Этот план предложил мудрый Ми Чжу, человек богатый, родом из Сюньсяня. Он занимался торговлей и ездил в Лоян по делам. Однажды, возвращаясь домой, он встретил красивую женщину, которая обратилась к нему с просьбой подвезти ее. Ми Чжу предложил женщине место в повозке, а сам пошел пешком. Затем, уступив уговорам женщины, он сел в повозку рядом с нею, но держался прямо и ни разу не взглянул на нее. Так проехали они несколько ли. Женщина, собираясь сойти, сказала ему на прощанье:
– Я властительница южной звезды Огненной добродетели и получила повеление Верховного владыки сжечь твой дом. Но я тронута твоим учтивым обхождением и потому предупреждаю тебя: торопись с возвращением и спасай свое добро – я приду ночью.
Сказав так, она исчезла.
Ми Чжу всполошился. И действительно, едва он успел вернуться домой и вынести все ценное, как на кухне вспыхнул пожар, и дом сгорел дотла. Потрясенный этим событием, Ми Чжу пожертвовал все свое имущество бедным. В ту пору Тао Цянь пригласил его на службу, назначив на должность бе-цзя[60].
– Я сам поеду в Бэйхай просить Кун Юна помочь нам, – сказал Ми Чжу, обращаясь к Тао Цяню. – А кто-нибудь другой пусть отправляется с такой же просьбой в Цинчжоу к Тянь Цзе. Если они одновременно двинут свои войска, Цао Цао не устоит.
Тао Цянь послушался его и написал два письма: одно из них он вручил Ми Чжу, а второе вызвался отвезти Чэнь Дэн, уроженец Гуанлина. Когда посланцы отбыли, Тао Цянь сам возглавил оборону города и начал готовиться к нападению.
Бэйхайский Кун Юн был родом из Цюйфу. Внук Конфуция в двадцатом колене, сын начальника уезда Тайшань Кун Чжоу, он с детства прославился умом. Когда ему было десять лет, он отправился к хэнаньскому правителю Ли Ину. Привратник не хотел его пускать, но Кун Юн сказал:
– Я родственник семьи Ли.
И вошел.
– В каком же родстве состояли наши предки? – спросил Ли Ин.
– Ведь в древние времена мой предок Кун-цзы задал вопрос вашему предку Лао-цзы об этикете, – сказал Кун Юн, – так разве это не роднит меня с вами?
Ли Ин был поражен. И когда немного погодя вошел его друг Чэнь Вэй, Ли Ин сказал ему, указывая на Кун Юна:
– Это удивительный мальчик!
– Если человек умен в детстве, – возразил Чэнь Вэй, – еще не значит, что он будет умен, когда вырастет.
– Если ваше утверждение правильно, – заметил Кун Юн, – то вы, господин, в детстве несомненно были умны.
Все засмеялись, а Чэнь Вэй сказал:
– Когда мальчик вырастет, он будет величайшим человеком!
Это событие прославило Кун Юна, он стал чжун-лан-цзяном и получил должность правителя округа Бэйхай. Он был известен своим хлебосольством. «Я хочу, – говаривал он, – чтобы гости за столом не переводились и в чашах не иссякало вино». За шесть лет пребывания в Бэйхае Кун Юн завоевал любовь всего народа.
В тот день он, по обыкновению, сидел в кругу гостей, когда слуга доложил, что приехал Ми Чжу. Кун Юн пригласил его войти, и Ми Чжу отдал письмо, в котором Тао Цянь сообщал о нападении Цао Цао и просил помощи.
– Как же мне не помочь, ведь мы с Тао Цянем старые друзья, да и вы лично приехали просить об этом! – воскликнул Кун Юн. – Однако Цао Цао со мной не враждовал, и я думаю сначала предложить ему покончить дело миром, а в случае отказа я двину свои войска.
– Цао Цао надеется на силу своих армий, и он никоим образом не согласится заключить мир, – сказал Ми Чжу.
Тогда Кун Юн написал Цао Цао письмо и одновременно приказал своим военачальникам готовиться к походу. Но как раз во время этого совещания доложили, что приближаются несметные полчища Желтых во главе с Гуань Хаем. Кун Юн сильно встревожился и немедленно выступил с войском навстречу мятежникам. Гуань Хай выехал вперед и заявил:
– Мне известно, что в Бэйхае много провианта. Если вы дадите мне десять тысяч даней риса[61], я уведу войска. Если же нет, то разрушу город и не пощажу ни старых, ни малых.
