В щёлку двери Юсинь тайком разглядывала Мильку, отрешенно уставившегося на сиротскую кружку с остывшим чаем, и слышала, как её сердце просит передышки, то и дело останавливается, не справляясь с нахлынувшими эмоциями. «Милька принёс меня на руках, – повторяла Юсинь про себя, – на руках…»
Дверь предательски скрипнула, и Милька обернулся.
– Ты как? – спросил он, стараясь не выдать голосом того страха, который испытал, увидев Юсинь лежащей на земле без сознания.
– Хо-хорошо. Уже всё в по-порядке…
– Все испугались за тебя. Я испугался. – Милька встал из-за стола и подошел к Юсе. – Я бы не пережил, если бы с тобой что-то случилось.
– Случайно не на-надорвался, пока н-нес меня? – Юсинь улыбнулась.
– Да ты вовсе не тяжелая, – Милька смутился.
Щёки Юсинь обожгло румянцем. Ей захотелось сейчас же обнять Мильку так крепко, насколько у неё хватило бы сил. Но вместо этого Юся опустилась на корточки и заревела.
– Со м-мной что-то п-происходит, Милька, со мной ч-что-то не так… Я не м-могу рассказать тебе в-всего, ты б-будешь с-считать меня сумасшедшей. А я н-не хочу, чтобы ты д-думал, что я сумасшедшая. Если я р-расскажу тебе, что в-вижу…
Но, когда Юсинь была в слове от признания, в её коленку уткнулся мокрый нос.
Чёрно-белая собака обнюхала Юсины волосы, лизнула в ухо и подбородок, а затем, довольная, улеглась на полу рядом.
– Ми-и-ика… Ты, наверное, то-тоже испугался за с-свою хозяйку, да? – протянула, всхлипывая Юся и взлохматила шерсть на загривке пса. – Не бойся, у меня есть д-друг, который н-не даст в обиду.
– С кем ты разговариваешь? – удивился Милька.
Юсинь собралась переспросить— она, должно быть, не поняла вопроса, но на кухню вошла мама.
– Девочка моя. – сказала она совсем тихо. – Только что папа нашёл Мику— он весь день где-то пропадал и не откликался. Оказалось, он спрятался за коробку с ёлочными игрушками под твоей кроватью. Должно быть, искал какое-то место, чтобы. Чтобы. – Мама вздохнула. – Девочка моя, он— умер.
Юсинь медленно повернулась к тому месту, на котором только что лежала чёрно-белая дворняжка. Больше там никого не было.