Конечно, засыпала я с улыбкой на лице. Триш вернулась очень поздно и, похоже, была под сильным хмельком – она даже в ванной громко пела. Утром выспрошу у нее подробности и изображу, как расстроена, что не присоединилась к веселью. С удовольствием снова погрузилась в сон.
– Ты решила всех посвятить в нашу маленькую тайну, любимая?
Его тон сегодня звучал иначе – как будто холоднее. Я обернулась, посмотрела с обожанием на идеальное лицо, шагнула ближе, чтобы сразу обнять и уткнуться носом в его шею.
– О чем ты, любимый?
– Дая, я даже злиться на тебя не могу, – он обнял в ответ, прижал к себе с силой, вынуждая подняться на цыпочки и ощутить прилив привычного желания. – Любимая моя, хорошая. Но ты зря беспокоишься, я не допущу, чтобы с тобой что-то случилось.
– Не понимаю… Ты говоришь о перевертышах? – вопрос возник сам собой, будто отголоски минувшего дня просочились в сновидения.
Хотела заглянуть в его глаза, но неконтролируемо тут же потянулась к губам. Почему он никогда меня не целует, если я уже давно готова на все, не только на это? Но он отстранился немного и улыбнулся ласково:
– Нетерпеливая. Сводишь с ума своим нетерпением.
– А ты терпелив?
Смеется – невероятно красивый, весь, от белоснежных волос до каждого сантиметра кожи, а когда смеется, то я готова в голос рыдать от отчаяния – не хочу расставаться, хочу смотреть на него вечно. Он произнес задумчиво:
– В последнее время думаю, что у меня самоконтроль древнего камня. Но когда-нибудь меня сорвет – в ответ на твое нетерпение. Кажется, пора прекращать наши свидания.
– Прекращать? – я не могла поверить, что такая гнусность произнесена самым любимым голосом.
– Только на время, любимая. Потерпи еще немного. Поверь, я скучаю по тебе сильнее, чем ты по мне.
И до того, как я успела возразить, проснулась. Вытерла со лба испарину. Триш уже спала на своей кровати. Я перевернулась на спину и долго-долго разглядывала темный потолок. Минут через двадцать успокоилась. Скучаю ли я по парню из снов? Да он мне даром не сдался, пока я бодрствую! Больше не придет? Это что же, я теперь смогу нормально высыпаться? Или обещаниям подсознания нельзя верить – мало ли, что там приснится? Точно, он был собирательным образом – глаза, очень похожие на глаза сару, я видела в учебниках, черты лица и фигура – средний вариант от всех видеоактеров, в которых я когда-то была влюблена и грезила о них еще совсем юной девочкой. А вот белые волосы шли вразрез – я всегда предпочитала брюнетов! Как Эрк… да, Эрк уж точно полностью в моем вкусе. Улыбнулась, вспоминая вечерний разговор. Сегодня я даже не мучилась привычной долгой бессонницей и почти сразу уснула.
Конечно, утро началось с разговора с Триш. Она, вопреки моим предположениям, проснулась бодрой и сразу звонко защебетала:
– Какой чудесный вечер, правда? Пойдем сегодня снова?
– Снова? – не поняла я. – Ты, подруга, что-то совсем деньги перестала считать.
А она будто не слышала:
– Я такой легкости вообще не помню! Как будто по воздуху летаешь, и в голове – чистое счастье. Даже сейчас эта эйфория не прошла! Словно я на длительный отдых к родителям слетала, и силы теперь другие – словно все по плечу. Никогда не думала, что эффект может быть таким!
Заподозрив неладное, я осторожно уточнила:
– Триш, ты употребляла запрещенные психотропы?
Она наконец-то посмотрела на меня – уставилась, будто я глупость предположила. Хотелось бы, чтобы так и было… Подруга взвилась:
– Дая, у тебя провал в памяти? Никаких психотропов!
Я уж было выдохнула с облегчением, но замерла, услышав продолжение:
– Твои диоды великолепны! Где ты их достала?
– К… какие диоды? – споткнувшись, уточнила я.
Триш тоже не понимала моей реакции, но она явно пребывала в приподнятом настроении, поэтому мигом успокоилась и объяснила:
– Ну, ты вчера в клуб приехала. Мы с тобой сначала поругались, что ты одна притащилась, опасно же, но тут ты предложила попробовать диоды – мол, это же не какие-то опасные психотропы. К вискам подключаешь – и действие такое, которое ни одним препаратом не достигнешь. Вот я и летала. Да и все, кто решился попробовать, летал. А ты что? Неужели действительно провал в памяти? Может, на всех по-разному действует?
Она пальцем ткнула на висок – чуть покрасневшая кожа, как будто легкое раздражение, но не слишком заметное. Покрасневшая кожа – это физиология, передо мной точно не перевертыш. Но оттого совсем не проще. Я спустила ноги с постели и немного наклонилась. Слова шли трудно, они едва выдавливались от ужаса:
– Триш… я не была вчера в клубе.
Подруга тоже оцепенела. Сказала теперь тише, без звона в голосе:
– Врешь… Не смешно, Дая.
Я закрыла глаза на две секунды, взяла себя в руки. Повторила увереннее:
– Я не была вчера в клубе, Триш. Я общалась с Одиром, потом с Эрком.
– С Эрком… – она затряслась. – А ведь мы видели его компанию! И Эрка с ними не было! Вроде бы передумал в последний момент и остался…
– Ну да. Как я и сказала – мы были вместе.
Девушка с ужасом зажала рот ладонями, чтобы не закричать. Меня тоже колотило нервной дрожью. Кажется, ничего страшного не произошло – Триш выглядела здоровой. Что там за диоды, она и сама толком объяснить не могла, и ведь согласилась попробовать только потому, что предложила я. Сейчас казалось, что лучше бы ее психотропами накачали – от них отходят, да и многие хотя бы раз пробовали. Зависимость формируется не сразу и нечасто бывает такой, с которой невозможно справиться. А тут какие-то диоды… не таблетки, не порошки, потому и последствия могли быть совсем другими.