Рина стояла перед тяжелой, обитой брутальными, под старину сделанными металлическими полосами, массивной дверью и боролась с собой. Очень хотелось уйти. Потому что страшно.
Что она вообще здесь делает?
В этом, не самом безопасном районе на окраине города?
Никогда тут не была раньше, но слышала, то Метрострой, как называли это место все ее знакомые, вообще не парк развлечений.
Верней, развлечься-то тут можно, но вопрос: понравятся ли тебе последствия?
Рина совсем в этом не была уверена…
Она стояла, нервно оглядываясь, особенно испуганно косясь на раскрытые двери грязного бара по соседству, откуда вырывалась музыка и визгливый женский смех.
Было уже поздно, бар начал работу и пользовался, судя по всему, популярностью у местных.
Рина ругала себя за глупость и неорганизованность, неумение выстраивать свой график так, как необходимо, в то же время понимая, что делает она это совершенно зря, что такой дотошной и собранной студентки еще поискать. Просто заседание клуба волонтеров затянулось, Рина не могла уйти раньше.
И в другой день тоже не могла приехать, вся неделя расписана.
Значит, надо решаться… Раз уж она все-таки добралась сюда.
Отступать… Нет, не слышали.
Рина вдохнула, выдохнула и потянула на себя тяжелую дверь.
Коридор, куда она попала с улицы, был совершенно темным. Рина нерешительно подала голос, сомневаясь уже в правильности полученного от подружки Вики адреса.
Дверь в конце коридора открылась, выбрасывая сноп света на пол, который тут же затмила нереально огромная, как показалось с перепугу Рине, мужская фигура.
Мужчина что-то раздраженно проворчал, щелкнул выключателем, и помещение залил свет.
Рина поморгала, привыкая к перепаду, и уставилась на вышедшего человека.
А там было на что посмотреть.
Он и в самом деле был очень высоким, Рине не показалось. А еще очень широкоплечим. А еще очень ярким.
Рина глупо моргала, не в силах прекратить скользить по нему взглядом, подмечая все новые и новые детали образа.
Майка – безрукавка, обтягивающая мощный торс с хорошо прокачанными мускулами.
Руки, полностью забитые яркими цветными тату.
Штаны-карго с тяжелым ремнем с металлическими заклепками, чуть приспущены на бедра.
Грубые ботинки.
Рина подняла взгляд.
Темные волосы, распущенные, закрывающие уши.
Непропорциональное, но очень запоминающееся лицо.
И взгляд.
Темный. Тяжелый. Давящий.
Рина чуть вздрогнула, осознав, что уже какое-то время смотрит ему в глаза не отрываясь и машинально сделала шаг назад, нащупывая ручку двери.
Мужчина ее завораживал и пугал одновременно.
Хотелось выскочить на улицу, глотнуть городского смрада и уже включить наконец голову!
– Ты что-то хотела, девочка?
Голос, низкий, глуховатый и спокойный, продрал мурашками по телу, ударил тупой тяжестью вниз живота.
Так. Собраться. Собраться. Соберись, мать твою, Рина! Он спросил что-то!
– Я-а-а… – Рина удивилась тому, насколько тонкий и глупый у нее голос, – я-а-а… Мне… Тату…
– Я не работаю с детьми, – мужчина покачал головой и развернулся обратно к внутренней двери.
Что? С детьми?
Рина оторопело похлопала ресницы, осознавая ответ, а затем внезапно разозлилась. Уже не в первый раз ее принимали за несовершеннолетнюю, и это начинало порядком подбешивать. Она мгновенно забыла о своей робости и уверенно шагнула вперед.
– Мне есть восемнадцать.
Мужчина обернулся, еще раз смерил ее удивленным взглядом.
– Мне двадцать один!
– Ого, как много! – насмешливо пробормотал он. Постоял, заложив массивные кисти рук за ремень карго, поизучал ее еще немного внимательно и чуть язвительно, а затем мотнул головой приглашающе, – ну проходи.
Рина удивилась. Она уже приготовилась в очередной раз отстаивать свои права, даже кулаки для этой цели сжала… А тут внезапная капитуляция. Это хорошо? Плохо? Впрочем, неважно. Она собралась и смело шагнула вперед, в неизвестность.
В комнате было светло.
Идя сюда, Рина ожидала… Ну, неизвестно, конечно, чего, она никогда в тату-салонах не была, но по телевизору видела.
И думала, что тут, в салоне самого популярного в городе мастера, будет как-то… Побрутальнее, что ли…
Всякие там шлемы, маски, мотоциклы, разные мужские приблуды… Что, возможно, тут будут всякие грубые мужики с бородами и все в партаках… Ну, и еще что-то типа такого.
