Ноябрь
Нора Келли встала и потянулась, разминая затекшие мышцы. Несколько часов подряд она провела, стоя на коленях на голой земле и при помощи мастерков, кирок и кисточек выкапывая четвертую, и последнюю комнату доисторических развалин Пуэбло.
– Пора заканчивать, – обратилась она к своему ассистенту Джейсону Салазару.
Мужчина прервал кропотливую работу над своим квадратным метром участка и встал, отряхивая с джинсов пыль. Потом снял ковбойскую шляпу, вытер лоб платком и снова надел шляпу. Даже в конце осени температура по-прежнему была около пятнадцати градусов.
Нора взяла холщовый бурдюк с водой, висевший на зеркале служебного грузовика института и сделала большой глоток. Само место раскопок выглядело не особо впечатляюще, зато от пейзажей захватывало дух. «Что и говорить, древние жители Пуэбло, выбирая место для постройки домов, всегда придавали живописному виду особое значение», – подумала Нора. Крошечная руина располагалась на возвышенности у подножия Серро-Педерналь, черной столовой горы, прославленной благодаря картинам Джорджии О’Кифф. Громада величественно вздымалась за спиной Норы. Склоны изрыты глубокими каньонами, в верхней части растут деревья. А перед Норой раскинулась широкая равнина. Испанцы называют ее Valle de la Piedra Lumbre – долина Светящегося Камня. Видневшиеся вдалеке красные, оранжевые и желтые возвышенности Гост-Ранча и впрямь светились в золотистых лучах послеполуденного солнца.
Нора шла к рабочей станции, и тут ее внимание привлек спиральный столб пыли, поднимавшийся над дорогой, проложенной к старому урановому руднику и ведущей к месту раскопок. Сзади к Норе приблизился Салазар:
– Интересно, кто к нам едет?
– Понятия не имею.
Они собрали инструменты и отнесли в сборный ангар, расположенный возле их рабочего места и используемый в качестве склада. Через некоторое время показалась машина. Нора и Салазар замерли, наблюдая, как она с трудом преодолела подъем и стала медленно приближаться. Водитель ехал по неровной проселочной дороге осторожно. Теперь Нора разглядела, что автомобиль какой-то классической модели. Он остановился возле грузовика института. Некоторое время водитель выжидал, пока осядет облако пыли. Потом дверца открылась, и наружу вылез высокий тощий мужчина. Густая копна черных волос частично скрывала костлявое, но вполне приятное лицо. Прищурив ярко-голубые глаза, мужчина оглядывался по сторонам. Он был одет в рубашку с самым уродливым узором пейсли, который когда-либо видела Нора: жуткие фиолетово-оранжевые «огурцы». На вид мужчине под сорок – на несколько лет старше Норы.
– Заблудились? – спросила она.
Взгляд мужчины остановился на ней.
– Да нет. Если вы – доктор Нора Келли, значит приехал куда надо.
– Это я.
– Извините, что нагрянул без предупреждения. Меня зовут Клайв Бентон.
Мужчина вытащил из автомобиля рюкзак, шагнул к Норе и торопливо пожал ее руку.
– Надо было позвонить, но… – Бентон запнулся. – В институте сказали, что вы здесь, а мобильники в этих местах, похоже, не ловят. Да и вообще, по телефону о подобных вещах как следует не расскажешь…
Нора деликатно прервала это нервное словоизвержение:
– Пожалуйста, присаживайтесь. Выпейте какао.
Она провела Бентона к установленному под навесом столу. Там стоял термос и несколько пластиковых стаканов.
Бентон сел на край стула.
– Что у вас за машина? – спросила Нора, стараясь, чтобы неожиданный гость почувствовал себя непринужденно.
– «Форд-футура» шестьдесят четвертого года, – сразу оживился Бентон. – Сам восстанавливал.
– Не самое подходящее авто для здешних дорог.
– Это точно, – согласился Бентон. – Но у меня к вам дело, не терпящее отлагательств.
Нора села за стол напротив него:
– Какое?
Бентон глянул на Джейсона Салазара:
– Вопрос строго конфиденциальный.
– Джейсон – помощник куратора в институте. Гарантирую: все, что вы скажете, останется между нами, – заверила Нора. – Секретность – важная часть работы археологов, поэтому не беспокойтесь.
