Ночь выдалась бессонной. Валя ворочалась, смяла простыню, откинула одеяло и на час забылась. Сон разума рождал причудливые видения. Ей снился Дамир. Грустно понурив плечи и повернувшись спиной к двери, мальчик сидел в углу детской. Валя заглянула в комнату и ласково позвала сына:
– Малыш, печенье готово.
Неторопливо, будто нехотя, Дамир обернулся. В приглушённом свете ночника она разглядела его странные глаза, горевшие алым. В маленьких руках он держал квадрокоптер.
– Мама, смотри какая птичка!
Лопасти стремительно вращались, и дрон воспарил со зловещим жужжанием. Ошеломлённая Валя не могла сдвинуться с места. Тело, скованное невидимой цепью, не подчинялось ей. Наводящий ужас беспилотник летел на неё, но столкновения не произошло. Валя резко распахнула тяжёлые веки. Остаток тревожной ночи прошёл без сна.
На рассвете она вперила покрасневшие сухие глаза в голографические часы. Минуты тянулись непозволительно медленно, словно густая смола. Валентина не дождалась звонка будильника, заведённого на шесть тридцать утра. Всклокоченная и мятая она встала с кровати. Пошла в ванную комнату, машинально умылась и почистила зубы. В голове не возникло ни одной толковой мысли. Вернувшись в спальню, Валя попросила Ориона включить люстру и взглянула на себя. Увидев бледную тень, отражавшуюся в зеркале, с грустью усмехнулась. Надо перетряхнуть косметичку. Прежние наряды стали велики. Она нашла потёртые джинсы и надела лёгкий джемпер. Нервничая, как школьница, в первый раз входящая в класс, Валя отправилась в холдинг.
– Валентина Михайловна, рады вас видеть, – с приторно-сладкой улыбкой и неискренним сочувствием в хищном взгляде приветствовала миловидная брюнетка в тёмно-синем платье, встречавшая посетителей в холле. На пышной груди у неё висел электронный бейдж со списком обязанностей.
Валя даже не знала её имени, потому что увидела девушку впервые. Когда «Алгоритм» получил стартовый импульс, у основ стояли Артур и Валя. Чуть позже к ним присоединился Ринат Билецкий. «Алгоритм» расширился до внушительных размеров и превратился в крупный научно-технологический холдинг, которым уверенно руководил Артур. Штат состоял из трёхсот человек. В прошлом году Артур и Ринат ездили в Москву открывать филиал фирмы. Ещё одну «дочку» готовились организовать в Новосибирске. Вокруг научных центров росли экспериментальные города. Но смерть Артура изменила многое. Отныне Валентине предстоит принимать важные решения.
– Валя, милая, не думал, что мы так скоро увидимся, – с напускной радостью всплеснул руками Ринат Билецкий.
Он обжил Валин кабинет. Всюду разложены его вещи, он выставил в холл растения, которые Валя принесла из особняка, чтобы создать уют. Она чувствовала себя чужой в собственном царстве символов и упорядоченности. Как долго она не запускала командную строку.
– Ты хочешь вернуться в свой кабинет? – спокойно поинтересовался Ринат.
Валя с сомнением пожала плечами. Она оглядывала стены, в которых провела два насыщенных года. Напротив входа, на самом видном месте развешаны дипломы Билецкого о повышении квалификации, грамоты от чиновников и губернатора, даже благодарственное письмо от Президента – настоящая ярмарка тщеславия.
– Сначала следует войти в курс дела.
Просторный зал для официальных встреч заполнился возбуждёнными голосами. Акционеры собрались за длинным столом, чтобы встретиться с Валентиной Меркурьевой, которая после трагической гибели супруга возглавила холдинг «Алгоритм». Артур умело привлекал инвесторов. Способность убеждать – его уникальный дар. Почти со всеми присутствовавшими Валентина познакомилась на похоронах. Единственный человек, который ей запомнился – тип в кожаной куртке. Он себе не изменял. Несмотря на духоту, тип не снимал косуху.
