Мавзолей был сформирован из серого тумана – и крыша, и колонны фасада, и входной портал, который охраняли два каменных ангела-стража. Казалось, достаточно небольшого порыва ветра, чтобы разрушить всё это строение. Но когда Эмили вслед за Козимо подобралась ближе, она увидела, что туман этот какой-то невидимой силой удерживается в вертикальном положении. И несмотря на мрачных ангелов-стражей, прощупывающих угрожающими взглядами ближайшие заросли и кусты, она ощутила энергию, которая исходила от этого мавзолея. Эта энергия неудержимо притягивала её. Как в детстве, когда отец несколькими фразами начинал историю, и Эмили непременно хотела узнать, что дальше.
– Что это за здание? – прошептала она, когда Козимо остановился.
– Только терпение, – бросил он в ответ. – Всё увидишь.
Эмили вздохнула. Она зигзагами следовала за Козимо по кладбищу, а он ни намёком, ни словом не обмолвился о цели их путешествия. Постепенно вся эта таинственность стала действовать ей на нервы.
– Кажется, это строение хорошо охраняется, – определила она. – Я исхожу из того, что ангелы-стражи вовсе не так неподвижны, как хотят казаться, ведь так? – Она бросила ещё один взгляд на стражей. Глаза их излучали такой жар, что, казалось, достаточно искры, чтобы смертоносный огонь вспыхнул до небес. Козимо кивнул.
– Они живые. И охраняют здание, никто без разрешения не имеет права в него войти.
– Козимо, – с наигранным возмущением прошептала Эмили, – неужели ты хочешь нарушить один из законов Объединения? – Она усмехнулась, когда Одержимый бросил на неё насмешливый взгляд. – Но как мы проскользнём мимо этих воплощений дружелюбия и великодушия? Может, сорвать с себя платье и с криками поплясать тут, чтобы отвлечь их, а ты шлёпнешь сзади по голове, кого надо?
Козимо состроил гримасу, словно действительно задумался над её предложением. Но затем отмахнулся.
– У меня план получше. Иногда есть преимущество в том, что ты невероятно маленький. Иди за мной – только очень тихо!
Сказать было легче, чем сделать. И пока Козимо без труда пролетал сквозь кусты, обрамлявшие здание, Эмили то и дело цеплялась за колючие ветки. Растения с дьявольской радостью впивались ей в руки, девочка вздрагивала, всякий раз опасаясь, что её обнаружат. Наконец Козимо остановился. В нескольких метрах от себя Эмили увидела потайную дверь. Там на посту ангелов-стражей не было.
– Подожди здесь, – прошептал Козимо. – Но не вздумай разгуливать тут. Не своди глаз с двери, пока я не подам тебе знак!
Эмили закатила глаза:
– А я-то думала, что успею заказать пиццу.
Козимо растянул губы в улыбке, словно рассчитывал именно на такой ответ. Затем он убавил свет настолько, что сам стал похож на маленький тлеющий огонёк, и полетел к зданию. Покрутившись немного вокруг окна и двери, он протиснулся в щель оконной рамы и исчез.
Эмили считала секунды. Каменные ангелы стояли к ней спиной, но достаточно близко, так что жар их глаз всё равно давал о себе знать. Наконец потайная дверь открылась. Свет Козимо был едва различим, но Эмили разглядела, что он машет ей, да так энергично, что вот-вот оторвёт себе руку. Эмили ещё раз быстро взглянула на ангелов. И побежала. Она буквально летела над землёй, но всё равно словно целая вечность прошла, прежде чем она оказалась у двери. Козимо с поразительной силой схватил её за воротник и втащил в дом. Дверь за ними бесшумно закрылась.
Какое-то мгновение было так темно, что Эмили даже при свете Козимо ничего не могла разобрать. Но она почувствовала дух древнего камня, какой царит в кафедральных соборах, простоявших много столетий. Казалось, она слышит в таких соборах шёпот молитв давно ушедших людей. И когда Козимо добавил света, девочка не удивилась – они действительно оказались в огромном древнем соборе. Только это здание было настолько огромным, что потолок терялся в бесконечности. И сложено оно было не из камня или тумана. Этот собор был построен из книг!
