Стремление к развитию отечественной экономики, выходу России на мировой рынок и упрочению ее положения на международном уровне обусловило применение государством механизмов, способствующих реализации указанных целей. Примером такого механизма служат ОЭЗ, используемые во всем мире в целях привлечения инвестиций, а также осуществления хозяйствующими субъектами на их территории деятельности, в которой заинтересовано государство.
В настоящее время в мире насчитывается более двух тысяч подобных зон, именуемых особыми, свободными или специальными[2].
История развития ОЭЗ началась в 166 году до н. э. с провозглашения о. Делос территорией, на которой привозившие и хранившие там товары купцы освобождались от уплаты налогов и пошлин[3]. Дальнейшее развитие в XII–XIII вв. получают зоны свободной торговли[4].
К средним векам относится возникновение «порто-франко» – приморских гаваней, пользующихся правом беспошлинного ввоза заграничных товаров[5] в Гамбурге, Бремене, Марселе и др.[6] К началу XIX века «порто-франко» на большей части Европы прекращают свое существование из-за снижения доходов государств и в связи с большими издержками по борьбе с контрабандой[7].
Во второй половине XX века во всем мире широко распространились свободные экономические зоны (далее – СЭЗ), функционирующие и по сей день в форме торгово-складских, международных, комплексных, инновационных, экспортных, сервисных и иных зон. Их объединяет исторически сложившийся подход предоставления льгот и иных преимуществ хозяйствующим субъектам в целях увеличения притока инвестиций в экономику страны.
Россия не стояла в стороне от данных процессов. В XIII–XV вв. она также использовала режим «порто-франко» для развития транзитной торговли и насыщения внутреннего рынка товарами. Данный режим длительное время существовал во Владивостоке, Одессе и Батуми[8]. Впоследствии, как и в других государствах, «порто-франко» в России перестает существовать.
Возрождение ОЭЗ в России продолжилось в 1990 годы созданием зон свободного предпринимательства[9] в Ленинградской и Читинской областях, Приморском крае. Однако способ регулирования зон свободного предпринимательства – посредством издания подзаконных актов – не способствовал их эффективности, в связи с чем их функционирование было прекращено.
В 1991 году развитие получают СЭЗ – территории, на которых устанавливается особый режим хозяйственной деятельности иностранных инвесторов и предприятий с иностранными инвестициями, а также советских предприятий и граждан[10]. Их отличали направленность на экспортное производство и стимулирование внешнеэкономической деятельности[11]. Добавим, что СЭЗ отличал также и порядок их создания – в соответствии с законодательными актами республик, входящих в состав СССР. Кроме того, помещение норм, регулирующих создание СЭЗ, в закон об иностранных инвестициях предполагало основной их целью – привлечение иностранных инвестиций.
Период с 1996 по 2004 годы характеризовался принятием федеральных законов об отдельных ОЭЗ: «Об Особой экономической зоне в Калининградской области и о внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации»[12] (далее – Закон об ОЭЗ в Калининградской области); «Об Особой экономической зоне в Магаданской области»[13] (далее – Закон об ОЭЗ в Магаданской области).
Современный период развития ОЭЗ начался с принятия Федерального закона «Об особых экономических зонах РФ»[14]22 июля 2005 г. (далее – Закон об ОЭЗ), согласно ч. 1 ст. 2 которого ОЭЗ – это определяемая Правительством Российской Федерации часть территории, на которой действует особый режим осуществления предпринимательской деятельности, а также может применяться таможенная процедура свободной таможенной зоны. Данный Закон предусматривает четыре типа ОЭЗ: промышленно-производственные, технико-внедренческие, туристско-рекреационные и портовые (ч. 1 ст. 4).
Похожие определения ОЭЗ (СЭЗ) закреплены в ст. 2 Закона об ОЭЗ в Калининградской области и ст. 2 Закона об ОЭЗ в Магаданской области, ч. 1 ст. 2 Федерального закона «О зонах территориального развития в Российской Федерации и о внесении изменений в отдельные законодательные акты
Российской Федерации»[15] (далее – Закон о зонах территориального развития), а также на международном уровне и в законодательстве иностранных государств[16].
Современное понимание ОЭЗ нуждается в осмыслении. Анализ точек зрения по данному вопросу свидетельствует об отсутствии единообразного представления о ней среди юристов и экономистов.
Позиции авторов-экономистов сводятся к следующему: ОЭЗ представляет собой сложноорганизованную комплексную экономическую систему[17], институт инновационного развития[18], способ превращения потенциально способных к трансформации регионов в точки устойчивого экономического роста[19].
