В понедельник, передав Грязнову в общих чертах рассказ председателя правления банка «Сердце России», Александр Борисович признал, что в этом деле потребуется помощь специалистов и экспертов.
– Да, тут без поллитра не разберешься, – сделал Вячеслав Иванович такой же вывод, только выразив его в более афористичной форме.
– Давай съездим вместе в министерство, в Департамент экономической безопасности.
– Можно и в департамент. Когда?
– Ну я сейчас позвоню, договорюсь обо всем. Наверное, получится во второй половине дня.
– Ладно. Все-таки одиннадцать закрытых банков только в Москве. Каждый из них пышет ненавистью, готов прихлопнуть эту Преснякову. Одиннадцать подозреваемых человек проверить сложно, а тут банки. С ними мороки побольше.
– Личные связи погибших тоже нужно проверять. Преснякова – разведенка, женщина еще в соку, богатая. Сурманинов тоже развелся, тоже, надо полагать, не жил монахом. Молод он был.
– Тогда я сейчас посмотрю, кто у меня свободен, и нагружу их Пресняковой. Охранником уже Курточкин вплотную занимается, вчера уже с бывшей женой разговаривал.
– Ишь ты! Не поленился?
– Да, он такой молодец. Потащился в Медведково на ночь глядя. Выяснилось, раньше у Сурманинова был приличный бизнес, а потом что-то произошло с совладельцем. Не исключено, напарник его кинул. Иначе чего ради коммерсант уйдет в охранники. Тем более что раньше сам с презрением относился к такой профессии.
– Да? Что это он?
– Считал, холуйское занятие.
– Конечно, холуйское. Поэтому у нас их и много.
После ухода Грязнова Александр Борисович позвонил в МВД и договорился с первым заместителем министра о коротенькой аудиенции: мол, позарез требуется помощь специалиста в финансовой сфере. Генерал-полковник сказал, что сможет принять следователей в интервале с половины пятого до пяти.
Пройдя по кабинетам, Турецкий узнал, что Светлана Перова и Яковлев находятся на задании. Решил позвонить в Департамент угро. На месте застал Галину Романову и Володю Поремского. Вызвал их к себе. В принципе хотелось привлечь к следствию фантастически везучего Яковлева. Однако тот сейчас заканчивал расследование сложного дела «оборотней в погонах», которые в тесном сотрудничестве с узбекскими коллегами шантажировали азиатских торговцев, занимаясь вымогательством. Содрали с тех деньги за целый контейнер электрических утюгов. Поэтому Володе сейчас приходилось регулярно мотаться в Ташкент, придется обойтись без него.
Вчера вечером Турецкий уже разговаривал по поводу этого двойного убийства с Галиной, ввел ее в курс дела. Поремскому же, несмотря на титанические усилия, дозвониться не сумел ни по домашнему телефону, ни по мобильному.
– Где тебя вчера весь вечер черти носили? – с напускной строгостью спросил у него Александр Борисович.
– Дома, – со злостью ответил тот. – Дома безвылазно сидел. У нас начался ремонт, причем не во всей квартире, а только в прихожей. Мастера стали убирать телефонный провод под плинтус – порвали его в десяти местах. Кошмар! Вы же знаете эти идиотские провода – тонюсенькие, ломкие, место разрыва найти невозможно. Семь потов сошло, пока связь восстановили.
– Ну а мобильный почему был отключен?
– Я так нервничал с обычным, что про мобильный начисто из головы вылетело. Его надо было подзарядить, а я забыл.
– Ладно, не заводись, – сказал Александр Борисович, видя, что Поремский вновь готов сорваться из-за вчерашней неурядицы. – Обошлось ведь, бывает и хуже. Бывает, у людей вообще телефона нет.
Он вкратце рассказал своим оперативникам о двойном убийстве, которое им придется расследовать.
– С нами будет работать Курточкин из городской прокуратуры, который первый приехал на место преступления. Он занимается охранником. Уже был у его бывшей жены, сегодня разыскивает бывшего компаньона, с которым они вдрызг рассорились. Вам же нужно разузнать про личную жизнь Пресняковой: допросить сотрудников, знакомых, друзей, соседей. Короче говоря, спрашивать до тех пор, пока не получится ясной картины. В первую очередь нужно разузнать про сына – где он сейчас находится, сообщить ему о гибели матери.
– Обыск в ее квартире делать?
– Погоди, Володя. Сперва хорошенько пошарьте на рабочем месте. Там ведь тоже наверняка есть какая-нибудь записная книжка. Нужно проверить людей оттуда. Сотрудники подскажут, на кого обратить внимание в первую очередь. Кстати, мы ее кабинет опечатали. Сорвите пломбу, потом опять опечатайте.
– Я думал, может, у нее дома телефон с определителем, проверить звоночки.
– Может, сын объявится, тогда пустит нас. Сегодня нам в квартире делать нечего. Полно других дел. Грязнов и я поедем к пяти в министерство. Займемся там финансовой стороной дела. Только в Москве Преснякова прикрыла одиннадцать банков, тоже придется проверять каждого обиженного…
В приемную первого заместителя министра внутренних дел следователи вошли с точностью английских лордов – ровно в шестнадцать тридцать. Генерал-полковник сразу принял их, выслушал, после чего передал директору Департамента экономической безопасности Самойленко. Виктор Алексеевич зашел за следователями и провел их в находящийся на том же этаже кабинет.
Моложавый на вид Самойленко был безупречно выбрит и подстрижен, благоухал дорогим одеколоном. О том, что с легкой руки «Сердца России» всю банковскую систему страны лихорадит, он, разумеется, знал. Про гибель же Пресняковой впервые услышал от следователей.
