Николас же промолчал и не стал отвечать на мою колкость, а наш водитель надавил на педаль газа, отчего нас должно было по инерции вжать в спинку сиденья вместе с Валдисом, да только этого не случилось. Не знаю, как это сделал мужчина, но он даже не пошевелился, как будто не почувствовал законов физики. А вот я – нет, меня все же чуть сильнее вдавило в него.
И вот что странно: вроде бы злилась на них на всех и боялась, но ощущения эти мне не показались противными, наоборот, всё казалось правильным.
Меня смутили эти чувства, и я попыталась отстраниться от Валдиса, но тот лишь чуть крепче сжал свои объятия, не давая мне это делать, еще и глухо рыкнул, я скорее почувствовала вибрацию его тела, чем услышала. И эта вибрация отдалась где-то глубоко внутри меня ответной.
Я сама не поняла, как заурчала в ответ, но совсем тихо.
А рука Валдиса начала меня гладить по спине, как… кошку!
Самое странное, я не могла контролировать собственное урчание. Будто внутри завелся маленький моторчик.
Очень хотелось заорать что-то типа: «Что за фигня происходит?!» – но слишком много на меня сегодня навалилось, точнее, за всю неделю, поэтому я решила махнуть рукой. Хуже уже точно не будет.
Тем более что мне было очень приятно, как Валдис меня гладит. Он еще и до затылка дошел и начал его нежно массировать, заставляя расслабляться всё сильнее и сильнее.
И мой внутренний моторчик, почувствовав удовлетворение хозяйки, затарахтел гораздо громче, отчего мужчины: что Николас, что Адрианс – даже обернулись и посмотрели на меня с удивлением.
– Она оборачивается? – спросил Николас, при этом переведя взгляд на Валдиса.
Тот к чему-то прислушался и на пару мгновений даже глаза прикрыл, а затем, покачав головой, ответил:
– Нет.
– Интересно, – пробормотал мужчина, а Адрианс тут же отвернулся и, уставившись на дорогу, не сказал ни слова.
Бука.
Николас же, наоборот, долго смотрел на меня, отчего мне стало неуютно и даже стыдно, а мой моторчик затих.
– Ну вот, – недовольно буркнул Валдис, смотря на своего брата. – Спугнул.
Тот в ответ промолчал и отвернулся.
Мы продолжили наш путь и ехали еще минут пятнадцать, отчего я даже задремать успела, настолько сильно расслабилась, а затем наконец-то остановились, и Валдис опять со мной на руках вышел из машины.
Оказалось, что приехали мы на подземную стоянку многоэтажного дома.
Вышли из машины и направились к лифту.
В лифте я рассмотрела свою физиономию с припухшими сонными глазами и колтун на голове и ужаснулась. Теперь понятно, почему мужчины ко мне так относились, я бы так же к такому чудищу отнеслась.
Я сама на себя не была похожа.
Настолько измученной, бледной, без грамма косметики и с немытой головой, да еще и без укладки, я никогда в жизни не была. Может, только в далеком детстве. И то мама даже из комнаты мне не позволяла выйти, пока я не приведу себя в порядок.
Она бы сейчас очень сильно ругалась.
«Настоящая леди в любой ситуации должна выглядеть идеально! Даже в апокалипсис не забывать о своем внешнем виде!» – вещала она, и да, всегда была идеальной. В любой ситуации.
Господи, вот же стыдобища…
А я ведь за это время даже не подумала об этом. Судорожно начала руками исправлять свою прическу, чтобы хоть немного привести её в порядок.
Когда наша поездка закончилась, мужчины вышли из лифта и направились к одной из квартир.
На этаже их было целых две.
– А что, тут еще квартиры есть? – вслух спросила я, не удержавшись.
– Есть, – недовольно буркнул Адрианс. – Представляешь, принцесса, некоторые живут вот так! И да, у нас всего пять комнат и прислуги нет. Так что убираться придется самим. Но теперь и ты так будешь жить.
– Адри, – впервые заступился Валдис и блеснул на брата недовольным взглядом, а Николас начал оправдываться:
– Ева, если тебе не понравится, мы купим побольше квартиру, но дом за городом покупать не будем, нам неудобно добираться до конторы, а там иногда надо появляться. И прислугу я уже нанял. К нам будет приходить женщина, убираться и готовить. Она человек, так что, сама понимаешь, говорить ей о том, кто мы на самом деле, нельзя.
– Я всё понимаю, не дура, – пробормотала я, почему-то с обидой взглянув на Адрианса: чего он цепляется ко мне?
Тот в ответ только хмыкнул, а мы уже заходили в квартиру.
