если нам позволят, мы будем жить в новом мире.
Я верю, что мы сможем увидеть рождение рассвета нового дня.
Думаю, что мы все еще можем быть счастливыми[3].
О боже… Боже мой, какой момент!
Именно этого я и хочу – чтобы нам с Эриком позволили быть счастливыми. Точнее, чтобы мы сами позволили себе таковыми быть. Ведь единственное, что нам ясно, – это то, что мы как огонь и вода. И хотя безумно любим друг друга, мы словно две бомбы, готовые взорваться в любой момент.
После свадьбы мы еще ни разу не ссорились. Мир и любовь. Мы на седьмом небе и не делаем ничего – лишь целуемся, осыпаем друг друга сладкими словами и полностью отдаемся друг другу.
Да здравствует медовый месяц!
Звучит песня, и мы, двое влюбленных, танцуем под нее. Я счастлива с Эриком. Мы оба наслаждаемся этим моментом. Танцуем, забыв обо всем на свете, и смотрим друг на друга с неподдельным обожанием.
Взгляд его голубых глаз словно проникает в меня, говоря, как сильно он меня любит. А когда песня заканчивается, мой муж, мой любовник, моя безумная любовь целует меня и, усаживая на стул, шепчет в нескольких сантиметрах от моих губ:
– Я буду любить тебя всю жизнь, как в песне.
Мама… мамочка… я съела бы сейчас своего красавчика без остатка!
Минут через пять, когда мы наконец прекращаем сюсюкаться и нежничать на глазах у смущенных девушек, которые наблюдают за нами, я спрашиваю:
– Ты разговаривал по телефону с Декстером?
– Нет, с его компаньоном. Он хочет завтра встретиться в их офисе и переговорить о делах.
– И где находится их офис?
– В получасе езды отсюда. На Плайа-дель-Кармен. Поэтому завтра утром мы едем в…
– Едем? – перебиваю я его. – Нет… нет… ты хотел сказать, ты едешь. Я предпочитаю остаться и ждать тебя здесь.
Эрик поднимает брови. Мои слова его не устраивают. Я улыбаюсь, а он спрашивает:
– Одна?
Его лицо нужно было видеть! Но я, желая настоять на своем, отвечаю:
– Эрик… я не одна. В отеле полно народу и на пляже тоже. Разве ты не видишь?
Он хмурится. Айсмен возвращается! Заявляет:
– Джуд, ты будешь одна, и мне это не нравится.
Я прыскаю:
– Послушай, дорогой…
– Нет, Джуд… ты поедешь со мной. Я видел, как тут рыщет стая героев-любовников в поисках хорошенькой жертвы, и категорически против, чтобы таковой стала моя жена, – серьезно заявляет он.
От этих слов я взрываюсь смехом. А ему, конечно же, не смешно.
Как же я возбуждаюсь, когда он ревнует! Встаю со стула и еще больше приближаюсь к нему, обнимаю его за шею и шепчу:
– Единственный герой-любовник, который меня интересует, – это ты. Мой мегалюбовник! И, кстати, я умею позаботиться о себе. Более того, ты ведь очень рано встаешь, ведь так? – Мой здоровяк кивает, сжимает меня за талию, и я добавляю, словно капризная принцессочка: – А я не хочу рано вставать. Хочу поспать и, когда проснусь, буду загорать, пока ты не вернешься. В чем проблема?
– Джуд…
Я целую его. Обожаю его целовать. И, закончив, с невинной улыбкой добавляю:
– Пойдем в номер.
– Мы говорили о…
– Просто когда ты такой серьезный и деловой, – перебиваю я, – ты заводишь меня, как мотоцикл. Я хочу тебя.
Эрик улыбается. Отли-и-и-чно!
Он запускает руку мне в волосы на затылке и впивается в меня губами… Целует меня с таким упоением, что сидящие у бара девушки застывают.
То-то же, нечего пялиться!
Не обращая внимания, кто на нас смотрит, Эрик берет меня на руки и, недолго думая, несет туда, куда я попросила.
Когда мы оказываемся у двери, мой герой-любовник уже заведен на сто процентов. Прыская, я открываю дверь карточкой, а он, оказавшись внутри, ногой закрывает дверь. Он меня не отпускает. Несет к кровати, опускает на нее и тихо произносит:
– Я наберу джакузи.
Наблюдаю за ним.
Он подходит к круглой ванне в нескольких метрах от кровати, открывает краны, поворачивается ко мне и хриплым от возбуждения голосом произносит:
– Раздевайся, или я разорву этот купальник на кусочки.
Ва-а-а-а-а-у-у-у!
Повторять мне не стоит, и я с похотливой улыбкой быстро раздеваюсь. Купальник крутой, вчера я купила его в дорогущем магазине Тулума, он обошелся мне в целое состояние. Очень не хочется, чтобы он закончил так же, как большая часть моего нижнего белья.
Глядя, как я спешу, Эрик усмехается. Он наблюдает за мной, закусив губу, и, когда я оказываюсь обнаженной, манит меня пальцем к себе. Я послушно иду. Когда мои соски прикасаются к кубикам на его животе, он сипло произносит:
– Покажи, как ты меня хочешь.
