Поздний субботний вечер. Дорога к ночному клубу постепенно заполнялась молодыми юношами и девушками. Это был не просто клуб – это был клуб «Ореол», одно из самых дорогих заведений Мельбурна, посещение которого прибавляло посетителям респектабельности в глазах их более бедных друзей. Несмотря на престиж «Ореола», его посещала самая разношерстная публика. Одни были модниками, чьи родители позволяли себе ежемесячный отдых на Мальдивах; другие – позерами, влезавшими в долги, чтобы потусить в самом дорогом ночном клубе города; третьи – беззастенчивыми девицами, длина их юбок не превышала уровень их интеллекта; четвертые – скромными девушками, чья скромность оканчивалась после третьего коктейля с апельсиновым ликером, благодушно предложенного либо богатым модником, либо кажущимся таковым позером. Одним из таких позеров был молодой юноша с взлохмаченными светлыми волосами, чья упругая походка за сотни метров привлекала к себе взгляды молодых тусовщиц, вызывая у них коротенькие, будто дозированные, смешки. Подобное поведение заводило юношу, он нагло им улыбался и заискивающе подмигивал. Этого юношу звали Клод Фохё.
Несмотря на внимание противоположного пола, Клод чувствовал себя удрученно по пути в ночной клуб. Очередная знакомая на ночь вряд ли пустит его к себе домой. А в свой дом Клод не мог никого пригласить – отец перестал выезжать из дома, засел у себя в комнате и все ждал каких-то грабителей. Отец полагал, что грабители очень хотели попасть внутрь, но не смогли обойти защиту дома. Из этого он сделал вывод, что грабители попытаются пробраться к нему еще раз, уже используя другие методы. В доме работала превосходная сигнализация, на входной двери стоял замок, работающий от отпечатка пальца, ночью на окна ставились выдвижные решетки. Сколько бы Клод не объяснял отцу, что улучшать охрану дальше некуда – бесполезно. Своим присутствием он только портил все планы Клода – отцу явно не понравится, что сын водит малознакомых девушек в родительский дом – особенно с учетом недавней попытки взлома. Но взломы взломами, а вечеринки по расписанию, так что Клод, по обыкновению выпросив деньги у родителей, направился в ставший давно любимым «Ореол» в центре Мельбурна.
Был третий час ночи. Изрядно выпивший Клод со очередной спутницей выходил из клуба. Спутница опьянением ничуть не уступала Клоду. В дерзком неоне и желтых фонарях различались ее каштановые волосы, слегка растрепанные. Доверив Клоду свою сумку, она, облокатившись на него и слегка пошатываясь, рассказывала ему о злоключениях, случившихся с ней ранее днем.
– Представляешь, я со своим парнем рассталась… – небрежно бросила спутница.
– Да? – изобразив интерес, протянул Клод. – Как же так?
– А вот так. Я ему позвонила и бросила, он не достоин видеть меня.
– По телефону расстались? – заплетающимся языком переспросил Клод. – Как же так?
– А вот так. Не могу его видеть, просто бесит меня. Ой! – Девушка покачнулась и вцепилась в джинсовую жилетку Клода, чтобы не упасть.
– Держись, подруга, я здесь!
– Держусь… Он игнорировал меня, никуда не звал, вот и пусть страдает в одиночестве…
– Как же так? – в очередной раз протянул Клод, не зная, что ему сказать.
– А вот так. Я же страдать не буду, правда, Клод? Я же найду себе парня получше! – Последнюю фразу она произнесла на высокой ноте.
– Я не знаю, кем был твой парень, но я точно лучше, – самодовольно проговорил Клод.
– Он был ничтожеством.
– Ты встречалась с ничтожеством? Как же так?
– А вот так. Невезение чистой воды, – с упором на последнее слово сказала девица. – А почему у такого симпатяшки нет девушки? – вдруг спросила она. – Не могу поверить, что девчонки на тебя не клюют.
Клода польстила ее фраза насчет симпатяшки, но сам вопрос его позабавил. Девица явно туго соображает, раз спрашивает такое.
– Клюют еще как! – важно произнес он. – Куча денег, «Ауди A9», да я… я в ней всех девчонок перетра… возил.
– Чувство собственной важности у тебя зашкаливает, – медленно произнесла девица.
– Это достоинство, а не важность, – поправил ее Клод.
– Может, я увижу твои достоинства? – игриво спросила девица, приобняв Клода за плечо.
Клод задумался. Девица первой проявила инициативу, но как назло, именно сегодня…
– Не сегодня. У меня сегодня предки дома.
Девушка резко остановилась.
– Такой альфа-самец, как ты, живет у родителей?
– Временно.
– Как же так? – передразнила она Клода.
– А вот так, – передразнил ее в ответ Клод. – Давай лучше поедем к тебе, – предложил он после небольшой паузы.
– У меня аналогичная ситуация, – заплетавшимся языком кое-как проговорила девица.
– Как же т… А завтра?
– Не могу, завтра мои тоже дома, – покачала головой девица.
– А в среду?
Снова качание головой.
– Что же ты предлагаешь?
– Нейтральная территория, – с важностью заявила девушка.
– Таковой нет, – огорченно произнес Клод.
– Ну… тогда не знаю, – безмятежно произнесла подруга.
Клод тяжело вздохнул. Куча друзей, а на ночь остановиться не у кого. Видимо, сегодня ему ничего не светит. Как же так! Клоду уже надоело зависеть от родителей и их прихотей. Когда же у него будет свое жилье? Лучше бы родители выгнали его из дома, как Майкла, чтобы у него появился наконец-таки…
Стоп… Как же он раньше не догадался?
– Хотя, один вариантик у меня есть, – задумчиво протянул Клод. – Надо кое-кому позвонить. Возможно, («мы с тобой переспим») мы сможем провести ночь вместе.
– Ого! Какие у тебя планы! – иронически произнесла девушка и усмехнулась. – Хочешь сразу взять быка за рога?
– Да-да, – расеянно произнес Клод, набирая номер. – Кстати, – остановился он и посмотрел на подругу, явно вспомнив что-то важное, – как тебя зовут?
Подобный вопрос словно бы отрезвил девушку. Она нахмурилась.
– Ты что, уже забыл? – сердито спросила она, освобождаясь от объятий Клода. – Ребекка.
Выдержав паузу, она в ярости вскрикнула:
– Ты, козел, хочешь только на ночь со мной замутить, даже имя не потрудился запомнить?
– Нет, но…
– Отдай мне мою сумочку, – потребовала Ребекка.
– Прошу, не уходи, я просто немного пьян, вот и забыл…
– Я не уйду, – заверила Ребекка.
Клод не поверил ей. Его рука, не занятая телефоном, медленно двигалась к талии Ребекки. Отойдя в сторону, Ребекка просто сорвала сумку с плеча Клода и замахнулась ею для удара.
– Что ты делаешь?.. Черт!
Удар пришелся прямо в лицо. Свободной рукой Клод схватился за левый глаз – острый угол сумочки угодил в нижнее веко. А обидчица развернулась и неровным шагом побрела обратно в сторону жилых кварталов.
– Постой! – воскликнул Клод, щурясь от боли. – Вернись, я прощу тебе этот удар!
– Простишь? – обернувшись, переспросила Ребекка. – Ну прямо камень с души!
– Тупая ты дура! – крикнул Клод, вытирая заслезившийся глаз. – Что в твоей сумке? Диплом по отпугиванию от себя парней?
– Планшет, который даже с разбитым экраном стоит дороже твоих понтов! – зло ответила Ребекка. – А теперь прощай, выпендрёжник, лучше иди кадрить школьниц!
Ребекка ускорила шаг и вышла к повороту на жилые кварталы.
– Эй, ты… Ребекка! – крикнул он ей вслед, но ее шатающаяся тень, словно дразня, обрела упругую, почти подпрыгивающую походку, после чего скрылась за углом.
– Если ты сейчас же не вернешься, то хрен ты когда в своей жизни покатаешься на «Ауди A9»! – зашел с козырей Клод.
– Выпендрёжник! – послышалось из-за угла.
Клод мутным взглядом уткнулся в стену, за которой скрылась Ребекка – после пяти коктейлей сложно было вспомнить свое имя, не то что имя малознакомой особы.
– Какая ты обидчивая, – с досадой произнес Клод, – так у тебя никогда не будет парня…
– Алло! – прозвучало из трубки.
Клод вовсе забыл, что держал в руке телефон, с которого совершался исходящий вызов.
– Да, здорово, Майк. – Клод поднес телефон к уху. – Ты спишь?
– Для этого ты и будил меня – спросить, сплю ли я? – сонно пробурчал Майкл. – Что-то случилось?
– Да, – с трудом ответил Клод. – Я немного пьян…
– Да ладно? – протянул Майкл.
– Представь себе, – сказал Клод, не поняв сарказма. – Я хотел привести к тебе свою подругу, но она ушла, я думал, что ты будешь у своей, хотел уточнить, уже набрал, но подруга обиделась, женщины все такие, звонок пошел, ты взял трубку, и в общем вот как-то так…
– Понятно, – сказал Майкл, хотя спросонья он ничего не понял.
– Извини, что разбудил, не пропадай, братан…
– Не пропаду, – зевнул в ответ Майкл. – Счастливо… Хотя, постой, Клод, не ложи трубку!
– Да, да?
– Ты что будешь делать завтра днем?
– То же, что и сегодня.
– Надо поговорить. Мы можем встретиться?
– Конечно, – удивленно ответил Клод. – А что, что-то случилось?
– Завтра, – твердо сказал Майкл. – Обо всем мы поговорим завтра. Ты сейчас… не в нужной кондиции.
– Я соображаю, – слегка обиженно сказал Клод. – Я не сильно наклюкался.
– Утро вечера мудреннее – если у тебя не похмелье, – изрек Майкл. – Подъезжай лучше завтра ко мне, хорошо?
– А-а, ладно, – ответил Клод, не в состоянии придумать аргументы для возражения.
– Счастливо отоспаться!
– А-ага…
Майкл написал Клоду сообщение, чтобы тот смог приехать к нему к двум часам дня – в надежде, что к этому времени его брат будет в состоянии воспринимать информацию. Поздний звонок Клода натолкнул Майкла на один план, который прямо-таки жаждал встретить чье-нибудь одобрение. В реализации этого плана и нужна помощь Клода.
