Город кишел, как муравейник. Непосвящённому в уличную суету казалось, что вся эта масса человеческих особей имитирует броуновское движение, настолько хаотичными и бессмысленными выглядели их передвижения со стороны.
Весенние распродажи в этом году начались ещё задолго до того, как с крыш домов навстречу тротуарам и макушкам потянулись первые сосульки, но народ чего-то там выжидал и не торопился приобретать все эти босоножки, платьица, футболки и шортики.
По мере таяния снега, людской поток в торговые центры и бутики медленно увеличивался и вот, когда дамам уже стало неприлично срывать свою обворожительную грудь и шикарные ноги, они устремились штурмовать отголоски большой моды, которые выносила сюда река китайской ширпотребной промышленности. Битва за тряпки, которые должны лучше раскрыть перед мужчинами всю их женскую сущность, началась!
Мужская половина населения вынуждена была последовать следом, так как кто-то должен был носить за ними все эти баулы с трусиками, бюстгальтерами и кусочками разнообразных тканей, которые предназначены только для того, чтобы красочно оформить демонстрацию пупков, декольтировать грудь и раскрыть перед нами всё великолепие своих ягодиц.
Перед брошенными в атаку гендерными различиями вся твёрдость характера сильного пола становится похожим по своей консистенции на тряпку, он капитулирует и поднимает руки с портмоне, набитыми кредитками и налом. Вся эта пресловутая твёрдость мужского характера прекрасно пилится умелыми языками, говорит народная мудрость.
Да и винить женщин в коварстве нельзя, так как слабый пол, потому и называется слабым, что имеет слабость к шопингу. Это, скорее, натура и с этим надо просто смириться. С генами спорить бесполезно. После того, как женщина перестала быть просто бабой, она превратилась в охотницу. Ещё их бабушки ходили за мехом науке так до сих пор и неизвестного зверька под названием плюш, что уж тут говорить о молодёжи, живущей в мире полном шопинговых соблазнов.
Обо всём этом размышлял мужчина средних лет, сидя за столиком в кафе возле большого окна и наблюдая за снующими в разные стороны людьми, словно за рыбками в аквариуме. Это было его любимое заведение общепита, несмотря на то, что кухня здесь не блистала кулинарными изысками. Но цены были приемлемы, всегда находился свободный столик с видом на городскую суету и самое главное, в этом месте хорошо думалось. Лучшие свои вещи он написал именно в этом кафе.
Девушка принесла заказанную фирменную форель под острым соусом, но нашему герою показалось, что сделала она это подозрительно быстро. Обычно, на приготовление форели уходило гораздо больше времени.
Мужчина взял вилку и методом тыка, словно сапёр своим щупом просканировал рыбу.
Никаких сомнений в том, что это филе – ровесник вымершим миллионы лет назад динозаврам не было. Вилка протыкала форель с большим трудом. Скорее всего, на кухне ещё раз поджарили оставшуюся после вчерашнего банкета рыбу.
Он выразительно посмотрел на наблюдавшую за ним из-за стойки официантку. Девушка виновато опустила взгляд и покраснела до самых кончиков ушей.
Усмехнувшись, то ли реакции девушки, то ли своей проницательности, мужчина представил себя римским гладиатором, который держит меч над лежащим в пыли амфитеатра побеждённым соперником. Вот-вот зрители своим поднятым или опущенным пальцем решат судьбу несчастного.
Мужчина ещё раз взглянул на готовое от стыда провалиться сквозь землю существо за стойкой. Нет, на гладиатора эта несчастная явно не тянула, да и зрителей в кафешке не было. «Пусть живёт», – произнёс он про себя, отковырял при помощи ножа и вилки от форели кусок и направил его знакомиться со своими пломбами. Девушка за стойкой облегчённо вздохнула.
Хорошо, что у девушки есть ещё совесть, – размышлял он, – Значит, не всё ещё потеряно. А у многих совести-то и нет…
В голове потихоньку вырисовывался сюжет нового произведения. Осталось только решить, как спешащий куда-то человек теряет совесть и не замечает, что живёт уже без неё, и только реклама в витрине одного бутика заставляет его задуматься об этом.
«Весенняя распродажа совести. Цены снижены на 90%. Количество ограничено. Не упустите свой шанс!»
Расправившись с форелью, по вкусу напоминавшей больше седло лошади Будёного или подошву прадедушкиных сапог, мужчина подошёл к стойке и расплатился.
– Сдачи не надо, – сказал он, протягивающей ему мелочь смущённой девушке.
– Но ведь… – пролепетало юное создание, прикусив нижнюю губку.
– Это за сюжет. Спасибо!
Пройдёт много лет, она обзаведётся любящим мужем и детьми, но всегда будет помнить этого странного посетителя и будет ему безмерно благодарна за то, что он тогда разбудил её совесть.