Там, далеко, за порогом дома - читать онлайн

Да и намерения этих двоих не оставляли сомнений: первый сразу же попытался достать принца своей дубинкой по голове. Рониен легко увернулся от удара и контратакой пронзил противнику живот. Второй зомби, оказавшийся на удивление проворным, с силой метнул в принца свое оружие. Железяка больно саданула Рониена в левое плечо, но кафтан смягчил удар и не дал сломаться кости. Принц отказал себе в роскоши обратить внимание на последствия этой атаки, подскочил к неприятелю и легким взмахом меча снес ему голову с плеч – потом ему пришлось так же резво отскочить назад, чтобы не попасть под струю фонтаном хлынувшей крови.

– Радушная встреча, – пробормотал он. – Что же будет дальше?

Рониен аккуратно вытер меч об одежду одного из убитых и, стараясь поменьше беспокоить ушибленное плечо, стал осторожно спускаться по лестнице. Только сейчас он обратил внимание на то, что стены сделаны из странного материала, не похожего ни на дерево, ни на камень, ни на кость, гладкого и теплого на ощупь. Он казался податливым и мягким, и принц подумал, что, может быть, это не сама стена, а всего лишь скрывающая ее панель, под которой – обыкновенные камни; вызывали удивление развешанные повсюду светильники, маленькие и яркие, явно не имеющие никакого отношения к огню и дыму.

Спустившись на один пролет, принц оказался на широкой площадке. Она была занята странным механизмом из множества переплетающихся труб, от которых исходило тихое гудение. И снова лестница вниз – Рониен последовал ее изгибу…

Но тут он услышал голоса – резкие и короткие фразы на непонятном языке, требовательные и настойчивые, какими могут быть лишь боевые приказы. Язык показался ему грубоватым – на похожем, с отрывистыми гласными и щелкающими сочетаниями согласных, говорили жители архипелагов южных морей. Рониен сосредоточился и поудобнее перехватил меч.

Вслед за голосами пришли шаги: люди поднимались к нему. Принц приготовился отразить атаку.

Существо, что в следующую секунду открылось его взору, в первое мгновение показалось Рониену гигантским насекомым – но он тут же понял, что это человек, просто целиком закованный в странный многочленный доспех, блестяще-черный и, по-видимому, очень удобный. На голове человека был такой же черный овальный шлем без единой прорези, и принц удивился, как это он может что-то в нем видеть. В руках незнакомец держал странную штуку, больше всего похожую на маленькую неудобную лопату, но и поза, и уверенность, с которой он направлял наконечник своей лопаты на принца, не оставляли сомнений в том, что это оружие, а все его поведение (и давешние четкие отрывистые фразы-команды) выдавало в нем солдата, умеющего действовать четко и быстро, выполняя приказ.

Снова раздался голос, говоривший на непонятном языке, – и принц понял, что говорит именно этот латник, смотрящий на него в упор своим глухим шлемом. И когда снизу ему ответили, Рониен догадался, что солдат обращается не к нему.

Через секунду появился второй человек, закованный в такие же доспехи, что и первый. Лестница была узковата для них двоих, первому пришлось потесниться, и принц подумал, что лучшего момента для нападения у него не будет… но благоразумие не позволило ему броситься в бой очертя голову.

Новоприбывший некоторое время разглядывал Рониена, потом опустил оружие и приложил руку к своей шее. Раздался короткий шип, после которого латник легко снял шлем.

Принц тут же облегченно вздохнул: по крайней мере, это действительно был человек, и у него был совершенно нормальный и даже заинтересованный, хоть и немного обеспокоенный, взгляд.

– Хвала Эгиону, вы не зомби! – воскликнул принц. – Раз так, отведите меня к своему господину – и я не причиню вам вреда, – Рониен понимал, что последняя фраза немного самонадеянна, но он знал, что уверенность и сила всегда и везде вызывают уважение. Конечно, если не переходят границу глупости и наглости.

Незнакомец ответил что-то на своем языке, и по его голосу и взгляду принц определил, что на этот раз тот обращается к нему – но в речи его Рониен не разобрал ни одного слова.

– Я не понимаю тебя, почтенный, но по твоему лицу вижу, что намерения твои честны, – ответил принц и отвесил легкий поклон. – И, к сожалению, не представляю, что же нам теперь делать…

Незнакомец спрятал свое оружие в небольшие ножны, прикрепленные к его бедру, и провел рукой по поясу. Тут же на нем открылся укромный карманчик, и принц обратил внимание, что все доспехи солдата увешаны маленькими сумочками. Человек достал из карманчика две серые продолговатые горошины, в вытянутых руках показал принцу, что они совершенно одинаковы – и засунул одну из них к себе в ухо! А вторую протянул Рониену.

«В любом краю, у любого народа самым искренним проявлением дружелюбия всегда был и остается подарок», – подумал принц и не стал отказываться, тем более что незнакомец первым делом показал, что его подношение безвредно, испытав такое же на себе.

Рониен спрятал в ножны меч и с поклоном принял дар, а затем так же, как и даритель, вставил его себе в ухо.

– Это похоже на украшение, я прав? – с улыбкой спросил принц. – Почти такие же носят в ушах жители горных долин в Киру. Вот только оно, наверное, мешает слышать…

Незнакомец в ответ радостно закивал и вдруг стал странно махать рукой, словно требуя чего-то от принца.

– Я не понимаю тебя, почтенный, – ответил принц. – И мне кажется, что очень глупо разговаривать так друг с другом, не разбирая ни слова.

Как ни странно, сказанное им еще сильнее обрадовали незнакомца, и тот замахал рукой быстрее.

– Ты хочешь, чтобы я продолжал говорить? – внезапно догадался принц. Латник ответил что-то на своем странном языке, и вдруг принц явственно услышал откуда-то сбоку неожиданный ответ:

– Да.

Рониен обернулся и никого не увидел, однако вновь раздался голос, похожий на голос незнакомца, но на сей раз говорящий понятные слова:

– Да, говори и не бойся. Это ухо.

– Ты понимаешь меня? – удивился принц.

– Почти. Говори еще, – был ответ.

Рониен вновь развернулся к собеседнику и стал смотреть ему в глаза, привыкая к тому, что звук его голоса при этом звучит сбоку.

– Орега, бери людей и займи верхний этаж, – тем временем крикнул незнакомец куда-то вниз, раздались шаги, и мимо них пробежало пятеро бронированных солдат. – Теперь можно говорить спокойно, – вновь обратился он к принцу.

– Какая странная и какая полезная магия! – изумился Рониен. – Неужели ты смог изучить мой язык, всего лишь услышав нескольких слов?

– Не изучить. Сходства и совпадения.

– О! – поразился принц. – Так ты мудрец, знающий множество языков и наречий, и один из них показался тебе похожим на мой?

– Не я, а эта машина в ухе, – улыбнулся незнакомец. – Она знает языков, – тут голос в ухе принца замялся, хотя его собеседник продолжал говорить; наконец, – больше, чем волос на голове и видимых звезд на небе вместе. Сходства и совпадения, – опять повторил он. – Говорите больше, ей будет легче.

– Раз нам все равно предстоит продолжить разговор, скажи мне, почтенный, кто ты и чей это дом?

– Меня зовут Унт Дорон, я младший офицер корабля «Катрин VII», а находимся мы в крепости Лотама, врага, – голос в ухе снова испытал затруднения, – врага всех свободных людей, на земле под названием Ван Зейн Прайм.

– Значит, два зомби, которых мне пришлось убить, служили вашему врагу? – уточнил Рониен.

– Я не имею в этом сомнений. Однако вы все еще не назвали своего имени.

– Я Рониен, сын Гедара, принц Аниара.

Унт покивал, и только сейчас Рониен понял, что его собеседник тоже слушает голос горошины у себя в ухе.

– Как вы попали сюда, Рониен, сын Гедара, принц Аниара? – спросил он.

– Это не так просто объяснить, особенно если начать с начала… – развел руками принц. – Но в трех словах – из другого мира!

– Никогда не слышал про колонию Аниар, – заметил Унт, и принцу показалось, что во взгляде собеседника мелькнуло подозрение.

– Аниар – не колония! – гордо ответил принц. – Это свободная страна!

– Другая свободная страна? – удивился Унт; и внезапно его лицо озарилось догадкой. – Зачем вы здесь? – спросил он.

– Я отправился в ваш мир через магический коридор в поисках своего заклятого врага, – как можно полнее ответил Рониен, и ему показалось, что эти слова подтвердили догадку его нового знакомца.

Еще несколько секунд Дорон размышлял – и в конце концов принял решение.

– Прошу вас проследовать за мной на корабль, там мы сможем поговорить в спокойствии и безопасности.

– Я принимаю ваше приглашение, младший офицер Унт Дорон, – церемонно поклонился принц. «Что ж, корабль – так корабль! – подумал он. – Наверное, мы на острове… К счастью, я не боюсь качки!»

– Орега, – позвал Унт, и хотя принц ничего больше не услышал, ему показалось, что Унт получил ответ на свой зов. – Оставляю вам четыре отряда, очистите цитадель и закрепитесь здесь. До дальнейших распоряжений – вы полномочный представитель свободного мира на Ван Зейн Прайм, – Дорон улыбнулся принцу, – прошу вас следовать за мной, Рониен, принц Аниара.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Каюта была освещена мягким, успокаивающим светом, и расслабляющая музыка оказалась очень кстати. Арканитовые переборки были обшиты темными панелями из полипласта; каждая третья панель была снабжена анимированной картиной, которые сейчас показывали знаменитую импрессионистскую симфонию Глока Бирена «Рождение цветка» – геометрические вальсы красок и света, сменяющиеся изображениями керранских лотосов и орхидей.

Рониен выспался, рука после укола, сделанного ему медиком «Катрин VII», совсем перестала болеть, и теперь вчерашние впечатления, самым ярким из которых был полет на десантном шаттле, уже не казались сумасшедшим сном. Принц стал понемногу привыкать к окружающему его торжеству техники.

Он как раз спрятал в стену кровать и активировал возведение в центре комнаты стола и нескольких стульев, как запиликал интерком входной двери, и принц нажал на кнопку приема вызова.

– Вы уже проснулись, Рониен? – экран интеркома осветился: за дверью стоял Унт Дорон.

– Да, лейтенант, и я прекрасно выспался, – нажав на кнопку открытия двери, принц сказал это Унту, уже глядя ему в лицо, а не на экран монитора.

– Позволите присесть? – поинтересовался Унт.

– Располагайтесь! – улыбнулся Рониен, и что-то в его улыбке показалось лейтенанту необыкновенным и даже подозрительным. – Хотите чего-нибудь выпить? Я, признаться, голоден, как лисгамский волк во время засухи.

– Да, стакан пива, если можно.

– С утра? – удивился принц.

– Сейчас 20:04 по корабельному времени, только что закончилась основная вахта, – заметил Унт. – Хотя в данный момент это вряд ли имеет большое значение.

Принц подошел к терминалу и ввел заказ: две пинты пива, легкий овощной салат и рыба с пряностями, приготовленная на пару. И только тут, глядя на спину Рониена и его плечи, скрытые длинными темными волосами, лейтенант понял, что же показалось ему в принце столь странным; дело было совсем не в улыбке. Вид шитого золотом зеленого кафтана на фоне ультрасовременного искусства Глока Бирена казался изощренным кощунством: он резал глаз и требовал немедленного вмешательства, хотя формально выказать неудовольствие вроде бы не было причины. Унт окинул каюту более внимательным взглядом; на мобильном столике рядом со спрятанной в стену кроватью лежали архаичный открытый шлем и стальной меч в богато украшенных драгоценными камнями и шитьем ножнах. Лейтенант службы внутренней охраны крейсера передернул плечами.

Спустя минуту заказ появился в приемнике транспортера, и только когда принц уже принялся за еду, лейтенант позволил себе сделать замечание:

– По-моему, обучающая машина отлично сработала! – сказал он и пригубил пиво. – Кстати, помимо прочего, это говорит о том, что вы действительно человек, такой же, как я.

– Прекрасная рыба! – восхитился принц в промежутке между двумя кусочками осетрины под соусом из майонеза, лука и пармезана. – Насколько я понимаю, обучающая машина – это гипносуггестивный аппарат, то есть приспособление для прямой записи на подкорку обучающегося нужной информации во время сна. Не вижу тут никакой связи с собой и своей человечностью.

– Та штука, которую вы сняли со своей головы после пробуждения, – улыбнулся Унт.

– Штука?.. – Рониен на секунду отвлекся от еды, удивленно глядя на своего собеседника. – Вы хотите сказать, что это и была суггестивная машина?

– Вы разве сами не замечаете, хотя бы, что можете спокойно разговаривать со мной без помощи ретранслятора? Что прекрасно умеете пользоваться компьютером, который, между прочим, видите первый раз в жизни?

– Да, действительно, – принц положил вилку и нож и повернулся на стуле. – Великий Эгион… – пробормотал он и взялся обеими руками за свою голову. – Что вы со мной сделали?!

– Ну, лишняя информация еще никому не вредила! – уверенно заявил лейтенант.

Принц криво усмехнулся:

– Слышал бы вас магистр Илукар! – он повернул голову к Дорону. – Несмотря на все свои приспособления и познания, вы сумели остаться поразительно невежественными. Я имею в виду не персонально вас, Унт, – тут же оговорился принц, увидев, как вытянулось лицо у лейтенанта. – Я говорю обо всей Федерации. Собирая как можно больше знаний обо всем на свете, вы не стремитесь проникнуть в суть вещей… – Рониен на секунду задумался. – А впрочем, сейчас мои слова совсем не ко времени, – он с видимым усилием улыбнулся и вернулся к еде. – Я искренне надеюсь, что ваша обучающая машина не причинила мне вреда.

– Так или иначе, – Дорон тоже постарался взять себя в руки и не обращать внимания на обидную составляющую слов гостя, – эта машина позволит вам быстро вникнуть в суть происходящего. Если, конечно, вы хотите участвовать в том, что происходит. А моя интуиция подсказывает мне, что так оно и есть!

– Человек, доверяющий своей интуиции, на борту боевого крейсера Федерации! – не скрывая иронии, заметил принц.

– По итогам событий последних суток, могу сделать одну маленькую поправку: не на борту, а во главе! – усмехнулся в ответ Унт.

