Разумеется, ничего из нашей затеи не вышло. Я посмотрела на телефон и, вместо того чтобы ответить поклонникам, открыла твиттер, прочитала все, что про меня думают – хорошее и плохое, – а потом зашла в почту… идиотка.
Я ответила на письма от Майи и брата (он гордился мной и предвкушал нашу встречу у него на свадьбе), от родителей (они переживали, чтобы я хорошо о себе позаботилась). Затем вспомнила про ту женщину из университета Беркли и проверила, не пришел ли от нее ответ. Вообще-то пришел, двенадцать дней назад. Просто он затерялся в куче других посланий, а я совершенно забыла о нашем разговоре.
Это оказалось очень кстати, потому что подарило мне почти две полные недели блаженной свободы от лишних нервов. Я почти ушла спать. Еще одна нормальная ночь. Ну, не совсем нормальная, конечно, но не такая. Копирую его полностью без изменений (хотя я исправила некоторые опечатки, потому что иначе Миранда бы сильно переживала).
RE: Говорите, он был теплым?
Эйприл,
Свойства, которые вы описываете – твердый, резонирует, блестящий, тяжелый, чрезвычайно низкая теплопроводность, – не просто странные, они невозможные. Ни один известный материал не обладает таким набором. Трудно вообще представить подобное сочетание. Мне удалось получить доступ к оклендскому Карлу и проверить самой. Его тепловые свойства не имеют смысла. Он показывает нулевую теплопроводность. Вообще нулевую. Какой бы энергией на него ни воздействовали, она просто отскакивает обратно. Это в принципе невозможно, наверное, мои инструменты недостаточно чувствительны. За мной в очереди стояла группа туристов, чтобы сделать селфи, поэтому я не могла торчать там слишком долго, не привлекая к себе внимания. Область моих исследований – в основном нестандартные полупроводники, так что это немного за пределами моей компетенции, но я поспрашивала коллег, и никто не считает сочетание подобных качеств возможным. В лаборатории мы изучаем движение энергии и повидали много материалов. Карл похож на аэрогель, но плотнее урана. Это полная бессмыслица.
Итак, у нас остается три варианта.
1. Я забыла что-то очень простое о предмете, который изучила вдоль и поперек. А вместе со мной и все, с кем я обсуждала Карла, включая людей куда умнее меня.
2. Кто-то изобрел новый материал, не похожий на все, что уже существует или способно существовать, и выставил на тротуар, продемонстрировать людям свою работу.
3. Карл – не отсюда. И я не про страну.
Я не знаю, слышали ли вы когда-нибудь о бритве Оккама, но, по сути, это принцип, согласно которому самое простое решение и есть правильное. Этому учат бакалавров. Если есть объективная мера простоты (помимо энтропийной), я о ней не в курсе. У каждого человека будет свое мнение относительно того, какая версия самая очевидная. Поэтому, когда я говорю, мол, гипотеза о «нездешнем происхождении» простая, это лишь мое предубеждение. Но она же наименее вероятная, просто потому, что в мире уже много чего произошло, и «нездешнее происхождение» никогда не было тому причиной.
Так что версию с инопланетянином вряд ли примут, но у меня нет объяснения проще. Я наверняка не единственная пришла к такому выводу, но я ни разу не слышала, чтобы хоть один серьезный эксперт ссылался на «внеземное происхождение». Честно говоря, я сама такого не сказала бы, это звучит смешно и неубедительно.
В любом случае, думаю, мы смело исключаем спекуляции на тему «художественной инсталляции», поскольку, даже если бы это было возможно (а это невозможно), на производство шестидесяти четырех роботов высотой в три метра из совершенно нового материала, подобного этому, ушли бы как минимум миллиарды долларов.
Послушайте, мы не знакомы лично, но я чувствую за собой ответственность, поскольку обрушила на вас оглушительные новости. Есть очень реальный шанс, что вы совершили Первый Контакт. Если вы не компьютерный фанат, скажу проще: вы первый человек, который открыл внеземные технологии… возможно, даже внеземную форму жизни. Так что… поздравляю?
