Глава 5

– Ферст, я все узнал.

Отрываю взгляд от ноутбука и смотрю на Бодю. Лопоухий, с длинной челкой. Морда чуть красивее чем у помойной крысы, но телки от него кипятком ссут, просто трясутся. Он каждую неделю с новой бабой. Притом такой отпадной, что скулы сводит…Точнее свело бы. Если бы хоть кто-то возбуждал. Да, трахал и не мало всяких. Встает на автомате, сливаю в них тоже на автомате, в рот, в дырки. Как зубы почистить или пожрать. Притом не вкусно. А так, чтоб от голода не сдохнуть.

Все из-за нее…так мозги на место и не встали. Так и остался одержим ею. Только сейчас понимаю, что одержимость эту никуда не делась.

– Что узнал?

– Ну что смог то и узнал. Вот на флешке все данные. И то…ты за ней и сам наблюдал, разве нет?

– Много вопросов задаешь, Бодя. Много. Не наблюдал. Так перекрыл кислород по малому, но не наблюдал. Не хотел, блядь! А теперь хочу! Давай, удиви меня. Что она делала все эти три года?

– Пару месяцев в больнице лежала.

Скривился…Это я и так знаю. Сам ее туда и уложил. Потом врачам денег дал, чтоб на ноги поставили. Лично проследил, чтоб выписали как новенькую.

Никто не знает сколько я ночей провел там в реанимации, как ползал пьяный под ее кроватью и молился на приборы, чтоб не выключились и плакал как ребенок. Потому что понимал, что если она умрет и я сдохну. Как псина. Вот тут рядом. У той кровати. Утро начинал с того, что проверял дышит ли она. Ушел из больницы только когда в себя пришла и когда врачи сказали, что ее жизни больше ничего не угрожает.

– После больницы похоронила мать, в депрессию впала. Полгода из дома не выходила. Жила у подруги. Потом съехала.

Закурил, выпустил кольца дыма в сторону Богдана. Вроде и друг. Прям братан он мне. Преданный честный. Люблю его как человека. Но иногда злит что все у него просто. И бабы, и жизнь. А у меня через задницу. Дружим с песочницы и все просто было всегда по жизни пока я эту суку не встретил. Повезло млять!

– Куда съехала?

– Полы пошла мыть в одной забегаловке. Там каморку сняла.

– Какого хрена! Я говорил, чтоб ни одна падла на работу не брала!

– Так ни одна и не брала. А эта взяла.

– Кто?

– Та так одна Касьянова. Владелица парочки кафешек. Сжалилась говорит. Девчонка плакала и шаталась от голода.

А ко мне не пришла! А ведь я добивался, чтоб приползла просить. Я ведь только этого и хотел. А она…все эти три года ни разу.

– Дальше. Хватит тянуть кота за яйца. Давай самое интересное.

– Так нет ни хрена интересного, Ферст. Так ерунда. Примерная она какая-то. Мужиков не было. Жила в каморке при ресторане. Убирала, когда народ рассасывался, утром и днем посуду мыла.

– Бред! Что за…бред!

– Так не бред. Я тебе все по отчетности на флешке принес. Я и народ допросил, и Касьянову и всех, кто с ней контактировал.

– А как же…богатые клиенты, тачки, бабки?

Я смотрел на Бодю и нервно затягивался сигаретой.

– Что за клиенты?

– Ну…не знаю. Это ты мне скажи.

– Никаких клиентов. Жила ужасно и сейчас там живёт. Конура конурой. Помещается кровать, микроволновка и холодильник размером с ящик по колено. Так и живет. Можешь сам посмотреть.

Флешку на стол положил.

– Посмотрю. Камеру поставил?

– Да. Только там и ставит особо не куда было. Пришлось извратиться.

– Молодец. Уверен, что мужика нет?

– Уверен. Она ни с кем не видится. Утром посуду моет на кухне, днем моет полы, потом снова кухня и снова полы. Вечером в конуру свою идет.

Черт. Не вяжется у меня это все с образом суки…на которую я когда-то нарыл у своего частного детектива. Тот мне совсем другую инфу предоставил. Но Боде я доверял.

– Хорошо. Пробей мне за первый год, когда от меня ушла. Что делала, чем дышала. Куда все бабло спустила. У нее деньги были.

– Я все по дням проверил. По часам можно сказать. Два месяца больница, потом депрессия, потом подруга то ли выгнала, то ли не знаю что у них там произошло, но она от нее съехала. Потом на работу пошла. Все. И так и работает все это время.

Загрузка...