– Полагаю, Валентина Михайловна в представлении не нуждается, – твёрдо заявил Ринат.
Валя не узнавала Билецкого. Раньше он, если приходилось выступать на публике, едва ли мог связать пару слов. Руководящая должность придала ему уверенности.
– Собрание внеочередное, поэтому прошу отнестись с пониманием. Валентину Михайловну надо посвятить в дела холдинга.
Слово взял главный бухгалтер и по совместительству владелец четверти акций. Он рассказал о бухгалтерских балансах и распределении прибыли. Валя скрупулёзно вникала, однако лишённый творчества мир экономистов ей претил. Фронт работ представили аудитор и начальники отделов. Единственный, кто молчаливо созерцал проплывавшие за окном облака – тип в кожаной куртке. Как не силилась Валя вспомнить имя, так и не смогла. Он скучал, чего не скрывал. Демонстративно зевал и поглядывал на старинные золочёные часы, купленные им с первого заработанного миллиона. До конца совещания он так и не проронил ни звука, только наблюдал за коллегами с чувством собственного превосходства. Так следят за диковинными зверьками или неразумными детьми. По возрасту, он годился в отцы многим из присутствовавших.
Когда собрание закончилось, Валя и Ринат остались в кабинете вдвоём. Возникла тягостная пауза. Вал всегда чувствовала некоторое напряжение в отношениях с Ринатом. Особенно явственно оно ощущалось во время тишины.
– Покажи мне «Меркурий», – попросила Валя. Она торопилась увидеть детище Артура, понять, что занимало его мысли.
Ринат кивнул и пригласил следовать за ним по просторному холлу, залитому ярким, как в операционной, светом. Пол устилали ковры, которые заметно смягчали шаги. Валя встречала подобное украшение интерьера в старой московской квартире. Но Артуру потёртый ковёр не понравился, и они спрятали его в кладовой.
Огромная лаборатория пустовала. Империя символов, командных строк, кодов и вдохновения осталась без правителя. Монотонно гудели кондиционеры, охлаждавшие серверы. Множество кнопок и огоньков переливались разными цветами. Из панорамных окон виднелись призрачные абрисы строившихся высоток. Здесь долгие часы Артур пребывал в насыщенном информационном пространстве. Валя дотронулась кончиками пальцев до стола, за которым муж провёл несколько лет. Успешная работа искусственного интеллекта требовала сосредоточенности интеллекта естественного. Владения Артура отличались стерильной чистотой и минимализмом. Ничто не должно отвлекать от разработки проекта. Портрет семьи стоял в левом углу и напоминал, что нужно возвращаться домой. Обычная фотография в серебряной рамке. Никаких спецэффектов, только улыбки и счастье. Валя взяла снимок и долго рассматривала его.
«Меркурий» широко распространился. Нейросеть проходила машинное обучение на примерах, корректировала ошибки. Училась расшифровывать коды программ различных электронных приборов, чтобы контролировать их на внушительном расстоянии. Артур мечтал о телекинезе. Валя печально улыбнулась, осознав, что создателя нейронной сети уже нет, а творение живёт и развивается. Вдруг сделалось душно, и Валя присела на стул.
– Тебе дурно? – встревожился Ринат. Схватил графин, наполнил стакан водой и протянул вдове.
– Благодарю, – скупо бросила она. Показывать, что ей стало грустно, она не желала. Не любила выглядеть ранимой. Валя испытывала усталость после продолжительного акционерного собрания. Голова кружилась от цифр и знаков. Нестерпимо захотелось уйти от сочувственного взгляда Рината.