– Правда? – принц был искренне удивлен. – Мне казалось, что, по военно-космическому кодексу Федерации, командовать крейсером поручается чинам не ниже супер-майора, да и то в редких случаях.

– Времена меняются, – Унт отсалютовал принцу бокалом и сделал глоток. – Как и Федерации.

Вновь запищал сигнал интеркома.

– А вот и капитан! – обрадовался Унт; принц тем временем открыл дверь, и новый гость вошел. – Позвольте представить вас друг другу: Рониен, принц Аниара; Дин Рейсс, капитан «Катрин VII»!

– Теперь фактически – боцман у вас на побегушках, лейтенант, – немного сварливо, но дружелюбно ответил Дин.

Принц и капитан пожали друг другу руки.

– Хотите чего-нибудь выпить? – Рониен исполнял обязанности радушного хозяина.

– Виски на два пальца; и лед, конечно.

Рониен кивнул головой на стул, и Дин с облегчением уселся, расправил неожиданно наполнившиеся усталостью плечи, руки и ноги: за два дня он ни разу не оставлял мостик больше, чем на пять минут, поддерживая себя стимуляторами. Теперь, когда стало немного полегче и образовалась небольшая пауза, у капитана появилась возможность во многом разобраться…

Приемник транспортера выдал заказанное виски, Дин взял стакан, а принц вновь принялся за рыбу.

– Как вам ваша каюта? – любезно спросил Унт Дорон. – Не слишком аскетично для принца?

– Благодарю, мне все нравится, – ответил Рониен. – А насчет аскетичности… Хотел бы я иметь такую кровать и такой душ в моем походном шатре! Не говоря уже о картинах.

– Как бы то ни было, это одна из самых бедных офицерских кают на «Катрин VII»! – не скрывая гордости за свой корабль, заметил капитан. – Понятия не имею, почему принц Нот Мэйден выбрал ее… – добавил он тише.

– Ну что ж, самое время обсудить наши дела! – Унт Дорон пересел поудобнее, приготовившись к долгому и непростому разговору. – Для начала я расскажу вам, Рониен… или называть вас «ваше высочество»? – спохватился он.

– Нет, обращайтесь ко мне по имени. В этом мире мое королевство существует лишь в моей памяти – пусть там же останутся и мои регалии.

– Прекрасно, – лейтенант улыбнулся этим словам, почувствовав в них подтверждение своих предположений. – Итак, начну с начала. «Катрин VII» выполняла на Ван Зейн Прайм диверсионную миссию по аресту либо устранению (в случае невозможности ареста) ересиарха Лотама. Обучающая машина должна была дать вам информацию о нем.

– Я знаю историю ересираха Энергий, – подтвердил Рониен. – В общих чертах. Генетический эксперимент, вышедший из-под контроля; запретная зона и провалившаяся атака флота Федерации…

– Два… теперь уже три дня назад, – продолжал Унт, – наш крейсер принял на борт принца Ложи Равновесия Нота Мэйдена.

– Об этих принцах я тоже знаю… – пробормотал Рониен. – Мистические личности, тайные агенты Службы Исполнения Приговоров, напичканные электронными имплантатами.

– Именно! Наша миссия состояла в нейтрализации Лотама – и она в определенной степени удалась: ересиарх действительно был нейтрализован принцем Нотом Мэйденом. И как только это произошло, тут же прекратились атаки энергетических слуг ересиарха на силовое поле корабля. При помощи своего передатчика Нот успел сообщить нам, что Лотам покинул наше измерение – и, похоже, принц последовал за ним. Тогда капитан решил покинуть систему: он выполнял последний прямой приказ принца, но… тут как раз и произошло самое значительное событие в моей жизни! Я взял командование кораблем на себя.

– Интересно, как вам это удалось, – легкое недоверие в голосе принца подтверждало, что ему действительно интересно.

– При помощи вот этого, – Унт показал принцу надетое на его палец простое кольцо белого металла. – Перед самой отправкой в цитадель Повелителя Энергий Нот Мэйден сделал меня агентом Ложи Равновесия и просил… скажем так, больше доверять своей интуиции! Именно это я и сделал.

– Расскажите поподробнее, – попросил принц.

– Охотно, – кивнул лейтенант Дорон. – Мне вдруг показалось, что наши дела на Ван Зейн Прайм еще не завершены… и я оказался прав! Я заявил капитану, что корабль и его команда переходят в распоряжение Ложи Равновесия. Как известно, флот Федерации напрямую подчиняется Сенату, а значит, и представителям его Лож. Так «Катрин VII», следуя моему приказу, осталась на орбите. И что бы вы думали! Через несколько часов с Ван Зейна стартовал небольшой корабль. Это был «Невероятный Гадагос», одна из прогулочных яхт, захваченных Лотамом, – Унт сделал паузу и глотнул пива.

– Очень интересно… – задумчиво произнес принц. – Но ведь после перехода Лотама и Нота в другой мир на планете оставались только зомби ересиарха. И они должны были все еще выполнять последние распоряжения, полученные от своего хозяина.

– То есть поддерживать работу систем цитадели! – подтвердил капитан Рейсс.

– Да, нас этот необычный старт тоже удивил. Тогда-то я и предпринял экспедицию в цитадель Лотама, и нашел – вас! – Унт улыбнулся. – Когда вы сказали, что «прибыли из другого мира», я, естественно, подумал, что вы имеете в виду какую-нибудь планету под названием Аниар. Но ваш вид, то, что универсальный переводчик не знал вашего языка, да и сам факт вашего присутствия в столь странном месте – все было настолько необычно! А потом еще переводчик сообщил мне, что Аниар – это Федерация!

– Но Аниар – королевство… – удивился принц.

– Такие ошибки для переводчика – обычное дело, особенно при разработке нового языка. Вы сказали что-нибудь вроде… «союз нескольких городов» или просто «свободная страна». В общем, когда я услышал про какую-то другую федерацию – тут оставалось только сложить два и два, – Унт сделал небольшой глоток; он весь светился от заслуженной гордости. – Вы – пришелец из другого измерения, Рон! Я ведь прав? Наверное, из того самого, в которое отправился принц Нот!

– Блестящая догадка! – кивнул Рониен. – Может быть, это и есть та путаница, о которой предупреждал меня Диокар: мы с вашим принцем поменялись местами… Как жаль, что я не могу сообщить герцогу Орейну и магистру Илукару о новой опасности!

– Предоставьте Лотама принцу Ноту, – успокоил Рониена лейтенант. – Разбираться с такими типами – его работа, а свою работу он хорошо знает!

– Вы правы. Раз я ничем не могу помочь им там – самое время сосредоточиться на том, что я могу сделать здесь, – согласился принц. – Вам удалось выяснить еще что-нибудь про этот корабль-беглец? – в его голосе внезапно промелькнуло волнение.

– Кое-что, – ответил Унт и медленным глотком допил пиво. Похоже, ему было приятно немного накалить обстановку. – Орега неплохо покопался в компьютерах цитадели и обнаружил интересные записи. В жилище Лотама чудом сохранилось несколько работающих камер слежения – еще с тех времен, когда цитадель ересиарха была просто Первым историографическим музеем Ван Зейн Прайм. И один раз эти камеры таки «засекли» того, кто захватил «Невероятный Гадагос» и «перепрограммировал» зомби. Из-за чего они к тому же напали и на вас, Рон.

– А, эти двое с разводными ключами… – припомнил принц, но тут же вернулся к сильнее всего мучившему его вопросу. – Ну и как он вам показался, ваш «таинственный незнакомец»?

– Там всего несколько секунд записи. Черная тень; проходит по коридору.

– Я хотел бы посмотреть записи камер слежения.

– Хорошо, я их вам пришлю, – без особого энтузиазма кивнул Унт. – Но перед этим я жду от вас ответа на один вопрос: что вы обо всем этом знаете и чем вы можете нам помочь?

– Это два вопроса. И оба, как вы бы сказали, на миллион кредитов… – принц вздохнул; было похоже, что эта тема разговора тяжела ему. – Вы правильно догадались, Унт – я действительно имею отношение к вашей Черной Тени – подходящее прозвище для него, клянусь единственным зубом Витана!.. Я пришел в ваш мир, преследуя своего давнего врага.

– Сто тысяч бейтамских чертей! – не выдержал капитан и неожиданно ворвался в разговор. – Этого нам только не хватало! Поменять одного паршивого хорька на другого! Самая дрянная сделка за всю историю торговых отношений солярианцев – Лотам-то хотя бы был из нашей реальности. И за кем же гоняетесь вы, Рон? Кто ваша цель? Блондинка с огромной грудью и антигравитационным кубом? Или какой-нибудь, не знаю… гигантский гидро-муравей?

– Мой враг – некромант Ниграш. Он выглядит почти как человек… – Рониен подыскивал подходящее для солярианцев описание, – больше всего он похож на живой скелет в старинных доспехах.

– Скелет в доспехах? – не удержался от улыбки Унт Дорон. – Это что, вроде детских страшилок? Бугимэн? – и он потряс в воздухе пальцами, изображая «привидение».

Капитан рассмеялся.

– Рад, что хоть кому-то весело, – без тени улыбки произнес принц. – На совести вашей «детской страшилки» много тысяч жизней. Причем ни один убитый ею человек не умер легкой смертью. И смерть – еще не самое страшное…

Некоторое время все молчали, переживая очередную неловкость.

– Ладно, пусть скелет, – наконец, возобновил беседу Унт. – Хотя, признаюсь, для нас это звучит довольно дико… И чем же он так опасен, ваш… Нигрок?

– Ниграш. Запомните это имя, ибо в имени – часть его силы.

– Что это значит? – скептически задрал бровь лейтенант.

– Имя – отражение его сущности. Стоит кому-то произнести его вслух – и некромант услышит этот зов, где бы ни находился говорящий. Во всяком случае, так было в нашем мире… Но в имени же кроется и его слабость! Когда на Аниар обрушился мор, наши маги и лекари были бессильны… Риэл – столица моего королевства – превратился в кладбище, заполненное смертью, стенаниями и горем. Но архимагу Илукару удалось узнать имя врага – того, кто управлял чумой. Тогда он смог разбить его злое заклятье и приготовить лекарство для больных…

– Только не думайте, что я верю в весь этот бред с «магией имени», – перебил принца Дин. – Но все же: по-вашему получается, что теперь этот Ниг… – капитан осекся, – этот гнусный енот, нулгарский черт бы его побрал, нас подслушивает!

– Я думал об этом, перед тем как начать наш разговор, – серьезно ответил принц. – И понял, что хотя бы один раз я все равно должен назвать вам имя врага. Без этого мы были бы слабее. Но впредь предлагаю не упоминать его вслух. Прекрасное прозвище невольно дал некроманту почтенный лейтенант Дорон: Черная Тень. Новое прозвище для нового мира.

– А если вот так? – неожиданно отвлек принца лейтенант. Он уже некоторое время, надев активную перчатку, набирал что-то на голографическом экране персонального терминала. Теперь Унт развернул маленький иллюзорный экранчик, нарисованный в воздухе световым пучком из браслета на его левой руке, так, чтобы показать принцу. – Вот, взгляните? Это Черная Тень тоже увидит?

Рониен посмотрел на голо-экран. «Ниграш» было написано по-соляриански: фонетический аналог того, как это слово звучит на рэлионе.

– Признаться… – принц опешил. – Не знаю, нам никогда не приходило в голову разговаривать так, «на бумаге»… Наверное, он ничего не увидит: хранится же его имя в книгах… А впрочем… кто знает…

– А если сразу, ну, например… миллион человек в разных уголках Вселенной начнут твердить это: Ниграш, Ниграш? – Унт все не мог избавиться от своего скепсиса. – Ой, простите, Рон, попробую сдерживаться…

– Это был бы прекрасный способ парализовать деятельность врага! – восхитился капитан неожиданной перспективой. – Заставить весь звездный флот все время твердить одно и то же слово – и вашей любимой Тени придется день и ночь проверять, не говорят ли про него что-нибудь интересненькое!

– Ничего не получится, любезный капитан, – без улыбки ответил Рониен. – Сколько бы ни было зовущих, враг услышит лишь тот зов, который ему интересен. И прошу вас не называть Тень моей любимой… – вновь повисла неловкая пауза; солярианцы все никак не могли привыкнуть, что разговор о таинственном маге ведется всерьез. – Но хочу вас обрадовать: скорее всего, сейчас он нас не слышит, – навел новый мост дружбы принц.

– С чего вы взяли? – казалось, Дин Рейсс даже немного расстроился тому, что вся их игра потеряла остроту.

– Присутствие чужой воли; мы обязательно ощутили бы его. Я помню это чувство: как будто холод проникает в самую душу, и свет чуть меркнет в глазах… Сейчас этого нет и в помине. Быть может, в вашем мире сила Черной Тени пропала или хотя бы уменьшилась. Хотя всерьез рассчитывать на это я бы не стал: достаточно вспомнить о зомби на Ван Зейн Прайм.

– Вы думаете, что это действительно ваша Черная Тень перехватила контроль над лоботомированными рабами Лотама? – лейтенант был рад перевести разговор на что-то более существенное.

– После того как мор в Аниаре был остановлен, некромант понял, что его план войти победителем в вымершую страну не удался – и начал открытую войну. Армия врага – мертвецы, чьи тела были возвращены к жизни – начала шествие по северным землям королевства… Хвала Эгиону, нам удалось их остановить! Конечно, зомби Лотама имеют иную природу, но суть творимого обоими врагами зла – одна. И мне не кажется странным, что Черная Тень легко нашел способ управлять новыми слугами.

– Значит, я был прав, отдавая приказ о преследовании «Невероятного Гадагоса», – удовлетворенно кивнул головой Унт Дорон. – Мы летим следом за кораблем уже двадцать шесть часов – с тех самых пор, как десантный шаттл вернулся с Ван Зейн Прайм на крейсер. Ваш враг должен быть схвачен и допрошен. После этого мы решим, что делать с ним – и с вами заодно!

Эти слова были сказаны с искренним расположением, без тени подозрительности или недоверия, но только благодаря им принц неожиданно поймал себя на мысли: как странно, что лейтенант столь безоговорочно доверяет ему! Откуда Унт может знать, кем является Рониен на самом деле? Незнакомец, обнаруженный в цитадели врага… Неужели отношение лейтенанта основано лишь на той самой интуиции, о которой он столько говорил?..