13.50
Майкл знал, что еще рано беспокоиться, но он все же не мог отогнать мысль, что Клод не приедет – своего братца Майкл не без оснований считал беспечным. В ожидании Майкл запасся пивом, любимыми сигаретами «Clyde’s Heaven» – пачки данных сигарет были обезличены, и чтобы они были узнаваемыми, производители создали форму пачки в виде гроба – неплохой маркетинговый ход, только поддерживающий действующую в Австралии антитабачную кампанию. На гробы, как и на обычные пачки, были нанесены пугающие изображения последствий курения – беззубые рты с обезображенными губами и распухшими языками, омертвевшие конечности жуткого вида и почерневшие легкие, несомненно, пораженные раком. Курение в Австралии давно стало явлением редким и немодным, но Майклу были чужды современные тенденции. Вот и сейчас – он рассматривал пачки с различными дефектами курильщиков, выкуривая очередную сигарету и запивая ее громадными глотками пива.
13.55
Скучно. Интернет Майклу отключили за неуплату. Телевизор считался Майклом неким реликтом прошлого, поэтому большую часть времени он был выключен. Читая на пачке предупреждение о том, что курильщика неизбежно постигнет рак легких, Майкл вспоминал свою мать, ее рак, правда не легких, а желудка, вспоминал вчерашний разговор, оставивший в его груди огромный ком, который никак не желал уменьшаться. Обвинения в адрес матери сорвались с его губ против его воли, он не хотел причинять ей вред в самый тяжелый период ее жизни. Он испытывал некоторое облегчение от того, что смог замять нарастающий конфликт выдуманной «радикальной психотерапией», но на размер кома в груди это никак не влияло.
14.00
Время пришло. Майкл не удивился, что Клода еще нет – пунктуальность не являлась отличительной чертой сводного брата, но несмотря на это Майкл стал ощущать легкое раздражение. Допив остатки пива, которое изначально хотел разделить с Клодом, Майкл улегся на софу, простонавшую характерным для нее скрипом, и закурил еще одну сигарету.
14.10
Хотя бы позвонил, подумал Майкл. Возможно, он отменил сотню важных дел для встречи с братом – неужели сложно сообщить, что встречи не будет? Написал бы сообщение, отправил бы грустный смайлик – нет, телефон не подавал никаких сигналов того, что брату есть дело до его просьбы. Впрочем, никому нет до него дела – разве что, когда надо сообщить о расставании или о тяжелой болезни. Поинтересоваться, как дела у него, или хотя бы сделать вид, что интересно, никому ума не хватает.
14.20
Надо самому позвонить, подумал Майкл. Набрав номер Клода, он вслушивался в длинные гудки, в надежде, что их прервет голос брата. Однако гудки никто не прервал. Майкл положил трубку и с горечью посмотрел на пустую бутылку пива, которую он все еще держал в руке.
14.25
«Где ты шатаешься, мы же договаривались к двум!» – отправил сообщение Майкл. Полежав с минуту на софе и раздраженно вспоминая пьяное обещание Клода приехать, Майкл встал и пошел в туалет – пиво начинало давать о себе знать.
14.30
Майкл вернулся в комнату. Убедив себя в том, что Клод не отошел от вчерашней гулянки, либо начал свое утро с очередной такой же, Майкл взял с полки тонкую книжецу в твердом переплете и улегся на софу, скрип которой вызвал у Майкла очередной приступ раздражительности, граничащей с агрессией. Возможно, этому способствовала книга, которую он взял. На ее темной обложке ярко-красным курсивом значилось: «Ф. Фохё: „Политика правды“».
Майкл открыл книгу на первой странице в поисках тиража. Пятьдесят тысяч экземпляров. «Надеюсь, деньги ты потратишь на лечение матери, а не на очередную любовницу» – зло подумал Майкл и приступил к чтению.
15.00
Первые страницы романа Майкла не увлекли – он посчитал данное произведение достаточно пресным. Конечно, Майкл всячески пытался отыскать в нем недостатки, поскольку не мог объективно воспринимать отчима и все, что с ним связано, но искать долго не пришлось – примитивный стиль написания, рваный сюжет, не отличающийся оригинальностью, литературные приемы, являющиеся заимствованием, если не сказать копированием, приемов более именитых и более талантливых писателей. Ну а главной причиной ненависти к произведению стал его протагонист – сорокалетний детектив Антуан Ренфор, обладающий недюжинным интеллектом, отменной для своих лет внешностью, чертовским обаянием и способностью разбивать женские сердца, «делая из осколков оригами в виде лебедей©». Несомненно, прототипом Антуана послужил сам автор «Политики…", который видел себя именно таким. Самого Майкла это забавляло и отвращало одновременно.
«Разбивающим женские сердца… Твоим любовницам нужны только твои деньги. А разбить ты можешь лишь себе колени во время куннилингуса» – зло подумал Майкл, вспомнив филиповские походы на сторону.
Заняться Майклу было нечем, он пропустил невзрачное начало романа, открыл первую попавшуюся страницу ближе к концу книги и стал читать. Чем больше он читал, тем больше он презирал своего отчима, да и себя тоже, за то, что тратит время на такую макулатуру. У Майкла не было даже сил отлистать назад, чтобы узнать, что же именно привело к событиям романа, на которых он остановился.
Чем больше он читал, тем сильнее хотелось спать. Мозг медленно отключался. Сквозь полузакрытые веки в сознание Майкла проникали строчки из романа.
Урсула прижалась ко мне, я не мог унять приятную дрожь в моем изнуренном теле…
«Мне не к кому прижаться» – думал засыпающий мозг Майкла. – «Ребекка вчера меня бросила… не любил ее, но все же, все же…»
– Он мне врал все время, врал!
«Я тоже был нечестен с ней – и в итоге потерял возможность сказать напоследок все, что я о ней думаю…»
– Антуан, он убийца! Именно он убил Строумэна и Лецки и обчистил старуху Хелмсфилд.
«Я не убийца, но был бы рад обчистить того, кто придумал того, кто остановит того, кто обчистил старуху Хелмсфилд…»
– Это не мог быть Хиллфилд! Хелмсфилд всю дорогу его защищала!
«Хиллфилд, Хелмсфилд… Очень оригинально придуманы фамилии. Хелмсфилд… Даже и не придуманы. Вроде так звали подругу матери и университетскую коллегу „папы Клода“, видел ее всего один раз, вроде хорошая тетка…»
Веки Майкла на мгновение сомкнулись. Пальцы машинально перелистнули несколько страниц…
Я стал гадать – что же Оуэн мог мне сказать?
«Да плевать на то, что он тебе скажет! Даже не переверну страницу назад, чтобы узнать, почему он должен что-то тебе говорить…»
– Не получится, Рефнор, или как тебя там, – скалил зубы Хиллфилд.
«Надеюсь, что не получится».
– Ты совершаешь большую ошибку, – сказал я. – Ты слишком много врал ей.
«А матери ты не врал, лицемер?»
– Кто ты такой, чтобы учить меня?
«Действительно. Кто?»
– Я тебя не учить пришел – тебя уже не исправить.
«Правильно сделал, что не читал эту туфту целиком – если ты напишешь что-то еще, то просто прочитаю аннотацию в интернете…»
– Так что же – ты меня убьешь?
– Нет. Я тебя арестую и тебя поместят под стражу. С учетом совершенных тобой убийств и грабежей, тебе дадут минимум лет двадцать…
Как же Майклу хотелось, чтобы Оуэн пристрелил Ренфора, слишком правильного, говорящего пустые фразы, неизменно опережающего своих противников на шаг вперед. Ты же должен где-то ошибиться!
– А что если у меня есть ствол за спиной? – ухмыляясь спросил Хиллфилд.
«Угроза расправы… Ха! Предугадал последующий ход разговора пару реплик назад».
– Если бы он был, – сказал я, – ты бы не разговаривал со мной и сразу же меня пристрелил.
«Хоть бы у Хиллфилда был ствол за спиной…»
– Тут ты прав – ствола у меня нет.
«Черт».
– Но обернись-ка назад, Ренфор, ты поймешь, что ошибался…
Я обернулся и натурально обомлел. Сзади неслышно подошла мадам Хелмсфилд и, держа обеими руками пистолет, целилась прямо мне в грудь.
«Убей его! Спаси роман!»
– Отойди! – гневно вскрикнула она.
«Чего? Какого дьявола?»
Меня вдруг осенило. Я поспешно отошел в сторону и посмотрел назад. Хиллфилд выглядел шокированным.
– Что ты делаешь? – воскликнул он.
– То, что должна была сделать уже давно, – ответила мадам Хелмсфилд. – Ощути и ты нож, который вонзают в спину.
Раздался выстрел. Хиллфилд стоял, держась за грудь, по которой медленно расплывалось кроваво-красное пятно. На его лице застыло выражение удивления. С этим выражением он качнулся на пятах и медленно упал навзничь. Багровые руки так и остались лежать на груди.
«Главного злодея убивает старая бабка?!»
– Почему ты не остановил меня? – спросила мадам Хелмсфилд, глядя на труп Хиллфилда.
– Его не остановит правосудие, – ответил я. – Слишком долго он уходил из рук полиции, это был единственный вариант.
– Ты меня арестуешь? – заметно волнуясь спросила мадам Хелмсфилд.
– Нет.
– А как же политика правды?
– Политика не всегда подразумевает правду. Но правда, – я указал на труп Хиллфилда, руки которого, сжатые в кулак, все еще покоились на окровавленной груди, – всегда побеждает…
«Что за чушь?»
Майкл захлопнул книгу и кинул ее в груду мятой одежды, с неделю скучающую в противоположном углу комнаты. Мельком он глянул на цифровые часы с европейским форматом времени, стоящие на прикроватной тумбе.
16.20
«Сейчас бы дунуть, да Страйкс, сука, не достанет» – огорченно подумал Майкл. Испытывая двойственные чувства – с одной стороны грусть, что нельзя снять напряжение косячком, а с другой – приятную злость от того, что творение отчима оказалось полным дерьмом, Майкл почувствовал, что очень хочет спать. Опять.
