Катастрофа разразилась на следующий день. Мы решили встретиться всей компанией и отметить наш с Триш отъезд на целый месяц. Эрк опаздывал, что на него вовсе не было похоже. К счастью, Рисса щебетала на пару с Триш, не давая сосредоточиться на смутных опасениях. И, когда Эрк наконец-то вышел из платного перевозчика и направился к нам, умолкли и они: уже по поджатым добела губам стало понятно, что произошли какие-то неприятности.
Эрк остановился и без приветствий позвал:
– Дая, на два слова.
Конечно, остальные просто переглянулись недоуменно и позволили нам отойти. Эрк говорил все так же тихо, но пытался контролировать эмоции, словно выдавал отчет:
– Вчера на крейсер отца напали.
Я ахнула.
– Командор не пострадал?
– Нет. Как раз в это время он со своей охраной был в посольстве. Атака была тщательно спланирована, как будто оборотни точно знали, где находится пленник и что именно в данный момент солдаты на судне не все. Пятнадцать человек убито, Линкер сбежал.
Я зажала рот рукой, не в силах даже дышать. Вчера командор именно об этом и говорил! Все прошло слишком просто, а это могло означать, что преступники просто выжидают подходящего момента. Теперь и мой голос зазвучал незнакомо:
– И что думает твой отец?
Эрк коротко кивнул, будто согласился с важностью вопроса или как раз к этому собирался перейти.
– Говорит, что кто-то в полиции работает на оборотней. О перемещении Линкера не знали посторонние. Отец только убедился в том, что у сару есть влиятельная поддержка – пусть если не в правительстве, то среди богачей. Полицейские будут допрошены, но вряд ли настоящие соучастники попадутся, ведь там тысячи сотрудников, среди которых несложно затеряться.
Я вдруг вспомнила нечто очень важное, чему изначально не придала значения:
– Эрк, когда оборотни вытащили меня из тюрьмы, они подставили своего! Но Тай тогда был спокоен! Сказал, что со временем без труда освободят и того перевертыша. Так что твой отец прав: кто-то в полиции работает на них или с ними…
Парень тяжело вздохнул. Он все еще не мог сфокусировать взгляд и продолжал размышлять вслух:
– Отец… Я давно не видел его таким. Его люди погибли – и не на приграничных фронтах, а в самом Неополисе! Как об этом рассказать их семьям? Притом сейчас ничего нельзя сделать. Воздушное сообщение с Землей Первой остановить невозможно, а это значит, что прямо сейчас Линкер уже летит к своим сородичам… Но это не конец, Дая. Отец не сможет спать спокойно, пока не завершит дело. Как и я.
Я закрыла глаза, стараясь не дрожать и собраться с мыслями. Первый шок отпускал, потому я могла сосредоточиться на ощущениях: страх, разочарование от провала всего достигнутого, жалость к погибшим, ненависть и… совсем-совсем немного, едва уловимо мельтешащее на задворках сознания, облегчение. Совсем не думать о том, что будут делать с Таем в плену, я не могла, хотя и запрещала себе это представлять. А теперь он свободен. Я проигнорировала незначительный и неуместный всплеск радости, напомнив себе, сколько зла он сможет причинить в будущем. Глубоко вдохнула и только после посмотрела на Эрка.
– Мы должны рассказать друзьям. Я и Триш завтра улетаем к родителям, но неправильно оставлять всех в неведении.
Эрк посмотрел через мое плечо на компанию и ответил неуверенно:
– Отец не просто так все держал в тайне. Только представь, что начнется.
Я не поняла его сомнений:
– Но если мы даже друзьям не доверяем, то как вообще жить?
Эрк хорошо подумал и принял решение:
– Ты права. Одиру, Триш и Риссе я доверяю как себе. Но именно поэтому не хочу их ввергать в панику. Расскажем только о том, что Линкер, шпион сару, организовал в Неополисе продажу диодов, за что и был арестован. Пусть хотя бы об этом знают, если он попытается выйти с ними на связь.
Меня такой вариант устраивал. Вместо веселой вечеринки мы получили тяжелый разговор. Рисса от таких новостей пришла в ужас. Все же не зря консул Май-Ли скрыл от дочери правду. Она позеленела, затряслась, кое-как смогла сдержать слезы. Еще и обиделась на нас за то, что так долго молчали, ведь она заваливала меня вопросами, что же такого произошло с телохранителем, раз он исчез… Ей в самом деле было сложнее, чем всем остальным – узнать, что столько времени она была под прямым ударом. Я только позже поняла, насколько Эрк был прав. Если бы Рисса догадалась раньше, когда несколько месяцев подряд жила в одном квадрате с сыном генерала Линкера, нам тогда пришлось бы везти ее к медикам.