И впервые дал о себе знать червь сомнения: а почему сам он, принц, так безоговорочно доверяет своим новым друзьям? Конечно, Рониен мог чувствовать людей, и у себя в Аниаре легко раскрыл бы любой заговор, без труда нашел бы предателя в рядах своих союзников – только по одному фальшивому взгляду или жесту. Все-таки в жилах его течет кровь древних королей, чья зоркость сердца не раз спасала страну от бед худших, чем голод или бедность! Но чего стоит это умение здесь, в новом мире, где, как чувствовал принц, сама суть слова «предательство» может рассматриваться совсем иначе, и где лжец может искренне полагать себя честным человеком…

– Мы можем выяснить, где Тень сейчас? – отбросив в сторону несвоевременные сомнения, поинтересовался Рониен.

– Его корабль направляется в созвездие Согнутого Пальца, – ответил лейтенант. – Там почти нет колоний, и уж точно нет ни одной колонии Федерации. Кстати, нам придется подождать несколько дней перед продолжением погони. В Согнутом Пальце не обойтись без подкрепления – этот сектор облюбовали пираты; да и независимые колонии обычно не так уж горят любовью к Звездному Флоту. К нам уже движутся три тяжелых эсминца, десантный корвет и линкор I класса «Лихой вагант» во главе с адмиралом Ниром Кирдом. С таким флотом нам нечего бояться даже Тедди Бёра и всего его пиратского анклава…

Унт замолчал и посмотрел на принца с особым выражением. Словно ждал от него чего-то, но сам еще не мог поверить в то, что ждет…

– Вряд ли я могу давать вам советы, господа, – начал Рониен; с рыбой было давно покончено, он встал, заказал себе бутылку и налил бокал красного вина; не самого лучшего – к сожалению, на крейсере не было хорошего красного вина, – но все же прошу вас выслушать меня. Я рад, Унт, что вы решили преследовать Черную Тень. Почти наверняка это именно тот, кого я ищу – мой заклятый враг, и больше всего на свете я хотел бы поквитаться с ним. Если это действительно так…

– Но это совсем не обязательно «так»! – перебил принца капитан. – Может быть, на «Гадагосе» просто какой-нибудь гость, а то и пленник Лотама – и тогда он вообще не имеет никакого отношения к вашей истории, Рон. Просто пытается сбежать подальше от представителей Федерации. Кстати, это объяснило бы и то, почему он полетел именно в Согнутый Палец!

Похоже, Дину Рейссу совсем не нравилась запутанная история с путешествиями по измерениям. Он предпочитал мыслить просто и ясно и не искать таинственных ответов на незаданные вопросы.

Унт Дорон и Рониен, не сговариваясь, вдруг разом посмотрели на капитана и долго не отводили взгляд, словно пытаясь увидеть в нем самом подтверждение его слов – и заговорили одновременно.

– Вряд ли, – заключил Унт.

– Нет, не так, – отрезал принц.

С радостным удивлением они взглянули друг на друга и впервые по-настоящему почувствовали единство в своих мыслях.

– Все-таки все дело в нем, – продолжал Рониен. – Я чувствую это так, как маленькие птицы чувствуют приближение грозы. Черная Тень не пленник и не гость Лотама, он пришелец из другого мира, такой же, как и я. Поймите наконец… – принц взмахнул руками и опрокинул забытый бокал; красное вино разлилось по столу. – Поймите же, что все это не случайно: и его бегство, и наша встреча, и даже этот долгий разговор… С чего бы ему бежать неизвестно куда сломя голову? Оказавшись в крепости, полной слуг, которых оказалось так легко подчинить себе, некромант первым делом попытался бы обосноваться в ней как можно лучше! Первая насущная потребность черного мага – надежное убежище. Но он улетает – в незнакомом мире, где все ему чуждо, он ни секунды не сомневается в том, что надо делать…

– Значит, он прекрасно знает, что делает… – пробормотал Унт.

– Что-то зовет его – и он идет на зов. Какая-то сила толкает его вперед, на поиски. И, вне всяких сомнений, он очень скоро найдет то, что ищет. Мы не должны упустить своего единственного шанса помешать ему. Нельзя терять ни одной секунды.

– Безумие соваться в Согнутый Палец силами одного корабля! – воскликнул Дин. – Необоснованный риск! Унт, вы хоть понимаете, чем это вам грозит?.. Ведь это не просто глупо, это противоречит уставу! Да, в конце концов, могу показать вам учебник по тактике! Там сказано: минимальная численность кораблей в боевой операции – одно звено. Одно звено, слышите?! Не меньше четырех тяжелых кораблей! Иначе невозможно противостоять даже самой слабой организованной атаке. Да это первый закон ведения боевых действий в трехмерном пространстве! К тому же, «поспешность – главный враг флотоводца» – вы, лейтенант, должны знать, откуда это!

– Руд Игерт, величайший тактик Звездного Флота, – неохотно подтвердил Унт слова капитана. – Конечно, вы правы, капитан… но я чувствую, что нам следует воспользоваться советом принца, – как только прозвучали последние слова, Унт Дорон почувствовал странное облегчение; он бросил на Рониена благодарный взгляд. – Не могу объяснить, почему.

– Что ж тут объяснять? – удивился Рониен. – Как только наш враг найдет то, что ищет – нас не спасут ни четыре, ни двадцать четыре тяжелых корабля. На счету каждая секунда.

– Да что этот ходячий суповой набор может найти в Согнутом Пальце такого, из-за чего стоит рисковать моим крейсером?! – не мог согласиться со своими нечаянными оппонентами Дин Рейсс. – Редких ископаемых – кот наплакал; местных разумных рас – меньше полудюжины, да и те еще не вышли из каменного века; никаких вам развалин давно погибших цивилизаций. Из достопримечательностей – одни пираты; но уж для встречи с этими-то как раз лучше всего дождаться подкрепления.

– И все-таки мы идем следом за «Невероятным Гадагосом», – стараясь не смотреть на капитана, твердо сказал Унт Дорон. – Мне тоже кажется, что это – единственно правильное решение. Пусть вызванные на подмогу корабли следуют в точку рандеву, оттуда адмирал Нир Кирд поведет их следом за нами. «Катрин VII» действительно может потребоваться поддержка.

– Интересно, как ваш «приказ» понравится адмиралу, – проворчал Дин себе в бороду. – Принц Нот Мэйден – тот, конечно, обладает исключительными правами, но мобилизовать целую эскадру по приказу простого агента Ложи… Само собой, Нир Кирд не мог отказать в поддержке боевому крейсеру Федерации. Но вряд ли после встречи в точке рандеву вы, мой дорогой лейтенант, встали бы во главе эскадры. Представляете, как будет выглядеть ваша авантюра с этих позиций? Молодой офицер, неожиданно для самого себя облеченный властью, словно расшалившийся младенец, бросается в какую-то невнятную погоню, и прославленный адмирал вынужден следовать его указаниям из страха за собственность Федерации, – он замолчал, и тишина царила целую минуту; но капитан не удержался от того, чтобы поставить последнюю точку. – Но только крейсер – не игрушка, и случись что, парой шлепков по заднице тут не отделаешься.

– Я прекрасно понимаю свою ответственность и, настаивая на своем решении, готов впоследствии предстать перед трибуналом, – твердо ответил лейтенант Дорон.

Некоторое время все молчали. Капитан бормотал что-то одними губами и время от времени махал кулаком в воздухе; Унт, казалось, продолжал взвешивать «за» и «против» своего решения; Рониен с интересом разглядывал обоих. Вдруг лейтенант поднялся, и принц предвосхитил его намерение удалиться.

– Не забудьте прислать мне запись, – напомнил ему Рониен. – Я постараюсь выяснить что-нибудь новое.

– Хорошо. Если что-то получится – немедленно найдите меня по интеркому. Кстати, на записи нет звука. Жаль… Я также буду сообщать вам о любых новостях. Прощайте, Рон. Капитан, через десять минут жду вас на мостике – мы продолжаем преследование, необходимо произвести маневр.

Унт Дорон вышел, пожав принцу руку.

– По-моему, вы оба совершаете ошибку… – проворчал капитан и залпом осушил свой стакан с виски. – Кстати, принц, советую вам переодеться! Ваш зеленый… костюм неплохо смотрится, но он несовместим со скафандрами «Катрин VII». Вы можете оказаться в опасном положении! Да и ваше оружие… Пожалуй, оставлю вам свой интендантский код, – капитан подошел к терминалу и набрал на нем несколько цифр. – Теперь вы сможете получить форму – без знаков различия, конечно, – персональный терминал и бластер. Умеете им пользоваться?

– Да, – неожиданно для самого себя ответил принц. – Как это ни странно… Лейтенант Дорон постарался, программируя гипносуггестивную машину.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Пальцы Рониена уже обрели рефлекторную уверенность. Он перематывал, замедлял, ускорял запись, увеличивал отдельные кадры свободно и быстро, не глядя на свои руки и клавиши терминала. Столь легко давшийся навык был поводом для определенной гордости, но принц чувствовал только раздражение. Бесполезно потраченное время на бессмысленное умение, потому что он уже знал – все это не принесет пользы. И знал с первого мгновения своей ненужной нудной работы…

Несколько секунд: коридор, ведущий в сторону ангара, четверо зомби несут импровизированные носилки из полипластовой декоративной панели, видимо, сорванной прямо со стены. На носилках – фигура в черной мантии, ее головы не видно: слишком высоко поднимают Черную Тень носилки. Идут быстро. И это все.

Рониен никогда не видел Ниграша, лишь знал описание его облика от Лиинтаа. Но он был уверен: стоит ему бросить взгляд на Черную Тень, и он сразу поймет, действительно ли это его враг – слишком многое теперь связывало их, охотника и его дичь.

И – ничего. Никакого ответа не было в этих нескольких секундах навеки пойманного в силки, обреченного вечному плену времени. То ли его умение видеть суть вещей под оболочкой ненужного притупилось в этом новом мире; то ли запись не могла сохранить в себе всей кристальной сложности жизни живой. Так или иначе, в душе Рониена не было никакого отклика на явленный ему образ врага.

Но хотя принц не чувствовал никакой глубинной связи с Черной Тенью, его острый взгляд все же смог проникнуть туда, куда заказан был ход излишне внимательным глазам его новых союзников: немногие чувства и мысли врага открылись ему. Принц ощутил так ясно, как будто это происходило в его собственной голове: незваный гость, он только появился в этом мире, растерянный и удивленный – а зов уже родился внутри него, он приказывает и манит. Ему невозможно сопротивляться, да Тень и не хочет. Он чувствует свою цель, и это чувство сильнее знания…

Но Рониен видел, как лишены смысла эти новые данные, ничуть не приближающие его к тому, чтобы понять нового врага, выяснить, что им движет, и кем он является на самом деле.

Поэтому он чувствовал раздражение (какое новое, незнакомое и неприятное чувство…) – из-за того, что потратил столько времени на эту бесполезную работу, и из-за того, что продолжает ею заниматься. Сейчас она вошла в ту невыносимую фазу, когда прекратить – еще глупее, чем продолжать, ведь потрачено уже столько сил и времени; отказ будет значить, что потрачены они напрасно.

Выйти из этого замкнутого круга человеку позволяет только вмешательство извне. И бог нового мира сжалился над принцем.

Вдруг перед глазами Рониена пробежала странная рябь, у него появилось странное, неприятное чувство, вроде тошноты… но тут же все закончилось. А через несколько секунд каюту огласил резкий сигнал интеркома; Рониен с облегчением авторизовал доступ.

– Удалось что-нибудь выяснить? – лицо лейтенанта Дорона было необычно озабоченным. Принц сразу понял, что этот вопрос – излишняя дань вежливости: лейтенанта совершенно не волнует его ответ. Что-то случилось.

– Что-то случилось?

– У нас проблемы, Рон. Крейсер перехвачен на выходе из гиперпространства.

– Я могу чем-нибудь помочь?

– Кто знает… поднимайтесь на мостик, быть может, посоветуете что-нибудь толковое…

«В этой же каюте ночевал Нот Мэйден… – подумал принц, выходя в коридор. – И так же, как я сейчас, шел на мостик в тот самый день…»

Он без удивления, но с интересом прислушивался к ощущениям своего тела: новая одежда, не очень красивая, на его вкус, но удобная, – серый с черным – радовала его руки, ноги, живот… Легкая, но удивительно прочная обувь словно подбрасывала в воздух. В пристегнутой к правому бедру кобуре непривычно расположился бластер, на левом запястье был защелкнут браслет персонального терминала… но принц все же не смог преодолеть себя: широкий пояс, расшитый золотом, эклектично дополнял чересчур блеклый наряд, и слева на нем в ножнах висел придающий уверенности меч, уже не раз побывавший в битве, но еще не заслуживший собственного имени.

Коридор – металлические поверхности, отполированные до зеркального блеска, и дорожка из рифленой резины на полу; сияние невидимых ламп. Просторная кабина лифта с множеством управляющих кнопок на матово-черной панели; но принц воспользовался голосовым управлением:

– Мостик.

Пока лифт вез его к Первой Палубе, Рониен легко, словно читая в книге, вспоминал то, чего никогда не знал…

Гиперпереход на большие расстояния никогда не совершается в один прыжок. Слишком велик риск отклониться от курса – а то и вообще выйти из гиперпространства внутри звезды или планеты. Вместо этого один большой переход разбивается на цепь маленьких. Корабль выходит в обычное пространство на доли секунды – пассажиры даже не замечают этого, – система автоматически сверяет положение корабля с заложенными в нее параметрами перехода, мгновенно производит корректировку – и дальше в путь!

Все бы ничего, если бы в соответствии с этой особенностью межзвездных путешествий не была разработана одна хитрая защитная система – «Невод».

Это генератор особого блокирующего поля, которое мешает гипердвигателям открывать субпространственную брешь. Устройство «Невод», размещенное на корабле или спутнике, на расстоянии до десяти астрономических единиц будет перехватывать корабли, выглядывающие из гиперпространства лишь на несколько мгновений. Федерация окружала наиболее значимые свои колонии множеством таких маяков, чтобы предупредить неожиданное нападение; они работали непрерывно, отключаясь только в момент отправления или прибытия судов, получивших соответствующее разрешение.