Стены, пол, даже колонны метровой толщины – всё было из книг. Из фолиантов и гримуаров всех цветов и размеров с золотым тиснением на корешках. И из сильно зачитанных книг карманного формата. В воздухе раздалось шуршание насекомых, которые разместились на стопках книг и разглядывали тайных посетителей. Эмили запрокинула голову, но не могла разглядеть верхнего края колонн, которые выглядели, как тысячелетние деревья в угрюмом лесу нечеловеческой истории. На лице Эмили заиграла радостная улыбка. Это было сумрачное место, полное тайны, обещающее приключения, – место, лучше которого она не могла себе представить!
– Добро пожаловать в Библиотеку неживых, – торжественно пророкотал Козимо. – Она хранит все знания нашего мира или, по крайней мере, большую их часть. И как это нередко бывает со знаниями, многие из них опасны. По этой причине библиотека открыта не для всех. Сейчас это нас не должно беспокоить, но есть одно предупреждение: оставайся в середине проходов. Некоторые книги коварны и проглатывают каждого, кто отважится подойти к ним слишком близко. К некоторым из них можно приблизиться только в сопровождении библиотекаря, который знает, как их обуздать. А так и глазом не успеешь моргнуть, как с головой утонешь в захватывающей истории, а может и буквально – утонешь.
Эмили ни секунды не сомневалась, что Козимо говорит правду.
Она следовала за ним по всем коридорам, залам, проходам, закоулкам, пока не запуталась вовсе. Ей казалось, что она с каждым шагом всё глубже погружается в таинственный мир. И со всех сторон её окружали книги, бесчисленное множество книг: маленькие и большие, в кожаных или тканевых переплётах, книги с замками, книги, открывающиеся в пропасть, книги, которые дребезжали, когда тихонько проходишь мимо, книги с глазами, которые открывались и сопровождали пришельца взглядом. Эмили заметила маленьких гусениц в крошечных очках, озабоченно снующих между томами.
– Книжные черви, – пояснил Козимо. – Они помогают с архивированием и находят книги, не желающие оставаться на своих местах. Здесь это единственные хранители порядка.
Именно в этот момент рядом с Эмили пришла в движение одна из книг. Её обложка откинулась, и со страницы выпрыгнуло маленькое чёрное существо, похожее на миниатюрного гремлина[3].
Не успела обложка захлопнуться, как существо отряхнулось и зашагало вдоль манускриптов, оставляя на полу влажные следы. На его угольно-чёрном лице, как бриллианты, блестели глаза. Существо радостно ухмыльнулось, и Эмили невольно улыбнулась в ответ – оно было таким симпатичным!
– Это разбрызгиватель чернил, – сказал Козимо, – иногда случается, что фигуры создают в книге беспорядок и перемешивают буквы. В этом случае разбрызгиватели чернил следят за тем, чтобы буквы снова встали на свои места.
Эмили улыбнулась:
– Я часто задавалась вопросом, что происходит с книгой, когда её не читают. Но не ожидала, что маленькие чёрные монстры, поддерживающие в книге порядок, действительно существуют.
– Поверь, – шептал Козимо, – это перед нами они такие маленькие и симпатичные, но в книгах они совсем другие, хотя об этом не сейчас. Видишь впереди арку и ворота?
Белоснежные книги, сложенные в высокие стопки, образовали арку, которая вела в следующий коридор. Сердце Эмили подпрыгнуло, когда она заметила жёлтые книги, выстилавшие пол.
– Как у волшебника в стране Оз, – прошептала девочка, но лицо Козимо омрачилось.
– И этот путь такой же опасный, – пророкотал он. – Тут самые древние книги, осторожнее! Библиотекари порой проходят здесь в самое неподходящее время. Поэтому – внимание и осторожность! С этого места мы тише воды, ниже травы.