– Я – подданный императора Хань и защищаю его земли! – закричал Кун Юн. – Могу ли я выдать провиант разбойникам?
Тогда разгневанный Гуань Хай вступил в единоборство с военачальником Кун Юна – Цзун Бао и после нескольких схваток сразил его насмерть. Войско Кун Юна в смятении бежало под защиту городских стен. Гуань Хай, разделив свои силы на несколько отрядов, окружил город со всех сторон.
Кун Юн был озабочен. Ми Чжу тоже опечалился, не смея больше ни о чем напоминать ему.
На другой день Кун Юн стал наблюдать за врагом с городской стены и совсем приуныл, когда увидел, что силы мятежников громадны. Но вдруг он заметил нечто странное: в строй противника врезался какой-то неизвестный всадник и, с необыкновенной ловкостью действуя копьем, стал разить врагов направо и налево. Разбойники бежали. Всадник достиг городской стены и крикнул, чтобы открыли ворота, но Кун Юн не знал его и не открыл ворота. Сзади наседали мятежники. Всадник повернулся и сразил еще несколько десятков человек. Тогда Кун Юн велел открыть ему ворота.
Войдя в город, человек этот бросил копье и, поднявшись на стену, поклонился Кун Юну и обратился к нему с такими словами:
– Я из Хуансяня, и зовут меня Тайши Цы. Вы часто оказывали благодеяния семье моей матушки, и вчера, когда я вернулся домой из Ляодуна, она сказала мне: «Наш господин не раз помогал нам. Теперь ему угрожает опасность, и ты должен помочь ему». И я немедленно примчался к вам.
Кун Юн, глубоко растроганный этим, подарил Тайши Цы одежду, латы и коня с седлом.
– Я хотел бы получить тысячу отборных воинов, – сказал Тайши Цы. – Я вышел бы с ними из города и перебил этих разбойников.
– Вы хоть и герой, – возразил Кун Юн, – но все же должны помнить, что силы их очень велики!
– Я ведь доложил вам, – отвечал Тайши Цы, – что меня прислала сюда моя матушка, не забывшая ваших благодеяний, и, если я не сниму осаду с города и не помогу вам, мне совестно будет смотреть ей в глаза. Я решил вступить в смертельный бой.
– Я слышал, что в наше время самый большой герой – Лю Бэй, – сказал Кун Юн. – Вот если бы нам удалось призвать его на помощь, то осада пала бы сама собой. Только кого к нему послать?
– Господин мой, готовьте письмо. Я еду! – воскликнул Тайши Цы.
Тайши Цы досыта наелся, облачился в латы, прикрепил к поясу лук со стрелами, вооружился копьем и с письмом Кун Юна тронулся в путь. Городские ворота приоткрылись, и сразу же на выехавшего Тайши Цы набросилась целая орава мятежников во главе с предводителем. Тайши Цы сразил нескольких из врагов, пытавшихся его окружить, и прорвался вперед. Гуань Хай с сотней всадников погнался за ним, хорошо понимая, как опасно выпускать человека из осажденного города. Окруженный со всех сторон, Тайши Цы остановился и стал осыпать противника стрелами из лука. От каждой выпущенной им стрелы на землю валился всадник. Враги не посмели преследовать его дальше. Тайши Цы благополучно добрался до Пинъюаня и явился к Лю Бэю. После приветственных церемоний Тайши Цы вручил ему послание Кун Юна.
Лю Бэй пожелал узнать, что за человек Тайши Цы.
– Я – Тайши Цы из пограничного города в Дунлае, – отвечал тот. – Хоть мы с Кун Юном и не одного рода и даже не однофамильцы, но я из дружеских чувств служу ему и готов делить с ним горе и печали. Ныне Гуань Хай поднял смуту, Бэйхай окружен, господин мой в смертельной опасности. Зная о вашей неподкупной справедливости и о том, что вы всегда готовы помочь людям в несчастье, он приказал мне прорваться из осажденного города и просить у вас подмоги.
– Разве Кун Юн знает о существовании Лю Бэя? – удивился Лю Бэй, но согласился помочь Кун Юну. Вскоре он выступил в Бэйхай вместе со своими братьями во главе трех тысяч отборных воинов.
Гуань Хай, заметив, что к осажденным приближается подкрепление, двинулся было навстречу, но, разузнав, что сил у Лю Бэя немного, не стал особенно тревожиться.
