Дисклеймер:
глава поделена на несколько частей,
информация в которых может повторяться
Разговоры о записи дебютного альбома начались в конце 1983 года, когда The Red Hot Chili Peppers наконец-то определились с составом группы и приступили к долгожданным репетициям. В репертуаре коллектива на тот момент было всего 8 песен («Out in LA», «Baby Appeal», «Get Up & Jump», «Green Heaven», «Nevermind», «Sex Rap», «Police Helicopter», «You Always Sing»), две из которых длились меньше минуты. Группа нуждалась в расширении песенного материала, и новички принялись проявлять инициативу в создании новых композиций, особенно Джек Шерман. Побывав дома у Джека, Фли увидел в спальне гитариста транспарант Funkadelic «One Nation Under the Groove». Заметив в глазах коллеги интерес, Шерман включил свою любимую композицию «March to The Whitches Castles». И пока песня играла, вызывая у Фли восторг и удивление, Джек буквально светился от радости, словно ребенок, у музыкантов явно наметились точки соприкосновения.
Январь 1984 прошел под знаком встреч Шермана и Фли, которые, собираясь дома у Джека, сидели в креслах друг напротив друга, джемовали, сочиняли музыку и вдохновлялись, слушая фанк-записи других артистов. Кидис, в свою очередь, достаточно оперативно писал тексты для новых треков. В рекордные сроки группа сочинила «True Men Don’t Kill Coyotes», «Buckle Down», «Why Don’t You Love Me» (на текст Хэнка Уильямса) и дописала «Baby Appeal», которую Шерман украсил и сделал более разнообразной. Теперь у The Red Hot Chili Peppers было уже 11 песен – полноценная концертная программа. С ней группа могла спокойно идти и записывать свой первый альбом.
Встал вопрос о выборе продюсера. EMI первое время были достаточно лояльны к новичкам и заявили, что группа может выбрать себе в качестве продюсера практически любого именитого музыканта. На деле все оказалось куда сложнее: легендарный гитарист-кудесник и отец-основатель Led Zeppelin Джимми Пейдж оказался недоступен, несмотря на горячее желание The Red Hot Chili Peppers работать именно с ним. Следующим кандидатом был сооснователь The Doors Рэй Манзарек, в 1981 году спродюсировавший горячо любимый участниками RHCP альбом группы X «Wild Gift». С ним The Red Hot Chili Peppers даже успели лично познакомиться в гримерке клуба Whiskey-a-Go-Go в начале 1984, но и этот альянс по каким-то причинам не состоялся. Тогда выбор группы пал на отца-основателя The Gang of Four Энди Гилла: участники RHCP были поклонниками его творчества со школьных лет, и, узнав о готовности Энди взяться за работу, музыканты были вне себя от радости. За работу Гилл брал 10 000 долларов. Все идеально: группа получала в качестве продюсера своего героя, а EMI не нужно было заморачиваться с доплатами другим звукозаписывающим компаниям: Гилл и Gang of Four тоже сотрудничали с EMI. Хиллел Словак неоднократно называл Гилла одним из своих главных кумиров наряду с Хендриксом, и по стечению обстоятельств группа договорилась с Энди о сотрудничестве, когда Словак уже покинул The Red Hot Chili Peppers, печальная ирония судьбы. В качестве звукорежиссера альбома был приглашен не менее маститый профессионал Дэйв Джерден, работавший с 1970 годов с Фрэнком Заппой, Миком Джаггером, The Rolling Stones, Talking Heads и многими другими знаменитостями. Идеальная команда, особенно для новичков-дебютантов, которые еще год назад давали свои первые шуточные выступления перед 20–30 зрителями. Группа-побратим What Is This тем временем уже приступила к записи своей дебютной пластинки – мини-альбома «Squeezed», сессии проходили на студии Eldorado в Бербенке под чутким надзором упомянутого выше Джердена. Фли заходил в гости к друзьям во время сессий в январе 1984 года, наблюдая за процессом создания композиций, то же самое предстояло RHCP в ближайшее время.