Эмили едва осмеливалась дышать. Она, собственно, и до сих пор уже вела себя очень тихо. Но теперь, вступив на жёлтую дорожку, она ощущала каждый шаг так, словно слон топтал груду посуды на каменном полу.
И вновь и вновь она улавливала едва заметное холодное дыхание на затылке. И чуть не закричала от испуга, когда Козимо внезапно увлёк её в какую-то нишу, приложив палец к губам. Эмили заглянула в проём в стене и увидела тёмную фигуру – низко наклонив голову, призрак в разорванной накидке парил по параллельному проходу. Словно играя, вытягивал он над книгами костлявые пальцы с длинными ногтями, и книги в ответ на его прикосновения сухо шелестели страницами. Фолианты показались Эмили дикими бестиями, закованными в цепи, которые только и ждут одного лишь слова хранителя, чтобы скинуть цепи и показать всю свою силу.
Козимо целую вечность стоял неподвижно, прежде чем они смогли продолжить путь незамеченными, проследовав куда-то вниз по проходу. Козимо остановился перед рядами волшебных книг в чёрных переплётах. С деловым выражением лица летал он вверх и вниз перед этими полками, сжимал руки в кулаки, затем изо всех сил разогнался, подлетел к одной из книг и, кряхтя, упёрся в неё. Надпись на переплёте вспыхнула – и в стене открылся проём. Вслед за Одержимым Эмили быстро проскользнула в эту тайную дверь, которая мгновенно закрылась за ними.
Козимо трижды хлопнул в ладоши. Его свет крохотными искорками разлетелся по залу, который имел форму восьмигранника, в центре которого стоял мраморный стол. Заставленные чёрными книгами стены вспыхнули тёмным глянцем. Эмили ничего уже не слышала, кроме собственного дыхания, и ничего не видела, кроме Козимо, который быстро перелетел к столу. Она затаив дыхание наблюдала, как его свет проникает в стены. Очевидно, он использовал магию, и она на некоторое время скрыла их от библиотекарей.
– Итак, одно мне понятно, – Эмили подошла к столу. – Благодаря тому, что ты неукоснительно следуешь установленным правилам, у тебя развились замечательные навыки криминалиста.
Козимо взглянул на неё так, словно это были самые приятные слова, которые ему приходилось слышать в последнее время.
– Скажем так: я многогранен – каким и должен быть настоящий Одержимый.
С этими словами он прижал руки к мрамору. Над столом возник сверкающий туман. Эмили удивилась и наклонилась вперёд. Изумлению не было предела, когда она прочитала: «История неживых, двести семьдесят восьмой том, полностью переработан Эрвиной Рункельштейн[4]».
– Боже мой, – вырвалось у Эмили. – При таком имени хорошо бы иметь псевдоним.
Козимо весело взглянул на неё:
– Не поверишь, но это и есть псевдоним. В действительности фрейлеин Рункельштейн – это графиня Фурункула Рункула Третья. Но как бы там ни было, она написала этот фундаментальный труд – историю неживых. Именно этот том мы и искали.
Одержимый откашлялся, прежде чем открыть книгу. Буквы на страницах были выведены размашистым почерком. Эмили представила себе Эрвину Рункельштейн – маленькую сгорбленную женщину, заполняющую одну страницу за другой, скрипя по бумаге старинным пером. Девочка рассматривала мастерски выполненные рисунки, украсившие добрую половину текста. Козимо перелистывал страницы, указывая на отдельные картинки. При его прикосновении они словно оживали, начинали мерцать и поднимались в воздух, превращаясь в подвижные голограммы.
– Не слабо! – восхищённая Эмили даже ответила взглядом двум духам, которые кружили над Эйфелевой башней. – Значит, бунтари, нарушавшие правила Объединения неживых, существовали всегда? Они тоже не сидят взаперти в своих склепах и не торчат день и ночь на кладбищах! – воскликнула девочка, наблюдая, как духи на голограмме опускаются на вершину башни.
