Глава вторая
День, как и утро, прошёл в суете. Когда Ева закончила работать за компьютером, она чувствовала себя как выжатый лимон. Девочки прибрались в стойлах Пегги и Оливера, которых Кэт Браун привезла из своего приюта для лошадей в Либэнке в начале недели. Потом, пока брат Евы Карл принимал звонки по телефону, подружки почистили все кошачьи лотки. Благодаря им Джен и Хейди смогли уделить время новичкам – хомячку Максвеллу и красивой белой борзой по кличке Пайпер.
Тем временем Марк Харрисон развозил посылки в фургоне. Он захватил с собой малышку Холли, чтобы собачка составила ему компанию. Когда они уезжали, Ева вышла их проводить и помахала на прощание. Она не могла не улыбнуться, увидев, как Холли деловито восседает на пассажирском кресле рядом с Марком.
А теперь уже наступил вечер и в центре спасения воцарилась блаженная тишина. Джен укатила на велосипеде домой, в Клиффорд. За Энни зашли родители, и она тоже вернулась домой. Карл с Хейди отправились на кухню, чтобы заварить чай, а Еву попросили заказать ещё одну партию толстовок с логотипом «Лапы дружбы».
– «Лапа дружбы», Главная улица, Окхем, – проговорила вслух Ева, вбивая адрес в строку на сайте.
Она нажала «Отправить» и выключила компьютер. Девочка уже собиралась погасить свет, когда в приёмной вдруг зазвонил телефон.
– Алло, говорит Кэт Браун, – представилась дама на том конце провода.
– Здравствуйте, Кэт. Это Ева. Вы хотели побеседовать с мамой об Оливере и Пегги?
– Нет, мне нужно только кое-что ей передать, – торопливо ответила Кэт.
– Что? – уточнила Ева.
– Даже не знаю… кажется, я услышала, как мяукает котёнок. Жалобно, как будто плачет.
– Чей он? – спросила Ева, хватая бумагу и карандаш, чтобы подробно всё записать.
– В том-то и дело, что не знаю! Я чинила забор в поле и услышала отчаянное мяуканье из загородного дома, который находится неподалёку. Свет в окнах не горел: похоже, там никого не было.
– Может, хозяева ушли в магазин или ещё куда-нибудь? – предположила Ева, записывая на листке: «Котёнок. Пустой дом».
– Нет, и это совершенно точно, – ответила Кэт. – Семья, которая там жила, переехала ещё в начале недели! Поэтому я и удивилась, когда услышала мяуканье. И решила позвонить вам, рассказать. Боюсь, я даже не могу проверить, есть ли в доме котёнок. У меня много срочной работы.
– Назовите адрес, пожалуйста, – попросила Ева и, внимательно выслушав Кэт, записала: «„Ивовый коттедж“, Прибрежная улица».
– Возможно, мне почудилось, – предупредила её Кэт. – Но всё-таки лучше перестраховаться, верно?
Если в холодном пустом доме на тёмной улице в середине зимы действительно плачет котёнок, его надо срочно спасать!
– Спасибо, Кэт. Я всё передам маме, – пообещала Ева и побежала домой, на кухню.
Хейди терпеливо её выслушала, а потом потянулась за курткой.
– Поедем со мной, Ева. Медлить нельзя!
До Прибрежной пришлось добираться минут двадцать по извилистой узкой дороге, ведущей то вниз, то вверх, а потом закручивающейся как спираль. Свет фар прорезал темноту, выхватывая каменные стены слева и справа.
– Кэт предупредила, что ей могло просто померещиться, – заметила Ева.
Хейди кивнула и свернула на Прибрежную.
– Будем надеяться, что так оно и есть, – тихо произнесла она. – Но всё равно лучше проверить. Дом Кэт – по правую руку от нас. Видишь табличку у ворот?
– Да, – ответила Ева. – Кэт сказала, что «Ивовый коттедж» находится дальше по улице. Мам, притормози, пожалуйста, чтобы я успела всё рассмотреть.
Машину Харрисонов трясло, и она подскакивала на каждой кочке.
– Я ещё ни разу не бывала в этих местах, – призналась Хейди.