«Я вечно сонный депрессивный лентяй»
Не противясь соблазнительной дреме, он окунулся в приятное забвение. Веки его сомкнулись…
Прошла минута, а может две, а может целый час… Сон без снов – есть высшее на земле блаженство. Мерное дыхание, воображаемое тиканье часов, тяжелая голова, которую невозможно оторвать от подушки. Как же все это здорово!
Резкий шум прервал всю сладостность сна. Что за звук? Какого черта?
Заиграла песня, ставшая нелюбимой, затем удар об пол и отдающаяся в голову вибрация. Майкл лениво сполз с кровати и поднял с пола телефон. Задняя крышка старого, 2018 года выпуска, «Poontag"а4 оказалась под прикроватной тумбой. Левую руку Майкл просунул под тумбу, правую же поднес к уху.
– Да?
– Это я. У меня проблемы, – раздался тихий голос.
– Какие?
– Меня накрыли, – прошептал Клод.
– Как?
– Не могу пояснить, он может вернуться.
– Кто?
– Страйкс, – еще тише произнес Клод.
– Что?
– Я поехал к тебе, на 5-й меня тормознул Страйкс, сказал, что ему надо кое-что спрятать, – шепотом затараторил Клод. – Я его подбросил до квартиры, но он вдруг оглушил меня чем-то сзади. Я вскоре очнулся, Страйкс приковал меня наручниками к батарее. Страйкс сказал, что я возьму все на себя, запер меня и ушел куда-то. Кроме этого, он сообщил, что за ним стоят «какие-то люди», в общем я мало что понял из его речей, ясно одно, он – жирная предательская сволочь. Походу это копы плотно прижали его к стенке.
– Поэтому он не смог мне достать… – вслух подумал Майкл, вспомнив последний отказ Страйкса.
– Наверное, – не вдумываясь в слова брата сказал Клод. – Так или иначе, я вляпался в такое густое дерьмо, что выхода из него я не вижу.
– Давай я вызову копов, – предложил Майкл, доставая крышку от телефона из-под тумбы. – Где он тебя держит?
– Да ну, Майк, копы это не вариант, он же наверное и не отобрал у меня мобильник, с расчетом на то, что я позвоню им. Понимаешь, Страйкс он, конечно, тупой увалень, но за ним кто-то стоит, кто-то достаточно серьезный, кто-то, кому выгодно, чтобы посадили меня, а не его.
– Думаешь? – недоверчиво спросил Майкл, присобачив крышку к «Poontag"у. – Может, Страйкс блефовал? Он же всегда хотел казаться круче, чем есть на самом деле.
– Нет, Майк, на вранье это не похоже, слишком складно он говорил, у него мозгов бы не хватило выдумать такую ложь. Скорее всего, кто-то обещал его отмазать, при этом смахнув все его делишки на меня.
– И кто же тогда твой доброжелатель? – спросил Майкл, почему-то думая о своем отчиме.
– Понятия не имею.
– У тебя есть какие-то варианты?
– Варианты есть, но все они безвариантные. Это мог быть кто-угодно из моих друзей. Собственно, поэтому я звоню не им, а тебе – нужна твоя помощь.
– Что я могу сделать?
– Нужно проникнуть в его квартиру и вытащить меня оттуда.
Майкл усмехнулся. Последняя попытка взлома не увенчалась успехом, и… может Клод как-то узнал, что Майкл интересуется способами проникновения в запертые помещения? Майклу стало неуютно от этой мысли.
– Чего ты ухмыляешься? – недовольно спросил Клод.
– Какой же из меня взломщик? – повторно усмехнувшись, произнес Майкл, все еще думая о вчерашней недокраже.
– Да не тебя я прошу взламывать квартиру. Тут нужен Саймон.
– Кто?
– Мой очень хороший друг. Он сможет вскрыть любой замок и прийти в любой момент на помощь – те качества, которые сейчас мне просто необходимы.
– А почему ты ему сразу не позвонил?
– Спроси у него, у меня нет времени объяснять, я уже слышу шаги. Саймон живет на Лонсдейл, дом 21, квартира 69. Позвони в домофон, объясни ему всю ситуацию и скажи, что бы он шел в берлогу.
– В берлогу? – переспросил Майкл.
– Да, в берлогу! – скороговоркой затараторил Клод. – Майк, нет времени, пожалуйста, иди к Саймону прямо сейчас, не то мне пиз…
Связь прервалась. Майкл сидел на софе с чувством нарастающего внутри страха. В подобной ситуации он прежде не оказывался. От его действий зависит судьба сводного брата…
Майкл резко встал, быстро оделся и вышел на улицу. Несмотря на то, что голова мыслила как никогда ясно, страх в груди отчаянно тянул Майкла обратно в квартиру. Майкл старался игнорировать его и быстро шагал в направлении к Лонсдейл-стрит – благо она находилась за пару кварталов от его дома. Страх никак подавить не получалось – ведь второй раз за два дня Майкл, старающийся избегать опрометчивых поступков, чувствовал, что ввязывается в очередную авантюру.
У дома 21 Майкл оказался минут через пятнадцать. Опасаясь, что он опоздал, и что Клод уже находится на пути к полицейскому участку, Майкл набрал на домофоне 69.
– Да? – медленно протянул низкий голос.
– Я по поводу Клода Фохё, ему нужна помощь.
– Что с ним?
– Я все объясню, впусти, дело серьезное.
Дверь открылась. Майкл в долю секунды пролетел два лестничных пролета и оказался у двери с потрескавшейся краской. Майкл уставился на кривую табличку, висящую на двери:
«69»
«Пошлый Кретин <3»
«Самоирония?» – хмыкнув, подумал Майкл. – «Самопиар? Или просто стёб?».
Дверь открылась. Перед ним предстал молодой человек, по пояс голый, чуть выше его ростом, с сигаретой в зубах и татуировкой на груди – змея, обвивающая сердце и вонзающая в него клыки. У юноши были коротко постриженные волосы, небритость на лице, которая, впрочем, ему шла, татуировка под левым ухом, напоминающее то ли череп дьявола, то ли что-то другое, схожее по мрачности. Глаза, серые и мерцающие, прищуриваясь, оценивали Майкла. В руках у юноши был небольшой нож, который он мастерски вращал вокруг пальцев. Майкл невольно на него косился.
– Что за смешки? Я думал, ты здесь по серьезному делу, – небрежным тоном произнес юноша.
– Вывеска понравилась, – сказал Майкл, кивнув на дверь.
Юноша развернулся и посмотрел на вывеску, прижавшись к ней, словно к дверному глазку.
– Не я пошлый кретин, а тот, кто увидев эти цифры, подсознательно думает о позе валета.
– А ты думаешь о позе валета? – быстро спросил Майкл.
– Я ее практикую, – самодовольно ответил юноша, оторвав нос от вывески.
– С мужчинами или женщинами?
Юноша презрительно посмотрел на Майкла.
– Сложно представить, что ты здесь что-то практикуешь. – Майкл кивнул на обшарпанную дверь.
– А ты не представляй. Приходи сюда к одиннадцати и присоединяйся.
– Все-таки с мужчинами?
Взгляд юноши стал еще презрительнее.
– Я бы не шутил с незнакомцем, у которого есть нож.
– Ты Саймон?
– Еще бы.
– Теперь ты уже не незнакомец, – заметил Майкл.
Презрение во взгляде юноши испарилось.
– Остряк… Как звать тебя?
– Майк. И по правде говоря, сейчас не лучшее время для острот. Могу я зайти?
– Проходи, садись. – Саймон указал левой рукой на прихожую, приглашая внутрь. Нож в его правой руке все еще вращался, сливаясь в одно мерцающее пятно. Майкл неуверенно вошел.
Майкл все время считал свою квартиру неубранным и плохо обустроенным жилищем, непригодным для жизни типичного австралийца, но увидев убранство Саймона, он осознал, что с его квартирой все не так уж плохо. «Мать с ума бы сошла, если бы я так же жил» – подумал Майкл. Тонна пустых пивных банок валялась в углу вперемешку с бутылками, пепельница на столе была похоронена под серой пирамидой пепла, а сам стол был в вмятинах и следах от ножа. Сама квартира казалась ужасно пустой, наверное поэтому в глаза Майклу бросился приколотый к тусклой стене лист, на котором было изображено что-то похожее на таблицу. Майкл осмотрелся, но в комнате не было ни стула, ни дивана, ни кровати – в общем, ничего такого, на что можно было бы присесть.
– А… куда садиться? – спросил Майкл.
– На стол. – Но Саймон указал ножом на пол.
– Нет, я лучше постою. – Майкл почувствовал, что в комнате прохладно, и тут же заметил косую трещину на желтоватом окне.
Майкла так и подмывало спросить о том, как Саймон живет в этой лачуге, но не знал, как Саймон отреагирует, к тому же ситуация вопросу не способствовала – неизвестно, что сейчас происходит с Клодом. Сам Саймон неотрывно смотрел на нож, словно никого, кроме него, здесь не было. Майкл ощутил некую досаду, вызванную равнодушием Саймона. Поэтому нужно как-то описать произошедшую ситуацию, чтобы поставить Саймона в известность, и поскорее валить с этой берлоги. Берлога… Точно!
– Клод просил тебя приехать в берлогу – наверное, это точка Страйкса, просто так я ее никогда не называл. Клода подставил Страйкс. Он посадил Клода под замок… хм-кхм… скорее всего, в этой самой берлоге. Клод подозревает, что Страйкс хочет заложить его копам, они наверняка уже в пути, так что нам нужно поторопиться.
– Нам? – переспросил Саймон.
– Тебе, разумеется. Клод хотел, чтобы именно ты помог ему.
– Это не объясняет мое непосредственное вовлечение в сложившуюся по независящим от меня обстоятельствам ситуацию, – с расстановкой произнес Саймон, все еще любуясь своим ножом, словно редким музейным экспонатом.
Майкл растерялся. Заумная и абсолютно ненужная фраза сбила его с мыслей.
– Клод сказал, что ты взломщик, – наконец произнес он. – И что ты обязательно поможешь.
Саймон оторвался от ножа.
– Тебе не приходило в голову, что я мог не соответствовать его описанию?