Лю Бэй, его названые братья и Тайши Цы выехали вперед и остановились перед своим строем. Разъяренный Тайши Цы хотел начать схватку, но Гуань Юй опередил его и бросился на Гуань Хая. Всадники понеслись навстречу друг другу. В войсках послышались крики: «Разве Гуань Хаю устоять против Гуань Юйя?» Одна схватка следовала за другой, но вот поднялся меч Черного дракона, и Гуань Хай, сраженный насмерть, рухнул на землю. Тогда Тайши Цы и Чжан Фэй одновременно врезались в строй противника. Бой завершили воины Лю Бэя.
Кун Юн, наблюдавший за ходом сражения с городской стены, видел, как Тайши Цы, Гуань Юй и Чжан Фэй, словно тигры, ворвавшиеся в стадо баранов, расправлялись с мятежниками. Никто не мог им противостоять. Теперь и Кун Юн бросил в бой свои войска. Зажатый с двух сторон противник потерпел полное поражение. Воины во множестве сдавались в плен. Остальные рассеялись.
Кун Юн торжественно встретил Лю Бэя. После приветствий был устроен пир в честь победы. Ми Чжу, пользуясь удобным случаем, рассказал Лю Бэю о том, что Цао Цао обвиняет Тао Цяня в убийстве его отца и грозится уничтожить Сюйчжоу.
– Тао Цянь – благороднейший человек, – сказал Лю Бэй, – и оскорблен незаслуженно.
– Цао Цао губит народ, – добавил Кун Юн, – опираясь на сильных, он попирает слабых. Почему бы вам не отправиться со мной на помощь Тао Цяню?
– Не смею отказываться, – отвечал Лю Бэй. – Только воинов у меня мало, а я не хочу действовать неосмотрительно.
– Мое желание помочь Тао Цяню вызвано чувством старой дружбы, но в то же время это мой великий долг, – продолжал Кун Юн. – Разве вы не руководствуетесь в своих поступках чувством долга?
– Это так! – воскликнул Лю Бэй. – Разрешите мне только прежде поехать к Гунсунь Цзаню попросить у него подкрепление. Я быстро вернусь.
– Смотрите сдержите слово, – предупредил Кун Юн.
– Вы плохо знаете меня, – сказал Лю Бэй. – Человек, потерявший доверие, не может стоять твердо, говорят мудрые люди, и это так же верно, как то, что все смертны. Соберет Лю Бэй войско или не соберет, он все равно придет к вам.
Кун Юн согласился и отправил Ми Чжу в Сюйчжоу, чтобы успокоить и обнадежить Тао Цяня.
Тут выступил Тайши Цы и с поклоном сказал:
– Я успешно выполнил наказ своей матушки, опасность не угрожает вам более. Теперь я уезжаю к Лю Яо, который призывает меня. Но мы с вами еще увидимся.
Кун Юн хотел подарить ему золото и шелковые ткани, но Тайши Цы отказался от этих даров и отправился домой, чтобы оттуда уехать в Яньчжоу.
Тем временем Лю Бэй прибыл к Гунсунь Цзаню и рассказал ему обо всем.
– Ведь Цао Цао не враждует с вами. Зачем же вам тратить свои силы? – удивился Гунсунь Цзань.
– Я уже обещал и не могу нарушить своего слова, ибо тогда я потеряю доверие, – сказал Лю Бэй.
– Хорошо, я дам вам две тысячи воинов, – согласился Гунсунь Цзань.
– Я бы хотел просить у вас разрешения взять с собой Чжао Юня.
Гунсунь Цзань согласился и на это. Лю Бэй, Гуань Юй и Чжан Фэй повели свои три тысячи воинов вперед, а Чжао Юнь с двухтысячным отрядом последовал за ними, и все вместе они двинулись в Сюйчжоу.
Когда Ми Чжу вернулся к Тао Цяню, он рассказал ему, что Кун Юн позвал на помощь еще и Лю Бэя с войском. Вскоре прибыл и Чэнь Дэн с вестью, что цинчжоуский Тянь Цзе тоже обещает свою помощь.
Но армии Кун Юна и Тянь Цзе, испугавшись несметных сил Цао Цао, не смели двинуться вперед и вдалеке, возле гор, разбили лагерь. Цао Цао, узнав о приближении двух армий, разделил свое войско на два отряда и не осмеливался напасть на город.