– Насыпала она им соли на хвост, – сказал Виктор Алексеевич. – Шутка ли – лишить лицензии. И все же – убийство! – Он с сомнением покачал головой. – Вроде бы раньше банкиры не шли на откровенную уголовщину. Они люди другой ментальности. Тем более большинство из них лицензии восстановит.
– Каким образом?
– Исправят ошибки, возвратят кредитные деньги, компенсируют потери. Однако, разумеется, те банки, которые понесли самые крупные потери, близки к отчаянию. Тут уже придется проверять каждого по отдельности. Мы прикрепим к вам специального человека, пусть потрудится с вами в одной упряжке. – Он нажал на кнопку селектора и, услышав женский голос, спросил: – Троекуров на месте?
– Да, Виктор Алексеевич.
– Попросите зайти ко мне. Это наш старший оперуполномоченный, – объяснил он следователям, – опытный специалист в финансовой сфере. Такой способный – на ходу подметки режет.
Через несколько минут в кабинете появился майор Троекуров – черноволосый, похожий на цыгана человек лет сорока. Когда все присутствующие перезнакомились, хозяин кабинета обратился к нему:
– В субботу вечером произошел трагический случай…
– Если вы про Преснякову, товарищ генерал-лейтенант, то я в курсе.
– Не может быть! Вот какие у меня подчиненные – все узнают раньше меня.
– Так ведь не на облаке живем, тесными узами связаны с народом, – улыбнулся майор. – Утром я разговаривал с одним банком, от них и узнал.
– Какой банк сказал вам об этом? – спросил Грязнов.
– «Русский стандарт».
– Они-то откуда узнали про убийство?
– Чего не знаю, того не знаю.
Самойленко спросил следователя:
– А вы что, предупреждали Вострикова или его кадровичку, чтобы они про это помалкивали?
– Нет.
– Тогда чему тут удивляться. Все же связаны между собой и проволочным, и беспроволочным телеграфом. Конечно, молва о таком происшествии мигом разнеслась среди своих.
Турецкий обратился к милиционерам:
– В рамках этого дела необходимо провести финансовую экспертизу.
– Вот майор вам и поможет. И сам, и других экспертов найдет. Даниил Андреевич, командирую вас на время расследования в следственную бригаду.
От директора департамента следователи перешли в кабинет Троекурова, где Александр Борисович в очередной раз объяснил, что удалось им узнать в «Сердце России» о последней работе Пресняковой. Собеседник попался понятливый, все схватывал с полуслова, и ничего удивительного в этом не было – экономист по первому образованию, он сразу представил весь объем предстоящей работы.
– Оптимальный вариант, если все соответствующие документы, которые имелись в банке у Пресняковой, проштудирует Поликарпов со своими людьми.
– Прекрасно! – одобрил Александр Борисович. – Я хорошо его знаю.
Эксперт Владислав Александрович Поликарпов – доктор экономических наук, видный специалист в области финансирования и бухгалтерского учета. Действительно, несколько раз получалось так, что группе Турецкого приходилось обращаться к этому неподкупному финансисту за помощью. Заключения экспертиз, проведенных Владиславом Александровичем, всегда были точны, объективны и безукоризненно корректны. Его педантичность в работе не могла не подкупать окружающих. Ко всему прочему, у него был легкий, незлобивый характер, что тоже привлекало к нему людей. Турецкий даже бывал у Владислава Александровича в гостях – один раз в Москве и несколько раз в его подмосковном загородном доме, где тот проводил львиную часть года. Научный сотрудник Поликарпов выходец из крестьянской семьи. Он утверждал, что под старость в нем проснулись гены крестьянских предков – к земле потянуло. Поэтому у себя в деревне он выращивал картофель и помидоры, ягоды и фрукты, разводил цветы и держал пчел. Своих гостей он в любое время года осыпал дарами. Один раз супруги Турецкие уехали от него с такой тыквой, которая едва поместилась в багажнике их «Жигулей».
– Сам я, – продолжал Троекуров, – займусь одиннадцатью обиженными банками. Проверю, кто на какие суммы погорел.
– Очень верно. Тут ведь прямо пропорциональная зависимость: чем больше убытки, тем сильнее жажда мщения, – поддержал майора Вячеслав Иванович.
– Одиннадцать – это только в Москве. Однако нужно помнить, что по стране сотня, – напомнил Турецкий, – и мобильность преступников находится на должном уровне.
– Да, только, мне кажется, на первом этапе нужно прошерстить московские, и не только потому, что они ближе. В других городах банки больше на виду. И всякая паника, всякая подготовка к выезду в столицу гораздо заметней. Поэтому иногородним труднее организовать покушение в столице.
– Это точно, – подтвердил Грязнов. – Провинциалам тут ориентироваться сложнее. Только на моем веку было несколько случаев, когда, приехав с конкретным заданием в Москву, киллеры убивали по ошибке кого-нибудь другого.
Турецкий сказал:
– Все логично, начинать нужно с москвичей. Я просто хотел подчеркнуть, что иногородних тоже нужно держать в уме. Другими словами, у нас не одиннадцать подозреваемых, а гораздо больше.
– Я только одного не понимаю, – размышлял вслух Вячеслав Иванович. – Предположим, мы обнаружили банк, который потерял при своем банкротстве наибольшее количество денег. Однако это же еще не доказательство причастности к преступлению. Потом ведь нужно будет искать подозрительных людей.
– Слава, ты же ломишься в открытую дверь! В этом-то и заключается сложность. Обязательно будет задействовано много следователей. А что остается делать, если нет свидетелей!
– Да нет, я ничего, я просто так.
Послушав их пикировку, Троекуров сказал:
– Мне кажется, в банках я в первую очередь должен обращать внимание на подозрительные нюансы.
– Вот! – хором воскликнули следователи.