Работа работой, но посреди серых будней находилось время и для общения. В это время Катя жила в съемной квартире брежневского типа. Это была достаточно уютная, но угрюмая квартира. В нее почти не заглядывало солнце. Там ей пришлось пообщаться с квартирным духом, который отваживал ее друзей и не давал спать по ночам. (Это подробно описано в первой книге «Встречи с неизвестным»). В этой квартире она прожила десять лет.
В то время я была желторотеньким птенчиком, но я четко улавливала границы дозволенного. На одном из корпоративных праздников меня подвело к преподавателю электротехники, старше меня лет на 30—35. Вскоре между нами сформировалась довольно своеобразная дружеская связь. Оставаясь наедине, мы говорили с ним обо всем на свете и много смеялись. После уроков я иногда сама приходила к нему в лабораторию, где он был заведующим. Прежде чем запустить меня к себе в кабинет, он сначала с пристрастием оглядывал коридор и только в том случае, если тот был пустым, позволял мне пройти и быстро закрывался на защелку изнутри. Пожилой лаборант соблюдал строжайшую конспирацию. Это поначалу настораживало, а потом я привыкла.
Но чаще он сам вылавливал меня в коридоре и затаскивал к себе в лабораторию. Я даже иногда удивлялась, как он знает, что я сейчас буду проходить мимо. Видимо, просто ждал. Помню, как он, завидев меня, хватал за руку, что-то шептал неразборчиво и почти вталкивал к себе. Со стороны это выглядело так, что мужчина подталкивает в спину молодую девушку и захлопывает за ней дверь. Он не давал мне даже подумать, хочу я заходить к нему лабораторию или нет.
Меня это даже смешило. Я заходила – под таким нажимом не устоишь – и ждала, чем он собирался меня веселить сегодня. А он, как правило, протягивал кулек с конфетами, а сам, сев напротив, закидывал ногу на ногу и начинал травить байки про свою жизнь, про жизнь в колледже. Честно, меня это забавляло, хотя я прекрасно понимала, что ему нравится мое присутствие рядом, нравится мой смех и мое к нему внимание.
Рядом с этим человеком я могла расслабиться и откровенно рассказать о своих трудностях или проблемах, возникающих в процессе работы. Он всегда поддерживал, сопереживал и всякую трудность обхахатывал, от чего становилось в разы легче.
Иногда он пытался меня чем-нибудь накормить. Я не отказывалась. Поскольку приходилось оплачивать съемное жилье, а я моя зарплата выглядела как «заплатка», денег на хорошее питание не хватало. И еще у него в тайнике всегда хранилась настойка, которой он меня угощал по праздникам или просто наливал, когда видел, что у меня чересчур пасмурное настроение. Становилось легче. Я ему очень благодарна за общение, оно доставляло мне много положительных эмоций.
Со мной обращались по-отечески, хотя и с оттенком фривольности. Бывало, что наше общение балансировало на грани, и я слегка пугалась того, что он может сказать в следующий момент, или настороженно ждала, что он может подсесть ближе, чем дозволялось между нами. Он чувствовал мое напряжение и никогда не позволял себе ничего лишнего: ни жеста, ни слова.
Я была ему благодарна за это, и поэтому наше общение продолжалось до тех пор, пока он не вышел на пенсию. Затем его след потерялся.
У моего обожателя было три «не». Он не был женат, он не был хорош собой и никогда не навязывал свое общение. Но он прекрасно играл в теннис и неукоснительно соблюдал закон неприкосновенности, чтобы сохранить дружеские отношения.
На одном из собраний одного передового сообщества, занимающегося новыми способами обработки земли, куда я пришла ради любопытства, я познакомилась с одним увлеченным молодым человеком, который, как позже выяснилось, жил не очень далеко от моего дома (где я снимала квартиру). Он проводил меня, и я позвала его в гости. Он пообещался.
И однажды он пришел. И с первой встречи у нас завязалась дружба. По характеру Рамиль (таким было его имя) был мягким, немного робким и очень добрым. Он неплохо играл на гитаре и душевно пел. На вид он был худым, невысокого роста, с большой косматой шевелюрой и большими карими глазами. Рамиля можно было бы назвать красивым, если бы не его зубы. Он терял зубы один за другим, наверное, из-за недоедания. Он жил в старом бревенчатом восьмиквартирном доме. Его семья – он с братом, отец и мать – занимала крошечную квартирку на первом этаже. Она отапливалась печкой. Во дворе у них жила огромная собака, которую я жутко боялась. На первых порах мы с ним обменивались литературой. Рамиль иногда заходил ко мне вместе со своим верным другом, если хотел по-быстрому передать книги или диски. И первые книги, которые он мне принес, были книги К.Е.Антаровой. Именно Рамиль познакомил меня с эзотерической литературой, которую я принялась изучать и читать взахлеб.