Между тем Лю Бэй пришел к Кун Юну, и тот сказал ему:
– Силы Цао Цао велики, и сам он весьма искусен в военном деле. Нам надо сначала, чтобы не сделать ложного шага, посмотреть, как будет действовать Цао Цао.
– Боюсь, что в городе трудно будет держаться без провианта, – ответил Лю Бэй. – Я предлагаю такой план: Чжао Юня и Гуань Юйя я оставлю с вами, а сам с Чжан Фэем пробьюсь через лагерь Цао Цао в Сюйчжоу и переговорю с Тао Цянем.
Кун Юн вполне одобрил это решение. Он расположил отряд Тянь Цзе впереди, а воинов Гуань Юйя и Чжао Юня немного позади, так что войска построились треугольником.
В тот же день Лю Бэй и Чжан Фэй с тысячей конных и пеших воинов ворвались в расположение войск Цао Цао. Загремели барабаны, и на Лю Бэя и Чжан Фэя, словно волны прилива, хлынули войска во главе с Юй Цзинем.
– Эй, безумцы, что вы затеяли? – закричал Юй Цзинь.
Чжан Фэй, не отвечая, помчался на него. Всадники схватились. Лю Бэй обнажил свой обоюдоострый меч и подал сигнал к нападению. Юй Цзинь, потерпев поражение в этой битве, бежал. Чжан Фэй преследовал врага, убивая всех, кто попадался на пути, и достиг стен Сюйчжоу. Со стены города увидели знамя с белыми иероглифами «Пинъюаньский Лю Бэй» и по приказу Тао Цяня открыли ворота.
Тао Цянь встретил Лю Бэя и проводил его в окружное управление. После окончания церемоний в честь Лю Бэя было устроено торжество. Лю Бэй вел себя с достоинством, речь его была изящна, и Тао Цянь, глубоко радовавшийся этому, приказал Ми Чжу передать Лю Бэю печать и городскую эмблему Сюйчжоу.
– Что это значит? – удивился Лю Бэй.
– Поднебесную терзает смута, – сказал Тао Цянь. – Права императора попраны. Вы же стоите крепко и доводитесь родственником Ханьскому дому. Своей силой вы действительно способны поддержать алтарь династии, и я хочу отдать вам Сюйчжоу. Не отказывайтесь. Я сам отправлю донесение двору.
Лю Бэй встал с циновки, поклонился и сказал:
– Хоть я и потомок Ханьского дома, но заслуги мои невелики и добродетели недостаточны. Мне даже страшно быть правителем Пинъюаня. Достоин ли я вашей милости? Я пришел к вам из чувства долга, а вы, насколько я понимаю, полагаете, что мною руководило желание захватить чужое. Если бы у меня возникли такие побуждения, небо перестало бы помогать мне!
– Это мое искреннее желание, – утверждал Тао Цянь.
Он настойчиво повторял свое предложение, но как мог Лю Бэй принять его!
– Враг у стен города, и надо придумать, как отбить его, – сказал Ми Чжу. – Настанут более спокойные времена, и тогда мы возобновим этот разговор.
– Я обращусь к Цао Цао с письменным требованием снять осаду, – сказал Лю Бэй. – Если он не послушается, я нападу на него немедленно.
В лагеря был послан приказ прекратить всякое движение войск до тех пор, пока гонец не доставит письмо Цао Цао.
Цао Цао совещался со своими военачальниками, когда ему сообщили, что из Сюйчжоу прибыл гонец. Цао Цао вскрыл письмо – оно было от Лю Бэя.
С тех пор как мы впервые встретились с вами, – говорилось в письме, – судьба разбросала нас в разные стороны, и я не успел отплатить вам за услугу. Что касается смерти вашего благородного батюшки, то в ней повинен злодей Чжан Кай, а вовсе не Тао Цянь. Ныне остатки Желтых наводят смуту повсюду, а оставшиеся в живых сообщники Дун Чжо властвуют в столице. Я хотел бы, чтобы вы поспешили ко двору и, отказавшись от личной вражды, отвели войска от Сюйчжоу. Этим вы помогли бы государству и доставили бы величайшее счастье населению Сюйчжоу и всей Поднебесной.
Цао Цао, прочитав письмо, вскипел от злости:
– Кто такой этот Лю Бэй, что осмеливается поучать меня! Он издевается надо мной!