По оконному проёму полз небольшой, но манёвренный робот-альпинист. Он до скрипа натирал стеклопакеты небоскрёба. Когда-нибудь в мире не останется такой отрасли, где людей не сможет заменить искусственный интеллект. Стрекот маленького моторчика привлёк внимание Вали. Она исподлобья следила, как мойщик, дойдя до рамы, делает плавный разворот и возвращается.
– Мама, – донёсся тихий шёпот.
Почудилось, решила Валя и внимательно слушала Рината. Он рассказывал о делах холдинга и представлял голографические графики и диаграммы. Билецкий всегда упорядочивал жизнь, подгонял под формулы. От своих подчинённых он требовал ежедневные отчёты. За что его сразу невзлюбили сотрудники «Алгоритма».
– Мамочка, – снова позвал Дамир.
Валя настороженно огляделась, пытаясь определить, откуда доносится голосок. Но опять, кроме слов Рината, ничего не различила.
– Ма-а-а-ма, – вновь раздалось откуда-то с улицы. Но для такого шума чересчур высоко – сорок пятый этаж.
Ринат продолжал доклад о разработке «Меркурия», так увлечённо, будто в кабинете не было никого, кроме него.
– Ты слышишь? – не выдержав, спросила Валя.
– Что? – недовольно произнёс Ринат. Его заставили прерваться, и он потерял мысль.
– Кто-то говорит «мама». Слышишь?
Ринат озадаченно замер, вслушиваясь в беззвучие, которое звенело от напряжения.
– Нет, ничего. Тебе, вероятно, показалось, столько событий за один день. Выдохни.
Валя почувствовала головокружение. Комната вращалась и мерцала. В воздухе плавали блестящие микроскопические крупинки. Сердце отбивало чечётку, а пальцы дрожали. Валя испуганно озиралась. Очертания предметов раздваивались, тени исчезали, а цвета тускнели, будто свет ускользал в бездонные глубины исступления.
– Вал, что с тобой? Тебе нехорошо? – обеспокоенный голос Билецкого звучал, как скрежет заржавевшего механизма и давил на перепонки.
Валентина съёжилась и закрыла уши дрожавшими ладонями. Грудь сильно сжалась, будто вытесняя лёгкие. Валя задыхалась и неистово махала руками. Застывший от удивления Ринат, наконец, ожил и подошёл к Вале.
– Валюш, дыши, у тебя паническая атака, – быстро проговорил он, схватил Меркурьеву за плечи и легонько встряхнул.
– Не могу… – задыхаясь, проронила она.
– Погоди, сейчас станет лучше! – сказал Ринат, рванулся к большому окну и решительно распахнул его, впуская свежий воздух.
Натиравший стёкла до блеска робот-альпинист не заметил изменений и продолжил работу.
– Заканчивай! – приказал Ринат.
Робот сразу отлепился от гладкой поверхности, вспорхнул, как птица, и растворился в серой пелене тумана.
Дышалось легче, однако сознание ещё не полностью возвратилось к Вале. Она держалась за горло и хватала кислород ртом.
– Всё нормально? – осведомился Ринат и приблизился к ней. Мягкие интонации его голоса окончательно привели Валентину в чувство.
Она судорожно вздохнула и овладела собой. Вдруг стало неловко из-за собственной слабости. Хотелось незаметно добраться до коттеджа и не видеть сочувствия. Жалость слишком унизительна. Валя встала и покачнулась, однако удержалась на ногах. Ринат за мгновение оказался рядом, но Вал отвергла помощь.
– Я, пожалуй, пойду, – пробормотала она и, нетвёрдо ступая, вышла из кабинета, беззвучно прикрыв за собой дверь.
Она едва одолела короткое расстояние до лифта. Очутившись в серебристой кабине, она прислонилась спиной к холодной стенке. Наблюдала за тем, как на электронном индикаторе сменялись этажи. В голове ни одной мысли. Туман и пустота, а ещё страх, поднимавшийся из самых глубин души. Путь вниз нестерпимо долгий. А путь к свету ещё дольше и трудней. Валя извелась, прежде чем двери лифта распахнулись на цокольном этаже, где располагалась парковка.