На душе у всех было тяжело. Хоть умом и понимаешь, что Таю сейчас в Неополисе делать нечего, но все равно остается страх, что он где-то рядом. Паранойя, которая с каждой мыслью наращивает обороты. Но, как говорил командор Кири, паранойя помогла выжить и ему, и миллиардам людей.
Зато теперь отъезду и предстоящей разлуке с Эрком я радовалась втройне. Мне физически было нужно сменить обстановку, посмотреть на маму собственными глазами и убедиться, что все беды прошли мимо, а в моей жизни принципиально ничего не изменилось. Конечно, мы договорились быть на связи и сообщать друг другу о любых новостях.
И вот это уже было лишним… Нет, с Эрком я на связи быть хотела, но не думала, что Рисса начнет вызывать меня сразу же после того, как мы расстались в порту. Транспортное судно еще высоту не успело набрать, как Рисса позвонила и принялась о чем-то трещать. Чувствую, предстоящий отпуск мне раем не покажется, если не отключу видеослайдер. Кое-как распрощавшись с болтушкой, я посмотрела на смеющуюся Триш и раздраженно развела руками. Моя дипломатичная подруга и в этом случае придумала оправдание:
– Дая, у нее, кроме нас, совсем нет друзей! Что странного в том, что она хочет быть ближе?
Зато через минуту ее видеослайдер зазвенел входящим вызовом. Я расхохоталась, но наконец-то получила свободу спокойно откинуться на спинку удобного кресла и уставиться в иллюминатор.
А через несколько дней все стало хорошо. Проблемы отошли куда-то далеко, будто вообще никогда меня не касались. Это влияние мамы, которая вроде бы ничего особенно не говорит, а просто есть рядом. Поначалу я не собиралась ей рассказывать об Эрке, но сама же болтала с ним по видеосвязи часами, потому, заметив внимательный взгляд матери и полную готовность не задавать вообще никаких вопросов, раскололась сама. Сказала, что встречаюсь с самым лучшим на свете парнем, и на следующих каникулах обязательно привезу его для знакомства. Про его впечатляющую родословную умолчала – и лишь потому, что по сравнению с остальным это было не важно.
И все остальное тоже размылось в спокойном состоянии. Странное дело, но мне почему-то стало легко признать, что я рада побегу Тая. Да, он враг – это я и теперь не ставила под сомнение, но враг, вызвавший во мне какой-то слабый отклик. И нет ничего позорного в том, что я испытала облегчение, узнав, что он избежал страшных пыток. Тай Линкер заслуживает смерти, но вряд ли чего-то хуже, чем смерть. С точки зрения сару, он, наверное, герой. Как командор Кири для людей. И каждого из них должна ждать или героическая смерть, или старость, но не судьба быть раскромсанным на пыточном столе. Именно так правильно обязан быть устроен мир, в который я всегда верила. Пусть даже самообман, но в этой спокойной домашней обстановке сложно было думать о плохом.
По Эрку я скучала, но ожидаемой тоски так и не дождалась. И будь возможность, то продлила бы каникулы еще на несколько месяцев. Иногда даже чувствовала легкое раздражение, когда он звонил пятый раз за день. Но раздражение было обусловлено не тем, что я не рада видеть его лицо, а чувством вины: я уже не могла игнорировать тот факт, что Эрк скучает по мне намного сильнее, чем я по нему. И все равно убеждала себя, как невероятно мне повезло.
В моем сердце был почти полный порядок, чего не скажешь о Триш. Подсознательно я понимала причину ее тревоги, но ждала, когда подругу саму прорвет. И, само собой, дождалась:
– Дая, я сейчас книгу читаю, главный персонаж – ракшас. Такой честный, благородный, борется с сару и преступниками…
Я едва сдержала усмешку. Да, эта серия приключенческих романов сейчас была очень популярна среди молодежи, даже снимают видеосериал по ней. Мало кто в Освоенной Территории не слыхал про подвиги Непобедимого Таллара. Но Триш явно интересовал не придуманный романистами Таллар.
– Триш, – я пыталась говорить мягко. – Перестань думать об Одире в таком ключе! Посмотри-ка, даже у Таллара упоминалось уже восемнадцать любовниц, а я еще второй сезон не начинала. Боюсь, что в данном случае речь идет не о художественном преувеличении.
Она тяжко вздохнула:
– Кстати, об Одире, раз ты про него сама вспомнила. Он сейчас с родителями на Земле Второй отдыхает – там сплошные курорты.
– И? – я вскинула бровь.
Триш старательно отводила от меня взгляд:
– И я все думаю, на что похож отдых ракшаса под присмотром таких же ракшасов?
– На эротический видеоролик похож, – беспощадно отрезала я. – Триш, возьми себя в руки и выбери один из двух вариантов: или найди себе другого парня, или отдайся уже этой влюбленности со всеми потрохами, но только при условии, что научишься спокойно делить его с другими. Сможешь? Потому что Одир не сможет быть тебе верным.