Но кабинет, куда привел ее мастер, больше напоминал своей стерильной чистотой врачебный. Или, на крайний случай, массажный.
Большущее кресло, больше похожее на пилотское из каких-нибудь «Звездных войн», невероятно дорогущее по виду, рядом столик с разными принадлежностями, кресло для мастера. Еще диванчик в углу, журнальный столик, кушетка.
И все.
Все в спокойной серо-белой гамме.
На фоне этой стерильной лаконичности хозяин выделялся, как нечто чужеродное. Вот ему как раз подошел бы тот салон, из фантазий Рины. Очень бы он туда вписался.
А может, он не хозяин вовсе? Может, он не тот, кто ей нужен?
– Мне нужен Макс Борг, – Рина решила все прояснить сразу же.
Она не для того сюда тащилась через полгорода, чтоб потом просто уйти ни с чем, так и не встретившись с мастером.
– Это я.
Борг сел в кресло мастера, посмотрел на нее вопросительно.
Рина на пару секунд опять зависла, наблюдая, как он заправляет волосы за ухо. Большое такое ухо, оттопыренное. Эта милая дисгармония с общим брутальным и невероятно сексуальным образом, почему-то вызвала умиление.
Осознав, что Борг уже какое-то время смотрит на нее, насмешливо приподняв бровь и явно разгадав ее интерес, Рина жарко покраснела и от этого разозлилась.
Да что это с ней?
Ну, мужчина. Ну, привлекательный. Очень даже привлекательный. И что? Она здесь по делу. Да.
– Я хочу вот такую тату на спину.
Рина покопалась в сумке и выудила листок с рисунком.
Борг мельком глянул и покачал головой.
– Нет.
– Что? – удивленно спросила Рина, явно не ожидая отказа. – Но почему? Деньги у меня есть, я заплачу, я предоплату…
– Нет, – перебил он её. – Я такое дерьмо не буду бить.
– Это почему же дерьмо? – Рина даже слов не смогла толком подобрать от возмущения, хотя обычно вообще на это не жаловалась. – Как вы можете, это непрофессионально… В конце концов, я плачу…
– Я сказал, нет. – Борг голос не повышал, но прозвучал так, что Рина заткнулась моментально. – Я сам выбираю, что бить. И уж явно не такую хуйню. И на деньги мне плевать. Где ты это дерьмо хочешь набить?
– На всю спину… – голос опять изменил Рина, став тихим и сиплым.
– Дура, бля… – пробормотал мастер, отвернувшись.
И Рина даже не стала спрашивать, о ком это он. И так понятно. И еще понятно, что он грубиян, хам и сволочь.
И что зря она сюда пришла.
– Послушайте, – разозлилась она окончательно, желая уже только одного – поставить на место зарвавшегося нахала, – я, может, и не особенно разбираюсь в искусстве, но я клиент. И я хочу татуировку. И мне вас порекомендовали, как самого лучшего мастера. Мне просто нужна была помощь, консультация. А вы ведете себя, как законченный грубиян. Я удивляюсь, откуда у вас столько клиентов при таком дурном характере!
Рина развернулась к выходу, но была остановлена все тем же грубым голосом.
– Короче, если хочешь татуху от меня на всю спину, то я сам рисунок выберу. Только так. И паспорт принеси, что тебе двадцать один есть.
– Хорошо, – Рина повернулась, не веря своим ушам.
Он согласился, согласился! Она не смогла сдержать улыбки.
– Завтра с утра приходи, – Борг тоже чуть улыбнулся в ответ, мгновенно преображая лицо с мрачно-притягательного до невероятно-притягательного.
– Но я… – Рина вспомнила про расписание, – у меня лекции…
– Девочка, – Борг встал и подошел к ней, нависая своей массивной фигурой и обволакивая терпким мужским запахом, – работа займет несколько недель.
– Так долго… – пробормотала Рина, не в силах оторваться от его глаз, ставших, кажется, еще чернее, прерывисто втягивая дрожащими ноздрями его аромат, – почему…
– Тебе всю технологию объяснять? – усмехнулся Борг. – Сначала бьется контур, потом он заживает. Потом заливается цвет. Тоже заживает. Потом делаются детали. Один сеанс длится часов семь-восемь примерно. Впрочем, – подмигнул он ей, – не хочешь, не надо.
– Нет, – Рина упрямо мотнула головой, – хочу. Завтра я приду с утра.
– Хорошо. – Борг постоял еще немного рядом с ней, словно что-то решая для себя, затем отошел в сторону. – Ты на машине?
– Нет, – удивленно ответила Рина.
– Где живешь? – Он уже вовсю копался в телефоне.
– Зачем вам?
– Такси тебе вызову, дура, здесь нельзя ходить одной так поздно…