В глазах всё ещё стояли слёзы, а грудь сдавливала обида. Ну как он мог? Да, знаю, что это был сон, но я никак не могла отделаться от этого неприятно чувства унижения.
За окном уже рассвело. На часах была половина шестого утра. Рановато, но я решила вставать, благоразумно рассудив, что, если не поднимусь сейчас, снова засну, и тогда уже просыпаться будет гораздо труднее.
Приведя себя в порядок, я собрала сумку с тетрадями и вышла из комнаты. Сидеть в помещении не хотелось, поэтому я спустилась вниз, вышла из здания университета и пошла в парк, уютно расположившийся на берегу озера. Спустившись до самой воды, я села на землю. Поверхность озера едва заметно колыхалась и изредка подёргивалась мелкой рябью от дуновения ветерка. Вокруг было тихо, лишь чирикали ранние птахи. Неподалёку в кроне одной из местных ив, растущих на берегу, запел зарянник, маленькая серенькая птичка, вроде нашего земного соловья. Небо было чистое, ни единого облачка, и пригревало ласковое, по-утреннему нежаркое солнышко. Красота!
Оглядываясь по сторонам, недалеко от места, где сидела, я увидела нечто. Что-то крупное лежало в высокой траве, и это что-то очень сильно мне кого-то напоминало. Поднявшись на ноги, я подошла к лежащему человеку. Это и впрямь был Сарей. Судя по перегарищу, он был мертвецки пьян. Я страдальчески прикрыла глаза и обречённо вздохнула. Ну почему мне так везёт? И что мне теперь с ним делать? Оставлять его здесь нельзя, это факт, но сама дотащить до общаги, хотя бы до общей гостиной, я не смогу.
Я беспомощно посмотрела вокруг. Никого. И почему в этом мире нет сотовых телефонов?
В этот момент Сарей зашевелился и повернулся на спину. Я посмотрела на него. Он шумно засопел, потом почмокал губами, снова засопел, и разлепил глаза. Его мутный взгляд остановился на мне. И вот он лежал и таращился, силясь понять, кто перед ним стоит. Вскоре его взгляд стал осознанным, он моргнул и удивлённо промямлил:
– Анжи?
Потом посмотрел вокруг, снова на меня и затем попытался встать. Его движения мне напомнили барахтанье несчастной черепахи, перевёрнутой вверх ногами. В конце концов Сарею удалось перевернуться на бок, и он не без труда сел. Потерев лицо рукой, он поднял голову и снова посмотрел на меня.
– Анж, не смотри на меня, – попросил он, опуская глаза, – мне стыдно.
– Стыдно, когда видно, – ответила я сердито. – Сколько ты вчера выпил?
– Много, – мрачно отозвался Сарей.
– Голова сильно болит? – спросила я уже помягче.
– Болит.
Мы помолчали. Я просто стояла и смотрела на этого недоалкоголика, а Сарей сидел, свесив голову, и сопел.
– Идти сможешь? – спросила я, подходя ближе и протягивая ему руку. – Давай помогу встать.
Сарей взглянул на меня, потом немного покачался и взялся за мою руку в замок. Я потянула его на себя, стараясь не делать резких движений, прекрасно понимая, что это сейчас чревато. Парень напрягся и попытался встать, но на полпути его повело, и он шлёпнулся обратно на землю, едва не утянув меня за собой. Я с трудом удержала равновесие.
– Осторожно, – сказала я предупреждающе, и вновь заняла позицию. – Давай, аккуратней.
Сарей возражать не стал, и со второй попытки у него получилось подняться на ноги, правда, ему тут же пришлось на меня опереться, потому что его зверски штормило. Немного постояв, пока уляжется головокружение, я осторожно повлекла Сарея за собой. Он двигаться явно не желал.
– Идём, – приказала я, и парень подчинился.
Не спеша, временами шатаясь и останавливаясь на передышки, мы кое-как дошли до университета. Вести Сарея в таком виде через общий зал было нельзя, мало ли кто по дороге попадётся, а за пьянство можно было и вылететь, тем более, что у Сарея уже предупреждение на этот счёт имелось. Надо было придумать, как провести его безопасным путём. Очевидно, мою заминку Сарей воспринял, как усталость.
– Анжи, я сам, – сказал он, освобождаясь от моей страховки.
– Ты не дойдёшь, – сказала я.
