Медведь зарычал и посмотрел на широкоплечего мужчину:
– Ну и че делать-то будем, седой?
– Поговорим для началу, косматый?
– Вы гнали меня до берлоги, чтоб поговорить?
Охотник ухмыльнулся и потер рубец на щеке:
– Почему бы и нет? Покрошить друг дружку еще успеем.
– Твоя правда, – хрипнул зверь и отступил глубже в пещеру. – Разговаривать с вашим братом мне еще не доводилось.
Каждый шаг гигантской бестии сопровождался хрустом оленьих и бараньих костей, что усеивали берлогу. Впрочем, были среди них и человеческие. Чудище спряталось в тенях, и лишь отблески глаз выдавали его среди тьмы. Оно покосилось на второго охотника, худого, но мускулистого, который стоял сбоку, целясь в медведя из лука, и рыкнуло:
– Расслабься, молодой. У нас тут перемирие.
– Может, тебя на хрен послать? – огрызнулся тот.
– Ну а я тебя пошлю. И придется нам вместе идти. Самогонки захвати с собой, что ли. Веселее будет. Ты лучше бараний пушок на морде своей прибери, пока я сам тебе его не срезал.
Разгневанный молодой хотел что-то ответить, но первый охотник вмешался в перепалку:
– Как тебя зовут?
– Странные вы, ловчие, – рыкнул медведь. Он покатал под лапой человеческий череп и добавил: – Предыдущие-то поумнее вас были. Те хотя бы узнали, кто я есть на самом деле, перед тем как заявиться сюда. Да и лясы поточить им не шибко-то хотелось.
– Предыдущие, говоришь? И много нас таких уже здесь побывало?
– Сам-то как думаешь, седой? Раз в месяц заявляются. Сначала тычут копьями, потом от страха срут по углам моей берлоги. Крушат тут мне все, убогие, чтоб их.
– Кто-нибудь уцелел? – охнул второй охотник.
– Ты задаешь глупые вопросы, молодой, – зарычал медведь. Он как будто раздался в размерах, словно привстал на задние лапы. – Я от этого нервничаю. Говорите, чего хотели-то, пока я не потерял терпение.
Седовласый охотник кивнул и опустил острие копья.
– Хорошо, перейдем к делу. Нам подсказали, что тут завелся берендей.
– Ну, завелся. И?
– Ты доставляешь проблемы жителям села неподалеку отсюда.
– Это какого такого села? Ты уточняй. – Зубы медведя блеснули в тусклом свете, доносившемся со стороны входа в пещеру. – Тут даже посрать-то спокойно негде! Куда ни присядь, все в деревенского попадешь. А так я хоть знать буду, бедокурил там али нет.
– Ты слишком образованный для оборотня, – подал голос молодой.
– Дык ученый я наукам разным, в отличие от некоторых, – зверь постучал когтем по черепушке. – Был подмастерьем в столице, у толстяка Онисфора, окольничего у вашенского Великого князя.
– Помню Онисфора, – кивнул седой и помрачнел. – Его убили при таинственных обстоятельствах незадолго до нападения Орды на столицу.
– Угу. Оттого я сбежал сюда, подальше от властей.
– Зачем? – спросил молодой, слегка ослабив тетиву.
– Где ты нашел такого тупицу, седой? – с отвращением ответил медведь. – Сам-то как думаешь? Всех собак повесили бы на меня, чтоб тебя! Князь-то наверняка меня первым бы и вздернул, без разбирательств. Больно добрый он у вас.
Медведь зарычал, отчего молодой едва не спустил стрелу.
– Так и есть, – вздохнул первый охотник. – Значит, ты не простой крестьянин.
– Непростой, кот тебя возьми. Как и ты – не простой наемник. Узнал я тебя, князь Дмитрий. Узнал. Мерина твоего как-то подковывал… До войны еще, – оборотень поник и понурил голову. – Так скажешь мне или нет, кто вас по мою душу отправил?
– Не говори ему! – шикнул второй.
Дмитрий пропустил слова помощника мимо ушей.
– Деревушка Кутежка знакома тебе?
– Ха! – громыхнул медведь. – Спрашивает еще. Знакома, и еще как. Этим-то деревенщинам чего надо?
– Ты растерзал вчера маленькую девочку, гребаный берендей! – зашипел молодой охотник.
– Девочку? Вчера? – Стены пещеры затряслись от смеха зверя. – Я не выходил из берлоги с начала затмения. И я не охочусь на людей, сопляк! Только на тех, – человеческий череп с громким хрустом треснул под его лапой, – кто приходит сюда сам.
