Я пролетела бешенной белкой мимо нахохлившейся Бабы Нюры, коричневым тюленем облюбовавшей припорошенную лавочку соседнего подъезда.
– Воды сегодня не будет! И завтра тоже! – гаркнула старушенция, а я поблагодарила ее, набирая скорость. А все почему? Потому, что дома меня ждет сюрприз!
Я прошмыгнула мимо вечно пьяненького дяди Коли, который пытался отковырять свою четырехколесную недвижимость от обледенелого поребрика. Резвым страусом просвистела мимо Анечки, которая высунулась из окна шестьдесят восьмой квартиры. Блюстительница нравственности и чистоты щедро трусила половички на голову прохожим.
«Зайчонок! Сегодня тебя ждет сюрприз!», – эта фраза окрылила меня настолько, что Алексей Новиков стал законной женой-поручителем по займу у Виталия Черединова. Пока «молодожены» орали на управляющего банком, я стояла на начальственном ковре, соглашаясь со всеми косяками и честно обещала, что такое больше не повториться. Зато сердце пело и ликовало: «Сюрприз!».
Раскопки в сумке возле двери подъезда никак не заканчивались. Я чувствовала себя археологом, снимающим пласт за пластом истории своей жизни. Был извлечен мятый фантик от батончика, который съела в перерыве три месяца назад. Следом вывалилась салфетка, в которую я сморкалась, когда узнала, чем закончится любимый сериал. Прямо под ноги упала ручка, которую стащила в каком-то офисе. Десятки других музейных экспонатов были перерыты в поисках заветного брелока. Машина Артема уже стояла на своем отвоеванном месте. Значит, он был дома! А если он дома, значит, дома и мой долгожданный сюрприз!
Домофон пикнул, а я устремилась по ступенькам навстречу сюрпризу. Мы наконец-то выберемся в ресторан? Нужно срочно раскопать шкаф, достать недоеденное молью вечернее платье! Вспоминаем, куда я положила туфли «Инквизиция» вместе с пластмассовой бижутерией?
Так! Спокойней! Отдышись, Жанна! Не нервничай! Чтобы тебя там не ждало, от нового телефона до набора косметики для ровесниц Мерлин Монро, делаешь счастливое лицо и радостное «Вау!».
– Вау! – шепотом отрепетировала я, стоя перед дверью и готовясь к сюрпризу. На всякий случай я посмотрела на себя в зеркальце и припудрила носик. – Это мне? Как круто! Шикарно! Бли-и-ин! Спасибо тебе, родной!
Ключик повернулся в замочной скважине, замок тихо щелкнул, впуская меня в уютную прихожую. Я наклонилась, чтобы снять обувь, как вдруг принюхалась, чувствуя незнакомый запах едких духов из линейки «Мужские штабеля». С такими духами можно смело гулять в одиночестве по темному переулку, чувствуя себя в полной безопасности. Зато под утро доблестная полиция будет собирать бесчувственные тела маньяков, сразу вешая на них уголовные дела. На полу валялась какая-то фиолетовая тряпка, которой я рефлекторно протерла мокрые следы от сапог.
На раскоряченном столике лежал телефон Артема, на который пытался дозвониться … «Любимый член». Я бесшумно разулась и в колготках стала красться в сторону единственной комнаты, откуда слышались странные звуки, словно кто-то смотрел фильм ужасов. И конкретно в этот момент маньяк расчленял несчастную жертву.
Приоткрыв дверь, я мысленно пролистала: «Вау! Это мне? Как круто! Шикарно!», беззвучным и офигевшим шепотом выдав: «Спасибо, родной!». Руки тряслись, сердце вздрагивало. Я не могла пошевелиться, глотая воздух, словно выброшенная на берег рыба.
Между раскинутых женских ног с зеленым маникюром ритмично сжималась и разжималась задница моего, пять лет как, супруга. На полу валялся черный кружевной лифчик, за ногу цеплялась расстегнутая юбка цвета детской неожиданности. Я на всякий случай обернулась. После таких стонов в фильмах обычно раздавалось что-то вроде: «Она еще жива, но ей недолго осталось! Чудовище где-то рядом!».