После двух-трех недель репетиции нового состава The Red Hot Chili Peppers провели первую в истории группы профессиональную фотосессию, пригласив свою подругу Айви Ней, познакомившую у себя дома двумя годами ранее Фли с Клиффом. Съемки проходили в январе 1984 года неподалеку от квартиры Хиллела Словака. Музыканты притащили с собой всевозможный реквизит и были в полном восторге от съемочного процесса, прыгая, хватая друг друга за задницы и гримасничая, словно персонажи сериала The Three Stooges. До этого у The Red Hot Chili Peppers было лишь две фотосессии: в конце апреля 1983 (фотограф неизвестен) и 4 июля 1983 (фотограф Линда Бердик), снимки обоих сетов получились довольно смазанными и мало отличались от любительских фото, тогда как на этот же раз группа осталась довольна результатом – у RHCP наконец-то появились качественные снимки актуального состава, которые можно было использовать в печатных изданиях.
В тот же период подруга Хиллела Словака Эдди Брик приступила к записи своего мини-альбома «Wattsland», в создании которого приняли участие старые друзья: Фли, Айронс и, непосредственно, Словак. Практически полный оригинальный состав The Red Hot Chili Peppers, разве что без Кидиса, объединился для записи композиции «Haitian Bro», на которую позже был даже снят видеоклип. Хиллел выступил не только в качестве гитариста и композитора, но и спродюсировал запись.
Кидис тем временем получил от своей знакомой – молодой, но очень перспективной певицы Луизы Чикконе, в миру известной как Madonna, приглашение сняться в ее клипе на песню «Borderline». Съемки проходили в Лос-Анджелесе с 30 января по 2 февраля 1984, неподалеку от места, где проживал друг группы Фабрис Друэ. И, возможно, фанаты The Red Hot Chili Peppers засматривали бы этот клип до дыр, пытаясь разглядеть среди массовки Кидиса, если бы за несколько дней до съемок Энтони не покрасил волосы в розовый цвет. Даже в оригинальном каштановом цвете прическа Кидиса в то время смотрелась не в меру эксцентрично, учитывая, что остатки ирокеза (который Энтони сделал в сентябре 1982) трансформировались в солидный чуб, свисавший на левую сторону лица, а правая сторона была коротко подстрижена. Мадонне прическа категорически не нравилась, и она попросила Энтони подстричься и перекраситься, но Кидис напрочь отказался это делать, в результате чего не попал в клип. Какое упущение.
В феврале 1984 года The Red Hot Chili Peppers отправились на студию Bijou Studios, принадлежавшую другу Блэки Дэммитта Марку Ричардсону (годом ранее познакомившему RHCP с их будущим директором Линди Гетцем), чтобы записать демо-версии новых песен. По сей день, к сожалению, мало что известно о пленке. Известно лишь, что именно она отправилась к будущему продюсеру дебютного альбома Энди Гиллу. Также известно, что над микшированием работал Тим Лич по прозвищу «Spit Stix», бывший коллега Фли по группе Fear, продюсер первой демо-пленки RHCP 1983 года. Сама группа, по всей видимости, о кассете и вовсе забыла, поскольку с начала 1990 годов единственная демо-запись, которую Фли и Энтони упоминали в многочисленных интервью, – пленка 1983 года с самыми первыми вариантами песен. О демо- с Шерманом и Мартинезом, однако, вспоминал Энди Гилл, который при прослушивании раннего варианта «True Men Don’t Kill Coyotes» решил, что песню бы украсила дополнительная акустическая гитара. Продюсер ознакомился с материалом, и начало записи дебютного альбома было запланировано на конец марта – апрель 1984 года.
За оставшиеся полтора месяца перед студийной работой группа успела отыграть примерно 5 концертов, неоднократно засветиться в светской хронике Лос-Анджелеса (на страницах локального панк-журнала «Scratch») и впервые выступить на телевидении. 16 марта 1984 года в эфир вышло шоу Алана Тика, среди гостей которого были The Red Hot Chili Peppers, исполнившие «True Men Don’t Kill Coyotes» и «Get Up & Jump». Поддержать группу пришли друзья и родные RHCP, включая Блэки Дэммитта. Шоу, правда, завершилось не лучшим образом: во время выступления певицы Стэйси Лэттисоу Кидис и Фли ворвались на сцену на пого-стиках, которые они нашли на бэкстейдже, и устроили потасовку, толкая других гостей и крича на зрителей. Очень в духе RHCP тех лет. На следующий день группа отыграла традиционный концерт в «Club Lingerie», последний перед перерывом, и затем отправилась на студию Eldorado творить историю и знакомиться со своим именитым британским продюсером. Перед началом работы все четверо заключили пакт: до завершения студийных сессий не бриться. И, надо сказать, первые 3 недели группа честно его придерживалась: у Кидиса выросли небольшие усы и редкая бородка, у Фли – буквально три волосины, как у старшеклассника, зато Шерман и Мартинез обзавелись густыми бородами. Разница в возрасте дала себя знать.