Для меня до странного большая честь иметь ваш адрес электронной почты. Вам лучше его изменить. И вообще еще много чего сделать. Не то чтобы вам что-то грозило. Я хочу сказать, девять из десяти, что я ошибаюсь и через несколько недель ваша жизнь станет нормальной. Но остается шанс, что вы встретились с послом из другого мира. Так что… может, есть смысл провести небольшую подготовительную работу.
Если хотите поболтать, я в скайпе под ником CAMiranda.
Я тут же начала строчить ответ, но, не дописав даже первое предложение, открыла скайп, посмотреть, вдруг она онлайн. Да, Миранда сидела в Сети. Через секунду после того, как я отправила запрос на добавление, от нее пришел звонок. Я ответила, и на экране возникло лицо Миранды.
Она сидела за столом в каком-то кабинете. Голубоватый флуоресцентный свет падал на непослушные рыжие кудри. На меня с восторгом уставились большие карие глаза.
– Эйприл Мэй! Это потрясающе!
– Вы еще на работе? – Мой мозг по-прежнему воспринимал все по времени Восточного побережья, но на Западном было уже начало одиннадцатого.
– В лаборатории. Приливы и спектрометры ждать не будут! Ну знаете, как оно. Я живу в кампусе, так что нет смысла отправляться домой.
Она выглядела веселой и отдохнувшей. Скайп никому не льстит, но Миранда и правда смотрелась мило. Куда симпатичнее, чем мне нравилось. Честно говоря, я всю жизнь старалась выглядеть поскромнее, ведь если встречаются двое милых людей, по моим меркам это слишком мило.
– Извините, я только сейчас прочла ваше письмо. И… – Я понятия не имела, что сказать.
– Действительно. Я сама раз шестьсот прокрутила ситуацию так и эдак с тех пор, как послала сообщение, но чем дольше ей не находится объяснения, тем очевиднее она становится.
– Очевиднее?
– Ага, как по мне, никто не говорит это вслух, но все про себя думают.
– Я сегодня снималась в вечернем шоу, оно скоро должно у вас выйти, и ведущая пошутила, что Карла нам подкинули инопланетяне. Но самое простое объяснение не значит, что это в принципе объяснение. Вы уверены, что не… – Я осеклась, не желая ее обидеть.
– Понимаю и полностью с вами согласна. Как я и написала, если ссылаешься на инопланетян, шансы на успех равны нулю. Я просто считаю, что «внеземное происхождение» – как я назвала свою гипотезу, ибо необязательно за ней стоят разумные существа, – стоит рассмотреть всерьез, потому что иных версий у меня нет.
– В смысле – разумные существа? – переспросила я, уже чувствуя, что на шаг отстаю от разговора.
– Ну я знаю лишь, что эта технология выходит далеко за пределы известных рамок. Не хочу говорить «инопланетяне», потому что не уверена. Статуи явно не были созданы при участии человеческих технологий и сами по себе тоже не возникли. Ну то есть не выросли же Карлы из семян. Поэтому самая расплывчатая формулировка звучит как «внеземное происхождение». То есть технически бессмыслица.
– Так вы не считаете Карла инопланетянином.
– Нет, но, по-моему, все больше очевидно, что Карлы – не человеческое творение и не природное.
– Так вы считаете Карла инопланетянином! – снова разволновалась я.
– Нет, я… я не знаю, Эйприл! Это звучит захватывающе, но инопланетяне – очень специфическое объяснение для очень широкого круга обстоятельств. Мир не сводится к людям и инопланетянам. Может, Карлов все-таки сделали люди, но прислали нам из будущего. Может, это какое-то перемещение в пространстве и времени. Может, это доказательство, что наша вселенная – лишь матрица и кто-то переписывает код. Не хочу настаивать на версии с инопланетянами только потому, что на настоящий момент больше ничего на ум не приходит.
Она выглядела весьма уверенной в себе, хотя слегка смущалась и волновалась, что говорит со мной.
– Кстати, о настоящем моменте, Миранда. Мы никому не говорили, но вообще-то есть кое-что еще.
Ее и без того огромные глаза умудрились стать еще больше.
Я выложила ей все про странности с Википедией.
– Это вообще невозможно, – заявила Миранда, – и настолько же бессмысленно. I-A-M-U.