– Я ему поверил, – просто ответил Майкл. – И я его знаю. А тебя я вообще не знаю, чтобы понимать, чему ты соответствуешь, а чему нет.
Саймон стал подбрасывать нож в воздух и ловить его, при этом не отрывая взгляд от Майкла.
– Иметь дело с копами – слишком рискованно. Они и так меня не жалуют.
– Так ты поможешь или нет?
– Раз Клод сказал, что я помогу – значит, я помогу, – произнес Саймон, переводя взгляд на отблески вращающегося в воздухе лезвия. – Но без тебя я не справлюсь.
– Почему же?
– Вот когда мы прибудем к берлоге, ты поймешь, что необходим соглядатай.
Майкл не хотел участвовать во всяких нечистых делах, а уж тем более быть там соглядатаем. Он собирался сообщить об этом Саймону, как вдруг вспомнил вопрос, который хотел задать первым делом при встрече.
– У Клода был мобильник. Он позвонил не тебе, а мне. Я спросил у него, с чем это связано, он сказал, что ты объяснишь.
Майкл выдержал паузу, чтобы Саймон объяснил. Но Саймон молчал.
– Так объясни.
Саймон усмехнулся и провел тыльной стороной ножа по шее.
– Ты сам говорил, что времени нет, дай я хоть переоденусь, по пути я все тебе расскажу.
Спустя две минуты Майкл и Саймон шли по Лонсдейл-стрит по направлению к «берлоге» – та, к счастью, находилась в пяти минутах ходьбы. Стало быть, берлога – это и есть точка Страйкса. Майкл удивился, что у точки Страйкса есть отличное название – но не удивился тому, что этого не знал, он и о hooklove узнал не так давно – даже планетарные тренды обходят Майкла стороной, что уж говорить о местечковых терминах.
Саймон натянул клетчатую рубашку и опоясался бурым свитером – выкуривая очередную сигарету, он непринужденно шагал, оборачиваясь на встречных девушек и буравя их пристальным взглядом. Казалось, что он идет потусить, а не вызволять друга – подобное поведение выводило Майкла из себя.
– Ты же обещал объяснить про звонок, – раздраженно произнес он, проходя мимо станции метро.
– Да, да. – Саймон с трудом оторвал взгляд от филейной части блондинки, спускавшейся в подземный переход. – Я один из поставщиков Страйкса. Я привозил ему экстази и фенциклидин. Если Клода все-таки поймают и отследят звонок на мой номер, то повяжут и его, и меня. Я у фараонов не в фаворе, поэтому я дал понять Клоду, что звонков, даже косвенно намекающих на всякие субстанции, на мой номер быть не должно.
– А мне насчет субстанций звонить можно, да? – едко спросил Майкл.
– А вы о субстанициях говорили?
Майкл попытался вспомнить свой последний разговор с Клодом.
– Мы о копах говорили. О подставе Страйкса. Траву я упомянул. Ну так, вскользь.
– Да не в траве дело, – махнул рукой Саймон. – Амфетамин. Страйкс здорово спалился на нем. Светанул им в парке. Жирная дубина! Фараоны выследили его по сигналу мобильного, вычислили его адрес. Решили не сразу его брать, словить возможных подельников. У копов с недавних пор мания на амфетамин, конечно, не такая, какая она у торчков, а другого рода – им надо словить как можно больше барыг, потому что спрос на спиды в последнее время возрос. Прибавилось у бедных работенки, – Саймон презрительно фыркнул. – Видать этот жиробас смекнул, что можно подставить кого-нибудь, чтобы самому за решетку не угодить. Но почему он выбрал именно Клода мне непонятно. В друзьях у него куча торчков, а выбрал он совсем не упоротого. Я вообще не помню, чтобы Клод с наркотиками баловался.
– Серьезно? – Майкл был несказанно удивлен. Он почему-то считал, что Клод не прочь побаловать себя различными веществами.
– Да, он типа стал следить за собой, даже курить недавно бросил. Но не потому, что это правильно, а потому, что сейчас модно быть здоровым. Но это не мешает ему пить апельсиновый ликер и трахать шлюх. Резко лишать себя удовольствий тоже вредно для здоровья… Похоже, ты с ним совсем недавно познакомился, раз не знаешь, что он не торчит…
– Я познакомился с ним девятнадцать лет назад. Он мой брат.
Саймон вскинул брови и удивленно посмотрел на Майкла, проигнорировав при этом хорошенькую брюнетку, проходившую мимо.
– Сводный, – добавил Майкл.
– А-а-а… – протянул Саймон и все-таки успел проводить похотливым взглядом удаляющийся силуэт брюнетки.
– Ты только с армии вернулся? – не выдержал Майкл. – Облапал взглядом всех телок, мимо которых проходил.
– А? – тупо сказал Саймон. – Они виноваты…
И молчание…
– В чем?
– …в сперматоксикозе и войнах.
Майкл не стал ничего говорить – фраза Саймона задела воспоминания, связанные с Ребеккой. Гордость спустилась в живот и на мгновение сжала его недры, поэтому разговоры о девушках Майкл решил оставить на потом.
– Мы пришли, – спустя две минуты сказал Саймон, остановившись у детской площадки, которую окружали три дома-прямоугольника.
– Нам туда? – Майкл указал на дом, чью стену украшало огромное граффити двух лесбиянок, склееющихся в поцелуе.
– Какой ты проницательный, – саркастически произнес Саймон. – Да, да, да.
Они подошли поближе к дому. Возле среднего подъезда стоял белый автомобиль. Обтекаемый, с тонированными окнами, идеально чистый, и оттого слащаво, даже гламурно, переливающийся на солнце.
– Это тачка Клода, – сказал Саймон, указав на машину. – «Ауди A9»…наверное… Хотя не знаю. Я не нищеброд, чтобы в машинах разбираться.
– Надо же, – огорченно произнес Майкл, уставившись на красавицу-«Ауди» и вспомнив свой мотоцикл, конфискованный отчимом.
«Надеюсь, он его не продал, чтобы купить это?»
– Слушай, план действий таков. – Саймон заговорщически понизил голос, перейдя на деловой тон. – Вон там, – он указал на одно из окон второго этажа, – находится берлога Страйкса. Окно приоткрыто, это замечательно, влезть внутрь при помощи этого, – Саймон указал на решетку на окне первого этажа, – не составит труда.
– А что я буду делать? – спросил Майкл.
– Ты – соглядатай, стой на стреме, смотри, чтобы легавых здесь не было. Обычным прохожим скажи, что я забыл ключи в морозилке. Если будут копы, либо этот жирный полудурок, то крикни: «Твоя задница слишком плоская!»
– Серьезно? – нахмурившись спросил Майкл.
– Ну хочешь крикни: «Ты дрочишь на фотки Лилии Грайсберг!», в общем что угодно, чтобы я понял, что пора делать ноги.
– Кто такая Лилия Грайсберг? – спросил Майкл, полагая, что от кого-то он о ней слышал. – Малолетняя бьюти-блогерша?
– Однокурсница одного моего друга, которая мне упорно не дает, – ответил Саймон и тяжело вздохнул. – Но не будем о грустном – нас ждет Клод. Стой на стреме и гляди в оба.
Саймон стал забираться по решетке к нужному окну. Майкл стал подальше от дома, затем обвел взглядом детскую площадку. Она была абсолютно пуста – современные дети предпочитали новейшие гаджеты качелям и горкам. Неподалеку одинокая мамочка гуляла с коляской, она медленно удалялась, не представляя никакой угрозы. Майкл всматривался в окна соседних домов, но в них он не различил любопытных зевак, смотрящих на человека, опоясанного бурым свитером, который повис на подоконнике второго этажа.
– Майк, – тихо, но звучно произнес Саймон, – подойди ближе.
Майкл завершил осмотр местности на потенциальные угрозы и приблизился к Саймону.
– В чем дело?
– Страйкс уже там, копов нет. Клод прикован к батарее, в углу комнаты лежит крикетная бита. Надо отвлечь Страйкса, поднимись на второй этаж и постучись в четырнадцатую квартиру.
– Что ему сказать? – тихо спросил Майкл, опасаясь, что их могут услышать.
– Что? – не услышал Саймон.
– Что ему сказать? – повторил Майкл уже громче.
– Соври что-нибудь, говори что угодно, мне нужно лишь тридцать секунд.
– Ладно, – неуверенно сказал Майкл и направился к входной двери.
Поднявшись на второй этаж, Майкл увидел истасканную дверь без верхней петли, она была еще хуже чем у квартиры Саймона, но без всяких забавных надписей, даже номер и тот куда-то пропал. То, что квартира четырнадцатая, можно было понять только по числу двенадцать5, находящемуся на двери слева.
Майкл мелодично постучал, проигнорировав дверной звонок.
Спустя мгновение дверь распахнулась, скребя косым углом по замызганному полу. Перед Майклом предстал низенький толстяк с непомерно крупной головой даже для такого, прямого скажем, жирного тела. Одет он был в красную мешковатую толстовку, а его синей шапке хотелось, по крайней мере Майклу, пририсовать пропеллер. Глаза, уши и нос казались невероятно маленькими, на шее красовалась татуировка медведя, оскалившего пасть. Тот же самый оскал можно было увидеть прямо сейчас на физиономии Страйкса.
– Бернс! – прорычал он. – Что ты здесь забыл?
– Я хочу курнуть. У тебя че-нить есть? – произнес Майкл, убедительно изображая ломку.
– Что, совсем скатился, Майки? – злорадно ухмыльнулся Страйкс, обнажив в улыбке блестящие цветные брекеты.
– Чувак, мне очень надо, ты не представляешь…
– Представляю, – холодно протянул Страйкс и придирчиво оглядел Майкла. – Ты водички что-ли вмазал? От нее нехило кишки крутит, смотри, не засри мне лестничную площадку.
Из квартиры раздался какой-то грохот. Страйкс резко обернулся назад, но через долю секунды перевел взгляд обратно на Майкла.
– Гости? – спросил Майкл, заламывая руки.
– Типа того, – неубедительно ответил Страйкс. – Насчет твоих нужд… Помнишь, что я говорил тебе в прошлый раз по поводу этого?
– Нет, – сказал Майкл, имея в виду, что не помнит.