В первую же неделю записи альбома группу ожидало неприятное разочарование: Энди Гилл оказался совсем не тем, кого участники RHCP себе представляли. Вместо панк-бунтаря, готового импровизировать и записывать песни с первого дубля со всем помарками и неточностями, Гилл оказался чопорным и дотошным продюсером, поставившим перед собой цель – записать добротную и коммерчески успешную пластинку, былое панк-звучание Gang of Four его больше не интересовало. RHCP были в замешательстве, после того как Энди раскритиковал их любимый альбом The Gang of Four «Entertainment!»: «Мне не нравится эта пластинка, таким я больше не хочу заниматься». Фли в свою очередь вспоминал в 1985 году, что к моменту записи дебютной пластинки его не интересовали последние работы Gang of Four, он вообще не был в курсе новых интересов Энди, что в итоге негативно сказалось на взаимопонимании сторон. Вместо того, чтобы запечатлеть на пленку первобытную энергию RHCP, Гилл использовал стандартную формулу тех лет: запись под метроном, приглашенный хор, приглашенная духовая секция и приглашенный перкуссионист, «стена звука», как у Фила Спектора, и много эха (как было модно в начале-середине 1980). Стоит понимать, что лейбл EMI America/Enigma в то время работал преимущественно с поп-рок артистами, выпускавшими предсказуемый и трендовый песенный материал. Даже великий экспериментатор Дэвид Боуи к моменту сотрудничества с EMI America сочинял коммерчески успешные треки, аранжированные в духе своего времени (альбом «Let’s Dance», например, выпущенный в апреле 1983 г.). Парадоксально, но созданный в 1981 году лейбл Enigma изначально был независимым и специализировался на неформатной музыке, слияние же с EMI превратило некогда инди-контору в очередное дочернее подразделение с однообразными артистами. Так что задача казалась Гиллу очевидной, и выпуск независимого сырого панк-альбома на EMI America был маловероятным, точнее – невозможным.
С самого начала отношения между Гиллом и группой не заладились, точнее, между ним и Кидисом с Фли. И если у Фли до этого был минимальный опыт студийной работы, то Кидис (за исключением двух демо-сессий в спартанских условиях) не имел вообще никакого представления о записи в студии, но амбиций у парней было хоть отбавляй. Начались противоречия с отбора песен для альбома. По воспоминаниям Кидиса и Фли, Гилл записывал в свою тетрадь перечень треков и напротив каждого названия давал оценку композициям. Какое же было разочарование у группы, когда они увидели напротив «Police Helicopter» слово «Shit» («дерьмо»). По воспоминаниям Кидиса, это был настоящий плевок, ведь «Police Helicopter» была жемчужиной их репертуара, а Гилл оценил главный боевик группы столь низко. Впрочем, в 2021 году вдова Гилла Кэтрин Мэйер опубликовала фотографии упомянутого дневника, где напротив «Police Helicopter» продюсер рассуждал о том, что, возможно, понадобится метроном для более четкой записи (учитывая паузы в песне). Слова «дерьмо» не было. Вероятно, у Энди был и другой блокнот с пометками, учитывая, что в обнародованных материалах значится «Human Satellite», написанная уже в процессе создания альбома, но в любом случае оценки песен были достаточно высокими. Тем не менее, цензуру в отношении песен Гилл провел жесткую: ни до, ни после группа с подобным больше не сталкивалась. Цензурировался буквально каждый текст: бранные слова и сомнительные строчки заменялись и переписывались, и лишь в «Green Heaven» брань осталась неизменной (именно поэтому на переиздании 2003 года на CD все же значится заветная надпись «Parental Advisory»). Кроме того, отбор в альбом прошли не все песни: Энди забраковал неприличную «Sex Rap» и «Nevermind», полную оскорблений в адрес популярных исполнителей. По всей видимости, в период записи у группы была наготове еще одна песня – «Battleship», ее в силу сомнительного содержания Гилл тоже вряд ли бы пропустил. «Blackeyed Blonde», изначально придуманная Фли и Словаком в очень сыром виде для Джона Мюррея, была доработана с участием Шермана и Мартинеза, но, по всей видимости, оказалась недостаточно завершенной на момент записи альбома. Шутливые номера «Oom Chucka Willie» и «Stranded» вряд ли рассматривались – треки были короткими, немузыкальными и фольклорными, вряд ли сама группа думала об их использовании на дебютной пластинке. Впрочем, по неподтвержденным данным «Sex Rap» для альбома все же была записана, по крайней мере, об этом говорится в статье, вышедшей незадолго до релиза пластинки. В любом случае, даже если запись и существует в природе, ее решили в последний момент не включать из-за сомнительного содержания.
