Учебный корпус встретил тишиной.
Для меня она была особой: жуткой, отправляющей в прошлое и оголяющей глубоко затаенные страхи.
Когда дядя говорил, что я обязана принять приглашение Налсура, понимала: будет паршиво. А ведь тогда я не знала про Экхана.
Перед внутренним взором невольно всплыл образ высокого широкоплечего красавчика. Конрад покорил меня сразу, с первой встречи. Я училась на втором курсе, когда он появился в академии. Помню, как знакомая с придыханием рассказывала о новеньком. Он перевелся откуда-то на четвертый курс и сразу стал объектом пристального внимания девчонок.
Я гнала его образ, но куда там! Видела его, будто наяву. Короткие черные волосы, волевой квадратный подбородок, орлиный профиль, четко очерченные крупные губы, темно-карие глаза с густыми изогнутыми ресницами. Смуглая кожа. Крепкое сильное тело. Сколько раз я из приемной отца любовалась тренировками четвертого курса, куда перевелся Конрад…
Он стал моей первой любовью, от которой я таяла, а магия внутри пробуждалась и готовилась прорваться наружу.
Тьма обожает эмоции. Благодаря им, она часто захватывает под свой контроль слабых магов, сводит их с ума и толкает на страшные вещи. Тогда я знала об этом лишь из учебников.
Не отдавая отчета в том, что делаю, свернула в один из коридоров и вскоре остановилась напротив ниши, в которой семь лет назад окончательно пробудилась моя сила. Остановившись, горько усмехнулась. Сердце стучало как сумасшедшее.
Нервно засунув папки с делами под мышку, я открыла сумку и на ощупь нашла мятные леденцы. Вынула дрожащей рукой первый попавшийся и тут же уронила.
Некрасиво выругавшись, отследила, как зеленый леденец в прозрачной обертке весело прокатился вглубь ниши, где и ударился о стенку. Я вздрогнула от этого звука и с удивлением осмотрела место, не понимая, что меня сюда привело?
Затем пришло понимание: я здесь, потому что это место семь лет пугало меня до дрожи, приходя в кошмарах. И конечно, мне стоило убедиться: оно совсем не такое страшное, как рисовало глупое воображение. Просто ниша в стене.
Нарочито громко рассмеявшись, на ватных ногах я заставила себя пойти за конфетой.
– Что здесь вообще может быть страшного? – пробормотала, нагнувшись и бросив вызов стенам здания: – Старая мерзкая академия! Я больше не боюсь, ясно?
Нет. Ей ясно не было. И она приняла вызов.
Иначе как объяснить произошедшее следом?
В коридоре раздались уверенные шаги, а затем, спустя тридцать два биения в грудной клетке, мне явился до жути знакомый профиль. Время остановилось, пока я смотрела из своего убежища на Конрада Экхана. Совсем как тогда.
Семь прошедших лет стерлись, словно их и не было. И я снова чувствовала себя жалкой, ничтожной, глупой. Это шокировало. Даже в худших предположениях я не думала, что будет так… плохо.
Больно-страшно-мучительно. И притягательно одновременно! Потому что Конрад был не просто хорош, кажется, он стал лучше прежнего.
Жаль!
Ужасно хотелось увидеть Экхана лысым и с пузом. Впрочем, он был старше меня всего на два с половиной года, так что лет через дцать имел все шансы обрести облик из моих страшных фантазий.
«Хватит!» – потребовала от себя же, прикрыв глаза и призвав спокойствие. Ледяная тьма отозвалась, сковав эмоции.
С губ сорвался болезненный вздох.
Экхан, почти прошедший мимо, замер, а потом заглянул в мою нишу, едва не уничтожив одним своим взглядом великую стену отчуждения, которую я выстраивала долгие годы. Кирпичик за кирпичиком, превращая себя из испуганной нежной девчонки в сильную женщину, способную дать отпор кому и чему угодно.
Нет. Я больше не слабая.
Приказала себе собраться. Теперь я – хозяйка своей силы и своих эмоций. И мне плевать на Конра…
– Василиара?
Второй раз за все время нашего знакомства он назвал мое полное имя. Его голос – глубокий, низкий, тот самый… – отозвался во мне порывом шагнуть вперед и улыбнуться. Он всегда действовал на меня так. До последнего дня.