Но некоторые предприимчивые охотники за наживой использовали «Невод» совершенно другим способом: «закинув» его посреди какого-нибудь не слишком оживленного тракта, они перехватывали торговые корабли.

Значит, «Катрин VII» попала в чей-то капкан. А в этом секторе «ловцами» могут быть только…

– Похоже, пираты! – Унт кивнул головой на монитор сканера, как только принц вошел на мостик, и непроизвольно задержал взгляд на его экзотическом оружии.

Небольшая площадка мостика, наполненного мерцанием множества мониторов и разноцветных датчиков, возвышалась над огромным операционным залом площадью не меньше акра. Сотни операторов в настоящем лабиринте терминалов, голографических экранов и пультов – оружейники, силовики, ходовики… Над залом стоял непрерывный гул голосов, оплетенный орнаментом электронных зуммеров.

– Три больших и семь малых кораблей, – продолжал лейтенант. – Из них только четыре – боевые… но транспорты, конечно, тоже под завязку напичканы оружием. Пиратские умельцы любую рухлядь враз превратят в дредноут не хуже «Смертоносного призрака»… Рон, зачем вам этот железный дрын?

– Они уже выдвигали какие-нибудь требования? – принц проигнорировал вопрос лейтенанта.

– Нет… – вступил в разговор Дин Рейсс. – Думаю, не часто в их сети попадает такая рыбка как боевой крейсер Федерации! Наложили в штаны и раздумывают, как теперь выкручиваться.

Принц с сомнением покачал головой. Раздался голос оператора-оружейника:

– Все системы готовы к бою. Фронтальные рефлекторы на максимальной мощности…

– Ну что, рискнем нанести упреждающий удар? – капитан недобро усмехнулся. – Держу пари, у них на весь флот только один «Невод», и где ему еще быть, как не на флагмане?..

– Нам не хватит мощности, чтобы уничтожить его одним залпом, – с сомнением заметил Унт. Флагманский корабль пиратского флота медленно вращался вокруг воображаемой оси на одном из мониторов. Единственный фюзеляж прекрасной стремительной формы, три угрожающих боевых крыла под 120 градусов друг к другу, с массивными маневровыми двигателями на концах, вытянутые вперед, изогнутые, словно ятаганы. Конструкция старая, еще имперская (такие перестали выпускать уже лет шестьдесят назад), но можно не сомневаться: оружейные слоты заполнены самыми современными устройствами для уничтожения.

– К дьяволу фазоры! Эти лучевые игрушки годны только для охоты на нулгарских блох. Подойдем ближе и используем плазму, – похоже, Дин всерьез рассчитывал на свой корабль. – Я это имперское корыто в наносекунду разнесу!

– Во-первых, они сожгут нас раньше, чем мы приблизимся на дистанцию плазменной атаки, – покачал головой лейтенант. – А во-вторых, у них тоже есть плазменные пушки…

– Ты босс, – процедил сквозь зубы капитан. – Но поверь моему опыту, сынок: так у нас был бы хоть какой-то шанс… Что тогда, «заячьи петли»?

– «Заячьи петли», – бесцветным голосом подтвердил Унт Дорон.

«Тактический прием «Заячьи петли» – лучшая разработка Руда Игерта для отступления или изматывания противника во время боя в трехмерном пространстве», – всплыло в голове у принца, и он вдруг понял, что это фраза из учебника.

Дин четко и быстро заговорил в интерком:

– Приготовиться к развороту, оружейникам активировать кормовые орудия и подготовить протоколы переноса энергии на тыловые рефлекторы. Ввести в маневровый компьютер коды вероятностного десинхронизатора.

«Вероятностный десинхронизатор – специальная программа, разработанная для генерирования параметров внезапных маневров, – тут же затвердил невидимый диктор в голове у принца. – Каждые две секунды случайным образом изменяет направление и скорость движения корабля. Используется для тактического приема «Заячьи петли», чтобы обмануть целеуловители противника. Естественный минус – затрудненный собственный ответный огонь… Великий Эгион, мне-то зачем все это знать?!»

Несколько секунд – и операторы сообщают о полной готовности к маневру.

Принц взглянул в лицо Унта Дорона и удивился его сосредоточенности, тому, как сжаты в одну тонкую линию его испуганные губы. Он имел вид человека, принимающего решение о жизни и смерти. О жизни и о смерти множества людей… «Клянусь единственным пальцем Витана! Он и вправду думает, что его выбор что-то решает!..» – поразился принц. И сказал вслух:

– Не стоит.

Унт вздрогнул и удивленно посмотрел на него.

– Что?

– Не стоит так бояться ошибиться. Вам же еще Нот Мэйден говорил! Хотя, глядя на вас всех, удивляюсь, откуда он это знает… Не думайте о том, что будет – это дело Судьбы, а она всегда позаботится о своих делах. Просто делайте то, что в ваших силах – так, как считаете нужным.

– А как я считаю нужным? – в голосе лейтенанта чувствовалось отчаяние. – Что я должен выбрать?!

– К ошибке ведет лишь страх перед ошибкой. Ваш выбор сделан задолго до того, как вы встали перед ним. Осталось только не изменить этому выбору…

Возможно, принц хотел сказать что-то еще, но в этот момент красным предупреждением вспыхнул один из мониторов.

– Зафиксирован лучевой удар по фронтальному полю, – бесстрастно сообщил голос оператора.

– «Петли», – просто и спокойно приказал Унт, и капитан крикнул в интерком:

– Начинаем маневр!

Пол немедленно выскочил у них из-под ног, выдернутый внезапным ускорением.

– Дьявол! – воскликнул Дорон и тут же больно стукнулся плечом о переборку.

– Стабилизировать мостик! – Дин успел схватиться за поручень. Пол мгновенно вернулся на место. Гравитаторы работали прекрасно, и, несмотря на дикие маневры корабля, помещение мостика лишь слегка потряхивало. – Экипажу зафиксироваться!.. Черт, поздновато…

– Это точно, – Унт вставал на ноги, потирая ушибленное плечо.

– Командирам отсеков: активировать стабилизаторы посекционно, вручную…

Привычный гул операционного зала сбился; ему на смену пришли крики и стоны нескольких покалеченных. Замелькали белые шлемы санитаров. Живое воображение лейтенанта нарисовало десятки разбитых голов, вывернутых рук и ног по всему кораблю, переполненный лазарет… Но чтобы добраться до лазарета, раненым матросам сначала нужно остаться в живых!

– Хотел бы я знать, почему не сработала автоматика? – риторически спросил Унт.

– Чертовски хороший вопрос! – ругнулся капитан. – Если узнаю, что опять какой-нибудь кретин игрался с настойками..!

«Как они привыкли полагаться на свои игрушки!» – непроизвольно подумал принц, даже не подозревая, как эта своевременная мысль могла бы обрадовать одного неугомонного старика. Сам он, благодаря кошачьей гибкости, умудрился устоять на ногах, просто играя весом собственного тела. И даже не заметил, что при этом здорово приложился браслетом на левой руке об эфес меча. В другой обстановке он сразу обратил бы внимание на извивы трещин, струящиеся по полигласовой поверхности персонального терминала…

На мостик, перебивая друг друга, понеслись сообщения приходящих в себя операторов:

– Маневр «Заячьи петли» активирован…

– Зафиксировано семнадцать лучевых ударов по тыловому рефлектору…

– Мощность тылового поля – восемьдесят три процента…

– Обнаружен запуск девятнадцати ракет…

– Кормовые орудия ведут заградительный огонь…

Глаза обоих офицеров бегали по экранам; но Унт благоразумно устранился от командования: теперь, когда принципиальное решение принято, он может лишь помешать капитану управляться с этим хаосом информации.

– Активировать второй протокол защиты от ракетных атак, – Дин говорил спокойно и сосредоточенно. – Сфокусировать огонь фазоров на флагмане. Перевести тыловой рефлектор на спиральное поглощение. Циклическая активация гипердвигателей!

«Разумно, – обратил внимание на последний приказ принц. – Если в ближайшие пять минут каким-нибудь чудом удастся повредить или уничтожить «Невод» – крейсер сможет бежать в гиперпространство. Если нет – цикл возобновится, и еще одну попытку к бегству мы произведем на одиннадцатой минуте».

Принц смотрел на хаос, творящийся на мониторах мостика, и вскоре обнаружил один, самый интересный: экран сканера, в трех измерениях показывающий положение «Катрин VII» и ее преследователей.

– Сто двадцать лучевых ударов…

– Мощность рефлектора пятьдесят шесть процентов…

– Обратно-спиральное поглощение на тыловой рефлектор!

– Зафиксирован запуск тахионной торпеды…

Корабли пиратов все больше отставали от крейсера, чьи маневровые двигатели были раза в два мощнее. Но это мало что значило – убежать от преследователей «черепашьим шагом» практически невозможно, слишком велики радиусы действия «Невода» и лучевого оружия. Правда, расстояние не позволяло преследователям использовать самое мощное свое оружие – тяжелые плазмометы. Да и ракетные атаки на большом расстоянии предупреждать намного проще.

– Уничтожено тридцать семь мезонных ракет…

– Запустить тахионные ловушки!

– Входящее сообщение! – эта фраза вырвалась из хаоса рапортов и приказов, как чистый и ясный голос солиста из единого громового хора.

– Унт! – не отрываясь от мониторов, бросил капитан. И снова, – сфокусировать огонь на третьей четверти флагмана!..

Лейтенант сориентировался в мгновение ока:

– Сообщение на четвертый терминал.

Принц подошел ближе. Экран осветился. Похоже, сообщение записывал сам командир пиратской эскадры – во всяком случае, об этом говорила адмиральская фуражка на его голове. Но как раз фуражка-то (хотя она, несомненно, была снята непосредственно с головы поверженного адмирала Звездного Флота, а это факт из ряда вон выходящий) во всей этой голове меньше всего заинтересовала Рониена…

Голова пиратского адмирала больше всего напоминала металлический череп, кое-где обтянутый кожей. Один глаз – искусственный, один – болезненно-желтый (значит, у пирата все еще оставалась часть его собственной печени), оба без век. Стальная нижняя челюсть ощетинивалась наружу несколькими острыми шипами, так что их обладатель мог очень эффективно бодаться подбородком. Живой подвижный нос. И никакого намека на уши или волосы.

– Здорово, имперские шавки! – заговорило это ведро резким, но неожиданно естественным голосом. – Вас приветствует хозяин Свободного региона созвездия Согнутого Пальца, Великий чифтэн Тедди Бёр. Вы нарушили границы моих владений и, по закону, должны быть немедленно казнены! Но сегодня у меня День рождения, и, так и быть, я сжалюсь над вами и объявлю вам временную амнистию – если вы немедленно сдадитесь. Рядовым матросам гарантирую жизнь – и пожизненное рабство на одной из колоний моего сектора. Офицерам – тридцать часов. А там посмотрим. Ваш белый флаг – полная остановка двигателей и деактивация оружейных систем. Даю четыре минуты тридцать секунд на ответ. Отсчет начинается с момента получения вами этого сообщения. Так что советую не тормозить – и очень не советую портить мне праздник!.. Ах да, «нота бене»: не забудьте отключить гипердвижок… – гнусная рожа расплылась в ухмылке – и замерла на последнем кадре сообщения.

– Ходячий утиль! – высказался Унт Дорон в адрес хозяина Свободного региона созвездия Согнутого Пальца. – Астронавты Звездного Флота – шавки Империи! Переплавить бы тебя на лобзики…

– Может, он просто ничего не знает о падении Империи? – спросил Рониен.

– Он все знает, просто ненавидит нас не меньше, чем имперских инквизиторов! – презрение жило в каждом слове лейтенанта.

– Это многое объясняет… А что значит: «Офицерам – тридцать часов»? – принц спрашивал быстро, чувствуя, что сейчас время действительно дорого.

– Обещает убить не раньше этого срока. Кстати, избавления от пыток мораторий на смертную казнь не предполагает. А после всех издевательств пираты устроят «суд» – отвратительный фарс, во время которого у жертв нет шансов, даже теоретически, хотя бы получить слово.

– И все же это возможность избежать смерти… – тихо сказал принц.

Унт удивленно воззрился на Рониена. Он внезапно понял, что тот всерьез рассматривает вариант сдачи корабля.

– Вы с ума сошли?!

– Заглушайте двигатели, – перебив командира крейсера, вдруг жестко потребовал принц.

– Да вы что, Рон?!

– Мощность нашего поля уже четырнадцать процентов, – это был весомый аргумент. – И к тому же сейчас…

– Гиперпереход невозможен, – вновь голос одного из операторов перекрыл общий гул. – Запущен второй цикл активации двигателей…

– Вот видите: еще пять минут мы не продержимся, – принц говорил негромко и веско.

– Сдадимся – нас все равно убьют!

– И все же наверняка вы этого не знаете. А ведь мы уже ничего не можем изменить, – Рониен пристально посмотрел в глаза лейтенанту. – Просто поверьте мне! И вместо того чтобы высчитывать, какое из зол меньше, лучше загляните в себя и подумайте: что для вас сейчас важнее всего?..

Мысли Унта метались без всякого смысла («…Верить?..»), как сумасшедшие радужные бабочки («…Важнее всего?..»), и он готов был уже согласиться на все, что угодно («…Шанс?..»), как вдруг…

– Есть! – радостно воскликнул капитан. Рониен и Унт Дорон разом повернули к нему головы…

…Дин Рейсс не сразу стал капитаном новенького боевого крейсера: первые несколько лет после окончания высших курсов Академии он командовал «Кориолисом», старым имперским линкором – точно таким же трехкрылым красавцем, как тот, что возглавлял сейчас пиратскую эскадру. От Империи в линкоре осталось только железо, а начинка, давно устаревшая или вышедшая из строя, была заменена: благо, вся современная техника Федерации была совместима с имперской… Вернее, почти вся. В третьей четверти корпуса корабля, как раз там, где крылья крепились к фюзеляжу, генераторы силовых полей имели особую вогнутую форму. Ни на одном корабле Федерации таких не использовали – поэтому их нигде и не производили. Вогнутые генераторы были самыми мощными из созданных имперскими техниками, и двадцать лет назад супервайзоры Федерации решили, что и так сойдет. А тем временем даже на самых старых кораблях древние громоздкие пульсаторы заменили на новенькие мощные фазоры… Дина всегда беспокоила эта Ахиллесова пята «Кориолиса»: стоит подавить общее силовое поле, чуть ослабить рефлекторы – и в щите образуется узкая, но очень неприятная брешь, а прямо под ней – сердце корабля, реактор, ведь разработчикам линкора именно это место казалось наиболее защищенным…

– Есть! – повторил Дин и захохотал. – Прямо в реактор, бейтамский архидьявол меня раздери!

