[*] в названии использован отрывок из песни рок-оперы Орфей: “Нити”
Ташанари Ррох
Это состояние трудно описать и, наверно, даже невозможно. Ты не можешь двигаться, слышать, видеть, ничего не чувствуешь: ни ветра, ни своего дыхания… пытаешься пошевелить пальцами или хотя бы вдохнуть – не выходит. Но и боли нет.
Головокружение.
Не сразу я осознала, что могу видеть. Это знание пришло ко мне, когда я поняла, что нечто замельтешило перед глазами. Я попыталась сморгнуть, но не вышло, так как у меня просто не было глаз. Удалось только дать замереть кружащемуся вокруг меня миру. Кажется, я все это время двигалась, просто слишком быстро, чтобы успевать улавливать картинку перед глазами.
Первые успехи в том, чтобы что-то разглядеть произошли после долгих проб и ошибок, которые мельтешением картинок перед глазами давно привели бы меня к тошноте, будь у меня тело.
Самым действенным способом оказалось представить, что тело все еще у меня есть. Я постепенно воображала каждый кусочек себя.
Открыла глаза и посмотрела на “руки”, легкие темные очертания очень слабо напоминали мое тело, но были крайне похожи на кое-что другое… Тень. Тот самый силуэт, что душил меня в бабушкином подвале.
Первое предположение, что Тени – это лешие. Наверно, мертвые лешие. Но когда я разобралась как передвигаться, я поняла, что могу “идти” куда хочу, но тянет всегда в одну точку. По тому, как меня дергало иногда на шаги вперед и сквозь препятствия, я догадывалась, что могу перемещаться через стены, но по привычке двигалась сквозь открытые проемы. И только один раз перед медицинским блоком прошла сквозь дверь, не позволив себе закрыть глаза. Ничего особого не увидела и не ощутила, просто оказалась рядом со своим телом.
Моя бабушка – пусть орк и воровка, но теперь-то повитуха, и кое-что я прекрасно умела определять: я жива. Значит, мое предположение про мертвых леших ошибочно, скорее это какое-то особенное состояние.
– Она жива?
Обернулась на баритон. Асторг Лайекс действительно выглядел взволнованным.
– Что ей сделается, и не таких с дуэлей приносили, – буркнула врач, которую я уже видела, когда притащила сюда Циха на лечение. – А вот вашему коллеге экстренное лечение бы не помешало.
Я проследила за взглядом женщины и столкнулась с тем самым некромантом, которого видела над телом Аисией, только теперь раны, изувечивающие его лицо смотрелись иначе. Картинка сложилась. Тот день, Аисия… где еще бы так быстро пограны нашли некроманта, если бы он уже не оказался неподалеку?
Он знает, что я полулешая. Не может некромант не знать, кто владелец крови, если настраивает на нее поиск.
В процессе раздумий постаралась “пройтись” по блоку, учась удерживать нужную мне скорость, когда картинка воспринималась четкой. Думать в таком нетелесном состоянии оказалось прекрасно – никаких сильных чувств, если не считать за чувство некоторую долю иронии в раздумьях.
Итак, начнем с самого положительного и не требующего рискованных решений варианта.
Допустим, этот некромант – душка и вообще сладкий пирожочек. Узнал, что я полулешая по крови, например, однажды в лавке. Мало ли где я по неосторожности оставила каплю крови. Может, он, весь такой замечательный следователь, который заподозрил, что Аисия в чем-то замешана. Следователь? Он же работник морга. То есть он заподозрил, что Аисия скоро умрет, ага, и решил, что нужно понять, какой гроб приготовить заранее, не иначе. И не заразно ли это, то бишь закрытый или открытый, или какое там разнообразие у северян, все же я, южанка, не разбираюсь в подобном, у нас принято сжигание усопших.
И, естественно, душка-маг не мог пропустить ни одной капли крови в ее лавке, попав так и на мою. Как бы я внимательна не была, затереть следы крови полностью практически невозможно, определенными заклинаниями можно найти их отпечатки. Лучший способ уничтожить кровь – испачкать то самое место другой кровью, и оставить на какое-то время, чтобы в будущем заклинания терялись в поиске. Подобный способ уборки вызвал бы у Аисии подозрения, так что я спокойно отмывала следы специальными жидкостями, максимально скрывающие, что здесь была кровь.
Я не должна была проколоться, все просчитано! Но ты прокололась Таша, так как алатырь не врет, заклинание поиска прилетело от некроманта, а у них все столь четкие поисковые заклинания – на крови.
И решил благородный некромант спасти бедную девочку от смерти неминуемой. Прям как в сказке, по которым Цих так любит смотреть выступления.
И вот тут несостыковочка самая интересная.
Зная, кто я, Эласар Эншел подписал мне смертный приговор. Отсроченного действия, но все же. От погранов у меня были все шансы убежать и скрыться, они бы не смогли меня отыскать без маячка, коим теперь служила татуировка, которая будет полностью закрыта только через год после окончания учебы, и то, по факту, останется некой меткой.
