После того памятного вечера мы с Элвином уже так откровенно не враждовали. Я даже попыталась однажды приготовить ему кофе. Уж не знаю, почему. Наверное, временное помутнение рассудка.
– Не утруждай себя, – процедил тогда Элвин сквозь зубы. – То, что я не дал тебе по глупости опозорить нашу семью, вовсе не значит, что мы теперь друзья.
Я вспыхнула. Так вот, значит, почему он меня спас. Я, видите ли, могла опозорить семью! Ну и гад же!
И все же я перестала его доставать как раньше. С моей стороны это было бы чёрной неблагодарностью, поэтому я просто старалась его избегать…
У меня были неприятности и посерьезней.
Поездка в Европу накрылась медным тазом. И дело было вовсе не в том, что разорванное платье уже не продашь. Неприятный сюрприз подготовили мне родители, хотя уж с их-то стороны я не ожидала подвоха. Они были так увлечены друг другом и собственным счастьем, что, казалось, до нас им нет никакого дела. Во всяком случае, они весь этот год умудрялись не замечать, что мы с Элвином ненавидим друг друга.
Через пару дней после выпускного родители позвали нас в гостиную, чтобы объявить «отличную» новость.
Мы с Элвином переглянулись. В прошлый раз, когда у них были такие воодушевлённые и радостные лица, выяснилось, что они уже успели обвенчаться и теперь мы все вчетвером будем жить в одном доме. Каких неприятностей нужно было ждать теперь?..
– Мы сняли отличный домик у моря, – объявила мама. – Решили, что перед колледжем вам не помешает хорошенечко отдохнуть.
О боже, нет… Только не это…
– Выезжаем в конце недели, – так же радостно добавил папа Кевин.
Эта новость была из числа тех, которые одинаково не радовали ни меня, ни Элвина. Но, разумеется, общее несчастье вовсе не сблизило нас. Наоборот, возникшая на горизонте перспектива проторчать пол-лета в пляжном домике, где скрыться друг от друга никак не возможно, заставила нас ненавидеть друг друга еще сильнее.
Дни шли с пугающей быстротой, отвратительная поездка приближалась с каждым днем.
Срочно нужно было что-то делать.
Я поймала маму на веранде, когда она уже собиралась отправиться за покупками. Последние дни она была занята исключительно шопингом, словно все ее прежние наряды и всякие милые вещицы совершенно не годились для того, чтобы везти их к морю. А поэтому все нужно было срочно заменить.
– Что ты хотела, милая? – спросила она, мечтательно улыбаясь.
Уж не знаю, что она себе в тот момент представляла. Теплые морские волны и вечера в кругу семьи, или новые брендовые купальники, которые заждались ее в каком-нибудь дорогущем бутике.
– Мам, я не поеду к морю, – пробормотала я, виновато пряча взгляд. – Ты прости, но я никак не могу…
– Вздор, что значит ты не можешь! – вознегодовала мама. – Школу ты уже окончила, а к занятиям в колледже не приступила. Так что ты совершенно, абсолютно свободна.
Я подавила волну раздражения, которая уже поднималась из глубины души. Мама всегда лучше, чем я, знает, что мне нужно.
Она махнула рукой, картинно отметая мои неубедительные попытки отстоять свою независимость.
– Ну не совсем так… – начала я осторожно.
Спорить с мамой – плохая идея. Сейчас нужно склонить ее на свою сторону, иначе пара месяцев ада на морском побережье мне обеспечена.
– Я, конечно, набрала необходимые баллы и все такое… – продолжила я, тщательно подбирая слова. – Но они не настолько хороши. Понимаешь, я не хочу приехать в колледж и оказаться там главной тупицей. В общем, я нашла девочку, которая окончила первый курс, и она согласилась со мной позаниматься… Ну и заодно рассказать, что к чему…
На лице мамы появилась тень сомнения. И, воодушевленная, я заговорила с еще большим напором:
– Для меня это очень важно. Сама понимаешь, как себя покажешь в первые дни, так потом и будут относиться.