Ряд авторов определяют ОЭЗ как инструмент государственного регулирования[20] или стимулирования развития региона[21]. Другие авторы определяют ОЭЗ как территорию с льготными экономическими условиями для предпринимателей[22], специальный режим регулирования экономических отношений[23].
Точки зрения юристов об ОЭЗ условно можно объединить в несколько групп.
Представители первой группы, сосредоточившись на критике легального определения ОЭЗ, предлагают иные трактовки исследуемого понятия. Так, Н.А. Рагозина определяет ОЭЗ как форму внешнеэкономической деятельности[24], внешнеторговую, инвестиционную и иную деятельность, включая производственную кооперацию, в области международного обмена товарами, информацией, работами, услугами, результатами интеллектуальной деятельности (правами на них) (ст. 1 Федерального закона «Об экспортном контроле»[25]). Автор правомерно указывает на значимость ОЭЗ как источника привлечения иностранных инвестиций, однако не учитывает, что деятельность, осуществляемая в ОЭЗ отечественными организациями, может не иметь внешнеэкономического характера.
Д.А. Благов считает, что ОЭЗ представляет собой самостоятельную форму осуществления предпринимательской деятельности[26]. Вместе с тем, ОЭЗ, определяемая как территория, не может являться формой предпринимательской деятельности.
По мнению Е.Е. Серебряковой, определение ОЭЗ как территории с особым режимом предпринимательской деятельности противоречит установленному ст. 8 Конституции РФ[27] принципу единства экономического пространства, а также ст. 74 Конституции РФ, не допускающей установление таможенных границ, пошлин, сборов и каких-либо иных препятствий для свободного перемещения товаров на территории Российской Федерации[28].
Однако установление в ОЭЗ особого режима осуществления предпринимательской деятельности не создает дополнительных таможенных границ, повышенных пошлин и сборов. Напротив, налоги и таможенные сборы, взимаемые с резидента, существенно снижены, т. е. о препятствиях для свободного перемещения товаров на территории Российской Федерации речи не идет. Сходной позиции придерживается Д.В. Кузовкин, отмечающий, что размещение в ОЭЗ товаров без уплаты ввозных пошлин является льготой для резидентов и не нарушает принцип единства экономического пространства[29].
Представители второй группы делают акцент на территорию и особый режим осуществления предпринимательской деятельности, придерживаясь легального подхода, являющегося, в свою очередь, отражением сложившейся до принятия Закона об ОЭЗ судебной практики. Так, например, в определении Судебной коллегии Верховного Суда Российской Федерации 2002 года говорится о необходимости использования двух признаков для квалификации СЭЗ: территории и особого режима хозяйственной деятельности[30].
Между тем, перечисленных признаков явно недостаточно для выявления сущности ОЭЗ. Более того, многообразие территорий с особым правовым режимом требует выявления квалифицирующих признаков ОЭЗ. Так, например, в зависимости от регулируемой особым правовым режимом сферы общественной жизни, можно выделить ряд территорий с подобными режимами. Например, правовой режим районов Крайнего Севера направлен на обеспечение особых условий труда[31]; административно-правовые режимы государственной границы[32], а также закрытых территориальных образований[33] – на охрану конституционного порядка и безопасности российского государства.
ОЭЗ относятся к территориям, в границах которых установлен особый режим экономической деятельности. Помимо данного правового института, к таковым можно отнести ОЭЗ в Калининградской и Магаданской области, зоны территориального развития, зоны свободной торговли[34], оффшорные зоны[35], а также зарубежные ОЭЗ (СЭЗ). Кроме того, такими территориями можно будет считать планируемые к созданию территории опережающего социально-экономического развития[36].
Одним из квалифицирующих признаков ОЭЗ, создаваемых в соответствии с Законом об ОЭЗ, выступают цели их создания – развитие обрабатывающих, высокотехнологичных отраслей экономики, туризма, санаторно-курортной сферы, портовой и транспортной инфраструктур, разработка технологий и коммерциализация их результатов, производство новых видов продукции (ст. 3 Закона об ОЭЗ). В соответствии с Концепцией долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации на период до 2020 года, перечисленные отрасли экономики являются ключевыми ибо их развитие способствует поддержанию России как мирового лидера в энергетическом секторе, добыче и переработке сырья, а также созданию конкурентоспособной экономики знаний и высоких технологий[37].