Стук каблуков эхом разносился по стоянке. В сумраке разбрелись загадочные тени. На мгновение Вале показалось, что она идёт в лабораторию, где Яков разрабатывает симулятор воспоминаний. Возникло ощущение дежавю. Она оглянулась, ожидая увидеть Бергмана позади, но рядом никого. Она одна.
– Вам поможет кружка крепкого чая с ромашкой и контрастный душ, – сказал Галакси, когда уставшая и бледная Валя переступила порог.
Впервые она искренне порадовалась, что есть кто-то, а, точнее, что-то, ожидавшее её возвращения. Галакси заботливо снял плащ с хрупких плеч, принёс тапочки.
– Благодарю, очень мило с твоей стороны, – пробормотала она.
– Ужин готов, – сообщил робот. – Где будете есть?
Валя посмотрела на часы и вспомнила, что обыкновенно в это время Меркурьевы садились ужинать. Если погода располагала, стол сервировали в беседке.
– Я поем на кухне.
Она прошла в столовую. С появлением хозяйки Орион зажёг свет и включил микроволновую печь. Взгляд упал на прекрасно сервированный широкий стол. Три тарелки, три ножа, три вилки. Программа Галакси работает без сбоя.
«Нужно изменить параметры» – подумала Валя.
– Присаживайтесь, – Галакси галантно придвинул стул, и Валентина устроилась за столом. – Как прошёл ваш день?
Усталость навалилась тягостным бременем. Но вопрос, прозвучавший в абсолютной тишине, даже понравился Вале. Приятно чувствовать присутствие чего-то, обладавшего безупречным интеллектом. Знать, что ты не одна в опустевшем доме. Вдруг стало казаться – Галакси заботится не потому, что такая опция заложена в прошивку, а потому что ему нравится за кем-то ухаживать, и он выражает собственную привязанность. Таков уж человек, чтобы сделать необъяснимое понятным и перестать боятся, он одушевляет явления и предметы.
Микроволновка издала сигнал, и дверца открылась. Галакси ловко достал глубокую керамическую жаровню с запечённым гусем. Артур особенно любил это блюдо, и Валя часто баловала им семью. Робот проворно разложил угощение по трём тарелкам. В воздухе витал густой аромат овощного гарнира. Из холодильника Галакси извлёк свежий салат и быстро нарезал хлеб. Валя нервно сглотнула, поняв, что готовит он по-прежнему на троих.
Столовая больше никогда не наполнится любимыми голосами. Холодная пустота поглощала сознание. Боль будет вечно держать в удушливых объятиях. Смутные силуэты дорогих людей будут всюду преследовать Валю.
– Через пятнадцать секунд еда начнёт остывать и придётся вновь разогревать до комфортной температуры. Нецелесообразный расход энергии, – напомнил Орион, ежемесячно оплачивавший счёта за коммунальные услуги.
Вздохнув, Валя послушно взяла вилку и принялась за трапезу в компании призраков. Две тарелки, так и остались наполненные едой.
Горячие струи обжигали кожу. Валентине не хватало тепла. Она долго стояла, подставив лицо под душ. Вода дарила сонное умиротворение. Затем Валентина резко перешла на прохладную, и по телу мелкими мурашками разбежалась волна наслаждения. Виртуальный помощник Орион приготовил для неё два режима переключения.
– Валя, – тихо позвал голос Артура.
Она велела Ориону выключить воду и прислушалась. В поддон мягко капало с мокрых волос. Решив, что почудилось, она схватила полотенце, услужливо положенное Галакси на тумбочку.
– Мы приедем через полчаса, – шептал Артур.
