Тайны старого подвала - читать онлайн

Глава первая

– Вова! Ты опоздаешь в школу!

– Сейчас, мама, еще одну страничку дочитаю!

– Все, сынок, пора! – Мама подала Вовке портфель. – Проверь, ты все собрал?

– Эх, мама! Не дала дочитать! Сейчас Карлсон им даст!

– Вова, Вова! – Мама помогла ему надеть куртку и сунула в руку портфель. – Тебе уже семь лет, а ты все читаешь сказки! Не забудь зонтик, обещали дождь!

– Как ты не понимаешь, мамочка, что интереснее сказок ничего нет! – Он поцеловал маму в щеку, подхватил портфель и, конечно, забыл про зонтик.

Если бы он захватил эту самую обычную вещь, ничего бы не случилось. То есть просто не было бы нашей истории. Ах как часто от какого-то пустяка меняется наша жизнь!

Вова жил не очень далеко от школы. По мальчишеским меркам, так вообще рядом. Нужно было только пробежать пол-улицы и пересечь пустырь. В хорошую погоду это занимало каких-нибудь семь минут. А сегодня Вове не повезло. Только он миновал свои пол-улицы и вступил на пустырь, как ударил такой ливень, что он вмиг промок.

Спрятаться на пустыре можно было только в старом заброшенном доме. Правда, дверь и окна его были заколочены, но на крыльце под козырьком было спасение, и Володя его нашел. Отстраняясь от сильного ветра, мальчик прижался к двери и вдруг повалился за порог.

Это было невозможно! Дверь оказалась открытой!

Ни один из мальчишек не мог похвастаться тем, что он проник в старый дом. Сколько раз они пытались сделать это – и все напрасно. И вдруг дверь открылась.

Володя потер ушибленный локоть и осмотрелся. Несколько потертых деревянных ступеней вели ко второй двери, которая тоже легко поддалась. А за ней мальчик увидел длинный полутемный коридор, который разрезали полоски света, проникавшие сквозь щели заколоченных окон.

В доме было очень тихо и потому он был полон звуков. Мальчику казалось, что в дальнем углу кто – то вздыхал, а за спиной – ворочался. Вдруг сильный порог ветра тяжело хлопнул входной дверью и Володе вдруг пришло на ум, что это вернулся домой таинственный и невидимый хозяин – наверное какое – то чудище, и оно вдруг спросит зловещим голосом: «Как ты посмел нарушить мой покой?».

И дверь в самом деле отворилась. Только не входная, а где-то там, в дальнем конце бесконечного коридора, и крохотный мерцающий огонек стал приближаться к мальчику.

Он был окружен. Бежать было некуда. Володя застыл на месте и стал ждать самого худшего.

Когда огонек приблизился, Володя понял, что это горит свеча, а ее держит маленький человечек. Шаркающей походкой он все ближе подходил к мальчику. Вскоре Володя разглядел, что свечу держал старик. Он был совсем лысый и на плечах его лежал теплый полосатый плед.

Старик приблизил свечу к лицу мальчика и удивленно спросил:

– Кто ты? И как сюда попал?

– Я Володя, – невнятно ответил мальчик.

– Но как ты открыл дверь?

– Она была не заперта.

– Этого не может быть! Я сам набросил засов!

Володя молчал: ему нечего было ответить.

– Правда, я утром выходил за кефиром… – говорил сам с собой старик. – Неужели я забыл запереть дверь? Ах старость… старость…

Он все еще держал свечку у Володиного лица, а мальчик стоял неподвижно, не зная как себя вести. Наконец, зябко передернул плечами, поправил мохнатый плед, и, шаркая, отправился к выходу, где застучал тяжелым засовом. Вернувшись, сказал:

– Ну ладно, мальчик, раз уж пришел в гости, то будь ласков, попей со мной чайку! – и направился в другой конец коридора.

– Подождите, дедушка! – опомнился Володя. – Я не могу идти к Вам в гости. Мне нужно в школу.

– Ах, вот оно что! – с досадой сказал старик. – Ну что ж, иди!

– Я не могу… Там дождь!

И, наконец, старик все понял.

– А у тебя нет зонтика! – улыбнулся он, и улыбка у него вышла очень добрая. – Потому и вошел сюда? Он взъерошил Володе волосы и спросил, наклонившись и глядя мальчику прямо в глаза, – а в каком классе ты учишься?

– В первом, дедушка!

– Значит начинающий! Да, в школу опаздывать нельзя. Ты вот что, подожди-ка меня, я тебе принесу зонтик. – И он снова зашагал по коридору, и чем дальше он шел, тем слабее был виден огонек свечи. Также медленно он вернулся и протянул Володе большой черный зонт.

– Возьми, ученик, после школы принесешь.

Володя был уже возле двери, как вдруг вспомнил:

– Дедушка, а как же я к вам зайду?

– Ах да, дверь, конечно, будет закрыта. Ты вот что – подойди к первому окну слева и постучи три раза. Ладно? Я открою.

Володя кивнул, взял зонтик, выбежал из дома и, раскрывая его, услышал, как звякнул засов.

В это утро опоздал не он один, поэтому Мария Михайловна не стала ругать Володю, только попросила его поставить раскрытый зонт у задней стены, где уже стояли несколько разного цвета и величины.

Володя еле высидел до конца уроков и думы его были только о загадочном старике, который живет в заброшенном доме. Может быть, у него нет своей квартиры? Или он один из таинственных БОМЖей, о которых как-то рассказывал папа? А кто еще живет с ним? Мальчик сам задавал себе вопросы и сам придумывал на них ответы, ибо больше всего на свете любил тайны, загадки и приключения. А здесь – понимал он – пахнет самым настоящим приключением.

…Наконец он стоит у первого окна слева и стучит три раза. Конечно, он один. Никого из друзей он не посвятил в свою тайну. А как же хотелось. Витьку Черняеву, своему другу, он на перемене уже начал говорить про заброшенный дом, да к счастью прозвенел звонок и Володя поспешил в класс.

Хлопнул засов, дверь отворилась.

– Проходите молодой человек! – позвал старик и держал дверь открытой, пока мальчик не вошел в дом. Потом он накинул засов и, взяв горящую свечу, которую оставлял на табурете, пошел вперед. – Надеюсь, теперь не откажешься погостить у меня?

Володя дрожал от страха и нетерпения: ему было боязно, и в то же время очень хотелось узнать жгучую тайну и попасть в какое-нибудь приключение. В пустом длинном коридоре гулко раздавались шаги. А в полосках света, что тянулись от окон к полу, дрожали миллионы пылинок.

И вдруг свеча погасла. Стало темно. Во мраке мальчик стоял один на один с незнакомым стариком. Что это он ищет в карманах куртки? Может быть, нож? Володя попятился назад.

– Помогите мне, молодой человек! – сказал старик, и в его голосе мальчику послышалась угроза.

– Зачем? – совсем тихо спросил Вовка.

– Чтобы я зажег свечу!

Едва передвигая ноги, которые вдруг стали ватными, мальчик подошел к старику и в свете загоревшейся спички увидел добрую улыбку.

– Что струсил? – спросил старик.

– Я? Ни чуточки!

– Вижу. Молодец! – Он зажег фитилек и снова пошел вперед, а мальчик за ним. Вскоре они подошли к двери, на которой при зыбком свете свечи Володя прочитал «ДИРЕКТОР». И только тогда вспомнил, что этот заброшенный дом был когда-то школой, где учился его папа. И он как-то рассказывал ему о директоре, которого боялись как огня. «Если ты меня подведешь, – хмурил брови директор, давая какое-нибудь задание по уборке территории, – то и я тебя подведу!» – и голос его был таким зловещим, что у мальчишки от страха подкашивались ноги и он буквально вылизывал выделенный ему участок. И вот теперь у двери, которую всегда с такой тревогой переступал папа, стоит сын.

– Входи мальчик! – Старик открыл половину двери и пропустил гостя вперед.

Глава вторая

Володя думал увидеть большую комнату, которую описывал папа, но оказался в небольшой и узенькой комнатенке, где только и поместились небольшой столик со стулом и шкаф.

– И это кабинет директора? – разочарованно спросил он?

Старик перехватил его удивленный взгляд и все с той же улыбкой ответил:

– Нет, здесь сидел секретарь, а кабинет директора – вот он!

– Так вот куда заходил папа! – подумал Вовка, разглядывая дверь, выкрашенную белой краской.

Старик пригласил мальчика садиться за столик. На нем стоял самовар, несколько чашек, баночки с заваркой и сахаром, тарелка с баранками и печеньем, варенье.

– Хочешь поработать, Володя? – лукаво спросил старик. – Он надел на трубу самовара сапог. – Подойди сюда, возьмись за подошву сапога и гоняй ее вверх – вниз, угли и разожгутся.

Володя попробовал, и у него получилось.

– А меня зовут Николай Андреевич. Когда то я был директором этой школы.

– Что? – Володя едва не сорвал с самовара сапог.

– Был директором. Это тебя удивляет?

Мальчик с испугом смотрел на старика.

– Ну что же ты не работаешь? – удивился Николай Андреевич.

– Не хочу!

– Почему?

– Потому что вы злой!

– Но ты же меня не знаешь! – растерялся старик.

– Зато мой папа вас хорошо знает!

– Папа? А как фамилия твоего папы?

– А вам зачем?

– Чтобы вспомнить.

– Ну Дубинин, и что?

– Дубинин? Так-так… – Он встал и прошел в кабинет директора.

Володя вполне мог бы сейчас убежать, но ему до смерти хотелось узнать, что сейчас делает директор. Тот вернулся с несколькими классными журналами и положил их перед собой. Мальчик следил за пальцами старика, листавшего старые журналы… Один… Не тот… Второй… Не тот… Третий… Ага! Тот, то что нужно! Он раскрыл журнал и Володя с одной стороны его увидел ряд фамилий, а с другой – клеточки с оценками. Они были нанесены чернилами, которые уже поблекли. Палец старика пробежал по ряду фамилий, пока не остановился на нужной.

– Так… Миша Дубинин, первый класс…

Первый класс, – верно, – подумал Володя, – но почему Миша?

Старик поверх очков посмотрел на мальчика:

– Я нарочно нашел журнал за первый класс, когда твой папа был точно, такой как ты. Итак… Миша Дубинин: русский – 4, арифметика – 5, чистописание – 5… – Он поднял глаза на Володю, долго смотрел на него, потом сказал: – Вспомнил я твоего папу. У него на лбу был шрам, над правой бровью родинка, а волосы у него были золотистые.

– Никакого шрама у папы нет… а остальное – так.

– Хорошо учился твой папа и был очень внимателен на уроках. Я у него вел литературу и он всегда отлично отвечал. Постой, постой, это он тебе сказал, что я злой?

Володя растерялся.

– Да ты не бойся, дело прошлое.

– Он говорил, что очень боялся вас, особенно когда вы угрожали: «Если ты меня подведешь – и я тебя подведу!»

– Это хорошо что боялся. А вот что не понял меня – жаль. Ну да ладно. Я рад, что у него растет такой сынок!

– Ну я пойду? – поднялся Володя.

– Конечно пойдешь, – согласился директор. – Только сначала мы попьем чайку. Тебе две ложечки сахара или три?

– Две, – ответил мальчик и тут же спросил, – а почему вы здесь живете?

Старик помолчал, помешивая ложечкой сахар и задумчиво, словно самому себе ответил:

– Потому что вся моя жизнь связана с этой школой… Потому что я знаю каждую выбоинку в половице, каждая парта напоминает того или иного мальчика или девочку… И пока стоит школа, я буду жить среди воспоминаний… – потом поднял голову и улыбнулся мальчику. – А ты пей, Вова, пей. – Он поставил перед ним розетку с вареньем, помолчал и тихо добавил. – Есть, правда, еще одна причина, по которой я здесь живу, но об этом уже в следующий раз. Это особый разговор.

Они еще поговорили о пустяках, директор предложил еще чашку чая, но мальчик отказался.

– Ну как хочешь! – Старик проводи его до выхода, а прощаясь сказал – Если хочешь, приходи еще.

– Обязательно! – Вовка помахал ладошкой и побежал домой.

А вечером спросил:

– Папа, а почему ты говорил, что директор злой?

– Какой директор? – не понял отец.

Твой директор школы.

– Николай Андреевич? Ну какой же он злой? Мы его уважали.

– Но ты же помнишь как он говорил: «Если ты меня подведешь – и я тебя подведу!»

– Ну, это он говорил маленьким, взрослых он не пугал.

– Но ты же боялся идти к нему в кабинет!

Папа прижал к себе сына и объяснил:

– Вова, я рассказывал о своем детстве; хотел, чтобы ты меня представил маленьким. Да, в начальных классах я еще боялся директора, об этом и рассказал тебе. А потом мы его даже любили. Знаешь, как он рассказывал урок? Заслушаешься! А почему ты о нем заговорил?

– Да просто так, папа. – соврал Вова. Он решил пока никому не раскрывать своего приключения. Была ведь еще одна причина, по которой директор живет в старой школе. И эту причину нужно было узнать!

Глава третья

Только через несколько дней Вова снова оказался у старой школы. Сначала мешали домашние дела: он помогал маме в уборке квартиры, ходил за продуктами, вместе с папой ремонтировал кухонный шкаф, а потом два дня никак не мог отвязаться от Витьки Черняева. Да и то правда: всегда были вместе, а тут у Вовки появились какие-то свои дела! Но сегодня ему удалось «замести следы» и выбежать первым из школы.

– Тук! Тук! Тук! – три раза постучал он в левое окошко.

Через какое-то время мальчик услышал как загремел засов и в проеме двери показался Николай Андреевич.

– Заходи! – обрадовался он. Я уже думал, что ты меня забыл. Он пропустил Вовку, набросил засов, взял с табурета подгоревшую свечку и пошел вперед. И снова мальчика обступили тени, неясные звуки и он теснее прижался к старику.

Когда они подошли к заветной двери, Володя и тут не оглянулся, боясь увидеть что-нибудь страшное. Только тогда старик закрыл за ним дверь и Вова уселся на табурет у стола, он расслабился.

Старик зажег керосиновую лампу и в комнате стало светлее.

– Ты прямо из школы? Ну вот и хорошо, значит, ты проголадался и мы вместе попьем чайку. Страсть как люблю компанию, особенно теперь, когда целые сутки сидишь взаперти. – Он сложил тоненькие щепочки в самовар, разжег его и попросил Володю орудовать сапогом.

– Ну, какие у нас сегодня оценки? – поинтересовался старик, раскалывая щипчиками сахар.

– Две пятерки и тройка.

– И за что тройка? – Старик разложил в розетки варенье.

– За поведение… Смеялся на уроке.

Еле заметная улыбка тронула губы старика.

– И над чем же ты смеялся? – он разорвал обертку с пачки печенья и выложил его на тарелочку.

– А, Колька рожи строил.

– И ему тоже тройка?

– Нет, его удалили. Ну пей, сынок, чай у меня с запахом, из трав. Сахарок можно в чай, а можно вприкуску. Сластена, небось?

– Есть немножко, – солидно, как отец, ответил мальчик.

Какое-то время они пили молча, хрустели печеньем и баранками. Николай Андреевич снова наполнил чашку гостю и положил варенья.

– Что ты улыбаешься? – спросил он у Володи.

– Да так!

– Ничего так не бывает! – он весело подмигнул мальчику, – мол, говори, не бойся!

– Я вспомнил как пили чай Шляпа, Соня и Заяц.

– Да, действительно смешно! – засмеялся старик. – Огромный стол, за ним сидят только трое, а Алисе кричат: «Мест нет!» Ты давно читал «Алису в стране чудес?»

– Летом. Но все помню.

– Значит, понравилась?

– Очень! – Он снова улыбнулся. – Алиса все-таки села за стол, а Заяц ей говорит: «Хочешь ли торта?» – «Какого торта?» – удивилась Алиса. – «Что-то я его не вижу!» – «Его тут и нет», – подтвердил Заяц.

– Ну, у меня, наверное, не так? – улыбался старик. – Тортов и пирожных нет, поэтому я и не предлагаю. А ты что любишь сказки?

– Больше всего на свете!

– Молодец!

– Почему? А мама меня ругает: «Что ты маленький? Любить сказки?»

Старик вдруг стал очень серьезным:

– А ты знаешь, Вова, я тебя давно жду.

– Меня? Три дня только…

– Нет, Вова, многие месяцы здесь, взаперти, я ждал, что ты придешь…

– П…почему – растерялся мальчик.

– Потому что я уже давно ищу мальчика, который больше всего на свете любит сказки. – Он погладил Вовку по голове. – И вот он пришел. – Помолчал, потом задумчиво постучал по доске стола костяшками пальцев, затем успокоил руки на коленях и продолжал. – Ты помнишь, я сказал, что есть еще одна важная причина, почему я живу в этом старом доме?

– Угу, – сказал Вовка, не сводя глаз с директора.

– Эта причина – сказки!

– Какие сказки? Не понял мальчик.

– Да это вот так сразу понять трудно, – согласился старик, плотнее запахиваясь в полосатый плед. – Это надо увидеть…

– Что увидеть? – тихо, очень тихо спросил школьник.

– А ну-ка пойдем! – Старик вышел из-за стола и направился к двери в кабинет директора. Пока он отыскивал в кармане ключ, Вовка терялся в догадках: почему тайна сказок прячется за этой дверью? Но как только перешагнул порог, сразу понял: перед ним волшебная страна!

Случилось невероятное: он вдруг стал великаном… Над ним было голубое небо… Он стоял на дорожке, выложенной желтым кирпичом, а на горизонте рос густой зеленый лес… Прямо под ним была деревня, а может быть и две. Почти у носка его ботинок стояла мельница и текла речка. А на другом ее берегу стоял замок из черного мрамора. Кто-то выглядывал из окна его башни, и у него была синяя борода… Неподалеку от замка ютились маленькие домики, крытые соломой, у самого леса стояла избушка на курьих ножках… Дорожка из желтого кирпича вела куда-то влево, мимо замка, мимо деревни и заканчивалась у города, в котором все было зеленое: и дворец, и дома, и люди…

Но самое удивительное началось, когда он поднял глаза. На уровне его головы все небо было заселено: где-то вдали парил летучий корабль, чуть правее его шестиголовый дракон раскрывал свои пасти. Поднималась до облаков стая гусей-лебедей, унося на крыльях Иванушку; торопилась в ступе куда-то Баба Яга; на ковре-самолете летел Старик Хоттабыч… Все это Вовка увидел в одно мгновенье, хотя оно показалось ему очень долгим. Потом, когда его глаза привыкли к тусклому свету, он понял, что это не он великан, а дома и дворцы маленькие. И что он на самом деле находится в большой комнате, стены и потолок которой обтянуты голубым шелком.

– Это что? – спросил он.

– Свеча в руке старика дрогнула:

– Это музей сказки.

– И все вы сделали сами, – догадался Володя, – потому и сидите в этой старой школе.

Старик ответил не сразу.

– Если бы, мальчик, все было так просто!

– А что, не так?

– Нет, Володя! Почти все, что ты здесь видишь, сделано руками моих учеников. Много лет они изготавливали эти прекрасные самоделки. – Он положил руку Вовке на плечо. – А хочешь посмотреть работу твоего папы?

– Моего папы? – сначала растерялся, а потом обрадовался Володя. – Конечно хочу!

– Ты видишь там, вдали летит корабль? Подойди к нему поближе; рассмотри хорошенько!

Володя медленно пошел по желтой дорожке, стараясь не задеть какой-нибудь домик, и остановился у летучего корабля. Он был изготовлен из соломки, мачты его – из оструганных палочек, паруса – из красного шелка. На палубе корабля стояли семеро смельчаков, одетых в разные костюмы, а к его днищу была привязана бирка с надписью: «Сделал Миша Дубинин, 6 класс. 1968 год.».

Обратно он шел мимо Кощея Бессмертного, который на уровне его щеки уносил Марью Царевну; случайно задел ухом могучего джинна, что нес на спине прекрасный дворец Аладдина и едва не наступил на дом с черепичной крышей, на котором сидел Карлсон.

– Что ты загрустил? – Николай Андреевич осветил Вовкино лицо.

– Я думал и вправду вы знаете тайну, а это только музей…

– Только музей… – повторил старик. – Если бы все было так просто.

– А что не просто? – уже без всякого интереса задал вопрос Вова.

– Да хотя бы весь этот старый дом.

– Дом как дом, – пожал плечами мальчик.

– Не скажи… Ты знаешь когда его построили? В позапрошлом веке! И учти – специально под школу. Ты слыхал про земские школы?

Вовка отрицательно покачал головой.

– Это школы, в которых дети бедняков учились бесплатно два года. Построили этот дом в полтора этажа…

– Так над нами еще один этаж?

– Нет, там крыша. Пол-этажа под нами. Там подвал, где хранили дрова, которыми отапливалась школа, бочки с соленой капустой, которой кормили учеников, еще кое-какие продукты и старое тряпье.

– А что сейчас в этом подвале?

Когда они вышли из музея и снова уселись на табуреты за столиком, старик ответил:

– Этому зданию скоро будет 130 лет. Понимаешь? Больше ста лет здесь звенели детские голоса, более ста лет по коридору носились мальчишки и девчонки. Сто тридцать лет добрая ребячья болтовня наполняла классные комнаты и в них очень часто звучала сказка. – Голос старика стал негромким и оттого, наверное, Володя все внимательно слушал и вдруг уловил в нем неподдельное волнение. Потом старик совсем замолчал, как-то необычно посмотрел на школьника, а потом сказал совсем тихо. – А разве ты не знаешь, если много-много раз повторить волшебные слова, они отзовутся в волшебной стране?

– В какой стране? – Володя думал, что он ослышался.

– Да, малыш, и я этого раньше не знал. На свете есть много-много стран, и даже одна – волшебная!

– А кто там живет? – спросил мальчик.

– Там живут герои волшебных сказок.

– И что они делают?

Старик снял очки и зачем-то стал их протирать.

– Я это тоже очень хочу узнать, Володя, потому и живу в этой старой школе.

– А может быть, этой страны и вообще нет! – сказал Володя.

Старик одел очки, опять помолчал, взял вдруг в ладони лицо мальчика, посмотрел ему в самые глаза и сказал:

– Дело в том, Володя, что я туда уже ходил…

– Куда? – прошептал мальчик.

– Да-да, Володя, я входил в волшебную страну…

Глава четвертая

В тот раз Володе не удалось до конца раскрыть тайну старой школы. Старик так разволновался, что у него схватило сердце и он едва нашел силы закрыть за Вовкой дверь. Мальчик переживал, спрашивал, не вызвать ли скорую помощь или, может быть, сбегать в аптеку, но Николай Андреевич сказал: «Обойдется! Не в первый раз!» И сам успокаивал мальчика.

Дома родителей не было, и Вовке не нужно было объяснять причину опоздания. Он выучил уроки, перекусил на скорую руку, а потом подошел к своей полке сказок. В большом застекленном стеллаже она была второй снизу. Вовка сильно вырос с тех пор, как ему выделили эту полку и ему приходилось наклоняться, чтобы вынуть нужную книгу.

– Неужели и вправду есть волшебная страна? – думал он, гладя пальцами корешки любимых книг, – и там оживают герои сказок?

Вовка был мал, и мысли у него как у Буратино были еще коротенькие-коротенькие, и потому он больше ничего не придумал и решил подождать новой встречи с директором старой школы. Он выбежал во двор и включился в футбольную баталию.

На следующий день после уроков их класс убирал территорию школы, а потом мама послала его в магазин за мылом и стиральным порошком. Только через два дня он снова постучал в забитое окно.

– А, молодой человек! – обрадовался старик. – Входи я тебя жду.

– Как вы себя чувствуете? – спросил Вовка, шагая с ним по коридору.

– Спасибо, уже неплохо.

– А я очень волновался, честно!

– Спасибо, мальчик, только зря ты нервничал. Я знаю свою болячку и пока справляюсь с ней.

Шаркая по половицам, старик освещал путь все той же старой свечкой, которая почти не разгоняла тьму, и мальчику как всегда было боязно в старом доме, где по стенам бегали тени, а под потолком летали летучие мыши.

Старик накрыл на стол, разогрел чай и как всегда спросил мальчика об успехах, а Володе все еще было не по себе при тусклой свечке, и он попросил зажечь лампу.

– Ах да, я совсем забыл, – смутился старик и зажег керосиновую лампу, не забыв подышать в стекло, перед тем как поставить его на место. Стало светлее.

За разговором Вовка с аппетитом поел и перевернул чашку вверх дном, как это делал папа, когда хотел показать что он сыт.

– Накушался? – удовлетворенно сказал старик. – Ну что, теперь пойдешь домой? – Он посмотрел на Володю с хитринкой и ответ взгляд, делая вид что собирается мыть посуду.

– Нет, дедушка не обманете! – засмеялся Вовка. – Мы же еще не поговорили.

– О чем? – опять с хитринкой спросил старик.

– О ней… о волшебной стране. – Вовка уже смотрел на старика без улыбки и глаза его стали серьезными.

Посуровел и старик. Помолчал, полаская чашку в заранее приготовленной воде, вытер полотенцем, поставил на стол, взял другую и тут же поставил ее на место.

– А знаешь Вовка, как все началось?

– Как? – мальчик затаил дыхание.

– С тех сказочных поделок которые изготавливали мои ребята.

– Почему? – не понял мальчик.

– Потому что их стало в конце концов так много, что они уже не умещались в моем директорском кабинете и я решил найти для них особое помещение. И сразу подумал о подвале: школа была переполнена, каждая классная комната была закреплена за каким-нибудь классом, а подвал пустовал, и я решил спуститься в него. По старой деревянной лестнице я шел с некоторым опасением, но больше всего боялся, что подвал залит водой: я ведь давно там не был. В сырости поделки ребят могут не сохранится.

– А домового вы не боялись?

– Нет, домового не боялся.

– У вас была лампа или свечка? – продолжал пытать старика Вова.

– Самая обычная восковая свечка.

– И что же вы увидели?

– Я обошел весь подвал и не заметил ни одной капли воды ни на полу, ни на потолке, ни на стенах. И не встретил ни одной мыши или крысы и не почувствовал их запаха.

– И вам не было страшно?

– Нет, Володя, не страшно. Я и не думал о страхах, а только о том, где и как я размещу свои экспанаты. И при этом сделал одно неожиданное открытие.

– Какое? – воскликнул мальчик.

– В подвале был камин.

– И во всех старинных подвалах были камины?

– Конечно, нет. А теперь слушай внимательно. Слушаешь?

– Еще как!

– В этом подвале камина раньше не было.

– Может вы не заметили?

– Нет, точно не было!

– Я как директор должен хорошо знать свое хозяйство и в свое время внимательно осмотрел подвал. На том месте, где теперь стоит камин, раньше была стена.

– А откуда же он взялся?

– Это и я хотел бы узнать. Зачем в старом подвале, где кроме поломанной мебели ничего нет, строить камин, да еще и облицовывать его черным мрамором с золотой прожилкой?

– Такой дорогой?

– Вот именно! А на камине кто-то поставил новенькие бронзовые часы, и они тикают! Значит, их кто-то недавно завел!

Вова машинально взял с тарелки баранку и стал грызть, не спуская со старика глаз.

– Только кто? – Старик сурово посмотрел на мальчика, словно ожидая от него ответа. Но Вовка хрустел еще одной баранкой. И директор тоже взял баранку, только не стал ее есть, а просто сжал в ладони и продолжал. – Но самое интересное не это!

– А что? – Вовка не донес до рта еще одну баранку.

– Самое интересное в том, что камин был заряжен!

– Как это заряжен? – не понял мальчик.

– Подготовлен к топке: в нем была заложена бумага, мелкие щепки, поленья…

– Но кто же это сделал? Вы не узнали?

– Нет, Вова, в тот раз я так ничего и не узнал. Я просто взял и сам его зажег. Поленья быстро занялись, загудел огонь, стало светло и тепло, и я опустился в мягкое кресло, которое тоже кто-то неведомый заранее сюда принес.

– И о чем же вы думали? – поторопил старика Вовка.

