Жил когда-то богатый янбан[4], у которого было много дочерей. Всем им он дал превосходное образование и хотел найти хороших мужей. Однажды он созвал дочерей и спросил:
– Кому принадлежит ваша жизнь?
И все дочери ответили:
– Вам, отец.
Но младшая, которой шел семнадцатый год, ответила:
– Никому.
Отец был страшно возмущен ее дерзостью. Случилось так, что мимо дома как раз проходил угольщик. Янбан позвал его и спросил:
– Где ты живешь?
– На горе Самгак, господин, – отвечал угольщик.
– Ты женат?
– Нет, господин.
– А с кем ты живешь?
– Со старухой матерью, которую кормлю своим трудом.
– Ну так вот тебе моя дочь в жены, – сказал янбан. – Забирай ее с собой!
И отослал свою младшую дочь с угольщиком.
С того дня она жила с ним и старухой свекровью, которую называла матушкой. Бедны они были страшно. Стены в лачуге покрывала желто-зеленая плесень. А ночью через дыры в крыше заглядывали звезды.
Однажды молодая женщина принесла мужу обед да и заглянула случайно в печь, в которой тот выжигал уголь. Присмотрелась к одному из камней – а это золотой самородок! Жена ведь выросла в богатом доме – сразу распознала золото. Она попросила мужа вытащить камень, но тот не пожелал ломать печь. Тогда женщина сказала:
– Отбей маленький кусочек и продай. На базаре ты за него возьмешь хорошую цену.
Угольщик наконец согласился. Он так привык получать за свой труд жалкие медяки, что не сразу решился на такое дело. Он отправился на базар и с опаской выложил там свое золото. Нашелся покупатель и дал ему тысячу янов.
Так, продавая по кусочкам камень из печи, угольщик разбогател. Они с женой выстроили большой новый дом. Молодая женщина позвала плотника и велела ему сделать необычные ворота. Когда их открывали и закрывали, слышались слова: «Моя жизнь не принадлежит никому».
Минуло десять лет с тех пор, как янбан прогнал из дома младшую дочь. Раскаявшись, он принялся ее искать и наконец узнал, где она живет. Когда он увидел большой дом, то подивился, как богато она живет. Дочь радушно его приняла, но всю ночь старик не мог уснуть, потому что слышал чей-то шепот: «Моя жизнь не принадлежит никому».
До утра янбан гадал, не чудится ли ему. Может быть, родная дочь терзала его, повторяя то, что он услышал от нее много лет назад? К рассвету отец совсем измучился и пришел к дочери с вопросом.
– Это скрипят ворота, – ответила она. – Я велела их сделать в качестве напоминания.
Тут появился ее муж, бывший угольщик. Хорошо одетый, сытый и холеный, из всех зятьев старика он был самым красивым! Все-таки дочь янбана оказалась права, не так ли?