При этом, по воспоминаниям самого Гилла, ему нравились The Red Hot Chili Peppers: Фли был отличным бас-гитаристом, Клифф – прекрасным барабанщиком, а Джек – великолепным гитаристом. Правда, Энди не нравилось грубое отношение Кидиса и Фли к Шерману, Шерман же, видя поддержку продюсера, сдружился с ним. Это и привело к формированию коалиций Гилл-Шерман и Кидис-Фли. Мартинез и Джерден были где-то посередине. По мнению Гилла, короткие и быстрые песни, за которые так держались участники группы, мало чем отличались от песен большинства панк-групп того времени, тогда как более медленные фанк-номера смотрелись куда выигрышнее. «Я просто хотел указать им на их сильную сторону», – вспоминал позже продюсер. В те времена быстрые песни, вроде «Police Helicopter», звучали на концертах практически всех панк-групп Лос-Анджелеса. Фанк же с элементами хип-хопа и гитарой, как у Хендрикса, был уникальным явлением, и песни вроде «Baby Appeal» казались Гиллу очень перспективными. Шерман, в свою очередь, несмотря на бесконечные конфликты с Кидисом, до конца жизни считал «Baby Appeal» доказательством авторского и исполнительского таланта Энтони. Во время сессий Шерман подпитывал интерес коллег к фанку, принося в студию кассеты с альбомами Funkadelic: именно так Кидис и Фли в полной мере погрузились в тонкости стиля. В прошлом познания Энтони и Майкла ограничивались лишь популярными песнями, крутившимися по радио, теперь же благодаря Джеку они ознакомились с дискографией своего будущего друга и коллеги Джорджа Клинтона. Интерес к панку на время отодвинулся. Друг и соратник The Red Hot Chili Peppers Боб Форрест утверждал в свою очередь, что именно он подсадил Энтони и Фли на творчество Клинтона. Однако, в период с 2010 по 2020 год Фли неоднократно заявлял о вкладе Шермана, Энди Гилл этот факт подтвердил.
The Red Hot Chili Peppers были обескуражены студийной цензурой и вынуждены в срочном порядке досочинять недостающий материал взамен забракованных песен. Шерману и Фли приходилось то и дело джемовать, пытаясь извлечь из себя хоть какие-то идеи, которые могли бы заполнить образовавшуюся брешь. Затем, смирившись с унизительной цензурой в отношении отбора песенного материала, группа столкнулась со следующей проблемой: Энди хотел переделать песни. Так, например, по настоянию продюсера «Get Up & Jump» получила более стандартную структуру «куплет-припев-куплет-припев-куплет», хотя изначально это был хаотичный номер без ярко выраженного припева. Текст тоже поменялся, и, если сравнить демо 1983 года и альбомный вариант – это едва ли не две разные композиции. При этом, на концертах группа упорно продолжала исполнять старый, доальбомный вариант песни. На «Out In LA» Гилл и вовсе убрал 3 строчки из первого куплета, зачем-то засунув в начало повтор последних слов песни и на корню убив весь драйв композиции.