Первым через порог шагнул Валдис и поставил почему-то меня на ноги, придерживая за плечи.
А жаль, я уже привыкла…
Гостиная оказалась довольно большой и совершенно мужской. А ремонт немного устаревшим. Это был чистый лофт. Стены из серого кирпича. И, кажется, это даже не была отделка или декорация. А нет, пара стен была с отделкой из коричневых панелей.
Большой диван, перед ним плазменная панель и джойстики. Парни явно любили резаться в приставку. А еще тут стояла куча разных тренажеров и даже висела большая груша.
То тут, то там были расставлены кресла и пуфики, а перед ними столики.
Видимо, тут они и обедали, и работали, и спортом занимались. Потому что на трех столиках стояли ноутбуки, а рядом лежали какие-то бумаги.
И я даже пару принтеров заметила.
– Если ваша уборщица вздумает тронуть моё рабочее место, я ей голову оторву! – недовольно рыкнул Адрианс, подтолкнул Валдиса (а заодно и меня), протиснулся за спиной мужчины и прошел вперед. Сел в кожаное кресло, пододвинул к себе столик, и, открыв ноут, принялся яростно щелкать мышкой.
– Идем, покажу тебе тут всё, – сказал Николас и, взяв меня за руку, потянул вперед.
Валдис сначала задержал свои руки на моих плечах, но, заметив взгляд своего брата, всё же выпустил.
И я шагнула за мужчиной и неосознанно поежилась оттого, что потеряла тепло Валдиса.
Тот же так и завис у двери, не став идти за нами, но провожая пристальным взглядом.
Отмахнувшись от странного ощущения, я сосредоточилась на своем новом доме.
Первая двустворчатая дверь из гостиной сразу вела на кухню. Николас, открыв дверь, показал мне её. Большая, в стальном стиле, смешанном со стилем лофт, с кучей техники и большим столом посередине. Ничего необычного, у нас дома почти такая же была. Только ели мы в отдельной столовой. Но для меня это была не новость, я как-то в гости к одной из подруг ходила, у них так же дома было. В отдельной столовой они не ели, а сразу на кухне.
Наверное, так удобнее…
Только у нас еще повар была, она же на стол всегда накрывала и посуду мыла. Но налить себе кофе, залезть в холодильник ночью и прибрать за собой я всегда умела. Правда, на этот случай наша повар оставляла что-нибудь вкусненькое.
Мама, конечно же, ругалась, но…
Маргариту Васильевну уволила мамина сестра. Точнее, выгнала, сказав, что приведет своего повара. А меня даже дома тогда не было, и я не знала её контактов. И не знала, как с ней связаться.
Кстати!
А мамина сестра что же, тоже оборотень, получается? А её муж?
Ладно, потом об этом подумаю, сейчас и так слишком много всего.
Вторая дверь вела в небольшую туалетную комнату. С кабинкой для душа, раковиной и унитазом. Следующая двустворчатая дверь вела в небольшой коридор, в котором было четыре комнаты, и все они расходились в разные стороны. Заканчивался коридор одной большой ванной комнатой, там стояло джакузи с кабинкой. Унитаз и раковина. И еще одна маленькая душевая кабинка.
– В джакузи есть эффект парной, если понадобится, – пояснил мне мужчина, выводя из ванной, указывая рукой на комнаты и сразу поясняя: – Первая комната с начала коридора – моя, вторая, напротив моей, – Валдиса, третья – Адрианса. Твоя будет эта.
Он указал мне на комнату, что находилась как раз напротив комнаты Адрианса.
Мне этот факт почему-то не понравился.
Николас открыл дверь, и я с удивлением поняла, что в комнате нет будуара и туалета с ванной, но задавать глупых вопросов не стала.
Ремонт был на этот раз в более современном стиле, стены выкрашены в светлые тона, безо всякого там кирпича. Кое-где деревянная отделка.
А еще она меньше моей в три раза.
Ладно. Придется смириться. В конце концов, я всё еще жива… А это уже большой плюс.
Кровать была нормальной, широкой, окно – панорамное. В общем-то, мне нравилось. Особенно смотреть на город. Вид был красивый.
Еще в комнате была встроенная в стену гардеробная. Естественно, пустая. И не такая большая, как у меня. Единственное, что в ней было, – это пара полотенец, запасное постельное белье и большой мужской халат.
Рассмотрев её, я с грустью вспомнила обо всех своих погибших в пожаре вещах.
У меня была шикарная коллекция туфель от Вилли Су и куча брендовых вещей на все сезоны. Хотя ладно, многие уже вышли из моды и просто пылились в шкафу, но они были дороги мне как память. А некоторые я вообще так ни разу и не надела.