– Правильно, – Страйкс расценил ответ как вопрос. – И в этот раз нет. Вали отсюда, меня гости ждут.
– Дерек!
Страйкс испуганно обернулся. Над его плечом Майкл увидел Саймона, стоявшего с крикетной битой в руках. Он медленно подходил к Страйксу, постепенно возвышаясь над ним. Поросячьи глазки Страйкса, находящиеся на уровне груди Саймона, замерли в страхе и неприязни.
– Не таких гостей ты ожидал, а?
– С-Сайрус?
– Не называй меня так, – спокойно поправил его Саймон. – Проходи, садись, – по-хозяйски произнес он, указывая битой вглубь берлоги, – Не стой как истукан, Дерек. Проходи-проходи, мне кажется, ты задолжал нам небольшое объясненьице.
Глаза Страйкса забегали. Пухлая ладонь с пятью сосисками дернулась во внутренний карман толстовки, но Саймон нежно дотронулся битой до рыхлого плеча.
– Нет, нет, нет, – ласково прошептал он. – Нас трое, Дерек, а ты один. Хоть твоя протоплазма в три раза больше нас троих вместе взятых, этот факт ничего другого, кроме как твоего неумения найти дырку у себя в жопе, не означает. Лучше не рыпайся, Дерек, и проходи внутрь… Майк, закрой, пожалуйста, дверь.
Майкл, переставший с появлением Саймона притворяться торчком, прикрыл скрипучую дверь, которая накренилась к полу еще сильнее чем прежде. Страйкс, подгоняемый битой, Саймон, державший биту, и Майкл, озиравшийся по сторонам, вошли в тесную кухоньку, на полу которой, прикованный наручниками к батарее, сидел Клод. Пухлый фингал под левым глазом омрачал острые скулы его красивого лица. Светлые волосы были взъерошенее, чем когда-либо прежде. Увидев Майкла, Саймона и явно напуганного Страйкса, он радостно улыбнулся.
– О, мой брат и лучший друг! Как же здорово, что вы здесь!
– Как себя чувствуешь? – первым делом спросил Майкл, указав на странно несвежий синяк.
– Великолепно, братишка, лучше и быть не может, – с ухмылочкой ответил Клод, проведя пальцем под своим подбитым глазом. – Давно тебя не видел, изрядно ты зарос, дружище. Я бы руку тебе пожал, да вот, – он звонко постучал наручниками по батарее, – незадача.
Саймон ткнул Страйкса битой в спину.
– Где ключи?
– Прямо я так взял и все тебе рассказал, – язвительно буркнул Страйкс.
– Майк, поддержи. – Саймон швырнул биту Майклу, достал из кармана нож и приставил его к необъятной шее Страйкса. Страйкс пытался вырваться, но Саймон ухватил его руку и отвел за спину, нагнув Страйкса вперед, лишая того возможности освободиться.
– Ты же не зарежешь меня прямо здесь, Сайр… Саймон? – не сводя маленьких глазок с ножа, издевательски пропыхтел Страйкс. Он дергался из стороны в сторону, пытаясь наступить Саймону на ноги, но тот на удивление крепко держал соперника, в разы превосходящего по весу.
– Ты в этом уверен? – Саймон плотнее прижал лезвие ножа к шее. На коже проступили капельки крови.
– Абсолютно, – сквозь зубы прошипел Страйкс, оставив, однако, попытки выбраться из захвата.
Приглядевшись, Майкл увидел, что в заднем кармане джинсов Страйкса что-то топорщится.
– Саймон, ключи у него в кармане, – сказал Майкл.
– Сними браслеты с Клода. Дерек должен их примерить.
Майкл вынул связку ключей вместе с клочком бумаги, который упал на пол. Страйкс молча смотрел на упавший клочок, с каждой секундой приобретая все более и более несчастный вид. Клод, напротив, выглядел самодовольно и с удовольствием смотрел на согнувшегося пополам недруга. Освободившись от браслетов, он встал, потер онемевшее запястье, подошел к Страйксу и взглянул ему прямо в глаза.
– Око за око. – Клод указал на свой подбитый глаз. – Постарайся не моргать. – Он замахнулся для удара.
– Нет, Клод, не сейчас, – остановил того Саймон, поскольку Страйкс с особым рвением начал вырываться, удержать его стало делом непростым. – Лучше давай нацепим на него браслетики.
Саймон и Клод стали приковывать Страйкса к батарее. До него, видимо, дошло, что силы неравны, чересчур смиренная маска застыла на его огромном лице. Вскоре браслет от наручников впился в его желеобразное запястье, и ладонь с сосисками мгновенно покраснела. Майкл стоял, поигрывая битой, и смотрел на все это действо с мрчаным удовлетворением, ведь одного из самых неприятных ему знакомых ожидает заслуженная расправа. «С Клодом не дал поговорить, не смог достать мне дурмана» – про себя размышлял Майкл. Вдруг взгляд его упал на клочок бумаги, выпавший с кармана джинсов Страйкса. Майкл нагнулся, чтобы его подобрать. Всем своим видом Страйкс давал понять, что не хочет, чтобы эта бумага оказалась в чужих руках. В отличие от Майкла, Саймон и Клод не заметили ничего подозрительного в мимике Страйкса, поскольку были заняты приковыванием его к батарее.
Саймон и Клод отступили назад. Страйкс принялся стучать ногой по батарее, крича при этом:
– Грабители, у меня в квартире грабители! Вызовите полицию!
Саймон с размаху пнул его ногой по спине.
– Заткнись! Днем обычно не воруют, а если воруют, да еще и в присутствии свидетелей, то свидетелям, как правило, затыкают рот.
– А мне рот не заткнули! – крикнул Страйкс.
– Сейчас заткнем, – угрожающе произнес Клод.
– Свидетелям даже с открытым ртом должно хватать ума не провоцировать грабителей на агрессию, – сказал Саймон.
– Соседи услышат мой крик! – Голос Страйкса эхом отразился от стен с дырявыми обоями.
– Соседи тебя ненавидят, они только позлорадствуют. И копов вызывать не будут – им-то как раз таки на руку, что кто-то прижал их недалекого свиноподобного соседа-барыгу.
Страйкс яростно взглянул на него.
– Копы сами приедут, мудаАААААА!!!!…
Сжатый кулак прилетел в его левый глаз. Скрипя зубами от боли, Страйкс прикрыл лицо свободной ладонью.
– Око за око, – довольно произнес Клод, потирая хрустнувшие костяшки пальцев.
– Они снимут побои, – сказал Страйкс, все еще прикрываясь рукой. – Так что можете бить меня втроем, если по одиночке не можете…
– О-хо-хо! – воскликнул Клод. – Великий ты боец, прямо Мейвезер! А кто же тогда сзади меня оглушил?
– Но фингал-то у тебя спереди, – сквозь зубы процедил Страйкс и подмигнул.
– Когда приедут копы? – спокойно спросил Саймон, – Дерек, лучше выкладывай все начистоту, иначе тебя мать родная не узнает.
Страйкс вместо ответа сплюнул на пол.
– Хорошо, – так же спокойно сказал Саймон, хотя черты его лица напряглись, – Клод, тогда ты расскажи, как ты здесь оказался. У тебя же, жирный сын сибсов, будет время передумать.
Страйкс посмотрел на Саймона, вложив в свой взгляд как можно больше презрения. Клод, ухмыльнувшись, уселся на кухонный стол и, махая ногами в сторону Страйкса, стал рассказывать:
– Так. Я ехал к Майку на своей А9. Мне позвонил Страйкс, сказал, что надо спрятать спиды, он с ними спалился. Я не думал, что он окажется настолько вонючим дерьмом, поэтому поехал к нему, благо берлога его находится недалеко от дома Майка. Мы поднялись наверх. Страйкс сказал что надо забрать товар, в общем, он пропустил меня вперед. По глупости своей я вошел в квартиру. Неожиданно я почувствовал сильную боль в затылке, все вокруг поплыло, ноги мои подкосились. Я повернулся назад и словил вот это, – Клод указал на синяк под глазом. – В следующее мгновение я очнулся прикованным к батарее, а надо мной стоит этот боров и говорит, что у него есть план…
Страйкс неприятно улыбнулся, сверкнув брекетами.
– Чего ты зубы скалишь? – презрительно спросил Саймон.
Страйкс не ответил. Он продолжал ухмыляться, всем своим видом показывая что знает то, о чем его неприятели даже не подозревают.
– Страйкс не объяснил, в чем состоит его план, – продолжал Клод, усиленно размахивая ногами, едва на задевая Страйкса; тот прижался ближе к батарее, – но было ясно: он решил свалить свой прокол на кого-нибудь другого. Ты еще говорил об этом, Саймон, когда узнал о случае в парке. Потому-то, Майк, я просил тебя связаться именно с Саймоном.
– И еще потому, что я могу незаметно проникать в здания, – заметил небрежно Саймон.
– Разумеется, – слегка улыбнулся Клод. – Но… почему Страйкс выбрал именно меня – непонятно. Может объяснишь нам, а? – Он хотел ударить Страйкса ногой в лицо, но тот прикрылся, и удар пришелся в плечо.
Страйкс играл в партизана.
– Так вот, – Клод резко вскочил с стола, Страйкс от неожиданности дернулся, – скажи, чем же я тебя привлек?
Майкл ожидал что Страйкс вновь отмолчится, но тот внезапно выпалил.
– Тем, что ты дико меня раздражаешь, Клоди! Тем, что ты швыряешься деньгами, считаешь себя лучше других, любуешься своей смазливой мордашкой, совсем как телка, постоянно выпендриваешься, хвастаешь своей супер-пупер тачкой и ведешь себя так, словно в зад имеешь этот мир. Но ничего – скоро этот мир отымеет и тебя!
Клод уничижительно посмотрел на Страйкса, словно на таракана, размазанного по ботинку.
– Я не виноват в том, что ты – жирный урод с брекетами на глиных от амфетамина зубах, – тихо проговорил он. – Такие ущербы, как ты, пытаются выместить свою ущербность на других и винят в своей ущербности кого угодно, кроме себя.
– Ты даже не представляешь, во что ввязался, Клод, – сказал Страйкс. – И вы двое тоже, – мотнул он головой в сторону Майкла и Саймона.