– Посмотрим, – упрямо ответил Сарей и шагнул вперёд.
У меня глаза округлились. Человек, которого минуту назад кидало и шатало во все стороны, шёл, как ни в чём не бывало, обычной ровной походкой, разве что немного медленнее. Интересно, надолго его так хватит? Благоразумно решив идти следом для подстраховки, я догнала Сарея уже в дверях. Оказавшись внутри, парень пересёк большой зал, на секунду задержался у ступеней, а потом решительно стал подниматься наверх. Я поднималась следом и со страхом ждала последствий. Благополучно миновав лестницу, мы свернули к жилому корпусу. Только когда мы вошли в общую гостиную, я вздохнула с облегчением. Нам просто невероятно повезло.
Уже на пороге входа в мужское крыло Сарей обернулся.
– Анжи, спасибо, – сказал он и, не дожидаясь ответа, ушёл.
От неожиданности я впала в ступор, так, что не успела ему ответить.
Усевшись в ближайшее кресло, я откинула голову назад и прикрыла глаза, но тут же их открыла, так как поняла, что маленькое утреннее происшествие отняло у меня уйму сил. Вот как теперь сидеть и внимать лекциям на занятиях, если я уже сейчас как выжатый лимон и мне дико хочется спать? Единственным спасением могла стать большая кружка крепкого горячего кофе, но в этом мире его, видите ли, не водится. Ну не водится, и всё тут. Альтернатива – холодный душ, но мне как-то не очень улыбалось лезть в ледяную воду. А всё виной ОНИ! Карас побери Сарея! Карас побери Гарна! Карас побери этот мир! Карас побери всех!
С этой мыслью я поднялась и поплелась к себе в комнату. Под холодный душ я не полезла, но умыться умылась. Стало немного легче, но ненадолго.
День прошёл более-менее сносно, не считая того, что я без конца зевала и усиленно таращила глаза, чтобы не заснуть. Попустило меня только где-то к середине второй пары, но общее состояние осталось вялым, так что на уроке физической подготовки я ползала, как сонная муха, за что удостоилась презрительного взгляда мастера Свадура.
Сарей объявился только где-то к третьей паре, до этого я его не видела. Вид у него был свежий и цветущий, и, если не знать о его ночном приключении, ни за что не догадаешься, что утром его мучило жуткое похмелье. Надо будет потом обязательно выспросить у него рецепт трезвости и свежести, так, на всякий случай. Заметив меня в коридоре, он приветственно кивнул, и, когда я кивнула в ответ, отвернулся к своим собеседникам.
А вот с Гарном мы, как назло, столкнулись нос к носу. На Истории государства и права нам задали написать эссе на десяти страницах. Я шла в библиотеку, в читальный зал, когда наткнулась на памятном месте в вестибюле на Гарна и компанию. Увидев меня, он смутился и остался стоять неподвижно, зато его дружки тут же начали свистеть и сыпать комментариями, за что тут же были одёрнуты злобным шипением главаря. Заткнулись они больше от удивления, нежели от доводов парня, но всё же мне был неслыханно приятен этот маленький комплимент с его стороны. Сделав независимый вид, я гордо прошествовала мимо, провожаемая грустным взглядом Гарна и растерянными взглядами его сотоварищей.
Больше сегодня я ни того, ни другого из моих горе-ухажеров не видела.
За ужином ко мне снова подсела Лисси, и сразу влепила вопросом в лоб.
– Ты отнесла?
– Что отнесла? – не сразу поняла я, о чём она говорит.
– Заявку, – пояснила Лисси, закатив глаза. – Отнесла?
Чёрт, я совсем о ней забыла. Да мне, как-то, не до заявок было, и вообще, на кой мне это надо.
– Нет, – отрезала я.
Лисси снова закатила глаза и издала страдальческий стон.
– Анжи!
– Лисси, я ведь уже тебе говорила, мне это не нужно, – сказала я.
– Что не нужно? – услышала я вопрос над ухом.
Я обернулась и посмотрела на говорившего. Это был мастер Хелек. Только его не хватало!
– Она отказывается подавать заявку на конкурс красоты, – словно ябеда отчеканила Лисси.
Брови Хелека взметнулись вверх.
– Почему? – спросил он, присаживаясь за наш стол.
– Боится, – высказалась Лисси.
Я повернулась и многозначительно посмотрела на неё. Ну, подруга, спасибо!