– Я думал о том, что музей волшебной сказки наконец-то обрел свое место… Я не стал присылать сюда уборщицу, убрал в подвале сам. А потом стал переносить сюда экспонаты, расставлять по полкам, которые прикрепил мне к самой длинной стене школьный столяр. Вот так и появился музей.

– А потом вы узнали, кто устроил камин и поставил часы?

– Николай Андреевич откинулся на спинку стула. Рассказ утомил его. Он налил себе чаю, налил Вовке. Какое-то время они сидели молча, каждый думая о своем. Потом Николай Андреевич сказал:

– Но я не только нашел место для музея. Я приобрел и помещение, где мог отдыхать. – Он отхлебнул из чашки, пригубил печенье и продолжал. – Директору школы приходится много работать и до темна не покидать школы. Но бесконечный шум ребятни, споры на педсовете и уроки, которые я вел сам, так утомляли меня, что я не находил себе места. А когда оборудовал музей, отдыхал там.

– А подвал запирался? Никто чужой туда пройти не мог?

– Ну что ты, Вова. На двери подвала висел тяжелый пудовый замок.

– Как же они туда проходили?

Старик понял, кого имел ввиду мальчик и ответил:

– Понятия не имею. – Он помолчал недолго и продолжал. – Болела голова, ныла от напряжения спина, першило в горле, но переступал я порог подвала и сразу становилось легче. Я разжигал огонь, садился в мягкое кресло, смотрел на пламя и постепенно проходила усталость. И тогда я вставал и прохаживался вдоль стены с экспонатами, любовался изделиями милых моих мальчишек и девчонок и соприкасался со сказкой… Обычно я проводил так с полчаса или чуть меньше и снова шел к ученикам. Зато вечером перед уходом я мог сидеть здесь сколько угодно… Ты что-то хочешь спросить?

– Да, дедушка: а ученики еще делали сказочные вещи?

– Конечно, мальчик. Когда мы с тобой спустимся в подвал, ты увидишь сколько чудесных вещей они понаделали.

– А мы спустимся, дедушка? – вздрогнул Володя.

– А ты боишься?

– Немножко.

– А разве ты не любишь приключения?

– Очень люблю!

– А приключения без тайны не бывает и кому-то надо ее открывать!

– Мне? Нам вместе, Володя. Я очень ждал когда ты придешь.

– Именно я?

Старик помолчал, внимательно, словно в первый раз оглядел мальчика и утвердительно кивнул: «Именно тебя!».

Глава пятая

Они еще поговорили немного, больше о Володиных оценках – старик, видно, уже утомился и вскоре проводил мальчика к выходу.

– Когда придешь? – спросил он его у самого порога.

– Завтра можно? – не раздумывая выпалил Вовка.

– Можно и завтра. Когда сможешь – тогда и приходи.

Мальчик осторожно выглянул из-за угла дома: никто ли не видел, откуда он выходил? Нет, на пустыре никого не было. Тогда он припустил домой и сразу получил от мамы нагоняй за опоздание. Он придумал какую-то причину, но когда отказался обедать, мама что-то заподозрила.

– Мам! – объяснил он. – Сегодня в школе были мягкие сладкие булочки и мы с Витькой от пуза наелись.

А потом пришел Витька и Вовка стал делать ему знаки, чтобы он не разговаривал с мамой, а сразу же шел к нему в комнату, но мама все равно перехватила его и спросила про булочки.

– Дрянь! – отрезал Витька. – Сухие и несладкие.

– А Вовка объелся мягкими! – мама укоризненно посмотрела на сына.

– Ну да, – соврал он. – я же ел позже Витьки, когда подвезли мягкие, – говорил и глазами делал Витьке знаки.

– Так мы за одним столом сидели, – не понял его Витька.

Мама подошла, прижала к себе сына и мягко сказала:

– Это хорошо, Вова, что ты врать не умеешь. И не учись, ладно?

Вовка покраснел и кивнул, а потом долго в своей комнате втолковывал другу про его непонятливость.

– А где же ты был на самом деле? – спросил Витька.

– А вот и не скажу, – заупрямился Вовка. – Чего тебе говорить, ты все равно маме расскажешь!

Они поссорились и друг ушел не попрощавшись. А Вова пытался делать уроки, только в голову не шла ни математика, ни литература. Думал он только о подвале, куда ему когда-то придется спуститься. Уроки они доучили с папой, но и ему Вовка не раскрыл своей тайны, а ведь у него от папы никогда секретов не было. Он и сам удивлялся себе.

Назавтра он еле отвязался от Витки, но когда уже на пустыре оглянулся – заметил маячившую вдали фигуру. Кто-то прятался по-над домами и следил за ним. Конечно, это был Витька. Вовке пришлось пройти мимо старой школы, хотя ноги его тянулись к заветному порогу. Он спрятался за угол школы, но Витька не уходил и пришлось Вовке ретироваться домой. Он думал только бросить портфель и снова бежать к заброшенной школе. Но Витька, оказывается, дежурил у его порога.

– Тебе чего? – наконец, разозлился Вовка.

– Ничего! – набычился Витька.

– А чего прячешься?

– Я не прячусь!

– Ты же следишь за мной!

– А чего ты один уходишь? Всегда вместе, а теперь один!

– Да я после вчерашнего говорить с тобой не хочу!

Вообщем, они снова разругались, и Вовке так и не удалось попасть в старую школу. И тогда он придумал вот что. Он записался в кружок юных техников, в котором занимались сразу после уроков и, посидев чуть-чуть, отпросился из-за болезни живота. Витьки нигде не было, и он, наконец-то стучит в заветное окно.

– Почему ты вчера не пришел? – спросил старик.

Вовка все ему рассказал.

– Ну и молодец ты парень! – обнял Вовку старик. – Другой бы давно все выболтал, а ты держишь язык за зубами. И правильно. Мы с тобой никому не должны раскрывать тайну этого дома.

– И папе?

Старик помолчал, а потом ответил:

– Папе, наверное, можно. Он же твой друг?

– Еще какой!

– Тогда ему все расскажи. А от Витьки избавиться очень просто: приходи ко мне не сразу после школы, а когда выучишь уроки. Ладно?

Вовка подумал и согласился.

А потом когда они пили чай с пирожками, которые спекла Вовкина мама и попробовали малиновое варенье из стариковых запасов.

– Еще? – спросил старик.

– Нет, спасибо! – Вовка похлопал себя по животу.

– Тогда пойдем? Старик начал собираться.

– Куда? – не понял Вовка.

– В подвал.

– Прямо сейчас? – вздрогнул мальчик.

– Конечно. А что нам мешает?

– Одни? Вы и я?

– Ты боишься?

– Я? Ни капельки!

– Ну вот и пойдем. Туши лампу, а свечку зажги. И себе и мне.

Свечки у Николая Андреевича были длинные и толстые. У Вовки от страха дрожали руки и он никак не мог чиркнуть спичкой.

Николай Андреевич ласково погладил мальчика по голове:

– Не бойся! Я же с тобой! – И столько доброты было в голосе старого директора, что Вовка немного успокоился и справился со спичками.

Они вышли из приемной в коридор и подошли к одной из соседних дверей. За ней была пустая комната. Посередине ее пола лежала железная решетка.

– Вот ключ, мальчик, открой замок!

Вовка поставил свечку на пол, встал на колени и с большим трудом вставил ключ в замочную скважину: руки его дрожали. Он повернул замок и снял его.

– Теперь давай вдвоем откинем решетку к стене… Так… Видишь, еще одна дверь. Открывай!

Они откинули и эту дверь, и при тусклом свете свечи Вовка увидел ведущую вниз лестницу. Пахнуло холодом.

– Теперь смотри под ноги и держись за перила! – скомандовал старик и первым шагнул на скрипучую ступеньку.

Вовке казалось, что они спускаются в глубокий колодец. Свечка еле освещала ближайшую ступеньку. Оглянуться мальчик боялся. Ему казалось, что скрип идет от чьих-то чужих ног и он боялся оглянуться. И тут Николай Андреевич сказал:

– А когда-то по этим ступеням спускался твой папа!

– Правда? – Вовка сразу приободрился: ведь папа остался жив и здоров!

– Ну вот и пришли! – наконец, сказал старик. – Этот пудовый замок я открою сам. Держи-ка мою свечку и свети получше!

И вот замок снят и дубовая дверь открыта. Старик шагнул за порог и следом за ним – Вовка. И сразу увидел вдали мерцающие огоньки.

– Ну вот опять! – сказал старик. – Кто-то разжег камин.

– Может быть вы, дедушка?

– Да нет! Я здесь не был недели две!

– А кто же? – Вовка прижался к Николаю Андреевичу.

– Когда-нибудь мы это узнаем! Да пойдем, не бойся! Здесь никого нет! – Они подошли к камину и Николай Андреевич попросил, – ну-ка помоги мне подбросить поленьев!

Камин разгорелся быстро, и сразу стало светлее.

– Ну а теперь ты увидишь наш музей!

И директор повел Вовку вдоль длинной, уходящей в даль подвала стены. До самого потолка на ней были оборудованы стеллажи, а в простенках между ними или – занимая нижнюю часть стеллажа – были установлены застекленные витрины. На стеллажах, в уютных «гнездах» лежали волшебные вещи: шапка-невидимка, топор саморуб, скатерть самобранка, меч кладенец, яблочко на тарелочке, клубочек-поводырь и другие. Почти все в натуральную величину. А в застекленных витринах лежали волшебное полотенце, гребешок, чудесная дудочка, камешки из кармана Мальчика с пальчика, волшебная книга, и множество рисунков.

– Это все сделали мои ученики! – с гордостью сказал Николай Андреевич.

Потолок тоже был частью музея: на проволоке или толстом шнуре свисали: большой деревянный орел, широко разбросавший крылья, Карлсон с пропеллером на спине, яркая Жар-птица, Черномор, за бороду которого уцепился Руслан, баба яга в ступе…

– Дедушка, а можно посмотреть волшебную книгу? – Вовку привлекала она своим необычным оформлением.

– Тебе все можно! – серьезно ответил старый директор и откинул верх стеклянной витрины.

– Ой какая она тяжелая! – воскликнул Вовка.

Деревянный переплет книги был обтянут кожей и украшен «драгоценными» камнями.

– А как ее раскрыть, дедушка?

– Нужно отстегнуть медную пряжку!

– Ой! Здесь ничего не написано! – удивился мальчик, листая ее.

– Потому что ее сделали дети. А где-то… – почему-то вздохнул он, – наверное есть и настоящая волшебная книга…

Мальчик положил детскую поделку на место и сказал:

– Вы шутите, дедушка?

Старик пожал плечами.

– Я уже и сам не знаю, где правда, а где неправда…

– Вы шутите… – попытался улыбнуться Вовка. – Правда – это правда. А сказка – это сказка.

– А этот музей? – как-то отрешенно, сам с собой разговаривая, спросил старик. – А камин, который зажигается сам? А голоса? Это сказка или не сказка? – Он приблизил свечку к Вовкиному лицу, чтобы лучше разглядеть его. – Мне иногда кажется, что наш музей – это где-то посередине между сказкой и былью… Пойдем, я сяду в кресло.

– А какие голоса, дедушка? Вы же не сказали?

– Ну вот что, Вовка, садись-ка на эту маленькую скамеечку и слушай. Я тебе сейчас все расскажу. И почему я сделал этот музей и почему я так люблю сказки… Было это очень давно. Был я еще молодым и учился в институте. Литературу нам преподавал красивый, полный, золотовласый доцент Костанов. Однажды он начал рассказывать нам об устном народном творчестве… Ну-ка подай мне мой портфель. Он лежит под креслом. Нашел? Я его прошлый раз забыл здесь и поленился возвратиться. Ну-ка, открой пряжку… Так, давай-ка сюда, ты ее не найдешь сразу, мою общую тетрадку в черном коленкоровом переплете, которую я начал как раз на той лекции… Вот она, видишь?

– Толстая какая!

– Хорошая! – Он открыл ее, стал листать, – вот, Вова, то сааме важное место его лекции, слушай: «Фольклор – это забытый мир забытых поверий, обрядов, необычных оборотов слов, это мир забытых преданий… Этот мир обладает какой-то поразительной тайной: тот, кто хоть раз всерьез заглянет в него, будет покорен его неизведанными глубинами и захочет их освоить… Ах, сколько талантливых людей пытались разгадать его тайну, но так и остановились на пороге тайны. И думалось, что никогда уже нам не удастся заглянуть в души умерших уже людей и понять, зачем они огораживали свои поселения черепами животных на шестах, зачем сжигали предков в ладье вместе с вещами, зачем наряжались в диких зверей… Ветры буйные гнали над планетой годы и столетия, археологи отыскали, очистили бережно от земли и песка боевое оружие предков и останки их, а скульпторы наши научились восстанавливать по черепу живой облик, и мы посмотрели в лицо им, а говорить не заставили! И думалось навеки… Но, оказывается, было – осталось окошечко, в которое мы заглянули случайно, а заглянув – не могли оторваться: увидели давно забытый мир и разгадали поверия давние. Окошечко это – волшебные сказки!.. – старик поднял глаза и посмотрел на Вовку. Тот сидел не шелохнувшись и не спуская взора с черной тетрадки. – Все понятно?

– Все! – кивнул мальчик. – Я все понимаю!

И Николай Андреевич стал читать дальше:

– Узенькое это окошечко, и стекло в нем затуманено, и таинственный мир волшебной страны виден еще смутно, неясно. Но придет, придет время, друзья… – Вовка, это нам говорил доцент Костанов. – мы разгоним туман, протрем волшебное стекло и заглянем в дальние дали этой страны… Когда придет это время? Когда найдется такой смельчак, сильный и храбрый, кто не побоится опасностей, трудного пути и решит посвятить себя изучению мира древних преданий? – На этом месте, Вовка, он посмотрел в зал, и мне показалось – прямо на меня – Может быть, это будет кто-то из вас? Благословляю тебя, герой! Ты попадешь в страну нехоженых троп, непуганых говорящих зверей, смелых и могучих сказочных героев… Только знайте, друзья, что попасть в волшебную страну сможет только тот, кто знает СЛОВО. Какое слово? Волшебное! Страна эта древняя, пути в нее нехожены, слова там говорят необычные, и вы должны овладеть этими словами. Вам придется перечитать сотни толстых томов, стать старожилом в библиотеках и музеях, искать и искать… Только обладая знанием древних поверий: обрядов, легенд и преданий, вы сможете из конца в конец пройти волшебную страну… «А дальше, Вовка, самое главное…»: А чтобы узнать все это – заведите словарик. Волшебный словарик волшебных слов… Выписывайте в него все волшебные слова, которые встретятся вам при чтении древних фолиантов и, конечно, их отгадку… «Что? Ворочаете носами?» – это он говорил нам, Володя, доцент Костанов – «Боитесь великого труда? Тогда и не собирайтесь в дорогу! Пойдет, может быть, один из вас. Всего один, а может быть, никто. Но если среди вас сидит этот один, то знай, друг, и не забывай про волшебный словарик волшебных слов… И я понял, Володя, что это ко мне обращался доцент из института. И решился! Потом оказалось – один из всего курса!»

Глава шестая

– Все свободное время после занятий я проводил в библиотеке, обложившись книгами и словарями. Ах, как много я прочитал! Сколько интересного узнал! Я и впрямь вступил на нехоженые тропинки… Только Афанасьев и Даль, Пропп и Аникин вступили на них… Они много сделали. Много, но не все. Я решил идти по их стопам.

– Словарик? – понял Володя.

– Да, мальчик, на пятом курсе я уже приступил к составлению словарика. Впереди – думал я – необозримая жизнь, и каждый день будет посвящен фольклору… Наивный! Еще классик сказал: «Надежды юношей питают!». По распределению меня послали в Красноярский край, в Минусинский район, в такую глушь, где и библиотеки-то не было… – Старый учитель вздохнул. – Ах, как же я мечтал вернуться в город! Чтобы снова листать фолианты! А вместо этого листал тетрадки своих учеников да несколько страничек своего Волшебного словарика.

– Значит, вы его сделали! – захлопал в ладоши Володя.

– Нет, мальчик, нет, только и успел узнать тайну девяти слов… – Николай Андреевич разгладил самые последние листы тетради и посмотрел на мальчика. – Хочешь, почитаю?

– Почитайте! – обрадовался Вовка. Ему уже нравилась сказочная обстановка подвала, музей, и даже камин.

– Почитайте! Почитайте! Почитайте! – вдруг донеслось со всех сторон.

Вовка прижался к ногам Николая Андреевича. Старый учитель вздрогнул и осторожно оглянулся.

– Какое странное эхо… – наконец сказал он.

– Так это было эхо? – прошептал мальчик.

– А что же еще?

– Какие-то голоса… И все разные…

– Тебе тоже показалось? – тоже негромко произнес старик, встал и пошел по подвалу.

Никого не было. Значит, и впрямь это было эхо. Вовка ни на шаг не отступал от директора, и когда он сел в кресло, опустился на свою скамеечку.

Старик положил на колени тетрадь, но не стал раскрывать ее, а стал рассказывать:

– Только через много лет я вернулся в родной город и уже не годился в ученые… Но сказки любил по-прежнему. Оттого и создал со своими учениками этот музей.

– А волшебный словарик вы им читали?

– Нет, Вовка, долгие годы эта тетрадка лежала на нижней полке моего книжного шкафа в квартире и, честно сказать, я боялся ее открывать – боялся нахлынувших воспоминаний… И только когда пришел ты, я съездил в свою городскую квартиру и отыскал черную тетрадь. Здесь, в этом кресле, я открыл ее, перечитал и… забыл свой портфель в подвале… Сам не знаю, как это случилось… Я никогда не выпускал ее из рук, а тут вдруг оставил… да на несколько дней.

Вовка тронул старика за руку и попросил наклониться, а потом в самое ухо прошептал:

– А может это они?

– Кто они? – также тихо сказал директор.

– Ну они! – Вовка обвел вокруг них рукой. – Забрали Ваш портфель с тетрадкой, чтобы ночью почитать…

Николай Андреевич засмеялся:

– Ну Вовка, ты и придумал!.. – Потом помолчал и добавил. – А мысль интересная… – Снова посмотрел на Вовку. – Так почитать?

– Почитайте! – тихо сказал Вова. Эхо на этот раз не последовало.

– Ну, слушай.

СКАЗКА – ОНА СКАЗКА И ЕСТЬ. ТОЛЬКО СКАЗЫВАЕТ ОНА ЖИВУЮ БЫЛЬ. И ПРО КУКОЛОК – ТОЖЕ.

ОДНАЖДЫ НАШЕЛ ДРЕВНИЙ ОХОТНИК ОБЛОМОК ДЕРЕВА – СУЧОК, СУЧОК, ДА НЕ ПРОСТОЙ! ГОЛОВА ЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ РАЗЛИЧИМА И ТЕЛО ЖЕНСКОЕ. ЧУДО!

С ТРЕПЕТОМ ОН ВЗЯЛ ГРУБЫМИ ПАЛЬЦАМИ ЭТУ КУКОЛКУ, ОБТЕР ОТ ГРЯЗИ: "НЕ СЛУЧАЙНО, СОВСЕМ НЕ СЛУЧАЙНО У СУЧКА ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ ОБЛИЧЬЕ – НЕПРЕМЕННО ЗА ЭТИМ ЧТО-ТО ЕСТЬ!" – ДУМАЛ ДРЕВНИЙ ОХОТНИК.

ПРИНЕС ОН ФИГУРКУ В СТАНОВИЩЕ, ПЕРЕДАЛ КОЛДУНУ. А КОЛДУН ОБМАЗАЛ ЕЕ ЕЩЕ ТЕПЛОЙ КРОВЬЮ ДОБЫТОГО НА ОХОТЕ КОЗЛА.

– БЫЛ СУЧОК, – ОБЪЯСНИЛ КОЛДУН ОКРУЖИВШИМ ЕГО СОРОДИЧАМ, – НО ВСЕЛИЛАСЬ В НЕГО ДУША УМЕРШЕГО И ПРИНЯЛ ОН ЕГО ОБЛИЧЬЕ. ГЛЯДИТЕ, КОГО ОН НАПОМИНАЕТ?

И УЗНАЛИ СОРОДИЧИ НЕДАВНО ПОГИБШУЮ В ЛЕСУ ЖЕНЩИНУ И ПАЛИ НИЦ, И ЗАРЫДАЛИ, И СТАЛИ ЕЙ ЖАЛОВАТЬСЯ НА СВОИ БЕДЫ И ПРОСИТЬ ПОМОЩИ.

ТАК ВПЕРВЫЕ ПОЯВИЛАСЬ КУКОЛКА, ВОЛШЕБНАЯ ПОМОЩНИЦА, И СТАЛА СЛУЖИТЬ ЛЮДЯМ. ЕСЛИ УДАЧА – КУКОЛКА ПОМОГЛА, КОЛИ БЕДА – ЗНАЧИТ, ПРОГНЕВАЛИ ЕЕ ЧЕМ-ТО, И СНОВА ЖИРНО МАЗАЛИ СВЕЖЕЙ КРОВЬЮ И ПРОСИЛИ ПРОСТИТЬ.

НАХОДИЛИ ДРУГИХ КУКОЛОК – ИЗ ДЕРЕВА ЛИ, ИЗ КОСТИ ИЛИ ИЗ КАМНЯ, ОПРЕДЕЛЯЛИ ЕЕ СХОДСТВО С КЕМ-ТО ИЗ УМЕРШИХ И ВЕРИЛИ, ЧТО ВМЕСТИЛАСЬ ДУША УМЕРШЕЙ В ЭТУ ФИГУРКУ И ИЗ ТОГО МИРА ОНА БУДЕТ ИМ ПОМОГАТЬ.

И ПРИШЛО ВРЕМЯ, НАШЕЛСЯ ПЕРВЫЙ СКУЛЬПТОР, КОТОРЫЙ ОСМЕЛИЛСЯ САМ ИЗГОТОВИТЬ ВОЛШЕБНОГО ПОМОШНИКА, В КОТОРОГО, КОНЕЧНО ЖЕ, СЕЙЧАС ЖЕ ВСЕЛИЛАСЬ ЧЬЯ-ТО ДУША.

ПОСТЕПЕННО ЦЕЛЫЙ НАБОР КУКОЛОК ПОЯВИЛСЯ У ПЛЕМЕНИ. ИХ, СВЯТО БЕРЕГЛИ ОТ ПОСТОРОННИХ ГЛАЗ И ОБРАЩАЛИСЬ К НИМ ТОЛЬКО В ТРУДНУЮ МИНУТУ.

А ДЕТИ НЕ ПОНИМАЛИ, ЧТО ПЕРЕД НИМИ БОЖЕСТВО И, УВИДЕВ КУКОЛКУ, ТЯНУЛИ К НЕЙ РУКИ. ДЕВОЧКИ И В ДАЛЕКИЕ ПЕРВОБЫТНЫЕ ВРЕМЕНА ХОТЕЛИ ИГРАТЬ В ДОЧКИ-МАТЕРИ И ВЫРВАТЬ ПОПАВШУЮ К НИМ ИГРУШКУ БЫЛО НЕПРОСТО!

ТАК ЧТО ЖЕ ДЕЛАТЬ? ОТУЧИТЬ ИГРАТЬ В КУКЛЫ? НЕВОЗМОЖНО. НО КАК ОТДАТЬ БОЖЕСТВО В РУКИ РЕБЕНКА? ДУМАЛИ-ДУМАЛИ ДРЕВНИЕ ЛЮДИ И ПРИДУМАЛИ. ИХ РАССУЖДЕНИЯ ОЧЕНЬ ЯРКО ПЕРЕДАЛ ПИСАТЕЛЬ А. ВОЛКОВ В КНИГЕ «УРФИН ДЖЮС И ЕГО ДЕРЕВЯННЫЕ СОЛДАТЫ». ПОМНИТЕ, ГЕРОИ ЭТОЙ СКАЗКИ В ЖЕСТОКОМ БОЮ ПОБЕДИЛИ ДЕРЕВЯННУЮ АРМИЮ УРФИНА ДЖЮСА И СТАЛИ ДУМАТЬ, ЧТО ДЕЛАТЬ С ДЕРЕВЯННЫМИ СОЛДАТАМИ.

"… – СЖЕЧЬ! – КРИКНУЛА КАГГИ-КАР.

ЖЕЛЕЗНЫЙ ДРОВОСЕК СКАЗАЛ:

– НАДО ПОСТАВИТЬ ДЕРЕВЯННЫМ СОЛДАТАМ ДОБРЫЕ СЕРДЦА.

СТРАШИЛА ОТВЕРГ ОБА ПРЕДЛОЖЕНИЯ И СТАЛ ДУМАТЬ САМ. ОН ДУМАЛ БОЛЬШЕ ЧАСА И ТАК НАПРЯЖЕННО, ЧТО ГОЛОВА ЕГО СТРАШНО ОЩЕТИНИЛАСЬ ИГОЛКАМИ И БУЛАВКАМИ. ТОЛПА ЖЕВУНОВ ГЛЯДЕЛА НА ПРАВИТЕЛЯ С БЛАГОГОВЕЙНЫМ УЖАСОМ.

И ТУТ СТРАШИЛА УДАРИЛ СЕБЯ ПО ЛБУ.

– Я ПРИДУМАЛ! – ВОСКЛИКНУЛ ОН. И ПЛОЩАДЬ РАДОСТНО АХНУЛА. – РАЗ У ДЕРЕВЯННЫХ СОЛДАТ НЕТ НИ МОЗГОВ, НИ СЕРДЦА, ЗНАЧИТ У НИХ ВЕСЬ ХАРАКТЕР В ЛИЦЕ. УРФИН ДЖЮС НЕ ЗРЯ ВЫРЕЗАЛ ИМ ТАКИЕ ЗВЕРСКИЕ РОЖИ. СТОИТ ИМ СДЕЛАТЬ ВЕСЕЛЫЕ УЛЫБАЮЩИЕСЯ ЛИЦА, И ОНИ БУДУТ СЕБЯ ВЕСТИ СОВСЕМ ПО-ДРУГОМУ".

ТАК И ВЫШЛО. ПОСЛЕ ТОГО КАК ПАЛИСАНДРОВОМУ ГЕНЕРАЛУ ЛАНУ ПИРОТУ ВМЕСТО ЗВЕРСКОЙ ГРИМАСЫ НА ЛИЦЕ ИСКУСНЫЙ СТОЛЯР ВЫРЕЗАЛ УЛЫБКУ, ТОТ НАЧИСТО ЗАБЫЛ СВОЕ ПРОШЛОЕ. СМЕНИВ ЛИЦО, ЛАН ПИРОТ СМЕНИЛ И ХАРАКТЕР.

ЭТОГО ЖЕ ДОБИВАЛИСЬ И ПЕРВОБЫТНЫЕ ЛЮДИ. ОНИ ДУМАЛИ ЕЩЕ ДОЛЬШЕ, ЧЕМ СТРАШИЛА, НО ПРИШЛИ К ТОМУ ЖЕ ВЫВОДУ: ПОТЕРЯВ ЛИЦО, ИДОЛ ПОТЕРЯЕТ И СВОЮ СИЛУ.

ВПЛОТЬ ДО НАШИХ ДНЕЙ ОТСТАЛЫЕ НАРОДЫ БОЯЛИСЬ КУКОЛ С ЧЕЛОВЕЧЕСКИМ ЛИЦОМ. ПОЭТОМУ ДЕТИ НЕНЦЕВ ИГРАЛИ КУКЛАМИ У КОТОРЫХ НЕ БЫЛО ГОЛОВЫ, А ВМЕСТО НЕЕ – БОЛЬШОЙ КЛЮВ; У НАРОДНОСТЕЙ СИБИРИ ХАНТОВ, КЕТОВ И СЕЛЬКУПОВ ДЕВОЧКИ ИГРАЛИ КУКОЛКАМИ, У КОТОРЫХ НЕ БЫЛО ГОЛОВЫ, ТУЛОВИЩА И КОНЕЧНОСТЕЙ И ТОЛЬКО ПО ДЛИННЫМ ВОЛОСАМ МОЖНО БЫЛО ПРИЗНАТЬ В ЭТОЙ ИГРУШКЕ КУКОЛКУ. У ГРУЗИНСКИХ КУКОЛ ДОЛГО ВМЕСТО ЛИЦА РИСОВАЛИ КРЕСТ.