Решения Гилла казались группе неконструк-тивными – из шуточных хаотичных песен не получалось сделать радиохиты. Недовольство участников The Red Hot Chili Peppers росло. «Он все время пытался из нас слепить каких-то Thompson Twins (популярная в середине 1980 британская поп-группа)», – возмущался Энтони в 1985 году. Когда же речь зашла об аранжировках, и Энди предложил RHCP использовать акустическую гитару в «True Men Don’t Kill Coyotes» и «Why Don’t You Love Me», Кидис и вовсе пришел в бешенство. «Этот чертов инструмент ни за что не будет звучать на моей чертовой пластинке», – кричал в ярости Энтони. Ссоры с Гиллом доходили, порой, до абсурда: Энтони и Фли вопили ему в лицо, что ненавидят его и желают ему смерти, он же снисходительно смотрел на них в ответ и продолжал делать свое дело. «Ты злодей и идиот», – не унимался тандем. «Нет, это вы глупые и упрямые», – отбивал атаку продюсер.
Цензура Гилла коснулась и опытного барабанщика Клиффа Мартинеза: продюсер не доверял профессионализму группы и настаивал на использовании метронома в песнях. Даже невозмутимый Клифф был недоволен, тогда как Кидис эмоционально объяснял Гиллу, что драм-машины и метрономы – устройства, которым нет места на панк-рок-альбомах, и что они ни за что на свете не будут их использовать. В итоге противоборствующие стороны сошлись на абсурдном компромиссе: Мартинез повторил стук метронома на барабанах, и уже под набитый Клиффом ритм группа была готова работать. В те же дни Гилл предложил использовать в записи драм-машину, вызвав нервный смех и раздражение у музыкантов. По воспоминаниям очевидцев, Кидис стал с одной стороны инструмента, а Гилл – с другой, и они буквально раскачивали бедную драм-машину под крики Энтони: «У нее нет души, мы против драм-машин, ей не место на нашем альбоме!». В итоге Кидис дал инструменту прозвище «1984» или «Большой брат» и называл ее так, каждый раз проходя мимо. Три года спустя The Red Hot Chili Peppers даже напишут об этом песню: «Organic Anti-Beat Box Band». По воспоминаниям Энди, группа постоянно разгонялась, куда-то торопилась, хотела сыграть песни максимально быстро. Метроном или драм-машина же держали группу в узде с их бесконечной спешкой и любовью к быстрой музыке.
Когда же Гилл все-таки арендовал для Джека Шермана акустическую гитару Guild, злости Энтони не было предела. Кидис выхватил у Джека и швырнул на пол арендованный инструмент. Тогда уже вмешался персонал EMI: гитара была арендована за их счет и в случае поломки штраф и ремонт оплачивать они не хотели. По иронии судьбы, через 7 лет будущий гитарист RHCP Джон Фрущанте практически не расставался со своей акустической гитарой во время записи «Blood Sugar Sex Magik», и никого в группе это уже не смущало. Человек просто оказался в нужное время и в нужном месте.
Обстановка в студии, по воспоминаниям звукорежиссера Дейва Джердена, была неблагоприятной, тогда как дружественно-сопернический коллектив What Is This, трудившийся незадолго до этого на той же студии с Джерденом, создавал свою дебютную пластинку в атмосфере мира, взаимопонимания и добра. Энтони часто отпускал колкости в адрес Джека, в частности, из-за использования им смазки для струн «Finger Ease». По мнению Кидиса, Шерман слишком берег свои руки, тогда как Словак на концертах раздирал пальцы в кровь, будучи «настоящим панком». Реальной же причиной использования «Finger Ease» было нежелание Джека возиться с постоянной заменой струн: группа играла жестко и быстро, из-за чего, порой, даже толстенные струны бас-гитары не выдерживали. Поддержание инструмента в порядке позволяло Шерману добиваться правильного звучания, Кидис же воспринимал подобное отношение как слабость и всячески высмеивал (даже в своей автобиографии 20 лет спустя). Энтони и Фли буквально ломало, что в студии рядом с ними не было Словака и Айронса, но вдвойне досадно им было наблюдать, как Шерман соглашается со многими идеями Гилла. «Если бы не Энди, пластинка The Red Hot Chili Peppers звучала бы минут 14», – вспоминал гитарист. Отказавшись от «Sex Rap» и «Nevermind», Гилл понимал, что нужно чем-то заполнять образовавшуюся брешь в трек-листе будущего лонгплея и буквально склонил группу написать более-менее «нормальную песню», получившую рабочее название «Human Satellite». Композицию невзлюбили все участники группы, и даже толерантные Шерман и Мартинез годами позже вспоминали ее как «нечто вымученное и неестественное». В итоге от песни отказались, и по сей день ни один ее фрагмент никогда нигде не всплывал и не выпускался. Правда, при подготовке переиздания дебютного альбома The Red Hot Chili Peppers на CD EMI, видимо, думали выпустить «Human Satellite» в качестве бонус-трека, но, увы, группа предпочла в итоге ее не публиковать и вместо этого в качестве бонусов добавила уже издававшуюся официально в 1994-м году весьма паршивую по качеству копию первой демо-кассеты RHCP. Остается лишь гадать, что представляла собой эта полумифическая песня, о существовании которой, порой, не знают даже заядлые поклонники группы.
