Август 2023 г. Лера
Вокзал встречает меня большой синей надписью, выложенной на белой кирпичной стене: «РОСТОВ-НА-ДОНУ».
Воздух пахнет тушеными овощами и пончиками. Почти как в Сочи, только народу меньше: на платформах стоят в основном те, кто в Ростове-на-Дону лишь проездом и держит путь к морю. А вот солнце почему-то жарит так же, если не сильнее, хочется скорее сбежать куда-нибудь, где есть кондей, а лучше два. Развязываю блузку и, оставшись в одном топике, убираю ее в чемодан.
Таксист уже ждет. Он ловко подхватывает мои сумки и закидывает их в багажник.
– С моря вернулись? – спрашивает мужчина.
– Да, – отвечаю ему полуправдой, не желая вдаваться в подробности.
– Геленджик, Анапа, Сочи?
– Последнее, – улыбаюсь ему и сажусь в машину.
Если мне не изменяет память, ехать до дома Черепшины́х от вокзала чуть больше получаса. Даже не верится, что через каких-то тридцать минут я буду у них. Тетя Лена сказала, что Вадим вернется домой после трех. Получается, всего через пару часов я увижу его. Моего Вадима. С ума сойти!
Какой он? Что сейчас происходит в его жизни? Единственное, что я знаю, так это то, что он все так же работает с отцом. Ничтожно мало в сравнении с тем, что я знала о его жизни раньше. Он не пишет, не звонит и почти ничего не выкладывает в соцсети. А когда я сама пытаюсь ему дозвониться, он постоянно занят.
Когда это началось? Точно не могу вспомнить. Просто в какой-то момент у нас все пошло куда-то не туда. Вадим отстранился, у меня появились отношения, и наша многолетняя дружба сошла на нет.
Подав документы в несколько вузов на художественный факультет, я прошла по баллам в три: один – в Москве, второй – в Сочи, третий – в Ростове-на-Дону, в тот самый, где учится Вадим. Я долго думала, какой же в итоге выбрать. Институт в Москве был солиднее и престижнее. Учеба в Сочи означала, что я смогу остаться дома и видеться с друзьями и Мишей. Но меня тянуло в Ростов-на-Дону.
Мне казалось, что это знак и что судьба сама намекает на то, что наше с Вадимом общение еще можно вернуть. Что мне всего лишь нужно принять этот вызов, сделать шаг навстречу, и все сразу станет хорошо. В детстве мы с ним мечтали, как поступим в один институт, и я хотела исполнить эту детскую мечту. Я скучала по нашей дружбе, скучала по Вадиму и скучала по нам. И я просто обязана сделать так, чтобы все стало как раньше.
Машина въезжает в сектор города, где расположены частные дома. Последний раз я была здесь больше двух лет назад. За это время улицу застроили, и теперь по разные стороны от дороги возвышается огромное количество новых домов.
– Девушка, подсказывайте, вот этот? – обращается ко мне таксист.
– Да, да, он, – отвечаю немного заторможенно, рассматривая в окно виднеющийся за темно-зеленым деревянным забором сверкающий белизной двухэтажный особняк. Мы на месте.
Пока таксист достает из багажника сумки, я, присев на корточки, как и сказала мне по телефону тетя Лена, вынимаю из-под булыжника, прижатого к забору, маленький ключик.
– Фух, вроде бы все, – говорит таксист, показывая мне на сумки. – Ну, до свидания. – И мужчина направляется к водительскому месту.
– Всего хорошего, – отвечаю на автомате, на самом деле думая только о том, что сейчас попаду на территорию дома, где прошла часть моего детства. Проворачиваю ключ в замке и тяну калитку на себя. Я здесь. Я внутри. Это все действительно взаправду.
Дома никого. Родители Вадима на работе, а сам парень, как мне сказали, зачем-то поехал в институт. Оно и хорошо. Есть время, чтобы осмотреться и привыкнуть. Раньше я считала это место своим вторым домом, а теперь ему суждено стать первым. По крайней мере, я очень надеюсь на то, что так оно и будет.