Валя зажмурилась и задержала дыхание. Обычно это помогало справиться с отчаянием. Неужели у неё начались галлюцинации. Наконец, выдохнув, она испуганно огляделась. Но никого не обнаружила. Наспех вытершись полотенцем, она надела шёлковую пижаму, вышла из ванной комнаты и легла в постель. Завтра предстоит отправиться в симуляцию прошлого.
***
– Все мы иногда хотим изменить жизнь или вновь испытать приятные мгновения. Симулятор – чудесная возможность побывать в прошлом и представить, как всё могло сложиться, – говорил Яков.
Восторженная молоденькая блондинка внимала словам разработчика и с восхищением смотрела на его губы. Лёгкая щетина добавляла мужественности в образ. Яночка считала Бергмана чуть ли не божеством. Она тесно придвинулась к нему, обволакивая ароматом цветочных духов. Ассистентка ждала, что Яков попадёт под пленительное очарование. Однако он размышлял лишь о драгоценном изобретении и не замечал уловок девушки. Не видя препятствий, Яна дотронулась до его руки.
Со сдержанным интересом Валя наблюдала за щекотливой сценой. Первой обернулась помощница, и быстро залившись румянцем, отпрянула от Бергмана.
– Валя, здравствуй! – вставая, радушно приветствовал Яша.
Будто ошпаренная кипятком, Яна выскочила из кабинета, оставив Вал и Якова наедине.
– Ты, как и прежде, любимчик женщин, – заметила Валентина и окинула старого друга взглядом.
– Юные умы легко заворожить. Так ты решилась попробовать опять?
Он сразу догадался о причине столь внезапного визита. Валя кивнула и с надеждой посмотрела на Якова.
– Я кое-что усовершенствовал. Скажешь, пошли изменения на пользу или нет?
Снова долгий спуск на лифте, заложенные уши и ладони, вспотевшие от волнения. После сумрачного холла яркий голубоватый свет в кабинете, где располагался симулятор, резал глаза. Валя прикрыла веки и окунулась в прохладу, царившую в помещении. Мерно гудел кондиционер. Приглушённый звук немного успокоил сердцебиение.
– Может, вспомнишь что-нибудь из детства? Приятное воспоминание подняло бы тебе настроение, – предложил Яков, желая немного расслабить Валю.
Она горько усмехнулась.
– Вспомнить, как в детдоме мне устраивали тёмную. Колотили старшие девчонки, отбирали еду и вещи, пока я не научилась бить в ответ. То ещё удовольствие. Хотя нет, было одно славное обстоятельство – это закалило мой характер.
Она устроилась в кресле, положила тяжёлую голову на мягкую подушечку и терпеливо вздохнула. Бергман присоединил электроды к её вискам, затем открыл командную строку.
– Сосредоточься, – попросил Яков.
В виртуальном пространстве гипнотически мелькали управляющие символы. Валя следила за тем, как пальцы разработчика порхают по голографической клавиатуре. Задав команду, он нажал на кнопку ввода.
– Ты моя далёкая недосягаемая звезда, – сказал Артур. Его голос прозвучал тихо и ласково.
Изображение, сначала немного размытое, наконец, обрело очертания. Меркурьевы сидели в уютной беседке, скрывавшей от зноя. Воскресное утро выдалось солнечным и жарким. В цветах деловито сновали пчёлы и летали бабочки, на крепких ветвях раскидистых вязов пели птицы. Отчётливые заливистые трели звучали очень убедительно, и Валя вдруг поверила, что созданный мир реален.
– Среди тысяч галактик я отыскал бы тебя, – ворковал Артур.
Валя рассеянно улыбнулась, присматривая за Дамиром. Мальчик с весёлым смехом гонял мяч по зелёной лужайке. Валя ощутила тёплый летний ветер. Сладко благоухали розы в палисаднике. Облака неспешно скользили по лазурному небу, а солнце в этот раз не выглядело выстриженным из цветной бумаги.
– Почему же недосягаемая? – хмыкнув, воскликнула Валя. – Люди свободно покоряют космос уже много лет. Это ты путеводная звезда, с которой я столкнулась однажды.