– Сдавайся, оборотень, – сухо проговорил Дмитрий. – Прими истинный облик, и мы отведем тебя в столицу на суд к Великому князю. Ты ответишь за многочисленные убийства.
– Отвечу? – взъярился медведь. – Это я-то должен отвечать? Думаешь, мне хотелось становиться… таким?! Думаешь, седой, я хотел убивать тех, кто приходил сюда, чтобы прикончить меня?
– Скажи это дочери кузнеца из Кутежки, которую ты разорвал на части, зверь, – прощипел молодой.
Медведь рухнул на передние лапы и как будто потерял дар речи. На мгновение темноту пещеры оглашали сдавленные хрипы.
– Ч…что… Что ты сказал? – взревел он, да так, что со сводов посыпалась каменная крошка. Молодой испуганно натянул тетиву, приготовившись к выстрелу. – Повтори! Что ты сказал?
На лице князя Дмитрия не дрогнул ни один мускул. Он спокойно навострил копье и посмотрел в горящие медвежьи глаза.
– Ты убил маленькую дочь кузнеца. Ее разодранное тело нашли недалеко от деревни, на пути к твоему логову, – голос его наполнился холодом стали, а каждое слово было тяжелым, словно чугун. – Сомневаюсь, что ты мог спутать девочку с косулей или чем ты там питаешься. Ее отца тоже до сих пор не видели. Где его тело?
– Заткнись, человек! – сама темнота берлоги задрожала от закипевшего гнева оборотня.
– Ты должен сдаться! – крикнул Дмитрий. – Скажи, где отец убитой девочки?
Молодого затрясло от волнения. Он сильнее вцепился в лук дрожащими руками. Дмитрий по-прежнему сохранял спокойствие. Он перехватил копье и шагнул навстречу медведю.
– Ты узнал меня, оборотень, а значит, знаешь, что я справедлив и не хочу новых смертей. Я могу помочь тебе. Обернись человеком и сдайся.
– Лучше отойди, старый, – оборотень медленно пошел к выходу из пещеры. – Это все деревенский солтыс… Он давно мне угрожал. Сучий корень, я оторву ему башку!!!
Медвежий облик проявился на фоне мрака, и вблизи он больше походил на гору, чем на зверя. Огромные мускулистые лапы, что напоминали человеческие руки, покрывал жесткий, местами облезлый мех. На морде размером с доброго поросенка застыла озлобленная гримаса, с осклабленной пасти стекали комья пены, а взор налившихся кровью глаз яростно пожирал охотников.
Оборотень остановился в шаге от острия копья.
– С дороги, князь. Ты мне не враг, но коли мешать будешь – убью.
– Всеволод, прочь, – Дмитрий кивком указал на выход из пещеры. Молодой попятился, продолжая целиться в оборотня. Лишь когда зверь вышел на свет, князь вновь заговорил: – Я выпущу тебя живым, только если вновь станешь человеком.
Медведь заглянул в его глаза и тихо прорычал:
– Повторять больше не буду.
– Почему ты винишь солтыса? При чем он тут?
– Потому как он знал, что меня настигло проклятье! Убирайся!
Берендей взревел и прыгнул вперед. Дмитрий только и успел упереть копье в землю и крепче взяться за оружие. Острие не смогло пронзить толстую медвежью шкуру. Древко треснуло и разлетелось на щепки. Желтые клыки клацнули перед лицом князя. В нос ударило смердение гнили. Дмитрий опешил и отпрянул в сторону ровно в тот момент, когда воздух разрезал стрекот тетивы. Стрела с блестящим наконечником пронеслась сквозь тьму пещеры и вонзилась в морду оборотня.
– Скорее, сюда! – крикнул Всеволод, прикладывая к луку новый снаряд.
Князь выпустил обломки копья и побежал наружу. Над головой свистели стрелы, а позади раздавался медвежий рев и грузный топот. Чудище стремительно приближалось.
– В сторону! – рявкнул молодой.
Дмитрий увидел яркий свет и в последний момент сообразил. Что есть силы он прыгнул вбок, врезался в стену и сполз на влажные камни. Удар выбил весь дух, и взор князя на миг померк. Промелькнуло яркое желтое пятно – подожженная стрела. Дмитрий протер глаза и увидел охваченного огнем оборотня. Пламя быстро окутало берендея и осветило заваленную костями пещеру. Зверь метался по кругу, бил себя лапами и оглушительно ревел, сотрясая ревом своды берлоги. Все вокруг заволокло клубами костной пыли и черным дымом.