Законодатель не дифференцирует цели создания каждого типа ОЭЗ. Допустимо, что каждый тип ОЭЗ может косвенно способствовать достижению всех перечисленных целей создания ОЭЗ. Так, например, производство определенных товаров в промышленно-производственной ОЭЗ будет способствовать, в первую очередь, развитию обрабатывающих отраслей, но также может способствовать и развитию высокотехнологичных отраслей, если в процессе производства этого товара изобретена новая технология.
В то же время такой подход не представляется удачным, поскольку предполагает, что создание определенного типа ОЭЗ позволит достигнуть всех указанных целей, что невыполнимо. В этой связи полагаем, что для каждого типа ОЭЗ должны быть обозначены непосредственные цели его создания.
В российском законодательстве, как и в законодательстве Королевства Иордания[38] или Республики Индия[39], отсутствует такая цель создания ОЭЗ, как привлечение инвестиций. Напротив, СЭЗ Республики Филиппины[40] и ряд СЭЗ в других странах[41]создаются в целях привлечения инвестиций в экономику государства.
Как видится, избранный отечественным законодателем подход более точен, поскольку привлечение инвестиций является не целью, а средством достижения цели – развития экономики страны.
Кроме того, в ст. 3 Закона об ОЭЗ, посвященной целям их создания, определены и отрасли экономики, развитию которых будет способствовать создание ОЭЗ. Напротив, в большей части исследованного зарубежного законодательства об ОЭЗ (СЭЗ) отсутствуют указания на отрасли экономики и иные сферы общественной жизни, которые необходимо развивать. Позиция отечественного законодателя представляется нам более перспективной, поскольку перечисление конкретных направлений, которые призваны развивать ОЭЗ, в большей степени позволяет обеспечить интересы государства и общества, нежели указание в качестве цели создания ОЭЗ – осуществление инвестирования в неопределенные сферы.
Из содержания целей, стоящих перед ОЭЗ и создаваемых в соответствии с Законом об ОЭЗ, следует, что их создание и функционирование значимы не только для муниципальных образований или субъектов Российской Федерации, в границах которых они создаются, но и для России, поскольку осуществляются в целях развития ключевых отраслей отечественной экономики в целом.
В свою очередь, создание зон территориального развития и ОЭЗ в Магаданской и Калининградской области имеет региональное значение, что подтверждают цели их создания. Так, зоны территориального развития создаются в целях ускорения социально-экономического развития субъекта Российской Федерации (ч. 1 ст. 2 Закона о зонах территориального развития): ОЭЗ в Магаданской области – в целях развития производительных сил, финансового и товарного рынков Магаданской области (ст. 2 Закона об ОЭЗ в Магаданской области); ОЭЗ в Калининградской области – в целях ускорения социально-экономического развития Калининградской области (ст. 1 Закона об ОЭЗ в Калининградской области).
Целью создания зон свободной торговли является ликвидация барьеров в сфере торговли. Так, например, цель учреждения одной из известнейших в мире зоны свободной торговли – Североамериканской зоны свободной торговли (НАФТА) – устранение барьеров в сфере торговли, содействие трансграничному перемещению товаров и услуг между США, Канадой и Мексикой[42].
Подобно целям создания ОЭЗ, цели создания оффшорных зон направлены на развитие экономики государства, в границах которого они расположены. Однако, в отличие от исследуемого правового института, цели, стоящие перед оффшорами, достигаются иными средствами, что проявляется в особенностях режима деятельности, действующего в их границах.
Так, в первую очередь, основной особенностью правового режима оффшора выступает тот факт, что зарегистрированная в его границах компания должна вести деятельность за его пределами[43].
Напротив, особый режим осуществления предпринимательской деятельности ОЭЗ предполагает ее осуществление непосредственно в границах ОЭЗ. Так, в соответствии с ч. 4 ст. 10 Закона об ОЭЗ, резидент не вправе иметь филиалы и представительства вне ОЭЗ.
Кроме того, особый режим осуществления предпринимательской деятельности в ОЭЗ устанавливает и ряд других ограничений: резидент обязан осуществлять в ОЭЗ только предусмотренную соглашением деятельность (ч. 1 ст. 12 Закона об ОЭЗ); резиденты промышленно-производственных и портовых ОЭЗ должны осуществлять инвестиции в установленном Законом объеме (ч. 3, 4 ст. 12 Закона об ОЭЗ).
Следующей особенностью режима осуществления предпринимательской деятельности в ОЭЗ является предоставление лицу, осуществляющему предпринимательскую деятельность в условиях данного режима (резиденту ОЭЗ), ряда преимуществ:
– налоговые льготы[44] (ст. 5.1 Закона об ОЭЗ);
– таможенные льготы (что выражается в возможности применения процедуры свободной таможенной зоны[45] на территории ОЭЗ (ст. 37 Закона об ОЭЗ)).