А вот туфли жаль.
А еще жаль было ноутбук.
Ведь в нем было собранно очень много фотографий и видео с самого детства. А телефон где-то тоже потерялся.
А косметика…
А плюшевые игрушки, которые дарили мне на день рождения. У меня же была целая коллекция разных мишек! Был даже один огромный, выше меня.
А коллекция статуэток различных супергероев? Я, конечно, не особо увлекалась комиксами, а вот игрушки собирала с удовольствием, как только они появлялись в продаже.
За некоторыми даже ездила на различные фестивали в другие страны.
Господи… вся моя жизнь – всё уничтожено.
На душе стало так муторно и горько, что я еле сдержалась, чтобы не заплакать.
Но распускать нюни перед Николасом было стыдно.
Мама всегда говорила, что настоящая леди никогда не будет ныть из-за неприятностей. Настоящая леди сделает всё, чтобы либо избежать этих неприятностей, либо выпутаться из них как можно быстрее, если они все же настигли её.
Значит, мне нужно будет составить план и следовать ему.
Но туфли от Вилли Су…
И сумочки от Рато Мотари из последней летней коллекции.
Одна слезинка все же скатилась по моей щеке, и я её судорожно вытерла. Хорошо, что Николас не видел моего позора.
– Ева, составь список необходимых вещей на первое время для себя. Я принесу тебе свой ноутбук, и мы все закажем через сеть, – сказал Николас, видимо поняв, почему я так долго стою у пустого шкафа.
– А почему мы не можем съездить по магазинам? – спросила я мужчину, а сама расширила посильнее глаза и начала махать на них руками, чтобы высушить непролитые слезы и заодно избавиться от красноты.
Одна из моих любимых бьюти-блогерш об этом рассказывала.
– Во-первых, у тебя назначен постельный режим целую неделю, – ответил он. – А во-вторых, мы так и не нашли того, кто пытался от тебя избавиться, поэтому будешь сидеть дома, пока не найдем этого человека.
– Не нашли? – удивилась я, почему-то совершенно позабыв об этом.
Ну не совсем, конечно, забыв. Я почему-то решила, что раз я теперь под защитой братьев Миховских, то это автоматически снимет с меня все проблемы.
– Нет, – хмуро ответил Николас и добавил: – Адрианс ездил по кое-каким наводкам, но так ничего и не смог толкового обнаружить. Мы думали, что они устроят рейдерский захват салонов, принадлежащих твоей матери, но там тишина. Все продолжают работать так, будто ничего не случилось. Как и в других городах. Там тоже всё тихо, мы отправили туда запросы по своим каналам.
Я улыбнулась и гордо начала объяснять, почему все работает как часы:
– У мамы были хорошие управляющие, она могла отлучаться порой даже на месяц, и работа продолжалась. Они ведь на процентах все работают и считаются фактически совладельцами. Не на бумагах, конечно, но в работе – да. Мама именно так строила свой бизнес, чтобы все управляющие были заинтересованы в работе и многое могли решить сами. При этом были заинтересованы в том, чтобы салоны зарабатывали больше. Ведь тогда и их зарплата будет больше.
– С ними мы тоже хотим переговорить, со всеми по отдельности. Есть подозрение, что твои убийцы могли уже выходить с ними на связь. Ведь в теории они будут в дальнейшем с ними работать.
– Думаешь, управляющие могли быть в сговоре с убийцами? – в шоке уставилась я на мужчину.
– Вполне возможно, – пожал он плечами.
– Мне тяжело в это поверить, – расстроенно пробормотала я.
– Мы не должны это исключать, и нужно проверять все версии. К тому же их банально могли запугать, шантажировать чем-нибудь, обычно рейдеры не чураются любых методов, – ответил Николас. И как ни в чем не бывало спросил: – Ты обедать хочешь?
Я прислушалась к себе и отрицательно покачала головой. Аппетита совсем не было. Особенно после его последних слов.
Мне не хотелось думать, что все кругом враги, иначе так совсем было тяжело жить. И, наверное, это детская позиция – видеть мир только в позитивных красках, но, как бы сказала моя любимая бьюти-блогерша Саня: «Никогда не уничтожайте в себе внутреннего ребенка, только он поможет вам жить дальше, даже несмотря на самые тяжелые ситуации в вашей жизни».
– Я бы ванну приняла, – вздохнула я, чувствуя, что и правда сильно устала, пока ходила по квартире, и заботливые и сильные руки Валдиса мне бы сейчас были очень кстати.