Дорон и Рониен разом повернули головы к сканеру: на месте гигантского пиратского флагмана клубился сонм мельчайших обломков…

– Флагман противника уничтожен, – голос оператора не оставил сомнений в том, что сделан первый шаг к победе.

– Точнехонько в твой трижды проклятый реактор! – капитан позволил себе еще одно мгновение триумфа и, тряхнув бородой, взял себя в руки. – Рассредоточить огонь по всем кораблям противника; цель – подавление орудийных точек…

Лицо Унта загорелось мгновенной радостью:

– Через четыре минуты мы уйдем!

Принц ничего не отвечал, он стоял и смотрел на него, такой нелепый со своим мечом, и такой невероятно, невозможно уверенный. В глазах лейтенанта промелькнула паника:

– Они не простят нам гибели флагмана. Да и Тедди Бёр, скорее всего, был на нем – значит, ультиматум недействителен… И вообще нельзя верить пиратам!

– Мощность тылового рефлектора семь процентов… – голос оператора – волнение.

«Как странно, – отрешенно подумал Унт, разглядывая Рониена. – Этот экзальтированный рыцарь как будто убеждает меня в превосходстве логики фактов перед надеждой».

– Что для вас важнее всего? – тихо повторил принц.

И в этот момент хаос в голове лейтенанта прекратил вращение; мысли-бабочки обернулись мозаикой, в которой не хватало лишь одного элемента; Унт Дорон сделал свой ход. Так все встало на свои места.

– Капитан! – Дин Рейсс мгновенно обернулся на зов. – Заглушить двигатели, прекратить огонь. И немедленно прервать процедуру гиперперехода.

Голова Унта склонилась, и капитан не видел его глаз; зато принц видел, как исказилось лицо у Дина:

– Да это… это измена… – яростно прошипел он. – Охрана! – два гвардейца, стоявшие неподвижно, словно изваяния, даже во время тряски, у дверей мостика, тут же повернули бездонно-черные забрала шлемов в сторону капитана – волки, почуявшие добычу. – Немедленно арестовать лейтенанта…

– Не надо, – все таким же тихим, но еще более твердым голосом прервал его принц. Капитан замолчал, переведя огненный взгляд на Рониена; взор принца был холоден, как мрак за бортом; и во внезапно наступившей тишине…

– Мощность тылового рефлектора два процента! – закричал оператор; и вдруг не выдержал, сорвался, – капитан, надо что-то делать!

– Мы уже проиграли, Дин, – наконец заговорил Унт Дорон. – А значит, сейчас самое главное – сохранить жизни наших людей.

– Наших?! – зарычал Рейсс. – Это мои люди, а не твои, сосунок!

(– Поле пробито, включена поляризация корпуса…)

– И все они – настоящие солдаты, способные отдать свою жизнь за… – капитан задохнулся. – В отличие от тебя, трусливый предатель!..

Он хотел кричать что-то еще, но тут корабль тряхнуло так, что даже антигравитационные стабилизаторы не смогли полностью поглотить внезапное ускорение.

На мостик снова посыпались сообщения операторов:

– Множественные повреждения корпуса…

– Разгерметизация в седьмом блоке…

«Седьмой блок – жилой, – автоматически «вспомнил» принц. – Слава богу! Сейчас там никого нет: все на боевых постах…»

Воображение принца живо нарисовало ему пугающую картину: сквозь пробитые бронещиты корпуса вырывается в беспредельность абсолютной свободы воздух, и плавятся под ударами мощных фазоров внутренние переборки, неспособные выдержать даже направленный выстрел из простого ручного бластера.

Жилые отсеки расположены по внешнему контуру корабля, окружая жизненно важные узлы дополнительным барьером. Еще несколько секунд, и всепроникающие жестокие лучи ворвутся в машинное, в оружейную, в блок жизнеобеспечения… пока не нащупают в глубине распотрошенного брюха полумертвого корабля реактор; осталось всего несколько секунд – и в космосе родится еще одно маленькое солнце…

– Двигатели – стоп. Прекратить огонь… – голос Дина Рейсса вырвал принца из его безнадежных грез. – И прервать процедуру… – капитан сглотнул, – гиперперехода.

Рониен пристально посмотрел на него, но Дин опустил глаза, побежденный с двух сторон разом – непримиримым роком и такой непонятной несгибаемой волей…

Несколько секунд молчали все; перестали пикать зуммеры мониторов; исчезли голоса операторов. Пока, наконец…

– Четыре процента мощности тылового рефлектора!

– Лучевые атаки противника прекращены!

– Отмена торпедной опасности – ракеты отозваны…

Но трое на мостике еще некоторое время молчали. Гвардейцы вновь замерли, одинаковые, будто вылитые в одной и той же форме.

– Мы все только что сделали страшную глупость! – вдруг с облегченным отчаянием выдохнул капитан. Он достал из внутреннего кармана кителя гигантскую толстую сигару и нервно закурил. Унт Дорон все еще не поднимал головы. – Красивая и славная смерть – не так уж и плохо… А главное – быстрая! – уколол он взглядом принца. – Теперь можете готовиться к тщательному расчленению в кипящем масле.

– Да хранит нас Великий Разум… – прошептал Унт.

И вновь раздался требовательный голос оператора:

– Входящее сообщение!

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

– Ай. Яй. Яй, – Тедди Бёр практически не обладал возможностями мимики, поэтому заменял ее богатым арсеналом интонаций. – Вы уничтожили это старое имперское корыто. Как это здорово вы догадались, что именно там размещен «Невод»! Какие вы умные! Ой, но «Невод» почему-то не отключился? Почему же, почему это вдруг? А, может, его просто не было на флагмане?!. Что, неужели мне одному смешно?! Ладно, раз у вас нет чувства юмора – открывайте ворота ангара и ждите гостей! А, чуть не забыл! Каждый, кого мои парни застанут с оружием в руках (кухонные ножи, бананы и пляжные полотенца включены в список), будет немедленно размазан тонким слоем по большо-ому куску железа – называется пол. Готовьте шампанское, ребята, я скоро!

На экране вновь повис последний кадр изображения. Дин Рейсс включил общекорабельный интерком:

– Говорит капитан, – такого голоса у Дина принц еще не слышал. – «Катрин VII»… захвачена пиратами. Всем офицерам немедленно собраться в операционном зале. Матросам, мичманам и техникам – сложить оружие и не сопротивляться. Повторяю еще раз: ни в коем случае не предпринимать попыток к сопротивлению! Тогда останетесь живы… Держитесь: Федерация не оставит это дело просто так; о вас не забудут. Простите меня, ребята, что втравил вас в это… – потом он вернулся к основному пульту и скомандовал оператору внутренних коммуникаций:

– Открыть ворота ангаров…

– Рон, ваш персональный терминал разбит! – вдруг поразился Унт Дорон.

– Правда? – принц взглянул на браслет. – А я и не заметил… Наверное, ударился об эфес меча во время тряски: никак не могу привыкнуть к этой штуке… Мне жаль, что я так невнимательно отнесся к вашему подарку.

– При чем тут «жаль»? Даже не представляю, что бы я делал без своего терминала… В нем ключевой модуль связи: в воротник вшиты только микрофон и динамик, а вся начинка – в браслете. Здесь же и основные базы данных, хронометр… кстати, и универсальный переводчик! Не представляю, как без него можно жить…

– Мне понятна эта ваша привязанность. Власть вещей велика… – согласился принц и любовно погладил эфес меча. – Наверное, жители всех миров похожи в этом друг на друга. Магистр Илукар говорил, что такова природа человека, и дело вовсе не в жадности…

– Конечно, дело не в жадности! В нашем мире вы не сможете выжить без персонального терминала так же, как в своем не могли без меча! – перебил его Унт.

– …а в стремлении разделить все в мире на «свое» и «чужое», – неестественно спокойно договорил принц. – В желании либо любить, либо ненавидеть, ведь равнодушие – худшая из человеческих черт. Но тут мой учитель видел ошибку: любить можно лишь то, что способно в ответ любить или ненавидеть тебя. Именно поэтому человек не может по-настоящему владеть ни одной вещью: из-за своей любви он никогда не предаст ее, а предательство с ее стороны посчитает собственной слабостью. Эта любовь – любовь раба к господину.

– Прекрасные слова! – мрачно усмехнулся капитан. – Прекрасные – пока не дойдет до дела! А на деле человек без своих «протезов» – просто голый задохлый червяк. И любая полуразумная мокрица, успевшая, без всяких философствований, обзавестись бластером, в мгновение ока поставит его на колени.

Наверное, принц хотел сказать что-то еще (а может, собирался всерьез подумать над ответом), но только недолгая пауза, предоставленная им троим, миновала, и Унт Дорон в ужасе понял, что последние минуты своей жизни потратил не на выработку плана спасения, а на совершенно бессмысленный спор…

Пустое пространство операционного зала перед мостиком заполнялось людьми: три супер-майора (командир службы внутренней охраны, десантник и суперкарго), майоры, суб-майоры и лейтенанты… всего сто восемь человек.

– Сразу к делу, – повернулся к ним капитан. – Вряд ли кто-либо из нас останется в живых. Но за сохранность жизней ваших людей я отвечаю – во всяком случае, тех, кто не станет сопротивляться…

– Мои ребята забаррикадировались в отсеке, – перебила его Лира Тайрэн – супер-майор десантного батальона. – Рогатые кошки никогда не терпели поражения в бою и никогда не сдавались в плен!..

– Значит, все они погибнут, – Дин не дал ей договорить. – Их оглушат ультразвуком прямо через стены, а потом перережут без усилий и риска. Вот так, Лира! Сейчас каждый из них решает за себя – жить ему или умереть…

– Жить в позоре или умереть в славе! – снова перебила его Тайрэн.

– Жить, подвергаясь тяжким испытаниям, или умереть глупо и бесславно! – Дин впился в десантницу огненным взглядом; но огонь встретился с огонем. – И хватит об этом!! Вашим людям дан шанс – выжить и стать рабами; вы знаете, что это такое, и, надеюсь, не питаете иллюзий. Но есть кое-что, чего вы не знаете: в двух-трех днях пути отсюда адмирал Нир Кирд с целым флотом тяжелых кораблей. Если он обнаружит пиратов, пленники станут заложниками – и их почти наверняка удастся выкупить, вместе с кораблем, кстати. У нас же с вами, господа, перспективы не столь радужные. Офицеры получают тридцать часов пыток и издевательств, а в итоге – почти неизбежную смерть…

– Не стоит так бояться смерти! – вдруг чистым и ясным голосом заговорил Рониен. – Мы сможем избежать ее! – сто десять голов повернулись к нему; сто девять их обладателей был удивлены, один – а ярости. – Пираты не враги нам! Они заблуждаются, и я сумею убедить их в этом. Я видел взгляд Тедди Бёра, и в нем такая… мне надо будет поговорить с ним всего несколько минут, и тогда останется лишь… – принц не сумел договорить: тяжелый кулак капитана врезался ему в скулу. Рониен отлетел в угол мостика и стукнулся головой о кожух многофункционального анализатора. Оглушенный, он не сразу смог встать.

– Ты еще будешь тут разевать рот, сопляк! – взревел Дин. – Из-за твоей чертовой глупости я потерял корабль и людей!

– Спокойнее, капитан, – Унт Дорон встал между ним и Рониеном.

Дин зарычал и попытался схватить лейтенанта за грудки; тот увернулся и отскочил на полшага, приняв боевую стойку.

– Да прекратите же! – крикнул Унт.

Но капитан не собирался сдаваться так просто:

– Держись, молокосос… – процедил он, вырвал у одного из мониторов трубку интерполятора и замахнулся этим увесистым оружием…

Но нанести удар не успел: плевок плазмы сжег ему предплечье и затылочную часть головы; мертвое тело бросило в объятия одного из гвардейцев-охранников.

– Не сметь калечить моих пленных! – принц пока еще только поднимался на ноги и не видел того, кто произнес эту фразу; но голос вспомнил сразу же. – И я не понял: почему у вас у всех в кобурах оружие?!

Рониен увидел, как гвардейцы-охранники бросают на пол свои тяжелые двуручные плазмометы – и поднимают вверх руки. Один из бластеров упал прямо на изувеченный труп капитана. Принц никогда в жизни не видел такой глупой и бессмысленной смерти; он еще не мог поверить, что этот дымящийся комок мертвой плоти – все, что осталось от Дина Рейсса.

Наконец, Рониен поднялся на ноги, чуть пошатываясь (в голове гудело). Пираты быстро заполняли операционный зал.

Бластер, зажатый в одной из металлических «рук» Тедди Бёра, стоявшего у выхода из зала на четырех металлических же ногах, все еще был устремлен в сторону мостика – так же как и его единственный живой глаз. Зато второй глаз, выдвинувшись из глазницы на кронштейне, рыскал взглядом по всему залу. Адмиральская фуражка гордо сидела на его титановой голове.

– Упс! – вновь заговорил чифтэн, закончив осмотр помещения. – Кажется, я убил капитана! Надо же, как не повезло бедняге. Кстати, если кто не сразу понял, бедняга – это я! Должен же я был принять из рук кэпа ключи зажигания, или свисток, или что там полагается. В конце концов, я ведь захватил ваш корабль! И требую совсем немного – лишь свои законные лавры победителя.

В голове Рониена мешались гул от удара, зарождающаяся скорбь из-за внезапной смерти Дина и удивление: таких существ, как те, что набивались сейчас в операционный зал, он еще никогда в жизни не видел!