– В самом деле? – наигранно удивился Хелек. – Госпожа Панова? Вы в самом деле боитесь?
– Мастер Хелек, Алиссия склонна к преувеличению, – сказала я спокойно, медленно расставляя слова. – Мой отказ от участия продиктован отнюдь не страхом. Я ещё слишком мало знакома с вашим миром и его обычаями, его правилами и порядками, поэтому прежде хочу хорошенько изучить все аспекты, чтобы не попасть в неловкое для себя положение. Ко всему прочему, я прибыла сюда, чтобы получить знания, а не участвовать в шоу.
– Да, конечно, – согласился со мной Хелек, – но, участвуя в конкурсе, Вы можете почерпнуть много полезных для себя навыков, наблюдая за другими конкурсантами.
– Ну, для этого мне не обязательно быть на сцене, – парировала я, – наблюдать за конкурсантами я с тем же успехом могу и из зрительного зала.
– Хм, – Хелек не сразу нашёлся, что ответить. – Пожалуй, Вы правы, – нехотя признал он.
– Нет, не права! – пылко возразила Лисси, всё это время молча наблюдавшая за нашим разговором.
– Алиссия, думаю, госпожа Панова реально оценивает свои таланты, – сказал мастер, переводя взгляд на Лисси и одаривая её самой лучезарной улыбкой, – и, если она считает, что участвовать в конкурсе ей не позволяет недостаток опыта, думаю, мы должны уважать её желание, – он встал из-за стола, бросил на меня многозначительный взгляд и направился к выходу из столовой.
Лисси недовольно фыркнула.
Ужин закончился в полном молчании. Так же, в молчании, мы с Лисси сдали грязную посуду и отправились в жилой корпус.
В общей гостиной было полно народа, яблоку упасть негде. Как только мы появились на пороге, Лисси тут же окликнули, и она умчалась в сторону призыва. Я посмотрела, к кому она примкнула: это были те самые сиффийки из столовой, и вместе с ними была ещё одна девица. Лисси ещё не успела до них добежать, как они наперебой заговорили скороговоркой. Видимо, сообщили какую-то очень приятную новость, потому что Алиссия всплеснула руками и картинно изобразила дикий восторг и неуёмное счастье. Глядя на это, я криво улыбнулась и направилась в женское крыло.
Следующие два дня прошли спокойно, никто меня больше не доставал с конкурсом, и горе-женихи куда-то подевались, даже скучновато стало. Зато было время подтянуться по пространственной геометрии. Нет, с геометрией было всё нормально, ещё в школе у меня получалось лучше решать геометрические задачки, чем по алгебре, просто не так давно нам выдали толстенную тетрадь с задачами для самостоятельной работы, и сдать её следовало в конце недели, до коего срока оставалось ни много ни мало три дня. А у меня решена только треть заданий, так что, сами понимаете, и это небольшое затишье случилось мне только на руку. Но как известно, затишье бывает перед бурей, и буря не преминула грянуть.
Войдя в коридор женского крыла жилого корпуса, я вдруг услышала громкое: «Псс!» Поначалу я не обратила внимания, но, когда «псс» повторилось, я остановилась и огляделась. Из-за одного из поворотов, нервно подпрыгивая на месте, выглядывал Гарн. У меня аж челюсть отвисла. Что?? А как он…??
Я спешно огляделась и, удостоверившись, что в коридоре больше никого нет, жестом поманила парня к себе, указывая на дверь. Тот утвердительно кивнул и вороватой походкой быстренько перетёк ко мне. Пока Гарн тёк по коридору, я поспешила открыть дверь и, когда парень оказался рядом, буквально впихнула его в комнату, затем влетела следом и захлопнула дверь.
– Ты что здесь делаешь? – зашипела я на него.
– Извини, по-другому не получилось, – виновато ответил он, потупив взор. – Я соскучился.
– А если бы тебя поймали? – я была в бешенстве. – Не думаешь, что творишь!
– Ну и пусть, – как-то зло бросил Гарн, – зато тебя увидел.
Я раздраженно зарычала, это было уже слишком.
– Ну словно дитя малое, – сказала я и отвернулась. – А где ты был, что два дня не было видно? – продолжила я уже более спокойно. – Кстати, спасибо, что заступился за меня перед своими обормотами.
– Не за что, – отозвался парень. – По делам ездил. А потом с тусовкой порядок наводил.