– Ой, впереди что-то есть! – крикнула Ева. – Слева от нас – ворота и просёлочная дорога. Подожди, мам: наверное, нам сюда!
Хейди нажала на тормоза и свернула налево. В свете фар появилось невысокое каменное здание и табличка на столбе. Надпись гласила: «Ивовый коттедж».
– Скорее! – нетерпеливо позвала Ева, выпрыгивая из машины.
Хейди достала фонарик из кармана и вместе с дочкой подошла к дому.
– Похоже, он заброшен, – прошептала Ева.
Хейди немного помолчала.
– Да, пожалуй, ты права. И я не слышу, чтобы там мяукал котёнок. Вероятно, Кэт всё-таки почудилось.
Они затаили дыхание, вслушиваясь в тишину, нарушаемую только шелестом листьев в кронах деревьев за домом.
– Ой, ну вот же! – ахнула Ева.
Девочке показалось, что за шумом ветра она различила отчаянное, тонкое «мяу»! Приглушённое, слабое, но всё же узнаваемое.
Хейди кивнула.
– Давай зайдём через чёрный ход.
Ева побежала вперёд и чуть не врезалась в ржавый трактор, припаркованный у боковой стены коттеджа. Она осмотрелась и обнаружила, что на земле повсюду валяются камни, инструменты и всякий хлам. Теперь она шагала осторожнее, глядя себе под ноги.
– Ну и ну, – ошарашенно пробормотала Хейди.
Она следовала за дочкой, освещая ей дорогу карманным фонарём. Луч выхватил из мрака заросший сад и поникшие ивы у берега ручья.
– Сюда, мам! Я нашла дверь! – крикнула Ева.
Глаза девочки уже привыкли к темноте и она различила старую деревянную веранду. Девочка бросилась туда, спотыкаясь на ходу.
– Мяу! Мяу! – донеслось до Евы.
А в этом заброшенном месте и впрямь плакал одинокий котёнок: казалось, что звук исходит как раз от веранды.
Ева нащупала дверную ручку и потянула на себя.
– Закрыто!
Хейди посветила на замок и тоже дёрнула за ручку.
– Мы не можем просто взять и вломиться в чужой дом, – справедливо заметила она, но в ту же минуту несчастный котёнок завопил ещё отчаяннее.
Он голосил всё всё громче и жалобнее.
– Нельзя оставить малыша умирать от голода и холода! – воскликнула Ева.
– Мяу! – с надеждой пискнул котёнок: наверное, он услышал голоса и теперь звал на помощь.
– Хорошо, – сказала Хейди, – давай попробуем заглянуть в окно. Видишь, оно не до конца закрыто? Если удастся просунуть в щель пальцы и приподнять крючок… да, получилось!
Створка медленно отворилась, и Хейди, отодвинув ажурную занавеску, осветила веранду фонарём.
Ева сощурилась и обнаружила на скамье картонные коробки и кипу пожелтевших газет. На каменном полу валялись пустые бутылки из-под молока.
– Мяу! Мяу! Мяу! – отчаянно звал котёнок, но луч света от фонарика, плясавший по стенам, никак не мог его выхватить.
– Я туда залезу, – предложила Ева.
Хейди кивнула и помогла дочке забраться в окно. Ева протиснулась внутрь и спрыгнула на пол, случайно задев бутылку из-под молока. Та закружилась вокруг своей оси, тихонько звеня. Ева заглянула под скамью, а потом – в пластиковый таз, стоявший сверху.
На неё уставились два больших глаза.
Ева ахнула.
– Вот ты где! Мама, дай мне фонарь, пожалуйста, – прошептала она.
Хейди протянула ей фонарик, и девочка посветила на таз, прикрывая луч света рукой, чтобы он не слепил котёнка.
– По-моему, это девочка! – доложила она. – Совсем крошечная и полосатая! В тазу ничего нет, кроме мокрой газеты, а под скамьёй стоят консервные банки с кормом, но их даже не открывали! Воды нигде нет. Думаю, ей ужасно хочется пить и есть!
– Достань её оттуда, – сказала Хейди, – и попробуй отпереть дверь изнутри. Надо скорее отвезти малышку в «Лапу дружбы», пока не стало слишком поздно!