Начать с того, что не все пираты были людьми: особенно поразили принца глаз на ножках (сам глаз был размером с хорошую тыкву, а ножки – тоненькие, словно игрушечные) и существо, больше всего похожее на маленькую дождевую тучку. Были тут гигантские двуногие звери, мохнатые, с когтистыми лапами и вытянутыми клыкастыми мордами; фиолетовые пузатые малыши с крылышками, что мелькали туда-сюда так быстро, что глаз не успевал уловить их движений; постоянно меняющие цвет крупные ящеры, ползающие по стенам и потолку, с тяжелыми бластерами на спинах… – и, конечно, люди, покрытые с ног до головы татуировками, в пестрой одежде, с самыми невообразимыми имплантатами (вроде третьей руки, растущей изо лба, или шести дополнительных механических ног, превращавших их владельца в подобие гигантского паука).

Офицеры медленно доставали оружие и осторожно клали его на палубу. Механическое око Тедди внимательно следило за ними, перебегая с одного на другого – и вдруг замерло, уставившись на Лиру Тайрэн.

Десантница стояла ровно, не сводя глаз с пиратского адмирала, ее правая рука замерла над покоящимся в раскрытой кобуре бластером.

Тедди восхищенно повернулся к ней всем своим сложным телом; в лоб Лире смотрел ствол, сегодня уже выплюнувший из себя одну смерть.

Принц внимательнее вгляделся в лицо женщины, что не желала уступить силе, – худое, с выдающимися скулами; коротко стриженные светлые волосы (что у них за мания в этом мире – стричься так коротко!); почти бесцветные брови и ресницы – Лира не удостаивала сделать даже самую простую косметическую операцию, предпочитая естественный цвет любому украшательству; когда-то прямой нос, сломанный не меньше чем в трех местах; холодные голубые глаза, исполненные ненависти.

– Давай, красавица, доставь мне удовольствие! – весело крикнул Тедди. – Давно мне не приходилось играть в дуэль, да к тому же с бабой!

Рониен увидел в глазах Лиры непререкаемую уверенность. «Она же правда сделает это! – ужаснулся он. – Еще одна бессмысленная смерть…»

– Нет, – тихо сказал принц и, опершись рукой об один из мониторов, спрыгнул с мостика в операционный зал. – Не надо, Лира!

Женщина перевела на него удивленный взгляд.

– Не перечьте ему, прошу вас! – Рониен протянул к ней руку в умоляющем жесте. – Через минуту все закончится…

Но договорить принцу не дали: голубой чешуйчатый хвост сбил его с ног, а когтистая лапа мохнатого зверя мгновенно вырвала из его кобуры бластер. Тут же молниеносно спикировавший фиолетовый амурчик обезоружил Лиру.

– Бездушная Тегзан! – выругался принц, второй раз за минуту поднимаясь на ноги.

– Бейтамский дьявол! – выругалась Лира. – Ты зачем помешал мне?! И кто ты вообще такой?..

Пираты не теряли времени: они деловито собирали разложенное по палубе оружие и одному за другим сковывали своим пленникам руки электронными кандалами.

– Ну вот и все веселье, – огорченно сказал Тедди и спрятал бластер куда-то в недра своего механического тела. – Похоже, тут у нас собралось все офицерье… Мистер Бока! – чифтэн обернулся к гуманоиду с огромной зеленой головой, снабженной длинным хоботом, вокруг которого в кучку собрались два злобных красных глазика. – Всех пленных в чине от супер-сержанта и ниже – переправить в казематы на «Кальмаре». Проследите.

Мистер Бока хрюкнул что-то в ответ, развернулся и принялся отдавать приказы толпе киборгов.

– А вами, сударики мои, Плюшевый Медведь займется лично! – Тедди Бёр оглядел согнанных в одну кучу офицеров крейсера.

Тем временем руки принца завели за спину, большие пальцы его сцепили захватами, соединенными короткой цепью. Оглядев его форму без знаков различия, пират с пламенным ирокезом на покрытой шрамами голове и протезом-клешней вместо левой руки, видимо, принял его за младший чин – и погнал к группе операторов, которых как раз строили в колонну, чтобы вывести из операционного зала по направлению к ангару.

– Подождите, вы не поняли… – заговорил принц, но давешний пират с ирокезом только толкнул его в спину, подгоняя. «Если меня выведут из зала, я уже ничего не смогу изменить!» – подумал принц, ужаснувшись стремительности, с которой развивались события.

– Мистер Бёр! – принц попытался перекричать шум, царивший в операционном зале – топот ног, жужжание крыльев и сотни голосов. – Чифтэн Тедди Бёр, это очень важно! – на сей раз толчок в спину оказался намного чувствительнее, и Рониен понял, что пиратский адмирал, даже если услышит его – не обратит на его зов никакого внимания. Стремительно меняющаяся обстановка – и ни одной лишней секунды, чтобы дать вызреть решению… В последний момент принц заметил в толпе офицеров знакомое лицо:

– Унт! – закричал он, что было сил. – Не дайте им увести меня, иначе все пропало!..

Унт Дорон все еще стоял на мостике и видел, как принца уводили, приняв за рядового матроса, и хотел уже порадоваться за него – все-таки Рониену удастся сохранить жизнь. Он слышал его зов, видел, как принц ринулся в его сторону; видел и то, как теперь два киборга в семь рук жестоко избивали его – а он все кричал что-то и вырывался… И вдруг у лейтенанта словно лампочка зажглась в голове: «Так у парня с самого начала был план!» – догадался он.

– Согласен, с кэпом получилось как-то нехорошо, – Тедди продолжал тем временем разливаться в приступе красноречия. – Но должен же у вас остаться какой-нибудь другой главный? Эй, командир, отзовись!

«Как нельзя вовремя», – подумал Унт.

– Его как раз сейчас калечат ваши люди! – воскликнул он. – Это вон тот парень, он принц Ложи Равновесия Сената, – лейтенант мотнул головой в сторону Рониена, так как его руки тоже были сцеплены за спиной.

– Кто это там калечит принца?! – шутливо возмутился пиратский чифтэн. – Мистер Бока, разберитесь!

(– Еще один принц?.. – удивленно пробормотала Лира.)

Мистер Бока прохрюкал что-то паре амурчиков, те метнулись в сторону Рониена, вереща пронзительными голосками, и вскоре принц, весь покрытый синяками и ссадинами, предстал пред мутное око Тедди Бёра.

– Где я тебя видел?.. – уставился он на пленника, который пытался слизнуть струйку крови, сочившейся у него из носа. – Ах, это ты сейчас тут распрыгался и сорвал мне дуэль! Куда вы его тащили, кретины, видно же, что это как минимум офицер!.. Или нет? Приятель, кто ты такой, и какого керзода ты делал на мостике?

– Я действительно принц, и меня зовут Рониен, – негромко сказал принц Рониен; спокойствие вернулось к нему: дальше все пойдет так, как нужно. – На мостике я помогал капитану в управлении кораблем. И это я посоветовал ему сдаться.

(Принц услышал, как сразу несколько офицеров корабля произнесли какое-то слово, которого не было в солярианском языке: во всяком случае, обучающая машина не сообщила его Рониену; однако слово это, несомненно, прозвучало именно в его адрес.)

– Ух ты! Спасибо за подарок. Я давно мечтал о новеньком, с иголочки имперском крейсере! Кстати, я уже говорил, что сегодня у меня День рождения?

(Слово «имперский» вызвало у офицеров зубовный скрежет.)

Рониен смотрел в болезненный желтый глаз Тедди; да, ошибки быть не могло.

– Корабль не достанется вам, мистер Бёр, – тихо и даже печально, но твердо сказал он.

– Ха. Ха. Ха, – раздельно произнес чифтэн: он был лишен возможности смеяться по-настоящему. – Хоть один пленник с чувством юмора. Продолжай, – Рониен видел, как метнулся глаз, прочел на его поверхности сомнение – и снова увидел глубоко на дне…

– Корабль нужен нам, чтобы преследовать зло, грозящее всему вашему миру, – в тихом голосе Рониена было все больше печали; вряд ли в этот момент слова его можно было назвать убедительными.

На этот раз ответу чифтэна предшествовала небольшая пауза.

– С чего ты взял, что это вообще меня волнует? – сказал он, и принц увидел, как неожиданная надежда, которую Тедди Бёр нашел в его голосе, вытолкнула затаенное на самую поверхность души. Боль.

– Потому что это соломинка, за которую ты еще можешь ухватиться, – прошептал Рониен. – А будет ли другая такая в твоей жизни? Помоги нам – и она утихнет. Хотя бы немного.

Боль сверкнула яркой звездой. И исчезла, словно бабочка, спорхнувшая с цветка. Как будто никогда ее и не было.

– Ты мне надоел, – чифэтн отвернулся от принца. – Мистер Бока, всех офицеров – в тюремный блок этого крейсера.

Зеленый слон что-то вопросительно хрюкнул в ответ.

– Ты прав, летать на посудине без названия не годится! Но у меня уже есть подходящее имечко для моего нового флагмана: «Беглый ветер». И я хочу, чтобы эта кодла томилась в его тюремном блоке. Исполняйте, мистер Бока! А я пока осмотрю грузовой отсек и камбуз: надеюсь, на этой развалюхе найдется приличное вино!

Мистер Бока снова что-то прохрюкал, махнув хоботом в сторону принца.

– Ничего интересного, в тюремный блок вместе со всеми, – небрежно ответил Тедди. – Больше нет вопросов?

Красноглазый слон утвердительно всплеснул ушами и принялся отдавать приказания.

Тедди Бёр, задрав квадроподы, на которых стоял до этого, опустился на три маленьких колесика и покатил вон из операционного зала; не оглядываясь. Мистер Бока и большая часть пиратов вышли следом за ним. Операторов и гвардейцев-охранников вывели минутой раньше. В зале, помимо ста десяти пленников, осталось около тридцати вооруженных до зубов пиратов.

– Не может быть… – прошептал принц обреченно. – Я не мог ошибиться; это читалось так явно…

«О чем я думал?! – пронеслась в его голове яркая, все опаляющая мысль. – Ведь это совершенно другой мир, и к чему тут мое знание человеческих душ? Да и человек ли он вообще?..»

Принц облизнул губы; соленое. В тот же миг нахлынула небывалая усталость, и заболело избитое тело. «Но ведь я же видел! Это было ясно, как дневной свет!.. – и тут же горько усмехнулся своей глупой надежде. – В мире, где солнца всех цветов радуги рождаются и умирают каждый миг».

– Вперед! Пошли! – закричала пиратка в сексапильно обтягивающих ее тело блузке и шортах из змеиной кожи, в высоких сапогах до колена. – Шевелитесь, имперские шавки! – в руке ее взметнулся верткий бич; ближайший к ней офицер вскрикнул – форменный комбинезон у него на плече оказался разрезан, словно бритвой, и по щеке протянулась кровавая полоса.

Принц шел вместе со всеми, не обращая внимания на то, что творилось вокруг; он погубил сто человек, заставив Унта и Дина отправиться в погоню за Черной Тенью. И стал причиной страданий еще полутора тысяч. И уже ничего не исправить… Какой бессмысленный, бездушный мир!

– Я не знаю, кто вы… – услышал он тихий шепот у самого уха. – И откуда вы взялись. Я Пат Дибан, командир службы внутренней охраны крейсера в чине супер-майора, – принц повернул голову. Мужчина средних лет смотрел на него с безумной надеждой в глазах и плохо скрываемой улыбкой на лице. – Не знаю, как вам это удалось, но, похоже, вы спасли нас! В тюремном блоке «Катрин» десять камер, надо сделать так, чтобы в каждую попал хотя бы один офицер внутренней охраны; считая со мной, нас четырнадцать человек – не такая сложная задача… Вы знаете кого-нибудь в лицо?

– Только лейтенанта Дорона, – ошеломленный словами этого нового знакомого, проговорил Рониен.

– Держитесь к нему поближе… – прошептал Пат Дибан и протиснулся дальше.

– Получается как раз по одиннадцать в камеру, – сказал восьминогий киборг, обращаясь к пиратке с бичом.

– Прекрасно, пихайте этот сброд по клеткам! – презрительно процедила она. – Поставишь по человеку у каждой двери, плюс ты и еще двое – будете топать вперед-назад типа патруль. Остальные могут гулять.

– И почему именно мне всегда достается грязная работа?! – ругнулся «паук», когда «дьяволица» смоталась из тюремного отсека. – Как раз когда появился шанс раздобыть сносный модулятор потока для…

Для чего именно хотел пират раздобыть сносный модулятор потока, Рониен уже не услышал: глухая дверь камеры закрылась, и он, Унт Дорон и еще девять офицеров оказались запертыми в совершенно пустой тюремной камере.

– Здесь что, даже скамеек нет? – удивился принц.

– Здесь все есть, Рон! – Унт не мог сдержать своей радости. – Похоже, тебе удалось совершить чудо.

– Я уже слышал это от какого-то офицера охраны, – принц радости Унта не разделял.

– И услышишь еще не раз! – лейтенант задрал одну ногу кверху пяткой, глядя через плечо, хитрым нажатием сдвинул в сторону каблук ботинка и достал из него универсальную отмычку. Через пару секунд руки Унта были свободны; еще пятнадцать секунд – и одиннадцать человек потирали свои затекшие большие пальцы.

– Запереть офицеров внутренней охраны в их же камерах – то же самое, что бросить шигунийского зайца в куст маниосуса! – расхохотался Унт и похлопал принца по плечу.

Унт подошел к незаметной кнопке в углу и нажал на нее; одна из стальных панелей совершила разворот на сто восемьдесят градусов, и в камере появился терминал.

– Это стандартный терминал управления койками и туалетом, сделанный для удобства заключенных, – говорил Унт Дорон, непрерывно тыкая в разные опции активной панели. – Но офицеры внутренней охраны, естественно, знают секретные коды и пароли, которые могут (еще чуть-чуть!), например, обмануть камеры слежения… А ведь пираты не только не обыскали нас, но даже не забрали персональных терминалов!

– И мой меч, – обескураженно заметил принц. – Ты хочешь сказать, что мне все-таки удалось?..