Не верю… Просто не верю… Это сон… Просто сон....
Я не узнавала своего два года как почетного «мавзоленина»! Как же так? А где этот эротичный намек на возможную близость – лечь в позе «обведи меня мелком, криминалист»? Где этот дырявый носок и шевелящийся в нем зазывно палец: «Иди сюда, детка! Тебя ждет брутальный самец?». Где этот сногсшибательный запах чеснока изо рта, переводящий любую красавицу из стойкой вертикали в бесчувственную горизонталь? Где эти клетчатые, как сумка челноков из девяностых, трусы с пуговкой, в которых он хранит самое ценное?
Сейчас это был настоящий герой – любо… тьфу ты!… отбойник!
По щеке скатилась слеза, которую я растерла рукой, беззвучно плача и зажимая рот.
– Аааа! – орала как потерпевшая, любительница зеленого лака, пытаясь закинуть ноги еще выше. – Сожри меня, зверь! Ыыыы! Да! Милый! Глубже! Порви меня!
«Там что? Появилось, чем рвать? Тем, что я наблюдаю уже пять лет, можно порвать только трусы! Да не то, чтобы порвать. Проковырять дырочку!», – мысленно всхлипнула я, нервно сглатывая.
– Да, мой зверь! – стонала и орала девица на радость всем соседям.
– Ммм! – мычал, видимо, уже бывший муж, намекая, что мы слишком мало знаем о коровах.
Нет, ну как это? Как же так? Я все еще зажимала рот рукой, понимая, что «спокойствие и только спокойствие» перестало срабатывать после страстного шепота моего мужа, сплевывающего чужие трусы: «Полезай на меня, малыш!».
Жанна! Возьми себя в руки!
Дрожащими руками я прикрыла дверь в "зоопарк", неверными шагами прошла на кухню и взяла с полки огромную банку красного перца, которую нам подарила его мамочка перед долгожданным переездом. Внутри меня всхлипнула маленькая растерянная девочка: «А вдруг все наладится? Вдруг он сейчас попросит прощения? Он все объяснит!". Маленькая несчастная девочка умоляюще смотрела на меня, пока я застыла в нерешительности. Ведь живут же пары после измены? Живут? «Есть ли жизнь после измены?», – вопрошало внутри что-то философское, и тут же отвечало: «Этого науке неизвестно!». «Может, сделать вид, что ничего не случилось? Просто выйти из квартиры и прийти вовремя?», – скулило что-то во мне, пока я собиралась с духом.
«Все наладится!», – убеждала меня маленькая девочка. – «Мы будем исправляться! Вдруг мы недодали ему любви, ласки, понимания? Вдруг мы поправились на два килограмма? Вдруг мы мало уделяем ему внимания?».
Я решительно шла в комнату, понимая, что сил моих больше нет!
– Вау! Милый! – громко произнесла я, а задница мужа сжалась окончательно. Он обернулся, вскочил, делая вид, что как бы не имеет никакого отношения к обнаженной женщине на моей подушке! На меня удивленно смотрела жгучая короткостриженная брюнетка, не определившаяся что закрывать в первую очередь – разнокалиберную грудь или пушистое сердечко.
– Масенька! Ты чего так рано? Отпросилась? – тут же выставил вперед руки мой супруг, а глазки у него стали жалобные-жалобные. Брюнетка возмущенно орала что-то по поводу: «Ты че приперлась? Саша! Ты что? Женат?».
– Сашенька? – удивилась я, глядя с какой скоростью догадливая красавица собирает свои вещи, пытаясь застегнуть вывернутый лифчик. – Сашенька – не женат. А Артемчик пять лет, как окольцован! Марш отсюда!
Брюнетка металась по комнате, пытаясь собрать свою одежду, а потом шарила под подушкой в поисках телефона. Телефон Артема валялся на тумбочке рядом с открыткой и глупым мишкой, сжимающим плюшевое сердце: "Я люблю тебя".
– Не будь истеричкой! – пытался успокоить меня Артем, изображая переговорщика с террористами. – Это не то, что ты думаешь!