Отметим, что понятие ОЭЗ было дополнено формулировкой «может применяться процедура свободной таможенной зоны» в редакции Федерального закона от 30 ноября 2011 г. № 365-Ф3[46]. Данное дополнение порождает определенные сомнения. Так, применение процедуры свободной таможенной зоны предполагает предоставление резиденту права размещать и использовать в пределах ОЭЗ товары без уплаты таможенных пошлин, налогов, а также без применения мер нетарифного регулирования в отношении иностранных товаров и без применения запретов и ограничений в отношении товаров таможенного союза[47]. Следовательно, данная процедура является чертой особого режима осуществления предпринимательской деятельности, одной из особенностей которого является предоставление резиденту различных льгот и преимуществ. В этой связи целесообразным видится исключение из определения ОЭЗ фразы «может применяться процедура свободной таможенной зоны».
Более того, формулировка «может применяться процедура свободной таможенной зоны» вызывает вопрос о возможности ее применения. Ответ на него содержится в ч. 1.2 ст. 37 Закона об ОЭЗ, предусматривающей ряд объектов, на которые не распространяется режим свободной таможенной зоны; под данный режим помещаются товары в целях осуществления промышленно-производственной или технико-внедренческой деятельности (ч. 2 ст. 37). Товары, размещаемые и используемые в портовой ОЭЗ, считаются помещенными под таможенный режим свободной таможенной зоны с момента их ввоза в портовую ОЭЗ, что не освобождает резидентов от соблюдения запретов и ограничений на ввоз товаров на таможенную территорию РФ (ч. 2.1 ст. 37).
Закон об ОЭЗ не указывает на возможность помещения под данный режим товаров резидентами, осуществляющими туристско-рекреационную деятельность, что представляется спорным, поскольку ее осуществление также требует размещения в ОЭЗ различных таможенных товаров. В этой связи, на наш взгляд, в Закон об ОЭЗ должны быть внесены соответствующие изменения.
Следующим преимуществом, которым наделяется резидент, выступает предоставление земельного участка и (или) иного государственного и (или) муниципального имущества в аренду по льготной ставке арендной платы[48] (ч. 1 ст. 12 Закона об ОЭЗ).
Заметим, что наделение резидента налоговыми и таможенными льготами отличает отечественные ОЭЗ от ряда их зарубежных аналогов. Так, указанные льготы практически не используются в СЭЗ Вьетнама[49]. Подавляющая часть технопарков или технико-внедренческих зон в США также не получает каких-либо налоговых или таможенных привилегий от государства, но им предоставляются льготы на аренду помещений, упрощаются процедуры регистрации резидентов[50].
Поскольку действующий в ОЭЗ особый режим осуществления предпринимательской деятельности включает в себя нормы налогового (предоставление налоговых льгот (ст. 5.1 Закона об ОЭЗ)), гражданского (предоставление земельного участка в аренду (ч. 1 ст. 12 Закона об ОЭЗ)), инвестиционного (осуществление инвестирования в установленном объеме[51](ч. 1, 3, 4 ст. 12 Закона об ОЭЗ)) и таможенного (применение процедуры свободной таможенной зоны (ст. 37 Закона об ОЭЗ)) законодательства, следует прийти к выводу о его комплексном характере.
Условиями получения доступа к указанному режиму являются:
1) регистрация коммерческой организации и (или) индивидуального предпринимателя в качестве субъекта права в границах муниципального образования, на территории которого создана ОЭЗ;
2) заключение указанными субъектами с Минэкономразвития РФ и управляющей компанией соглашения об осуществлении деятельности в ОЭЗ;
3) внесение в реестр резидентов ОЭЗ записи о регистрации указанных субъектов в качестве таковых (ч. 1–3 ст. 9 Закона об ОЭЗ).
Действующий в ОЭЗ особый режим осуществления предпринимательской деятельности является разновидностью правового режима.
В теории права вопрос о понятии правового режима носит дискуссионный характер. Категория «режим» трактуется как установленный порядок чего-либо[52]. Под правовым режимом в юридической науке понимается порядок регулирования, который выражен в комплексе правовых средств, характеризующих особое сочетание взаимодействующих между собой дозволений, запретов, а также позитивных обязываний, создающих особую направленность регулирования[53], специфику юридического регулирования определенной сферы общественных отношений с помощью различных юридических средств и способов[54]. Иными словами, правовой режим представляет собой специфический порядок регулирования общественных отношений.