Думала, это прошло. Но обманулась.
Я помнила Конрада все эти годы. Слышала во сне. И молилась о том, чтобы никогда больше не встретиться с ним. Но, видимо, снова что-то сделала не так.
Невероятным усилием воли я взяла себя в руки и медленно вышла на свет. Не спеша развернула поднятую конфетку, сунула в рот и посмотрела на кошмар из прошлого.
– Привет, – произнесла, старательно следя за интонациями.
Но не уследила за взглядом. Он принялся блуждать по Экхану, изучая и запоминая, чтобы потом сотни раз прокручивать перед мысленным взором. Снова и снова. И искать изъяны. У кошмара обязаны быть изъяны. И слабые места должны быть.
Но… Конрад, кажется, стал еще выше, еще шире в плечах. И еще мужественней. Он больше не был двадцатилетним парнем с широкой открытой улыбкой. Теперь в его коротких смольно-черных волосах появились две седые пряди, убранные назад: от висков к затылку. На правой брови тоже обнаружилось новшество: широкая полоска-шрам. В ухе серьга-артефакт с необычным узором. Из-под ворота футболки-поло виднелся черный рисунок, которого я не видела раньше. Темно-карие глаза, обрамленные густыми черными ресницами, смотрели оценивающе, без тени веселья.
Я тоже смотрела в них. Понимала, что долго этого делать нельзя, ведь однажды меня уже затянуло в их омут. Но мимолетно… кто мне запретит?
Конрад ответил мне взаимностью. Он рассматривал меня, не стесняясь и не прячась. И я поймала себя на мысли, что хотела бы знать: как ему увиденное?
Моргнув, прогнала навязчивые глупые мысли и, чуть прикрыв глаза, увидела их… Четко очерченные губы Конрада, расчерченные шрамами справа. Вот он, эпицентр моих кошмаров.
Семь лет назад, не совладав со своим даром, я приказала тьме запечатать его рот. Чтобы замолчал. Чтобы не смел больше со мной говорить!!! Никогда. И тьма отозвалась, вырвавшись из меня с огромной силой.
За случившееся меня могли не только отчислить, но и наложить более серьезное наказание. Например, заблокировать дар и возможность передать его детям.
Отец в отчаянии обратился к родному брату, занимающему уже тогда неплохой пост в министерстве магии. В итоге дяде Нильсу удалось замять дело. Как он рассчитался с Конрадом и ректором академии – осталось тайной. Но они не стали заявлять о случившемся и поддерживать слухи.
А дальше начался кошмар. Отец лишился должности, меня перевели в другую академию. Мы оба дали магическую долговую клятву дяде. Жизнь стала совсем иной. Я купалась в чувстве вины перед отцом, училась идеально контролировать магию и иногда выполняла поручения дяди.
А теперь передо мной стоял тот, с кого началась катастрофа. Тьму с губ Конрада убрали, но…
– Ты мог уже давно свести эти шрамы, – поморщившись, сказала я. – Или нравится выставлять себя жертвой? Смотрю, бро́ви тоже досталось… Копишь уродства?
Я говорила едко, с трудом сдерживая внутренний яд, копившийся годами.
Конрад молчал. Он продолжал рассматривать меня, чуть склонив голову набок. И я совсем не узнавала эту его новую манеру поведения. Отчего нервничала еще больше.
– Коплю уродства? – наконец повторил он с ленцой. – Можно сказать и так. Я и правда не убираю некоторые шрамы сознательно. Например, эти. – Он указал на свои губы. – Они напоминают, что иногда стоит заткнуться. А этот… – Конрад поиграл бровью. – О том, что стоит всегда смотреть в оба. Есть еще кое-что там… – Его взгляд устремился вниз, в область пояса. – Они напоминают, что не стоит заигрываться даже с самыми красивыми кошечками…
Боги, он ни капли не изменился! Я передернула плечами, сбрасывая наваждение. Не хватало еще снова запасть на Экхана, превратившись в прежнюю дурочку.
– Мне нет дела до твоих отметин! – прервала я Конрада, сделав брезгливое выражение лица.
А он рассмеялся:
– Как скажешь, Лиара. Как скажешь… Но кое-какие из них – наши общие.