ЗАТО КУКОЛКЕ – ЗАМЕСТИТЕЛЮ УСОПШЕГО-ПО-ПРЕЖНЕМУ ОТДАВАЛИСЬ ВЫСОКИЕ ПОЧЕСТИ. И В СЛОВАХ ВАСИЛИСЫ: "КУКОЛКА, ПОКУШАЙ, МОЕГО ГОРЯ ПОСЛУШАЙ!" – ЗВУЧИТ ИСТОРИЧЕСКАЯ ПРАВДА. ИЗОБРАЖЕНИЯМ РОДСТВЕННИКОВ ДАВАЛИ ЕСТЬ И ПИТЬ, ИХ МЫЛИ, ВЫНОСИЛИ НА ВОЗДУХ ПОДЫШАТЬ, В ОБЩЕМ, ОТНОСИЛИСЬ КАК К ЖИВОМУ СУЩЕСТВУ, И ОНА ДОЛЖНА БЫЛА ОТВЕЧАТЬ ВЗАИМНОСТЬЮ: ВЫРУЧАТЬ ИЗ БЕДЫ, ПРОГОНЯТЬ ЗЛЫХ ДУХОВ И ДАЖЕ РАБОТАТЬ ЗА ХОЗЯЙКУ КАК В СКАЗКЕ «ВАСИЛИСА ПРЕКРАСНАЯ». А В ЖИЗНИ ТАК «РАБОТАЛИ» НА УСОПШЕГО ФАРАОНА ЕГИПТА ГЛИНЯНЫЕ КУКОЛКИ, КОТОРЫХ ВО МНОЖЕСТВЕ КЛАЛИ С НИМ В ГРОБНИЦУ. И КОГДА БОГ ОЗИРИС, ПОВЕЛИТЕЛЬ МЕРТВЫХ, ПРИЗОВЕТ ФАРАОНА ВОЗДЕЛЫВАТЬ ПОЛЯ, ОРОШАТЬ ПАСТБИЩА ИЛИ ПЕРЕНОСИТЬ ПЕСОК С ВОСТОКА НА ЗАПАД, ОДНА ИЗ ГЛИНЯНЫХ КУКОЛОК, СМОТРЯ ПО ТОМУ, ЗНАКИ КАКОЙ ПРОФЕССИИ НАНЕСЛИ ЕЙ СКУЛЬПТОРЫ, ОТЗОВЕТСЯ: "ЗДЕСЬ Я!" И ПОЙДЕТ ВЫПОЛНЯТЬ УРОК. СОВСЕМ КАК ВАСИЛИСА ПРЕКРАСНАЯ.

Глава седьмая

Старик помолчал, разгладил лист тетради и сказал:

– Знаешь что, Вова, давай на стеллаже поставим радом те вещи, тайну которых я разгадал? Ты видишь волшебную куколку?

Мальчик быстро отыскал ее: она лежала на второй полке снизу рядом со скатертью-самобранкой.

– Скатерть отнеси в правую часть стеллажа, там еще немало места, а на ее место принеси-ка волшебную лампу Аладдина.

Вовка безуспешно искал лампу. Она оказалась совсем не такой как знакомые ему лампы.

– Это же тазик, дедушка! – воскликнул он.

– Нет, Вова, это не тазик и не чайник. Это лампа. Уж так ее делали с древности: первобытные люди – из камня, в Древнем мире – из металла.

– Дедушка, а вы отгадали ее тайну?

– Конечно. Сейчас я и хочу ее тебе рассказать.

Я ТЕБЕ НАПОМНЮ, ВОЛОДЯ, КАК ДЕЙСТВОВАЛА ЭТА ЛАМПА:

"…МАТЬ ВЗЯЛА ЕЕ, ОСМОТРЕЛА И СКАЗАЛА: "ПОЙДУ ПОЧИЩУ ЕЕ И СНЕСУ НА РЫНОК. МОЖЕТ БЫТЬ, ЗА НЕЕ ДАДУТ СТОЛЬКО, ЧТО ХВАТИТ НАМ НА УЖИН". ОНА ВЗЯЛА ТРЯПКУ И КУСОК МЕЛА И ВЫШЛА ВО ДВОР. НО КАК ТОЛЬКО ОНА НАЧАЛА ТЕРЕТЬ ЛАМПУ РУКОЙ, ЗЕМЛЯ ВДРУГ ЗАДРОЖАЛА, И ПОЯВИЛСЯ УЖАСНЫЙ ДЖИН".

В СКАЗКАХ НАРОДОВ МИРА ВСТРЕЧАЕТСЯ МНОГО ВОЛШЕБНЫХ ПРЕДМЕТОВ, НО НИ ОДИН ИЗ НИХ НЕ ТРЕБУЕТ ТАКОГО СТРАННОГО ОБРАЩЕНИЯ. ЭТА СКАЗКА МНОГО ВЕКОВ ВЫЗЫВАЛА НЕДОУМЕНИЕ СЛУШАТЕЛЕЙ И ЧИТАТЕЛЕЙ НЕОБЫЧНЫМ СОСУДОМ, НО НИКТО ИЗ НИХ НЕ ЗНАЛ, ЧТО СКАЗКА ДОНОСИТ ДО НАС ИЗ ДАЛЕКОГО ПРОШЛОГО ПАМЯТЬ О ЗАТЕРЯННОМ ВО ВРЕМЕНИ ИЗОБРЕТЕНИИ.

Очень многие сказки из глубины веков, из дали неоглядной несут воспоминания о реальных вещах и событиях. Неужели когда то и вправду была такая лампа? Почему нужно было не постучать по ней, к примеру, а именно потереть?

Я попытался ответить на эти вопросы. Конечно, это только гипотезы, но основаны они на истинных находках ученых.

Ты помнишь в каком городе жили злой царь Шахрияр и прекрасная Шахразада? Конечно, в Багдаде! А недалеко от Багдада стоял в давние времена город Селевкия, которого уже нет. И жили там искусные мастера – ювелиры, которые делали украшения из металла. Никто не знает, как придумали они батарейку. Но придумали, и она давала электрический ток. А было это две тысячи лет назад, когда про электричество в школе даже учителя ничего еще не знали…

Раскапывая Селевкию, археологи обнаружили глиняный кувшинчик размером в палец, заполненный смолой. Внутри был медный цилиндр, а в нем – железный стержень, конец которого выступал из кувшинчика. Если ты знаешь, как устроена батарейка, ты поймешь: это она. И таких находок было несколько.

Зачем же ювелирам могла понадобиться эта вещица? Думаю, с помощью электрического тока можно было наносить тонкий слой золота на медные и бронзовые украшения и продавать их как золотые.

А потом батарейки оказались в древнем храме. И кто-то из жрецов решил поставить в ряд несколько батареек и соединить их проволокой. А самую первую – потереть. Возможно, так и изобрели "волшебную лампу Аладдина”, мы бы назвали этот прибор «конденсатор» /он как бы сгущенку делает, только не из молока, а из электричества/. И это две тысячи лет назад. Ну не сказка ли?

Хранителями самых невероятных знаний были тогда жрецы. И почему бы не предположить, что именно в храмах являлось людям это чудо – электричество. Как был поражен человек, не знавший, что такое конденсатор, когда он давал разряд!

Представьте древний храм, полный верующих, в ожидании знамения. Жрец торжественно дотрагивается до первого сосуда и начинает его тереть. Проходит несколько мгновений. И вдруг в последнем сосуде раздается треск, полутемный храм озаряет свечение, подобное молнии… Все падают ниц. Божество подало особый знак!

…Рассказ о событии еще долго будет передаваться из уст в уста. Непонятое – это всегда тайна. Тайна остается в памяти народа и – рождает сказку.

– ТЫ ВИДИШЬ, Володя, в какую глубину истории я заглянул в своем словарике? Вековые тайны волшебной страны открывались передо мной. Необозримые дали манили все больше и больше. А я остановился в самом начале пути… – Он замолк, снял очки, зачем-то протер их краем пиджака и потом сказал. – И только здесь, в этом старом подвале, среди волшебных вещей мне кажется, что я еще в пути… что я все еще иду в волшебную страну.

– А еще почитаете, дедушка? – попросил Володя.

– Еще? – обрадовался Николай Андреевич. – Конечно! Сегодня у нас будет вечер встречи с тайнами волшебной сказки. Про что еще почитать? – Он обвел глазами стеллажи и потом редким движением руки указал на один из них. – Поставь лампу Аладдина возле волшебной куколки, а вон с того, дальнего края стеллажа принеси сюда два железных сапога.

– Вот эти? – спросил Володя.

– Да-да. Неси-ка их сюда!

– Ой какие они легкие! Их сделали из бумаги?

– А ты забыл, Володя, что все эти вещи – макеты? Не могли же мои мальчишки и в самом деле выковать из железа сапоги? Ну-ка, давай-ка их сюда, мы поставим их на камин.

Вовка приготовился слушать историю сапог, но директор сказал:

– Вова! Я уже рассказал тебе историю двух волшебных вещей. Что тебя больше всего удивило?

– Меня? – задумался мальчик, – все!

– Ну а все-таки? Чему ты удивился больше всего?

– Не знаю…

– А разве тебя не удивило, что и куколка, и даже лампа Аладдина были не только в сказке, но и в жизни?

– Да, дедушка, удивило. Я сейчас понял это.

– Ну так знай: все волшебные вещи пришли в сказки из обычной жизни И железные сапоги?

– Конечно! И ты сейчас убедиться в этом. Слушай:

ПРИВЕЗ КУПЕЦ ДОЧЕРИ СВОЕЙ, ИЗ ДАЛЕКИХ ЗЕМЕЛЬ ЗАМОРСКИХ, ПЕРЫШКО ФИНИСТА ЯСНА СОКОЛА. УДАРИЛОСЬ ОНО О ЗЕМЛЮ, СДЕЛАЛОСЬ ДОБРЫМ МОЛОДЦЕМ. ПОЛЮБИЛА ЕГО ДЕВУШКА, ПРЯТАЛА ОТ СЕСТЕР ЗАВИСТЛИВЫХ: ДНЕМ МОЛОДЕЦ СОКОЛОМ ЛЕТАЛ ПО ПОДНЕБЕСЬЮ, А КАК НОЧЬ НАСТУПАЛА – ВЛЕТАЛ В ОКОШКО К ДЕВИЦЕ-КРАСАВИЦЕ. РАЗГОВАРИВАЛИ ОНИ ДО ПОЛУНОЧИ, А ЗАТЕМ ФИНИСТ ОБОРАЧИВАЛСЯ ПЕРЫШКОМ И ЛОЖИЛСЯ В КОРОБОЧКУ.

НО ТОЛЬКО ВЫЗНАЛИ СЕСТРЫ ТАЙНУ ОТЦОВА ПОДАРКА, И ПОШЛИ НА ПОДЛОСТЬ: ВЕЧЕРОМ, КОГДА НА ДВОРЕ СОВСЕМ СТЕМНЕЛО, ПОДСТАВИЛИ ЛЕСТНИЦУ, НАБРАЛИ ОСТРЫХ НОЖЕЙ ДА ИГОЛОК И ПОНАТЫКАЛИ НА ОКНО ГОРНИЦЫ МЛАДШЕЙ СЕСТРЫ. НОЧЬЮ ПРИЛЕТЕЛ ФИНИСТ ЯСНЫЙ СОКОЛ. БИЛСЯ-БИЛСЯ, НО НЕ СМОГ ПОПАСТЬ В ГОРНИЦУ, ТОЛЬКО КРЫЛЫШКИ СЕБЕ ОБРЕЗАЛ.

– ПРОЩАЙ, КРАСНА-ДЕВИЦА, – СКАЗАЛ ОН, – ЕСЛИ ВЗДУМАЕШЬ ИСКАТЬ МЕНЯ, ТО ИЩИ ЗА ТРИДЕВЯТЬ ЗЕМЕЛЬ, В ТРИДЕСЯТОМ ЦАРСТВЕ. ПРЕЖДЕ ТРИ ПАРЫ БАШМАКОВ ЖЕЛЕЗНЫХ ИСТОПЧЕШЬ, ТРИ ПОСОХА ЧУГУННЫХ ИЗЛОМАЕШЬ, ТРИ ПРОСВИРЫ КАМЕННЫХ ИЗГЛОЖЕШЬ, ЧЕМ НАЙДЕШЬ МЕНЯ, ДОБРА МОЛОДЦА! – И УЛЕТЕЛ!

УТРОМ ПРОСЫПАЕТСЯ ДЕВУШКА, СМОТРИТ – НА ОКНЕ НОЖИ ДА ИГЛЫ ПОНАТЫКАНЫ, А С НИХ КРОВЬ ТАК И КАПАЕТ. ВСПЛЕСНУЛА РУКАМИ: "АХ, БОЖЕ МОЙ! ЗНАТЬ, СЕСТРИЦЫ СГУБИЛИ МОЕГО ДРУГА МИЛОГО!" В ТОТ ЖЕ ЧАС СОБРАЛАСЬ И УШЛА ИЗ ДОМУ, ПОБЕЖАЛА В КУЗНИЦУ, СКОВАЛА СЕБЕ ТРИ ПАРЫ САПОГ ЖЕЛЕЗНЫХ ДА ТРИ ПОСОХА ЧУГУННЫХ, ЗАПАСЛАСЬ ТРЕМЯ КАМЕННЫМИ ПРОСВИРАМИ И ОТПРАВИЛАСЬ ИСКАТЬ ФИНИСТА ЯСНА СОКОЛА.

ЭТО ОБЫЧНЫЙ СКАЗОЧНЫЙ СЮЖЕТ. ДЕВУШКА ЛИШАЕТСЯ МИЛОГО ПОТОМУ, ЧТО НЕ СУМЕЛА УБЕРЕЧЬ ТАЙНУ О СВОЕМ ЗАКОЛДОВАННОМ ЖЕНИХЕ. ТЕПЕРЬ НУЖНО ПРОЙТИ ЦЕЛЫЙ РЯД ИСПЫТАНИЙ, ЧТОБЫ ВЕРНУТЬ ИСЧЕЗНУВШИХ ЖЕНИХА ИЛИ НЕВЕСТУ; СОВЕРШИТЬ ГЕРОИЧЕСКИЕ ПОДВИГИ, ПОБЕДИТЬ ВРАГОВ И ЭТИМ ДОКАЗАТЬ СВОЮ ВЕРНОСТЬ ЛЮБИМОМУ.

ДЕВУШКЕ ИЗ СКАЗКИ "ПЕРЫШКО ФИНИСТА ЯСНА СОКОЛА" ДАНО НЕОБЫЧНОЕ ИСПЫТАНИЕ. НО ОНА ЕГО ВЫДЕРЖАЛА И ОТЫСКАЛА ЛЮБИМОГО. ГДЕ ЖЕ ОНА НАШЛА СВОЕГО СУЖЕНОГО? ЭТО СОВСЕМ НЕ ПРАЗДНЫЙ ВОПРОС.

ОНА ОТЫСКАЛА ЕГО В ЗАГРОБНОМ МИРЕ, КУДА ВОШЛА ЧЕРЕЗ ИЗБУШКУ НА КУРЬИХ НОЖКАХ. НО В ИНОЙ МИР – СЧИТАЛИ НАШИ ПРЕДКИ – МОЖНО ПОПАСТЬ, ТОЛЬКО ВООРУЖИВШИСЬ ПРОЧНЫМИ САПОГАМИ И ПОСОХОМ. В ДРЕВНОСТИ СЧИТАЛИ, ЧТО ПУТЬ В ЗАГРОБНЫЙ МИР ДОЛОГ И ОЧЕНЬ ТРУДЕН. НА ЭТОМ ПУТИ ВСТРЕТЯТСЯ ПРОПАСТИ И УЩЕЛЬЯ, ДОРОГА БУДЕТ УТЫКАНА ОСТРЫМИ КАМНЯМИ. И БЕЗ ПРОЧНОЙ ОБУВИ В ЗАГРОБНЫЙ МИР НИКАК НЕ ПОПАСТЬ. "КУДА ТЫ ИДЕШЬ, ДОЧЬ ПТАХА, БОГИНЯ ЯРОСТНАЯ И СТРАШНАЯ? РАЗВЕ НЕ ИЗНОСИЛИСЬ САНДАЛИИ, КОТОРЫЕ НА ТВОИХ НОГАХ? РАЗВЕ НЕ РАЗОРВАЛИСЬ ОДЕЯНИЯ, КОТОРЫЕ НА ТЕБЕ?” НЕ ПРАВДА ЛИ, ЭТИ СЛОВА ИЗ ДРЕВНЕЕГИПЕТСКОГО ПАПИРУСА ОЧЕНЬ НАПОМИНАЮТ НАМ РУССКУЮ СКАЗКУ О ФИНИСТЕ ЯСНЕ СОКОЛЕ? И ТАМ И ЗДЕСЬ ГЕРОИНЯ ИДЕТ ПО ЗАГРОБНОМУ МИРУ.

ПОКОЙНИКУ В ДРЕВНЕМ ЕГИПТЕ НИКОГДА НЕ ЗАБЫВАЛИ НАДЕТЬ НА НОГИ ПРОЧНУЮ ОБУВЬ. ГЛАВА 125 «КНИГИ МЕРТВЫХ» ОЗАГЛАВЛЕНА ТАК: "ЭТА ГЛАВА ДОЛЖНА БЫТЬ СКАЗАНА УМЕРШИМ ПОСЛЕ ТОГО, КАК ОН БЫЛ ОЧИЩЕН И ОМЫТ, И КОГДА ОН ОДЕТ В ОДЕЖДЫ И ОБУТ В БЕЛЫЕ КОЖАНЫЕ САНДАЛИИ".

ТРУДНО СКАЗАТЬ, КОГДА ВПЕРВЫЕ ЛЮДИ ЗАДУМАЛИСЬ О СЛОЖНОМ И ТРУДНОМ ПУТИ ПОКОЙНИКА В ЗАГРОБНЫЙ МИР. НО БЫЛО ЭТО ОЧЕНЬ ДАВНО. В МОГИЛАХ ДРЕВНЕЙ ГРЕЦИИ НАХОДИЛИ ВОЗЛЕ ТРУПА ГЛИНЯНУЮ ОБУВЬ, ИНОГДА ДВЕ ПАРЫ. НЕРЕДКО АРХЕОЛОГИ ВСТРЕЧАЛИ ГЛИНЯНУЮ ОБУВЬ И ПРИ РАСКОПКАХ СРЕДНЕВЕКОВЫХ ЗАХОРОНЕНИЙ. И РУССКИЕ СКАЗКИ ДОНЕСЛИ ДО НАС ПАМЯТЬ О ЖЕЛЕЗНЫХ САПОГАХ ТОЛЬКО ПОТОМУ, ЧТО ЭТОТ ПОХОРОННЫЙ ОБРЯД ВЫЛ И У СЛАВЯН.

СЧИТАЛОСЬ, ЧТО ЧЕЛОВЕК НЕ УМИРАЕТ, А "УХОДИТ В ДРУГОЙ МИР" И В 1907 ГОДУ ОДИН ИЗ ИССЛЕДОВАТЕЛЕЙ СТАРИНЫ.

А. КОРИНФСКИЙ В КНИГЕ "КРУГЛЫЙ ГОД СКАЗАНИЙ" ЗАПИШЕТ: «ЕЩЕ И ТЕПЕРЬ В НЕКОТОРЫХ МЕСТНОСТЯХ КЛАДУТ В ГРОБ ПОДОРОЖНЫЙ ПОСОХ И НОВЫЕ ЛАПТИ, ВСЕ С ТОЙ ЖЕ ЦЕЛЬЮ – ОБЛЕГЧИТЬ УМЕРШЕМУ ТРУДНОСТИ ПРЕДСТОЯЩЕГО ПУТЕШЕСТВИЯ».

НО ЕСЛИ ОБРЯД ДОЖИЛ ПОЧТИ ДО НАШИХ ДНЕЙ, НЕ УДИВИТЕЛЬНО И ТО, ЧТО ДОШЛА ДО НАС И СТАРИННАЯ РУССКАЯ СКАЗКА "ФИНИСТ ЯСНЫЙ СОКОЛ" И СТРАННЫЕ МЕТАЛЛИЧЕСКИЕ И ГЛИНЯНЫЕ ИЗДЕЛИЯ, У КОТОРЫХ, ОКАЗЫВАЕТСЯ, ОЧЕНЬ ДРЕВНЯЯ ИСТОРИЯ.

…Старик закрыл тетрадь.

– Ну вот, мальчик, на сегодня достаточно. Поставь возле куколки и лампы Аладдина сапоги, и пойдем наверх. Угли в камине почти истлели! – Он залил огонь в камине / рядом стояло ведро с водой/, зажег новую свечку /две прежние почти догорели/ и, пропустив Вовку вперед, пошел к выходу. И Вовка мог бы поклясться, что слышал собственными ушами сквозь скрип закрываемой дубовой двери чей-то недовольный голос: «А камин опять погасили…» Он посмотрел на дедушку, но тот возился с тяжелым замком и, казалось, был занят только запором, но все же повернулся к Вовке на мгновение:

– И ты слышал?

Вовка кивнул.

– И я слышал. И уже не раз. И все не решаюсь оставить камин зажженным. Старая директорская привычка: боюсь пожара!

– А кто это там? – спросил Вовка шёпотом.

– Не знаю, мальчик! – директор, наконец, щелкнул замком.

– Я боюсь…

– Со мной ничего не бойся! Я знаю волшебное слово!

По дороге вверх Вовка поминутно оглядывался, и собственная тень пугала его. Только наверху, закрыв «ляду», Вовка почувствовал себя в безопасности.

Глава восьмая

Вовка дал себе слово больше не ходить в старую школу. Ему все слышался тот странный голос в глуши подвала. Он терпеливо учил уроки, дружил с Витькой Черняевым, ходил в кино.

Так было три дня. А на четвертый он не выдержал. Выучив наскоро уроки, он снова стоял перед крайним окном, забитым досками.

Николай Андреевич радостно впустил мальчика, и пока они шли по коридору, между ними шел разговор:

– А я думал, ты больше не придешь.

– Я и не хотел приходить.

– Боялся?

– Да!

– А почему пришел?

– Не знаю. Тянет почему-то.

– Молодец! Я знаю почему.

– Почему?

– Потому что тайна!

– Точно!

– А тайны надо кому-то раскрывать!

– Мне?

– Таким как ты!

Вовке стало очень радостно отчего-то, и улыбка не сходила с его губ, пока он сидел за столом и пил чай с вареньем и пряниками.

Наконец, Вовка насытился и перевернул чашку. Они еще о чем-то незначительном поговорили, пока старик мыл посуду, а потом он без слов сунул Вовке две толстых свечки.

– В подвал? – У Вовки чуть дрогнул голос.

– В музей волшебной страны! – торжественно сказал Николай Андреевич.

Холодной змейкой страх полоснул сердце, когда железная решетка, а потом дверь в ляду была откинута и они ступили на старую деревянную лестницу.

Вовка чувствовал себя как боец, который идет в атаку. Он весь отрешен… Его нет в этой жизни… Он где-то там, в небесах… Вой, крик, гул… А он идет, потому что надо… Потому что неведомая внутри него сила кричит: «Иди!»

А Николай Андреевич думал о том, что наконец-то нашел мальчишку, которого так долго искал. Мальчишку, для которого смысл жизни в познании тайн… Именно такие приходят к цели, кто хочет знать больше чем другие и не боится трудного пути…

В середине лестницы показалось им обоим, что кто-то мимо пробежал… Проскользнул словно мимолетная тень и сказал что-то вроде: «Ай-ай-ай! Я опаздываю!» И снова стало тихо и безлюдно.

– Кто это? – вздрогнул Вовка.

– Я тоже хотел бы знать, – проворчал Николай Андреевич.

…И вот они снова в подвале.

Директор обильно смазал машинным маслом и замок и дверные петли, и они открылись без обычного скрипа, и только поэтому они «застали» в подвале его обитателей… Камин горел вовсю. Блики огня отсвечивали в застекленных витринах и по стенам, И вдруг чей-то хриплый голос сказал:

– Принесите-ка ко мне этого бездельника Буратино! Он сделан из сухого дерева, я его брошу в огонь, мое жаркое быстро поджарится. Вовка ясно увидел, что у камина стоит боком к ним толстый человек с такой длинной бородой, что нижняя ее часть покоится в кармане его камзола. Он протянул руку к вертелу, установленному над жаровней, и потрогал мясо.

– Вы видите, что оно сырое, бездельники! – закричал он кому-то. – Несите ко мне этого Буратино!

Вовка непроизвольно крикнул, и тут же все исчезло: и Карабас – Барабас, и вертел, и жаркое…

Не без боязни Вовка вслед за Николаем Андреевичем вошел в подвал.

– Ничего не понимаю! – вдруг разозлился директор школы, – Нет, с этим надо кончать! – Он взял тяжелую чугунную кочергу и обошел весь подвал. Следом за ним с тяжелым подсвечником брел Вовка. Они разобрали даже завал из старой мебели у дальней стены. Старый директор то и дело хватался за сердце, но не успокоился, пока не убедился что и там никакой потайной двери не было.

– Вот так всегда! – вздохнул Николай Андреевич и без сил опустился в кресло. – Значит, ты любишь тайны? – Он развел руками. – Пожалуйста! Разгадывай! – Помолчал, потом вспомнил. – Однажды вот также ясно как сегодня я увидел на своем кресле старый ржавый ключ. Мне показалось даже, что это не ржавчина, а кровь. Но едва я потянулся к нему – ключ исчез.

– Как странно! – вздохнул Вовка.

– Да, странновато! – согласился старик и протянул руки к камину, грея старые больные пальцы.

Напряженная тишина заполнила подвал, и чтобы нарушить ее, чтобы не услышать снова чей-то голос, Вовка спросил:

– Николай Андреевич, а вы взяли с собой тетрадку?

– Нет! А где ж она? Я не помню, чтобы я сегодня держал ее в руках!

– А может, она в портфеле? – Вовка показал на каминную полку.

– Что? – растерялся директор. – Я опять портфель оставлял в подвале? – Ничего не понимаю… – Он раскрыл пряжку и вскоре держал в руках тетрадь в черном коленкоровом переплете. Как странно… Тетрадь на месте… Зачем же они заставляют меня забывать портфель? – Он закрыл глаза и какое-то время молчал. Вовке показалось, что он заснул. Но вот директор открыл глаза и сказал, – ты хочешь, чтобы я снова почитал?

– Да, очень! – Вовка боялся гнетущей тишины.

– Ну слушай:

ДРЕВНИЕ СЧИТАЛИ, ЧТО ЖИВОЙ ЧЕЛОВЕК МОЖЕТ ПОПАСТЬ В ЗАГРОБНЫЙ МИР – ТРИДЕВЯТОЕ ЦАРСТВО, ТРИДЕСЯТОЕ ГОСУДАРСТВО. ПОПАСТЬ ТУДА МОЖНО РАЗНЫМИ СПОСОБАМИ. НАПРИМЕР, ЗАШИТЫМ В ШКУРУ ЖИВОТНОГО.

В ДАЛЕКИЕ ВРЕМЕНА, КОГДА ЧЕЛОВЕК ЕЩЕ БЫЛ ОХОТНИКОМ, ОН ХОРОНИЛ СВОИХ СОРОДИЧЕЙ ЗАШИТЫМИ ИЛИ ЗАВЕРНУТЫМИ В ШКУРУ. НАШИ ДАЛЕКИЕ ПРЕДКИ ВЕРИЛИ, ЧТО В ТАКОМ ВИДЕ ПОКОЙНИКИ МОГУТ ПОПАСТЬ В ИНОЙ МИР, А ИНОГДА И ВЕРНУТЬСЯ ИЗ НЕГО. ОНИ СЛОЖИЛИ МИФЫ О ТАКОМ ПУТЕШЕСТВИИ, ВОТ, НАПРИМЕР, КАК РАССКАЗЫВАЛИ О НЕМ АМЕРИКАНСКИЕ ИНДЕЙЦЫ:

ГЕРОЙ ЛОВИТ ОРЛА. "ОН ПОТРЯС ЕГО ТАК СИЛЬНО, ЧТО ВСЕ ЕГО КОСТИ И МЯСО ВЫВАЛИЛИСЬ… ПОТОМ ОН НАДЛЕЛ НА СЕБЯ ШКУРУ ОРЛА И ПОЛЕТЕЛ В НЕБО – ЦАРСТВО УМЕРШИХ".