Отсутствие легального определения режима осуществления предпринимательской деятельности в ОЭЗ обусловило появление ряда его доктринальных определений. Так, авторы определяют его как: совокупность специального административного, налогового и таможенного режима, а также особого режима осуществления предпринимательской деятельности[55]; порядок административно-правового регулирования, обеспечивающий создание и функционирование ОЭЗ посредством применения различных средств и методов[56].
Некоторые авторы отождествляют понятия «режим осуществления предпринимательской деятельности» и «режим регулирования предпринимательской деятельности», обосновывая их тождественность тем, что каждый из данных режимов устанавливается государством[57].
Другие авторы, напротив, разграничивают данные понятия, указывая, что режим осуществления предпринимательской деятельности представляет собой совокупность предусмотренных законом и учредительными документами прав и обязанностей предпринимателя, в то время как режим регулирования – явление, охватывающее методы и способы регулирования[58].
Как представляется, исследуемые понятия не являются тождественными, поскольку их составляющие – «регулирование» и «осуществление» – несут разную смысловую нагрузку. Регулирование является формой целенаправленного, управляющего воздействия[59]. В теории права правовое регулирование позиционируется как осуществляемое при помощи системы правовых средств результативное, нормативно-организационное воздействие на общественные отношения с целью их упорядочения, охраны, развития в соответствии с общественными потребностями[60]. Осуществление же есть процесс действия, предполагающий его самостоятельное исполнение[61]. В частности, в юридической науке осуществление права определяется как его реализация[62], производимая посредством применения норм права, исполнения обязанностей и использования предоставляемых прав[63].
Иначе говоря, регулирование деятельности подразумевает регламентацию поведения субъекта, в то время как осуществление деятельности есть ее исполнение, реализуемое самим субъектом. Так, например, посредством издания соответствующих законов законодатель регулирует деятельность субъектов предпринимательской деятельности. В свою очередь, субъекты предпринимательской деятельности осуществляют данную деятельность, руководствуясь нормами этих законов.
Исходя из указанного, категория «режим осуществления предпринимательской деятельности» подразумевает порядок осуществления предпринимательской деятельности ее субъектами.
В отношении категории «режим регулирования предпринимательской деятельности» необходимо указать на образующуюся при его определении тавтологию, поскольку буквально режим регулирования предпринимательской деятельности есть «порядок регулирования регулирования предпринимательской деятельности». В связи с этим, на наш взгляд, более уместным представляется использование понятия «режим предпринимательской деятельности».
Поскольку Закон об ОЭЗ указывает на особый режим осуществления предпринимательской деятельности, это дает, на первый взгляд, основания полагать, что в ОЭЗ предпринимательская деятельность осуществляется резидентами в особом порядке.
На самом же деле, перечисленные особенности действующего в ОЭЗ режима не позволяют именовать его «режимом осуществления предпринимательской деятельности», поскольку порядок осуществления указанной деятельности не является особым и не отличается от порядка ее осуществления на территории России в целом. Резидент ОЭЗ должен осуществлять деятельность в соответствии с общими правилами осуществления предпринимательской деятельности. Например, если он намерен осуществлять деятельность, право на осуществление которой возникает при наличии лицензии или членства в саморегулируемой организации (далее – СРО), он также должен будет отвечать указанным требованиям. Если создаваемая им продукция подлежит сертификации, то резидент должен будет получить сертификат соответствия этой продукции принятым стандартам[64].
В то время как порядок осуществления предпринимательской деятельности в ОЭЗ не является особым, ее регулирование, напротив, обладает рядом специфических черт.
Одной из таковых выступает его комплексный характер, проявляющийся в том, что регулирование отношений, связанных с созданием и функционированием ОЭЗ, осуществляется нормами налогового, таможенного, инвестиционного и гражданского законодательства.
Следующей его чертой выступает наделение резидента рядом отмеченных выше преимуществ.
Кроме того, специфика каждого режима проявляется в типе правового регулирования и его способах, используемых в рамках данного режима[65]. Науке известны два основных типа правового регулирования: разрешительный (определяемый по правилу – «запрещено все, что прямо не разрешено») и дозволительный («разрешено все, что прямо не запрещено»)[66].
Закон об ОЭЗ четко указывает, что резиденту разрешено осуществлять в ОЭЗ только ту деятельность, которая предусмотрена конкретным соглашением об осуществлении деятельности (ч. 1–2.2 ст. 10). В этой связи считаем, что третьей чертой предусмотренного законом режима предпринимательской деятельности выступает его разрешительный характер.