– Ну конечно! Упал на бедную девушку, попал в ее плотоядный капкан! – в слезах орала я, швыряя в него все, что попадало под руку. – Бедный рвался, метался, пытался освободиться! Волк, попав в капкан, отгрызает себе лапу!!!
– Мась! Прекрати! В каждых отношениях бывает кризис! – пытались удержать меня, когда я замахнулась кактусом. – Я готов пойти к психологу!
– С членом в пакетике! – задыхалась я, вырывая ноутбук из розетки и швыряя его в хозяина.
– Мы с ней только сегодня познакомились! Случайно… Между нами ничего нет! – убеждал Артем, уворачиваясь от летящего ежедневника. – Мася! Выслушай меня!
Банка красного перца полетела в мужа, рассыпаясь противным жгучим облаком. Краны в ванной гудели, а Артем бегал по квартире, вереща и пытаясь вылить на себя содержимое чайника. "Воды не будет!", – предупредила призрачная Баба Нюра. Премьера эротического триппера "Когда поют гонорейки" состоялась.
– Вон из моей квартиры! – хрипло заорала я, открывая замки и выпихивая мужа на улицу вместе с пустым чайником. Дверь закрылась, а я сползла по ней, рыдая и обнимая колени. За что? За что мне все это?
Набравшись сил и мужества, я сгребла с вешалки всю его одежду, вышла на балкон, глядя, как голый Артем мечется возле машины, прикрываясь чайником. Обида, ревность и злость душили меня так, что я готова была растерзать его на месте.
– И чтоб больше я тебя никогда не видела! – орала я, бросая ворох тряпок вниз. Одежда повисла на ветках деревьев. – Убирайся из моей жизни!
Следом за одеждой полетел его телефон, падая в сугроб. Ключи от машины, которыми я в сердцах замахнулась, попали аккурат в заснеженный люк.
– Дура! Истеричка! – орал мой бывший муж, бегая голым возле машины. Он засунул хозяйство в чайник, пытаясь откопать в сугробе свой телефон. – Сумасшедшая!
– Правильно! – внезапно заорала Баба Нюра. – Хоть в подъезде никто срать не будет! А то завела себе мужика, а нам нюхать!
Ничего себе! Хм… Странно, но до его появления в подъезде всегда было чисто. Вот только не говорите мне…
– Теперь это мое место для парковки! – обрадовался дядя Коля, забросив свою заснеженную колымагу. – Я застолбил! До этого кирпича! Все мое! Кто сунется – без лобовухи останется!
Пока соседские мужики дрались за освободившиеся место под окнами, из окна на третьем этаже послышался прокуренный голос тети Гали. Она высунулась почти по пояс.
– … кошка моя беременеть перестанет! – донеслась хриплая претензия. Пока я пыталась осознать, что только что произошло в моей жизни, мимо меня пролетел горящий окурок.
И кошка тоже? Когда он все успевает?
– Да ты просто фригидная, надувная кукла! – злобно орал Артем, снимая штаны с ветки и пытаясь в них залезть. Он прыгал на снегу с телефоном в руках. – А потом не удивляйся, почему нормальный мужик налево ходит!
– И выключатели поджигать не будут! – авторитетно перечисляла Баба Нюра, сурово глядя на виновника переполоха. – Лампочку выкручивал кто? Я? А извещения из ящиков кто ворует постоянно?
Я – кукла? Фригидная кукла?
Голоса доносились, словно издалека. Фригидная кукла, значит…
– Ничего! С тобой разберуться! Санитары! – слышался голос Артема за закрытой балконной дверью. – Колян, ты на колесах? Меня эта истеричка из дома выставила… Забери меня! Где? Нет, не у Даши! У Жанны!
– Фригидная кукла! – в слезах выкрикнула я, доставая из серванта припрятанную бутылку с какой-то высокоградусной дрянью. – А ничего, что твоя маман жила с нами два года? Что она дрыхла на раскладушке в полуметре от нашей кровати? Что она храпела, как три пьяных бульдозериста, зато подрывалась от малейшего шороха? Кукла! Фригидная…
Я отчаянно пыталась открыть бутылку, но она не открывалась. Ничего я без мужика не могу сделать… Сломанный штопор валялся на столе, а я обхватила колени руками, с ногами забираясь на табуретку.