– Копы уже стоят за дверью? – саркастически спросил Саймон. – Или они повесили на тебя жучок? Чем же ты можешь нас напугать? И что они нам могут предъявить?
– Ты всерьез думаешь, что я раскрою все карты? – с деланным равнодушием спросил Страйкс.
Саймон посмотрел на Страйкса еще уничижительнее, чем Клод.
– Всерьез, – ответил Саймон и многозначительно провел ножом по воздуху.
Страйкс покосился на нож, потом распылся в широченной улыбке.
– Каким бы ты отморозком не был, ты не убийца… Сайрус.
Саймон и Клод многозначительно переглянулись. Майкл удивленно посмотрел на них обоих, а затем подумал: «Почему Страйкс называет Саймона Сайрусом? Может, Сайрус это прозвище? Или какое-то условное имя в узких кругах?». Как бы там не было, Майкл посчитал, что сейчас не время выяснять причину появления второго имени. Тут же он вспомнил о клочке бумаги, который был у него в руках.
– Я не убийца? – Тем временем Саймон буквально впился взглядом в Страйкса. – Я не убийца?! – повторил он, порывисто покачиваясь на пятах. – Я не убийца?!! – в третий раз повторил Саймон, импульсивно дернувшись в направлении к Страйксу, тот инстинтктивно сжался в углу. – Да, ты прав, – неожиданно тихо произнес Саймон, – я не убийца. Майк, – он мотнул головой в его сторону, – дай, пожалуйста, биту.
– Держи. – Майкл передал биту, а сам развернул бумажку, выпавшую из кармана Страйкса. Бумага оказалась запиской. От руки, довольно коряво, была написана всего одна строчка.
– Что это? – поинтересовался Клод, увидев записку.
Саймон повернулся к Майклу. По лицу Страйкса пробежала тень беспокойства, но спустя секунду лицо приобрело вызывающий вид. Майкл прочитал записку и мгновенно все осознал.
– Что такое? – нетерпеливо спросил Саймон, держа биту в позиции для удара.
– «Пять-тридцать, чем больше, тем лучше» – вслух прочитал Майкл. – Ты сейчас не единственный, Клод.
– Как? В смысле? – спросил ошарашенно Клод. – Он хотел еще кого-то сдать? Что же тогда?..
– Который час? – спросил Майкл.
Клод достал телефон и посмотрел на дисплей.
– Пять-двадцать восемь.
Саймон с силой опустил биту. Ее треугольный выступ обрушился прямо на колено Страйкса. Тот взвигнул от боли и принялся яростно материться. Саймон бесцеремонно бросил биту на Страйкса, вырвал у Майкла записку, прочитал ее с таким видом, словно не верил написанному. Затем он произнес:
– Что бы это не значило, ясно одно – нам нужно отсюда валить.
****
– «Чем больше, тем лучше»… Ты что, еще кого-то сдал? – гневно спросил Клод, наступив на колено Страйкса.
Страйкс, чье колено еще не отошло от удара биты, заорал не своим голосом. Каких-либо слов, кроме проклятий, различить не удалось.
– Он сдал только тебя, Клод, – задумчиво произнес Майкл. – Мы пришли тебя вызволить, и нас стало… больше. Вот поэтому этот кретин и скалил зубы, он просто тянул время. Верно я говорю? – Майкл повернулся к Страйксу.
Страйкс вместо ответа послал Майкла куда подальше.
– Такие вещи ты не должен хранить у себя, – сказал Майкл, указав на записку в руке Саймона. – Видимо твой мозг не способен запомнить даже одну строчку?
Страйкс вместо ответа послал куда подальше уже всю троицу.
– Времени у нас нет, – сказал Саймон, его серые глаза заметались по всей комнате. – Здесь второй этаж, поэтому лучше покинуть берлогу через окно.
– Думаешь? – неуверенно протянул Клод. – Вдруг нас уже поджидают копы?
– В этом доме две входные двери. Клод, смотри в это окно, следи за легавыми. Ты, Майк, иди в противоположную комнату и следи за черным входом. Лучше сразу открыть окна настежь. Тем временем я освобожу Страйкса.
– Зачем? – в один голос спросили Майкл и Клод.
– Наркодилер не станет приковывать себя наручниками в своей квартире, если он, конечно же, не предпочитает БДСМ.
– Меня-то он приковал, – почему-то обиженно произнес Клод. – Я же предполагаемый дилер.
– Он же безмозглый тупица, – раздраженно бросил Саймон. – Сын сибсов или того хуже. Либо Дерек, – слегка ухмыльнувшись, продолжил он, – хотел поиграть с тобой в ролевые игры.
– Заткнись! – прорычал Страйкс, все еще поскуливая от боли.
– Ребята, идите к окнам, – напомнил Саймон. Майкл и Клод заняли обозначенные Саймоном позиции и стали высматривать предполагаемую угрозу в виде правоохранительных органов. Саймон достал ключи и начал освобождать Страйкса.
– Да не дергайся ты! – с презрением сказал Саймон, откинув от Страйкса крикетную биту куда подальше и приставив нож к двум или трем подбородкам врага. – Сын сибсов… – говорил Саймон, с рвением поворачивая левой рукой ключ в браслете. – Тебя это явно задевает!
Страйкс хотел вскочить, но осекся, увидев в миллиметре от себя блеснувшее лезвие ножа.
– Скажи, каково оно, – продолжал Саймон, отведя нож подальше от дернувшегося Страйкса, – когда твой папаша приходится тебе еще и дядей?..
– Заткни свою грязную пасть!..
– … а ты приходишься племянником своей матери…
Щелкнули браслеты, и в тоже время Страйкс изловчился и ударил головой прямо Саймону в лоб. Тот, ругнувшись от боли, выронил нож. Страйкс с болтающимися наручниками на правой руке потянулся к ножу. Клод, сообразив, что что-то не так, подскочил к ножу, но опоздал. Страйкс выпрямился с ножом в руках и, подпрыгивая на здоровой ноге, направил лезвие на своих неприятелей.
– Они сейчас будут! – торжествующе воскликнул он. – Готовьтесь! Скоро вы станете подстилками для тюремных горилл…
Сзади на Страйкса что-то обрушилось. Он выронил нож, покачнулся на больной ноге и рухнул на пол, ударившись головой о батарею. Страйкс и думать забыл о Майкле, который подошел сзади и огрел его крикетной битой. Саймон, чья бровь была рассечена, и Клод потрясенно смотрели на Майкла. Он и сам был в шоке от того, что натворил.
– Он… жив? – спросил Майкл после недолгого молчания.
– Сейчас уже не так важно, – безразлично произнес Саймон, вытирая кровь под глазом. – Нам надо…
Его прервал протяжный скрип открывающейся двери и чей-то недовольный голос, восклицающий:
– Какая к черту секретность?! Да они должны быть изрядно обдолблены, точно тебе говорю, посмотри, где они живут…
– Фараоны! – звучно прошептал Саймон. – Быстро, прыгаем!
Саймон бесшумно залез на подоконник и в следующий миг исчез. Следом Клод, своим видом выражавший и страx и сосредоточенность одновременно, резко вскочил на подоконник, пошатнулся, едва успев схватиться за оконную раму, и прыгнул вниз. Копы обернулись на источник шума и двинулись в направлении к кухне, Майкл почувствовал усиливающийся топот уверенных шагов. Он прислонился к подоконнику и глянул вниз: Клод уже залезал в свою машину, а Саймон жестами подгонял Майкла, чтобы тот сразу прыгал, ни о чем не задумываясь. Было нелегко отогнать мысль, что с высоты трех метров придется приземляться на твердый асфальт. Он перелез за окно, держась за подоконник с наружной стороны, уже собирался отпустить хватку и скользнуть вниз, как вдруг:
– Вот он! Вижу его! Не вздумай удрать!
Испуганный Майкл уставился на копов, которые добрались до кухни. Краем глаза он видел, как один из них проверяет состояние Страйкса, а другой, который приказывал ему остановиться, смотрел на него словно хищная птица, увидевшая кролика. Его рука дернулась к висящей на поясе кобуре…
Руки Майкла оторвались от подоконника, он слетел вниз. В следующую секунду он ощутил под собой твердую поверхность и сильную боль в щиколотках, отдававшуюся в колени. Не отдавая себе отчет, Майкл изо всех сил рванул к белой «Ауди», которую Клод уже завел; она была готова умчаться в любой момент. Не реагируя на грубые призывы копов остановиться, Майкл буквально нырнул в открытую Саймоном заднюю дверь. «Ауди» тронулась с места, и в следующий миг дом, украшенный граффити с двумя целующимися лесбиянками, исчез за углом.
Клод давил на педаль газа и не сводил глаз с зеркала заднего вида. Саймон громко сетовал об оставленном в берлоге ноже, которым можно «и пиво открыть, и хату взломать, и Страйкса прижать». Майкл, тяжело дыша и обхватив руками дрожащие колени, думал о копе, который видел его лицо и о Страйксе, чья судьба, благодаря его удару биты, неизвестна. И зачем, зачем он брал ее в руки!
– Все чисто. Мы оторвались! – облегченно вздохнул Клод, полностью фокусируясь на дороге.
– Да! – Саймон ударил кулаком по воздуху. – Охеренно! Мы оторвались! Хотя, за нами и не гнались, мы все же оторвались. Будет о чем детям рассказать… Если они будут.
– Может, они уже есть, – Клод откинулся назад и снизу верх посмотрел на Саймона. – Я вот не всегда помню, вовремя ли я высовывал…
Где-то с секунду они смотрели друг и вдруг как начали ржать. Ржали долго, не переставая. Майкл закрыл лицо ладонью. Но не от смеха. Несмешная пошлая шуточка сводного брата разозлила его. А может, не в шутке дело, а предшествующей ей обстановке. В последний момент ловко ускользнуть из лап правосудия… Стоящее достижение. Можно было бы посмеяться наряду с Саймоном и Клодом. Но не они вырубили Страйкса, не их лицо видел полицейский…
– Осторожнее! – вовремя предупредил Майкл. Из-за смеха Клод совсем забыл о дороге и едва не врезался в выбежавшего на шоссе страуса. Клод вовремя вывернул руль направо и, вытирая слезы от смеха рукавом, принял вид более-менее адекватного водителя.