Подозрительно убийственная наклонность у господина пирожочка.
А теперь предположим, что пирожок – на самом деле поджаренный такой крендель, честный служитель закона, прибывший на место убийства с погранами. Тогда вопрос, почему он меня сразу же не раскрыл и не уничтожил? Это его обязанность вообще-то.
Итого, передо мной сейчас пирожок с гнильцой. Судя по тому, как долго он держит мощную иллюзию и тому, что я видела в его ауре во время экзамена и подготовки к бою, это не пирожок, а целый пирог. И ему нужно, чтобы я была жива, но под присмотром. Для чего я могу потребоваться? Это может быть что угодно. А если верить в сказки о нас, то я даже могу воскрешать людей, ваять золото из всего, к чему прикоснусь, и уничтожать страны одним движением брови. Так что цель не так важна, важнее, когда я ему потребуюсь, и он вскроет карты. И тогда картинка складывается.
Я вполне могла раскрыть прорву своих сил в том оповестителе, что появился у Аисии. Мало кто бы разгадал в накопителях и артефакте неумелую, но очень мощную руку мага. Конкретно этот некромант точно маг, я же помню его мощь, которую успела изучить, когда тянулась к нитям абсолютной защиты в Академии.
Он очень вовремя попал на разборки погранов и поставил на меня метку. Возможно, он хотел ею манипулировать еще в Рирде, но я сбежала. Объяснимо и его появление в Академии, мне больше некуда было идти, а у него наверняка есть связи, чтобы сюда устроиться.
Может даже, он и изначально планировал заставить меня сюда пойти, но тогда удивительно, что решил применить заклинание поиска.
Значит, устроился в Академию и ждет удобного момента меня использовать, возможно, набирает информацию обо мне. Все-таки я первая известная девушка-полулешая в этом мире, вдруг, успею его убить до того, как он успеет применить свою угрозу по отношению ко мне. Итог: некромант будет искать более мягкий способ направить меня в нужное русло. Я сильнее его, хоть и не обладаю достаточными навыками, вполне могу вывезти на сырой силе.
Понятно, почему он так легко согласился на дополнительного работника в его морг, хотя ректор явно не ожидал подобного, иначе не стал бы так сразу говорить, что это приказ.
Удобно. С тату я никуда не денусь с его глаз, даже если я свалю. У Эншела определенно связи с погранами, стоит хотя бы вспомнить Рирд, когда та троица меня догонявших послушались приказа некроманта. Он силен, отчего никак заткнуть его я не смогу, даже обладай я подобными магическими навыками, впрочем как и быстро по-тихому уничтожить не в силах. Он это знает и может чувствовать себя спокойно, хозяином положения.
Как, когда именно и каким образом он решит меня использовать – неизвестно.
Определенно я знаю точно: он в курсе, кто я; у него есть моя кровь; ему что-то от меня нужно. Желательно, в процессе выполнения его целей, чтобы я оставалась живой и сильной. Но мое будущее после – неважно. А с учетом татуировки, моя жизнь будет не такая уж долгой, а смерть быстрой, в толпе-то магов-законников. Что добавляет ему удобств по быстрому скрытию единственного свидетеля его вряд ли законной цели… для иной полулешая бы не потребовалась.
Я совсем не удивилась, когда некромант наложил на свое изувеченное лицо уже знакомую мне иллюзию и подошел к крану, чтобы аккуратно отмыть мою кровь со своих рук. Какой некромант бы устоял проверить чужую кровь на ее особенности? Только тот, у кого уже есть эта кровь.
Эншел вернулся к моему телу, взял тряпку и обмыл мои руки от крови, пока Асторг переговаривался с врачом. Похоже, мне уже остановили кровотечение. Хотела услышать о чем они болтали, но в этот момент внутрь ворвался мой хромающий друг.
– Таша! Шо случилось с Ташей, знавайтесь! – закричал Цих, затряся женщину-врача так, что у нее клацнула челюсть.
Чую, в этой больничке мой друг останется дольше положенного, и ему пропишут самые горькие лекарства.
Я же последовала за вышедшим наружу Эласаром. Тот подошел прямо к луже на месте битвы. Казалось, вода там стала еще более грязно-коричневой, чем раньше. Моя кровь была видна только на краях этого заброшенного фонтана.
Эншел провел рукой над водой, кровь начала исчезать с земли вокруг и, полагаю, и из воды. Да, существовал еще один надежнейший способ удаления крови – силой некроманта. Естественно, я его не рассматривала, когда в течении всей своей жизни оттирала каждую свою пролитую каплю крови.
Что ж, в этом случае желание некроманта сохранить мою жизнь было мне на руку, а значит, работа у него в морге – относительно безопасное занятие. Пока я ему нужна для каких-то там целей, он меня не раскроет. Но за мою ертыхову татушку и сокращение и так вряд ли продолжительной жизни, я ему еще отомщу.