Цао Цао хотел уже отдать приказание снести голову гонцу и бросить все силы на Сюйчжоу, но Го Цзя удержал его:
– Лю Бэй действует издалека. Для начала он прибегает к церемониям, а потом пустит в ход оружие. Вы, господин мой, должны добрыми словами успокоить Лю Бэя и только потом начать битву. Иначе го́рода нам не взять.
Цао Цао послушался Го Цзя, угостил гонца, доставившего письмо, и уже собирался написать ответ, как вдруг прискакал другой гонец с извещением, что Люй Бу напал на Яньчжоу и захватил Пуян.
А случилось это так. Потерпев поражение от Ли Цзюэ и Го Сы, Люй Бу покинул Угуань и бежал к Юань Шу. Но тот, зная о непостоянстве Люй Бу, отказался принять его, и Люй Бу перешел к Юань Шао. Он помог Юань Шао разгромить Чжан Яня в Чаншане и с тех пор стал держать себя вызывающе с другими военачальниками. Юань Шао хотел убить его за это, но Люй Бу перебежал к Чжан Яню.
Пан Шу в Чанане укрыл семью Люй Бу, а затем тайно переправил ее к нему, за что Ли Цзюэ и Го Сы отрубили Пан Шу голову и потребовали от Чжан Яня, чтобы тот убил Люй Бу. Тогда Люй Бу покинул Чжан Яня и ушел к Чжан Мо.
Именно в это время Чжан Чао представил своему брату Чжан Мо Чэнь Гуна, который сказал:
– Поднебесная разваливается на части, воины творят что хотят. Странно, что вы, владея такими обширными землями, кому-то подчиняетесь. Цао Цао ушел на восток в поход – Яньчжоу пуст. Люй Бу сейчас самый храбрый человек в Поднебесной, и, если вы вместе с ним захватите Яньчжоу, вы сможете завоевать независимость.
Вот почему Люй Бу и напал на Яньчжоу. Вскоре он овладел Пуяном. Оставалось взять всего лишь три города – Чжэньчэн, Дунъа и Фаньсянь, стойко обороняемые Сюнь Юйем и Чэн Юйем.
Цао Жэнь несколько раз вступал в бой с врагом, но победить его не мог и послал Цао Цао весть о своем тяжелом положении.
Известие это встревожило Цао Цао, и он сказал:
– Если я потеряю Яньчжоу, то у меня не будет пристанища. Надо срочно что-то предпринять.
– Лучше всего помириться с Лю Бэем, – посоветовал Го Цзя, – а потом вернуть Яньчжоу.
Цао Цао тотчас же написал ответное письмо Лю Бэю, затем снял свой лагерь и увел войска.
Гонец, вернувшись в Сюйчжоу, рассказал об этом Тао Цяню. Тао Цянь в своей великой радости пригласил в город на пышное празднество Кун Юна, Тянь Цзе, Гуань Юйя, Чжао Юня и других военачальников.
Когда окончился пир, Тао Цянь усадил Лю Бэя на почетное место и, поклонившись всем гостям, сказал:
– Я стар, оба моих сына не обладают талантами; им не справиться с государственными делами. А Лю Бэй – потомок императорского дома, таланты и добродетели его велики, – он сможет успешно управлять Сюйчжоу. Мне же пора на покой.
– Кун Юн призвал меня на выручку Сюйчжоу – этим я выполнил свой долг, – сказал Лю Бэй. – Если же я без всяких на то оснований возьмусь за дело управления, Поднебесная будет считать меня несправедливым человеком.
– Ханьский дом идет к упадку, – заявил Ми Чжу, – страна раздроблена, именно сейчас время для смелых действий. Сюйчжоу – богатый и обильный округ, населяют его сотни тысяч человек, и вам, с вашими способностями, господин Лю Бэй, нельзя отказываться.
– Я не решаюсь принять это предложение, – повторил Лю Бэй.
– Тао Цянь – человек дряхлый и не может справиться с делами, – сказал Чэнь Дэн. – Вы ни в коем случае не должны отказываться.
– Юань Шу принадлежит к роду, четыре поколения которого дали трех гунов, – продолжал Лю Бэй. – Вся страна уважает его. К тому же он находится поблизости, в Шоучуне. Почему бы вам не уступить округ ему?
– Юань Шу – гнилая кость из могилы, о нем и говорить не стоит! – воскликнул Кун Юн. – Нынешний случай вам послало небо. Если вы этим не воспользуетесь, то потом поздно будет раскаиваться.