– Их всегда хватало, – произнёс Козимо так поучительно, с таким невозмутимым видом, что за огромной книгой он выглядел как профессор из потустороннего мира. – Ты должна знать, что духи не всегда прятались на кладбищах. Раньше они обживали внешний мир так же, как живые существа. И когда мертвецы проникали из своего царства в мир живых, не только вампиры заботились о том, чтобы отправить их назад. За это отвечали духи, их называли ловцы мертвецов.
Он вновь коснулся рисунка. Голограмма с Эйфелевой башней побледнела, вместо неё возникли мрачного вида духи, они стояли подбоченившись, вооружённые мечами и кинжалами. Среди них были женщины, одна держала в руках арбалет. Эмили не могла не улыбнуться, когда увидела женщину, которая упрямо и гордо выдвинула вперёд подбородок, – девочка не ожидала, что и духи могут выглядеть как герои.
– Ловцы мертвецов, – повторила она и почувствовала тяжесть этих слов на языке. – Звучит как «охотники за привидениями». Или наподобие супермена.
– Примерно так, – подтвердил Козимо и пожал плечами, когда Эмили удивлённо посмотрела на него. – А что? Думаешь, я не знаком с фильмами и сериалами из мира людей? Смею заверить: что может быть приятнее, чем прикорнуть перед освещённым окном одного из домов Парижа с сушёным мхом вместо чипсов, чтобы тайком смотреть телевизионную программу!
Эмили невольно рассмеялась.
– Мечтаю выглянуть в нужный момент из окна. Кто знает, может, я бы тебя увидела.
– Сомневаюсь, – Козимо высокомерно улыбнулся. – Не забывай – вы, люди, слепы. Кроме того, если кто и умеет прятаться или вводить в заблуждение, то это я. Но как бы там ни было, ловцы мертвецов – это особые духи, раньше их во всём потустороннем мире боялись и уважали одновременно. Они организовали Гильдию ловцов, местом их встреч был Серый собор – гигантское здание, что стоит теперь на краю кладбища. Каждый знал, что это воины, охраняющие наш мир от мертвецов. Систериус и Баптист де ля Шатре, известный как Принц вампиров, поделили между собой кресло председателя…
– Значит, Систериус был ловцом мертвецов? – Эмили с трудом подавила усмешку, представив себе бухгалтера с арбалетом в руках.
– Да, много лет тому назад, – ответил Козимо. – И он был довольно хорошим ловцом. Его прозвали Систериусом Ужасным, веришь? Он и Принц были не только боевыми соратниками. Прежде всего, они были друзьями. Долгое время они вместе возглавляли Гильдию ловцов. Но затем пришёл он… – Тёмный князь.
Козимо говорил очень тихо, и всё-таки это имя будто прижало Эмили волосы, оно словно зарычало на неё. Ей показалось или в помещении действительно стало темнее? Она уже с трудом различала, как Козимо перелистывает страницы. Вот он указал на один из рисунков. И послышался шёпот, пролетевший по комнате. И проявилась тьма, собравшись в углу, чёрная, как смоль, и от неё невозможно было оторвать глаз.
Эмили невольно вздрогнула – из тьмы выступил силуэт мужчины. Он замер во мраке, так что Эмили не могла разглядеть деталей. Но она увидела более чем достаточно. Величественная высокая фигура с мечом в левой руке. Глаза незнакомца были видны отчётливо, в них разгорался ледяной чёрный огонь, и эти глаза были направлены прямо на Эмили. Чтобы не поддаться панике, девочке пришлось напомнить себе, что это всего лишь голограмма.
– Драугр, – прошептала она и сжалась от ужаса. Ей не хотелось произносить это имя. Но имя прозвучало, и теперь девочке казалось, что он над ней смеётся. В её душе нарастал гнев, и, сделав усилие, девочка-дух ответила на его взгляд.