– Какой порядок? – не поняла я.
– Объяснил кое-что, – сказал Гарн, – и предупредил, чтобы впредь тебя не доставали.
Не скрою, хоть я на него и злилась, но услышать такое мне было приятно, причём очень. Не удержавшись, я широко улыбнулась, благо, стояла к Гарну спиной, затем напустила на себя строгий вид и обернулась к парню.
– За это – молодец, хвалю, – сказала я.
– Не за что, – снова повторил парень.
– Ну, и что же мне теперь с тобой делать? – спросила я со вздохом, намеренно подбоченясь.
– Ничего, – последовал спокойный ответ Гарна. – Могу помочь с уроками.
– Спасибо, не надо, сама справлюсь, – фыркнула я, остановив его жестом.
– Тогда ладно, – парень пожал плечами, мол, как хочешь. – Ты садись, занимайся, а я буду тихо сидеть рядом.
Ещё чего! От такой наглости меня перекосило. Я уже было собралась сказать нечто едкое и выставить наглеца вон, но меня остановил настойчивый стук в дверь. Я стиснула зубы.
– Стой тихо, – процедила я Гарну.
Открыв дверь, я остолбенела. На пороге, нетерпеливо пританцовывая и бросая нервные взгляды в сторону входа в общую гостиную, стоял Сарей.
– Анж, – выдохнул он и ринулся на меня. – Анжи, пусти, быстрей, – жалобно пролепетал он и, не дожидаясь ответа, залетел внутрь.
Я едва успела отскочить в сторону, чтобы он не сбил меня с ног, поспешила закрыть дверь и прислушалась. Очевидно, Сарей не зря нервничал, потому что почти сразу в коридоре послышались торопливые шаги и женские голоса: кто-то из студенток возвращался с занятий.
Обернувшись, я увидела картину маслом. Чёрт! Я совсем забыла! Сразу вспомнился гоголевский «Ревизор» немая сцена в конце. Сейчас я наблюдала примерно тоже самое: растерянный, с отвисшей от неожиданности челюстью, Сарей округлившимися глазами смотрел на тоже слегка растерянного и виновато поглядывавшего то на него, то на меня, Гарна. Ступор Сарея был понятен, он совсем не ожидал здесь увидеть кого-либо, кроме меня, а вот Гарн сейчас выглядел в точности, как котяра, застуканный за поеданием хозяйской сметаны, ну, или колбасы.
При взгляде на эту картину меня улыбнуло, но затем до сознания дошёл смысл всей трагедии. Я тяжело вздохнула.
– Гарн, Сарей. Сарей, Гарн, – подходя к живописной парочке, представила я парней друг другу, соблюдая этикет.
– Э-э… – только и смог выдавить из себя Сарей, а Гарн смущённо улыбнулся.
– Сядьте, – приказала я им, и когда мои слова не возымели эффекта, рявкнула. – Оба!
Ребята послушно расселись, кто на стул, кто на полуразваленный табурет, при этом последний жалобно скрипнул.
– А теперь, во избежание недоразумений и прочих обид, – начала я строгим голосом, в упор глядя на парней, – ни один из вас не интересует меня, как мужчина.
При этих слова Гарн заметно сник, а Сарей напряжённо нахмурился.
– Хотите дружить, пожалуйста, – продолжала я тоном, не терпящим возражений, – но на большее не рассчитывайте. И впредь, никаких соперничеств. Это ясно?
Ребята молчали, сверля глазами пол.
– Я спрашиваю, вам всё ясно? – повторила я с нажимом.
– Ясно, – мрачно отозвался Гарн.
– А теперь, вон из моей комнаты, – указала рукой на дверь. – Оба! – предвосхитила я любые возражения.
– Но нас же поймают, – попытался ретироваться Сарей.
– А мне плевать, – отрезала я. – Раньше надо было думать, прежде чем ко мне вламываться.
Сарей разочарованно засопел, а Гарн понимающе вздохнул.
– Пойдём, – сказал он, трогая Сарея за локоть.
Тот подчинился, и они оба понуро поплелись к двери.
– Подождите, – окликнула я их, проходя вперёд, – сейчас.
Открыв дверь, я выглянула в коридор. Там было пусто.
– Чисто, – проговорила я и отступила, давая проход парням. Те пулей выскользнули из моей комнаты, и я поспешила закрыть за ними дверь.