– Знаю. Я уже несколько дней голову ломаю, так что не жду от вас…
– Элементы, – перебила она.
– Что?
– Элементы. I, Am, U – это все элементы. Йод, америций, уран.
– Ладно, это еще одна строчка в длиннющем списке предположений, что это может означать.
Она немного расстроилась, и мне стало стыдно, что я мгновенно отвергла первую же ее догадку. В смысле, конечно, Миранда нашла научное объяснение – она же ученый. Поэтому я сказала:
– Я имею в виду, интересная версия, мы просто об этом не думали.
Она снова заулыбалась.
– Так что, эта штука с Википедией делает вашу гипотезу более или менее вероятной? Мы вообще когда-нибудь узнаем наверняка?
Миранда на минуту задумалась, а потом сказала:
– Штука с Википедией странная, но не такая странная, как с материалом. Но, возможно, это только потому, что я не очень хорошо представляю, как работает Интернет. Мне нужно поговорить с кем-то, кто знает то, чего я не знаю. Но материал – не просто неизвестная технология; насколько я понимаю физику, такое вещество в принципе невозможно. И ваш второй вопрос – отличный. Я понятия не имею, когда мы узнаем наверняка. Возможно, никогда. Некоторые тайны разгадывают веками. Так что я не знаю. Я просто не могу придумать другое объяснение.
Мы долго сидели и молча смотрели друг на друга, пока Миранде не стало неловко.
– Так… эм…
– Итак, вы предлагаете опираться на версию, по крайней мере в частном порядке, что Карл… не отсюда?
– Сложно сказать вслух, правда?
– Да.
У меня возникло странное ощущение, будто я выругалась в церкви. Не то чтобы шок, скорее я идиотка, раз вообще это все слушаю.
– Иногда нам приходится это делать, – продолжила Миранда. – Иногда нужно брать неидеальную теорию и… – Она притихла, ее взгляд затуманился.
Я молчала, чувствуя, что если открою рот, то прерву нечто очень личное и священное.
– Эйприл, а вдруг Карл о чем-то просит? Например, что-то ему принести. Все эти элементы из числа редких. Может, Карлам что-то надо!
Хочу прояснить: я вообще ничего не понимала. Для Миранды, казалось, все стало на свои места быстрее, чем я в принципе успела сообразить, что Карл действительно способен что-то делать. Что Карл жив. Что Карл… не отсюда. Я изо всех сил постаралась не отставать:
– Уран мы Карлу вряд ли дадим.
– Почему?
– Ну, это же уран. Если доктор Браун попытается раздобыть уран, его застрелят террористы.
– Это был плутоний, и в любом случае все зависит от количества. С йодом все просто, он есть у нас в лаборатории. Урана у меня нет, но можно купить руду на Амазоне, она неопасна, пока не очищена. Про америций я не очень много знаю. Это трансуран, а значит, он радиоактивный и редкий. Мне надо кое-что проверить. С редкими элементами самое сложное – это количество и чистота.
Миранда выпалила все это на одном дыхании, а когда дошла до «надо кое-что проверить», я услышала, как она стучит по клавиатуре.
– О! Я нашла, где есть америций, – сообщила Миранда после секундной паузы. – Он есть в большинстве детекторов дыма, так что его можно приобрести в Волмарте.
– Миранда, а вдруг Карлу не нужен уран? Мне уже не раз писали, что, возможно, истуканы чем-то опасны. Вряд ли люди успокоятся, если мы заявим, мол, статуям нужны радиоактивные металлы.
– Не знаю, я просто предложила.
Мне стало неловко, что я вставляю палки в шестеренки ее прекрасного мозга, хотя отчасти и хотелось чуть замедлить их бег.
– То есть… – Мне хотелось ее подбодрить. Миранду трудно было не полюбить, прямо как ребенка. Искреннего ребенка. – Может быть. Я просто подумала, наверное, нам стоит немного подумать, прежде чем начать собирать уран.
И снова она защелкала клавишами, пока я говорила.
– Боже, – испуганно ахнула Миранда, и я тоже испугалась. Впервые мне пришло на ум: вдруг Карл действительно вознамерился чем-то нам навредить? Вдруг Миранда выяснила, что если соединить америций, йод и уран, то получится бомба, которой можно уничтожить мир?
