Ну что ж, Егор был не первым мужичком, которого кинула женщина, и, что самое утешительное, отнюдь не последним. Он принял удар стойко: не пытался совершить какую-нибудь глупость вроде поездки в Северо-Луцк и попыток разыскать Надюшу. Попробовал забыть… но не забыл, как только что сам с изумлением обнаружил. И если бы не этот голубоглазый… тьфу, холера ясна! – если бы не этот парень, который вился вокруг нее в воде как вьюн, Егор не замедлил бы плюхнуться в бассейн, подплыть к своей коварной красавице и брякнуть что-нибудь ошеломляющее, подтверждающее его право первенства перед этим фраером, после чего Надюшка непременно должна была бы вспомнить его – и сгореть со стыда. Или, вернее, утонуть, поскольку в воде сгореть довольно сложно.
Что именно он сказал бы? Ну, к примеру, этаким менторским тоном: «Я ведь предупреждал вас, барышня, что никак нельзя тату на солнышке перегревать. Белая краска плохо переносит ультрафиолет, как бы не вспухла попа аккурат на Пегасовых крылышках!»
В самом деле, в белой и красной татуировочной краске, даже голландской, самой лучшей, фирм «Tatto Costum Supples» или «MB Cosmetiks», есть такой странный эффект: на солнце она вспучивается. Поэтому Егор специально предупреждал своих клиентов, на которых работал такой краской: не загорайте, в смысле не перегревайтесь на солнце. Конечно, ничего страшного в этом припухании нет: пара часов в темноте – и все проходит, однако неожиданно может возникнуть пигментация, цветовой эффект ослабеет, то-се…
А кстати! Это ведь очень странно, что, пристально разглядывая некогда любимую попку, Егор не заметил никакой припухлости на месте Пегасовых белых крылышек и аналогичной гривы. Причем Надюшка явно лежала на солнышке долго: спина изрядно покраснела. Давно не загорала, сразу видно, а тут с первого раза перебрала. Обгорела крепко. Теперь кожа будет шелушиться. Однако крылышки Пегаса вели себя совершенно обыкновенно, словно были прикрыты трусиками. Как бы не так, прикрыты! Хоть бикини «трапеция» властно входило в моду, «тангос» еще вовсю царило на пляже – конечно, только у обладательниц самых красивых и сексуальных задниц. «Тангос» носила и Надя. Почему же так лояльно вели себя крылья Пегаса?
Егор извертелся на лежаке, нетерпеливо ожидая, пока Надюша и ее хахаль вылезут из воды. Они устроились на своих прежних местах, рядом с ним, тихонько воркуя и пересмеиваясь, но ему было уже не до ревнивых взглядов: заговорил профессиональный интерес татуировщика. Делая вид, что необычайно восхищен цветущей неподалеку азалией, он из-под зеркальных очков пристально озирал Пегаса.
Что за леший! Краска лежит абсолютно ровно, не вспучивается, на коже ни следа припухлости, а ведь этого не может быть, потому что этого не может быть никогда! Так, а красная красочка как себя ведет? Помнится, он чуть-чуть, самую малость усиливал пигментацию на пятне, чтобы добиться…
Егор так и замер, мгновенно позабыв, чего он там пытался добиться. Он с трудом удержался, чтобы не снять солнечные очки, не надеть нормальные, с диоптриями, да еще и лупу не прихватить, а потом не пасть на колени и не начать пристально, миллиметр за миллиметром, разглядывать татуировку. Лупы у него с собой на пляже, разумеется, не было, но и без нее он вдруг разглядел нечто повергнувшее его просто-таки в содрогание: пятна… пятна родимого, страшного и ужасного, благодаря которому и появился на Надюшкиной попке Пегас, – этого пятна не было! А ведь оно невыводимо, это он знал как специалист.
Нет, ребята, ну как же это так?! Где пятно-то? Почему не вспучивается белая краска – это раз, и где пятно – два?
Ответ мог быть самый простейший: какая-то девушка увидела Надюшиного Пегаса, очаровалась им и скопировала слепо и тупо один в один. Причем не татуировку сделала, а просто заказала временный рисунок: сейчас это модно, этакая татушка на месяц, а то и всего на две недели. Судя по яркости, картинку нарисовали буквально день-два-три назад, она еще не поблекла от купаний в море, краски не выцвели на солнце.
Да нет, ради бога, Егор не жадный, и авторских прав на идеи у него нет. Запросто можно даже счесть за честь такое рабское подражание его стилю и манере. И снисходительно улыбнуться: вот и он стал законодателем моды! Некогда модницы всего мира копировали «бабетту» – прическу Брижит Бардо, потом «глаза Клеопатры» – Элизабет Тейлор, в конце 60-х мальчики повально косили под «битлов», ну, глядишь, такой же маниакальный характер примет увлечение Пегасами Гоши Царева…
Все это было бы смешно, когда бы не было так грустно. Вернее, так непонятно. Ведь если пятна нет и краска не вспучивается, значит, эта женщина с Пегасом – не Надюшка. А Егор готов был поставить на кон свою тату-машинку «Revolution» (новое поколение роторных машин!), что перед ним именно она, Надежда! Но если… если татуировка – подделка, значит, подделка и Надюшка.
Что?..
В это самое мгновение она повернула голову и посмотрела прямо на Егора. Но ничто не дрогнуло, не шевельнулось в глубине ее серо-зеленых глаз. Невозможно сымитировать этот равнодушный, холодный, неузнающий взгляд, невозможно! Женщина не притворялась, что забыла Гашиша, – она его в жизни своей никогда не видела.
Егор немедленно лег на спину, зажмурясь, задрав лицо к мавританскому жаркому солнцу с таким видом, словно ему все было по барабану, а на соседку он загляделся лишь по причине пляжного безделья.
Так… Теперь он не сомневался: и Пегас не Пегас, и эта женщина не… Парень назвал ее Надюшей, но это не она. Чужая, другая – которая красит волосы хной в тот же самый оттенок красного дерева, точно так же подводит глаза синим карандашиком, использует не помаду, а блеск для губ, у которой в ушах любимые Надюшины бриллиантовые «гвоздики» – и, как уже не единожды было сказано, подобие Пегаса на попке.
Ради бога! Зачем она скопировала внешность той Надежды, Надежды Гуляевой, зачем перенесла на свое тело ее татуировку и приняла ее имя? Для какой аферы? Знает ли ее парень о подмене? Сам организовал все это или стал жертвой такого же рокового заблуждения, какому едва не поддался Егор? А главное… главное – где теперь настоящая Надюша? Что с ее Пегасом? Что с ней самой? И вообще – жива ли она?!