Небрежная подножка, чуть не стоившая мне целостности ноги, и амбал, заходивший с моей стороны, начал заваливаться вперёд нелепо, взмахнув руками. Я же, «совершенно случайно» скользнул в сторону и из родового перстня будто сам собой выпорхнул костяной нож. С ним я подскочил ко второму гиганту…
Тут меня словно паровым молотом в грудь ударило – ладонь гиганта небрежно оттолкнула меня, а тело вмялось в пластик шкафа с лекарствами. Такого я совсем не ожидал и на несколько мгновений потерял инициативу в происходящем.
Нож при этом, крутясь, отлетел куда-то под столы и исчез из зоны видимости. Оружие не было привязано к кольцу, потому вернуть нож обратно в перстень усилием воли не имелось возможности.
Вот так в бою и начинаешь жалеть, что просто не потратил чуть больше времени на подготовку и тогда, возможно, ситуация повернулась бы совсем иначе, но что уж тут переживать о произошедшем, когда надо действовать дальше.
Первый аугментированный гигант всё же сумел сгруппироваться и упал на колени, отчего плитка на полу треснула, а по помещению, казалось, прошло небольшое землетрясение. Сколько же в него железа вшито?!
При этом боец, оставшийся на ногах, попытался ухватить Щербакова за плечо. Такой амбал своими лапищами просто переломает мужчину.
Доктор на фоне амбала казался сухонькой тростинкой. Слабой и беспомощной… И всё было бы действительно так, если бы врач не являлся магом. И если я правильно оценил энергетический фон, исходящий от него, ранга примерно А. Что довольно немало для обычного-то доктора. Хотя, возможно, имеется какая-то связь уровня силы с его исследованиями?
Я же отметил, что перстня у доктора нет – как и говорил Белов, Щербаков не из аристократии. И он не слуга одного из родов, что тоже удивительно – сильных магов всегда пытались заманить в род в качестве слуг.
Однако доктор всё равно остаётся магом, потому ему требуется проводник энергии – им в данном случае выступал браслет. Самый простой, без украшений и изысков, но одним своим видом он говорил о силе доктора. Только мужчина специально прятал его под рубашкой, чтобы подобная деталь не привлекала внимания.
Треск электричества и запах озона наполнили комнату, создав ощущение прошедшей грозы. А гигант резко отдёрнул руку, что повисла безжизненной плетью. Лишь по центру ладони чернело горелое пятно и слегка неприятно пахло палёным мясом. Амбал от ярости зарычал и попытался обхватить доктора другой рукой, благо он и одной это мог сделать спокойно.
Тем временем Елена соскользнула с кушетки и, словно весенний ветерок, стремительно прошла мимо доктора, так, что нож, до сих пор хранившийся в её перстне, остриём уставился в шею амбала, заставив того на миг растеряться. Он просто не успел, несмотря на все изменения своего организма, среагировать на её движения, настолько быстро всё произошло.
Его товарищ из позиции с полу попытался ударить девушку… Но к этому моменту я всё же смог практически выдернуть себя из шкафа. Сам же предмет мебели благополучно рухнул на спину нервному амбалу, завалив того всякой медицинской мелочёвкой.
– А ну, стоять! Никому не двигаться! – в дверях появились трое охранников больницы с шокерами наперевес, которые уже показательно трещали разрядами, демонстрируя готовность их применить. Мужчины делали грозный вид, но по ним было видно, что они сами, мягко говоря, в шоке от того, что тут творится.
– Вот только вас тут ещё не хватало! Где вы столько шлялись всё это время, когда… подобные ходят по больнице и пугают пациентов? За что вам только платят? – Щербаков совершенно бесцеремонно сдвинул Елену в сторону, и подойдя к тому амбалу, что барахтался под шкафом, окинул его оценивающим взглядом. – Серьёзных травм у этой парочки нет! Так что можете забирать убогих! Выкиньте их… Или сдайте куда-нибудь. В хирургическом отделении всегда мало подопытных для студентов.
– Так точно! – три голоса слились в один рёв.
Не успел я и глазом моргнуть, как парочку амбалов скрутили и потащили на выход. И я не мог понять, пошутил доктор про хирургию или был серьёзен? Сами же охранники явно не хотели спорить с сердитым мужчиной и попытались как можно быстрее покинуть помещение.
Интересно, что за репутация сложилась у Щербакова, что он может настолько запугать людей, работающих в этом заведении? А ведь казался пусть и ворчливым, но нормальным врачом, а тут такое представление, которого точно не ожидаешь увидеть в больнице.
– А вот вам придётся спину обработать, – доктор, даже не спрашивая разрешения, задрал мне подранный костюм и рубаху, бесцеремонно осматривая спину. Всё настолько нагло, что я даже не сразу сообразил, что он делает, а дальше было уже поздно. Да и глупо бы это выглядело, если бы я стал сопротивляться оказываемой помощи. – Какая занятная роспись… – холодный и жёсткий палец прошёлся по линиям татуировки, избегая мест ранений. – Так кто, говорите, посоветовал обратиться ко мне?
Тем временем мужчина подошёл к шкафу с медикаментами, чем-то там пошуршал и вернулся ко мне.
– Виктор Белов… Он не столько посоветовал, сколько упомянул, что мы стали соседями, вот я и подумал… – я чуть поморщился, когда ватка с обеззараживающим раствором прошлась по ссадинам.
– Думать вредно, – безапелляционно заявил врач, словно прописывал горькое, но необходимое лекарство. – Значит, сосед, говорите? И кто же вы такой, сосед?