В процессе вынужденного сочинения недостающего материала были и светлые моменты. Так, например, во время одной из репетиций Фли под вальяжный ритм Клиффа принялся наигрывать довольно стандартную фанковую партию. Джек Шерман, желая присоединиться к всеобщей импровизации, подхватил мелодию аккордом Dm6. По словам Джека, в ту минуту он вдохновился композицией The Commodores «Brick House». Услышав импровизацию, Гилл не медлил ни секунды: «Вы можете все это повторить снова?». И группа на удивление смогла. Так родилась композиция «Mommy Where’s Daddy», к которой Энтони довольно быстро написал текст. Фли во время ее исполнения то и дело пищал в микрофон слова «Mommy Where’s Daddy», изображая маленькую девочку, чем доводил коллег до безудержного смеха. В итоге песню так и записали – с вокалом Фли в «припеве», но, когда позже группа отслушивала практически готовый материал, разочарованию не было предела: Энди Гилл вместо комичного вокала Фли зачем-то записал вокал сессионной певицы Гвен Дики. «Шутка полностью потеряла смысл, и мы были очень расстроены», – вспоминал Шерман.
Работа над альбомом шла напряженно не только из-за разногласий, но и из-за проблем со здоровьем сначала Гилла, затем – Джердена. Видимо, проклятья Кидиса и Фли не обошли продюсера стороной: в разгар записи пластинки Гилл заболел онкологией и срочно отправился лечиться в Нью-Йорк. Его место временно занял Джерден, который, по собственным же воспоминаниям, здорово переживал из-за критики и поведения участников группы и вскоре подхватил кишечный вирус. Работа встала. Когда же замученный Дэйв вернулся после болезни в студию, Энтони и Фли принялись умолять его: «Давай перезапишем альбом с нуля!». Но Джерден придерживался партийной линии: «Я не буду этого делать». Дэйв как мог следовал инструкциям Гилла, и даже когда Энди отправился на лечение, а группа приступила к записи «Green Heaven», Дэйв следил за тем, чтобы RHCP сыграли песню медленнее, чем изначально планировалось (Гилл, опять же, утверждал, что из-за высокой скорости у некоторых песен теряется шарм). Тем не менее, записанная под руководством Джердена песня оказалась единственным треком альбома, записанным полностью вживую, без дополнительных наложений. Видимо, этот факт расположил участников RHCP к Дейву и подарил им надежду, что с ним можно записать правильный альбом. К разочарованию Кидиса и Фли, Джерден строго соблюдал свою роль звукорежиссера и ни коим образом не выходил за ее рамки, разве что, выступая посредником в конфликтах между ними и Энди. Джердену доставалось меньше остальных (хотя Энтони и Фли, порой, винили его за поддержку Гилла), участники проявляли к нему куда больше уважения, но он в свою очередь переживал куда больше толстокожего Энди.