Лю Бэй упорно не соглашался, тогда Тао Цянь со слезами сказал ему:
– Если вы покинете меня, некому будет закрыть мне глаза, когда я умру.
– Примите то, что уступает вам Тао Цянь, – вмешался Гуань Юй. – Управляйте делами округа, дорогой брат.
– Ведь мы насильно не отбираем у него округ, – добавил Чжан Фэй. – Он отдает нам власть из лучших побуждений. Почему же вы не соглашаетесь?
– Вы хотите, чтобы я совершил несправедливое дело! – воскликнул Лю Бэй.
Тао Цянь трижды повторял свою просьбу, но Лю Бэй наотрез отказался. Наконец Тао Цянь сказал:
– Если Лю Бэй так упорно отказывается, то недалеко отсюда есть городок Сяопэй, где он может расположить свое войско, чтобы охранять Сюйчжоу.
Все стали уговаривать Лю Бэя остаться в Сяопэе, и Лю Бэй согласился. После того как Тао Цянь наградил воинов, Чжао Юнь собрался в путь. Расставаясь с ним, Лю Бэй долго держал его за руки и проливал слезы. Кун Юн и Тянь Цзе тоже распрощались и ушли со своими войсками.
Лю Бэй, Гуань Юй и Чжан Фэй прибыли в Сяопэй, починили городскую стену и взяли на себя охрану порядка.
Тем временем Цао Цао приехал в свое войско, действовавшее в Яньчжоу. Его встретил Цао Жэнь и доложил о том, что силы Люй Бу велики и что советником у него Чэнь Гун. Весь округ уже потерян, за исключением Чжэньчэна, Дунъа и Фаньсяня, которые Сюнь Юй и Чэн Юй решили держать до конца.
– Люй Бу храбр, но соображает туго и не заслуживает того, чтобы из-за него беспокоиться, – заявил Цао Цао и велел войскам располагаться лагерем.
Когда Люй Бу узнал, что Цао Цао с войском уже прошел через Тэнсянь, он вызвал своих военачальников Сюэ Ланя и Ли Фына и сказал им:
– Я давно хотел воспользоваться вашими услугами и поручить вам с десятитысячным войском защищать Яньчжоу.
Люй Бу сам двинул войско против Цао Цао.
– Неужели вы покидаете Яньчжоу? – спросил появившийся в эту минуту Чэнь Гун.
– Я расположусь в Пуяне и построю войско треугольником, – заявил Люй Бу.
– Вы совершите ошибку, – сказал Чэнь Гун. – Сюэ Лань не удержит Яньчжоу. Лучше идите прямо на юг, в ста восьмидесяти ли отсюда есть неприступное место. Устройте там засаду из десяти тысяч отборных воинов, и когда войска Цао Цао будут проходить мимо, половину пропустите, а затем нанесите неожиданный удар и захватите в плен Цао Цао.
– Я расположусь в Пуяне, – упрямо повторил Люй Бу. – Откуда вам знать, какие у меня планы?
Оставив Сюэ Ланя защищать Яньчжоу, Люй Бу двинулся в поход.
Когда войска Цао Цао приблизились к самому опасному месту на дороге в Тайшань, Го Цзя сказал:
– Входить сюда небезопасно. Возможно, здесь засада.
– Разве Люй Бу додумается до этого! – расхохотался Цао Цао. – Ведь он в Пуяне; Яньчжоу защищает Сюэ Лань.
Цао Цао приказал Цао Жэню окружить Яньчжоу, а сам пошел в Пуян, чтобы поскорее дать бой Люй Бу.
Узнав о приближении Цао Цао, Чэнь Гун предупредил Люй Бу:
– Войска Цао Цао идут издалека, они утомлены, и потому нам выгодно ударить на них сразу, не дав им времени восстановить силы.
– Я исколесил Поднебесную вдоль и поперек, – отвечал Люй Бу, – мне ли бояться Цао Цао! Как только он раскинет лагерь, я возьму его в плен!
Сражение состоялось на другой день. Верхом на коне, под фамильным знаменем Цао Цао наблюдал, как разворачиваются войска Люй Бу.
Сам Люй Бу ехал впереди, справа и слева его сопровождали восемь отважных военачальников. Численность его армии доходила до ста пятидесяти тысяч человек.