– Все в порядке?
– Ш-ш.
Она на меня шикнула. Шикнула, будто я пятилетка и клянчу мороженое, а она разговаривает по телефону с важным клиентом. Миранда все стучала и стучала по клавишам. А я просто сидела болванчиком. Очевидно, Миранда куда глубже поняла проблему, чем я вообще была способна. После минуты полной тишины собеседница продолжила разговор ровно с того места, где мы остановились.
– Ха! – воскликнула она, и я вздрогнула. – Простите! Да! Божечки. Эйприл, простите. Я на вас шикнула. Боже. – Миранда покраснела, а потом, похоже, вспомнила, что сейчас происходило. – Эйприл, все в порядке. Но Карл точно имел в виду элементы, потому что все на этой странице в Википедии можно привести в порядок, кроме этих опечаток и… – Она вдруг бросилась что-то спешно писать прямо на руке. – Девяти цифр из цитат. Девять цифр пропало. – Миранда подняла ладонь и показала: – 127243238.
– Как вы так быстро догадались?
– У меня есть прокси айпи, чтобы смотреть BBC. Я смогла одновременно открыть страницу со своего и британского. И когда сравнила, заметила пропавшие цифры.
– Ладно, и что? Это может быть номер телефона.
– Ха… нет. Это общие изотопы наших элементов. Йод-127, америций-243, уран-238. Вы знаете, что такое изотоп?
– Нет, но, может, мне и не нужно?
– Прямо сейчас, может, и нет. В общем, Карл просит элементы, и, хотя на Земле есть материалы попроще, он хочет самые распространенные изотопы, что существенно упрощает нашу жизнь, если мы решим выступить в роли курьеров.
– Вы сейчас серьезно?
– В смысле?
– Вы только что за пять минут разрешили загадку, над которой я билась последние две недели? Поверить не могу, что не проверила номера цитат!
– Не волнуйтесь, никто не смотрит на цитаты. Иногда просто нужен свежий взгляд со стороны.
– Ага, взгляд, который слышал про америций. – Я вообще не знала, что этот самый америций в природе существует. Несколько дней спустя я увидела, как он пишется, и только тогда поняла, что его назвали в честь Америки.
– Глаза слышать не могут, Эйприл! Так вас сегодня покажут по телевизору? Это же здорово.
– Вообще не здорово!
Она улыбнулась:
– Ну да, наверное.
– Миранда?
– Что?
– Хотите сходить со мной в Волмарт?
Была полночь, наше шоу шло по телевидению, но теперь оно интересовало меня меньше всего. Новая версия затмила мою одержимость мнением незнакомцев, пишущих отзывы о моем выступлении. Мы с Мирандой договорились, что она приедет из Сан-Франциско и встретится со мной у голливудского Карла, а мы пока разберемся с агентом. Она также мечтала познакомиться с Энди.
Я залезла на большую мягкую кровать в отеле, выключила свет и около часа лежала в темноте, прежде чем наконец уснула.
Миранда была права: я уже подспудно думала о внеземном происхождении Карла. Когда что-то невозможно объяснить, вы публикуете гифку парня, говорящего: «Инопланетяне». Обычное дело. В смысле «Don’t Stop Me Now»? Никаких записей с камер наблюдения? Тот факт, что ни одного из Карлов никуда не переместили, хотя никто, казалось, особо и не пытался? Тот факт, что никто за почти две недели не взял на себя ответственность за огромное логистическое мероприятие?
Наверняка множество людей подумали про инопланетян и, конечно же, поболтали об этом в Интернете. Но ни один не отважился отстаивать столь странную версию на кабельном телевидении. Невозможно произнести вслух «Инопланетяне!» и не превратиться в мемасного дурачка с выпученными глазами и торчащими волосами.
Так что мысль и правда крутилась у всех на языке, но никто не воспринимал ее всерьез. Мол, всякие глупости в голову лезут.