– Не знаю, мог ли ты сделать больше; разве что попросить Тедди заодно вернуть нам оружие… Наши тюремщики наблюдают за нами при помощи скрытых камер слежения, – продолжал Унт, подсоединяя персональный терминал к терминалу управления камерой. – Запускаем программу модуляции изображения – и они будут видеть компьютерную анимацию на основе последнего кадра, например, вот этого… готово! Теперь мы можем делать здесь, что захотим – эти кретины в жизни ничего не пронюхают!

– И Тедди Бёр знал обо всем этом?

– Или он намеренно вытряс из своей ржавой башки память, во что не очень-то верится – или знал; сто процентов знал! Почему, ты думаешь, он так ненавидит Империю? – лейтенант продолжал копаться в лабиринтах компьютерных меню, то и дело вводя логины и пароли. – Он же был офицером внутренней охраны на крейсере, том самом, что мы сегодня взорвали. Поднял восстание, после того как имперские кибернетики-коновалы «поиграли» с его телом и разумом и превратили в это чудовище. А устройство пенитенциарных систем на крейсерах с тех пор почти не изменилась, разве что исчезли камеры пыток.

– Унт! А ты уверен, что знаешь, что делаешь? – взволнованно спросил один из офицеров.

– Даже не сомневайся, Гин! – Унт выбрал последнюю опцию на активном мониторе, и в потолке камеры бесшумно открылось окно.

Лейтенант достал из сумочки на поясе круглую коробочку – рулетку, вытащил из нее край ленты; прицелился, вытянув руку вертикально вверх. Тихо клацнув, рулетка выстрелила, и край ленты прилепился к потолку под самым окном. Унт опустил рулетку примерно на уровень колена, щелкнул встроенными в нее кусачками – и спрятал коробочку с остатками ленты в карман. Потом, схватив нижний край ленты, он сначала надорвал ее вдоль – а потом резко дернул, расширяя разрыв. Лента разделилась на две тонкие полоски, отстоящие друг от друга чуть меньше, чем на полметра; полоски были соединены между собой рядом поперечных ниток – на расстоянии тридцати сантиметров друг от друга.

Веревочная, вернее, «ниточная» лестница, похоже, была сделана на основе нанотехнологии – получив начальный импульс внизу, дальше лента сама разрывалась на нужное расстояние, выстраивая поперечные «планки»; на самом верху правая часть ленты (та самая, за которую дернул лейтенант) оторвалась от потолка, отскочила в сторону, выравниваясь на ширину лестницы, и снова прилепилась к потолку.

– Добро пожаловать в систему вентиляции «Катрин VII», господа! – воскликнул лейтенант и первым полез вверх. – Кстати, нитки очень тонкие, так что обнаженными руками советую не хвататься – порежетесь.

Принц полез следом за Унтом, удерживаясь за «перекладины» не ладонями, а локтевыми сгибами. Вскоре голова его поднялась выше уровня потолка, проникнув в вертикальную вентиляционную шахту; в одну из стенок шахты были вмонтированы узкие горизонтальные скобы – путь наверх. Рониен полез дальше, следом за лейтенантом.

Вертикальная шахта перешла в горизонтальную, узкую и низкую – около метра в каждом из измерений, – уже заполненную движением: офицеры выбирались из камер и все следовали в одну сторону, передавая по цепочке команды от Пата Дибана.

– Куда мы движемся? – спросил Рониен Унта, рядом с которым полз на коленях; ножны с мечом гулко стучали по полу и стене шахты.

– Как я понимаю, к ангару. Наверное, Пат рассчитывает захватить какой-нибудь из пиратских десантных кораблей…

– И у нас будет шанс спастись?

– Да, если пираты отключили «Невод».

– А если не отключили?

– Это маловероятно! Ведь «Катрин VII» от них уже не вырваться, а эта штука жрет дьявольскую прорву энергии… Кстати, активировать «Невод» – дело долгое, а небольшой корабль уйдет в подпространственную брешь намного быстрее огромного крейсера, может хватить и минуты.

Через какое-то время гусеница из сотни человек остановилась, и к Унту с Рониеном по цепочке пришла просьба от Пата Дибана:

– Кто обладает хорошими навыками рукопашного боя – продвигаются вперед, – громко прошептала миловидная девушка, что оказалась перед лейтенантом.

– Это для десантников, Рон, – уныло сказал Унт. – Передай дальше.

Вдруг принц усмехнулся – и почувствовал, что к нему наконец-то пришло радостное осознание: удалось! Несмотря ни на что, удалось! Значит, не так уж сильно отличается этот мир от его родного. Все просто: решить и решиться – это только полдела. Здесь нужно еще и успеть…

– Прижмись к стенке, Унт, и пропусти кое-кого с навыками рукопашного боя, – весело сказал Рониен. – Не знаю, как насчет десантников, а мой-то меч здорово заскучал по доброй схватке!

ГЛАВА ПЯТАЯ

В ангаре «Катрин VII» было три причала: у одного из них стоял шаттл, на котором несколько дней назад прилетел Нот Мэйден; еще два были заняты пиратскими десантными кораблями. Эти посудины, как и сами пираты, были похожи на чокнутых клоунов, сбежавших из сумасшедшего балагана: размалеванные скабрезными надписями, со множеством бесполезных, но довольно жутких шипов и кронштейнов, ферм и острых серпов, приваренных по всей обшивке как попало.

Корабли висели у причалов, поддерживаемые силовым полем, а на погрузочной платформе перед ними высились штабеля ящиков и контейнеров. Четверо пиратов за пультами гравипогрузчиков вяло перетаскивали награбленное внутрь десантных кораблей. Еще десятка полтора слонялись туда-сюда по платформе, изображая охрану.

Рониен, Пат Дибан и Лира Тайрэн, прижатые друг к другу, как кусочки рыбного ассорти в ваккумной упаковке (что неожиданно порадовало принца), выглядывали из верхнего вентиляционного хода.

– …Надеюсь, пираты не скоро почувствуют духоту: чтобы нам здесь ползать, мне пришлось отключить нагнетатели воздуха в половине вентиляционных шахт, – сказал Пат.

– А где пленные матросы? – вдруг дошло до принца. – Ведь на крейсере всего один ангар!

– Их уже отправили, – покачал головой Пат. – Эти два бота вошли в ангар всего несколько минут назад, пока вы добирались сюда по шахте.

– По-моему, все ясно, – вступила в разговор Лира. – Перебьем охрану, захватим корабли – и смываемся отсюда…

– Может, лучше подождать? – задумчиво предложил Пат. – Большая часть этих пиратов, похоже, просто слоняются тут без всякого дела, и могут в любой момент убраться из ангара. Зачем выставлять охрану на захваченном корабле?

– Если космические пираты хоть чуть-чуть похожи на бандитов моего мира, то эти «бездельники» – все же охрана, – покачал головой Рониен (что было не так-то просто сделать в тесноте вентиляционного хода). – Стерегут добро шайки от собственных подельников: на случай, если те перепьются и захотят начать дележ добычи раньше времени.

– Значит, придется все же драться… – пробормотал супер-майор внутренней охраны.

– Отсюда все, конечно, видно, как на ладони, – Лира перешла к делу. – Но нападать через этот ход – чистое безумие. Один пират с бластером пережжет нас всех.

– Есть три выхода вентиляции уровнем ниже, – обнадежил ее Пат. – Кстати, правый сейчас как раз скрыт контейнером…

– Это хорошо, но нападать все равно придется из всех трех нижних точек проникновения. Пат, вы отсюда будете сообщать разведданные: настроим передатчики терминалов на один канал.

– Сколько всего людей? – спросил принц.

Лира смерила его не очень приязненным взглядом – насколько это было возможно в условиях узкой вентиляционной шахты.

– Семь офицеров-десантников, включая меня, еще двое добровольцев из внутренней охраны, неплохо владеющих рукопашным боем… и ваше высочество.

– Значит, десять человек, – заключил принц. – Шестеро спрячутся за контейнером; потом четверо – по двое на каждую из оставшихся точек проникновения – привлекут внимание пиратов. И основная группа получит пару секунд преимущества.

Рониен даже не заметил, что по привычке взял на себя решение тактической задачи. Лире оставалось только спросить:

– И как же эти четверо привлекут к себе внимание противника?

– Нападут на него, как же еще? – спокойно ответил принц. – Дайте мне одного человека, и я спускаюсь к центральному выходу.

Наконец, Лира Тайрэн не сдержалась:

– Кто дал вам право распоряжаться здесь?!

– Агент Ложи Равновесия Унт Дорон, – ровно сказал Рониен. – Или вы не помните?

– Скажите еще, что вы сами – принц Ложи! – фыркнула Лира.

– Что поделать, если я и правда принц? – немного слукавил Рониен.

– Не цепляйся к нему, Лира, – примирительно сказал Пат Дибан. – В конце концов, он действительно знает, что делает.

Лира Тайрэн недобро дернула головой:

– Лейтенант Дик Сайер!

– Слушаю, мэм, – раздалось откуда-то из-за их спин.

– Твой терминал работает?

– Да, мэм.

– Переключи передатчик на четырнадцатый канал и следуй за его высочеством. Кстати, насчет канала – это всех касается. Рин пойдет со мной к левому выходу. Остальные – в правую группу; командир – Эли Минак.

– Есть, мэм! – звонко откликнулась Эли.

– Эли, слушай внимательно: во-первых, тихо снимешь решетку; тихо, а не как в прошлый раз, понятно?! Когда все вылезут наружу, разберите по одной цели. Как только будете готовы напасть – рапортуй. Потом ждешь до первой активности врага – и вперед! Я рада, что нет вопросов. Действуйте, и да ведет вас Великий Разум.

«Во время войны мне здорово не хватало таких командиров», – отметил про себя Рониен, шлепая на коленях до ближайшей вертикальной шахты. Он легко ухватился за перекладину лестницы, немного подтянулся, втащил в шахту ноги и полез вниз, потом выбрался в первый горизонтальный ход. По пятам за ним двигался дюжий парень – Дик Сайер.

Горизонтальная шахта окончилась решеткой, сквозь которую принц прекрасно видел небольшой сектор ангара; выход находился примерно в метре от пола. Стараясь не шуметь, принц вытащил из ножен меч, приготовился выбить решетку и броситься на ближайшего пирата – это был омерзительного вида карлик с гигантскими зелеными прыщами по всему телу; Рониен так и не понял, был ли это представитель иной гуманоидной цивилизации или несчастливо мутировавший человек. Карлик играл в какую-то карманную компьютерную игру, сидя на ящике, оружия у него видно не было. «Наверное, в кобуре», – подумал принц.

– Дик, – шепотом позвал он напарника.

– Да, сэр! – откликнулся парень.

– Тише ты, он совсем рядом, – зашипел Рониен; и точно: карлик повел головой из стороны в сторону… но тут же успокоился. – Хвала Эгиону! Слушай, Дик. Один из них сидит прямо передо мной. Когда все начнется, я быстро разберусь с ним и займусь следующим, а ты попробуй найти у этого оружие.

– Понял, сэр, – прошептал в ответ Дик. – Я на связи, сообщу по поступлении сигнала…

Все было готово, оставалось только ждать… На Рониена тут же нахлынули усталость и боль в поврежденном теле: киборги не только разбили ему нос, но и поставили несколько синяков, да еще пару раз принц неслабо получил по почкам. Пришлось собраться, резко отринув мысли об отдыхе, чтобы в нужный момент не оказаться излишне расслабленным.

И сразу же принц вспомнил капитана. «Не должен человек умирать вот так, в ярости, о которой потом жалел бы, – думал Рониен. – Умирать, не имея даже мгновения на то, чтобы вспомнить свою жизнь, не подозревая, что смерть уже в одном шаге от него… Последнее, что он сделал в жизни – ударил меня… По-моему, меня никогда в жизни не били столько, сколько уже успели за сегодняшний день!.. Славный Дин Рейсс, в моей памяти о тебе сохранится только хорошее; добро, которое ты делал для других в те недолгих два дня, что я знал тебя…»

– Сообщают, что пора, сэр! – прошептал Дик.

«Началось», – подумал Рониен, поудобнее перехватывая меч, и разрешил себе маленькую поблажку – задержаться на время одного глубокого вздоха…

Размахнувшись, принц гардой меча выбил из пазов вентиляционную решетку; решетка еще не ударилась о платформу, а он уже подтягивался вперед, схватившись руками за края шахты. Меч, зажатый в правой руке, немного мешал, но все же принц сумел придать своему броску хорошую скорость – такую, что, когда он вылетел из шахты, ему хватило энергии толчка, чтобы выставить правую ногу и не упасть лицом вниз.

Услышав сзади шум, карлик вскочил на ноги и, пронзительно заверещав, уронил свою игру; и тут принц почувствовал, что вторая нога застряла в шахте (карлик схватился за бластер, который лежал у него в кобуре); правую руку принц держал внизу, на отлете, так что ему не потребовалось лишней секунды для замаха (карлик выхватил бластер); меч со свистом рассек воздух.

Оказалось, что голова пирата едва держалась у него на плечах: удар оказался таким сильным, что принц не только перерубил карлику шею, но и развернулся вокруг себя, таким образом высвободив из шахты левую ногу.

Серо-черный комбинезон принца забрызгало зеленой жижей. «Все-таки не человек», – промелькнула несвоевременная мысль.

Слева и справа от себя Рониен услышал шум и крики; из шахты выскользнуло ловкое тело Дика.

В поле зрения принца было два пирата: один из давешних крылатых фиолетовых амурчиков и человек-киборг на четырех острых, широко расставленных металлических ногах.

В следующий миг рядом с принцем оплавилась стена – откуда-то прилетел заряд плазмы; но стрелок явно находился вне пределов досягаемости, так что принц не обратил на это внимания…

Амурчик порскнул куда-то в сторону и вверх; принц прыгнул по направлению к киборгу, замахиваясь мечом; вдруг из механических недр четырехного пирата сверкнул красным лазерный луч – чиркнул принца по левому боку.

Разящий меч столкнулся с верхним манипулятором киборга; в металлической руке что-то хрустнуло – и тут же Рониен получил мощный удар в плечо правой живой рукой пирата, его отбросило и развернуло на пол-оборота. Принц, не теряя равновесия, завершил поворот и использовал энергию для второй атаки; меч врубился в потроха киборга; брызнула красная кровь, посыпались искры; принц упер ногу в тело пирата; резко вытащил меч и воткнул его в обыкновенную живую голову.