Сразу пишу родителям в семейный чат, что все хорошо и я на месте. Скидываю сандалии, оставляю сумки в коридоре и босиком прохожу в гостиную. Осматриваюсь. Тот же овальный ковер, мягкий настолько, что кажется, будто трогаешь кроличью шкурку. Тот же массивный деревянный стол, те же оливковые плотные шторы, большой модульный серый диван. Разве только кресло вроде бы было другим.
Итак, Вадим должен вернуться примерно через полчаса. В голову приходит гениальная идея – приготовить его любимые банановые оладушки. Сколько себя помню, тетя Лена никогда не отличалась любовью к кухне, а Вадим, приезжая к нам, не вылезал из-за стола, постоянно поглощая мамину еду, особенно эти самые оладьи.
Достаю из холодильника молоко и яйца. Кажется, муку и крупы они держали в боковом шкафчике, а кухонную технику – в верхнем. Меня не было здесь несколько лет, все могло триста раз поменяться. Но, открыв нужные шкафчики, сразу с легкостью нахожу то, что мне нужно. Такая мелочь, а приятно. Замешиваю тесто, выкладываю будущие оладушки на блинницу, переворачиваю, беру кончиками пальцев краешек оладушка и подношу ко рту. Вроде бы неплохо. Вадиму должно понравиться.
– Привет, мартышка, – звучит позади меня хорошо знакомый голос. Оборачиваюсь. Вадим, собственной персоной. Высокий родной и заметно возмужавший блондин.
Раньше я даже была в него влюблена. Да и как в такого не влюбиться? Он был самым красивым и добрым мальчиком из всех, кого я знала. Несколько лет ждала, когда Вадим первый признается мне в чувствах. Самой было страшно, думала, что засмеет и тогда мы больше не сможем общаться. Я боялась его потерять. Ради него даже стала отращивать волосы и прикупила пару каких-то нелепых платьев, чтобы больше не походить на мальчишку. Но ничего не изменилось.
Тогда я поняла, что дело не в том, как я выгляжу. Вадим просто видит во мне только друга. У него появилась девушка, затем еще одна, а я плакала, запершись в своей комнате, каждый раз, когда видела его фотографии в обнимку с какой-нибудь девчонкой. В конце концов мне это надоело и я решила дать шанс моему однокласснику Мише. Он подкатывал ко мне еще с восьмого класса. И я перестала страдать, поняв, что сама не хочу ничем портить нашу с Вадимом прекрасную дружбу.
Вот сейчас Вадим смотрит на меня со спокойной улыбкой. Бросаю оладушки, подхожу к нему и обнимаю. Я не знаю, как описать то, что чувствую, находясь в его объятиях и прижимаясь к нему всем телом. Может, спокойствие, радость, а может, облегчение. Пока ехала сюда, я очень переживала из-за того, как пройдет наша первая за эти годы встреча. Но сейчас его широкие теплые ладони лежат на моей талии и я могу выдохнуть. Это мой Вадим, до сих пор мой, и никак иначе.
Я так много хочу рассказать ему и так много хочу узнать о нем: как жил, есть ли девушка, как ему учеба, общаются ли они до сих пор с Яном… Но какая-то непонятная обида берет верх, и, вместо того чтобы сказать ему о том, как рада его видеть, с губ срывается первая претензия:
– Ты даже с помолвкой меня не поздравил.
И вторая:
– И с окончанием школы.
– Хотел вживую. Поздравляю.
По его непроницаемому выражению лица непонятно, искренен он сейчас или нет, и это вызывает во мне новую волну раздражения.
– Ой, да иди ты! – снова отворачиваюсь к плите, потому что чувствую, что еще немного – и распла́чусь.
Вадим поднимается к себе. Вот и устроила сюрприз, молодец, так держать! Теперь сама ешь свои несчастные оладушки! Лбом облокачиваюсь о дверцу верхнего шкафчика и выдыхаю, мысленно повторяя про себя: «Мы давно не виделись. Мы повзрослели. Это нормально, что теперь у нас много разных интересов и совершенно разная жизнь. Но это ничего. Я с самого начала знала, что будет непросто. Но ведь для этого я и приехала, и я сделаю все, чтобы вернуть себе лучшего друга…»