Но Миранда глупой не казалась. Она была клевой, умной, кучу всего знала про сопротивление материалов и теплопроводность… в общем, о важных и значительных штуках. Еще она ясно дала понять, что, возможно, дело не в инопланетянах; но, между нами, было бы неплохо проверить и эту версию.
Я, вероятно, отнеслась бы к ней с большим скепсисом, но вспомнила, как странно было касаться Карла – будто ни на что не похоже. Почти как тогда, когда меня ударило током. В дом попала молния, а я полезла выключать телевизор в то время, как провода все еще были под напряжением. Не то чтобы больно, просто совершенно новое ощущение.
Другая мысль, которая у меня имелась, заключалась в том, что это какая-то сверхсекретная военная разработка. Но какая польза правительству от размещения роботов в нескольких местах сразу и глюка в Википедии с отсылкой на три химических элемента? Просто показать: «Эй, мы можем это сделать! Страшно, правда?! Не связывайтесь с нами!»? Это более-менее имело смысл… но тогда бы они не молчали, верно? Я уже чувствовала, как у меня глаза вылезают из орбит, будто у того мемасного парня.
Ворочаясь без сна на этой великолепной кровати, я поняла реальную причину, почему новость так меня шокировала. Не потому, что мы, возможно, не одни во Вселенной или что моя жизнь изменилась навсегда, и мне понадобится новый адрес электронной почты. А потому, что мне предстояло принять решение. Выбор, который можно сделать лишь раз и который нельзя отыграть назад, который в корне меняет жизнь, и, даже если путь ясен, он все равно глубоко тревожит.
Вариант 1 (вменяемый): оторваться от всего этого как можно дальше. Завязать с телевидением, определенно не встречаться со странной ученой девушкой в Волмарте в Южной Калифорнии, чтобы купить детекторы дыма, никогда больше ничего не делать в Интернете, погасить кредиты. Купить большой дом с воротами, устроиться на приличную работу, на доходы от которой жить всю оставшуюся жизнь, и устраивать званые обеды с умными людьми, пока не умру.
Вариант 2 (невменяемый): продолжать бегать по шоу, сидеть в твиттере и инстаграме и иметь свое мнение. В основном использовать случайно полученную платформу, чтобы озвучить свои мысли и, возможно, изменить ситуацию. Как именно изменить? Я понятия не имела, но знала, что второго шанса не выпадет уже никогда.
Учитывая длинный список других потенциальных раздражителей, было трудно понять, что именно эта причина не давала мне покоя. Но как только я разобралась, то осмелилась принять это судьбоносное решение, чтобы спокойно уснуть в горе подушек.
С головой, полной страха, тумана и волнения (и слишком высокого о себе мнения), я сделала выбор. Как часто случается, это был самый легкий и одновременно самый трудный шаг в жизни.
После мне захотелось с кем-то немедленно обсудить ситуацию, и я набрала телефон Майи.
Она не ответила на звонок.
Странно оглядываться назад и видеть, как мелкие незначительные детали целиком меняют твою жизнь и, может, даже всю историю человечества. Вот одна из них: той ночью Майя не ответила на звонок. Я не попала прямиком на голосовую почту, значит, телефон был включен. Просто Майя не взяла трубку.
Я послала ей сообщение, мол, надо поговорить, а потом, в последний раз глянув на великолепную кровать, схватила ноутбук, вышла из номера и постучала в дверь Энди. И еще раз. После третьей попытки дверь отворилась. На пороге стоял Энди. Судя по его виду, я только что лишила его самой чудесной вещи в мире. В целом так оно и было.
– У меня новости, – заявила я.
– Я помню, чем все закончилось в прошлый раз, когда ты разбудила меня из-за новостей.
– Но все же прекрасно получилось, разве нет?
– Прямо сейчас я в этом не уверен. Пожалуйста, что бы ни произошло, оно никак не может подождать еще шесть часов и двадцать три минуты?
– Нет. – Я протиснулась мимо него, включила все лампы в номере. Энди был здесь всего пару часов, но в помещении царил полный бардак. – У тебя что, бомба в чемодане взорвалась?
– Я не мог найти зубную щетку, – простонал Энди.
– Ладно, мне нужно кое-что тебе рассказать.
Мы сели на кровать, я достала телефон и прочитала вслух нашу с Мирандой переписку.