Они выехали на пригородное шоссе. Клод стал что-то напевать себе под нос. Саймон, расслабившись, откинулся на заднее сиденье. Одному Майклу было не по себе.
– Копы могут перекрыть дорогу, – сокрушенно произнес он. Мрачные мысли, появившиеся после прыжка с окна, не отпускали его всю дорогу.
– У них для этого было достаточно времени, – сказал Саймон. – Мы уже едем по шоссе в Уэст-Мельбурн, какие тут к черту копы.
– Они наверняка видели машину Клода и могли запомнить ее номера.
– Но дорогу все еще не перекрыли, – напомнил ему Саймон. – Значит, не запомнили. А может даже и не видели.
– В берлоге всюду наши отпечатки, – настаивал Майкл.
– А в полицейской базе данных – нет, – успокоил его Саймон. – Вы с Клодом пай-мальчики, и ваши пальчики нигде не засвечены. Только я из нас троих в свое время попадался копам, но я отделался только общественными работами, а там дактилоскопию не проводят.
– Это когда в зад какой-то локатор вставляют? – спросил Клод, полуобернувшись.
Саймон посмотрел на него, как на душевнобольного.
– Да, – с притворно хмурым лицом ответил Саймон.
Клод вновь расхохотался, но тут же сконцентрировался на дороге, вспомнив, видимо, бесстрашного страуса. Майкл даже не улыбнулся. Страх не покинул его. Он полагал, что он слишком накручивает и что Саймон и Клод, в отличие от него, реагируют правильно. «Но ржать после опасной заварухи, – внезапно подумал Майкл, – я же не отморозок…»
– Один из фараонов видел меня в лицо, – так не успокоившись, произнес Майкл.
– Это тоже не проблема, – махнул рукой Саймон. – Вряд ли он сможет составить фоторобот, даже если запомнил каждую черточку твоего лица. Ты обычный молодой австралиец. Ну, может, волосы длиннее, чем надо… Пфф, да таких полно.
– Нет, таких пессимистов, как Майки, во всем мире не найти! – Клод беспечно улыбался. Его неоправданная радость очень раздражала Майкла.
– А вдруг Страйкс мертв? – спросил он. Негативные мысли накатывали на него снова и снова. – Видели, как он о батарею ударился?
– Он от природы на голову ударенный, может теперь что-то изменится, – произнес Саймон. – Может при следующей подставе он догадается отобрать у своей цели телефон и ключи от машины. Страйкс жив, Майк, глупые люди долго живут, к тому же таких жирдяев хер убьешь, даже если захочешь, у них прослойки из бронежира. Вот уж не подумал бы, что эта жирная сволочь задумает такую подставу.
– Я тоже, – поддакнул Клод.
– План хороший, но реализация – четыре из десяти, – заключил Саймон.
– Думаю, надо возвращаться обратно, – произнес Клод, стуча пальцами по рулю. – Мы не интересны служителям правопорядка. Да и Уэст-Мельбурн мне не интересен.
Резко развернувшись, машина поехала обратно. Солнце постепенно скрывалось за горизонтом, небо наливалось гранатовыми оттенками. Навстречу им пронесся грузовик с эвкалиптами, а на обочине лежал страус – над дорогой летели светло-бурые перья, медленно оседая на асфальт.
«А не провоцирую ли я судьбу?» – подумал Майкл, провожая взглядом уменьшающийся позади труп бедного животного.
– Дружище. – Саймон наклонился вперед; Майкл отвлекся от страуса. – Будь братом, добрось меня до Лонсдейл-стрит, у меня намечается, – тут он лукаво подмигнул Майклу, – практика.
– Базара нет, – заверил Клод.
Саймон откинулся назад и достал из кармана пачку сигарет.
– Нет, Саймон, не кури у меня в машине, я бросаю, ты же знаешь.
– Как знаешь. – Саймон взглянул в зеркало заднего вида и встретился с осуждающим взглядом Клода. – Я тебя проверял.
– Ну да, ну да, – хмыкнул Клод.
– Курить бросаешь, но по вечерам нажираешься в сопли еще хлеще, чем раньше, – пробормотал Саймон. – Это вроде замещения – больше пить, чтобы меньше курить?
– Не зарывайся, а то пойдешь пешком, – пригрозил Клод, еле заметно скривив губы.
– Да ладно тебе, ты же Майка будешь довозить, а он недалеко от меня живет. – Саймон бегло посмотрел в глаза Майклу, и сероглазый взгляд задержался на его слегка опущенных веках. – Что-то случилось?
– Нет… – хмуро ответил Майкл.
«Чего же я вру?» – внезапно подумалось ему.
– Да, – вздохнул он спустя мгновение, отводя взгляд.
– Да не переживай ты из-за Страйкса! – воскликнул Саймон. – Ты все правильно сделал. Либо он, либо мы… Если бы не ты, был бы он…
– Да я не за него, – махнул рукой Майкл. И не соврал – на душе у него скреблись кошки, уже не имеющие отношения к произошедшему в берлоге. Своими переживаниями он не хотел делиться с кем бы то ни было, в особенности с тем, кого знает меньше дня.
– Ты, Майк, должен проще относиться к риску, – сказал Саймон. Похоже, он не поверил Майклу. – Страхи – они всегда будут внутри, но они подавляемы, и их не так сложно подавить, несмотря на мнение большинства людей.
– Он, кстати, правду говорит, – вмешался Клод, параллельно рассматривая свое отражение в зеркале.
– Ты бы на дорогу лучше смотрел, красавчик, – сказал Саймон, указывая на проезжающий впереди сапфировый седан. – И пристегнись – с твоим вождением и с десятью пристегнутыми ремнями задумаешься о риске.
– Очень смешно, козел. Кстати, насчет рисков, – добавил Клод, обгоняя сапфировый седан, – у Майка был мотоцикл. И он здорово гонял на нем – разгон почти такой же, как у моей «Ауди», – довольно произнес он, провожая взглядом отставший седан.
– Че, правда, что ли? – поднял брови Саймон. – Что за марка?
– BMW K 1300 R, – ответил Майкл, все еще погруженный в свои мысли. – Четырехтактный двигатель с…
– Я в них все равно не разбираюсь, – перебил Саймон, вертя в руках пачку сигарет, так же, как и свой потерянный нож. – Важно, что тебе нравится рисковать, что тебе это ощущение знакомо. Вот и сейчас, Майк, представь, что ты сейчас на своем BMW. А теперь сравни риск быть пойманным копами с риском врезаться… ээ… в грузовик с эвкалиптами. Сегодня тебя не поймали. То есть, ты сегодня не столкнулся с эвкалиптами. А теперь вспомни, сколько раз ты мог врезаться в эвкалипт, катаясь на мотоцикле?
– Ни разу, – ответил Майкл. – В Виктории не растут эвкалипты.
Клод рассмеялся. Саймон понимающе хмыкнул.
– Да, но представь вместо эвкалиптов… ээ… огромную фуру с…
– Можешь не продолжать, суть мне ясна, – перебил Майкл. – Ты клонишь к тому, что в следующий раз мне будет гораздо проще оглушать Страйкса битой?
– Ты догадался, молодец, – сказал Саймон, радуясь, что Майкл уловил суть его метафоры.
– Но дело вовсе не в Страйксе.
– А в чем тогда?
Майкл пристально смотрел в зеркало заднего вида, надеясь уловить понимающий взгляд Клода. Но тот был слишком сосредоточен на дороге, что-то немелодично напевая в такт радио. При Саймоне Майкл не хотел говорить об этом – хоть Саймон и показался ему симпатичным, он считал, что не стоит говорить ему о своей проблеме – неизвестно, что он за человек, и как он в дальнейшем себя поведет. Предательство Страйкса живое тому подтверждение.
Мысли о Страйксе и копах казались каким-то далекими. Конечно, он изрядно испугался, попав в подобную ситуацию, но все же он сумел выйти сухим из воды. Так что с решением этой проблемы ушли связанные с ней страхи и угрызения совести. И скорее всего, именно в связи с этим страх быть пойманным уступил место другому, более важному страху – страху потерять родного человека…
– Майк?
Майкл ушел в свои мысли и совсем забыл о времени. Словно очнувшись, он взглянул на Саймона, который явно был обеспокоен его состоянием.
– Что?
– Тебе явно не хорошо, – будто бы взволнованно произнес Саймон. – Ты смотрел в одну точку минуты две.
– Да, мне не хорошо, – подтвердил Майкл. Что-то огромное пыталось вырваться у него из груди. – Клод, нам надо поговорить, – выпалил он.
Клод резко сбавил скорость и свернул в узкий переулок. Саймон переводил удивленный взор с Майкла на Клода и обратно. Некоторое время Клод озадаченно смотрел на Майкла, но постепенно его лицо стало озаряться пониманием происходящего.
– Это… из-за матери? – тихо спросил он.
– Да, – выдохнул Майкл.
Клод так резко затормозил, что Майкл и Саймон чуть не уткнулись носами в спинки передних сиденьев.
– Ты для этого звал меня к себе? – полуобернувшись спросил Клод. – Поговорить о ней?
– Не только о ней, – ответил Майкл.
– Я слушаю.
– Может, лучше поднимемся ко мне, – предложил Майкл. Он не хотел говорить о матери при Саймоне.
– Здесь и сейчас, – настаивал Клод. – Что же тебя гложет, Майк?
– Ну… – Майкл неуверенно посмотрел в сторону Саймона.
– Не волнуйся, – сказал Клод, правильно расценив его взгляд. – Саймон свой, он не трепло, секретов от него у меня нет.
– Не, ребят, если надо, я постою снаружи, – любезно предложил Саймон. – Все равно я хочу курить как сука.
– Нет, дружище, сиди, может, твоя помощь понадобится…
– Не понадобится, – отрезал Майкл.
Клод посмотрел на Майкла с удивлением и негодованием.
– Саймон, – без обиняков начал Майкл, – не обижайся, но это семейный бизнес…
– Да все нормально, – беспечно сказал Саймон. – В семейный бизнес вообще лезть не хочу. Правда, Клод, – добавил он, встретившись глазами с Клодом, – я курить хочу, да и позвонить надо одной сучке.