Но я же леди, а леди на должны показывать свою уязвимость.
– Тогда я сейчас наберу тебе джакузи, а ты пока переоденься. Вещи не забудь сразу в стиральную машинку закинуть. Кстати, ты умеешь ей пользоваться?
Я смущенно покачала головой.
– Этим вопросом у нас прислуга занималась, – прошептала себе под нос.
– Понятно, – ответил мужчина и, улыбнувшись, добавил: – Я тебя научу, это несложно.
– Спасибо, – выдохнула я от облегчения, потому что уже ждала от него каких-нибудь подколок, как от Адрианса.
Закрыв дверь за мужчиной, я постаралась как можно быстрее переодеться. Хотя опять устала так, будто мешки с землей ворочала. Никогда не ворочала, но представить, насколько это тяжело, примерно могу.
Надев на голое тело мужской халат, в котором тут же утонула, я с удивлением услышала голос мужчины из-за двери:
– Ты готова, могу войти?
– Д-да, конечно, – ответила я.
Николас тут же вошел, посмотрел на бледную меня, сидящую на краю кровати, и, тут же нахмурившись, спросил:
– Ты уверена, что сможешь сама помыться?
– Уверена, – кивнула я, стараясь делать это так уверенно, насколько у меня получалось.
– Ладно, – пожал он плечами и, подойдя ближе, подхватил на руки.
Я ойкнула от неожиданности.
Почему-то Николас мне показался более худощавым, и я не ожидала от него такой силы.
Он принес меня в ванную и поставил прямо в воду с пеной, замочив халат.
– Я могу побыть рядом, – сказал он, придерживая меня за талию.
– Не надо, – вымученно проблеяла я, ужасно стесняясь его общества.
– Ну как знаешь. Если что, зови, я услышу, – ответил он и, отпустив мою талию, покинул ванную.
Я тут же сняла халат, бросив его на пол, задвинула кабинку и легла, чуть не утонув. Слишком здоровенная была ванна, больше моего роста.
Наверное, мужчины по себе выбирали, чтобы можно было вытянуть подальше ноги. Учитывая рост того же Валдиса (он самый высоченный и здоровенный из всех), подозреваю, что точно под него.
Решила вымыть голову, потому что чуяла, что потом сил не хватит, если буду слишком долго сидеть в воде.
Только шампунь так и не смогла найти. Пришлось пользоваться мылом для тела, еще и с мужским резковатым ароматом.
Ужас, до чего я докатилась.
Но выбора особо не было. Надо будет поскорее делать себе заказ. А то мои волосы превратятся черт знает во что.
Тело тоже этим же мылом помыла, ополоснулась под душем. Хотела еще полежать и понежиться в ванне, но поняла, что сил совсем не осталось, а позвать на помощь не позволяли гордость и стыд.
Кое-как вылезла из кабинки, обмоталась большим полотенцем – халат валялся на полу мокрый, не стала его брать – и по стеночке поползла к выходу, надеясь, что все же смогу добраться до спальни самостоятельно.
Мне не хватило несколько шагов, я решила передохнуть и, скатившись на пол, уселась, обняв колени и опустив на них голову.
Было холодно и грустно, а встать не получалось.
И позвать на помощь тоже уже не получалось, потому что даже на это уже не было сил.
Вот же неудачница…
Кажется, я слегка отрубилась, а когда очнулась, поняла, что кто-то меня несет на руках и бурчит под нос:
– Принцесса, если ты вздумаешь еще и заболеть простудой, мне будет пофиг, я даже сопливую и с температурой тебя буду трахать.
Судя по бурчанию, это явно был Адрианс.
Кто о чем, а вшивый о бане. Блин, вроде красивый мужик, хоть на обложку журнала его, неужели женщин нет, чтобы удовлетворяли его потребности?
Чего он только о сексе-то думает?
Кажется, все эти слова я произнесла вслух, потому что Адрианс мне ответил:
– Чтобы потрахаться, баб у меня полно, а ты омега. От тебя же так разит омежьим ароматом, что у меня стоит, не прекращая, как только я тебя полудохлой в том багажнике увидел.
«Как сказала бы одна из моих любимых блогерш, спермотоксикоз его замучил», – на этот раз уже мысленно ответила я, потому что вслух что-то не хотелось.
Раздражение и легкий страх от мужских откровений помогли слегка прийти в себя – жаль только, ненадолго.
Стоило мужчине замотать меня в теплое одеяло, я отключилась с мыслями о том, что забыла посушить и уложить волосы и завтра у меня опять будет ужасный колтун на голове.
Проснулась от голода, скручивающего желудок.