Энди сидел очень тихо, а когда я закончила, спросил:
– Карл – инопланетянин?
– Знаю, звучит как полный бред. Может, он и не инопланетянин. Ну в смысле разве они вообще существуют?
– Конечно. Вопрос в другом: есть ли у них технологии и желание посетить нашу планету.
– Конечно?! – ошеломленно переспросила я.
– Да. Эйприл, ты хоть представляешь, сколько планет во Вселенной? Больше, чем снежинок за все зимы, вместе взятые! Ну или типа того. Не знаю точно, но цифра впечатляющая. Вот только шансы на обнаружение форм разумной жизни в основном равны нулю.
– А, так значит, новость про инопланетян – ничего особенного? – рискнула я.
– Смеешься?! Если они правда существуют, это важнейшее из всех важнейших дел! – заорал он.
– Тихо, ладно, хорошо, ладно, хорошо. – Я едва снова не ляпнула «ладно», но поймала себя на мысли, что меня вроде как заело. – Знаю, это невероятно, но у меня есть другие новости.
– Ты права, невероятно, раз сейчас что-то еще может иметь значение.
– Мы связались по скайпу, я рассказала ей о Последовательности Фредди Меркьюри, и Миранда ее разгадала.
– Что?! Эйприл, да чтоб тебя!
– Чего ты злишься??
– Не знаю! Я даже не уверен, что злюсь! У меня ощущение, будто я вижу какой-то странный и неприятный сон. А если нет, значит, просто в шоке и устал. В шоке-то мне можно быть?
– Да, конечно. Так что, мне рассказывать дальше?
– Ну да, – как-то не слишком уверенно ответил Энди.
Я передала ему соображения Миранды, что она обнаружила в цитатах и что, оказывается, на Амазоне можно купить уран.
– Итак, если ты думал, будто мы до этого устроили фурор, теперь у нас есть совершенно новая возможность, и я предлагаю ее использовать.
– Что ты имеешь в виду?
– Что, если я совершила Первый Контакт с внеземной формой жизни, это круче, чем вирусный ролик на ютьюбе.
– И?
– И об этом люди будут говорить до конца времен. Может, у нас получится сделать больший вклад в историю.
– У нас.
– Да. У нас.
– Эйприл, если – если! – это все правда, нами дело не ограничится. Каждый мировой лидер поспешит выступить с заявлением. Никто не станет тебя слушать.
– Именно. – Я помолчала. – Если только мы прямо сейчас не приложим все усилия, чтобы встать во главе истории. И если мы не осуществим Последовательность Фредди Меркьюри, пока никто другой не успел.
– Ты считаешь, кто-то еще мог догадаться?
– В комментариях под статьей уже идут разговоры. Если мы успеем, то станем не только первооткрывателями нью-йоркского Карла и инициаторами Первого Контакта с инопланетной цивилизацией, но и теми, кто расшифровал систему, которую пришельцы используют для общения с людьми.
– Эйприл, ты уверена, что это хорошая идея?
– Нет! На самом деле я уверена, что она плохая. Но прикинула другие варианты, то есть забросить тему и полностью от нее отойти, и ничего хорошего в них нет.
– Поверить не могу, что это я тебя от чего-то отговариваю…
– Я тоже! Вот и прекрати!
– Ты же понимаешь, что, возможно, Карл вовсе не пришелец?
– Да, но мы будем действовать так, будто пришелец. Принимать решения с учетом этой версии. Не станем о ней говорить. Если окажется, что мы не правы, что ж, потратим силы зря. Но если он инопланетянин, мы будем на три шага впереди прочих.
– А это хорошо? Разве не президент должен быть на три шага впереди всех, а не кучка… кто мы там такие?
– Не знаю, – честно ответила я. – Давай начнем, а там посмотрим, чем дело кончится.
Поэтому мы занялись тем, чему нас учили в колледже: создали бренд. Брендинг – это то, о чем дизайнеры много думают. Вы берете что-то вроде парфюма, автомобильной шины или жевательной резинки с ароматом задницы и задаете вопросы, которые не можете задавать. Какой смокинг надела бы эта шина на выпускной? Какой любимый фильм у этих духов? Вы пытаетесь представить продукт так, будто это человек.
