«Ну, мои хорошие, раз вы решили завести семью, придётся мне с вами расстаться», – дрожащим голосом, не глядя на постояльцев, произнесла хозяйка квартиры, сорокапятилетняя безразмерно широкая Ольга Николаевна.
«Ага, квашня, проиграла! Не удалось тебе Витьку увести! – торжествовала Алла. – Ничего, в крайнем случае вернусь к матери».
Сегодня утром Виктор сделал ей предложение. Алла в свои тридцать уже и не чаяла когда-либо выйти замуж. С Витей она в последние три месяца спала в одной из комнат двушки, принадлежащей одинокой Николаевне.
– Знаешь, я, наверное, в Чернобыль уйду, – огорошил её утром Витя.
– Сдурел, что ли?!
– А кому я тут упал? Стихи мои не печатают, Ольга Николаевна их критикует.
– А, так тебе дорого мнение ТВОЕЙ Николаевны! – вскипела девушка. – Может, в Чернобыль уйти мне?! Ты же мою любовь не ценишь!
– Алка, я люблю тебя! Давай поженимся!
Тридцатитрёхлетний Виктор был странный, но с ним Алла никогда не скучала. Приглянулся он и экзальтированной Ольге. Несколько лет назад женщины трудились в редакции газеты. Алла работала там журналисткой, а Ольга – корректором. За небольшие деньги дама сдавала угол. Вот и привела Алла сдуру к ней нового знакомого Виктора, приехавшего на заработки.
Николаевна не взяла с парня ни копейки: нищеброд ведь, пока не трудоустроен. Как потом выяснила девушка, это было частью коварного плана интриганки. Ольга восхищалась стихами Виктора, исправляла в них грамматические и стилистические ошибки и даже подкармливала квартиранта.
Он как-то рассказал об этом Алле, утешив, что некрасивая женщина ему не нравится. В тот же день девушка переехала к Ольге из дома сварливой матери.
Ольга Николаевна сделала вид, что Аллочке очень рада, и плату за проживание вновь не приняла. В тот же день она угостила парочку вкуснейшими блинчиками. Алла досадливо кусала губы: блины у неё всегда выходили комом.
Девушка начала подыскивать другую квартиру, но, увы, все варианты были не по карману. И вот (ура!) развязка.
…Сразу после неприятного разговора чета ушла, а Ольга Николаевна повалилась на диван и завыла. Из рыданий неудачницу вырвал звонок.
– Оленька, я – у твоей двери, – проворковал Василий Петрович. Пенсионер-вдовец вяло ухаживал за ней в течение нескольких месяцев, а потом вдруг пропал.
Женщина краем халата вытерла слёзы, судорожно накрасила губы, нацепила первое попавшееся платье и метнулась встречать гостя.
На следующий день ей позвонила бывшая коллега и жиличка.
– Я, Аллочка, замуж выхожу, – пропела Ольга Николаевна.
– Знаю, – спокойно ответила Алла. – Это я прислала к вам Петровича.
– Что?! Да как ты… – начала возмущаться Ольга, но не закончила.
– Не обижайтесь, пожалуйста! Вы мне подарили Витю, а я вам – Васю. Он же, бедняга, не знал, как подступиться, Николаевна! Вот и позвонил мне, посоветовался…
– Правда? – эти слова Николаевна произнесла уже сквозь слёзы. Счастливые слёзы.