Глава пятая «Ненанимное» письмо
Фатти посадил Бастера в корзинку, вскочил на свой велосипед и покатил к дому мистера Гуна. Вскоре он был на месте. Ему открыла миссис Коко, которая приходила убираться не только к Хилтонам, но и к мистеру Гуну. Она хорошо знала Фатти и относилась к нему с симпатией.
– Доброе утро, миссис Коко! А мистер Гун дома? – спросил Фатти. – Можно мне войти? Я хочу вернуть ему одну вещь, которую он потерял.
С этими словами Фатти вошёл в крошечную душную прихожую и уселся на стул. Миссис Коко отправилась за полицейским, который ремонтировал в саду свой велосипед. Услышав, что к нему явился посетитель, Гун натянул форменный китель и вышел в прихожую. Увидев Фатти, он выкатил глаза от изумления.
– Вот тебе раз! – гаркнул он. – А я-то думал, что ты где-то в дальних краях!
– О, я там только что распутал одно загадочное дельце! – махнул рукой Фатти. – Управился в два счёта. Да… дело об изумрудном колье… Жаль, что вы не поехали со мной в Типпилулу, мистер Гун. Я уверен, вам бы понравилось есть рис палочками!
Судя по физиономии мистера Гуна, он думал иначе.
– Что ж ты так быстро прикатил назад? – буркнул он. – Опять свалился на мою голову… Не было печали! Ну, и чего же тебе от меня понадобилось?
– Видите ли, почтенный мистер Гун, речь идёт о том дельце, по поводу которого вы вчера были у Хилтонов… Вы понимаете, о чём я? – многозначительно произнёс Фатти, притворяясь, что он знает об этом «дельце» гораздо больше, чем говорит.
Мистер Гун потрясённо уставился на Фатти.
– Что-о-о? Да как же это… да откуда же ты про это знаешь? Кто это тебе наболтал? Ты не должен был ничего узнать об этом деле! Ни ты и никакие другие сопливые носы!
– Знаете, шила в мешке не утаишь! – заявил Фатти.
– Что ещё за шило? – поинтересовался мистер Гун, делая вид, что не понимает, о чём речь.
– Сами знаете… – сказал Фатти, напуская на себя таинственный вид. – Надеюсь, вы скоро докопаетесь до сути, потому что мне небезразлична судьба несчастной Глэдис!
Это был пробный выстрел, и, похоже, Фатти попал в десятку. Гун вытаращил глаза и стал совсем похож на озадаченную жабу.
– И кто же, интересно, рассказал тебе об этом письме? – прохрипел он, когда наконец обрёл дар речи.
«Ах вот оно что! – подумал Фатти. – Значит, речь у Хилтонов шла о каком-то письме!»
– Ох, мистер Гун, – деловито отвечал Фатти, – у меня есть свои каналы для получения информации. Так что будьте уверены, мы со своей стороны обещаем вам всяческую помощь и поддержку!
Это было последней каплей, переполнившей чашу терпения мистера Гуна. Полицейский побагровел, как перезрелый помидор, и завопил не своим голосом:
– Обойдусь без вашей помощи! Сыт по горло! Помощь, называется! Наглое вмешательство в дела закона, вот что это такое! Помощники выискались на мою голову! Стоит мне взяться за какое-нибудь дело, а вы уже тут как тут! Хватит!!! Предупреждаю первый и последний раз: держитесь от меня подальше! А эта миссис Хилтон тоже хороша! Она же обещала мне, что ни слова вам ни скажет и не покажет вам это письмо! Говорила, что согласна со мной, что вам нечего совать свои сопливые носы, куда вас не просят! Это полицейское расследование, а не детские игры на лужайке! А ну-ка разойдись… то есть, я хотел сказать, а ну-ка убирайся вон, и чтобы духу твоего здесь не было!
– О! Простите. Я подумал, вам, наверное, хотелось бы получить назад свою вещь, – учтиво произнёс Фатти, протянув полицейскому его перчатку. – Вы её забыли вчера у Хилтонов.
Скрипнув зубами, мистер Гун выхватил у него перчатку. Бастер тут же зарычал на полицейского и сердито оскалил зубы.
– Пропади ты пропадом со своим псом, – злобно прошипел мистер Гун, на всякий случай отойдя подальше от собаки. – Как же вы мне надоели! Все! Убирайтесь! А ну-ка разойдись!
И мальчик с псом поспешили «разойтись». Фатти был очень доволен результатами своего похода – у него появилась пища для размышлений. Его надежды оправдались: Гун несколько раз проговорился о загадочном деле и упомянул какое-то письмо. Но что это было за письмо? Что в нём было написано? И как оно связано с уходом Глэдис?
Раздумывая обо всём этом, Фатти покатил обратно к нетерпеливо поджидавшим его сыщикам. Вскоре он уже рассказал им всё, что ему удалось выудить из полицейского.