Гилл пытался как мог сместить акцент на фанк-номера. По сути, Энди хотел сделать то, что годом позже сделал Джордж Клинтон: подчеркнуть фанковость The Red Hot Chili Peppers при помощи характерных аранжировок. В качестве сессионных музыкантов на студию была приглашена духовая группа в лице трубача Патрика Инглиша, тромбониста Фила Ранлина и саксофониста Кенни Флуда. Патрик учился вместе с Кидисом и Фли в школе Fairfax High, где добился определенных успехов, играя в школьном оркестре. Однако из-за бунтарского и импульсивного характера, во время одной из репетиций Инглиш в сердцах покинул класс и больше не возвращался в оркестр. Освободившееся место первой трубы досталось Фли. Несколько лет спустя, когда для записи дебютного альбома The Red Hot Chili Peppers понадобился трубач, по непонятным причинам Фли не стал использовать свои навыки духовых, а вспомнил про старого школьного товарища. Возможно, это было решением Энди Гилла: нередко в профессиональной среде дотошные продюсеры придерживаются позиции «один человек – один инструмент». Фил Ранлин, в отличие от Патрика Инглиша, был уже зрелым и опытным музыкантом, чья карьера началась еще в 1950-е. За 20 с лишним лет работы в музыкальной сфере Фил успел посотрудничать с Эллой Фитцджеральд, Стиви Уандером и рядом артистов Motown, и много лет спустя Фли как истинный любитель джаза вспоминал сессии с Ранлином с большим теплом. Кенни Флуд был коллегой Фила, ранее работал с Рэем Паркером Джуниором и на дебютном альбоме The Red Hot Chili Peppers исполнил одну из самых проникновенных партий – соло на саксофоне в «Mommy Where’s Daddy». Написать аранжировки для духовых пригласили старого школьного друга Кита Барри по прозвищу The Tree: с конца 1970, учась в Fairfax High, Кит много времени проводил с будущими участниками The Red Hot Chili Peppers, а в начале 1980 в качестве саксофониста неоднократно пересекался с группой на различных сборных солянках. По всей видимости, в качестве саксофониста Гилл предпочел молодому Киту более опытного Кенни, при том, что Барри прекрасно владел инструментом и в дальнейшем неоднократно участвовал в записях The Red Hot Chili Peppers. На альбоме же, помимо аранжировщика духовых, ему досталась небольшая роль виолончелиста: в конце «Why Don’t You Love Me» можно услышать мрачные, загадочные звуки, которые Кит издает смычком. В итоге партии духовых были использованы лишь в трех песнях: «Get Up & Jump», «Why Don’t You Love Me» и «Mommy Where’s Daddy», причем в первой их использование было явно лишним: на концертах группа никогда их не повторяла, даже при наличии сессионных духовиков на сцене. Но на «Mommy Where’s Daddy» саксофон прижился, и, начиная с 1986 года, Кит периодически присоединялся к RHCP на сцене, чтобы исполнить хорошо знакомую партию живьем.
Среди сессионных музыкантов также отметились перкуссионист Клифф Брукс, работавший с Roberto Miranda›s Home Music Ensemble – настоящий эксперт в области латиноамериканских ударных инструментов, и вокалистка Гвен Дики – главная звезда группы Rose Royce, прославившейся в 1976 году поп-песней «Car Wash». Их участие в записи казалось совсем странным, учитывая, что Мартинез неплохо справлялся с ударными, а женский вокал вообще не вписывался в концепцию The Red Hot Chili Peppers ранних лет. Но Гилл стремился добавить записи разнообразия, видимо решив, что наличие приглашенных гостей сделает альбом более ярким.
Написанные совместно со Словаком и Айронсом композиции подверглись особенно жесткой переработке, и в ответе за это был не только Гилл, но и Шерман. «Я потенциально мог сыграть все те же партии, что и Хиллел, но мне было интересно сочинить свое», – делился воспоминаниями Джек Шерман. Все равно песни ранее существовали только в виде демо и не успели закрепиться в сознании слушателей в своем первозданном виде, поэтому для альбома можно было и поэкспериментировать, причем некоторые эксперименты пришлись по душе не только Кидису и Фли, но и будущему гитаристу RHCP Джону Фрущанте, который охотно исполнял на концертах именно версии Шермана. Джек в корне переделал партии к «Out In LA», «Get Up & Jump», «Police Helicopter» и добавил фанковости в бридж «Green Heaven». Однако, Энтони и Фли негативно воспринимали многократные наложения гитарных партий и всевозможные спецэффекты, убивавшие, по их мнению, истинное звучание группы. Сам Шерман годами позже утверждал, что многослойные соло были данью уважения Эдриану Бэлью (чью музыку Фли в начале 1980 очень даже любил).
