– Я хочу, чтобы вы меня убили, господин Ohner.
Охотник с удивлением посмотрел на высокого сида в расшитом серебряными нитями кафтане. На груди незнакомца висел медальон с гербом королевского дома, а на плаще был вышит знак советника высшей категории.
– Какая прелесть, господин советник, я как раз хотел кого-нибудь прикончить. И желательно – высокопоставленного сида, чтобы меня четвертовали, – с усмешкой ответил сварт и закинул ноги на кособокий стол, что мог себе позволить даже в присутствии благородного вельможи, ведь был у себя дома, точнее, в лачуге, которую наспех обустроил на границе Морхейма.
– Уверяю вас, господин Ohner, никто не узнает, что моя смерть – ваших рук дело, ведь я позабочусь о соответствующей легенде, а также о вашем будущем, отписав половину владений в Сидхейме. В Западном, разумеется, – невозмутимо продолжил сид, брезгливо изучая жилище сварта.
– О нет, уважаемый господин советник, так близко к королю я находиться не желаю. Видите ли, я самый разыскиваемый преступник Ледхейма и Свартхейма. Не хватало еще, чтобы владыка Сидхейма объявил на меня охоту, ведь убийство его верноподданного не вызовет должный восторг Его Величества, – ответил в тон гостю Охотник, недвусмысленно сверля взглядом дверь.
– Вы неправильно меня поняли, господин Ohner, – продолжил сид, с трудом оторвавшись от созерцания отражения в зеркале на стене, – я предлагаю в качестве платы не имущество, а свои годы жизни, которые вы заберете у меня, и тем самым убьете, но только с одним условием: я должен превратиться в живого мертвеца. О Небо! Что я говорю? Нет, не так.
Советник обворожительно улыбнулся себе в отражении зеркала, кокетливо отбросил прядь длинных серебристых волос и подмигнул.
– В живого и навеки прекрасного мертвеца.