Она положила голову на плечо мужа, взяла его за руку и ощутила нежность кожи. Он светло улыбнулся. Морщинки-лучики собрались у его глаз. Валя разглядела седые волосы в густой причёске.
– Столкновение звёзд рождают новые миры, – проговорил Артур и указал на Дамира, который зарядил мячом в клумбу с розами.
Валя ахнула и вскочила, заметив, как погнулись хрупкие стебли цветов. Дамир смущённо застыл и переводил взгляд с розария на грустную мать.
– Мамочка, прости, я так больше не буду, – зачастил он, ожидая крика.
Но Валя, помня, чем закончилась эта сцена в прошлом, смягчилась, присела и посмотрела в невинные глаза. Мальчик с детским восторгом взирал на маму и ждал своей участи. Маленькой рукой он коснулся её шелковистых локонов.
– Что ты, мой зайчонок, всё хорошо. Такая мелочь. Цветы выправятся. Я очень люблю тебя, – вымолвила она, едва сдерживая подступавшие слёзы, и заключила ребёнка в объятия.
Несколько сладостных мгновений, показавшихся вечностью, она обнимала его. Но внезапно Даня растворился.
– Вал, пойдём! – прозвучал Артуров голос откуда-то из дома.
Валя растерянно огляделась и мгновенно перенеслась в другое место.
– Где ты, Артур?
– Здесь, заходи!
Кабинет супруга в особняке. За окном стемнело, и виртуальный помощник Орион включил мягкий свет. Бесшумно ступая на цыпочках, словно боясь спугнуть видение, Валя вошла в комнату. Это воспоминание она не узнавала, хотя и тысячу раз заглядывала в кабинет, когда Артур засиживался допоздна, или когда скучала по нему. Ощущения, которые Валя сейчас испытывала, были ей знакомы. Овладело странное волнение, будто она вот-вот сделает неожиданное открытие.
– Хочу тебе кое-что показать, – произнёс Артур и кивнул на голографический монитор.
Валя с растущим беспокойством поглядела на дисплей и увидела, как работает активационная функция. Нейроны слоя получали идентичный сигнал и отдавали идентичное значение. Символы исчезали и возникали. Вёлся отбор важной информации, что позволяло обучаться и моделировать закономерности.
– Это будущее нейросетей. С её помощью мы сможем контролировать приборы, предотвращать пожары и взрывы. И даже в перспективе управлять предметами одной только мыслью, – рассказывал воодушевлённый Артур.
– Ты просто гений, – всплеснула руками Валентина. Она гордилась мужем.
Из пустоты создавалось технологическое чудо. Сколько блага оно принесёт. Валя пыталась вспомнить, чем же завершился этот эпизод её жизни. Но в реальности Артур только вскользь упоминал о предварительных наработках. Валентина расстроилась, что не была рядом с ним, когда зарождался проект «Меркурий». Она обняла мужа за плечи, поцеловала в щёку и почувствовала теплоту кожи.
– Я люблю тебя, – прошептала Валя ему на ухо.
Он погладил её руку, она чувствовала мимолётное прикосновение, и на глаза вдруг навернулись слёзы. Валя быстро взяла над собой контроль. Никогда она не была сентиментальной.
– Но есть один недостаток, – промолвил Артур. Бархатный голос вдруг стал серьёзным.
Валя сжала мужскую ладонь, молчаливо спрашивая: «Какой?».
– «Меркурий» очень уязвим для вирусов. Нужно укреплять защиту данных.
– Ты справишься. Нет никаких преград.
– Попав в плохие руки, сложные технологии превращаются в разрушительную силу.