Шерман и Гилл неоднократно вспоминали, что самые спокойные и продуктивные сессии альбома проходили, когда Энтони и Фли отсутствовали. Точнее, когда отсутствовал Энтони, отрицавший все предложения и идеи – в одиночку Фли чаще прислушивался к советам опытных коллег и вспоминал о любви к жанрам вне панка. По словам Джердена, запись дебютного альбома RHCP была безусловно его худшим опытом за всю карьеру. Апофеозом нездоровой атмосферы на студии стал эпизод, во время которого Фли, пользуясь паузой между дублями, во всеуслышание заявил: «Схожу-ка я посру». На что Гилл не удержался: «Какая прелесть. Обязательно принеси мне то, что насрал». Фли долго думать не стал и, найдя где-то на пути в туалет пустую коробку из-под пиццы, сделал свои дела прямо в нее и положил картон с фекалиями прямо на микшерный пульт перед Энди. «Как предсказуемо», – усмехнулся Гилл, тогда как побледневшего Джердена чуть не стошнило. За время работы с RHCP продюсер уже привык к подобным выходкам и не злился, уверенно подавляя наглых юнцов своим авторитетом.
В процессе записи возникла еще одна проблема – тотальное неумение Энтони петь. На концертах Кидис как мог рвал глотку и вращался вокруг своей оси, в студии же скрыть отсутствие навыков пения было почти невозможно. Гилл настаивал на уроках вокала, но Энтони ни в какую не соглашался. В итоге на определенном этапе Энди даже согласился перенести оборудование в клуб и записать выступление The Red Hot Chili Peppers без зрителей, смикшировать и выпустить в качестве альбома. По словам Гилла, вживую они были очень хороши, но в студии их постоянно что-то сковывало, никак не удавалось передать магию группы. Кидис и Фли в свою очередь настаивали на «партизанской сессии» со Словаком и Айронсом, которые втихаря от MCA записали бы буквально за одну ночь свои партии. Однако обстоятельства складывались иным образом, и месяц работы над дебютной пластинкой здорово вымотал всех участников процесса.
В отсутствие Энтони, Гилл и Шерман скрупулезно работали над аранжировками чуть ли не по ночам. Искаженные звуки автомобильной аварии и многократные наложения гитарных соло в «Buckle Down», богатая перкуссия на «True Men Don’t Kill Coyotes», задорные подпевки на «Get Up & Jump» – Энди как мог пытался сделать пластинку разнообразной, что, увы, в итоге сослужило не лучшую службу. Дело постепенно близилось к концу и, желая разрядить душную обстановку, Кидис и Фли пригласили Гилла отужинать с ними в «лучшем месте Лос-Анджелеса с лучшей едой в мире». «Лучшим местом» оказался ларек с хот-догами «Pink’s», что здорово насмешило Энди. Разрядка продолжилась на студии, где, пытаясь сочинить что-то вразумительное минут на 5, чтобы как-то растянуть хронометраж альбома, Фли, Клифф, Джек и Энди включили песню «Whispering Pines» группы The Band и, затянувшись травой (даже Шерман, который ни до, ни после практически никогда не пробовал наркотики), вместе придумали долгий, психоделический инструментал «Grand Pappy Du Plenty» – загадочный и максимально неожиданный финал дебютной пластинки. Атмосфера в студии, в отличие от предыдущих мучительных недель, царила поистине умиротворенная, и, записав новый трек, Шерман и Мартинез принялись наполнять его жутковатыми спецэффектами, а Гилл и Джерден помогали им как могли. Композиция буквально опередила свое время на 10 лет, и лишь в 1994 году группа впервые исполнила ее живьем в практически полноценном виде (небольшие фрагменты на концертах 1986 года не в счет). По сей день неясно, по какой причине The Red Hot Chili Peppers так и не записали для своего дебютного альбома кавер-версию на «Fire» Джими Хендрикса – песню, исполнявшуюся буквально на всех концертах с 1983 года. Возможно, тогда группа считала подобное решение банальным, а, возможно, Энди Гилл был против. Участники группы задокументировали процесс записи дебютного альбома, пригласив на студию дружественного фотографа Эда Колвера и, попозировав у микшерного пульта (Фли в свойственной ему манере обклеил лицо изолентой), сбрили растительность на лице, положив конец своему пакту, и постепенно стали возвращаться к привычной концертной деятельности, доставлявшей им куда больше удовольствия, чем студийная рутина. К маю 1984 года изнурительная работа подошла к концу: Джек Шерман записал несколько дополнительных гитарных партий на студии «Baby’O», после чего начались работы по микшированию песен уже без участия группы.