Второй раз за день мне пригодились подготовленные визитки. Вот только в отличие от недавнего военного, доктор лишь мельком взглянул на бумажку и небрежно зашвырнул себе на стол. Не в корзину и на том спасибо!
– Полагаю, мои услуги могли бы быть вам… интересны, – я обвёл взглядом разгромленный кабинет.
– Не могли бы! Всё произошедшее – врачебная тайна, – обрубил на корню мои поползновения доктор, поправив на мне одежду и вернувшись за свой рабочий стол. – Скажите спасибо, что не беру плату за осмотр ваших ран и проваливайте! Да, кстати, милая леди, обрабатывайте ожоги вот этим три раза в день, и через неделю следа не останется, – врач перекинул спрей, с которым трудился над служанкой. А вот к ней он был настроен более благожелательно, что сразу было заметно.
Уровень хамства из уважительного начал плавно перетекать в раздражающий. И я решил это не скрывать: раз собеседник не утруждается вежливостью, будем играть по его правилам.
– Уйду я не раньше, чем пойму, во что по вашей вине мы оказались втянуты. Или вы думаете, эти череполомы, пришедшие сюда, забудут, кто не дал вас похитить? – судя по холодному взгляду доктора, его мало это волновало. Тогда я ударил по другому: – Или вы думаете, что я забуду о том как «во время вашего лечения, погиб Виктор Трощен», – вот тут уже во взгляде собеседника появились угольки ярости, и я решил снизить накал: – Учтите, если вы храните врачебную тайну, то у меня конфиденциальность гарантирована контрактом.
– У вас очень агрессивный маркетинг, – сквозь зубы процедил врач, смотря на меня уже другим взглядом, но оценить его было сложно.
– Мир таков, – позволил я себе улыбнуться, чувствуя за собой молчаливую поддержку Елены.
Щербаков пожевал губами, явно прикидывая: может, и на нас вызвать охрану? Или опасается, что наш разговор услышит кто-то лишний? Но если доктор не виновен, то и бояться сказать лишнего он не должен. Вот только в какой-то момент врач расслабился, откинулся на спинку кресла и, словно бросаясь в омут, заговорил:
– Всё настолько банально, что я себя ощущаю идиотом в этой ситуации! Виктор Трощен и в самом деле находился под моим присмотром на домашнем стационаре… Вот только старику было почти сто тридцать лет! Он перенёс три инсульта и два инфаркта. Половина органов уже давно синтетическая. Деменция в последней стадии… Да что рассказывать? Научный совет признал меня невиновным! И был прав в этом решении… там от человека-то уже мало что осталось, столько всего было заменено в его теле. Даже средоточие маны почти выгорело! Но вот родичи Трощена… Эти уроды словно с цепи сорвались! Грозятся обнародовать информацию и испортить мне репутацию. И ведь на старика им плевать! Он только повод, чтобы взять меня за жабры!
– И зачем же вы им так понадобились? – спокойно уточнил я, присаживаясь на уголок уроненного шкафа. Он подо мной слегка заскрипел, но в целом выдержал мой вес. – Хотят бесплатного лечения? Или надеются через вас наркотики получать? Или, может, что-то из разработок института?
– Ещё тупее, – обречённо вздохнул врач, понимая, по всей видимости, что я от него так просто не отстану. – У этой семейки конфликт с одним родом… фамилию называть не буду. Скажу только, что это тоже мои пациенты. И эти придурки хотят, чтобы я отравил главу конкурентного рода! И-ди-от-ты!
М-да… в самом деле, Трощены умом не блещут, если додумались до столь «гениального» плана. Смерть главы рода, даже захудалого, расследуют со всей тщательностью. На врача выйдут за день или два. А через него и на род – заказчик. Тем более, что Щербаков точно не станет скрывать эту информацию.
И если доктор решится, то вместо чуть подмоченной репутации рискует получить лишение лицензии, уничтоженное имя, реальный срок, а может, и смерть – это если Трощены не захотят рисковать своим раскрытием.
– Охрану нанимали? – уточнил я больше для проформы, уже обдумывая полученные данные с учётом того, что я знал до этого.
– А толку? Дом ещё худо-бедно охраняют. Но вот тут уже пропустили «посланцев». Серьёзного кого-то нанимать? – пренебрежительно фыркнул мужчина. – Я не так богат. Да и никто всерьёз не станет бодаться с целым родом из-за доктора средней руки.
– Я возьмусь за ваше дело… – решительно поднялся я. Одновременно подхватив на мысок ботинка ранее утерянный костяной нож, подкинув и перехватив в воздухе, после чего снова пряча его в перстне.
– Серьёзно? – удивился не только врач, но даже Елена выгнула бровь, пусть ничего и не сказав.
– Обещать ничего не стану, но я схожу к Трощеным от вашего имени… и если мне удастся решить вашу проблему, то вы согласитесь стать персональным доктором для меня и моих людей, – я протянул врачу руку.
В этот раз доктор думал не дольше секунды. Я ничего не требовал за помощь вперёд, а он и так был на грани отчаяния, потому решился сразу!
И стоило его ладони сжать мою, как я почувствовал новую нить контракта. Пока по ней не шло силы – я должен первым выполнить условия сделки. Но связь установлена и это главное!
– Заходите в гости, как будут новости, – с лёгкой насмешкой кивнул мне Щербаков.
Похоже, кто-то не верит в мой успех, тем приятнее будет его разочаровать.