МИФЫ ПЕРВОБЫТНЫХ НАРОДОВ СО ВРЕМЕНЕМ СТАЛИ СКАЗКАМИ. И ВОТ МЫ ЧИТАЕМ В РУССКОЙ НАРОДНОЙ СКАЗКЕ:

«ЧТОБЫ ПОДНЯТЬ РАБОТНИКА НА ЗОЛОТУЮ ГОРУ, КУПЕЦ ДОСТАЛ НОЖ, УБИЛ ЛЕДАЩУЮ КЛЯЧУ, ВЫПОТРОШИЛ, ПОЛОЖИЛ ПАРНЯ В ЛОШАДИНОЕ БРЮХО, СУНУЛ ТУДА ЛОПАТУ И ЗАШИЛ, А САМ В КУСТАХ ПРИТАИЛСЯ… ВДРУГ ПРИЛЕТЕЛИ ВОРОНЫ ЧЕРНЫЕ, НОСЫ ЖЕЛЕЗНЫЕ, УХВАТИЛИ ПАДАЛЬ, УНЕСЛИ НА ГОРУ И НУ КЛЕВАТЬ; СЪЕЛИ ЛОШАДЬ И СТАЛИ БЫЛО ДОБИРАТЬСЯ ДО КУПЕЧЕСКОГО СЫНА».

НО ПОЧЕМУ ПЕРВОБЫТНЫЕ ОХОТНИКИ ЗАШИВАЛИ СВОИХ ПОКОЙНИКОВ В ШКУРЫ? ЭТО СОВСЕМ НЕ ПРАЗДНЫЙ ВОПРОС. ОНИ СЧИТАЛИ, ЧТО КОГДА-ТО ВСЕ ЛЮДИ БЫЛИ ЖИВОТНЫМИ И, УМИРАЯ, СНОВА ПРИНИМАЮТ СВОЙ ЖИВОТНЫЙ ОБЛИК. ОБ ЭТОМ НАПОМИНАЛИ МАЛЬЧИШКАМ В ПЕРВОБЫТНОЙ «ШКОЛЕ»: ВО ВРЕМЯ ОБРЯДА ПРЕВРАЩЕНИЯ В ОХОТНИКИ, СТАРИКИ НАДЕВАЛИ НА РЕБЯТ ШКУРЫ ЖИВОТНЫХ, И МАЛЬЧИШКИ ПЛЯСАЛИ, ОДЕТЫЕ В ШКУРЫ ВОЛКОВ, МЕДВЕДЕЙ, БУЙВОЛОВ, ПОДРАЖАЯ ИХ ДВИЖЕНИЯМ.

НО УМЕРШЕГО ЗАШИВАЛИ В ШКУРУ НЕ ЛЮБОГО ЖИВОТНОГО, А ТОЛЬКО ТОГО, КОТОРОЕ СЧИТАЛОСЬ ИХ ПОКРОВИТЕЛЕМ И ЗАЩИТНИКОМ.

ОБЫЧАЙ ЗАШИВАТЬ ПОКОЙНИКА В ШКУРУ ПЕРЕЖИЛ МНОГИЕ ТЫСЯЧЕЛЕТИЯ. В ЕГИПТЕ В ДРЕВНИЕ ВРЕМЕНА ХОРОНИЛИ ТРУПЫ ЗАВЕРНУТЫМИ В ШКУРЫ. ПОЗЖЕ В ШКУРУ ЗАВОРАЧИВАЛСЯ УЖЕ НЕ МЕРТВЕЦ, А СОВЕРШАЮЩИЙ ЦЕРЕМОНИЮ ЖРЕЦ. ИНДИЯ ДОСТИГЛА ВЫСОКОЙ КУЛЬТУРЫ, НО СТАРЫЙ ОБЫЧАЙ ЗАШИВАНИЯ ТРУПА В ШКУРУ СОХРАНИЛСЯ В РЯДЕ ЕЕ ШТАТОВ.

А НАМ ОБ ЭТОМ ДРЕВНЕЙШЕМ ПОХОРОННОМ ОБРЯДЕ НАПОМИНАЮТ ВОЛШЕБНЫЕ СКАЗКИ. ТОЛЬКО МЫ ДОЛЖНЫ НАУЧИТЬСЯ ИХ ЧИТАТЬ. СКОЛЬКО ИНТЕРЕСНОГО ОНИ ЕЩЕ РАССКАЖУТ НАМ!

Старик замолк и посмотрел на Вовку так, словно спрашивал:

– Ну как?

Но Вовка ответил неожиданно:

– Дедушка, а они слушают?

Николай Андреевич вздрогнул и недовольно махнул ладонью:

– Давай об этом не будем говорить!

– Тогда еще почитайте!

Николай Андреевич порылся в портфеле и вынул потрепанную книгу русских народных сказок, полистал ее и показал Вовке картинку, на которой Змей, запряженный в огромный плуг, делает глубокую борозду, а за ним следует Никита Кожемяка.

– Ты читал эту сказку?

– Конечно, дедушка! Могу рассказать.

– Не надо. Помнишь, как Змей землю разделил?

Вовка засмеялся.

– А знаешь, что это взаправду было?

– Что? Змей? – удивился Вовка. – Шутите! – И тут же растерянно посмотрел по сторонам.

– Про Змея не знаю, но валы – то существуют! – Директор строго смотрел на мальчика. – Ты о них не слышал?

Вовка отрицательно покачал головой.

– Ну тогда слушай еще одну тайну сказки, которую мне удалось раскрыть:

ПОЯВИЛСЯ У ГОРОДА КИЕВА ЗМЕЙ, СТАЛ ОН БРАТЬ С НАРОДА ПОБОРЫ ТЯЖЕЛЫЕ, – рассказывает сказка "Никита Кожемяка". – КАЗАЛОСЬ, НЕТ НИКАКОЙ ВОЗМОЖНОСТИ ОСВОБОДИТЬСЯ ОТ НАСИЛЬНИКА. ДАЖЕ ЦАРСКУЮ ДОЧЬ ПОТРЕБОВАЛ СЕБЕ ЗМЕЙ В ВИДЕ ДАНИ.

СТАЛА ЦАРЕВНА ПЫТАТЬ ЗМЕЯ: КТО СИЛЬНЕЕ ТЕБЯ? ТОТ ДОЛГО НЕ ГОВОРИЛ, ДА РАЗ И ПРОБОЛТАЛСЯ, ЧТО ЖИВЕТ В ГОРОДЕ КИЕВЕ КОЖЕМЯКА. ТОТ И ЕГО СИЛЬНЕЕ.

УГОВОРИЛИ БОГАТЫРЯ ИДТИ СУПРОТИВ ЗМЕЯ. И НАЧАЛАСЬ МЕЖДУ НИМИ БИТВА. ДОЛГО ЛИ КОРОТКО СРАЖАЛСЯ СО ЗМЕЕМ НИКИТА КОЖЕМЯКА, ТОЛЬКО ПОВАЛИЛ ЗМЕЯ. ТУТ ЗМЕЙ СТАЛ МОЛИТЬ НИКИТУ: "НЕ БЕЙ МЕНЯ ДО СМЕРТИ, НИКИТА КОЖЕМЯКА! СИЛЬНЕЙ НАС С ТОБОЙ В СВЕТЕ НЕТ; РАЗДЕЛИМ ВСЮ ЗЕМЛЮ, ВЕСЬ СВЕТ ПОРОВНУ: ТЫ БУДЕШЬ ЖИТЬ В ОДНОЙ ПОЛОВИНЕ, А Я – В ДРУГОЙ". – "ХОРОШО, – СКАЗАЛ КОЖЕМЯКА, – НАДО МЕЖУ ПРОЛОЖИТЬ". СДЕЛАЛ НИКИТА СОХУ В ТРИСТА ПУДОВ, ЗАПРЯГ В НЕЕ ЗМЕЯ, ДА И СТАЛ ОТ КИЕВА МЕЖУ ПРОКЛАДЫВАТЬ. ПРОВЕЛ БОРОЗДУ ДО МОРЯ КАВТРИЙСКОГО. "НУ, – ГОВОРИТ ЗМЕЙ, – ТЕПЕРЬ МЫ ВСЮ ЗЕМЛЮ РАЗДЕЛИЛИ".

СКАЗКА СКАЗКОЮ, НО ВАЛЫ-ТО СУЩЕСТВУЮТ НА САМОМ ДЕЛЕ! ОСТАТКИ ЗМИЕВЫХ ВАЛОВ НА ЧЕТЫРЕСТА КИЛОМЕТРОВ ПРОТЯНУЛИСЬ ПО УКРАИНЕ ОТ ЕЕ ВОСТОЧНЫХ ДО ЗАПАДНЫХ ГРАНИЦ ПО РЕКАМ ВИТЬ, КРАСНАЯ, СТУГНА, ТРУБЕЖ, СУЛА, РОСЬ И ДОСТИГАЮТ МЕСТАМИ НЕСКОЛЬКИХ ДЕСЯТКОВ КИЛОМЕТРОВ ДЛИНЫ И ДО ДЕСЯТИ МЕТРОВ ВЫСОТЫ. ПОДОБНЫЕ СООРУЖЕНИЯ ИЗВЕСТНЫ И В ПОДНЕСТРОВЬЕ.

КТО ЖЕ ПОСТРОИЛ ЭТИ ВАЛЫ? НЕ ЗМЕЙ ЖЕ С НИКИТОЙ КОЖЕМЯКОЙ?

ДОЛГО БЫТОВАЛО МНЕНИЕ, ЧТО ОНИ БЫЛИ ПОСТРОЕНЫ ПО УКАЗАНИЮ РИМСКОГО ИМПЕРАТОРА ТРАЯНА /53–117 гг./, КОТОРЫЙ ВЕЛ МНОГОЧИСЛЕННЫЕ ВОЙНЫ НА ГРАНИЦАХ РИМСКОЙ ИМПЕРИИ, ДОЛГО ОНИ ТАК И НАЗЫВАЛИСЬ – ТРАЯНОВЫ ВАЛЫ.

НО ЕСЛИ ПРОЧИТАТЬ РУССКИЕ СКАЗКИ, МЫ УДИВИМСЯ, КАК ЧАСТО РУССКИЕ БОГАТЫРИ СРАЖАЮТСЯ В НИХ СО ЗМЕЕМ, А В ОБРАЗЕ ЗМЕЯ СКАЗИТЕЛИ – ЭТО ИЗВЕСТНО – ПРЕДСТАВЛЯЛИ КОЧЕВНИКОВ, ПОСТОЯННО НАПАДАВШИХ НА РУСЬ. ИСТОРИЯ И ПОДСКАЗАЛА: ИМЕННО ДЛЯ ЗАЩИТЫ ОТ НИХ СЛАВЯНЕ И ПОСТРОИЛИ ВАЛЫ, И БЫЛИ ВОЗВЕЩЕНЫ ОНИ ЕЩЕ ДО МОНГОЛЬСКОГО НАЩЕСТВИЯ. СТРОИЛИ ИХ СОТНИ ТЫСЯЧ ЛЮДЕЙ В ТЕЧЕНИЕ НЕСКОЛЬКИХ ДЕСЯТИЛЕТИЙ, ВАЛЫ НА КАКОЕ-ТО ВРЕМЯ ПОМОГЛИ ОТГОРОДИТЬСЯ ОТ НАШЕСТВИЯ ВРАГОВ, НО СНОВА И СНОВА ВОЛНЫ ВРАЖЕСКОГО МОРЯ БИЛИСЬ О ГРАНИЦЫ СЛАВЯНСКИХ КНЯЖЕСТВ И ВЫНУЖДАЛИ НАШИХ БРАТЬСЯ ЗА МЕЧИ. ВСЯ РУСЬ ВСТАВАЛА НА ЗАЩИТУ РОДНОЙ ЗЕМЛИ И РАЗБИВАЛА ПОЛЧИЩА ВРАГОВ. ТАК ОБРАЗНО И ТАК КРАСИВО ЭТИ БИТВЫ ОПИСАНЫ В РУССКИХ НАРОДНЫХ СКАЗКАХ; ОТРУБЯТ ПОГАНЫМ ВОРОГАМ, КАК ЗМЕЮ, ГОЛОВЫ, ВЫТРУТ МЕЧ О СЫРУЮ ЗЕМЛЮ И СКАЖУТ, КАК СКАЗОЧНЫЙ ГЕРОЙ ИВАНУШКА: "НЕ ХВАЛИСЬ, НЕЧИСТАЯ СИЛА! НЕ ПОЙМАВ ЯСНА СОКОЛА, РАНО ПЕРЬЯ ЩИПАТЬ; НЕ ОТВЕДАВ ДОБРА МОЛОДЦА, НЕЧЕГО ХУЛИТЬ ЕГО!"

И НАСТАЛА ПОРА, КОГДА ОСТАВИЛА РУСЬ ЗА СПИНОЙ ВЫСОКИЕ ЗМИЕВЫ ВАЛЫ И РАСШИРИЛА ГРАНИЦЫ ДО МОРЯ. И ТОЛЬКО СКАЗКА ДА ЕЩЕ КНИГИ ПО ИСТОРИИ ДРЕВНЕЙ РУСИ ВСПОМИНАЮТ ОБ ЭТИХ ВАЛАХ, ДА И САМИ ВАЛЫ ВСЕ ЕЩЕ ВЫСЯТСЯ В СТЕПЯХ УКРАИНЫ, КАК ПИРАМИДЫ ДРЕВНЕГО ЕГИПТА, И НЕ БОЯТСЯ ВРЕМЕНИ.

Глава девятая

Замолк старик, поднял глаза на Вовку, а тот подпер подбородок кулачком и глаз не сводит с черной тетради.

– Неужели интересно? – удивился старик.

– Очень! Змей – и вдруг валы… А они на самом деле есть?

– Вот те раз! – Николай Андреевич огорчился, – Слушал, слушал и не понял?

– Почему? Я понял. Они на Украине, Просто не верится, что их Змей построил… Нет-нет, дедушка, я понял, что люди, а назвали-то Змиевыми!

– Ах вот что! Здесь ты прав, Вовка! Потомки почти всегда не верят в то, что их предки были, не глупее их, и приписывают их дела богам или героям мифов и сказок, – Он взъерошил Вовке волосы, – Умница! Ты главное уловил – валы попали в сказку, ПОТОМУ что были необыкновенно величественны! Ну а теперь, Вовка, домой! Пора и честь знать!

Но Вовка удержал дедушку за колено. – Ну, пожалуйста, так интересно! Почитайте еще!

Пока старик раздумывал, Вовка предложил:

– А можно, дедушка, я сделаю для музея Змиевы валы, а? Ведь их еще никто не делал?

Николай Андреевич поймал Вовкину руку и хотел пожать ее, но потом взял и поцеловал. И слезы выступили на его глазах.

– А я думал, что уже никогда и никто не сделает новых экспонатов для моего музея. Ах ты разумник! Ах ты мой дорогой!

Вовка был очень доволен, что уважил старика.

– Я их сделаю так. Возьму лист картона, нет, лучше фанеры и на ней пластилином выстрою валы… А может быть, мы их сделаем вместе с папкой! Он перерисует из сказок картинку как Никита Кожемяка идет за плугом, который тащит Змей, а я ее вырежу из картона…

– Сделай, мальчик, сделай! – Николай Андреевич прижал к себе Вовку. – Какое счастье, что я нашел тебя! Ну садись, слушай, я почитаю тебе историю двустворчатых браслетов. – И он раскрыл тетрадь.

ПОМНИТЕ ЗНАМЕНИТЫЙ ТАНЕЦ ВАСИЛИСЫ ПРЕМУДРОЙ В СКАЗКЕ «ЦАРЕВНА-ЛЯГУШКА»? "СТАЛИ ГОСТИ ЕСТЬ, ПИТЬ, ВЕСЕЛИТЬСЯ. ВАСИЛИСА ПРЕМУДРАЯ ИСПИЛА ИЗ СТАКАНА, ДА ПОСЛЕДКИ СЕБЕ ЗА ЛЕВЫЙ РУКАВ ВЫЛИЛА. ЗАКУСИЛА ЛЕБЕДЕМ, ДА КОСТОЧКИ ЗА ПРАВЫЙ РУКАВ БРОСИЛА.

ПОПИЛИ, ПОЕЛИ, НАСТАЛ ЧЕРЕД ПЛЯСАТЬ. ВАСИЛИСА ПРЕМУДРАЯ ПОДХВАТИЛА ИВАНА-ЦАРЕВИЧА И ПОШЛА. УЖ ОНА ПЛЯСАЛА-ПЛЯСАЛА, ВЕРТЕЛАСЬ – ВЕРТЕЛАСЬ – ВСЕМ НА ДИВО. МАХНУЛА ЛЕВЫМ РУКАВОМ – СДЕЛАЛОСЬ ОЗЕРО, МАХНУЛА ПРАВЫМ РУКАВОМ – ПОПЛЫЛИ ПО ОЗЕРУ БЕЛЫЕ ЛЕБЕДИ. ЦАРЬ И ГОСТИ ДИВУ ДАЛИСЬ".

ЧИТАЕМ МЫ ЭТИ СТРОКИ СКАЗКИ И ДУМАЕМ, ЧТО СКАЗОЧНИК ОПИСЫВАЕТ ЭТОТ ТАНЕЦ ПРОСТО ДЛЯ РАЗВИТИЯ СЮЖЕТА, ИЛИ ЧТОБЫ ПОКАЗАТЬ КОЛДОВСКИЕ ЧАРЫ ВАСИЛИСЫ ПРЕМУДРОЙ. А НА САМОМ ДЕЛЕ СКАЗКА ИЗ ГЛУБИНЫ ВЕКОВ, ИЗ ДАЛИ НЕОГЛЯДНОЙ НЕСЕТ НАМ ВОСПОМИНАНИЕ О СВЯЩЕННЫХ ТАНЦАХ РУСАЛОК, ВО ВРЕМЯ КОТОРЫХ РУССКИЕ ДЕВИЦЫ ВЫЗЫВАЛИ ДОЖДЬ.

ТОЛЬКО ОБ ОДНОМ ЗАБЫЛА СКАЗКА: ПРЕЖДЕ ЧЕМ МАХНУТЬ РУКАВОМ, ДЕВУШКА ИЗЯЩНЫМ ДВИЖЕНИЕМ ДОЛЖНА БЫЛА СНЯТЬ С ЗАПЯСТЬЯ МАГИЧЕСКИЕ ДВУСТВОРЧАТЫЕ БРАСЛЕТЫ. И ТОГДА ШИРОКИЙ РУКАВ ЕЕ ПЛАТЬЯ ПРИ ВЗМАХЕ КАЗАЛСЯ ЛЕБЕДИНЫМ КРЫЛОМ.

ЗЕМЛЯ КОРМИЛА СЛАВЯН, НО ХОРОШИЙ УРОЖАЙ ЗАВИСЕЛ ОТ ДОЖДЯ. И СЛАВЯНЕ ИСПОЛНЯЛИ МНОГО ОБРЯДОВ, ЧТОБЫ УМИЛОСТИВИТЬ СВОИХ ЯЗЫЧЕСКИХ БОГОВ /ПРИРОДУ/ И ВЫМОЛИТЬ ДОЖДЬ.

ОДНИМ ИЗ САМЫХ КРАСИВЫХ ОБРЯДОВ БЫЛА "РУСАЛЬНАЯ НЕДЕЛЯ", КОТОРАЯ ПРИХОДИЛАСЬ НА НАЧАЛО ЛЕТА… ГОРЕЛИ КОСТРЫ, ПЕЛИСЬ ВЕСЕЛЫЕ ПЕСНИ В ЧЕСТЬ ЛАДЫ И ЛЕЛЯ – ПОКРОВИТЕЛЕЙ ЛЮБВИ, ЗАКЛЮЧАЛИСЬ ТУТ ЖЕ, У ОГНЯ БРАКИ.

ЦЕЛЫХ СЕМЬ ДНЕЙ ПРОДОЛЖАЛИСЬ ЭТИ ИГРИЩА. НЕ СЛУЧАЙНО ОНИ НОСИЛИ НАЗВАНИЕ "РУСАЛЬЕЙ НЕДЕЛИ". СВЯЩЕННЫЕ ТАНЦЫ РУСАЛОК СОСТАВЛЯЛИ ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ЭТОГО ПРАЗДНИКА. И НАЧИНАЛИ ИХ КНЯГИНИ, ПОТОМУ ЧТО С ДРЕВНОСТИ ПОВЕЛОСЬ НА РУСИ ДОВЕРЯТЬ ПЕРВЫЙ ШАГ – В БИТВЕ ЛИ, В ХОЗЯЙСТВЕ ЛИ, В ОБРЯДАХ – СТАРШИМ ПО РАНГУ.

ВЫХОДИЛА ИЗ ШИРОКОГО КРУГА КНЯГИНЯ В БЕЛОЙ, РАСШИТОЙ МАГИЧЕСКИМИ УЗОРАМИ РУБАХЕ И НАЧИНАЛА СВОЙ ТАНЕЦ, КАЖДОЕ ДВИЖЕНИЕ КОТОРОГО БЫЛО СВЯЩЕННЫМ. ВЕДЬ, В КОНЦЕ КОНЦОВ, ЭТО БЫЛ НЕ ТАНЕЦ РАДИ ТАНЦА, А МОЛЕНИЕ У БОГОВ ДОЖДЯ ИЛИ УРОЖАЯ. И ЗРИТЕЛИ ХОРОШО ВИДЕЛИ НА ЕЕ ЗАПЯСТЬЯХ ШИРОКИЕ ДВУСТВОРЧАТЫЕ БРАСЛЕТЫ, ПОКРЫТЫЕ МАГИЧЕСКИМИ /ВОЛШЕБНЫМИ/ УЗОРАМИ. КОГДА СНИМЕТ КНЯГИНЯ ЭТИ БРАСЛЕТЫ, БРОСИТ НА ЗЕМЛЮ, ЛЮБОПЫТНЫЙ МОЖЕТ РАЗГЛЯДЕТЬ НА НИХ СВЯЩЕННЫЕ ЗНАКИ ВОДЫ, СОЛНЦА, ДРЕВА ЖИЗНИ, СВЯЩЕННЫХ ПТИЦ.

ХОДИЛА ПО КРУГУ КНЯГИНЯ И ВО ВРЕМЯ ТАНЦА СНИМАЛА С ГОЛОВЫ ПЛАТОК И РАСПУСКАЛА СВОИ ДЛИННЫЕ ВОЛОСЫ. А ПОТОМ СНИМАЛА БРАСЛЕТ С ОДНОЙ РУКИ, ПОТОМ – С ДРУГОЙ – И ВО ВСЮ ДЛИНУ РАСКРЫВАЮТСЯ РУКАВА РУБАХИ, ДО ЭТОГО СТЯНУТЫЕ НА ЗАПЯСТЬЯХ. ПОДНИМАЕТ РУКИ КНЯГИНЯ, А У НЕЕ НЕ РУКИ, А КРЫЛЬЯ – ТАК ШИРОКИ РУКАВА ЕЕ РУСАЛЬНОЙ РУБАХИ. И ВОТ УЖЕ НЕ ДЕВУШКА, А РУСАЛКА С КРЫЛЬЯМИ ЛЕБЕДЬЮ БЕЛОЙ ПЛЫВЕТ ПО КРУГУ, А ВОКРУГ НЕЕ, ОТКУДА НИ ВОЗЬМИСЬ, ПОЯВИЛИСЬ МУЗЫКАНТЫ, ГУСЛЯРЫ, ЮНОШИ С "РУСАЛЬИМИ ПАЛИЦАМИ". И ХОДИТ ВОКРУГ ТАНЦУЮЩИХ ХОРОВОД, СЛАВИТ БОГОВ И ПРОСИТ У НИХ ДОЖДЯ И ДОБРОГО УРОЖАЯ.

И НЕ СЛУЧАЙНО СКАЗКА «ЦАРЕВНА-ЛЯГУШКА» ОБРАЩАЕТ НАШЕ ВНИМАНИЕ НА ТУ ЧАСТЬ ОДЕЖДЫ, КОТОРАЯ И БЫЛА ГЛАВНОЙ В РУСАЛЬЕМ ТАНЦЕ – НА РУКАВА. ОНИ И СКРЕПЛЯЛИСЬ КОГДА-ТО БРАСЛЕТАМИ С ВОЛШЕБНЫМИ ЗНАКАМИ.

СКАЗКА О БРАСЛЕТАХ ЗАБЫТА, ЗАТО ПОМНЯТ ОБ ОЗЕРЕ, О ПЛЫВУЩИХ ПО ОЗЕРУ ЛЕБЕДЯХ, О КРАСИВОМ ТАНЦЕ, КОТОРЫЙ В ДАВНИЕ-ДАВНИЕ ВРЕМЕНА И ДОЛЖЕН БЫЛ ПОСЛЕ КРАСИВЫХ ВЗМАХОВ РУКАВАМИ И СВЯЩЕННЫХ ДВИЖЕНИЙ ВЫЗВАТЬ ОЗЕРО С ЛЕБЕДЯМИ, А ПОПРОСТУ – ДОЖДЬ И ХОРОШИЙ УРОЖАЙ.

– А кто-нибудь сделал эти браслеты? – спросил Вовка, когда Николай Андреевич закрыл тетрадь.

– Да, Вовка, кто-то сделал. Они лежат на второй полке слева.

– Правильно, дедушка, ты сказал. Вот они. Их сделал… Сделала Нина Затынайченко из 5 класса. – Вовка принес их и показал директору музея. – Алюминий? – спросил он.

– Нет, Вовка. Жесть. Обыкновенная жесть. А рисунки нанесены краской по металлу.

Мальчик долго рассматривал волшебные знаки, а потом отнес их к другим волшебным вещам, историю которых разгадал Николай Андреевич. Старик посмотрел на часы, что стояли на камине и ахнул:

– Бог мой! Да ты сегодня задержался! Мама будет ругаться!

– Пойдем, дедушка! – согласился Вовка.

…И вот он уже спешит через пустырь, думая о чудесных вещах в старом школьном подвале. И вдруг как молния мелькнула в голове фраза, которую сказал папа: "СКОРО, сынок, мы эту школу снесем!" А как же подвал? А чудеса? А директор?

Строительно-монтажное управление, где работал папа, было недалеко, в конце пустыря. Оно и разместилось здесь потому, что ожидалось большое строительство. Вовка взбежал по ступенькам к застеклённой двери-входу, вбежал внутрь здания, поднялся на второй этаж и, запыхавшись, подбежал к тете Паше, которая всегда сидела за столом у обитой кожей двери.

– Тетя Паша, мой папа у себя?

– Да что ты, сынок, так разволновался, – пожалела она мальчика. – Сядь, отдохни.

– Теть Паш, мне некогда. Мне надо уроки учить и папу увидеть.

– Нет твоего папы, Вовочка, на объект уехал. Сказал – до вечера не вернется.

– Эх! – разочарованно махнул рукой мальчик и, не попрощавшись с тетей Пашей, побрел к выходу.

Глава десятая

Вечером, когда папа пришел с работы, пообедал и прилег отдохнуть, Вовка, как это часто делал, лег рядом с ним и стал тереться об его колючую щеку. Если отец устал и хотел немного вздремнуть, он никак не отзывался на Вовкины ласки, а если не слишком утомился и склонен был поговорить, спрашивал: "Ну что нового, сынок?"

Сегодня отец взъерошил льняные волосенки сына, прижал к себе его податливое тело и сказал: "Ну, рассказывай!"

Но Вовка ничего не стал рассказывать, а спросил:

– Папа, а вы будете ломать твою школу?