– Он, очевидно, просто безобразный, если вынужден прятаться во тьме. – Ирония в голосе придала храбрости, но Козимо не ответил на её улыбку. Он тоже разглядывал фигуру во мраке, и впервые с того дня, как Эмили увидела Одержимого, она заметила страх на его лице.
– Напротив, – ответил он. – Драугр был сильным и красивым, пока не рухнул во тьму. Он был настолько сильным, что мало кто выдерживал его взгляд, не преклонив перед ним колен. Так, во всяком случае, повествуют легенды.
И сразу же взгляд Тёмного князя показался Эмили ещё более неприятным, чем прежде. Тем сложнее было оторваться от холодного огня его глаз. Казалось, этот огонь хранил тайну и тихо произносил её имя. Эмили с усилием заставила себя отвернуться и посмотрела на Козимо.
– Что с ним случилось? Полагаю, он пришёл в этот мир вовсе не как Князь тьмы.
Козимо покачал головой:
– Прошлое Драугра – это смесь мифов и слухов. Раньше он сам был ловцом мертвецов, но по причинам, которые вряд ли кто-то помнит, он устремился во мрак и пытался оттуда погрузить весь мир во тьму.
Козимо пошевелил пальцами – и Драугр выбросил вперёд меч. Казалось, воздух прорезала чёрная молния.
Эмили в испуге отскочила, её тело пронзила острая боль, словно с нею случился удар. Тьму прорезали новые вспышки, в их свете возникали картины – они сменялись почти мгновенно, но интенсивность каждой была такова, что Эмили застыла, потрясённая.
– Драугр начал войну, – продолжал Козимо. – В результате низости и коварства ему удалось уничтожить самых сильных из ловцов и присвоить себе их силу, поэтому очень долго никого равного им по силе не существовало. С помощью драугра в мир живых устремилось несчётное число мертвецов. Духи в это время попрятались в убежищах, а у вампиров в одиночку не хватало сил сразиться и победить армию мертвецов. Лишь несколько оставшихся ловцов поддерживали было блеск своей Гильдии, но их осталось мало, слишком мало, чтобы дать отпор превосходящим силам Драугра.
Слова Козимо звучали, как подписи к картинам, которые возникали перед глазами Эмили: израненные, беспомощные, погибающие ловцы мертвецов. Расколы на границе миров, резкие, как зелёные молнии. И бесконечные потоки мертвецов, текущие сквозь границы. И вот ловцы поставлены на колени.
Всюду вокруг Эмили вспыхивали картины. Ей казалось, что она попала в грозу. И после каждой вспышки молнии в помещении становилось ещё темнее. Когда же девочка стала ощущать всем фантомным телом тьму как давящую субстанцию, Козимо вновь склонился над книгой.
– Один из них нашёл его, – прошептал он так тихо, что голос его почти утонул в шипении молний. – Спасителя мира.
Страницы трепетали в руках Одержимого, как во время шторма, из букв изливался белоснежный свет, и внезапно из книги выступила фигура. Это был мужчина – в потоке света Эмили смогла разобрать лишь его очертания. Он был в длинном, до пола, пальто с капюшоном, закрывавшим лицо, но Эмили не требовалось смотреть ему прямо в глаза, чтобы не отрывать от него зачарованного взгляда. От мужчины исходила сила, наполнявшая всё её существо благоговением.
Не говоря ни слова, он раскинул руки в стороны и заполнил помещение светом. Тени сгорали, как бумага в огне, но это сияние не слепило Эмили. Оно было подобно блеску звёзд, и она с трудом перевела дыхание, когда незнакомец опустил руки. Никогда ещё не чувствовала она такой силы, как теперь, оказавшись в пространстве, созданном из блеска звёзд, когда светлый воин направил на неё свой невидимый взгляд.