Киборг сложился, как карточный домик, и принц тут же почувствовал острую боль в обожженном лазером боку. Рядом с ним рухнули откуда-то сверху подпаленные фиолетовые ножки – все, что осталось от амурчика.

– Прячьтесь, сэр! – услышал Рониен крик Дика – и тотчас последовал совету десантника. Пригнувшись, он нырнул влево за контейнер; у него за спиной вспыхнул подожженный плазмой ящик.

Теперь Рониен оказался в относительной безопасности, защищенный стенкой контейнера, и смог спокойно оглядеться.

Впереди, шагах в двадцати от него, Лира с колена вела огонь из бластера, хозяин которого – огромный пират с массивной лысой головой на толстой шее – прислонившись спиной к ящику и пытаясь вдохнуть, медленно умирал от многочисленных разрывов внутренних органов.

Напарник Лиры – Рин – так и не успел выбраться на платформу: сгусток плазмы застал его, когда он высунулся из шахты только по пояс, и его обугленные останки теперь заграждали точку проникновения.

Рониен развернулся: из шести коммандос, атаковавших с основного плацдарма, четверо были еще живы, и у троих в руках уже было оружие – они непрерывно обстреливали платформу и причалы; через вентиляционный ход, защищенный контейнером, один за другим выбирались крепкие офицеры – похоже, Пат Дибан подобрал добровольцев для второй волны. Дик с бластером наготове притаился за ящиком в нескольких шагах от принца.

Рониен на секунду выглянул из своего укрытия: по два пирата на каждом из причалов продолжали стрелять, спрятавшись за гравикарами. И все: остальные в момент нападения находились на открытом месте и стали прекрасной мишенью для десантников, завладевших оружием.

– Хватит, сдавайтесь! Иначе вам конец! – закричал принц. «Неужели правда все?» – пронеслась крамольная мысль, но он сразу отмахнулся от нее: пока рано…

– Сверху, сэр! – услышал Рониен громкий шепот Дика – и сразу отпрыгнул в сторону, сгруппировавшись, ушел в кувырок, и только потом позволил себе взглянуть наверх. Дик как раз выстрелил, но промахнулся, и плазма лишь оплавила стенку контейнера, из-за которого вылетел фиолетовый купидон. Тот, как и принц, услышал шепот Дика – и выстрелил на голос; пылающий дейтерий сжег парню половину тела. Фиолетовый летун повернулся к принцу – и тут сверху на него рухнула вентиляционная решетка: Пат, прятавшийся у выхода из верхней шахты, вовремя вышиб ее ногой. Амурчик потерял равновесие и резко спикировал вниз, чуть не упав на платформу, выровнял полет, но выстрелить не успел: Рониен пригвоздил его острием меча к стенке контейнера.

– Сдавайтесь, я сказал! – снова закричал принц.

– Хорошо, не стреляйте только! – услышал он визгливый голос.

– Я тоже сдаюсь, – поддержал его второй, больше всего похожий на лай.

– Керзод с вами, банкуйте!

– Быстрее, за мной! – Пат Дибан выпрыгнул из верхней шахты на крышу контейнера. Рониен переложил меч в левую руку, в правую взял бластер амурчика, бросил последний взгляд на останки Дика Сайера – и вышел на открытое место.

Четыре оставшихся в строю пирата, задирая вверх все свои живые и искусственные конечности, с опаской выглядывали из-за гравикаров.

Рониен побежал к десантному катеру по ближайшей к нему центральной платформе. Рядом, держа на мушке пленных пиратов, бежала Лира.

– Захватим все три корабля, – она дышала легко, будто не было только что жестокой схватки. – Так больше шансов уйти. У вас лазерный ожог на боку.

Рониен только хмыкнул: боль в ране и во всем разбитом теле вымотала его. Подбежав к пиратам, он поднял валявшийся на платформе лазер, бросил его за спину, где его поймал один из офицеров, и приставил к хлопающей пластиковыми веками голове одного из киборгов острие меча:

– Вы успели сообщить о нападении? Отвечай правду, от этого зависит твоя жизнь.

– Нет, не успели, – проскрипел пират, и только тут принц разглядел, что оба его глаза – искусственные. «И как я определю, врет он или нет?»

– Калланти Лиэр! – высказался принц и приставил меч к голове второго киборга. – Кто-нибудь успел сообщить о нападении?

(Пат Дибан у него за спиной раздельно говорил в микрофон передатчика:

– Всем офицерам «Катрин VII»! Подбирать оружие и следовать к ближайшему кораблю. Выживших пиратов захватывать в плен. Сообщить о готовности кораблей к вылету.)

– Нет, никто! – испуганно залепетал пират. – Тедди Бёр приказал всем вырубить переговорники, сказал, что они мешают работе систем «Беглого ветра».

– Не может быть! – вслух подумал Рониен.

– Мне тоже показалось, что это жуткая глупость! – поддержал его пират.

– Ну долго вы там? – из шлюзовой камеры пиратского десантного корабля выглядывал Унт. – Рон, тащи его внутрь!

Когда все оказались на борту, и последний офицер задраил оба люка шлюзовой камеры, принц наконец-то ощутил что-то вроде покоя:

– Я рад, что мы с вами на одном корабле, Унт, – сказал он лейтенанту.

– По-моему, Рон, мы уже перешли на ты? – усмехнулся тот. Принц улыбнулся в ответ, и вдруг боль в боку окончательно подкосила его.

– Нулгарский черт! Он ранен! Тут есть медики?!

(– Всем кораблям доложить о готовности к старту, – приказывал в передатчик Пат Дибан. – Через минуту я открою двери ангара…)

По бортам десантного корабля располагались длинные скамейки, и хотя он наполовину был забит ящиками с украденным на «Катрин VII» имуществом, для тридцати офицеров, одного раненого принца и двух пленных пиратов тут с лихвой хватило место.

Унт Дорон уложил Рониена на скамейку; рядом с ними тут же оказался майор медицинской службы, к поясу которого крепилась целехонькая полевая аптечка – пираты и не подумали ее конфисковывать. Первым делом он вколол принцу ампулу обезболивающего.

Корабль дернулся – это Пат отсоединил магнитный швартов – и стал мягко покачиваться в свободном полете на волнах силового поля.

Медик обрабатывал рану принца: устранял обожженные мертвые ткани, прыскал на обнажающуюся рану антисептиком и смазывал ее регенерационным гелем.

– Как только мы выйдем из ангара, пираты сразу поймут, что к чему: мы ведь не знаем паролей их пилотов, – отдавал последние приказы Пат. – Поэтому сразу разлетаемся в разные стороны – и да поможет нам Разум. Заранее введите конечные координаты гиперперехода. Точка рандеву – ближайшая нейтральная звездная система на пути к Федерации… Ворота ангара открыты – все ребята, поехали!

Корабль дернулся под воздействием изменившегося ускорения, и ощущение движения было последним, что запомнил принц Рониен: он наконец-то провалился в беспамятство.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Голубое небо, прочерченное стрелами полупрозрачных облаков, стояло перед ним на расстоянии вытянутой руки; стебли травы трогали лицо.

«Это, наверное, сон», – подумал принц.

– Это сон? – спросил он вслух и окончательно проснулся.

– Скорее, легкая галлюцинация, – рядом сидел офицер медслужбы, пожилой уже человек с очень приятным, надежным лицом. – Так бывает после некоторых лекарств.

– Долго я спал? – спросил Рониен, приподнимаясь.

– Пару часов. Насчет пиратов не беспокойтесь: они даже не успели ничего сообразить, а мы уже ушли в подпространство…

Принц встал со скамейки и обнаружил внутри себя странное чувство: что-то явно было… не так.

– Рон, ты в порядке? – Унт Дорон выглянул из соседнего отсека.

– Как ни удивительно, в полном! – ответил принц и тут уж догадался: странным было то, что врач не попытался уложить его назад на скамейку и вообще не запрещал двигаться!

– Ваш организм просто великолепно реагирует на лечение, – подтвердил медик. – Да и рана была не очень опасная.

– Мне так не показалось, – недоверчиво наклонил голову Рониен.

– Однако это так – по нашим меркам, – уверенно заявил медик. – Просто был превышен ваш, так сказать, предел прочности: драки, напряжение боя, наконец, ранение – в итоге организм просто не выдержал, и мозг отключился.

– Спасибо вам, господин…

– Майор Вэн Тубис, к вашим услугам.

Рониен пожал протянутую руку.

– Пойдем в кабину, посмотришь на звезды, Рон! – потянул принца за собой Унт. – В прошлый раз ведь тебе понравилось?

– Понравилось – это не совсем правильное слово, – не очень уверенно ответил принц; но все же пошел следом за лейтенантом.

– Для начала – вот тебе персональный терминал взамен разбитого, – Унт протянул Рониену браслет. – Подобрал на платформе ангара, по пути к боту; там еще несколько осталось… – принц снял с запястья разбитый терминал и нацепил новый, включил его – и сразу услышал короткий зуммер динамика в ухе. – Нам повезло, что на этой развалюхе оказался работающий гипердвигатель! – рассказывал по дороге Унт.

– Зачем он на десантном боте?

– Согласен, довольно странно. Но это ведь пираты! У них все делается или чересчур, или кое-как. Обычно они пытаются оборудовать силовыми полями, оружием и гипердвижком все, что может летать, кроме, разве, гравикара – чтобы всегда иметь дополнительную возможность смыться… Да что говорить! Если подпространственный двигатель оказался даже на шаттле… Хотя это, конечно, шаттл, на котором прилетел принц Ложи Равновесия, да не какой-нибудь, а сам Нот Мэйден!..

Унт продолжал что-то объяснять, сравнивать, но тут они наконец-то добрались до кабины пилота – и Рониен уже не слушал его. В первый раз он, наверное, просто не поверил, но сейчас…

Бескрайнее чернильно-черное покрывало, все исколотое иголками, а за ним – яркий-яркий белый свет…

– У него… совсем нет дна? – тихо спросил принц.

– По-настоящему этого до сих пор никто не знает.

Принц подумал, что звезды, планеты, их корабль и вообще все, что он видел и знал, существует лишь для того, чтобы показать бесконечность пространства, объемлющего их – как пылинки в луче света помогают увидеть его границы.

– Добро пожаловать на Мумбар! – в пилотском кресле бота сидел неизвестный Рониену офицер; он утопил штурвал в панель, и нос корабля мягко поплыл вниз.

Сначала в поле зрения появилось светлое зарево атмосферы, а следом за ним выплыл чуть изогнутый горизонт планеты; ясно видны были острова в океане и разноцветные поля облаков.

– Значит, вы и есть Рониен, тот самый знаменитый пришелец из другого измерения? – спросил пилот.

– Видимо, да, – ответил Рониен.

(– Я кое-что рассказал ребятам, пока ты был в отключке. После церемонии прощания с погибшими, – шепнул ему на ухо Унт. – О тебе и о том чуде-юде, из-за которого мы попали в этот переплет.)

– А я лейтенант Виареззим Ноггерти, – представился пилот.

– Какое странное имя для солярианца.

– Каждый день благодарю за него моих родителей! – усмехнулся Виареззим. – И, кстати, никому не разрешаю сокращать его до Виа или Ви. Схватили намек?

– Наверное, – пробормотал принц. – Но для меня это не так важно…

В узкую кабину протиснулся Пат Дибан:

– Рад видеть вас в добром здравии, ваше высочество!.. Лейтенант! Я тут покопался в архивах и выяснил кое-что про Мумбар – та планета, на которую мы летим…

– Считай, уже прилетели, – вставил слово Виареззим.

– Так вот, Мумбар – планета, почти полностью покрытая водой, со сложным климатом из-за высокой вулканической активности и множества холодных и теплых течений. Основные поселения – в центре самого крупного континента Мумбара, посреди пустыни Халлар: там расположены кристаллические карьеры – главный источник существования планеты. Но самое интересное…

– С нами пытаются связаться – похоже, местные власти, – перебил его Виареззим. – Кто будет разговаривать?

– Я все еще являюсь руководителем экспедиции, – немного обиженно заметил лейтенант Дорон.

– Нет проблем! – ответил пилот и включил изображение на основной монитор.

Принц с любопытством взглянул на желто-зеленое существо с короткими малоподвижными пальчиками на забавных тонких ручках и умильным выражением кроткой, чуть вытянутой мордочки.

– Вот черт, хризелиане! – не сдержался Унт.

– Именно об этом я и хотел сказать: Мумбар является хризелианской колонией, и эти милые гуманоиды составляют девяносто процентов населения планеты, – закончил свою речь Пат.

– А теперь дружно скажите мне «спасибо» за предусмотрительность – и я включаю звук! – весело выдал Виареззим, на всякий случай подождал несколько секунд и щелкнул тумблером.

– …Неизвестный корабль, назовите себя, – унылым голосом (видимо, уже далеко не первый раз) повторял хризелианин.

– Полномочный представитель Ложи Равновесия Высокого Сената Звездной Федерации Унт Дорон на борту корабля, реквизированного Федерацией, просит разрешения на вход в порт Мумбара, – Рониен даже не ожидал от лейтенанта такой солидности.

– Сообщите название корабля и цель визита, пожалуйста, – все так же уныло сказал хризелианин.

– Регистрационный номер корабля: десантный бот номер один тяжелого крейсера «Катрин VII». Цель визита – коммерческая.

– Имеются ли на борту корабля больные опасными или неустановленными заболеваниями, наркотики в размере свыше десяти стандартных единиц на одного пассажира или члена экипажа, а также оружие массового поражения? – голос хризелианина выражал невообразимую скуку.

– Нет, сэр.

– Таможенная служба Мумбара дает вам разрешение на приземление в порту Халлар, терминал триста четыре. В течение десяти минут после приземления просьба ответственному лицу – господину Унту Дорону – не покидать корабль. Дождитесь представителя таможенной службы для улаживания всех формальностей, – хризелианин не дождался ответа и прервал связь.

– Угораздило же нас устроить точку рандеву на хризелианской планете! – было первое, что сказал Унт после того, как монитор погас.

– А что в них такого страшного? – удивился принц.

– Пристегнитесь, ребята, потом поболтаете, – встрял в разговор пилот.

Унт, Пат и Рониен вышли из кабины, сели на ближайшую скамейку и пристегнулись ремнями.