– Кукла, – икнула я, выпивая водички и с сожалением глядя на проклятую бутылку. – И это мне говорит тот, чья мамаша каждые десять минут поднимала седую голову и проверяла, что мы там под одеялом делаем? И если звуки казались ей подозрительными, то громко заявляла: «Да шмонькайтесь, шмонькайтесь. Я вам что? Мешаю?».
Я вспоминала, как два потных партизана бесшумно пытались организовать “пододеялье”, прислушиваясь к нервному храпу престарелого диктатора, пока не были пойманы с поличным: “Я думала, что кому-то плохо! Не пугайте так маму!”.
Стоило ночью тихо встать, чтобы уединиться в тайной комнате со стиральной машинкой, у вечно бдящей маман появлялись неотложные дела по указанному адресу, перерастающие в ежечасное паломничество. «Вы там че? Шмонькаетесь?», – вопрошала она, пока я училась отдавать супружеские долги в беззвучном режиме. «Дайте маме сходить в туалет, а потом шмонькайтесь на здоровье!», – слышался скрипучий голос под дверью. Мы честно пытались выгадать время, пока мама ходит в магазин, дабы познать прелести супружества. Но неугомонная маман взяла привычку забывать все! От потертой кошелки до очков! И возвращаться по три раза в самый неподходящий момент!
– Вы шмонькайтесь, шмонькайтесь, – великодушно разрешала она, шаря по тумбочкам и столам. «Куда я его задевала?», – как бы намекала мамочка ненаглядного, требуя, чтобы Шерлок Холмс и Доктор Ватсон тут же приступили к расследованию этого громкого дела о пропаже старых очков вместе с пенсионным удостоверением. Шерлок Холмс делал вид, что ковыряется в телефоне, а Доктор Ватсон скромно стояла возле чайника, пытаясь украдкой поправить съехавшие в процессе супружеской ипотеки трусы. Профилактические беседы вызывали искреннее недоумение: «Я вам что? Мешаю? Да шмонькайтесь, кто ж вам мешает?» и затаенную смертельную обиду с запахом “Корвалола”.
Следующим этапом был поиск гостиницы. Но как только мы целовали маму в щечку, отчаливая навстречу бурному супружескому сексу, у нас резко начинались неприятности! Начинала ни с того ни с сего искрить и гореть проводка «Пожар же будет!», течь кран «Соседей затопим!», холодильник странно дребезжать «Попортятся продукты!» и много других неотложных дел, накрывающих планы медным тазиком, который был заботливо подставлен под капающий краник.
Опытным путем я поняла истинную степень духовного родства между мамой и сыном. Как только у сына начинал подниматься залог женского счастья, у мамы синхронно поднималось давление. А дальше – скорая, «доктор умираю!» и «неблагодарные!». Ниндзя провозгласили нас своими гуру, обещая сделать харакири себе, если кто-то переплюнет нас в искусстве бесконтактного секса. Мое каменное лицо в самый важный и ключевой момент, ради которого все затевалось, было тому прямым подтверждением!
И вот, спустя два года, мамуленька собрала вещи, решив вернуться обратно в свою деревню Малое Пердалище, навсегда затерянную на карте нашей области. Я провожала ее так, как не провожают пароходы, поезда и бойцов на фронт, чтобы через три дня снять мужика с какой-то бабы. Слезы покатились по щекам, пока я смотрела на стакан с водой и закупоренную наглухо бутылку.
– А у нас могли быть дети… И ретривер, – икнула я, растирая слезы. Телефон лежал на столе. Я силой воли запрещала себе набрать номер мужа, разрыдаться в трубку и просить прощения за все. – Он больше не вернется… Никогда-а-а…
Внезапно сердце вспыхнуло надеждой. Может, осознает? Напишет? Руки тряслись, когда я проверяла список входящих. Отберите у меня кто-нибудь телефон! Сердце разрывалось на части, в голову лезли навязчивые воспоминания о былой романтике. Каждая вещь в доме напоминала мне о нем. Об этот гвоздь он порвал футболку, в эту кружку положил манку вместо сахара, а вот тут привинчивал ручку на огромный саморез. Я приготовилась малодушно набирать его номер, понимая, что жить без него не могу!