Фух! С этим разобрались. По крайней мере, пока. Возможно, это и к лучшему, что они здесь столкнулись, во всяком случае, это сразу же отмело все ненужные выяснения отношений и недомолвки. С другой стороны, говоря, что ни один из них меня не интересует, как мужчина, я немного лукавила. Один из них точно нравился мне, но влюбляться я не была готова. Причина проста: я злюсь! К тому же, существовал ещё один фактор – Лисси, по уши влюблённая в Гарна. И это тоже могло стать проблемой. Поэтому я пас. Уж лучше держать дистанцию, а дальше жизнь расставит всё на свои места. В таких делах торопиться себе дороже.
Ну так, ладно, проехали. Нужно было приниматься за уроки. Завтра в расписании стояли целых три семинара, один из которых – философия континуумов. Давать повод для недовольства мастеру Хелеку совсем не хотелось, тем более не хотелось портить табель тройками или, чего доброго, неудами. Я тяжело вздохнула и с тоской посмотрела на учебники, лежавшие на столе. Погрузившись в заучивание, я незаметно для себя изучила не только заданную главу, но и две последующих. Я бы и дальше продолжила читать, если бы меня не отвлекли.
Торнадо в лице Алиссии Лимман буквально сбило меня с ног, влетая в комнату с восторженным воплем.
– Нас приняли! – радостно визжала она, подпрыгивая, словно мячик, и хлопая в ладоши. – Нас приняли! Нас приняли! Нас приняли!
– Куда приняли? – не поняла я.
– В конкурс приняли! – сообщила Лисси и снова запрыгала и захлопала в ладоши. – И-и-и!
Сейчас она напоминала маленькую девочку, которой купили вожделенную дорогущую куклу.
– Какой конкурс?
– Конкурс красоты.
Я непонимающе тряхнула головой, и тут меня осенило.
– Нас?!
– Да! – Лисси подскочила ко мне и, схватив за руки, глупо захихикала. – Правда, здорово!
– Лисси, подожди, – я высвободила руки. – Кого нас?
– Тебя и меня, – она забралась к себе сумку и извлекла оттуда листки с золотым тиснением. – Вот, – сказала она, протягивая один из них мне.
Я, всё так же ничего не понимая, взяла листок и прочитала:
«Уважаемая претендентка, госпожа Анжелла Панова!
Настоящим счастливы сообщить, что Вы избраны для участия в Конкурсе Красоты Профессионального Мастерства.
Проведение вышеозначенного конкурса состоится…
С наилучшими пожеланиями, Магистрат.»
Я посмотрела на дату и обомлела.
– Через два месяца?! – непроизвольно вырвалось у меня.
– Да! – Лисси восхищённо выкатила глаза и заулыбалась.
Так, стоп! А причём тут я? Я никаких заявок не писала, так каким образом я попала…?
– Лисси! – я одарила девушку яростным взглядом исподлобья. – Я ведь сказала, что не хочу участвовать ни в каких конкурсах! – процедила я сквозь зубы.
Лисси на мгновенье замерла и ошарашенно уставилась на меня.
– Но ведь ты… – она удивлённо посмотрела на листок в моих руках, потом на меня. – Но там же… – снова взгляд на листок. – Но…
На лице девушки проступил весь спектр возможных эмоций, от непонимания, до крайнего изумления и наоборот. Пролёгшая между глаз складка и чуть сдвинутые брови красноречиво говорили о происходящих в её голове мыслительных процессах. Она усиленно пыталась осознать сложившуюся ситуацию.
– Это ты сделала? – припечатала я её вопросом в лоб.
Видимо, мой голос прозвучал слишком уж грозно, потому что Лисси испуганно вздрогнула и растерянно заморгала.
– Нет, – жалобно пропищала она.
– Тогда как моё имя оказалось в этом приглашении? – я начала заводиться. Нет, ну какое она имела право решать за меня!
– Я не знаю, – ответила она, вжав голову в плечи. – Я думала, ты подала заявку.
Я стояла и смотрела ей прямо в глаза, в которых отражалась вся гамма эмоций, испытываемых сейчас несчастной девушкой. Она была испугана, потому что осознала, что её обвиняют в том, чего она, возможно, не делала, но никакие оправдания отвести от себя подозрения не помогут, ибо всем прекрасно известно, как она ратовала за моё участие в этом дурацком конкурсе. Ну кто ещё мог заполнить заявление на участие от моего имени, кроме неё? Никто.