Конрад чуть скривил губы, демонстрируя увечье, которое я оставила на нем. И мне стало не по себе. Я давно отказалась от чувства вины перед этим типом, убедив себя, что он сам спровоцировал тьму. Так было понятно и удобно. Так на меня не давило лишнее. Тем более Конраду хорошо заплатили за проявленное понимание.
Но теперь, глядя в его глаза и слушая голос, я снова ощущала это странное давление внутри. Становилось тяжелее дышать, в горле рос ком, а в животе закручивалась спираль страха. Все как тогда. После осознания, что натворила.
Потом были слезы, ужас, истерика. И желание увидеть Конрада, чтобы он простил. Но меня не пустили. А после, когда дядя Нильс все уладил, мне сообщили, что Экхан принял большой откуп и уехал.
«Он умеет торговаться, – с усмешкой говорил потом дядя. – Уважаю таких хватких парней. Далеко пойдет!»
Воспоминания придали сил. Я моргнула, разбивая прошлое, и всмотрелась в Экхана заново. Нет, он точно больше не был прежним беззаботным красавчиком, разбивающим сердца направо и налево. Осталось лишь знакомое лицо, которое не портили даже шрамы. Парадоксально, но с ними Конрад стал еще привлекательней.
– Так какими судьбами ты здесь? – спросил он, вырвав меня из задумчивости.
– Приехала работать, – ответила я спокойно. Эмоции почти улеглись.
Его взгляд скользнул к папкам у меня в руках, затем снова к моему лицу. К губам, шее, к вороту рубашки. Меня изучали и не скрывали этого.
– Будешь преподавать у пятого курса? – уточнил Экхан, делая шаг в сторону и опираясь одним плечом на стену. – Интересный выбор декана. Вы, наверное, очень близки, раз он доверил любимчиков тебе. Не думал, что мы вот так встретимся. Но рад.
– Зря, – честно сказала я. – Добрыми коллегами мы точно не станем.
– Даже так? – Он снова прищурился. – А знаешь ли ты, Васюша, что недобрыми иногда быть даже веселее? Я думаю…
– Прекращай! – Я снова перебила его. – Твое дело – прокачивать мускулы и учить этому же студентов. Не стоит утруждаться лишними мыслями.
Конрад криво улыбнулся и покачал головой, отчего одна седая прядь упала на его смуглое лицо:
– Не будь мы старыми друзьями, Васюша, – сказал он тихо, – я бы решил, что ты пытаешься меня унизить и завуалированно называешь тупым.
Я покачала головой:
– Никто не сомневается в твоем уме, Конрад, – сказала с нескрываемым презрением. – Раз преподаешь, значит, стал магистром боевой магии. Для этого требовалось сдать все итоговые и промежуточные экзамены. И даже если кто-то сделал это за тебя, ты нашел способ добиться результата. Умело кого-то использовал. Значит, умный. И по-прежнему очень находчивый.
Конрад чуть склонил голову вперед и смотрел теперь так, словно готовился к нападению. Но это продлилось не больше пары секунд. Затем он оттолкнулся от стены и предложил:
– А как насчет прокачать твой скилл не только в науках, Лиара? Быть сообразительной малышкой хорошо, но, как ты верно заметила, прокачивать можно и кое-что еще. Приходи как-нибудь с пятым курсом на плац. Я поищу под этой нежной кожей мышцы и объясню, как их проработать.
– Да ни за что! – фыркнула я, чувствуя, что снова начинаю заводиться от неприкрытого оскорбления. – Мои мышцы в порядке и без твоих проработок.
– Серьезно? – В его глазах блеснуло пламя тьмы. – Продемонстрируешь? Если не хочешь общаться на глазах студентов, приходи в мой дом. Покажешь, что умеешь. Я научу кое-чему еще… Опыт у меня богатый, делиться я только рад.
– Не думаю, что мужчине со сто́лькими шрамами стоит доверять, – покачала головой я. – Удивительно, что декан выбрал тебя для защиты студентов. Судя по отметинам, ты раз за разом совершаешь промахи. Мне неинтересно учиться у профессионала. Так что продолжай тренироваться на кошечках, Экхан. И вообще, я опаздываю.
Не прощаясь, резко развернулась на каблуках и пошла прочь. Внутри меня горело буйное пламя, а в голове назойливо бились картинки прошлого. Такого яркого и счастливого. До одного дня…