– Белый Воин, – произнёс Козимо, и голос выдал его чувства – Одержимый тоже испытывал благоговение перед незнакомцем. – Так его называют в потустороннем мире, и до сих пор испытывают к нему уважение как к легендарному герою. Это он вернул ловцам мужество, это он с невероятной силой противостоял мертвецам, это он, наконец, нанёс ответный удар Драугру. Он тяжело ранил Князя тьмы и изгнал его в царство мертвецов. Но за это он заплатил высокую цену.
Эмили смотрела на Белого Воина. Она знала, что каждую минуту могло произойти нечто ужасное, и всё-таки содрогнулась, когда это на самом деле увидела. Воин почти незаметно покачнулся. Вслед за тем на его груди, где сердце, появилось тёмное пятно. Оно окрасило грудь Воина тьмой Драугра. А когда Воин упал на колени, темнота вернулась: тени, что съежились по углам мира, развернулись и подползали всё ближе.
– Он заплатил жизнью, – продолжал Козимо, – но его жертва позволила людям, а также существам другого мира жить с мертвецами в относительном мире, несмотря на то, что разрыв между вампирами и духами до сих пор ещё очень серьёзный. Систериус и Принц едва ли обмениваются друг с другом парой слов без того, чтобы в помещении не устанавливался ледяной холод, если они вообще вынуждены встретиться.
Эмили обхватила себя руками. Тьма подступала всё ближе. И хотя она знала, что это всего лишь иллюзия, которая не может её коснуться, девочка вся дрожала.
– Но Драугр не дремлет, – сказала Эмили, не отрывая глаз от Белого Воина. – Мой убийца – не единственный мертвец, которого прислали в этот мир.
Козимо мрачно кивнул.
– Раны, которые ему нанёс Белый Воин, начинают заживать. С каждой жизнью, которую палачи Драугра добывают в нашем мире, его мощь возрастает. Если верить слухам, в последнее время палачей прибывает больше, чем раньше. Я не знаю, правда ли это. Но как бы там ни было, мысль о том, что Драугр излечится, совершенно не утешает. И мы слишком хорошо знаем, что тогда произойдёт.
– Но почему против этого ничего не предпринимается?
У Одержимого вырвался смех, в котором проступило столько безнадёжного отчаяния, что у Эмили сжалось сердце.
– Кто должен это сделать? Вампиры в своём обычном высокомерии исходят, очевидно, из того, что сами решат проблему, если вообще видят тут проблему. По окончании войны они предписали духам выучиться вновь на ловцов мертвецов, чтобы сократить шансы попасть в лапы Драугра. Белый Воин был в числе последних, кто прошёл обучение. Его кончина имела катастрофические последствия – тут я готов заключить любое пари, а кроме того, данное обучение – это вовсе не приятная прогулка. Большинство записей мертвецы уничтожили – Тёмный князь и сегодня немедленно отправляет в путь своих воинов, стоит ему услышать о существовании какой-либо записи. Возможно, ещё и поэтому уже долгие годы никто не отваживается идти по этому пути.
– Не уже, а пока не отваживается, – Эмили глубоко вдохнула. – Я сделаю это. Я пойду по пути ловцов мертвецов – и верну свою жизнь.
Козимо вздохнул, стараясь не подать виду, что от ужаса готов рвать на себе волосы.
– А теперь давай поговорим совсем спокойно. Я привёл тебя сюда, чтобы ты узнала о ловцах и о том, как опасно вставать на их путь. Сам Белый Воин в конце концов поплатился за это жизнью!
Эмили скрестила руки на груди:
– Он спас мир!
– Да, – Козимо провёл рукой по глазам. – Он был сильным и благородным. Белый Воин был…
– …Белый Воин был героем, – закончила Эмили его предложение. – Но как всегда говорил мой отец: героями не рождаются, героями становятся. Я, во всяком случае, один раз уже умерла. А это означает, что первый шаг уже сделала.
Козимо уставился на неё, не веря своим ушам.