Я мужественно выдыхала, растирая сопли по лицу и сморкалась в слипшийся платочек. Нет! Не вздумай, Жанна! Лучше позвони кому-нибудь из подруг… Тебе просто нужно выговориться! Мои пальцы уже искали номер одного светленького человечка, который увлекается психологией и саморазвитием.
– Алло, Лилечка, ты не занята? Как дела? Хорошо, что новую книгу купила… Как называется? .... «Как обрести спокойствие и уверенность в завтрашнем дне»? Нет, не читала. Хорошая? Нет, не Ася… Жанна… , – икнула я в трубку бывшей однокласснице, рассказывая все с самого начала.
В трубке слышалось участливое: “Да не переживай ты! Скоро все наладиться! Скоро появиться твой принц… Он тебя обязательно найдет!”
Я подняла глаза, видя как прямо в центре кухни появляется молодой и симпатичный мужик в белом. На всякий случай я проморгалась, глядя, как "принц" с интересом смотрит на меня.
– Нашел! – радостно произнес красавец в белом, выражая восторг от встречи. Ничего себе! Я усиленно моргала, слыша успокаивающий и полный оптимизма голос Лили: “И даже не один!”.
– Сюда! Быстрее! Я нашел ее! – послышался радостный голос “принца”, пока я отскребала челюсть с пола. Рядом появилось еще два таких же красавца в белом, а мои глаза удивленно распахнулись.
– Держите ее! – переглянулись “принцы”, а я отступала от них в коридор, прижимая трубку к уху. “Да за тобой еще мужики бегать будут толпами!”, – слышался спокойный и умиротворенный голос Лили. Я нервно осматривалась по сторонам, не зная, что сказать!
– По-моему, уже, – выдавила я, давая деру по коридору и теряя тапок. – Уже… Бегают!
Что происходит? Как это так? “Вот видишь! А ты переживала!”, – рассмеялась в трубку Лиля, пока я пятилась от “принцев”, упираясь спиной в дверь санузла.
– Выпустите меня! – истерично заорал женский голос из закрытой на щеколду ванной, едва ли не напугав меня до полусмерти. Это когда я успела ее закрыть? Может, машинально?
– Попалась! – послышались довольные голоса, а меня грубо схватили. Телефон выпал из рук, и последнее, что удалось услышать: “Да у тебя от них отбоя не будет! Ладно, держись. Все наладиться! Прости, мне Ася звонит!”.
Мир завертелся перед глазами, пока я пыталась удержать равновесие, падая на белоснежный пол.
– Вот! – меня подняли, показывая какому-то старику, который задумчиво рассматривал меня, сощурив белесые глаза.
– Отлично! Просто превосходно! – чинно произнес дряхлый старец, поджав тонкие губы. – Раздевайте!
– Вы с ума сошли? – возмущалась я, чувствуя себя проституткой с погонялом Инсульт. – Отпустите! Быстро!
Старик в белом усмехнулся и чинно кивнул “принцам”. Я нервно растирала запястья, подозрительно осматриваясь по сторонам. Есть хорошая новость. Мне почему-то рады! Есть и плохая! У меня дома в туалете заперта какая-то шлюха, а я нахожусь в замке Снежной Королевы!
Моя рука нашарила мой слипшийся платочек – комок страданий. Я достала его, поднесла к носу и резко высморкалась. В тот момент, когда я выдохнула, послышался такой грохот, что пол под ногами затрясся, а старик с трудом удержал равновесие. По стене и полу побежали мелкие трещины, заставив меня замереть с платком у носа. Ничего себе? И так я тоже могу?
– Не подходите! – тут же грозно произнесла я, прищурившись на старика и разонравившихся “принцев”. – Я вооружена и очень опасна! Еще один шаг в мою сторону, и я снова высморкаюсь!