Таким образом, в ОЭЗ действует режим предпринимательской деятельности, особенностями которого являются: комплексный характер; разрешительный тип регулирования; наделение резидента отдельными льготами.
Отметим, что в границах ОЭЗ Магаданской области также установлен особый правовой режим хозяйственной деятельности (ст. 5, 6 Закона об ОЭЗ в Магаданской области); в границах ОЭЗ в Калининградской области – специальный правовой режим осуществления хозяйственной, производственной, инвестиционной и иной деятельности (главы 3, 4 Закона об ОЭЗ в Калининградской области).
Как и режим предпринимательской деятельности в ОЭЗ, создаваемых в соответствии с Законом об ОЭЗ, перечисленные правовые режимы также предполагают предоставление резидентам ОЭЗ ряда преимуществ – налоговых[67] и таможенных льгот[68].
Однако, в противоположность особому режиму предпринимательской деятельности в ОЭЗ, создаваемых в соответствии с Законом об ОЭЗ, иные режимы не предполагают предоставления резидентам государственного и (или) муниципального имущества в аренду по льготной арендной ставке.
В границах зон территориального развития их резидентам предоставляется ряд мер государственной поддержки[69], в круг которых не входит предоставление таможенных льгот и государственного и (или) муниципального имущества по льготной арендной ставке.
В отличие от перечисленных зон, особый режим зоны свободной торговли, например зоны свободной торговли СНГ, ориентирован, прежде всего, на упрощение торговли между несколькими государствами, что проявляется в отмене таможенных пошлин, а также налогов и сборов, имеющих с ними эквивалентное действие[70].
Особый режим оффшорной зоны направлен как на освобождение от налогов (полное или частичное), так и на установление конфиденциальности, не предусматривающей раскрытия и предоставления информации при проведении финансовых операций. Указанное характерно для режима оффшорных зон на Багамских, Каймановых, Сейшельских островах, о. Маврикий, в штате Делавэр (США).
Отличием особых режимов предпринимательской деятельности в ОЭЗ, создаваемых в соответствии с Законом об ОЭЗ, как и ОЭЗ в Магаданской области, от соответствующих режимов экономической деятельности, установленных в иных территориях, выступает также заключение государством с хозяйствующим субъектом соглашения об осуществлении предпринимательской деятельности в ОЭЗ как одно из условий допуска к данным режимам. Договорный характер осуществления предпринимательской деятельности характерен и для ряда зарубежных ОЭЗ (СЭЗ), например, СЭЗ в г. Клайпеда Республики Литвы[71], ОЭЗ в Индии.
Отметим, что использование договора как регулятора отношений между резидентом и Минэкономразвития РФ имеет наибольшее значение для резидентов, поскольку способствует возникновению партнерских отношений с государством. В этой связи уместно привести точку зрения В.В. Лаптева, обосновывающего важность договорной формы, использование которой позволяет адекватно учитывать интересы различных звеньев хозяйственной системы, в т. ч. субъектов предпринимательской деятельности[72].
ОЭЗ присущи и другие признаки, в т. ч. функциональная ограниченность, что выражается, во-первых, в перечне видов деятельности, запрещенных в ОЭЗ[73]. Данный перечень отличен от перечня видов деятельности, запрещенных к осуществлению в зонах территориального развития[74], ОЭЗ в Калининградской области[75]. Закон об ОЭЗ Магаданской области вовсе не содержит такого перечня.
Во-вторых, функциональная ограниченность ОЭЗ, создаваемых в соответствии с Законом об ОЭЗ, проявляется в возможности создания только четырех типов ОЭЗ: промышленно-производственных, технико-внедренческих, туристско-рекреационных и портовых. Заметим, что возможность создания четырех типов ОЭЗ не предусматривается для иных территорий с особым режимом экономической деятельности, расположенных в границах Российской Федерации. В целях сравнения отметим, что, например, в КНР функционируют несколько разновидностей СЭЗ: особые экономические районы; государственные зоны технико-экономического развития; зоны развития новой и высокой технологии государственного значения; беспошлинные зоны; зоны приграничного экономического сотрудничества; экспортно-производственные зоны[76]. Во Вьетнаме получили развитие четыре формы СЭЗ: зоны свободной торговли; промышленные зоны; экспортно-промышленные зоны; зоны высоких технологий[77].