– Миссис Мун наверняка что-то знает обо всём этом, – заключил он и повернулся к Бетси: – Давай ты попробуешь её разговорить? Поболтай с ней, посплетничай, расспроси о том о сём…
– Я никогда не сплетничаю! – обиженно сказала Бетси. – Мама говорит, что сплетничать нехорошо! И вообще я уверена, что миссис Мун ничего мне не скажет. Она наверняка заодно с родителями. Все они сговорились держать это дело от нас в секрете. Вчера, например, миссис Мун даже не сказала нам, что Глэдис ушла, а как только мы начали спрашивать об этом, она тут же перевела разговор на другую тему.
– А ты всё-таки попробуй, вдруг что-то да сможешь выведать у неё – ну хоть самую малость! – попросил Фатти. – Она ведь любит вязать, верно? Попроси её помочь тебе распутать моток шерсти или расспроси её, как вяжется красивый узор, который у неё так хорошо получается, посиди с ней, посплет… то есть поболтай о разных разностях и постарайся перевести разговор на Глэдис или на Гуна.
– Ладно, я попробую, – согласилась Бетси. – Загляну к ней после обеда, когда она обычно отдыхает. Она не любит, когда ей мешают работать.
Сказано – сделано. После обеда Бетси спустилась на кухню, вооружившись несколькими старательно запутанными клубками шерсти. Она долго обдумывала, как повести разговор, о чём можно говорить, а о чём лучше промолчать – но всё равно ей было не по себе. Миссис Мун побаивались все в доме, даже миссис Хилтон.
Бетси осторожно приоткрыла дверь на кухню. Там никого не было. Подождав пару минут, Бетси уселась в кресло-качалку. Ей очень нравилось это старое кресло, и она всегда с удовольствием в нём качалась.
Вдруг с заднего двора раздались голоса миссис Мун и миссис Коко. Бетси пропустила начало разговора мимо ушей, но потом насторожилась и стала прислушиваться.
– Ну конечно, только представьте себя на её месте! Бедная девушка получает гнусное письмо, где написано про то, о чём она хотела бы забыть раз и навсегда, и главное, что письмо без подписи! Какое это потрясение! – говорила миссис Мун. – Какая гадость! Как это мерзко – посылать такие письма и не подписываться! Трусливее и подлее ничего и быть не может.
– Да, конечно, такое мог сделать только трус и негодяй, – оживлённо поддакивала миссис Коко. – И помяните мои слова, миссис Мун, будут и другие ненанимные – кажется, так их называют? – письма. Бедняжкой Глэдис дело не ограничится. Эти письма будут приходить всем подряд, каждому достанется. Раз уж тут завёлся подлый ненаним, завтра-послезавтра вы или я запросто можем получить такое вот ненанимное письмо!
– Бедняжка Глэдис так расстроилась! – продолжала миссис Мун. – Она так плакала! Никак не могла утешиться. Я уговорила её показать мне письмо. Написано там всё печатными буквами, чтобы по почерку не определили, кто сочинитель. Ну, я ей и говорю: «Послушай меня, голубушка, иди к хозяйке и расскажи ей всё как есть. Она даст тебе хороший совет». В общем, отправила её к миссис Хилтон.
– И что же, она её уволила? – спросила миссис Коко.
– Нет, конечно! Хозяйка показала письмо мистеру Хилтону, а он сразу же позвонил мистеру Гуну, этому лопоухому паникёру! И зачем, спрашивается?
– А знаете, я о нём не такого уж плохого мнения! – рассмеялась миссис Коко. – Подайте мне, пожалуйста, метлу. Спасибо вам большое! Надо просто держать его в ежовых рукавицах – и никаких глупостей! Я убираюсь у него дома уже много лет и ни разу не слышала от него ни одного грубого слова. Но как же он ненавидит этих ребятишек…
– Да, кстати, – подхватила миссис Мун. – Когда мистер Хилтон рассказал Гуну об этом вот письме, наш полицейский был страшно доволен, что ребятишки ничего не знают, и взял с мистера и миссис Хилтон обещание, что они не позволят детям «совать свои носы» в это дело. Хилтоны оба дали слово, что ничего не скажут детям. Я так беспокоилась о бедняжке Глэдис, что задержалась возле кабинета и услышала их разговор. Гун и говорит: «Мистер и миссис Хилтон, я убедительно прошу вас не разрешать детям вмешиваться в ход расследования. Именем закона я должен потребовать от вас держать в тайне все обстоятельства этого дела».
– Надо же! Ишь как наловчился! И откуда он слова такие знает! Что-то мне сдаётся, миссис Мун, что этих самых ненанимных писем было уже несколько штук. А кого же возьмут на место Глэдис? Или она ещё вернется?
– Я думаю, ей нужно теперь держаться подальше отсюда, – вздохнула миссис Мун. – А то люди начнут чесать языки, сами знаете. У меня есть племянница, она сможет приехать прямо на будущей неделе, так что хозяева не останутся без горничной.
– Как насчёт чашечки чая, миссис Мун? – спросила миссис Коко. – Ох, и устала я сегодня! Делала генеральную уборку. Зато все ковры теперь чистые!