О да… конечно же да!
Сгорая от желания, развязываю шнурок на его небесно-голубых плавках. Проникаю рукой в плавки и опускаюсь на колени. Раздев его, поднимаю глаза и смотрю на его член.
Он восхитителен!
Увидев, что он для меня приготовил, пускаю слюнки. Снизу смотрю на Эрика, и он томно произносит:
– Малышка, я весь твой.
И тогда я крепко сжимаю в руке его упругий член, провожу им по своему лицу, шее и наблюдаю, как его взгляд наполняется возбуждением.
Решив непременно насладиться этим изысканным яством, я сладострастно провожу языком от кончика пениса до его основания.
Не сводя глаз с улыбающегося Эрика, разгорячившись, покусываю его член, отчего он удовлетворенно рычит и берет меня за голову. Я дышу все чаще. О, как же я хочу его! Заведенная до предела, беру его пенис в рот и чувствую, как Эрик, постанывая, зарывается пальцами в мои волосы. О да!
Я обожаю его пенис, такой твердый… горячий и нежный. Еще немного играю с ним, пока Эрик, больше не в силах сдерживаться, хватает меня за волосы, оттягивает, чтобы я могла видеть его, и напряженно произносит:
– Ложись на кровать.
Я поднимаюсь с пола и выполняю его приказ. Ноги подкашиваются, но мне все же удается дойти до цели. Когда я ложусь на кровать, Эрик, мой всемогущий бог любви, приближается ко мне и с прерывающимся дыханием приказывает:
– Разведи ноги.
Я задыхаюсь, едва успевая хватать воздух ртом. Знаю, что он собирается делать, и от этого схожу с ума.
Эрик опускается на кровать и целует меня. Нависнув надо мной, словно лев на четырех лапах, он, искушая, то приближается ко мне ртом, то отстраняется, вызывая во мне безумное желание растерзать его.
Поцелуи… покусывания… и похоть. Именно это вытворяет со мной мой муж, а когда понимает, что я готова сделать для него абсолютно все, проползает по моему телу и заставляет вскрикнуть, оказавшись между моих ног.
Его рот, о, его рот двигается так настойчиво в самом центре моего желания!
Его пальцы открывают мои губы и без промедления входят в меня снова и снова. И я, прерывисто дыша, шепчу:
– Не останавливайся…
О боже… он не слушает меня. Я готова его убить. Внезапно его язык, его влажный и удивительный язык входит в меня и занимается со мной любовью.
О да, как приятно он это делает!
Еле дышу… Сжимаю в руках простыню цвета слоновой кости и, постанывая от наслаждения, двигаюсь в такт своей любви, своему супругу, своему любовнику.
И когда мне кажется, что я уже на грани, Эрик выныривает между моих ног, смотрит на меня, нависает надо мной и проникает в меня. Он делает это мощным и резким движением, и я, изнемогая от наслаждения, изгибаюсь, чтобы поглубже его принять.
Не давая мне перевести дух, он крепко сжимает меня за бедра и непрерывно двигается во мне, раз… два… три… двадцать… и я словно становлюсь с ним одним целым. Мои ноги дрожат. Мое тело бешено содрогается от его толчков, а когда к голове приливают жар, страсть и безумие, я слышу долгий мужской стон удовлетворения. Несколько секунд спустя у меня тоже вырывается стон, и, вспотев от напряжения, мой мужчина наваливается на меня.
Продержавшись тридцать секунд под горячим телом своего гиганта, я тихо произношу:
– Эрик… я не могу дышать.
Он сразу же скатывается на кровать, падая справа от меня. Он всегда уводит меня к вершине наслаждения, заботясь в первую очередь обо мне, и с ослепительной улыбкой говорит:
– Малышка, я тебя люблю. – И, как всегда, спрашивает: – Все хорошо?
Ах, сейчас я зацелую его до смерти!
Чувствуя себя на седьмом небе, улыбаюсь и отвечаю:
– Все великолепно, мой Айсмен.
Мы проводим вечер в своем маленьком любовном гнездышке, предаваясь играм и утехам. Эрик проявляет ко мне любовь, и я отвечаю ему своей. Мы пребываем в волшебном, удивительном блаженстве во время наших горячих встреч.
Поздно вечером, после чудесного ужина в ресторане отеля у Эрика звонит телефон. Ответив на звонок, он кладет мобильный на стол и поясняет:
– Это был Роберто. Я договорился встретиться с ним в офисе в восемь часов утра.
Я весело смотрю на него.
– Ну, ты уже знаешь, что завтра рано встаешь!
Когда до него доходит смысл моих слов, он собирается что-то сказать, но я его прерываю:
– Э, нет… я же сказала, что не поеду с тобой. Хочу позагорать.
– Джуд…
– Милый, оставь свою ревность. Я хочу выспаться, а потом позагорать. – Потом, вкрадчиво приближаясь к своему нахмуренному муженьку, мурлычу: – А когда ты вернешься, мы пойдем в номер и снова будем играть, только ты и я. Как тебе мой план?
– Ладно, упрямица. Я привезу бутылку с розовыми наклеечками, как тебе это?