– Будем, сынок.

– Скоро?

– Наверное, скоро. Я и так долго откладывал.

– Папа, а ты знаешь, что там директор живет?

– Какой директор?

– Твой, директор, папа, только он совсем не злой.

– А ты откуда знаешь?

– Я с ним разговаривал.

– Отец даже привстал на локте: "Не может быть!”

– Правда, папа. Его зовут Николай Андреевич, и он сторожит музей.

– Какой еще музей?

– Музей волшебной сказки. И твой летучий корабль сторожит.

– Какой летучий корабль? Что-то я ничего не пойму.

– Он висит на ниточке в кабинете у директора. Он весь желтый, а внутри, под алыми парусами, семь храбрецов сидят.

– Постой, постой… Ты хочешь сказать, что мой летучий корабль. Я его сделал в шестом классе. Что, он сохранился?

– Конечно, папа! Ты так красиво его сделал!

– И директор сторожит, значит.

– Да, папа. У него музей в кабинете, а еще больше музей – в подвале.

Отец свесил ноги с кровати и стал искать домашние туфли. Только они никак не находились. Он елозил ногами по коврику совсем рядом с туфлями, но не видел их. Он думал о том, что рассказал сын.

Вовка спрыгнул на пол, одел на папины ноги туфли и смотрел снизу вверх на растерянное папино лицо.

– Что же делать, сын? – спросил он у Вовки как у взрослого.

– Подождать, – просто ответил мальчуган.

– А чего ждать?

– Пока что-нибудь не случится…

– Ты совсем заморочил мне голову! – наконец пришел в себя отец. – Тебя послушать, так можно поверить чёрт знает во что! – Он посадил сына рядом с собой на кровать – Разве это серьезно, жить в доме, который собираются ломать?

Вовка пожал плечами.

– Разве серьезно сторожить детские поделки?

Вовка молчал.

– А вдруг бы ты не сказал мне ничего, я послал бы трактор с огромным шаром и он похоронил бы директора под развалинами, а? Ты подумал, что было бы со мной?

– Но я же сказал!

– А мог бы и не сказать… – Он помолчал, прижимая к себе сына и потом сказал. – Знаешь, что мы с тобой сделаем? Мы пойдем к нему в гости!

Вовка захлопал в ладоши.

– Когда ты снова его увидишь, передай от меня привет и скажи, что я навещу его.

– А сказать, что это твое СМУ будет школу ломать?

– Нет, Вовка, пока не говори. Я сам скажу. Ну а сейчас встаем и пойдем маме помогать!

…И вот Вовка снова в гостях у старого директора. Тот очень рад маленькому другу. Кипит самовар, на тарелочке бутерброды и печенье, в вазочке – мед.

– А ну-ка покажи свой дневник! – вдруг сказал директор.

Мальчик вынул его из портфеля и подал. Старик стал медленно перелистывать дневник и бормотал при этом: "Отменно! Отменно! Четыре и пять. Не опускаешься до презренных троек… – Он вернул дневник. – Я хотел проверить, не помешало ли учебе наше знакомство. Молодец! Не подвел, стало быть, я тебя. А я уж думал позаниматься с тобой! Ну вот и чай готов! – Николай Андреевич разлил по чашкам кипяток, добавил заварки, сыпанул сахару, и они одновременно пригубили чашки.

Некоторое время они пили молча. Вовка то и дело поглядывал на старика. Но тот деловито пил и делал вид, что не замечает мальчишеского нетерпения. Наконец, он сделал последний глоток и посмотрел на Вовку: "Тебе подлить?”

– Нет, не надо. Лучше расскажите что-нибудь… И вдруг он вспомнил отцовский наказ. – Николай Андреевич, а к вам скоро мой папа придет.

– Буду очень рад! – удивительно спокойно ответил Николай Андреевич.

– Он вас любит! – улыбнулся Вовка.

– Буду очень-очень рад, – повторил старик. – Для меня мои ученики – мои дети! Я их тоже очень люблю…

И тут Вовка понял, что директор разволновался. Он хотел сделать вид, что ничего необычного не услышал, а сам едва сдерживал слезы радости. – Знаешь что, Вовка, я снова захотел чаю… Тебе налить?

Они выпили еще по чашке, Николай Андреевич успокоился немного, вымыл посуду и стал искать свой портфель.

– Неужели я его опять забыл в подвале? Да что за напасть? – Он пересмотрел немногие вещи, что были в комнатке и сказал, – Придется нам опять спускаться в подвал.

– А я знаю, дедушка! – сказал Вовка. – Они хотят, чтобы вы читали в Музее, где лежат эти вещи… ну, про которые вы рассказываете.

– Может быть… – как-то быстро согласился старик и они стали собираться в подвал.

Глава одиннадцатая

…Камин не горел, но был плотно заряжен. Николай Андреевич разжег его, опустился в кресло, вынул из портфеля, который, конечно же, лежал под креслом, черную тетрадь.

– Итак, тайну пяти волшебных вещей ты узнал. В моем словарике разгаданы еще четыре. Ну-ка, принеси с третьей полки, вон там, возле башни, стрелу. Нашел?

– Нашел! – Вовка сбегал к камину и опустился на маленькую скамеечку, не выпуская стрелы из рук. Она была выкрашена красной краской, ее наконечник был сделан из кости, а оперение для нее подарила ворона.

– Ну, слушай! – он стал читать:

«В НЕКОТОРОМ ЦАРСТВЕ, В НЕКОТОРОМ ГОСУДАРСТВЕ ЖИЛ ДА БЫЛ ЦАРЬ С ЦАРИЦЕЮ; У НЕГО БЫЛО ТРИ СЫНА – ВСЕ МОЛОДЫЕ, ХОЛОСТЫЕ, УДАЛЬЦЫ ТАКИЕ, ЧТО НИ В СКАЗКЕ СКАЗАТЬ, НИ ПЕРОМ ОПИСАТЬ. ВОТ КОГДА СЫНОВЬЯ СТАЛИ НА ВОЗРАСТЕ, ЦАРЬ СОБРАЛ ИХ И ГОВОРИТ:

– СЫНКИ МОИ ЛЮБЕЗНЫЕ, ПОКУДА Я ЕЩЕ НЕ СТАР, МНЕ ОХОТА БЫ ВАС ЖЕНИТЬ, ПОСМОТРЕТЬ НА ВАШИХ ДЕТОЧЕК, НА МОИХ ВНУЧАТ.

СЫНОВЬЯ ОТЦУ ОТВЕЧАЮТ:

– ТАК ЧТО ЖЕ, БАТЮШКА, БЛАГОСЛОВИ. НА КОМ ТЕБЕ ЖЕЛАТЕЛЬНО НАС ЖЕНИТЬ?

– ВОТ ЧТО, ДЕТИ МОИ МИЛЫЕ, ВОЗЬМИТЕ СЕБЕ ПО СТРЕЛКЕ, ВЫХОДИТЕ В ЧИСТОЕ ПОЛЕ, НАТЯНИТЕ ТУГИЕ ЛУКИ И ПУСТИТЕ В РАЗНЫЕ СТОРОНЫ; НА ЧЕЙ ДВОР СТРЕЛА УПАДЕТ – ТАМ И СВАТАЙТЕСЬ».

ТАК НАЧИНАЕТСЯ СКАЗКА «ЦАРЕВНА-ЛЯГУШКА». НЕ СТОИТ ГОВОРИТЬ, ЧТО УВОДИТ НАС СКАЗКА В ТЕ ДАЛЕКИЕ ВРЕМЕНА, КОГДА НЕ БЫЛО ЕЩЕ ОГНЕСТРЕЛЬНОГО ОРУЖИЯ, А ТУГОЙ ЛУК ДА БЫСТРЫЕ СТРЕЛЫ БЫЛИ ГЛАВНЫМИ ПОМОЩНИКАМИ В ОХОТЕ. ПРОИЗНЕСЕТ СЛАВЯНИН ОХОТНИЧИЙ ЗАГОВОР, СТРЕЛУ СВОЮ КАЛЕНУЮ ЗАГОВОРИТ, ТРАВОЙ-КОЛЮКОЙ ОКУРИТ, ТЕПЕРЬ НИ ОДНА ПТИЦА НЕ УБЕЖИТ ОТ НЕЕ, НИ ОДИН ЗЛОЙ КУДЕСНИК ОХОТЕ НЕ ПОМЕШАЕТ. ИДЕТ ОХОТНИК, ВЕТКИ ЛИСТВЕННЫЕ БЕСШУМНО РАЗДВИГАЕТ, СТАРИННУЮ ЗАГАДКУ ВСПОМИНАЕТ: "ДЕРЕВЯННАЯ ПТИЦА, КРЫЛЬЯ ПЕРЯНЫЕ, КЛЮВ ЖЕЛЕЗНЫЙ. ЧТО ЭТО?" И САМ ОТВЕЧАЕТ – СТРЕЛА. ИБО ОНА СЛОВНО ПТИЦА ЛЕТИТ, НА РАССТОЯНИИ РАЗИТ, КЛЮВОМ ЖЕЛЕЗНЫМ, КАК МОЛНИЯ, СВЕРКАЕТ.

С МОЛНИЕЙ СЛАВЯНЕ И СРАВНИВАЛИ СТРЕЛУ, СЧИТАЛИ ЕЕ ЗЕМНЫМ ПОДОБИЕМ ОГНЯ НЕБЕСНОГО И ДУМАЛ: КАК МОЛНИЯ В РУКАХ ПЕРУНА-ГРОМОВИКА ПРЕДВЕЩАЕТ ДОЖДЬ, А С НИМ УРОЖАЙ, ТАК И СТРЕЛА ОЗНАЧАЕТ СИМВОЛ ПЛОДОРОДИЯ. С НЕЙ БЫЛИ СВЯЗАНЫ ВСЕ СВАДЕБНЫЕ ОБРЯДЫ СЛАВЯН. ПОТОМУ МОЛОДЫЕ ИЗ СКАЗКИ "ЦАРЕВНА-ЛЯГУШКА И СТРЕЛЯЮТ ПЕРЕД СВАДЬБОЙ.

А НА СВАДЬБЕ, В ЧИСЛЕ БОГАТЫХ ПОДАРКОВ, БЫЛА И СТРЕЛА, РАСПИСАННАЯ КРАСКАМИ И УКРАШЕННАЯ ЛЕНТАМИ, И – ЗАГОВОРЕННАЯ КУДЕСНИКОМ! ДО НАШИХ ДНЕЙ ДОШЕЛ ЧУДЕСНЫЙ ЗАГОВОР, КОТОРЫЙ КАК ДВЕ КАПЛИ ВОДЫ ПОХОЖ НА СКАЗКУ "ЦАРЕВНА-ЛЯГУШКА":

"ВСТАНУ Я, РАБ БОЖИЙ, БЛАГОСЛОВЯСЬ, ПОЙДУ, ПЕРЕКРЕСТЯСЬ, ВО ЧИСТОЕ ПОЛЕ. СТАНУ НА ЗАПАД ХРЕБТОМ, НА ВОСТОК ЛИЦОМ, ПОЗРЮ-ПОСМОТРЮ НА ЯСНОЕ НЕБО: С НЕБА ЛЕТИТ ОГНЕННАЯ СТРЕЛА. ТОЙ СТРЕЛЕ ПОМОЛЮСЬ, ПОКОРЮСЬ, СПРОШУ ЕЕ: «КУДА ПОЛЕТЕЛА, ОГНЕННА СТРЕЛА?» – "ВО ТЕМНЫЕ ЛЕСА, В ЗЫБУЧИЕ БОЛОТА, В СЫРОЕ КОРЕНЬЕ" – "ОХ ТЫ, ОГНЕННАЯ СТРЕЛА! ВОРОТИСЬ, ПОЛЕТАЙ, КУДА Я ТЕБЯ ПОШЛЮ! ЕСТЬ НА СВЯТОЙ РУСИ КРАСНАЯ ДЕВИЦА. ПОЛЕТАЙ ЕЙ В РЕТИВОЕ СЕРДЦЕ, В ЧЕРНУЮ ПЕЧЕНЬ, В ГОРЯЧУЮ КРОВЬ, В СТАНОВУЮ ЖИЛУ, ВО САХАРНЫ УСТА, ВО ЯСНЫЕ ОЧИ, В ЧЕРНЫЕ БРОВИ, ЧТОБЫ ОНА ТОСКОВАЛА, ГОРЕВАЛА ВЕСЬ ДЕНЬ, ПРИ СОЛНЦЕ, НА УТРЕННЕЙ ЗАРЕ, ПРИ МЛАДОМ МЕСЯЦЕ, НА ВЕТРЕ-ХОЛОДЕ, И ПРИБЫЛЫХ ДНЯХ И УБЫЛЫХ ДНЯХ ОТНЫНЕ И ДО ВЕКА!"

И ВЕРИЛ ЮНОША СЛАВЯНСКИЙ, ЧТО ПОСЛЕ ЭТОГО СТРАШНОГО ЗАГОВОРА И НА САМОМ ДЕЛЕ ПОЛЕТИТ ОГНЕННАЯ СТРЕЛА ПРЯМО В СЕРДЦЕ ЛЮБИМОЙ ДЕВУШКИ, И ОНА ПОЛЮБИТ ЕГО ТАК ЖЕ КАК ЦАРЕВНА-ЛЯГУШКА ПОЛЮБИЛА ИВАНА-ЦАРЕВИЧА.

А ЧТОБЫ ВЕРНЕЕ БЫЛА НЕВЕСТА ЖЕНИХУ СВОЕМУ, А ПОТОМ ЖЕНА-МУЖУ, ДЕВИЧЬЮ КОСУ ДРЕВНИЕ СЛАВЯНЕ РАЗДЕЛЯЛИ СТРЕЛОЮ: КАК МОЛНИЯ ДОЖДЬ И ПЛОДОРОДИЕ ВЕЩАЕТ, ТАК ПУСТЬ ПОМОЖЕТ И СТРЕЛА-МОЛНИЯ МОЛОДЫМ.

А КАК КОНЧАЛИСЬ СВАДЕБНЫЕ ЦЕРЕМОНИИ, УХОДИЛИ МОЛОДЫЕ СПАТЬ В СЕННИК, А ТАМ УЖЕ ПО УГЛАМ И НАД БРАЧНОЙ ПОСТЕЛЬЮ СТРЕЛЫ ПОНАТЫКАНЫ. ОНИ ВЕДЬ, ПО ВЕРОВАНИЯМ СЛАВЯН, НЕ ТОЛЬКО БЫЛИ СИМВОЛОМ МОЛНИИ И ПЛОДОРОДИЯ, НО СЛУЖИЛИ ТАКЖЕ ПРЕДОХРАНИТЕЛЬНОЙ СИЛОЙ ПРОТИВ НЕЧИСТОЙ СИЛЫ И ЗЛЫХ ЧАР.

А УТРОМ, С ПЕРВЫМИ ЛУЧАМИ СОЛНЫШКА, КОГДА ПРОСЫПАЛИСЬ МОЛОДЫЕ, ПОЛОГ ИХ ПОСТЕЛИ ПРИПОДЫМАЛИ СТРЕЛОЮ.

НЕТ, НЕДАРОМ СКАЗКА «ЦАРЕВНА-ЛЯГУШКА» РАССКАЗЫВАЕТ, КАК ВЫШЛИ В ЧИСТОЕ ПОЛЕ ЦАРЕВИЧИ И ПУСТИЛИ СТРЕЛЫ В РАЗНЫЕ СТОРОНЫ: "НА ЧЕЙ ДВОР СТРЕЛА УПАДЕТ – ТАМ И СВАТАЙТЕСЬ! ПОМНИТ СКАЗКА СТАРИННЫЕ ОБРЯДЫ СВАДЕБНЫЕ И ДОНОСИТ ИХ ДО НАС В ПОЭТИЧЕСКОЙ ФОРМЕ.

– Все про любовь! – констатировал Вовка, когда Николай Андреевич кончил читать.

– Что ж, Вовка, и у любви есть история. Значит, про стрелу тебе не очень понравилось?

Вовка пожал плечами.

– И все-таки тебе опять придется послушать про любовь, – улыбаясь, сказал Николай Андреевич. Про перышко Финиста ясна сокола.

– Я помню такую сказку! – обрадовался Вовка.

– Ну тогда слушай тайну еще одной волшебной вещи:

ВСЕ-ТАКИ УДИВИТЕЛЬНЫ РУССКИЕ ВОЛШЕБНЫЕ СКАЗКИ: ОТКРЫЛ КНИЖКУ – И ВЕСЬ ОКАЗАЛСЯ ВО ВЛАСТИ СКАЗОЧНЫХ ГЕРОЕВ, НЕОБЫКНОВЕННЫХ ПРИКЛЮЧЕНИЙ; С ВОЛНЕНИЕМ СЛЕДИШЬ ЗА СКАЗОЧНЫМИ СОБЫТИЯМИ И НИКОГДА НЕ ЗАКРОЕШЬ КНИЖКУ, ПОКА НЕ ПРОЧИТАЕШЬ ДО КОНЦА ВОЛШЕБНУЮ СКАЗКУ.

И НАЧИНАЕТСЯ ОНА ВСЕГДА ЗАГАДОЧНО, КАК БЫ ОБЕЩАЯ УВЕСТИ В МИР ТАИНСТВЕННЫЙ, НЕПОСТИЖИМЫЙ. И МЫ ИДЕМ ЗА СКАЗКОЙ В ЭТОТ МИР, ГДЕ НАС ОЖИДАЮТ СТРАШНЫЕ, НО ВСЕГДА УВЛЕКАТЕЛЬНЫЕ СОБЫТИЯ. ТЕМ БОЛЕЕ, ЧТО МЫ ЗНАЕМ: КАКИМ БЫ ДРЕМУЧИМ НИ БЫЛ ЛЕС, КАКИЕ БЫ ЧУДИЩА НИ ВСТРЕЧАЛИСЬ НА ПУТИ ГЕРОЯ – ВСЕ ЗАКОНЧИТСЯ БЛАГОПОЛУЧНО.

СКАЗКА О ФИНИСТЕ ТОЖЕ НАЧИНАЕТСЯ ЗАГАДОЧНО. ТРИ ДОЧЕРИ У КУПЦА, И ТОЛЬКО МЛАДШАЯ ПРОСИТ ПРИВЕЗТИ ЕЙ С ЯРМАРКИ НЕ ОБНОВУ, НЕ СЛАДОСТИ, А ПЕРЫШКО ФИНИСТА – ЯСНА СОКОЛА, ДЕВУШКА ЗНАЕТ КАКУЮ-ТО ТАЙНУ ОБ ЭТОМ ПЕРЫШКЕ, И НАМ ТОЖЕ ИНТЕРЕСНО: ЗАЧЕМ ЕЙ ОНО? И ПОЧЕМУ ПТИЧЬЕ ПЕРЫШКО ДОРОЖЕ ЗАМОРСКИХ ТОВАРОВ?

А ПОТОМ, КОГДА ПЕРЫШКО, УДАРИВШИСЬ ОЗЕМЬ, СТАНОВИТСЯ КРАСАВЦЕМ МОЛОДЫМ, МЫ ГОВОРИМ СЕБЕ: ТАК ВОТ КАКУЮ ТАЙНУ ЗНАЛА МЛАДШАЯ ДОЧЬ!

НАМ НРАВИТСЯ СКАЗКА, НАМ ХОЧЕТСЯ ЧИТАТЬ ЕЕ ДАЛЬШЕ И ДАЛЬШЕ И МЫ ЗАДУМЫВАЕМСЯ НАД ВОПРОСОМ: ДЕВУШКА ТАК УВЕРЕНА, ЧТО ИМЕЯ ПЕРЫШКО, ОНА БУДЕТ ИМЕТЬ И ВСЕГО СОКОЛА?" НАМ КАЖЕТСЯ, ЧТО В ВОЛШЕБНОЙ СКАЗКЕ ВСЕ ВОЛШЕБНОЕ: И ПЕРЫШКО, И САМ ФИНИСТ-ЯСНЫЙ СОКОЛ. ДА МАЛО ЛИ ЧЕГО НЕ ПРИДУМАЕТ ВОЛШЕБНАЯ СКАЗКА?

НО ВСЕ ДЕЛО В ТОМ, ЧТО ВОЛШЕБНЫМИ СКАЗКИ СТАЛИ СО ВРЕМЕНЕМ. А СНАЧАЛА ОНИ БЫЛИ НЕ СКАЗКАМИ, А ЗНАНИЕМ ПЕРВОБЫТНОГО ЧЕЛОВЕКА, ИЗЛОЖЕННЫМ В ВИДЕ ПОУЧЕНИЯ. И ИХ НЕ РАССКАЗЫВАЛИ МАЛЬЧИКАМ В «ШКОЛЕ», А ПОКАЗЫВАЛИ КАК В ТЕАТРЕ, И АКТЕРАМИ ШЛИ СТАРИКИ ПЛЕМЕНИ. СРЕДИ РАЗНЫХ «УРОКОВ» В ЭТОЙ «ШКОЛЕ» БЫЛ УРОК И О ТАЙНАХ ОХОТЫ. НА ЭТОМ «УРОКЕ» В НЕСКОЛЬКИХ ТАНЦАХ – ИСТОРИЯХ – ПОУЧЕНИЯХ МАЛЬЧИКОВ УБЕЖДАЛИ В ТОМ, ЧТО В ОХОТЕ ГЛАВНУЮ РОЛЬ ИГРАЮТ НЕ СТРЕЛЫ, СЕТИ, ЛОВУШКИ И КОПЬЯ, А ВОЛШЕБСТВО! И ВОЛШЕБНЫЕ ВЕЩИ!

В ТАНЦЕ НЕСКОЛЬКО ВОИНОВ ОКРУЖАЛИ И УБИВАЛИ ТИГРА ИЛИ ЛЬВА. А ТОТ СТАРИК, КОТОРЫЙ НЕ УЧАСТВОВАЛ В ТАНЦЕ, ТОТ СТАРИК, КОТОРЫЙ ПЕЛ И РАССКАЗЫВАЛ, ОН ГОВОРИЛ ГРУППЕ МАЛЬЧИКОВ-УЧЕНИКОВ:

– ОНИ УБИЛИ ЛЬВА, НО НЕ ПОТОМУ, ЧТО СТРЕЛКИ БЫЛИ ТОЧНЫ ИЛИ СТРЕЛЫ ХОРОШИЕ, А ПОТОМУ, ЧТО ПЕРЕД ОХОТОЙ ОНИ НАШЛИ ПРАВИЛЬНЫЕ ВОЛШЕБНЫЕ СЛОВА И ПРОИЗНЕСЛИ ИХ НАД НАРИСОВАННОЙ ТЕНЬЮ ЖИВОТНОГО, А ЕЩЕ ПОТОМУ, ЧТО У НИХ БЫЛИ ОЖЕРЕЛЬЕ ИЗ ЗУБОВ МОГУЧЕГО ЛЬВА, А ЕЩЕ ПОТОМУ, ЧТО У НИХ К ПОЯСУ БЫЛА ПОДВЕШЕНА КИСТОЧКА С ХВОСТА ЕЩЕ ТОГО, МОГУЧЕГО ЛЬВА, И ЕЩЕ КУСОК КОЖИ С ЕГО ШКУРЫ! ОХОТНИКИ ПРОИЗНЕСЛИ НАД ЭТИМИ ЧАСТЯМИ ЖИВОТНОГО ВОЛШЕБНЫЕ СЛОВА – И МОГУЧЕЕ ЖИВОТНОЕ СТАЛО ЗАКОЛДОВАНО И ПОТЕРЯЛО СВОЮ СИЛУ.

ВОТ ЧЕМУ УЧИЛИ МАЛЬЧИКОВ НА УРОКАХ ТАЙНЫ ОХОТЫ: БУДЕШЬ ИМЕТЬ ЧАСТЬ /РИСУНОК – «ТЕНЬ» – ЖИВОТНОГО/, ЧАСТИ ЕГО ТЕЛА – ПОЛУЧИШЬ ЦЕЛОЕ! ЭТО БЫЛА ГЛАВНАЯ ТАЙНА ОХОТНИЧЬЕЙ МАГИИ! ИМЕННО ЕЕ И СТАРАЕТСЯ ДОНЕСТИ ДО НАС СКАЗКА О ФИНИСТЕ.

КАК И ВСЕ ДРУГИЕ ВОЛШЕБНЫЕ СКАЗКИ, ОНА ПРИШЛА К НАМ ИЗ ДАЛЕКОГО ПРОШЛОГО И ПРИНЕСЛА В СЕБЕ ПАМЯТЬ О ДАВНИХ ОБЫЧАЯХ, ЗАБЫТЫХ ПОВЕРЬЯХ.

НАМ СЕГОДНЯ ТРУДНО УВИДЕТЬ МИР ГЛАЗАМИ ДРЕВНЕГО ЧЕЛОВЕКА И ПОНЯТЬ, КАК ЭТО МОЖНО – ЗА КУСОЧКОМ КОЖИ, ЗА ВОЛОСКОМ, ЗА ПЕРЫШКОМ, ВИДЕТЬ ВСЕ ЖИВОТНОЕ И ВЛАДЕТЬ ИМ ЧЕРЕЗ ЕГО ЧАСТЬ. ЗАТО У НАС ЕСТЬ СКАЗКА, КОТОРАЯ ОБЪЯСНЯЕТ ЭТО. МНОГИЕ ВОЛШЕБНЫЕ ПРЕДМЕТЫ ИЗ СКАЗОК – ЧАСТИ ТЕЛА ЖИВОТНОГО: ШКУРКИ, ВОЛОСКИ, ЗУБЫ, КОСТОЧКИ. «ЗАРЕЖЬТЕ МЕНЯ И СЪЕШЬТЕ, – ГОВОРИТ БЫЧОК ИВАНУ-ЦАРЕВИЧУ И ЕЛЕНЕ ПРЕКРАСНОЙ, – А КОСТОЧКИ МОИ СОБЕРИТЕ, УДАРЬТЕ: ИЗ НИХ ВЫЙДЕТ МУЖИЧОК-КУЛАЧОК, САМ С НОГОТОК, БОРОДА С ЛОКОТОК. ОН ДЛЯ ВАС ВСЕ СДЕЛАЕТ».

ПОБЕДИЛ ИВАН-ЦАРЕВИЧ ВОРОНА-ВОРОНОВИЧА. ВЗМОЛИЛСЯ ТОТ И ГОВОРИТ: "ЧТО ТЕБЕ НУЖНО, ИВАН-ЦАРЕВИЧ? ХОЧЕШЬ – КАЗНОЙ НАДЕЛЮ", "НИЧЕГО МНЕ НЕ НАДОБНО, ТОЛЬКО ДАЙ МНЕ ПОСОШОК-ПЕРЫШКО!" – "НЕТ, ИВАН-ЦАРЕВИЧ, БОЛЬНО В ШИРОКИЕ САНИ САДИШЬСЯ!" И ОПЯТЬ ПОНЕС ЕГО ВОРОН ПО ГОРАМ, ПО ДОЛАМ, ПО ВЕРТЕПАМ И ОБЛАКАМ; ИВАН-ЦАРЕВИЧ КРЕПКО ДЕРЖИТСЯ, НАЛЕГ ВСЕЙ ТЯЖЕСТЬЮ И ЧУТЬ-ЧУТЬ НЕ ОБЛОМИЛ ЕМУ КРЫЛЬЯ. ВСКРИКНУЛ ТОГДА ВОРОН-ВОРОНОВИЧ: "НЕ ЛОМАЙ МОИ ТЫ КРЫЛЫШКИ, ВОЗЬМИ ПОСОШОК-ПЕРЫШКО!" ОТДАЛ ЦАРЕВИЧУ ПОСОШОК-ПЕРЫШКО, САМ СДЕЛАЛСЯ ПРОСТЫМ ВОРОНОМ И ПОЛЕТЕЛ НА КРУТЫЕ ГОРЫ".