Подруга посмотрела на меня с непонятным вызовом, а потом снова уставилась в окно. И после раздумий сообщила:
– Найду другого, конечно. Но это не так просто. Я только рядом с ним чувствую себя особенной.
Я была беспощадна в своем честном мнении:
– Ты так и не поняла, дуреха. Каждая девушка чувствует рядом с ним то же самое. Ракшасам необязательно обладать симпатичной внешностью или отличным характером, как у нашего Одира, хватит и этого ощущения. Влюбляются и за меньшее. А тут такая атака на все рецепторы, что подсаживаешься на них, как на психотропы. Избавляйся, как от любой другой зависимости.
За совет Триш улыбнулась благодарно и смиренно, и я не стала продолжать. Вроде бы все сказала верно, но о другом-то я промолчала: я же на Одира не подсела, а у Триш влечение давно перевалило во влюбленность. С другой стороны, я подсела на еще худший вариант, хвалиться-то нечем. Какое счастье, что все позади…
Дома было замечательно, но за неделю до окончания каникул все перевернулось с ног на голову. Номер входящего вызова не был вбит в мой видеослайдер, но, нажав кнопку, я мигом сосредоточилась: на мониторе показалось красивое и серьезное лицо командора Кири. От волнения я даже забыла поздороваться:
– Плохие новости?! С Эрком все в порядке?
Он бегло улыбнулся и остановил меня легким взмахом руки:
– Новостей вообще нет. Успокойся, Дая.
Только после этого я смогла выдохнуть и сесть на кровать. Повезло, что мама на работе, мне по-прежнему не хотелось ее посвящать в знакомство с такими людьми. Вроде бы и не было никакой тайны, но ведь я знала, что она начнет волноваться. А я уеду в Неополис. И тогда ей придется волноваться здесь в одиночестве.
– Простите, командор Кири. Просто я удивлена вашему звонку.
– Я взял твой номер у Эрка. Сказал, что хочу хоть иногда общаться с его любимой девушкой. И для тебя повторяю: я одобряю его выбор. Он нашел не смазливое личико, а намного большее – союзницу, боевую подругу и верную поддержку с твердой рукой и каменным сердцем. Я не преувеличиваю, Дая. У меня слишком мало свободного времени, чтобы тратить его на лесть.
Сердце сжалось от неприятного предчувствия. У командора Четвертого Сектора действительно слишком мало свободного времени – звонок гораздо важнее, чем он успел озвучить.
– Спасибо. Но вы ведь вызвали меня не только для того, чтобы сказать эти слова?
Мужчина отвел задумчивый взгляд в сторону – эту привычку Эрк унаследовал от отца и делает так всякий раз, когда уходит в свои мысли. Наконец командор произнес:
– Не только. Я в тупике. К сожалению, я вынужден дать тебе задание – опасное и неприятное, но важное для всей Освоенной Территории. Никогда не работаю с детьми, а ты еще совсем ребенок, но иногда нет выхода. И ты уже доказала, что способна сделать невозможное. Я обращаюсь к тебе не потому, что не оценил, а наоборот – прекрасно понимаю, что тебе это под силу.
Я молчала, уже четко понимая, куда повернет разговор. Даже комплименты не трогали от тяжести на душе. Командор продолжил сам:
– Я не могу поймать Линкера. И никто не может. Но, думаю, что тебе это удастся. Есть один способ, который мы еще не испытали, и ты не могла о нем не подумать.
– Нет! – вскрикнула слишком импульсивно. – Я не создам связь, чтобы найти его! Найдите кого-нибудь еще, командор.
– Уже ищу. Но дело в том, что связь создается только на почве первоначальной симпатии, а из моих солдат с ним никто даже парой фраз не перекинулся и уж точно не испытывает к нему теплых чувств. К счастью, в полицейском квадрате у Линкера брали анализ крови, и хоть для создания связи требуется всего капля, но больше рисковать мы не можем.
Я окончательно растерялась:
– Но у меня ведь тоже нет симпатии… Командор, я не могу на такое пойти!
– Понимаю, – к моей радости, он совсем не разозлился. – На будущей неделе я буду в Неополисе, набери меня, если передумаешь. И, пожалуйста, не рассказывай Эрку. Он разозлится на меня. Какой смысл его злить, раз ты все равно участвовать не станешь? Знаешь, Дая, ты права. Твоя жизнь и даже отношения с моим сыном могли зависеть от этого решения, я ни от кого не хотел требовать жертв.
Попрощавшись, я упала ничком на кровать и вообще ни о чем не думала. Вернувшаяся мама решила, что я заболела, но я даже ради ее спокойствия не могла притвориться веселой. И все счастливое марево пребывания в родном доме рассеялось как иллюзия. Потому что где-то в подсознании уже колебались весы: мои интересы и долг совести перед всей Освоенной Территорией.