– Ладно, – смягчилась я. – Тогда кто это сделал?
Алиссия не ответила, оставшись неподвижной, глядя на меня, словно загнанный зверёк.
Я раздражённо вздохнула и опустилась на стул. Возникла пауза, в течение которой я сидела и тупо пялилась на листок в моих руках, а Лисси стояла и покорно ждала моего приговора.
Я взглянула на неё.
– Я не пойду, – сказала я, протягивая ей листок обратно.
– Но… ты должна, – ответила жалобно Лисси. – Отказаться от участия после получения приглашения невозможно.
Я посмотрела на Лисии, надеясь, что она пошутила. Вид у неё был крайне серьёзный. Она не шутила.
– Анжи, – подала голос Лисси, – ты должна хотя бы попытаться. Если не выиграешь, ладно, никто не осудит. Но отказаться… – она сокрушённо покачала головой. – Это, – она подняла руку с листком, – магический договор. Если ты намеренно его нарушишь, наказание будет суровым.
– Дьявол! – я выругалась. И как я умудрилась так вляпаться? Вернее, КТО меня так вляпал? И как теперь выкручиваться из этой ситуации? Что же это за конкурс такой, в конце концов, если потенциальных участниц заставляют заключать односторонний магический договор?
Я прикрыла глаза и устало вздохнула.
– Вот, возьми, – Лисси извлекла из сумки толстую брошюру, на обложке которой крупными буквами было написано «Конкурс красоты профессионального мастерства. Правила», и протянула её мне.
– Я взяла специально для тебя, – сказала она. – Ознакомься внимательно.
Я взяла у неё из рук книжицу и с грустью посмотрела на обложку.
– Завтра узнаем своего ИОНа (Исполняющего Обязанности Наставника), – продолжала вещать Лисси, – он будет нас готовить к выступлению, – пояснила она после моего вопросительного взгляда. – По правилам, ИОНов по жребию назначают, с кем именно они будут работать. Определение будет с утра.
Я снисходительно усмехнулась.
– Просто лототрон какой-то, – угрюмо прокомментировала я.
Лисси не ответила, просто поджала губки.
– Ладно, – спохватилась она, когда пауза затянулась, – мне пора, надо подготовиться к семинару, – и уже в дверях добавила. – Прочитай обязательно, очень внимательно.
Я кивнула, и Лисси скрылась за дверью, оставив меня наедине с злосчастной книжонкой и глубоким ощущением безысходности.
Чёрт! Кто же меня так подставил?
В том, что это подстава, не было сомнения, ибо всем была известна моя позиция на сей счёт. Первым на ум пришёл, естественно, Гарн, что он снова взялся за своё. Даже ничего обо мне не зная, он вполне имел возможность через свои студенческие связи раздобыть подробнейшую личную информацию и подговорить одну из девиц из своего окружения заполнить заявку на участие от моего имени. Однако я отмела эту мысль, ибо Гарн вряд ли додумался бы меня позорить таким изящным способом. Вторым и самым явным кандидатом была Лисси, упорно твердившая, что я просто обязана участвовать в этом конкурсе, но, похоже, она тоже этого не делала, слишком сильным было её разочарование моим утверждением, что я никаких заявок никуда не подавала, и неподдельный испуг, когда я обвинила её в подлоге. Тогда кто?
Голова раскалывалась не то от переизбытка эмоций, не то от усиленного процесса размышления. Нужно было срочно что-то сделать с этой болью, потому как терпеть её нельзя. Бросив беглый взгляд на «Правила», я фыркнула и, поднявшись со стула, швырнула их на стол. Покопавшись в косметичке, больше напоминавшей аптечку, я извлекла оттуда пластинку анальгина. Хвала небесам, спасена! Заглотив сразу две таблетки, ибо голова уже не просто болела, а пульсировала и разрывалась изнутри, я взяла полотенце, намочила его холодной водой и приложила ко лбу и вискам. Ощущение блаженной прохлады немного улучшило моё состояние, но вскоре пришлось полотенце убрать, так как оно нагрелось и уже приносило не облегчение, а, казалось, усугубляло боль.
Прошло не менее получаса, прежде чем боль немного отступила. Заниматься уроками в таком состоянии мне не светило, поэтому я забила на всё и легла спать.