Размоталась из одеяла и осмотрелась по сторонам, пытаясь сообразить, где я вообще оказалась. На улице явно была уже глубокая ночь, о чем свидетельствовали поблескивающие от окна огни спящего города, виднеющиеся из-за плотных штор. А вокруг стояли кромешная темнота и оглушающая тишина.
Мозг не меньше минуты приходил в себя и воссоздавал все события минувшей недели.
Очень сильно захотелось со стоном залезть обратно под одеяло, но желудок не давал покоя.
Выбравшись из постели, я обнаружила, что всё еще замотана в полотенце, которое сбилось под моей спиной.
Одежда невнятной кучкой так и валялась на полу. Халата нигде поблизости не было.
Надевать одежду мне было противно, она слишком сильно пропиталась моим потом, болью и страхом, поэтому пришлось заматываться в полотенце обратно и идти искать еду.
На цыпочках вышла в темный коридор. К сожалению, света нигде не было. Хотя у меня в доме было принято в общих коридорах оставлять свет, мама делала это для меня, да и остальные домочадцы знали, что я люблю по ночам искать вкусненькое.
Благо проблемы ожирения меня не волновали никогда. Впрочем, как и подростковые прыщики. Подруги называли меня ведьмой, хотя теперь я понимаю, что все дело было в том, что я и не человек вовсе. Потому и здоровье у меня не человеческое.
Вздохнув, на ощупь, по стеночке пошла искать кухню.
Если я сейчас не съем чего-нибудь, то точно взвою.
Несколько раз чуть не упала, запнувшись об пол, но все же смогла устоять на ногах и нашла выход из коридора, попав в общую гостиную. Здесь уже было не так темно, ибо большое панорамное окно без штор давало много света от сияющего ночного города.
Тут я смогла уже без потерь войти в кухню и даже сразу найти холодильник.
Открыла его и начала смотреть, что же там есть вкусненького.
Из вкусненького нашелся один кусок пиццы, сладкая газировка и фрукты.
На душе стало приятно: неужели мужчины мне оставили?
Забрав еду, я, не став искать посуду, села за стол и начала ужинать, запивая прямо из горла.
Знаю, так леди не едят в гостях, это ужасно некрасиво, но, кажется, я начинаю сдаваться, потому что сил сервировать стол не было.
Хотелось элементарно жрать, причем голод был какой-то неестественно зверский. Я такого еще никогда не ощущала и с прискорбием поняла, что пицца исчезла в рекордные сроки. Я вообще её почти не почувствовала.
Пришлось опять лезть в холодильник. Правда, больше из готовой еды я там ничего не увидела, разве что какие-то консервы.
Вытащив одну банку, я от света из холодильника прочитала, что это тушёнка.
Мне было уже плевать, я готова была съесть и эту гадость – так мама её называла, когда дядя Игорь просил нашего повара сделать его любимые «макароны по-флотски». Пахло всегда одуряюще вкусно, но мама запрещала мне её даже пробовать.
В составе значилось мясо, значит, буду есть.
Только как она открывалась, я понять не смогла.
Вроде был какой-то язычок, но, когда я его потянула, он тут же оторвался.
Вздохнув, пошла искать открывашку: я видела, как наша повар иногда вскрывала банки. Теорию знаю, практику попытаюсь осилить.
Проверив все ящики, единственное, что нашла, так это нож. Никаких других открывашек не было, или я плохо искала, но сил терпеть уже не было, желудок требовал мяса, и побольше.
Я принялась за нелегкое дело – открывание банки.
«Ты не ты, когда голоден» – вспомнила я слоган из рекламы шоколада и подумала, что вот он мне сейчас вообще не повредил бы.
Я про шоколад, конечно же.
Поставив банку на стол, я взялась рукой за нож, а второй ударила сверху.
И тут же вскрикнула от пронзившей меня боли.
Само собой, я разрезала себе ладонь.
– Да твою же мать! Принцесса, ты решила самоубиться именно в мою смену няньки? – заорал на меня откуда-то появившийся Адрианс.
Он выкрутил мою руку с такой силой, что я еще громче вскрикнула.
– Бля, да что же ты лебезная такая! – еще громче заорал он на меня, ослабил свою железную хватку, откуда-то вытащил полотенце и туго обтянул им мою ладонь. – Сиди тут! И не сходи с места, сейчас аптечку принесу, – рыкнул он, и только тут через пелену слез я заметила, что его глаза светятся темно-желтым светом, белок куда-то пропал, радужки вообще нет, остался только черный зрачок.
Это выглядело настолько необычно, особенно в темноте, что я даже плакать перестала.