Бок все еще болел. Зай поморщился и потянулся за стаканом виски. Кубики на дне подтаяли, в них проступило нечеткое отражение острого лица. Прошла неделя с поимки сомбры. День Зая продержали на обследовании, механики тщательно изучили повреждение и залатали, как могли, а после отпустили домой. Выписанные на восстановление дни Зай успешно провел в ничегонеделаньи. Восьмого в это время отправили на курс подготовки.
– Ты хотел о нем поговорить и поэтому пригласил меня выпить?
Виктория облокотилась на барную стойку. Внушительный бюст чуть не прорвал последнюю преграду в виде пуговицы на серой рубашке. Зай с трудом перевел взгляд к карим глазам за стеклами очков и убранным в хвост черным волосам. Виктория позволяла себе многое: алую помаду в цвет ногтям, поблескивавшие на запястьях браслеты, прерывавшиеся на левой руке часами, узкие брюки – Депо не обращало внимания. Пока ты справляешься со своими обязанностями, всем плевать на то, как ты выглядишь и чем занят в свободное время.
– Что поделать. Я все-таки его наставник, знаешь. Спасение мира и все дела.
Зай со вздохом хлебнул горячительного. Виктория пренебрежительно дернула бровью, словно видела его насквозь.
– Ты о нем заботишься, зайчик. – Зай ненавидел, когда его так называли. – Он показал неплохие результаты на курсе, завершил тесты на шестьдесят из ста. Для того, кто недавно присоединился к Аркусу, это очень хорошо. Но все еще недостаточно.
Она отставила стакан, ногти перестуком прошлись по столешнице. Виктория развернулась на стуле, сделав знак кукле-бармену плеснуть еще. Лившаяся из колченогого автомата бодрая музыка сменилась на протяжную и заунывную. Посетители бара, не сговариваясь, одновременно выпили. Приближался комендантский час.
– Думаю, тебе нельзя алкоголь. Разве механик не запретил?
– Запретил, – согласился Зай и пригубил виски. – Еще неделю.
Повисло неловкое молчание. Виктория подхватила наполненный стакан, чуть двинула кистью. Оранжево-желтая жидкость косой волной пробежала от края до края, отразив блеклый свет такого же цвета ламп.