Мама понимала. Она сама училась в колледже. И, полагаю, была там не самой популярной девочкой. Думаю, непоколебимая уверенность в себе пришла к ней значительно позже.
– С кем же ты останешься? Мы ведь все уедем…
– Мам, ты смеешься? Через несколько недель я отправлюсь в колледж и буду жить там совсем одна, в общежитии, с чужими людьми. Неужели ты думаешь, что дома я не справлюсь?
– Не знаю, не знаю… – мама все еще не была уверена, но уже явно сдавала позиции.
– К тому же за домом будет присматривать Агнес. Так что одна я точно не останусь! – припечатала я ее последним аргументом.
И она уступила.
Наверное, я очень плохой человек. Во всяком случае, насколько мне известно, хорошие люди не обманывают своих родителей вот так легко, даже не моргнув глазом. Но у меня была веская причина. Провести последнее лето перед колледжем со своим омерзительным сводным братцем? Вот уж нет. И тут все средства хороши.
В день отъезда я встала очень рано, попрощалась с мамой и исчезла из дому еще до того, как Кевин с Элвином проснулись.
– Я с удовольствием проводила бы вас, но первая встреча с моим репетитором назначена как раз на это утро… Так что… – Я с сожалением развела руками. – Передавай всем привет. И счастливого вам пути.
Я пробкой вылетела из дому, словно опасалась, что задержись я хоть на секунду, как мама передумает.
Весь день я гуляла по городу или сидела в кафешках, предусмотрительно не возвращаясь домой.
Когда Элвин узнает, что я смогла продинамить летние каникулы с семьей, он будет в бешенстве от того, что ему такая чудесная идея не пришла в голову. Не хотелось бы столкнуться с драгоценным братцем, когда он в таком настроении.
Под вечер я весело подошла к особняку, предвкушая совершенно одинокий, и поэтому невыразимо заманчивый ужин. И уже открывая ворота, внезапно застыла, не веря своим глазам. Нехорошее предчувствие колкими мурашками пробежалось по спине.
В доме горел свет. Слишком много света, если учитывать, что там должна была остаться одна лишь экономка. А из приоткрытого окна доносилась музыка. И это было окно Элвина.
Что случилось? Родители решили отложить отъезд на завтра? А может, кто-то заболел и теперь вообще отпуск отменяется? Я осторожно вошла в дом.
– Мам, – позвала я тихонько.
Но никто не откликнулся. Я прошла на кухню, плеснула в стакан сока и, соорудив бутерброд, с удовольствием вгрызлась в него. Все-таки я изрядно проголодалась за этот день. А со всеми странностями разберусь позже. Но только я зажмурилась, отправив в рот еще немного вкуснятины, как за моей спиной раздался голос:
– А ты что здесь делаешь? Почему не уехала?
Бутерброд выпал из рук.
Элвин! Вот это неожиданность… Крайне неприятная неожиданность!
С трудом проглотив непрожеванный кусок, я просипела:
– Я… я отпросилась у мамы. А ты? Черт возьми, почему не уехал ты?!
– Делать мне больше нечего! Хотя если бы знал, что ты останешься, уехал бы.
Я вздохнула. Тут я была с ним абсолютно согласна. На море без Элвина было бы лучше, чем в городе с ним.
– Значит так, сестренка, – он приблизился и почти навис надо мной. – Завтра у меня вечеринка. И если ты что-нибудь испортишь, я устрою тебе такую веселую жизнь, ты даже не можешь представить. Так что сиди в своей комнате и не высовывайся. Поняла?
– Я что, на голову больная? – я оттолкнула его и проскользнула мимо. – Твоя компания меня совершенно не интересует.
Бутерброд остался сиротливо лежать на столе. Есть совершенно расхотелось.