Бентон кивнул. Легкий ветерок ерошил его черные волосы. Нервозность Клайва никуда не делась. Похоже, он не знал, с чего начать. Наконец наклонился, открыл рюкзак и вытащил пластиковую папку с застежкой зиплок. Достал старинный, обернутый бумагой том и почтительно опустил на стол межу ними. Осторожно развернул.
– Перед вами оригинал журнала Тэмзен Доннер, – объявил Бентон.
Нора недоуменно уставилась на него. Она в первый раз слышала это имя.
– Кого?
– Тэмзен Доннер, – повторил Бентон, искоса глянув на нее и Салазара. – Жены Джорджа Доннера. Того самого, который возглавлял партию Доннера – группу переселенцев, из-за метелей застрявших зимой в горах Сьерра-Невада и вынужденных прибегнуть к каннибализму.
– А-а, вы про этих Доннеров, – кивнула Нора. – Значит, журнал представляет историческую ценность?
Нора не понимала, к чему клонит Бентон.
– Не то слово!
За этим заявлением последовала короткая пауза.
– Наверное, я должен ввести вас в курс дела. Я независимый историк, специализируюсь на западном расширении в девятнадцатом веке. А еще так уж получилось, что я дальний потомок некоторых выживших участников партии Доннера – семьи по фамилии Брин. Впрочем, это не важно. Я много лет изучал эту трагедию. Один из немногих фактов, на котором сходятся выжившие, – Тэмзен Доннер вела журнал, куда записывала все подробности путешествия. Историки давно предполагали, что кто-то из уцелевших участников печально известного похода забрал и сохранил ее журнал, но его так и не нашли. И вот теперь… – Бентон эффектным жестом указал на покрытую пятнами, истрепанную книжицу на столе. – Можете его открыть.
Нора с крайней осторожностью подняла обложку и поглядела на титульный лист.
– Видите заглавие? «Тэмзен Доннер. Мой журнал. Двенадцатое октября тысяча восемьсот сорок шестого…» Обратите внимание – вторая дата отсутствует. Миссис Доннер умерла от голода, а потом… – Бентон замолчал, прокашлялся, – была съедена человеком по фамилии Кесеберг.
– Его ведь, кажется, обвиняли в том, что он убил ее, чтобы съесть? – вмешался Салазар.
Бентон повернулся к нему с легким удивлением:
– Да, верно. Вижу, вам знакома эта история.
Салазар пожал плечами:
– Проходили в школе Голета Хай. История неординарная, вот и запомнилась. – Салазар робко улыбнулся. – Думаю, не мне одному.
Нора согласилась.
– Вот только при чем здесь я?
– Мне нужно у вас кое-что спросить.
– Слушаю.
Но вместо того чтобы задать вопрос, Бентон примолк. Затем произнес:
– Во-первых, вы руководили несколькими археологическими раскопками в Сьерра-Неваде. Эти горы вам хорошо знакомы.
– В некоторой степени.
– Во-вторых, вы один из ведущих полевых археологов. Кроме того, у вас есть опыт работы на местах, связанных со случаями каннибализма, включая Квивиру – древний город на скале, который вы обнаружили в Юте.
– Верно.
– Ну а в-третьих, вы работаете официально и при поддержке института.
Нора откинулась на спинку стула:
– Такое чувство, будто вы мне собеседование устроили.
– Работа уже ваша – если согласитесь, конечно. Вы идеальная кандидатура для моего проекта.
– Какого проекта?
Манера собеседника ходить вокруг да около уже начинала действовать ей на нервы.
– Сначала вы должны дать слово чести, что все мною сказанное останется между нами – по крайней мере, в ближайшее время.
– Слово чести? Не слишком ли драматично?
– Прошу прощения, – торопливо извинился Бентон. Историк снова занервничал. – Понимаю, как все это звучит со стороны, но как только вы меня выслушаете – сразу поймете, почему я хочу сохранить это дело в тайне. История долгая и, должен предупредить, не слишком приятная.
Нора взглянула на часы. Еще нет половины пятого. До наступления темноты не меньше получаса. Да и приятно посидеть на свежем воздухе. Нора с легкой улыбкой скрестила руки на груди. Бентон говорил с таким пылом, что она невольно была заинтригована.
– Хорошо. Мы вас слушаем.
Клайв набрал полную грудь воздуха, уперся руками в колени и не спеша, размеренно начал рассказ. Он явно знал эту историю наизусть.