В основе дифференциации типов ОЭЗ лежит вид предпринимательской деятельности, осуществляемый в их границах. Ранее действующая редакция Закона об ОЭЗ строго ограничивала вид деятельности, осуществляемый в ОЭЗ конкретного типа: в промышленно-производственной, технико-внедренческой, туристско-рекреационной и портовой ОЭЗ осуществлялись, соответственно, промышленно-производственная[78], технико-внедренческая[79], туристско-рекреационная[80] и портовая деятельность[81].
Внесенные в Закон об ОЭЗ в 2011 году изменения сделали возможным осуществление ТВД также в промышленно-производственной ОЭЗ. Данные изменения нельзя оценить однозначно. С одной стороны, они «размывают» отличия между типами ОЭЗ и делают возможным наделение резидентов промышленнопроизводственных ОЭЗ преимуществами, предусмотренными для резидентов, осуществляющих ТВД.
С другой стороны, расширяют возможности осуществления различных видов предпринимательской деятельности в ОЭЗ. Возможно, законодатель стремится к созданию распространенных за рубежом комплексных зон – зон, не имеющих узкой специализации, охватывающих разные стороны экспортно-импортной, производственной и инновационной деятельности[82]. Согласно ст. 4 Закона Республики Беларусь «О свободных экономических зонах», комплексная СЭЗ сочетает в себе функции, свойственные нескольким типам СЭЗ.
Осуществление подобной трансформации в целом соответствует мировым тенденциям создания и функционирования ОЭЗ. Указанное может быть проиллюстрировано на примере ОЭЗ «Манаус» в Бразилии – торговой зоне, впоследствии трансформировавшейся в комплексную зону[83].
Зарубежным аналогом промышленно-производственных ОЭЗ являются экспортно-производственные зоны (export processing zone), примером которых выступают экспортно-производственные зоны Республики Бангладеш, создаваемые в целях стимулирования быстрого экономического роста страны путем индустриализации[84].
Технико-внедренческие зоны, как и технопарки (research park, science park, or science and technology park), ориентированы на развитие наукоемких, высокотехнологичных производств. Заметим, что технопарки получили ускоренное развитие во второй половине XX столетия. Так, в Голландии и ФРГ уже к концу 90-х годов насчитывалось, соответственно, 45 и 50 технопарков, причем планируется образовать еще по 100 в каждой стране. В Англии имеется более 25 технопарков, за счет чего создано, в общей сложности, 18,4 тыс. рабочих мест. Самой большой из них является научно – техническая зона «Силиконовая долина», где сосредоточено около 20 % мировых объемов производства компьютеров и другой вычислительной техники[85].
Функционирование портовых ОЭЗ направлено на развитие портовой инфраструктуры региона. Так, например, портовая ОЭЗ, созданная на базе аэропорта «Ульяновск-Восточный», ориентирована на развитие авиастроительного потенциала Ульяновской области[86]. Зарубежным аналогом портовых ОЭЗ являются свободные гавани (порто-франко) (free-ports). Одной из основных целей, стоящих перед ними, является создание сборочных производств и интенсификация международного торгового обмена за счет активизации и расширения внешнеторговой, а также внешнеэкономической деятельности. Так, например, в Шанхае резидентами СЭЗ «Пудун» являются: Nissan Motor Со. (автомобилестроение); Volvo (автомобилестроение); Volkswagen (автомобилестроение); Mazda Motor Со. (автомобилестроение); Honda Motor Со. (автомобилестроение); MSP/DRILEX (тяжелое машиностроение); Tomson (электротехническая промышленность)[87].
Следующим признаком ОЭЗ выступает ее территориальная ограниченность. Так, ОЭЗ создается на территории муниципального образования (муниципальных образований) или территории субъекта (субъектов) Российской Федерации (ч. 3 ст. 4 Закона об ОЭЗ). При этом промышленно-производственные ОЭЗ создаются не более чем на трех участках территории, площадь которых составляет не более чем сорок квадратных километров. Технико-внедренческие ОЭЗ создаются не более чем на трех участках территории, общая площадь которых составляет не более чем четыре квадратных километра. Туристско-рекреационные и портовые ОЭЗ создаются на одном или нескольких участках территории. Портовые ОЭЗ создаются на участках территории, которые имеют общую границу или объединены акваторией морского порта, акваторией речного порта и площадь которых составляет не более чем пятьдесят квадратных километров (ст. 4 Закона об ОЭЗ).
Отметим, что законы, регулирующие создание иных территорий с особым режимом экономической деятельности, не содержат требований к размеру их площади.
ОЭЗ, создаваемые в соответствии с Законом об ОЭЗ, отличает и специальный порядок их создания и прекращения.