– И как ты думаешь это сделать? – вырвалось у него. – Ты ведь понятия не имеешь, где искать ловца мертвецов, который тебя всему научит! Не говоря уже о том, что это запрещено! Кроме того, тебя убил один из воинов Драугра, самый сильный из мертвецов. Тебе нужен тот ловец мертвецов, который обладает достаточной силой и опытом, чтобы обучить тебя всем финтам. И он должен хотеть это сделать, ведь все оставшиеся ловцы – одиночки. И вовсе не каждый пустится в погоню за мертвецом, чтобы спасти мир. И те, кто остаются ловцами, делают это скорее из чистого желания просто убивать.
Эмили пожала плечами:
– Что в некотором смысле смешно. Мертвецы ведь уже мёртвые.
– Да, – подтвердил Козимо, стараясь сохранить терпение. – Но жизнь, которую они после смерти несут в себе, она живая. И многие ловцы ничего не жаждут с такой силой, как ощутить, как она разрушается в руках.
Эмили положила руку на фантомное сердце. При мысли, что её жизнь была разрушена в руках мертвеца, к горлу подступила резкая тошнота.
– И тем важнее, что я окажусь той, кто найдёт своего убийцу и спасёт свою жизнь!
– Ты что же – меня совсем не слышишь? – от волнения голос его дошёл до писка. – Эти ловцы не будут тебе помогать. Они посмеются над тобой, а может быть, даже сожрут!
– Некоторые из них – возможно, – парировала Эмили, – но не все. Белый Воин прошёл свой путь не в одиночку. Он у кого-то учился! И я готова поспорить на что угодно, что ты всё о нём знаешь. – При этих словах Козимо вздрогнул, и девочка-дух поняла, что попала в яблочко. У неё участилось дыхание. – И ты можешь привести меня к тому, верно?
Теперь пришёл черед Козимо скрестить руки на груди.
– Я мог бы. Но даже не подумаю! Я дни и ночи не спал у твоей могилы не для того, чтобы теперь наблюдать, как ты ищешь своего убийцу!
Он глубоко вздохнул. А когда поднял на неё глаза – голова слегка наклонена, плечи опущены, – то на фоне роящихся теней он вдруг показался Эмили таким маленьким, каким на самом деле и был.
– Проклятие, Эмили, – пролепетал он. – Это решение – нечто большее, чем безумная попытка прорваться через ворота Манфреда, которую тебе, возможно, ещё простили бы. Это вызов всему, что сегодня отстаивают неживые, прежде всего, вызов Систериусу, который непреклонен во всех вопросах, касающихся ловцов. Если кто-нибудь разузнает, что у тебя на уме, тебя ждут ужасные последствия, не говоря о том, что у тебя нет ни малейшего шанса на победу. Драугр убил твоего героя. Посмотри на него! Его свет погас. И то же самое сделает с тобой убийца, если ты предоставишь ему такую возможность. Ты знаешь, что у него для этого достаточно власти. А ты, если проиграешь, навечно будешь брошена во тьму… – будешь лежать в полном мраке, без всякого проблеска света!
Словно в подтверждение этих слов потоки света от Белого Воина начали потрескивать. Эмили содрогнулась, когда они потускнели, опустились на пол и потухли. Тьма заполнила почти всё помещение, и ей внезапно показалось, что она ощущает мощь своего убийцы, эту беспросветную тьму, которая однажды уже поставила её на колени. Но в то мгновение, когда Эмили начала дрожать, она стала двигаться.
Сквозь тьму подошла она к Белому Воину, который всё ещё стоял на коленях, низко опустив голову. Когда девочка-дух встала перед ним, Воин поднял на неё глаза. Она увидела лишь быструю вспышку белого света под капюшоном, а когда протянула руку, то почувствовала его – мягкий, нежный, как свежий снег, самый нежный из всех, что ей когда-либо приходилось ощущать. Крошечными искорками заскользил свет по её коже. Эмили показалось, Белый Воин улыбнулся ей. Затем его фигура опала, и свет погас. Только искорки продолжали струиться по пальцам Эмили. Она поднесла руки к лицу, собрали искры и зажала их в кулаки, не в силах снова повернуться в сторону теней. Искорки беззвучно бились в её ладонях. Это был тот самый свет, что противостоял тьме, свет, который сохранился и жил в ней.