ПОСОШОК-ПЕРЫШКО ДАВАЛО ИВАНУ-ЦАРЕВИЧУ ВЛАСТЬ НАД ВОЛШЕБНОЙ СИЛОЙ ВОРОН-ВОРОНОВИЧА, КОНСКИЙ ВОЛОС ДАВАЛ ВЛАСТЬ НАД СИВКОЙ-БУРКОЙ, ЛЯГУШАЧЬЯ КОЖА – НАД ЦАРЕВНОЙ-ЛЯГУШКОЙ, ПЕРЫШКО – НАД ФИНИСТОМ. ЭТИ ПОЭТИЧЕСКИЕ ОБРАЗЫ СКАЗОК – ОТГОЛОСОК ТЕХ ДАЛЕКИХ ВРЕМЕН, КОГДА ЛЮДИ ИСКРЕННЕ ВЕРИЛИ В СВОЮ ВОЗМОЖНУЮ ВЛАСТЬ НАД ЖИВОТНЫМИ, ЕСЛИ ОБЛАДАЛИ КАКОЙ-ТО ИХ ЧАСТЬЮ. ПЕРВОБЫТНЫЕ ОХОТНИКИ НАТИРАЛИ СВОЕ ТЕЛО ЖИВОТНЫМ ЖИРОМ И ВЕРИЛИ, ЧТО ВМЕСТЕ С НИМ В ТЕЛО ПРОНИКАЕТ И ЕГО СИЛА.

С ЭТОГО ДРЕВНЕГО МАГИЧЕСКОГО ОБРЯДА И НАЧАЛАСЬ, МЕЖДУ ПРОЧИМ, КОСМЕТИКА.

ПРОШЛИ ВЕКА, ДРЕВНИЙ МИФ ПРЕВРАТИЛСЯ В ВОЛШЕБНУЮ СКАЗКУ. А ЗАКОН ОХОТНИЧЬЕЙ МАГИИ – "БУДЕШЬ ИМЕТЬ ЧАСТЬ – ПОЛУЧИШЬ ЦЕЛОЕ" – ПРОДОЛЖАЛ ЖИТЬ. И ДРЕВНЕСЛАВЯНСКИЕ ЮНОШИ БЛАГОГОВЕЙНО ПРИНИМАЛИ ИЗ РУК ВОЛХВОВ ОЖЕРЕЛЬЯ ИЗ ЗУБОВ МЕДВЕДЯ, ВОЛКА, РЫСИ И ОПОЯСЫВАЛИСЬ ХВОСТАМИ ВОЛКОВ И ЛИСИЦ. И ВЕРИЛИ, ЧТО ОНИ ПРИДАЮТ ИМ СИЛУ: ЕСЛИ ЧАСТЬ ЖИВОТНОГО С НИМИ, ЗНАЧИТ, НЕВИДИМО РЯДОМ БУДЕТ ВЕРНЫЙ, НАДЕЖНЫЙ ДРУГ.

– А где вы это прочитали? – спросил Вовка, влюбленными глазами глядя на старика.

– В библиотеке, Володя! – ответил старик, пряча в портфель толстую тетрадь в черном коленкоровом переплете. – Много месяцев я изучал разные книги о сказках и отыскал для словарика девять волшебных слов.

– Девять! – напомнил Володя, – А вы рассказали только про восемь. Я считал!

– Не может быть! – спохватился Николай Андреевич, вынул тетрадь, перелистал последние страницы… – Правда! Восемь! Я тебе еще не рассказал про камень у озера… – Он хотел уже читать, потом посмотрел на часы. – Вова, может быть завтра? Мы опять засидимся, а? Мама не будет ругать?

– Нет, мама сейчас на работе.

– Ну что же, читать – так читать! СЛУШАЙ:

РУССКИЕ ВОЛШЕБНЫЕ СКАЗКИ ПОМНЯТ ТАКИЕ ЗАБЫТЫЕ СТРАНИЦЫ ИСТОРИИ, ЧТО ПРОСТО ДИВУ ДАШЬСЯ, КАК ДОНЕСЛИ ИХ СКАЗИТЕЛИ ЧЕРЕЗ МНОГО ВЕКОВ. СМУТНЫЕ ВОСПОМИНАНИЯ О КАКОЙ-ТО ЗАБЫТОЙ ТРАГЕДИИ ДОНОСИТ ДО НАС СКАЗКА ОБ ИВАНЕ-ЦАРЕВИЧЕ И МАРЬЕ – КРАСЕ, И РАССКАЗЧИК УЖЕ НЕ ПОМНИТ ЕЕ ИСТОКА И СЛУШАТЕЛИ ВОСПРИНИМАЮТ КАК СКАЗКУ, И ТОЛЬКО ИСТОРИКИ ЗНАЮТ, ЧТО В ДАВНИЕ ВРЕМЕНА НА САМОМ ДЕЛЕ ПРОИСХОДИЛО СОБЫТИЕ, ОПИСАННОЕ ВОТ В ЭТИХ СТРОЧКАХ:

«… И ПОШЕЛ ЦАРЕВИЧ КУДА ГЛАЗА ГЛЯДЯТ, И ПОДХОДИТ ОН К БЕЛОМУ ОЗЕРУ, И ВИДИТ НА БЕРЕГУ ОГРОМНЫЙ КАМЕНЬ СТОИТ, А ВОЗЛЕ НЕГО СИДИТ КРАСНАЯ ДЕВИЦА И ГОРЬКО ПЛАЧЕТ. И СКАЗАЛ ИВАН-ЦАРЕВИЧ:

ЧТО ТЫ, КРАСНАЯ ДЕВИЦА, ПЛАЧЕШЬ?

– А КАК МНЕ, ЦАРЕВИЧ, НЕ ПЛАКАТЬ? ПОСЛЕДНИЙ ЧАС Я НА ВОЛЬНОМ СВЕТЕ. СЕЙЧАС ВЫЛЕЗЕТ ИЗ ВОДЫ ЗМЕЙ И МЕНЯ СЪЕСТ.

СКАЗАЛ ЕЙ ЦАРЕВИЧ:

– НЕ ПЛАЧЬ, КРАСНАЯ ДЕВИЦА, Я БЫЛ БЫ ЖИВ, И ТЫ БУДЕШЬ ЖИВА!

И ОН ВЫПОЛНИЛ СЛОВО: КОГДА ВЫЛЕЗ ИЗ ОЗЕРА ЗМЕЙ, "ВЫНУЛ ЦАРЕВИЧ СОБЛЮ ОСТРУЮ, РУБАНУЛ ЕГО ПО ШЕЕ, И ОТВАЛИЛ ДУРНУЮ ЕГО БАШКУ, ТУЛОВИЩЕ ЗАХВАТИЛ, В ВОДУ БРОСИЛ, А ДУРНУЮ ЕГО БАШКУ ПОД КАМЕНЬ ПОЛОЖИЛ».

КАКАЯ ЖЕ ПРАВДА КРОЕТСЯ В ЭТИХ СТРОЧКАХ? А ВОТ КАКАЯ. У ПРЕДКОВ СЛАВЯН В НЕЗАПАМЯТНЫЕ ВРЕМЕНА СУЩЕСТВОВАЛ ОБЫЧАЙ ТОПИТЬ ОДНУ ИЗ ЮНЫХ ДЕВУШЕК В РЕКЕ ИЛИ ОЗЕРЕ РАННЕЙ ВЕСНОЙ. ВЕРИЛИ ОНИ, ЧТО ЖИВЕТ ТАМ ВОДЯНОЙ И ОТ НЕГО ЗАВИСИТ, ДАТЬ ВОДУ НА ПОЛЯ ИЛИ НЕ ДАТЬ. КАЖДУЮ ВЕСНУ ДАРИЛИ ОНИ ВОДЯНОМУ НОВУЮ МОЛОДУЮ ЖЕНУ. БЫЛО ЭТО ОБЫЧНО У ОГРОМНЫХ КАМНЕЙ, КОТОРЫЕ ТОЖЕ СЧИТАЛИСЬ СВЯЩЕННЫМИ. НАШИМ ПРЕДКАМ БЫЛО НЕВДОМЕК, ЧТО ЭТИ КАМНИ В НЕЗАПАМЯТНЫЕ ВРЕМЕНА ПРИНЕС НА СЕБЕ ЛЕДНИК. ЭТИ КАМНИ ВЫДЕЛЯЛИСЬ СРЕДИ ОКРУЖАЮЩЕЙ ПРИРОДЫ И КАЗАЛИСЬ ЧУДЕСНЫМИ. ВОЗЛЕ НИХ ПРОВОДИЛИ «РУСАЛИИ», МОЛЕНИЯ О ДОЖДЕ, С ЭТОГО КАМНЯ БРОСАЛИ В ВОДУ ДЕВУШКУ ИЛИ ОСТАВЛЯЛИ С НИМ РЯДОМ. ПОТОМУ СКАЗКИ РУССКИЕ И НЕ ЗАБЫЛИ ОБ ЭТИХ СТРАШНЫХ КАМНЯХ, И СТАРАЛИСЬ ПОДРОБНЕЕ РАССКАЗАТЬ О НИХ.

УБИЛ ИВАН-ЦАРЕВИЧ ЗМЕЯ, ОСВОБОДИЛ ПРЕКРАСНУЮ ДЕВУШКУ И ОТЛУЧИЛСЯ НЕНАДОЛГО. А В ЭТО ВРЕМЯ ПОДЪЕХАЛ К ОЗЕРУ ДУРАК ЗА ВОДОЙ, ВИДИТ ДЕВУШКУ ЖИВУЮ И НЕВРЕДИМУЮ, ПОСАДИЛ ЕЕ НА СВОЮ БОЧКУ, ЦАРЮ ПРИВЕЗ И ГОВОРИТ: "Я УБИЛ ВАШЕГО ЗМЕЯ!" НО НА ВОПРОС, ГДЕ ЛЕЖИТ УБИТЫЙ ЗМЕЙ, ОТВЕТИТЬ НЕ СМОГ.

– ВОТ ТУТ ЛЕЖИТ! – СКАЗАЛ ДУРАК.

ПОЯВИЛИСЬ МАСТЕРА, КИДАЛИ ШЕЛКОВЫЕ НЕВОДА – А ТУТ И НЕТ НИЧЕГО.

ТОГДА ИВАН-ЦАРЕВИЧ ГОВОРИТ:

– A НУ-КА, РЫБОЛОВЫ, ГОСПОДА, КИНЬТЕ НЕВОД ВОТ СЮДА!

КИНУЛИ НЕВОД И ВЫТАЩИЛИ ПРЕСТРАННОЕ ЧУДО-ТУЛОВИЩЕ.

СКАЗАЛ ИВАН-ЦАРЕВИЧ: "А СКАЖИ, ДУРАК, ГДЕ ГОЛОВА ЕГО?"

ТОТ НЕ ЗНАЕТ ОТВЕТИТЬ ЧЕГО.

– ВОТ ДУРАК, ГДЕ ГОЛОВА, ПОД КАМНЕМ!

ПОДХОДИТ ДУРАК К КАМНЮ И НЕ МОЖЕТ ЕГО С МЕСТА СТРОНУТЬ. СКАЗАЛ ИВАН-ЦАРЕВИЧ: "НАПРАСНО СУДЬБУ ДУРАК ВЗЯЛ. НЕ ТЫ ЗМЕЯ УБИВАЛ!"

ПОДНЯЛ ИВАН-ЦАРЕВИЧ КАМЕНЬ И ВЫТАЩИЛ ГОЛОВУ, И СКАЗАЛ ИННОМУ ЦАРЮ: "Я ПОХИТИЛ ВАШЕГО ЗМЕЯ!" /"ИВАН-ЦАРЕВИЧ И МАРЬЯ-КРАСА"/.

ЧЕРЕЗ МНОГО-МНОГО ЛЕТ, КОГДА ЦАРИ СЛАВЯНСКИЕ ПРИНЯЛИ ХРИСТИАНСТВО, ОНИ РЕШИЛИ ОТУЧИТЬ НАРОД ПОКЛОНЯТЬСЯ ОГРОМНЫМ КАМНЯМ, ДЛЯ ЭТОГО ОНИ ПОСТУПИЛИ ОЧЕНЬ ПРОСТО: ПРИКАЗАЛИ ВЫБИТЬ НА НИХ КРЕСТЫ И «ИСПОРТИЛИ» ИХ. МОЛЕНИЯ У КАМНЕЙ ПРЕКРАТИЛИСЬ.

НО ОСТАЛАСЬ СКАЗКА КОТОРАЯ НАПОМИНАЕТ О ТОМ, КАКУЮ БОЛЬШУЮ РОЛЬ ИГРАЛИ КОГДА-ТО В ЖИЗНИ НАШИХ ПРЕДКОВ ОГРОМНЫЕ ЛЕДНИКОВЫЕ КАМНИ, СКАЗКА, КОТОРАЯ ЖАЛЕЕТ НЕСЧАСТНУЮ ДЕВУШКУ И ОСВОБОЖДАЕТ ЕЕ ОТ СТРАШНОГО ЗМЕЯ.

– Вот и весь мой словарик! – старик вздохнул и закрыл тетрадь. – Больше ничего не удалось узнать. Не было ни сил, ни времени. Школа отнимала все…

Вовка с сожалением посмотрел на старика и вдруг вскочил со своей скамеечки и обнял его. А старик, давно лишенный ласки, сразу как-то обмяк, прослезился и прижал к себе худенькое мальчишеское тельце… Так они просидели какие-то мгновения, потом Николай Андреевич встал с кресла, вытер нечаянные слезы и сказал:

– Ну, сынок, на сегодня все…

Когда Вовка шел домой, он думал о том, что сегодня между ним, и старым папкиным директором сломалась невидимая стена, и они стали близки как добрые друзья.

Глава двенадцатая

Целую неделю Вовка не приходил в старую школу. Да и в свою он не ходил: он сильно простыл и лежал в постели с перевязанным горлом. Пил теплое молоко с медом и глотал какие-то таблетки. Лишь на четвертый день у него спала температура, и только на седьмой он отправился в школу.

Витька Черняев соскучился по другу и на переменах все время крутился возле него, а после уроков проводил Вовку домой и хотел остаться учить с ним уроки, но Вовка сказал, что чувствует себя еще неважно и хочет полежать. А на самом деле, когда друг ушел, он наскоро поел, выучил уроки и уже в третьем часу отправился в старую школу.

Николай Андреевич весь сиял. Целую неделю он не находил себе места: очень беспокоился, не случилось ли чего с его маленьким другом. Вовка объяснил ему что все дни пролежал в постели и никак не мог известить его.

– А у нас случилось «ЧП», – признался директор, когда они уселись за чай.

Вовка во все глаза смотрел на старика.

– Только не подумай, что я выдумываю, – продолжал, заметно волнуясь, Николай Андреевич. – Все было взаправду.

– А что было? – насторожился Вовка.

– Я видел Короля волшебной страны, – директор сказал и в смущении посмотрел на мальчика, – Да-да, я говорю правду… – И, волнуясь, поминутно сбиваясь и поправляя себя, Николай Андреевич рассказал вот что.

Дня через три, не дождавшись мальчика, он решил один спуститься в подвал. Когда он подошел к камину, то увидел, что он горит во всю, словно кто-то совсем недавно подбросил дрова. «Мне стало не по себе», – признался директор, но уходить из музея мне не хотелось. Я прошел вдоль стеллажей, осмотрел детские поделки, заглянул в застекленные витрины. Все было на месте. Все было в порядке. И я опустился в мягкое кресло. От камина шло такое приятное тепло, что я решил посидеть немного и погреть больные ноги. Видно я задремал, потому что наяву такого не могло быть: к камину подошла девочка с золотистыми волосами, которые красиво лились на ее плечи из-под грязного засаленного чепца. Да и вся одежда на ней была рваная и грязная.

– Кто ты? – спросил я.

– Я Золушка, – ответила девочка и вдруг уселась прямо на пол у камина в рассыпавшуюся и уже остывшую золу.

Не успел я удивиться, как к камину вприпрыжку подбежал деревянный мальчик и хотел сунуть в огонь свой длинный деревянный нос.

– Сгоришь, дурачок! – ухватила его за ногу Золушка.

– Не сгорю! – храбро ответил Буратино, но послушался. – У моего папы Карло в комнате тоже есть очаг. Я сунул в него нос, но только проткнул дырку!

А потом к камину подошла старуха с нечёсаными, грязными волосами. Ее костяная нога гулко стучала по полу подвала. Она упала в золу возле камина и запричитала: "Покатаюсь-поваляюсь, Ивашкиного мяса поевши!"

– Это Баба Яга, – подумал я, – И чего только не приснится!

Скоро у огонька сидела дюжина героев сказок. Все они переглядывались, перешептывались и, наконец, самый храбрый и самый маленький из всех Мальчик с Пальчик сказал:

– А сколько времени?

Я посмотрел на часы и ответил:

– Половина шестого! – И совсем не удивился, что отвечаю сказочному герою: ведь я сплю!

– Значит, он скоро придет! – сказала Золушка.

– Скоро, уже скоро! – прошамкала Баба Яга, – Она грела спину у камина, подтянув под себя здоровую ногу, костяная торчала вперед.

– Кто придет? – подумал я вслух. И тут же услышал ответ:

– Как кто? – удивился Храбрый Портняжка, на мгновение, оторвавшись от широкого пояса, на котором вышивал золотыми нитками слова: «КОГДА ХРАБРЫМ БЫВАЮ – СЕМЕРЫХ УБИВАЮ» – Конечно, ОН!

– Кто он? – не понимал я.

– Да он же, Король Волшебной страны! – мило улыбалась Красная Шапочка, подходя к нам со стороны мебельного завала, в руке она держала соломенную плетеную корзиночку.

"Какой интересный сон!” – думал я.

И вдруг подвал ярко осветился, словно в нем зажглись лампы дневного света, заиграла легкая, еле слышная приятная музыка, из дальнего конца подвала послышались чьи-то уверенные шаги. Все сказочные герои встали и посмотрели в ту же сторону. И вскоре я увидел длиннобородого старика в широком серебристом плаще с посохом. Вот он подошел поближе, и я встретился с его добрыми улыбчивыми глазами, и услышал его ласковый голос:

– Ну, здравствуй, человек! – сказал он и протянул мне руку.

Я давно встал с кресла и теперь уверенно пожал его руку и… ощутил холод. Словно в руке у меня была ледышка.

"Черт знает, что приснится!" – снова подумал я.

Из легкого марева появилось вдруг кресло с высокой спинкой, и старик опустился в него, а все герои волшебных сказок устроились за его спиной. Он сделал мне жест рукой, и я понял, что он предлагает сесть и мне.

– Ты знаешь, кто я? – спросил он, улыбаясь.

– Нет, не знаю, – ответил я в недоумении, а все герои сказок возмущенно зашикали.

– Я КОРОЛЬ ВОЛШЕБНОЙ СТРАНЫ.

– Какой страны? – не понял я.

– Страны волшебных сказок.

– Я не знаю такой страны, – зачем-то сказал я.

– А между тем она существует, – все так же мягко и по-доброму улыбался старик, не выпуская из рук посоха с позолоченным набалдашником, на котором устроился сокол. – И ты едва ли не каждый день отправляешься в нее.

"Ну да, во сне, как сейчас", – подумал я.

– Ты отправляешься в волшебную страну в тот самый миг, как открываешь томик волшебных сказок, – терпеливо объяснял старик. И создаешь эту волшебную страну ты сам… – Он внимательно смотрел на меня, словно желая увидеть какое впечатление производят на меня его слова. – Когда ты раскрываешь книгу, ты и сам не замечаешь, как уходишь в нашу волшебную страну. Ты складываешь из букв слова, из слов – фразы, из фраз – предложения, а за ними перед твоим мысленным взором встают серые стены каменных замков, дорожки, выложенные желтым кирпичом, избушки на курьих ножках и целые города. Ты понял: вместо букв – целая страна! Волшебная страна! Она возникает в твоем воображении!

– Никогда не думал ни о чем подобном, – признался я.

– А между тем это так.

– Но послушайте! – вдруг осенило меня. – Если мы вас только воображаем, значит, вас на самом деле нет?

Король кивнул:

– Совершенно верно. Мы – мираж.

– Мираж? – прошептал я. – Но голос… У вас звонкий голос…

Король дотянулся до руки моей и легонько сжал мои пальцы.

– И вполне реальное тело. Не так ли?

– Но тогда как же? – помню, робко спросил я.

– Очень просто. За многие века взрослые и дети столько раз вызывали нас в своем воображении, что в конце концов создали во плоти. Сколько раз ваша, господин создатель музея, мама говорила вам, что где-то в дальнем-дальнем краю живут Иван-царевич, Василиса Прекрасная, они любят вас и придут к вам во сне или наяву, если вы будете пить молоко, кушать кашку и слушаться… И какой ребенок, слушая сказку об Оле Лукойе не поверит, что этот добрый чудак не придет к нему ночью с ярким цветным зонтиком и не расскажет волшебную сказку? И приходил во сне Оле Лукойе! И приходили другие герои!

– И все-таки… Мне не верится…

– Нас нет, и мы – есть! – Стукнул посохом Король. – Не верится… Странно! Вы, Николай Андреевич, учитель – да, я отлично знаю ваше имя! Оно часто звучало здесь, у камина. – и должны хорошо знать, что такое воображение. Вы говорите детям об Африке, и они представляют ее! Они видят пустыни, караваны верблюдов, зеленые оазисы с прохладными ручейками… А ведь они никогда не видели их наяву – они оживают в их воображении! Ни одно создание, кроме человека, не обладает этим благословенным даром. На уроках в школе, при чтении книги или просто на прогулке человек видит далекие миры и людей и животных, которых, конечно, нет рядом. Когда он приходит в себя, возвращается к реальности, эти миражи воображения исчезают… Но никогда не исчезают герои волшебных сказок, ибо нет ни секунды, ни минуты, чтобы где-нибудь, кто-нибудь не читал сказок… Вы постоянно думаете о нас, и потому мы постоянно существуем. За многие века мы, герои волшебных сказок, встретились в одной сказочной стране и живем в ней благодаря вашей мыслительной энергии… – Он опередил мой вопрос и жестом руки успокоил – Конечно, живем мы как миражи. Живем в абстрактном мире. На улице вы с нами не встретитесь. Не столкнетесь в подъезде или в квартире. Нет, мы живем в мире мыслей, в мире воображения. Мы – миражи. Но живем в мире, созданном вами.

– А сейчас? – не вытерпел я, – В подвале мы все-таки встретились! Каким образом? – Я невольно оглядел всех героев сказок, что стояли за спиной Короля.

– Законный вопрос. Мы встретились в вашем мире, потому что вы сделали прорыв в волшебную страну.

– Каким образом? – спросил я.

– Прорыв вы сделали мощным потоком мыслительной энергии ваших учеников. Создавая свои чудесные поделки, они вложили в них столько воображения, что невольно вошли в контакт с жителями волшебной страны, – Король величественным жестом обвел ту стену, вдоль которой стояли экспонаты, – Каждый ребенок не просто мастерил. Он воображал. А детское мышление – особенно сильное. Взрослый в своей поделке в лучшем случае видит чудо. Ребенок верит, что это чудо может ожить. Он очень хочет попасть в сказку через свою чудесную поделку, и мысль его прорывает ту стену, которая отделяет реальность от сказки, ваш мир от нашего.

– Значит, только здесь, в Музее сказки вы и реальны? – понял я.

– Да, человек, только здесь мы можем встретиться и поговорить.

– Но о чем мы будем говорить? – удивился я.

– Сегодня только о музее. Мы пришли поблагодарить вас за прорыв. За окошечко, которое вы открыли в ваш мир. Мы дарим тебе, человек, ГАЛЕРЕЮ СКАЗОЧНЫХ ГЕРОЕВ, – в его руке вдруг оказалась волшебная палочка, он взмахнул ею и стена за камином, уходящая вдаль, вдруг очистилась от горы школьного оборудования, давно пришедшего в негодность и собранного директором просто из жалости – Николай Андреевич увидел как ровный слой свежей масляной краски покрыл старую, давно нечищеную стену и на ней вдруг в несколько рядов повисли, словно всегда здесь были портреты мужчин, женщин и детей.

– Теперь ты будешь знать нас в лицо, а мы – легче общаться с тобой, – Он встал. – Ну вот пока и все. Прощай!.. – И снова, Вовка, я сидел совсем один в своем кресле у потухающего камина. Значит, сон кончился… Посмотрел на каминные часы: была половина первого ночи. Вот это я засиделся! Однако, – подумал я, – пора гасить камин и подниматься наверх – там, на диване я всегда и сплю. Я стал ворошить угли, они на мгновение вспыхнули ярко-ярко и в этом свете, Вовка, я вдруг увидел… портреты… целую галерею… Боже мой, сколько их было: Иван-царевич, Елена Прекрасная, Царь Дадон, Царевна-Лебедь, Кот Базилио, Буратино, Дуремар… – И я понял, Володя, что это та самая галерея волшебных героев, о которой говорил мне Король волшебной страны… Что значит говорил? Кому говорил? Мне? Так значит я не спал? – Вот тут, Вовка я и перепугался! – Николай Андреевич поднялся, – Хочешь посмотреть, а? – Вовка тоже встал и едва не опрокинул чашку, полную золотистого чая. Он, оказывается, не отпил ни капли.

– Пойдемте! – согласился Володя, хотя у самого едва ли не подкашивались от страха ноги: а вдруг ОНИ там! Но Вовка уже давно понял, что ему отступать некуда. Он не простит себе никогда, если не откроет жгучую тайну.

…Портреты были написаны искусным художником. Герои сказок как живые смотрели с полотен, и каждая деталь лица, одежды была тонко вырисована. Ужас обуял мальчика, когда он взглянул в глаза Черномора, КОЩЕЯ Бессмертного, Лиха Одноглазого. Сколько злобы было в их взорах! Зато Буратино, Карлсон, Иван Царевич светились добротой. А какой милой показалась ему Баба Яга! Страшная, конечно, но почему-то милая!

Долго, взяв Николая Андреевича за руку, ходил Володя вдоль галереи сказочных героев. Милый Оле Лукойе! Как же он ласков! А Василиса и в самом деле прекрасна! И царь Гвидон хорош, и Аладдин. И даже джинны были чем-то симпатичны.

…И вдруг Вовка заметил странную вещь: посмотришь издали – портретов совсем немного. От силы двадцать пять. А когда ходишь вдоль галереи – они бесконечны. Словно в калейдоскопе меняются образы и все новые и новые оживают лица на полотнах.

– Я устал, дедушка, пойдем, – попросил Вовка.

И они поднялись наверх.

Глава тринадцатая

В этот раз мальчишки недоумевали: Вовку после уроков поджидал папа. "Значит, случилось что-то дома!" – подумал Витька Черняев, следя за удаляющимися отцом и сыном, – "Завтра узнаю!" Эх, если бы он проследил за каждым шагом друга, он бы уже сегодня узнал его тайну.

Правда, Вовка был осторожен: он поминутно оглядывался назад, и если бы увидел за собой погоню, конечно, увел бы папу от школы. Но за ними никто не шел.

…Три условленных стука, и через какое-то время послышался скрежет отодвигаемого засова. Николай Андреевич, как всегда в пледе на плечах, радостно встретил Вовку. И вдруг увидел взрослого человека. На его лице промелькнули и досада, и удивление, и вопрос.

– Извините, Николай Андреевич, – топтался на месте начальник СМУ. – Я ваш ученик Миша Дубинин, а это – мой сын.

И тогда лицо Николая Андреевича осветила добрая улыбка.

– А, Миша Дубинин! – Он строго погрозил ему пальцем. – Ты так и не исправил четверки по биологии и физике? – Он лукаво смотрел на него. – А то я бы представил тебя к медали!

– Но в первом я имел все пятерки! – шутливо защищался Миша Дубинин.

– Так то в первом классе, а в десятом сплоховал! Ну да ладно, проходите оба, в ногах правды нет!

И только Дубинин-старший поставил ногу на первую деревянную ступеньку, как она отозвалась таким знакомым скрипом, что у него в груди защемило, ему показалось, что он шагнул в детство…

Он хорошо помнил, какая она внутри, его школа. Но сейчас, вступив в тишину длинного коридора, вдруг растерялся. Нахлынуло сразу столько воспоминаний, что ему пришлось остановиться и привести свои нервы в порядок.