Так, решение о создании и прекращении ОЭЗ принимается Правительством РФ на основании заявки на создание ОЭЗ, предоставляемой исполнительным органом государственной власти субъекта РФ и исполнительно-распорядительным органом муниципального образования (ч. 1 ст. 6 Закона об ОЭЗ). Несмотря на четкую и однозначную норму, на практике имеются прецеденты, когда решение о создании ОЭЗ принималось региональными властями. Например, решение о создании зоны экономического развития в Алексеевском районе Волгоградской области и издании соответствующего закона было принято администрацией Волгоградской области.
Впоследствии данный закон был признан не соответствующим законодательству Верховным Судом Российской Федерации[88].
Напротив, акты, регулирующие создание ОЭЗ в Калининградской и Магаданской областях, не регламентируют порядок их создания. Так, известно лишь, что СЭЗ в Калининградской области была создана на основании решения Верховного Совета РСФСР о наделении Калининградской области статусом свободной экономической зоны[89]; ОЭЗ в Магаданской области была создана посредством принятия соответствующего федерального закона. Указанное, однако, объясняется разовым характером создания данных зон.
Наиболее близким по степени детализации порядка создания территории с особым режимом является порядок создания зоны территориального развития. Так, в ч. 1 ст. 4 Закона о зонах территориального развития указывается, что принятию решения о создании зоны территориального развития Правительством РФ предшествует утверждение им перечня субъектов Российской Федерации, в границах которых допускается создание таких зон.
Необходимо отметить также, что создание ОЭЗ, как и ряда иных территорий с особым режимом экономической деятельности, имеет временный характер. Однако срок функционирования ОЭЗ, продленный с 20 до 49 лет (ст. 9 Закона об ОЭЗ)[90], существенно отличается от срока функционирования зон территориального развития – 12 лет (ст. 9 Закона о зонах территориального развития); ОЭЗ Калининградской области, которая создается на 25 лет (ст. 21 Закона об ОЭЗ в Калининградской области), Магаданской области – 15 лет[91] (ст. 7 Закона об ОЭЗ в Магаданской области).
Отличительным признаком ОЭЗ выступает и действующий в ее границах режим землепользования, которому присущи следующие особенности.
Во-первых, ОЭЗ может создаваться на земельных участках, находящихся в государственной или муниципальной собственности, в т. ч. предоставленных во владение и (или) пользование гражданам или юридическим лицам, а также на земельных участках, находящихся в собственности граждан или юридических лиц (ч. 1 ст. 5 Закона об ОЭЗ). Поэтому Правительство РФ, принимая решение о создании ОЭЗ, заключает с исполнительными органами государственной власти субъекта Федерации и исполнительно-распорядительными органами муниципальных образований соглашение о создании ОЭЗ, которым устанавливаются обязательства указанных органов по передаче полномочий по управлению и распоряжению земельными участками уполномоченному Правительством РФ федеральному органу исполнительной власти – Минэкономразвития РФ (п. 2, 3 ч. 4 ст. 6 Закона об ОЭЗ).
Во-вторых, переданные земельные участки подпадают под действие специального правового режима, поскольку на них не распространяется действие градостроительного регламента, который определяет правовой режим земельных участков (ч. 1, 6 ст. 36 Градостроительного кодекса РФ[92]). Указанный режим определяется органами управления ОЭЗ, и поэтому носит специальный характер (ч. 7 ст. 36 Градостроительного кодекса РФ), что сближает его с режимами земель лесного фонда, земель, покрытых поверхностными водами, земель запаса, земель особо охраняемых природных территорий[93].
Особенности режима землепользования в ОЭЗ регламентированы ст. 32 Закона об ОЭЗ, анализ которой выявил ряд проблем. Так, законодатель не указал, на каких основаниях происходит передача Минэкономразвития РФ полномочий по управлению и распоряжению земельными участками, право собственности на которые принадлежит публичным образованиям. Закон об ОЭЗ не указывает также на основания передачи и объем передаваемых прав на земельные участки, принадлежащие гражданам и юридическим лицам.
Если земельный участок находится в государственной и (или) муниципальной собственности, отношения по передаче прав на него Минэкономразвития РФ не выходят за рамки публичной собственности.
Однако Закон об ОЭЗ, как выше было сказано, допускает создание ОЭЗ на участках, находящихся в государственной или муниципальной собственности, в т. ч. предоставленных во владение и (или) в пользование гражданам или юридическим лицам. В таком случае государство должно либо изъять земельный участок, либо прервать действие договоров, предоставляющих гражданам или юридическим лицам права владения или пользования земельными участками.