Загремели барабаны. Цао Цао крикнул Люй Бу:
– Никогда мы с тобой не враждовали, почему же ты захватил мой округ?
– Когда государство строит водоем, – ответил Люй Бу, – им может пользоваться каждый, а не ты один!
Люй Бу тут же приказал своему военачальнику Цзан Ба вступить в поединок. Навстречу ему выехал Ио Цзинь. В тридцати схватках сшибались всадники, но не могли одолеть друг друга. Тогда на помощь Ио Цзиню выехал Сяхоу Дунь; на помощь Цзан Ба – Чжан Ляо.
Негодование охватило Люй Бу. Вскинув алебарду, он врезался в строй врага. Сухоу Дунь и Ио Цзинь обратились в бегство. Армия Цао Цао потерпела поражение и бежала тридцать ли. Люй Бу не стал их дальше преследовать.
Проиграв битву, Цао Цао вернулся в свой лагерь и созвал на совещание военачальников.
– Силы Люй Бу, расположенные в лагере к западу от Пуяна, слабы, – сказал Юй Цзинь. – Можно не сомневаться, что сегодня, считая нашу армию разбитой, они не примут мер предосторожности. Надо напасть на них неожиданно – это вызовет сильнейшее смятение в их рядах.
Цао Цао так и поступил. Ночью по глухим тропам его армия двинулась в путь.
А Люй Бу в это время пировал с войсками. Чэнь Гун предупредил его:
– Самый важный для нас – западный лагерь. Что мы будем делать, если Цао Цао неожиданно ворвется туда?
– Где ему осмелиться на это, если он только что проиграл битву! – возразил Люй Бу.
– Цао Цао весьма искусен в военном деле, – настаивал Чэнь Гун. – Необходимо принять меры предосторожности, чтобы нас не захватили врасплох.
Тогда Люй Бу отрядил Гао Шуня вместе с Вэй Сюем и Хоу Чэном оборонять западный лагерь.
В сумерках Цао Цао ворвался в западный лагерь сразу с четырех сторон. Охрана не выдержала натиска и разбежалась. Так Цао Цао овладел западным лагерем Люй Бу.
Гао Шунь подошел туда только ко времени четвертой стражи и был встречен противником. Войска вступили в беспорядочный бой. Приближался рассвет. В это время с западной стороны послышался гром барабанов – это шел на помощь сам Люй Бу. Цао Цао покинул лагерь и, преследуемый Гао Шунем, бежал на север. Но из-за гор вышел еще один отряд, и когда Цао Цао в страхе повернул на запад, он столкнулся тут с новым противником.
Всем военачальникам пришлось вступить в смертельную схватку. Цао Цао первым ринулся на неприятельский строй. Шум стоял невообразимый. Стрелы сыпались, как проливной дождь. Цао Цао не мог продвинуться ни вперед, ни назад и отчаянно взывал:
– Спасите! Кто спасет меня?
И тут из общей свалки вырвался всадник. Это был Дянь Вэй. Подняв свою обоюдоострую алебарду, он крикнул:
– Не огорчайтесь, господин мой, я здесь!
Он соскочил с коня, воткнул в землю алебарду, схватил десяток копий и приказал тем, кто следовал за ним:
– Предупредите меня, когда разбойники будут в десяти шагах позади! – И решительно двинулся вперед, не обращая внимания на стрелы.
За ним погналось несколько десятков всадников Люй Бу.
– Десять шагов! – раздался крик.
– Подпустите их еще на пять шагов! – отвечал Дянь Вэй.
– Пять шагов! – вновь последовал предостерегающий возглас.
Тогда Дянь Вэй обернулся и стал метать копья. С каждым его броском человек валился на землю. Он не промахнулся ни разу. Рассеяв преследователей, Дянь Вэй снова вскочил на коня и помог Цао Цао выбраться из кольца врагов. Тут подоспели другие военачальники, и все вместе вернулись в лагерь.
Видя, что уже спускаются сумерки, но позади все еще слышатся крики, Люй Бу на коне с алебардой в руке продолжал преследовать Цао Цао, громко крича:
– Стой, злодей, стой!
Все были утомлены до крайности. Воины остановились и в нерешительности смотрели друг на друга. Каждый думал только о том, как бы спасти свою жизнь.
Поистине:
Хоть из кольца врагов нас вынесут верные кони,
Но каково потом усталым уйти от погони?
О дальнейшей судьбе Цао Цао вы узнаете в следующей главе.