Наконец он шаг за шагом стал продвигаться по коридору, который когда-то ему казался бесконечным. Он с тревожной радостью смотрел на двери классных комнат, за которыми когда-то сидел, волнуясь перед ответом, где шалил, и где с таким нетерпением ждал звонка.

Он никогда не думал, что встреча с детством будет такой оглушительной.

Николай Андреевич очень хорошо понимал чувства своего бывшего ученика и потому не проронил ни слова, пока они не подошли к двери с надписью «Директор». Ах, сколько раз Миша стоял перед этой дверью, волнуясь или радуясь, но никогда – равнодушно.

Они вошли в комнату, где сидела когда-то секретарша Евдокия Ефимовна, и Миша Дубинин узнал ее стол, отыскал глазами даже тот деревянный стакан, в котором она держала карандаши и ручки. Пишущей машинки не было. Вместо нее стоял самовар, небольшая горка тарелок и чашки с блюдцами. Конечно, он сразу же нашел и ту дверь, которую охраняла секретарша и за которой сидел Николай Андреевич и ждала его всегда то ли взбучка, то ли похвала. Он так и не выпустил за весь путь по длинному коридору руку сына и только сейчас заметил это.

– Ну что же, садись, Миша Дубинин, – сказал хозяин, – и ты садись, Дубинин-младший. Будем чай пить. Только ты, Вова, сначала зажги лампу.

– Да-да, – будем чай пить! – взволнованно сказал Вовкин папа и развернул на столе большой пакет. – У меня как раз обеденный перерыв, и я кое-что захватил с собой.

«Кое-что» – это была баночка ветчины, две баночки шпротов, баночка с джемом, полкруга колбасы, большой кусок Российского сыра, яблоки, конфеты, булка мягкого хлеба и несколько пирожков.

– Ты так много ешь? – шутливо погрозил ему Николай Андреевич.

– Нет, конечно, это на всех! – смутился Дубинин-старший.

– Ну ладно, я знаю, что это ради меня. Спасибо. Так, лампа горит, теперь, мальчик, разжигай самовар!

– Он у вас совсем освоился! – улыбнулся отец.

– Хороший парень! – согласился Николай Андреевич. – Ну ладно, пока готовится чай, пойдем-ка ко мне в кабинет.

…Отец был также поражен, как и сын, когда попал в волшебную страну. Он осторожно ступал по дорожке из желтого кирпича и рассматривал экспонаты музея вспоминал детство, узнавая изделия друзей.

Когда он все осмотрел, Николай Андреевич указал на кресла у двери, – садись, Миша, поговорим!

– О чем же? – с трудом собираясь с мыслями и все еще пораженный чудом волшебной сказки, спросил Дубинин-старший.

– О сносе твоей школы! – Николай Андреевич строго посмотрел на ученика. Я все знаю, и потому живу здесь. Но учти: как капитан последним покидает тонущий корабль, так и я последним спущусь по деревянным ступеням…

– К сожалению, у меня уже есть приказ о сносе школы.

– И у тебя не дрогнет рука уничтожить свое детство?

– Дорогой Николай Андреевич! На этом пустыре вырастет другая школа, еще выше, еще красивее! У школы будет свой стадион, парк.

А Николай Андреевич молчал. Он смотрел на своего ученика и молчал. Потом вдруг потрогал зачем-то подлокотники кресла, улыбнулся и еле слышно спросил:

– Миша, а ты помнишь то чудо в подвале?

Они оба знали, о чем идет речь, потому Дубинин-старший и ответил не задумываясь: "Помню!"

– Вы тогда много смеялись над тем чудом!

– Смеялись… – как эхо повторил Михаил Дубинин.

– Тай знай, начальник СМУ, что герои сказок тебе не привиделись.

Дубинин хотел отшутиться, но во всей позе директора и в глазах его он увидел такую убежденность, что прикусил язык.

– А ты все помнишь? – так же проникновенно спросил директор… Да, он помнил все. Помнил всю жизнь. Но было это чудо таким мимолетным и таким необъяснимым, что он привык думать о нем как о шутке… Сейчас он снова припомнил все… Урок литературы у них был последний, и Николай Андреевич спросил: "А не хотите ли послушать сказку?”

Все, конечно, зашумели и сказали, что очень любят сказки.

– Больше всего на свете вы любите отлынивать от занятий! – засмеялся Николай Андреевич и тут же спросил:

– А как вы любите слушать сказку, понарошку или взаправду?

Они не совсем поняли его слова, но Лилька Никитина крикнула:

– "Взаправду!", и все поддержали ее.

– Тогда нам придется спуститься в подвал, – сказал директор.

– Зачем? – спросила Галка Полупанова.

– Чтобы услышать сказку взаправду, – объяснил Николай Андреевич. Поднимайтесь и идите за мной, только тихо!

Школьный коридор ему, шестикласснику, тогда казался очень длинным, а нужно было пройти его весь. Школьники ступали на носочках, но половицы все равно скрипели у них под ногами, и Мише казалось, что они сейчас «разбудят» всю школу. Ведь шли уроки… И вот, наконец, они подошли к той двери, всегда закрытой, которая вызывала жгучий интерес школьников. Кое-кто даже предполагал, что за этой дверью прячутся школьные сокровища, но какие сокровища могут быть у школы, никто не знал… А оказалось, все было просто: за этой дверью была еще одна дверь, железная, а за ней – вход в подвал.

…Сыростью и холодом пахнуло из подполья и Николай Андреевич первым шагнул на деревянные ступени, которые сразу же заскрипели под ним. Следом шагнула Лилька Никитина, которая и черта не боялась. Отчаянная девчонка! Теперь она стюардесса. Он, Миша, шел четвертым или пятым. Когда он вступил на первую ступеньку, Николай Андреевич уже зажег свечу и ее робкий огонек трепетал на сквозняке.

– Возьмитесь за перила! – распорядился директор, – и спускайтесь как можно медленнее!

Лидка Преображенская сразу заплакала, и Николай Андреевич сказал:

– Ребята, передайте по цепи Лиде свечку.

Толстую восковую свечу они передавали один другому, пока она не оказалась у Лиды, а Боря Синько с одной попытки ее зажег. И в это время директор крикнул: «Мы пришли!» и раздался скрежет ключа.

…И вот он, Миша Дубинин, перешагнул порог подвала. Где-то в темноте тонула его дальняя стена, а Николай Андреевич хлопотал возле жерла огромной печи. Миша никогда не видел камина и с интересом смотрел, как на железной решетке разгорались поленья… Скоро огонь в камине пылал, и страхи пропали. Ребята и девчонки сели у его устья, смотрели на огонь, грелись и слушали Николая Андреевича.

А он рассказывал о том, как бережно наши далекие предки несли нам из дали неоглядной волшебные сказки. А потом поделился своей задумкой создать музей волшебной сказки.

– Все, от рисунка до вышивки в нем будет сделано руками детей. Вашими руками. Хотите посмотреть вещи, которые уже сделали ребята нашей школы? – И директор повел их к стене, на которой были развешаны детские рисунки: дворцы, дома, ветряные мельницы, Иван-царевич и другие герои сказок. Из пластилина были слеплены зайцы, медведи, девочка в Красной шапочке. Висел красивый коврик, сплетенный из белой и желтой проволоки.

– Хотите и вы что-нибудь сделать для музея? – спросил Николай Андреевич.

– Хотим! – закричали дети, и он, Мишка, закричал, потому что ему вдруг очень захотелось, чтобы и его изделие стояло в музее и чтобы под ним тоже была указана его фамилия.

– Я никого принуждать не буду! – продолжал Николай Андреевич. – Потому что хорошо работает только тот, кто работает с удовольствием. Придете домой и начните делать. Но не спешите! Если хотите, чтобы ваша работа попала в музей, сделайте ее хорошо. Ну а теперь – сказка! Пойдемте к камину. Все сели? /Миша Дубинин сам удивлялся, что до сих пор до мелочей помнит тот урок./ – Какую же сказку вам рассказать? – Он ненадолго задумался. – А знаете что, расскажу-ка я вам сказку «Жемчужинка». Вы ее не читали, потому что это французская сказка. Но она очень интересная!

Директор рассказывал, и Миша скоро понял, что эта сказка очень похожа на сказку Перро "Мальчик с пальчик". Только вместо него братьев выручает Жемчужинка. Они тоже заблудились в лесу, набрели на замок Людоеда, тот, в конце концов, отыскал их и решил съесть, но Жемчужинка убедил Людоеда получше раскормить их, чтобы они набрались жира.

– Изо дня в день, – рассказывал Николай Андреевич, – Жемчужинка доказывал Людоеду, что они недостаточно растолстели, и тот все откладывал и откладывал их съедение. Однажды ночью Жемчужинка как всегда подслушивал, о чем говорит Людоед с женою, и вот что он услышал:

– Ну и плут же этот Жемчужинка! – говорил Людоед. – Знай он, что у меня есть сапоги, которые делают семь миль в час, он, наверное, украл бы их!

– Не говори так громко! – предупредила его жена, – а то Жемчужинка услышит!

Жемчужинка навострил уши.

– Ну и плут этот Жемчужинка! – снова сказал Людоед. – Знай он, что у меня в трубе есть Луна, которая светит на семь миль вокруг, он бы и ее захотел украсть!

ЖЕМЧУЖИНКА СЛУШАЛ В ОБА УХА.

– Ну и плут же этот Жемчужинка! – продолжал Людоед. – Знай, он, что у меня в шкафу лежит палочка, которая дает все, что пожелаешь, он бы и ее украл!

"Если я смогу достать все это, – подумал Жемчужинка, – мы отсюда убежим!”

…Николай Андреевич рассказывал негромко, но в подвале была прекрасная акустика и слова его были слышны хорошо… А дальше случилось то, чего он до сегодняшнего дня не мог понять…

– Смотрите, что это? – вдруг вскрикнула Лиля Семкина, а потом зачем-то прикрыла ладошкой рот.

Мы обернулись на ее крик и вдруг увидели в той, самой дальней части подвала, толстого жирного Людоеда, – мы почему-то все знали, что это Людоед – который возвышался огромной горой над семью малышами. В правой его руке был занесен большой кривой нож… Всего секунды длилось это видение, и исчезло…

Николай Андреевич замолк. В неровном свете камина Миша разглядел на его лице безмерное удивление.

– Опять… – прошептал он.

– Что опять? – спросил кто-то из школьников.

– А что, и вы видели? – обвел их взглядом директор.

– Да, Николай Андреевич! – за всех ответила Лиля Никитина. – Это кто, Людоед и братья Жемчужинки?

– Да это же наш толстый завхоз! – вдруг захохотал Изя Кивман. – Вы что, не узнали его? Он же распекает первоклашек! Ха! Ха! Ха! – он так задорно засмеялся, что и нам стало весело. И стало легче: ведь иначе все должны были поверить в чудо!

– Это было кино, да? – продолжал смеяться Изя Кивман. – Ловко вы нас, Николай Андреевич!

И всем нам стало так весело, что мы не слушали бормотания директора. Но Миша на всю жизнь запомнил безмерное удивление на его лице.

Николай Андреевич наскоро досказал сказку, а потом повел школьников вверх. Они по пути весело переговаривались и обсуждали толстую фигуру завхоза, которого с тех пор окрестили "Людоедом”.

Больше никогда директор не водил школьников в подвал. А Летучий корабль Миша все-таки сделал и принес директору.

…Вот что вспомнил начальник СМУ, когда его бывший директор положил ему руку на запястье и сказал, что чудо было на самом деле.

– Не завхоза вы увидели, Миша, а героев сказки "Жемчужинка".

– Кино? – спросил Дубинин старший.

– Нет, не кино, а прорыв!

– Какой прорыв? – не понял Вовкин отец.

– Прорыв волшебной страны… Ее герои на один миг прорвались в наш музей. Уж очень силен был позыв: тридцать детей вызывали в своем воображении Людоеда и Жемчужинку, они и появились.

– Ничего не понимаю. Вы шутите?

– Нет, Не шучу, – Он удивленно посмотрел на Мишу, – Разве сын тебе не рассказывал про Короля волшебной страны?

Дубинин-старший какое-то время смотрел на директора, а потом вдруг понимающе улыбнулся, – А! Вы с Вовкой начали какую-то интересную игру?

Николай Андреевич вернулся в кресло: он вставал, чтобы поправить покосившуюся крышу на домике Красной Шапочки:

– Нет, Миша, это не игра. И Людоед с Жемчужинкой, и Король Волшебной страны существуют, – И он пересказал бывшему ученику весь разговор с Королем Волшебной страны. Затем сказал: – «Детское воображение, необычайно сильное, и породило волшебную страну с ее городами, замками, мельницами, реками и, конечно, ее героями. Из года в год, из десятилетия в десятилетие, из века в век дети представляли эту страну, и будут представлять впредь, и чем дальше – тем ярче. Она и живет в энергии детской мысли, и живут ее герои…»

Замолк Николай Андреевич, но все еще в мыслях был там, в волшебной стране.

– Николай Андреевич, – окликнул его Дубинин-старший, – А прорыв? Вы что-то говорили о прорыве волшебной страны в наш мир?

– А разве я все время говорил не о нем? Прорывы бывают через окошечки, которые «пробивают» к ним люди. Обычно это происходит в детских садах или школах.

– Или в музеях сказок, – добавил Вовка, который давно прошел в кабинет вслед за взрослыми.

– Верно, или в музеях сказок. Там, где множество детей собирается вместе, и читают одну и ту же сказку…

– Или думают о волшебной вещи, которую делают… – вставил Дубинин-старший.

– Верно, Миша. Вот тут и случается прорыв. Ну а в обычное время волшебная страна просто существует рядом с нами. И мы не видим ее, как не видим, например, вторую программу телевидения, пока смотрим первую. Но стоит переключить тумблер…

– Значит… – сказал задумчиво Дубинин-старший, – Кощей Бессмертный, Василиса Прекрасная, Синяя Борода, феи, русалки существуют во плоти?

– Да, Миша, да! И ничем иным нельзя объяснить вашу встречу с Людоедом, а мою – с Королем волшебной страны.

– Удивительно! – заключил Миша.

– Прорыв осуществлен, связь идет, – строго сказал директор, – а ты, начальник СМУ, хочешь поломать тонкую ниточку, которая соединяет мир людей с волшебной страной.

– Но вечно эта развалюха стоять не может!

Это не у Миши Дубинина, это у начальника СМУ вырвалось слово «развалюха», но Николай Андреевич подскочил с кресла, словно его ужалила пчела.

– Я все понял! – зло крикнул он. – Ты никогда не любил родную школу!

Они, наверное, поссорились бы навсегда и музей волшебной сказки, конечно, погиб, если бы вдруг не вмешался ребенок. Он выходил проверить самовар и вернулся, чтобы сказать: "Чай готов!"

И все. Пламя разгорающейся ссоры погасло, не успев вспыхнуть. Они оба опомнились, посмотрели в глаза друг другу и Николай Андреевич примирительно сказал:

– Ладно, Миша, будем считать, что это слово у тебя вырвалось случайно.

– Честное слово, Николай Андреевич!

И они вышли из кабинета в прихожую – бывший кабинет секретарши… К чаю было все, что принес Дубинин-старший. Заварка была душистая, и разговор пошел в более мирных тонах, но все же сводился к одному и тому же: школу придется сносить.

И опять перелом в разговор внес ребенок:

– Папа, а разве обязательно разрушать подвал?

Наступило молчание. Предложение было неожиданным. Наконец, Дубинин-старший нерешительно ответил:

– Конечно… Под новую школу надо подвести мощный фундамент. Все-таки четыре этажа…

Опять помолчали. Потом пришла очередь директора:

– А ты, Миша, не сумеешь проверить – может быть, в самом деле, можно оставить подвал?

Начальник СМУ помолчал, потом покачал головой:

– Николай Андреевич, есть же правила…

– А я и не советую идти против правил. Ты посчитай, измерь и реши. Если уж бесповоротно – ломай! Но знай, что вместе с подвалом ты разрушишь и мое сердце.

– И мое тоже, – очень серьезно добавил Вовка, и все рассмеялись.

– Да, против таких аргументов не попрешь! – смеялся Дубинин-старший. – Ладно, завтра же… да чего уж там, сегодня приду с приборами и начну измерять.

Они еще поговорили о старой школе, вспомнили учителей, былое, прошлись по классам и расстались друзьями.

– Папа, а можно я с тобой буду подвал измерять? – попросил Вовка, когда они, взявшись за руки, шли через пустырь.

– Как выучишь уроки, сынок. Понял?

– Понял, папка!

Отец пошел на работу, а сын побежал домой.

Глава четырнадцатая

Всю вторую половину дня Дубинин-старший вместе с тремя рабочими ходили по подвалу, измеряли, брали пробы камня, простукивали… Вовка, выучив уроки, прибежал тоже, но не столько помогал, сколько путался под ногами. А Николай Андреевич сидел молча в кресле у камина и кутался в плед. Ему было холодно. Ярко горел камин, тепло окутывало его ноги и тело, а озноб не проходил… Николай Андреевич с ужасом ждал результатов осмотра.

В восемь вечера Дубинин-старший прекратил работы и решил завтра с утра их продолжить.

…И вот снова он с рабочими делает промеры подвала, считает и что-то помечает на бумаге, Вовка бегает рядом /в субботу школа не работает/, а старый директор школы снова зябко кутается в плед.

Лишь к полудню работа подходит к завершению и Николай Андреевич со страхом ждет решения. Рабочие покидают подвал, а Дубинин-старший подходит к креслу. Николай Андреевич не оборачивается к нему. Он боится лицом к лицу встретить горе, чтобы ученик не заметил слез на его щеках. Вовка садится на низенькую скамеечку у ног старика и тоже смотрит на отца.

И в это время, в эту самую минуту из глубины подвала вдруг слышится мелодия… Да, та самая мелодия, которую Миша Дубинин так любил в детстве… Она звучала с экрана в его любимом кинофильме… Вот она громче, громче, и вот звучат и слова:

Песня приближалась, а вместе с ней и дюжина огоньков, которые, казалось, сами плыли в воздухе.

Но вот хорошо стали слышны размеренные шаги, и из темноты, держа в руках горящую свечку, первым вышел седобородый старец в белых одеждах, а следом за ним не стройной толпой шла группа людей: старых и молодых, мужчин и женщин. И среди ровного шума шагов выделялся стук деревянного костыля или ноги. Когда группа подошла ближе, Вовка увидел виновника этого стука – старуху с нечесаными волосами, в грязной одежде, из-под которой была видна костяная нога.

– Здравствуйте, люди! – молодцеватым голосом произнес старец, подходя к камину, – мы идем – к вам с добром. – Он остановился, а за ним, чуть поодаль, остановилась и группа его странных спутников.

Николай Андреевич засиял. Он быстро поднялся с кресла и поспешил навстречу седобородому старцу. Он узнал его. Если бы было можно, директор музея обнял бы Короля волшебной страны: так вовремя он появился, но Николай Андреевич не знал, разрешено ли это в волшебной стране.

– Здравствуйте, люди! – повторил Король, опустив свой посох. – Я, Король волшебной страны, и любимые герои сказок, приветствуем вас!

Николай Андреевич в волнении только кивнул головой, а начальник СМУ растерянно поздоровался, не зная как себя вести. Он почти был уверен, что эту инсценировку с участием актеров подготовил Николай Андреевич. Только он никак не мог понять, где же до этого актеры прятались. А Вовка, ошеломленный, стоял и не двигался. От удивления он не мог произнести ни слова.

– Мы пришли поговорить с вами! – продолжал старец. – Мы знаем, что сегодня решается судьба этой пристани волшебных героев. Нам известно, что вы хотите закрыть окошечко в нашу волшебную страну. Не сделайте непоправимую ошибку, люди!

Дубинин-старший молчал: он еще не определил своего поведения в этой ситуации. Не знал: смеяться ли ему, внимая игре актеров или принять за правду рассказ Николая Андреевича о волшебной стране.

– Мы ее еще не сделали, правда, Миша? – сказал Николай Андреевич, не оборачиваясь к ученику, а во все глаза глядя на Короля. И опять начальник СМУ промолчал.

Вовка хотел крикнуть ему: папка, отвечай же! Но в это время Король величаво сказал:

– Иван-царевич, Рике-хохолок, Дровосек!

Из группы гостей вышел рослый золотоволосый красавец, косая сажень в плечах. Добрая улыбка плыла на его губах и возле него еще страшнее казался Рике-Хохолок и еще старее Дровосек из сказки "Мальчик с пальчик".

– Вы, мужчины, принесите-ка сюда большой черный стол – тот, что мы вчера принесли на границу, а вы, женщины, Марья Искусница, Василиса Прекрасная, Марья Моревна, накроете на стол!.. Баба Яга, и тебе есть дело, отыщи-ка скатерть шелковую да покрой стол.

– А мне что делать? – робко спросила маленькая замарашка, выходя вперед.

– А ты, Золушка, следи за камином. Подвесь-ка побольше котел для чая, да травы в него брось подушистее!

А Дубинин-старший все еще терялся в сомнениях: кто это – актеры из театра которые пришли его разыграть, или… неодушевленные существа, которые порождены нашим воображением.

Пока герои волшебных сказок выполняли его приказы, Король опустился в высокое кресло /его принес Никита Кожемяка/ у камина и предложил сесть людям /им поднес стулья Карлсон, каждый раз приговаривая, что он лучший в мире подавальщик стульев/.

– Я знаю, у нас не получится разговора, пока вы не узнаете, с кем вы имеете дело. Не так ли? – Он выразительно посмотрел на Дубинина-старшего. Тот кивнул головой. – Вы думаете, что мы – актеры, не слишком ли много артистов для этого представления?

Дубинин-старший подумал, что старец прав.

– Нет, мы не актеры, мы жители Волшебной страны. Подойди, человек, – он продолжал смотреть на начальника СМУ, – и возьми меня за руку.

Дубинин сделал это и почувствовал холод. У живого человека такой руки не бывает.

– Мы – миражи. А одеты в телесную оболочку благодаря вашему воображению. Садись, человек, разговор у нас будет долгий. Мы – миражи, и поэтому к тебе в СМУ мы прийти не можем. Не хватает мыслительной энергии. Она есть только в таких вот сказочных пристанях, как этот школьный подвал, наполненный детскими поделками. Только через это чудесное окошечко мы и можем прийти к вам, людям, или… вы – к нам.

– Мы… можем попасть в волшебную страну? – воскликнул Николай Андреевич и схватил и сжал детскую ручонку. – Ты слышишь, Вовка?

– Как хорошо! – обрадовался Вовка.

– Но если вы разрушите пристань волшебных сказок, если заколотите чудесное окошечко, прорывов больше не будет… – и вдруг голос его задрожал, и растерянно прозвучала последняя фраза, – и никогда больше мы не сможем обратиться к людям за помощью…

– За какой помощью? – удивился Дубинин-старший.

Старец помолчал, и на лице его сменялись выражения гнева, надежды и сомнения.

– Беда у нас, – наконец, сказал Король.

…А по подвалу ходили герои сказок и расставляли яства и напитки на столе из черного дерева – против каждого человека и сказочного героя.

– Папка, – прошептал Вовка, теребя отцовский рукав, – Это не волшебники, это простые люди.

– Почему? – отец обернулся к сыну.

– А где их волшебная палочка? Скатерть-самобранка? Видишь, все делают как мы.

– А ты спроси их! – прошептал отец, и сказал, – Ваше величество, мой сын просит слова.

– Спрашивай, Вова, – разрешил Король.

– А где ваша волшебная палочка? Николай Андреевич, – обернулся он к директору школы, – помните, вы рассказывали?

Король не смутился. Не растерялся. Он ответил сразу, хотя и большая печаль звучала в его словах.

– Молодец, мальчик, что заметил. Нет у меня волшебной палочки. Впрочем, почему нет? Вот она! – он вынул из за отворота своих белых одежд позолоченную палочку. – Только она не работает. Есть у нас и скатерть-самобранка, и столик-накройся, и дубинка из мешка, только все они превратились в пустышки. Не слушаются… Да, люди, Король волшебной страны потерял власть над волшебством.

– Но что случилось? – пожалел Короля Николай Андреевич. – Ведь еще несколько дней назад…

– Да, человек, еще несколько дней назад я был Королем волшебной страны, а сейчас – бессильный властитель городов и стран, где нет больше чудес… И мы пришли к вам за помощью. Спасибо этому подвалу – иначе мы бы не прорвались к вам!

– Но что случилось? – настаивал Дубинин-старший.

– Мы вам все объясним. Но разговор будет долгим.

Глава пятнадцатая

Пока Король разговаривал с людьми, Василиса Премудрая и Марья – Искусница ставили на стол из черного дерева яства заморские. Они приносили их откуда-то из глубины сарая, словно там был какой-то шкаф или буфет. А красивенькие чистенькие мальчик и девочка все норовили поставить на стол большое блюдо с высоким слоеным тортом, но им все время говорили, что сладкому свое время, и те, недовольные, уносили торт в глубину подвала.

Наконец, все было готово, о чем шёпотом Василиса Прекрасная сообщила на ухо Королю, а потом выпрямилась и поправила на голове украшенный драгоценными камнями кокошник, из-за которого сзади падала на спину роскошная тугая коса с вплетенными в нее яркими лентами.

– Ну что же, давайте садиться за стол!

Иванушка, Никита Кожемяка и Дровосек перенесли за стол кресло Николая Андреевича и кресло Короля, нашлись стулья и для Вовки и его отца. Рассаживались и герои сказок. Золушка оказалась слева от мальчика и положила ему на тарелку салат и горячего цыпленка с золотистой поджаренной корочкой. А Василиса Премудрая, справа от него, полила ему цыпленка острым соусом и подложила хлебец.

– Золушка, – ласково обратился к ней Король, – а ты руки мыла?

– Помыла, Ваше Величество!

– Что-то не заметно!

– Честное слово, мальчик, помыла, – наклонилась она к Володе. – Просто они у меня не отмываются. – Она смотрела на него так просто и доверчиво, что ему стало очень легко и весело, и он принялся за еду. Отведал цыпленка, жареной картошки со сладким соусом, кусочек проперченной свининки, положил себе салат.

– Сочку ему подлей, сочку! – вдруг прошамкала клыкастая старуха с красными слезящимися глазами и своим когтистым пальцем показала на пузатую запотевшую бутылку.

– А я и запамятовала, – обрадовалась Золушка, – Спасибо, бабушка! – и, наливая соку в фужер тонкого стекла с золотыми прожилками, прошептала, – это Баба Яга. Она с виду страшная, а на самом деле очень добрая.

– Ага! Знаем! – подумал про себя Вовка и, искоса посмотрел на старуху, которая кривыми пальцами разрывала куриную ножку.

Рядом с Вовкиным отцом оказался Иван – царевич, он подкладывал на тарелку человеку мясо, большой шмат зелени, подлил соуса в сочную картошку, которую тоже водрузил на его тарелку.

– Спасибо, спасибо! – благодарил начальник СМУ.

– Иванушка, не будь навязчивым! – укоризненно заметил Король волшебной страны, – А потом повысил голос, – Люди! Продолжайте трапезу, а я познакомлю вас с героями волшебных сказок, – он сделал жест в сторону красавицы в цветастом сарафане, – Марья-Искусница!

Красивая пышнотелая девушка с широким улыбчивым лицом встала и низко поклонилась. За столом это было делать не очень удобно, но она справилась.

– Василиса Премудрая – ее тугая коса упала на грудь, когда она тоже склонилась в низком поклоне, Рике-Хохолок!

Урод с огромным носом и очень добрыми глазами встал, сделал легкий кивок головой и улыбнулся некрасивым ртом.

– Золушка…

– Карлсон…

– Дровосек…

– Гензель и Гретель! – мальчик и девочка поклонились и хором спросили: «Сладкое нести?» Все засмеялись, а они смутились и сели.

– Аладдин! – Он поклонился по-восточному, прижав к груди обе руки. —

– Почтальон Печкин…

– Баба Яга!

Старуха даже не встала, но постучала костяной ногой по полу.