Обратный процесс, когда делаешь из людей бренды, должен быть легким, верно? Они ведь уже люди… Вот только создание бренда завязано на процесс упрощения. В итоге вы понимаете суть этой долбаной шины. Поэтому брендинг человека также значительно выигрывает от простоты. Люди сложные, а бренды простые.
Маркетинг – это больше про «думать», чем «делать». Нам предстояло выяснить, что такое бренд Карла, что такое мой бренд и как эти индивидуальности станут частью друг друга. Мы должны были реально продумать ту роль, которая отводилась мне. Я не собиралась выдвигаться в президенты. Не собиралась становиться экспертом по национальной безопасности или науке. Но то, как мы определим меня, зависело от того, как мы подадим образ Карла. Мы решили, что Карл представляет собой власть, будущее и «другое». Я буду олицетворять человечество, слабость и мир «до Карла». Я бы уравновесила Карла. Стала бы балансом для всех истеричных личностей. Эдакий маленький, непритязательный гражданин, который прекрасно справляется с новой реальностью, так что и вам не стоит чересчур беспокоиться. Это была важная роль, я могла в нее вписаться, она была бы полезна, и это дало бы нам силу.
Мы просто следовали руководству по проведению рекламной кампании, но речь шла не о разработке логотипа или выборе шрифтов и цветовой схемы. На самом деле мы занимались совершенно другим. После нескольких часов работы у нас появился план и три сценария для видео. Первые два были посвящены одному только образу Эйприл Мэй. Кто она такая. Какая она умная, добрая и ворчливая, но открытая для красоты и чудес мира. Мы могли отснять их в любое время, но, что куда важнее, они определяли, кем, по нашему мнению, я должна предстать.
В этих роликах мы сделали пару намеков на возможное происхождение Карла. Мол, китайское и российское правительства закрыли районы вокруг Карлов вместо того, чтобы переместить истуканов, потому что их невозможно сдвинуть. Но в основном видео были обо мне.
Затем мы написали сценарий к видео, которое выпустим, как только кто-нибудь заметит Последовательность Фредди Меркьюри. Ролик, который продемонстрирует, как мы прорабатываем шифр, идем в магазин, чтобы купить детекторы дыма, и представляем Карлу плоды нашего труда. На этом сценарий заканчивался, потому что мы понятия не имели, что будет дальше.
Позже люди обвинят меня в том, что я осторожный и расчетливый маркетолог, использовавший ситуацию как возможность разбогатеть и прославиться. Если бы я заявила, мол, со мной просто случилась странная вещь, это была бы ложь. Ложь, которая составляла часть нашей тщательной и продуманной маркетинговой стратегии. Если со стороны это выглядело естественно, тогда мы хорошо поработали. Мне нравилось, когда меня останавливали в аэропорту с просьбой сделать фото, мне нравилось получать деньги, мне нравилось внимание, и я переживала, что это закончится. Честно говоря, даже не переживала – в глубине души я была в ужасе. Той ночью я мельком увидела свое наиболее вероятное будущее. Что в один прекрасный день самым интересным и важным в моей жизни станет то, что я делала давным-давно. Что я буду продолжать заниматься скучным UX-дизайном, а люди на вечеринках и собеседованиях будут говорить: «О! Ты была той самой Эйприл Мэй!» – будто я когда-то что-то собой представляла, а теперь нет.
От этой реальности я и пыталась убежать. Не стану врать, что не смотрела, к чему же бегу, потому что мы были довольно осторожны, и, думаю, это принесло свои плоды. Но вот чего я не ожидала, так это того, что, создавая бренд Эйприл Мэй, я по большей части создавала новую себя. Вы можете притворяться, но в итоге станете именно тем, кем притворяетесь.
К тому моменту, как мы закончили работу над социальными сетями, написанием сценариев, съемкой, редактированием, копированием и поеданием печенья из торгового автомата, было уже 10 часов утра.
Мой телефон пискнул – пришло сообщение от Майи. «Что такое, милая?»
Я слишком устала и не потрудилась ответить. Просто вернулась к себе в номер и проспала три часа.