Рассказывают, что каждую зиму, как только на Немане вставал крепкий лед, в одном из тильзитских трактиров, что был неподалеку от речного причала, появлялся молодой человек, которого все звали «Конькобежец из Лабиау». Никто не знал его настоящего имени. Знали только, что живет он в Лабиау, и страсть как любит кататься на конках. Утром выходил на лед залива, и мчался по речке Гильге до Немана, а по нему – к Тильзиту. В Тильзите заходил в трактир, и весь вечер отогревался горячим чаем, слушая неторопливые беседы постоянных посетителей. Потом, понюхав табачку, чихнув, он выпивал рюмку сливовой водки и шел спать, предупредив хозяина, чтобы тот разбудил его как можно раньше.
Утром конькобежец был уже на коньках и мчался к Лабиау. Так он ездил всю зиму, пока стоял лед, на протяжении многих лет.
Как-то в Пруссию пришла очень суровая зима. Та самая, в которую вымерзли шелковичные плантации в Кёнигсберге на острове Ломзе, и покрылось льдом Балтийское море. Рыбаки только что вычистили проруби на Немане для снабжения рыбы воздухом, и собирались уходить, как появился Конькобежец. Очевидцы потом рассказывали – он мчался так быстро, что никто ничего не понял. Тело Конькобежца вдруг исчезло в одной из лунок, в то время как голова скользила по поверхности льда до следующей проруби, где тело вновь вынырнуло на поверхность и, подхватив голову, побежало дальше, как ни в чем, ни бывало. Рыбаки, оцепенев, смотрели, как Конькобежец добежал до причала, снял коньки и пошел к трактиру. Тут им всем разом пришло на ум, что пора бы и самим чем-нибудь подкрепиться. Тогда, может, не будет всякая чепуха мерещиться. Они дружно отправились за Конькобежцем трактир, где и обнаружили его, как всегда, за обжигающим чаем.
Каждый греется, как может. Рыбаки опрокидывали по третьей рюмке, когда Конькобежец допил шестую чашку чая и вытащил табакерку. Понюхал, чихнул… Тут его голова и отвалилась.
Многие годы потом, как только лед покроет Неман, в Тильзите вспоминали Конькобежца из Лабиау и судачили: как же такое могло случиться? А дело-то простое. Он бежал так быстро, что, провалившись под лед, даже не заметил, как срезал им голову. А поскольку скорость у тела и у головы была одна, то, выскочив из следующей проруби, он как раз со своей головой и встретился. А морозом ее тут же к нему и прихватило. В трактире он отогрелся, да еще чаю горячего хватанул, так что шея и оттаяла.
С тех пор в Тильзите говорили, что чай пить – только голову губить. Да и табак нюхать перестали. Курить безопаснее.