– Возможно, ты прав, – сказала она, повернувшись к Козимо. – Возможно, ничего не получится, и я приземлюсь прямо перед троном Драугра с цепью на шее. Но я, тем не менее, должна попробовать. Ради моей сестрёнки. Ради моего обещания. И ради меня самой. Если я этого не сделаю, Драугр сможет меня заполучить. И тогда уже будет безразлично, кому я позволю себя поймать – ему или моему собственному страху.
На какое-то мгновение ей почудилось, что Козимо разрушится посреди своего светового шара так же, как иллюзия Белого Воина. У него было такое лицо, словно на его плечи легло всё горе мира, но сразу после этого его лицо осветила сияющая улыбка.
– Так-так, – сказал он и кивнул в знак одобрения. – Кто бы мог подумать, что найдётся ещё кто-нибудь, кто будет ещё твердолобее, чем я сам. Спасибо, Господи, ничего иного я и не ожидал.
Эмили подняла брови:
– Значит ли это…
– …что я знал, как ты будешь реагировать? – закончил он её фразу. – Ну да. Я надеялся на это. Во всяком случае, втайне.
Эмили ничего не могла с собой поделать – рот у неё открылся от удивления.
– Но ты ведь всё время пытался меня отговорить, – вырвалось у девочки громче, чем ей бы хотелось. – Перед воротами Манфреда и…
– Конечно, – ответил он. – И всё получилось хорошо. Манфред, конечно, переработал бы тебя на мясо, если бы ты попыталась выскользнуть наружу. Что касается всего остального… – это было своего рода проверкой. В конце концов, я должен быть уверен, что ты знаешь, на что идёшь. Обнадёживать и вводить в заблуждение юную особу – помилуйте, мадмуазель!..
Эмили хотелось натянуть ему кепку на уши за самонадеянную усмешку, которая освещала его лицо, как неоновая реклама. Но одновременно от неё не ускользнуло тепло в его глазах, когда Одержимый склонил к ней голову, поэтому она решила лишь резко выдохнуть.
– Ты невероятный, – говоря это, девочка-дух постаралась добавить к оценке как можно больше иронии.
– Хорошо, что ты заметила это, – вежливо ответил Козимо и улыбнулся, прежде чем вновь стать серьёзным. Он подошёл к ней. – А что касается твоего пути, – тут Одержимый твёрдо взглянул ей в глаза, – то ты пройдёшь его не одна. Возможно, я маленький и иногда немного рассеянный, кроме того, я далеко не бесстрашный. Но я более воинственный, чем кажусь, и я не трус. И не брошу тебя одну на поле битвы, которая снова может стоить тебе жизни. Теперь ты знаешь предысторию и не бросишься сломя голову в пекло. – Он вздохнул. – У Дон Кихота был Санчо Панса. А ты… ну да. У тебя, в конце концов, есть я. Но не жди, что я поскачу за тобой на осле!
Представив эту картину, Эмили не смогла сдержать улыбку.
– Если только на очень маленьком ослике.
Козимо рассмеялся. Затем он подлетел к столу и, хлопнув в ладоши, отправил книгу на место.
– Прежде всего, мы должны поскорее исчезнуть отсюда. Честно говоря, мне уже хватило этого путешествия в прошлое. Не достаёт только библиотекаря, который упадёт нам на хвост.
Эмили кивнула и последовала за ним к щели в стене, которая по хлопку Одержимого открылась вновь. Прежде чем покинуть помещение, она ещё раз обернулась через плечо – туда, где стоял на коленях Белый Воин. Там не осталось ничего, кроме нескольких потухших искорок, они лежали неподвижно в темноте, но даже это вызвало на губах Эмили улыбку надежды. Она могла и не стать героем – таким, как он. Но ей хотелось сделать то же, что сделал он – встретить ночь светом.