Услышав, что собеседницы направляются на кухню, Бетси бросилась наутёк. Впопыхах она выронила свои клубки, чуть не запуталась в шерстяных нитках, но успела всё собрать с пола и выскочить из кухни в самый последний момент. Девочка выбежала в коридор, пронеслась вверх по лестнице и вихрем влетела в детскую, где её поджидал Пип.
– Пип, я всё узнала! Всё-всё-всё! У нас теперь есть тайна, которую нам надо расследовать, да ещё какая тайна! Ух ты!
В этот момент из сада послышался дружный смех – это пришли друзья.
– Стой, Бетси, – взволнованно сказал Пип, – давай дождёмся остальных, и ты сразу всем всё расскажешь. Молодчина, Бетси! И как тебе удалось разговорить миссис Мун?
Едва переступив порог детской, сыщики сразу поняли по лицу Бетси, что у неё есть новости.
– Ну конечно, наша умница Бетси даром времени не теряла! – улыбнулся Фатти. – Рассказывай скорей! Только смотри ничего не пропускай, выкладывай всё по порядку!
И Бетси стала выкладывать:
– Ой, тут, оказывается, творятся такие дела! Кто-то написал Глэдис ненанимное письмо. Ой, а кстати, что это за письмо такое – «ненанимное»?
Фатти рассмеялся:
– А-но-ним-но-е! Анонимное письмо – это письмо без подписи, обычно такие письма сочиняют трусливые и подлые люди, которые никогда бы не решились сказать человеку в лицо то, что они пишут в письме. Значит, бедная Глэдис получила анонимное письмо?
– Да! Вот только я не знаю, что в нём написано. Похоже, что-то очень неприятное, потому что Глэдис ужасно расстроилась. Миссис Мун узнала у неё, в чём дело, и заставила пойти с этим письмом к маме и папе. А они позвонили мистеру Гуну.
– Ага, а старина Гун уже тут как тут – примчался на всех парах вне себя от радости, что ему досталось загадочное дело, о котором мы и не подозреваем! – хмыкнул Фатти. – Значит, этот аноним живёт где-то здесь, рядом с нами? Трусливый и подлый, отправляющий людям мерзкие письма без подписи! Кто же он? Это тайна, которую должны раскрыть пятеро сыщиков и собака!
– Нет, у нас никак не получится раскрыть эту тайну! – воскликнула Дейзи. – Это невозможно! Мало ли кто мог написать это письмо?
– Для начала давайте выработаем план, – деловым тоном начал Фатти, – и будем собирать улики!
Услышав это, Бетси просияла. Наконец-то! Что может быть увлекательней, чем искать улики?
– Мы должны составить список подозреваемых, – продолжал Фатти, – тех, кто мог бы написать это письмо. А ещё…
– Мы будем вести расследование втайне от Гуна? – перебил его Пип.
– Ну, не знаю… – протянул Фатти. – После нашего с ним разговора он считает, что нам уже известно об этом деле. Так почему бы не показать ему, что мы знаем не меньше, чем он? Вот только КАК мы это узнали, говорить не будем – пусть поломает голову! Если он решит, что нам известно больше, чем мы знаем на самом деле, – очень хорошо! Это его подстегнёт. Будем соревноваться – кто кого?
В тот же день, встретив полицейского на улице, сыщики остановились, чтобы поговорить с ним.
– Ну, как движется расследование этого таинственного дела? – с озабоченным видом осведомился Фатти. – Улики всё какие-то странные, правда, мистер Гун?
Поскольку мистер Гун не успел найти ни одной улики, ему было досадно услышать, что дети уже что-то обнаружили. Он сердито уставился на них, борясь с искушением крикнуть: «А ну-ка разойдись!» Но в этот раз он решил не воевать с детьми, а постараться договориться.
Сделав над собой усилие, полицейский спросил:
– Интересно, какие там у вас улики? Давайте поменяемся? Вы мне – свои, а я вам – свои. Хм, это и впрямь загадочное дело. Но главная загадка – откуда вы-то про него узнали?
– Мы знаем гораздо больше, чем вы думаете, – небрежно проронил Фатти. – Это очень трудное дело… и очень интересное!
– Так что же, вы не хотите поделиться со мной вашими уликами? – повторил мистер Гун. – Будет лучше, если мы станем сотрудничать, а не мешать друг другу.
– Да… минуточку… Куда же я дел эти улики? – С этими словами Фатти полез в свои необъятные карманы. Он долго рылся в них, потом наконец выудил оттуда белую крысу и, с недоумением взглянув на неё, обернулся к своим друзьям: – Слушайте, вот это и была улика? Или нет? Что-то я запамятовал. А если улика – то по какому из наших дел?
Удержаться от смеха было невозможно. Дети расхохотались, а мистер Гун озадаченно уставился на живую «улику». Когда он понял, что его просто-напросто разыграли, глаза его налились кровью, а уши побагровели.
– А ну-ка разойдись! – грозно рявкнул он. – Вам бы в цирке клоунами работать. Тоже мне, детективы выискались! Фу-ты!
– Какое смешное слово! – восхищённо сказала Бетси и тут же принялась репетировать: – Фу-ты! Фу-ты! Пип! Фатти! Ну как? Получается? Фу-ты ну-ты!