– Конечно, не все герои сказок смогли прийти сюда, хотя и очень хотели. И они тоже приветствуют вас из своих сказок. Но, люди, кушайте, кушайте, о делах поговорим потом!

К Вовке подошел Карлсон с пропеллером на спине и предложил Царского салата. "Лучший в мире салат!” – воскликнул он.

Вовка отведал и поблагодарил. Салат ему очень понравился.

– А почему ты не летаешь? – спросил его Вовка.

– О, со мной приключилась самая большая в мире катастрофа. У меня поломался пропеллер!

– Задел за что-нибудь? – предположил Вовка.

– Нет, сам поломался! – грустно ответил Карлсон и поплелся на место.

За его отцом тоже ухаживали герои сказок, и он каждого благодарил и каждого старался взять за ладонь и каждый раз ощущал холод. Ледяной холод, и ему становилось не по себе.

А Николай Андреевич был счастлив; улыбка не сходила с его лица. Он знал: пришла подмога и, может быть, удастся отстоять хотя бы подвал. Говорили они о пустяках и ни разу не затронули главную тему.

– Ну что, приступим к сладкому? – спросил Король и выразительно посмотрел на Гензеля и Гретель.

– Я тоже помогу! – поднялась Золушка.

– Конечно, поможешь! Черпай золотым ковшиком чай и разливай по чашкам, а их тебе будет подносить Василисушка, а ты, Марья Искусница, подноси их к столу. Прежде всего – людям!

Гензелъ и Гретель поднесли блюдо с тортом Вовке, и Гензель отрезал ему кусочек знаменитого торта-пирожного, который так вкусно умел готовить только Карлик Нос. Торт таял во рту, оставляя прохладу и свежесть. Карлсон со своей тарелкой подбежал к детям, раздающим сладости и Гензель и Гретель не сделали ему замечания. Они прекрасно знали, что он большой сластена.

Поедая торт возле Вовкиного кресла, Карлсон ворчал:

– Недурно! И все же лучший торт в мире делает Карлсон, который живет на крыше!

Баба Яга стучала своей костяной ногой по каменному полу и тоже требовала кусочек торта, а Марья Искусница все ставила и ставила на стол чашки с ароматным чаем.

Гензель и Гретель понесли к столу: вазочки с конфетами, печеньем, пряниками и шоколадом. Аладдин из глубины подвала на огромном золотом блюде принес гору фруктов.

Когда все насытились, Король трижды ударил своим посохом.

– Теперь к делу! – Он взглянул из-за косматых век на начальника СМУ и голос его неожиданно дрогнул. – Человек! Не торопись с ответом! Серьезно его обдумай! Герои волшебной страны хотят знать: останется ли у них окошечко в мир людей? Эта вот пристань!

Дубинин поднялся, зачем-то одергивая концы пиджака. Обвел взглядом сидевших за столом и, встречая горящие взоры чудесных созданий думал: «Что же делать? Что делать? Подвал может выдержать, хотя по правилам строительства его надо убирать…»

Кто-то дернул его за рукав. Возле него стоял взрослый ребенок Карлсон и смотрел так жалостно, что начальник СМУ неожиданно для самого себя выпалил:

– Окошечко в волшебную страну существует, и ломать его нельзя. Тишина сменилась ликованием. Все кричали, смеялись, жали друг другу руки, а Карлсон, все еще не отпуская рукав начальника СМУ, воскликнул: «Это лучший в мире ответ!»

Когда шум немного утих, седобородый Король облегченно вздохнул и сказал, не скрывая ликования:

– Спасибо вам люди! Вы оставляете пристань, куда мы приходим для встречи с вами! Теперь, когда мы решили главный вопрос, мы решим и другой, – ради которого тоже пришли сюда.

Глава шестнадцатая

Король снова был мрачен. Словно не решился вопрос о чудесном окошечке. Николай Андреевич смущенно смотрел на него, а Вовка, вообще, был разочарован: сейчас бы прыгать от радости, а Король глядит так мрачно, что мурашки бегут по коже.

– Простите меня, люди, – наконец, сказал Король. Я очень благодарен вам, но большая беда случилась в волшебной стране, и не дает мне покоя.

– Какая беда? – насторожился Николай Андреевич. – Не тяните, Ваше величество!

– Очень большая беда… – ответил Король, и дальше говорил с длинными паузами между словами, обдумывая каждое слово. – У нас больше нет волшебных сказок! Да, дорогой создатель музея! Ты все правильно слышал! У нас нет волшебных сказок, и… – он пожал плечами. – значит, нет и волшебной страны!

– Но почему? Объясните! – Вовкин отец приподнялся на стуле, чтобы лучше видеть выражение глаз Короля и лучше слышать.

– Халатность… – ответил Король. – И несерьезность!

– Да его судить надо! – крикнула Баба Яга. – Теперь моя избушка не поворачивается, а ступа – не летает!

– И я никак не могу попасть на свою крышу, – грустно сказал Вовке Карлсон: он не отходил от мальчика!

– Волшебный клубочек окаменел и не ведет меня в тридевятое царство, – пожаловался Иван-царевич хозяину подвала.

А Василиса Премудрая просто махнула рукой и расплакалась, прикрывая лицо краем узорного платка.

– Но вы ничего не объясняете! – расстроился Николай Андреевич.

– Расскажите им! – махнула рукой Марья-искусница?

– Пусть все знают! – ударил в четверть силы по столу Никита Кожемяка, и все равно стол застонал и зашатался.

– Ну, тогда слушайте, люди! – Король задумался на мгновение и продолжал. – Все волшебные вещи в нашей стране хранятся в Сокровищнице. Где она находится? Это неважно. Огромный, залитый светом зал, и в нем лежат, стоят и висят вещи…

– Как и в этом музее! правда, папка? – тихо сказал Вовка.

Отец приложил палец к губам и продолжал слушать.

…Оттуда, из сокровищницы, они и попадают в сказки. Следит за ними Хранитель сокровищницы.

– Не Хранитель, а губитель! – вставил Иван-царевич, – Я бы его…

Король продолжал:

– Случилось вот что. Хранителю в огромной сокровищнице было очень скучно, и он, чтобы развлечься, играл с волшебными вещами: катал наливное яблочко по серебряному блюдечку, пускал гулять клубочек по залу, вызывал "Двоих из мешка” и играл с дылдами в шашки.

– Про мышку, про мышку расскажи! – прошамкала Баба Яга.

– Расскажу и про мышку… Однажды ему на глаза попалась мышь. Из какой сказки она пришла, он даже не поинтересовался, хотя теперь мы знаем – из сказки «Щелкунчик», Конечно, ей не место было в сокровищнице. Ее следовало сразу выгнать, а наш Хранитель от скуки стал учить ее читать. И почему как ты думаешь? – Он возмущенно посмотрел на Николая Андреевича. – По волшебной книге! Понимаете, какой дурень?

– Не дурень, а предатель! Судить его надо! – волновался Карлсон, прыгая вокруг Вовки.

И опять Король не одернул выскочку, а только еще больше погрустнел.

– И вот когда он мышонка научил читать, тот решил похвастаться перед своим мышиным народом и утащил из сокровищницы волшебную книгу. И там, в своем подземном королевстве раскрыл книгу на случайной странице и прочел заклинание, которое лишало все волшебные вещи их чудесной силы… И теперь, люди, добрым героям сказок уже ничто не поможет: ни живая и мертвая вода, ни летучий корабль, ни чудесная шкура, ни зеркало…

Молчавший все время Вовка сказал:

– Ваше величество, это ведь просто исправить!

– Как? – удивился Король.

– Очень просто! Взять и прочитать другое заклинание, которое снова расколдует вещи!

Король покачал головой:

– Ты не понял, мальчик! Волшебная книга – это тоже волшебная вещъ, и она тоже потеряла свою чудесную силу! Теперь она – просто набор чистых страниц…

– Значит, больше никогда джинн не выйдет из медной лампы! – посетовал Аладдин, – И я не женюсь на прекрасной царевне Будур!

– А мои ведра с водой уже не пойдут домой сами! – кручинился Емеля, что незаметно примостился в конце стола.

– И я не смогу оборачиваться уткой, смирною овечкой и церковью, и нагонит меня Царь Морской! – пустила слезу Василиса Премудрая.

– А мне придется всегда ходить пешком! – взвыла Баба Яга, – И это с моими ногами!

Николай Андреевич и Вовка сидели потерянные, грустные, растерялся и Дубинин-старший.

– Правда, есть один выход, – Король глядел прямо на Николая Андреевича, – только он очень долгий и трудный.

– Если мы что-то сможем… – заволновался создатель Музея.

– Есть выход. – всплеснула руками Василиса Премудрая. – Говорите!

– Когда я принимал корону, – издали начал Король волшебной страны, – я давал клятву и запомнил каждое ее слово. И была в этой клятве одна фраза, которая мне была непонятна, но я все равно ее произносил…

– Какая фраза? – не выдержал и поторопил Короля Иван-царевич.

– А вот какая, – Король посмотрел на Ивана-царевича, потом обвел взглядом всех сидящих за столом и опять остановил взор на директоре школы, – «Волшебные вещи снова обретут свою силу, если узнать тайну каждой из них»… Теперь я понимаю смысл этих странных слов. Потому и пришел к вам, люди, что мы, герои волшебных сказок, сами не справимся!

– Говорите что нужно, мы все сделаем! – сказал Николай Андреевич.

– Но вам же сказали! Отгадать тайну волшебных вещей! – Дубинин – старший удивлялся непонятливости бывшего директора.

– Так это мы можем, правда, дедушка! – обрадовался Вовка и повернулся к отцу. – Честное слово, папка, можем!

– Это правда? – Король пристально глядел на создателя Музея.

Николай Андреевич заулыбался. – Правда, Ваше Величество! Мы знаем тайну вещей, но не всех…

– Только девяти! – подсказал мальчик.

– А каких же? – опередила вопрос Короля Василиса Премудрая.

– Волшебная куколка – раз! – выпалил Вовка, загнув один палец. – Волшебная лампа Аладдина – два /Аладдин захлопал в ладоши/. Сапоги железные, посохи чугунные – три! Чудесная шкура – четыре!

– А можно я буду загибать твои пальцы? – попросил Карлсон и, когда Вовка кивнул и сказал: "Браслеты” – загнул ему пятый палец, и поднял мальчиковую руку повыше, чтобы все могли видеть загнутые пальцы.

Вовка от добровольной помощи героя сказки сбился и посмотрел на старика, ища помощи.

– Каленая стрела – шесть! /Карлсон загнул первый палец на другой Вовкиной руке/. Перышко Финиста ясна сокола – семь! Камень у озера – восемь! /Вовка высоко поднял обе руки, но Карлсон доставал/ Змиевы валы – девять!

– А ведь мы спасены! – прогудел могучим басом Никита Кожемяка.

– Ура! – крикнул Карлсон, – Люди будут открывать тайны других вещей, а я буду у Вовки загибать пальцы! Я самый лучший в мире загибатель пальцев!

Но Король не улыбнулся. Он сидел все так же неподвижно и суровым было его лицо.

– Ваше величество! – закричал Вовка. – Вы разве не слышали? – Мы знаем тайну девяти вещей!

– Люди и герои сказок! – Король говорил глухо и невнятно. – Я еще не сказал вам самого главного. Даже если мы узнаем тайну всех до одной вещей, мы их не расколдуем!

– Почему? – молитвенно сложил руки Аладдин.

– Не может быть! – крикнула Баба Яга и застучала ногой.

– Да, друзья мои! – сказал Король, укрепив пальцы на круглой рукоятке посоха. – Были в моей клятве и такие слова. Слушайте: "Ни одна вещь не станет снова волшебной, если вы не разгадаете их главную тайну", – Он опустил подбородок на пальцы, держащие посох, – А что это за главная тайна – я не знаю. И никто не знает в нашей волшебной стране.

Иван-царевич положил свою холодную руку на плечо Николая Андреевича – Человек! Помоги нам! И столько мольбы было в голосе этого богатыря, что он готов был прослезиться.

– Не слышали ли вы, люди, чего-нибудь о главной тайне волшебных вещей? – продолжал Король, тоже глядя на создателя музея. – Может быть читали?

Напряженная тишина установилась в подвале. Стало слышно, как огонь полыхает в камине. Николай Андреевич посмотрел в печальные глаза Короля, поймал взгляд героев сказок /все взоры устремились на него/, посмотрел на Вовку и его отца и видно было, что он мучительно переживает. Потом он поднялся и после паузы сказал:

– Я не хочу обнадеживать вас, дорогие жители волшебной страны. Я не уверен, что это то, что вам нужно. Но когда-то в далекой юности мой учитель, доцент Костанов, как-то сказал во время своей лекции: «Запомните, друзья, самое главное: все сказки, все герои, все волшебные вещи пришли к нам из жизни… Может быть, это и есть главная тайна?»

И только теперь Король улыбнулся и расслабился. Ему вдруг стал опять милым и добрым, и глаза его повеселели.

– А знаешь, человек, – сказал он Николаю Андреевичу, когда тот опустился в свое кресло. – Это очень похоже на главную тайну.

– Тишина вдруг взорвалась радостными кликами. Кто-то встал, поднимая вверх руки, кто-то запел, кто-то стал танцевать… Но Король поднял руку, и постепенно все стихли, опустились на стулья и уставились на Короля. А тот опустил обе ладони на рукоятку посоха, сказал:

– Не так все хорошо, друзья мои. – Оглядел медленным и печальным взором героев-сказок и объяснил. – Даже если мы узнаем историю всех волшебных вещей и их главную тайну, расколдовать их мы не сумеем.

– Почему? – одновременно спросили несколько героев.

– Потому что в моей клятве на коронование, есть еще вот какие слова: «Расколдовать вещи сможет только тот, кто ни разу ими не пользовался». А кто из вас ни разу не обращался к волшебным помощникам?

– Значит, я уже не смогу попасть в тридевятое царство и никогда не найду суженой? – закручинился Иван-царевич.

– А моя куколка уже не поможет мне? – стала утирать слезы Василиса Прекрасная.

– А я никогда не попаду на мою крышу! – заплакал Карлсон и сел на пол возле Вовкиного стула.

И в самом деле, ситуация складывалась тяжелая. Предстояло открыть тайну нескольких десятков вещей, но расколдовывать их было некому. И волшебная страна может навсегда погибнуть…

Иван-царевич тронул Дубинина-старшего за плечо и грустно сказал:

– Может быть, вы про меня больше не услышите…

– Почему? – Дубинину-старшему передалось волнение героя.

– Потому что убьют меня злые братья или Кощей, и никто оживить не сможет…

Король услышал его слова и поддержал:

Марья Царевна вдруг спохватилась со своего стула, подбежала к Ивану-царевичу, обняла его за шею и прижалась к его золотым кудрям:

– Суженый мой, я тебя никому не отдам!

– И моей сказки не будет – бубнил Карлсон на полу.

– Да почитай всех сказок не будет! – не скрывая слез, сказала Василиса Премудрая – в каждой у нас были волшебные помощники.

– Сказки – то будут, – подвел итог Король, – только кончаться они будут на смерти героев, зато злыдни станут торжествовать.

– Я такие сказки читать не буду, – надул губы Вовка. Король смотрел на людей и их не видел. В глубоком волнении он говорил:

– Я не знаю… Ничего не знаю… Я сейчас как слепой… иду по неведомой тропинке в неведомую даль… У меня нет волшебной книги… Мои волшебные вещи мертвы… А вы – люди. Живые люди, наши читатели, Вы нас знаете лучше, чем мы сами… И мне кажется, что наше спасение – это вы…

– Надо разгадывать тайны вещей? – уже громче сказал директор Музея. – Мы согласны. Надо сидеть в подвале дни и ночи? И это кто-нибудь из нас сделает… Говорите, чем мы можем помочь?

Король смотрел прямо в глаза Николаю Андреевичу и о чем-то напряженно думал. Потом перевел взгляд на Вовку и снова на создателя «музея». И, наконец, промолвил. И ответ его был неожиданным:

– Вам надо идти в волшебную страну.

– Что? – переспросил Николай Андреевич. Он думал, что ослышался.

– Вам надо идти в волшебную страну, – повторил Король. – …И идти вместе с мальчиком… Я не знаю сейчас почему, но чувствую так… Ребенку легче говорить с волшебными героями. Они ему скажут то, чего не откроют взрослому.

– Вы хотите, чтобы мой Вовка ушел к вам? Сынок, ты слышишь? – разволновался Дубинин-старший.

Король кивнул головой. Взгляд его был печален.

– Другого выхода я не вижу… Ребенок никогда не дотрагивался до волшебных вещей, и он может расколдовать их… Понимаете, можно было бы попросить вас порыться в библиотеках… Но у нас нет времени. Если сказки перестанут читать, исчезнет тонкая ниточка воображения, что дает нам жизнь, и волшебная страна, вообще, исчезнет…

– Но что он сможет, ребенок? – упирался Дубинин-старший. – Сдается мне. – ответил Король, – если заглянуть в потайные уголки моей страны, да поспрашивать моих подданных, можно узнать многое, если не все… А мальчику они ответят скорее.

– Я пойду! – поднял руку как на уроке Вовка.

– А ты не боишься, сынок? Все-таки там будет много врагов… Тот же Кощей? – Отец ласково прижал к себе сына.

– Мы его не дадим в обиду! – Иван – царевич, расправил могучие плечи.

– Поможем! – ласково погладила мальчика по голове Василиса Премудрая.

– Да и я прослежу, – пообещал Король, улыбаясь мальчику. – И сдается мне, что он совсем не такой тихоня как кажется и сам сумеет постоять за себя.

Итак, главные вопросы были решены и гости начали собираться.

– Ваше величество, – протолкался к Королю среди всеобщей суматохи Дубинин-старший. – Время-то не терпит! Мне каждый день звонят насчет школы!

Король помолчал, что-то прикидывая в уме, и спросил:

– Два дня потерпеть сможете?

– Два дня смогу, – кивнул чубом начальник СМУ.

– Ну вот и хорошо! – Король, величественно ступая и опираясь на посох, удалился в глубину подвала, а вслед за ним один за другим ушли и герои сказок.

Не стали задерживаться и люди. Николай Андреевич погасил камин и первым пошел к выходу, и пока он поднимался по лестнице, все решал загадку о том, как же они, люди, будут жить волшебной стране, что смогут сделать и какая она – волшебная страна?

Глава семнадцатая

Начальник СМУ отвечал на телефонный звонок:

– Только через два дня!

– Что? – послышалось в трубке. – Ты еще неделю назад должен был сломать школу.

– Произошло ЧП.

– Какое ЧП? – удивились в трубке.

– В школе живет человек.

– Ты шутишь?

– Наш бывший директор школы.

– Неужели Николай Андреевич? Вот те раз. У него что, квартиры нет?

– Да есть у него квартира. Просто старику жаль расставаться с родной школой.

– Чудак! Прошлого не вернешь. Ты дал распоряжение?

– Да. Через два дня он переезжает.

– Чтобы завтра его и духа не было!

– Ты помнишь Николая Андреевича, Герман? Он сказал через два дня – значит, не отступит.

В трубке засопели, зачертыхались, потом собеседник буркнул:

– Черт с тобой. Пусть будет через два дня! Только смотри, в четверг утром я сам приеду.

– В час дня.

– Как в час дня?

Дубинин-старший не мог объяснить начальнику и давнему приятелю, что утром войдут в школу и спустятся в подвал его сын и бывший директор и что-то стал объяснять о занятости рабочих. Начальнику надоел этот разговор, и он согласился:

– Ну ладно, в час так в час. Я буду! – и положил трубку.

Два дня показались Вовке как два месяца. Он и ждал и боялся предстоящего путешествия и хотел уже скорее определиться. Как удачно, что его поход в Волшебную страну совпал с началом весенних каникул, иначе отец бы никогда его не отпустил.

А для Николая Андреевича эти два дня, наоборот, пролетели как два мгновения. Ему нужно было перенести сверху все ценное и прежде всего экспонаты из директорского кабинета. В этом ему помог Вовка. А вечерами, когда мальчик уходил, Николай Андреевич прощался с родной школой. Он заходил в каждый класс и поочередно сидел за каждой из парт, вспоминая милых своих учеников, шумные уроки, милые лица ребят.

За эти два дня он необычно долго находился за пределами школы. С помощью Вовкиного отца он узнал телефоны учеников, которые жили и работали в родном городе и половине из них позвонил. Вторую половину взял на себя Дубинин-старший. Некоторые из них смеялись в ответ на вопрос бывшего директора, другие отнеслись к нему серьезно. Но только пятеро уверенно ответили на вопрос. Они дословно рассказали Николаю Андреевичу историю пяти своих поделок. Дубинин-старший сумел узнать еще одну тайну. И сам Вовкин отец знал седьмую – о Летучем корабле. Не так уж мало! С этим уже можно было идти в Волшебную страну.

…И вот наступил день, когда Николай Андреевич с Вовкой в последний раз переступили порог школы. Они в полной тишине молча прошли длинный коридор и остановились перед заветной дверцей за которой был вход в подвал… Николай Андреевич открыл ее и поставил ногу на первую ступеньку старой деревянной лестницы и поднял над собой старый медный звонок – «голос» его хорошо помнил Вовкин папа, который проводил их до этой лестницы, и стал звонить. Он звонил в свое прошлое, он звонил в свою молодость, он звонил в сердца своих учеников и своих коллег… Он звонил в свои ушедшие годы, и слезы текли по его щекам… Когда он вернется из волшебной страны, его старой школы уже не будет…

Вовка крепко держал папку за руку. Он давно заметил слезы и в уголках его глаз и на щеках, но не подавал вида. Он зная, что отец плачет не о нем, а о родной школе… Наконец, он отнял свою руку и шагнул за Николаем Андреевичем в глубокую пасть подвала. А Николай Андреевич все звонил, пока не кончилась лестница.

– Миша! – донеслось до Дубинина-старшего из глубины подвала.

– Да! Я здесь! – крикнул отец, наклонившись к дыре.

– До свидания! И не грусти о Вовке. Все будет хорошо!

– До свидания, папка! – Вовка едва не заплакал, и слезы в его голосе услышал отец.

– Будь мужественным, сынок! – крикнул он.

…И все. Скоро грохнула тяжелая железная дверь подвала, и Вовкин отец захлопнул ляду. Сердце его сжимала тревога. Что там будет с сыном? Ведь он еще совсем маленький…

…А в подвале камин, конечно, горел.

– Что же вы остановились, дедушка? – спросил Вовка, когда Николай Андреевич опустился в кресло.

– Давай, сынок, чуть посидим перед дальней дорогой, – попросил старый директор. – Знаешь, надо нервы привести в порядок. Волнуюсь я что-то.

– Давайте, дедушка, – согласился мальчик, опускаясь на свою маленькую скамеечку.

– Вы ничего не забыли, дедушка?

– Да, вроде, ничего, – ответил Николай Андреевич, – как видишь, даже школьный звонок прихватил с собой. Ну-ка положи его на камин. На обратном пути захватим.

– Нет, дедушка, – ответил Вовка – Мы звонок возьмем с собой. Он нам пригодится!.. Дедушка, смотрите!

Из дальнего конца подвала, мягко ступая босыми ногами, к ним подошла Золушка и села рядом с очагом, и улыбнулась.

– Тебе там удобно? – спросил Вовка.

– Конечно, я же Золушка!

Николай Андреевич, сидя, попытался приблизить кресло к девушке, и оно так заскрипело, что Золушка вскрикнула и закрыла лицо ладошками.

– Извини, – сказал старик.

– Ах, я всего боюсь! – Золушка отняла ладони от лица и смущенно посмотрела на Вовку. – Боюсь, что сейчас сюда ворвутся моя матушка с сестрами и станут меня щипать и таскать за волосы.

– Но как они сюда войдут? – удивился Николай Андреевич.

– Очень просто, через смежную комнату.

– Через какую смежную комнату? – не понял директор школы.

– А вы про нее не слышали? – играя с золой спросила девушка.

– Никогда!

– Разве вы не ходили в конец подвала?

– Я там излазил каждый сантиметр, – ответил Николай Андреевич.

– И не заметили волшебной дверцы? – Золушка подгребла к себе еще кучку золы.

– Вовка, мы же с тобой ее искали, помнишь?

– Да, дедушка, никакой дверцы не было. Там только поломанная мебель.

– Ругали, наверное, за эту свалку? – смутился директор.

– О, мы не обращаем внимания на такие пустяки как груда старой мебели. Зато отлично видим вход в смежную комнату и с той и с этой стороны – Она подняла прекрасное лицо. – Рассказать вам о ней?

– Пожалуйста, Золушка, только перестань возиться в золе.

– Хорошо! – с легкостью согласилась Золушка, встала, отряхнулась и как прилежная ученица заложила руки за спину. – Слушайте. Стены смежной комнаты обтянуты волшебными обоями, которые могут менять свой цвет и обстановку комнаты. Все зависит от того, кто в нее войдет. Я, когда захочу выйти из своей сказки и погулять по вашему Музею, оказываюсь в прихожей моего дома. Кот в сапогах видит себя в дворцовой зале, Людоед, Бабушка Яга – в густом лесу, Финист ясный Сокол – в светелке своей подруги. Все это делают волшебные обои…

– А Король сказал, что волшебство исчезло, – напомнил мальчик.

– Я тоже так сначала думала, – ответила Золушка, – но потом мне все разъяснили: заклинание испортило только волшебные вещи. А все остальное осталось, как было. И мы тоже! И эти волшебные обои.

– А я уже думал волшебной страны больше нет! – обрадовался Николай Андреевич.

– Золушка засмеялась: «Ну что вы, дедушка! Она есть!»

– Ну тогда дальше рассказывай! – директор музея хотел ее посадить к себе на колени, но уж очень она была грязная.

– Так о чем же я говорила? Да, про обои. Они волшебные. А еще там стоит волшебный рояль. За ним сидит пианист в черном костюме и играет.

– А что он играет? – Вовка был нетерпелив.

– Каждый раз другую мелодию… Но не какую захочет, а ту, что звучит в той или другой сказке. Он помогает совершить переход. Во время своего монолога девушка все время поправляла одежду, словно ей хотелось даже этим лохмотьям придать вид того прекрасного платья, в котором она появляется во дворце.

– А мы, люди, этого не знали, – сказал Николай Андреевич.

– Теперь знаете! – Она изящно повернулась к каминной полочке…: взяла в руки часы и стала протирать их лежащей рядом тряпочкой. Вовка завороженно следил за движениями любимой героини.

– Это не простые часы… – продолжала Золушка. – Они служат героям волшебных сказок…

– Как служат? – не понял Вовка.

– Мы слышим бой вот этих каминных часов, – она поставила их садить на место, – и понимаем: «Ваше время истекло… Возвращайтесь в свою сказку!» – и мы спешим в смежную комнату, а оттуда – домой.

Ее маленькие розовые пальчики снова потянулись к часам. Они имели вид Кота в сапогах, на поясе его была шпага. Пальчики Золушки дотронулись до маленькой шпаги и осторожно вынули ее из ножен. Она заметила на лице людей изумление, и лицо ее расцвело как в тот чудесный миг сказки, когда фея дотронулась до нее волшебной палочкой и вместо грязных лохмотьев на ней оказались дорогие одежды.

– Разве вы не знали, что она вынимается? И что она очень острая? Когда я прихожу сюда, я обязательно играю со шпагой. Знаете почему? Потому что я очень дружу с Котом в сапогах и это он просит вынуть из ножен саблю. Если ее вынуть – время остановится, и он сможет подольше побыть вне сказки, а он так любит заходить в гости к своим друзьям из других сказок!

И вдруг Николай Андреевич все понял:

– Вовка, ты знаешь, что это за смежная комната, откуда попадают в подвал герои сказок? Да это же вход в волшебную страну! Король прислал к нам Золушку, чтобы она нас туда проводила. Правильно, Золушка?

Девочка улыбнулась своей обворожительной улыбкой, кивнула головой и на плечи ее посыпался пепел.

– Так пойдем, Золушка?

– Пойдем! – согласилась она, вернула шпагу на место и пошла впереди.