Артур сделался бесплотным, и через мгновение Валя открыла веки. Ещё несколько минут она видела себя в кабинете особняка Меркурьевых. Но постепенно видение рассеялось, и Валентина поняла, что находится в симуляционной лаборатории. Яков внимательно смотрел на монитор, затем обернулся к Вале. Она выглядела обескураженной и озиралась, будто не помнила, как очутилась здесь.
– Всё закончилось? – с разочарованием спросила она.
Яков кивнул. На его щеках и подбородке, добавляя лет, росла грубая щетина. У глаз обозначились тонкие морщинки, но во взгляде горел энтузиазм гениального творца. Рукава рубашки по обыкновению закатаны.
– Я почти не различала реальность и воспоминания. Ощущения натуральные, будто я одновременно испытывала их в действительности. Просто волшебно!
Яков смущённо отвёл глаза. В тридцать шесть лет он всё ещё робел, когда его хвалили.
– Я настроил нейросеть так, что она распознаёт изображение и посылает импульсы в мозг, – пояснил Бергман.
– Почему Дамир растворился? Я обняла его, однако через миг он пропал.
Валя лежала в кожаном кресле, казавшемся очень уютным. Зажмурившись, она снова прокручивала в голове события из симуляции.
– У него слишком короткий цифровой след. Нейросеть мало что нашла про Дамира. В интернете есть его фотографии и видео, но этого недостаточно.
Некоторое время они молчали, слушая мерное гудение кондиционера, охлаждавшего напряжённый воздух. Столько вопросов и так мало ответов. Как же хотелось вновь очутиться в далёком мире, где Дамир гоняет мяч, а Артур создаёт «Меркурий». Казалось, что впереди ещё много дней. Но жизнь любит резко перестраивать маршруты. Нет ничего постоянного. Всё временно и зыбко.
– Меняя прошлое, можно управлять настоящим и будущим, – сказала Валя, поглядев на друга. – Этакая машина времени.
– Ты просчитала мой следующий шаг, – улыбнувшись, произнёс Яков.
Когда твоя работа нравится кому-то, это льстит. Пряча довольную, как у Чеширского Кота, улыбку, Яша отвернулся к симулятору, выключил монитор. Исчезла голографическая клавиатура.
– Как ты называешь свой проект? – вдруг поинтересовалась Валентина.
– Только не смейся, – попросил он. – Мнемозина. Это древнегреческая богиня памяти.
– Хорошее название, – одобрила Валя. – Сокращённо – Зина.
Светлое помещение наполнилось смехом. Взгляды встретились. От Вали исходила энергия, которая неведомым образом вдохновляла Якова на открытия и достижения. Так было и будет всегда.
– Пойдём в столовку, – предложил Яша.
Валя не отказалась, хотя и спешила в «Алгоритм». В кафетерии не протолкнуться. Видно, кухня местного повара пользуется спросом. Однако галдящая толпа сгрудилась отнюдь не у столов, заставленных подносами с блюдами. Присутствовавшие окружили голографический экран, демонстрировавший новостной выпуск. По городским каналам, которые вещали в мультиокнах, рассказывали о волнениях, происходивших по всей России.
Добровещенск – островок безопасности в бушующем, словно штормовой океан, окружавшем мире. Жителей тщательно охраняли от лишней информации, но настал момент, когда утаить новость невозможно. В агломерациях люди восставали против применения повсюду искусственного интеллекта. Роботы исподволь вытесняли человека сначала с низкоквалифицированных рабочих мест, а недавно стали занимать высокие посты. Безработица росла, а вместе с ней и преступность. Роботы не отдыхают и не едят, для них не нужно создавать особые условия труда. И главный плюс, перекрывавший незначительные минусы – роботы трудятся бесплатно. Деньги расходуются на редкое техобслуживание. К тому же искусственный интеллект легко подчинить человеческой воле.
Давно известно, что именно в закрытых научно-технологических городах рождались впечатляющие инновации.
– Кажется, скоро в наши двери постучатся, – пробормотал Яков, глядя на сменявшиеся кадры беспорядков.