Агний только улыбнулся девушке, пообещал, что они будут часто видеться, и растворился в бесконечных коридорах академии.
Селинка, мало что понимая, постояла, потом тряхнула головой, опомнилась и поскакала на экзамен.
Перед аудиторией стояла, волнуясь, шепотом переговариваясь, толпа студентов.
Только несколько человек стояли в сторонке, с таким выражением на лицах, как будто они не поступающие, а уже давно дипломники.
Но Селинке было не до них. Паника, ненадолго отступившая из-за неожиданной встречи, вновь накрыла её с головой.
– Ещё одна деревенщина! – вдруг донесся до неё язвительный голос со стороны той самой уверенной группки, – и где их только выискивают?! Я, что, должна буду учиться вместе с такими?!
– И не говори! – поддержал ленивый мужской ломающийся басок, – можно подумать, они хоть на что-то способны!
– Надеюсь, их срежут на первом же экзамене! – поддержал третий.
Селинка от такого хора чуть сама не сбежала. Но потом собралась…сначала, очень пожалела, что заплела с утра косу, как привыкла. А потом…
Потом её вызвали, и всё ушло. Были только билет, строгие преподаватели, и её четкие ответы.
Та группка даже в столовой отличалась от остальных. Они так брезгливо смотрели на подносы, которые надо было нести самим, что …ох, короче!
Их комментарии здорово подрубали уверенность девушки.
Но шел экзамен за экзаменом. Она не вылетала.
И вот наконец-то последний сдан!
Никто из студентов в этот день не спешил домой. Все ждали, когда вывесят списки поступивших.
Толпа, ринувшаяся к стенду, где засветились фамилии теперь уже абитуриентов, грозила смять и растоптать.
Селинка решила, что несколько минут погоды не сделают, и решила подождать в сторонке.
– ЧТО?! Моей фамилии нет в списке?! – послышались те самые голоса, хором причем, которые так не хотели учиться с деревенскими, – это ошибка! Я к ректору! Только домой позвоню!
Четыре человека, все из тех самых, очень, очень уверенных в себе, рванули по коридору.
Селинке стало до жути интересно, и она последовала за ними.
– Вам за что наши родители запла….– хором начали, снеся почему – то совершенно растерянного секретаря, и рывком отрыв дверь в кабинет ректора, завопила группка, чтобы осечься на полуслове.
Ректор сидел абсолютно потерянный в своем кресле. По его лицу было видно, что он очень хочет оказаться где угодно, только не здесь.
Перед столом с каменным лицом, но всё же слегка довольный, стоял Агний. На его плече сидела та самая птичка. Только теперь не в колючках. Зато очень, очень, очень довольная собой.
– Где этот обманщик?! Где этот…
Дверь стукнула последнего из не сложившихся студентов по тому самому месту, по какому и положено.
И вслед за влетевшим отпрыском в кабинет, мимо совершенно упавшего духом под свой собственный стол секретаря, влетели родители. Те самые.
По лицу ректора стало совершенно понятно, что вспоминает он сейчас не молитвы. Нет. А как раз то, что так часто пишут на заборах.
И то, что мы здесь произносить никакого права не умеем.
По праву хорошо воспитанных дамов и господов!