– Спасибо, – с чувством сказал Майкл. Саймон вышел из машины, отошел от нее на небольшое расстояние и зажег сигарету.
– Я слушаю, Майк, – нетерпеливо произнес Клод.
– Ну… – Майкл не знал с чего начать. Он смотрел на серебряную зажигалку, крутящуюся в руке Саймона, и не мог выразить свои мысли вслух, которые минутой ранее ровным строем проплывали у него в голове.
Выражение лица Клода приобретало все более и более нетерпеливый вид. Майкл, ощущая небольшое раздражение, с трудом произнес:
– Нам нужно устроить семейный ужин.
– Что? – опешил Клод, не поверив своим ушам.
– Да, – сказал Майкл. Ему трудно было говорить эти слова, но он был уверен, что поступает правильно. – Я думаю, что это важно… для мамы.
Клод во все глаза смотрел на Майкла.
– Понимаешь, – продолжал Майкл. – мне приснился сон, связанный с матерью. Он был обрывчатый, я не помню его содержание, помню, что после него мне стало гадко и мерзко. Ты разбудил меня ночным звонком, и из-за этого я не помню его деталей. Тебя я не виню, не переживай, – добавил он, увидев, что Клод раскрыл рот, чтобы оправдаться. – Я сразу же сказал тебе, чтобы ты ко мне приехал. Что-то внутри снедало меня, мне нужно было выговориться. Сегодняшние события выбили все это у меня из головы, но сейчас… это гадкое чувство вернулось ко мне… с новой силой.
– Что за чувство? – спросил Клод. Нетерпение и сожаление смешались на его лице.
– Моя… наша мать приезжала ко мне. Вчера, – добавил Майкл, увидев вопросительный взгляд Клода. – Я ей сказал… не совсем правильные вещи. А сейчас меня… совесть меня замучила, понимаешь? Мне надо исправиться, потому что… времени для этого может и не быть. Мы с ней… неплохо поговорили. Замяли конфликт, так сказать. Но осталась какая-та недоговоренность, какие-то обиды. А все эти обиды ни к чему… когда речь идет о жизни и смерти.
Майкл умолк. Подобная откровенность ему не свойственна, он начинал жалеть, что вообще раскрыл рот. Больше он не знал, что ему добавить.
– Я поговорю с ней, – серьезно сказал Клод. – Семейный ужин – идея хорошая. И я тебя понимаю, я сам очень переживаю за нее, но как она сказала: «Живи как прежде, сынок, чему быть, того не миновать». Ну вот, живу, – добавил он мрачно, уставившись в окно.
– Ну вот как гора с плеч, – не совсем искренне произнес Майкл. – Надо нам чаще говорить о серьезных вещах.
– Надо просто чаще говорить, – заметил Клод.
Майкл согласно ухмыльнулся.
– А отец будет на семейном ужине? – спросил Клод внезапно.
Майкл не ответил. Он всячески хотел избежать упоминания имени Филипа. Все произошедшее между Майклом и Филом принесло столько негативных эмоций, что после этого хотелось уехать в другую страну, не то, что садиться за один стол. Клод правильно расценил молчание Майкла, поэтому на ответе не настаивал.
– Саймон! – крикнул он. – Залезай.
Саймон вразвалочку засеменил к машине.
– Разрешили свой семейный бизнес? – Не дожидаясь ответа, он продолжил. – А у меня небольшой обломчик. Эта стерва не хочет ко мне ехать, настырная попалась, хер уломаешь…
– А она знает, где ты живешь? – спросил Майкл.
– Нет.
– Тогда она еще сильнее не захотела бы ехать.
Клод усмехнулся. Саймон быстро посмотрел на него, а потом перевел взгляд на Майкла.
– Значит, семейный бизнес разрешен? – вновь спросил он, прыгнув на переднее сиденье.
– Нет, но мы на верном пути, – ответил Клод.
– Я рад за вас! Клод, вези нас на хату, может выпьем че-нибудь. Майк, поедем с нами?
– Я… – Майкл хотел соврать, что занят, но…
– А давайте, делать нечего, поехали! – неожиданно для себя ответил он.
Клод посмотрел на него, как будто впервые его увидел:
– У-у-у, посмотрим, как мой братец ведет себя на тусовках! Оторвемся, так сказать, по-воскресному…
– Эээ, я думал, нас будет трое, – озадаченно произнес Майкл, смутившись при слове «тусовка».
Саймон и Клод понимающе переглянулись.
– Нет, дружище, сегодня воскресение – нас будет больше, – заверил его Саймон. – Раза в два минимум. Ты полюбишь нашу хату, я тебе обещаю.
Майкл кивнул, но перспектива массовых гуляний не очень-то обрадовала его. Видимо, его мысли отразились на лице, поскольку Саймон произнес:
– Майк, будет круто, тебе понравится. Ты захочешь еще больше таких тусовок, даже если ты не любитель этого дела.
– А у тебя что, тусовки какие-то особые? – недоверчиво спросил Майкл.
Саймон и Клод опять переглянулись.
– Особые, – ответил Саймон и подмигнул.
– Но наркотиков не будет, – словно предвидев последующие вопросы брата, пообещал Клод, ожидая, что Майкл от этих слов огорчится.
Но Майкл не огорчился. Ему стало интересно. Он подумал, что Саймон и Клод просто трепятся, расхваливая свои вечеринки, которые ничем не отличаются от других молодежных гулянок. Но нельзя исключать и того, что он услышал от них правду.
– Поехали, – сказал Майкл.
Клод выжал сцепление, и в следующее мгновение «Ауди» проворно вынырнула из переулка и направилась в сторону Лонсдейл-стрит, в сторону лачуги Саймона, в сторону – как надеялся Майкл – алкогольного рая и безотказных шлюх. Хочется же на мгновение отбросить все проблемы и по-настоящему развлечься, забыться в пьяном угаре, чтобы сверху сидела какая-нибудь незнакомая девка, которую не волнуют его личностные качества, которая не сможет объявить по телефону о разрыве отношений, просто потому, что никаких отношений не будет…
Скорее всего, Саймон и Клод преувеличивают крутость своих тусовок, но Майкл не волновался по этому поводу. Он знал, что даже самая скверная тусовка на время приглушит ту глухую боль – она, словно змея, клубком свернулась в его груди.
Весь путь до дома 21 на Лонсдейл-стрит друзья провели в разговорах о сегодняшнем приключении. Они обсуждали Страйкса, гадали, что с ним сейчас происходит, засадили ли его за решетку или нет. Вскоре Страйкс им приелся, и в центре обсуждений стояли: Саймон, ловко вскарабкавшийся на второй этаж; Клод, чей удар украсил уродливую физиономию Страйкса; и Майкл, чей удар битой поставил крест на реализации плана Страйкса (4/10). В конце концов Майкл согласился с Саймоном и Клодом в том, что дерзкий побег из берлоги хорошенько встряхнул его и привнес новые цвета в этот серый день.
Они приближались к дому Саймона. Вдруг Майкл кое-что вспомнил и спросил:
– Почему Страйкс называл тебя Сайрусом?
– Ааа, – скривившись, протянул Саймон и взглянул на Клода; тот лишь слегка пожал плечами.
– Потому что это мое имя, – ответил Саймон после недолгого раздумия. – Сайрус Монтгомери.
– Саймон что-то вроде прозвища? – спросил Майкл.
– Конспиративное имя, – ответил Саймон, – взятое мной после общественных работ.
– Это те работы, на которых ничего не вставляют в зад? – съехидничал Майкл.
Саймон с минуту не мог понять, что имел в виду Майкл.
– Ааа, – снова протянул он, посмотрев на улыбающегося Клода, который сразу понял смысл фразы. – Да, там дактилоскопию не проводят.
Он повернулся к Майклу и тихо сказал:
– На одной из тусовок Тайгер как-то объяснял судебные и следственные термины. Кое-что он переврал. В частности то, что из себя представляет дактилоскопия. Но Клод верит в это до сих пор.
– Я все слышу, – повысил голос Клод, поворачивая налево.
– И что? – сгримасничал Саймон. – Пока ты считаешь дактилоскопией процедуру введения в задний проход специального локатора, есть шансы, что ты не пойдешь по кривой дорожке.
– Ха, ха, ха! – выдавил из себя Клод. – Зато у меня нет предрассудков, как у тебя.
– Каких же? – недоверчиво спросил Майкл, которому за короткое время знакомства Саймон представился безбашенным отморозком, у которого просто не могло быть предрассудков.
– Видел, как Саймон кривился, когда Страйкс называл его Сайрусом?
Майкл кивнул.
– Так вот, Саймон… стесняется своего имени.
– Неправда, – с непроницаемым лицом заверил Саймон.
– Правда, правда, – хитро улыбаясь, закивал Клод. – История про появление псевдонима после общественных работ – чушь собачья. Саймон явно что-то скрывает.
Саймон ничего на этот счет не ответил, он просто молчал, приобретя почему-то самодовольный вид.
– Саймон не любит, когда его называют по имени, – продолжал Клод, видя, что Саймон не собирается возражать. – Он сам иногда называет себя… Сайрусом, – Клод интонационно выделил его имя, чтобы вызвать реакцию Саймона, тот все еще молчал, – он так поступает редко и бессистемно. Почему он так себя ведет – непонятно. А если спросишь – в щи получишь. Надо отдать ему должное, в драке он не лох, особенно, когда у него нож, – Тут Клод хмыкнул, бегло взглянув на Саймона, – поэтому если он хочет, чтобы его не называли… Сайрусом, то его и не называют.
– Я бы двинул тебе в щи, – медленно проговорил Саймон, потирая костяшки пальцев, – если бы ты не был моим друганом и не вел бы сейчас машину. Хотя нет… если бы ты просто не вел сейчас машину.
– Ой, боюсь, боюсь, – издевательски произнес Клод, заносся левую ногу над педалью тормоза. – Ну же (Он опустил ногу ближе к тормозу), давай (еще ближе), я вижу, как заносится твой кулак для удара (почти нажал на педаль).
Саймон неподвижно сидел и смотрел на кривляния Клода, затем тоном врача, скорбно сообщающего пациенту о смертельном диагнозе, произнес:
– Дебил.
Майкл засмеялся. Клод сверкнул глазами, но ничего обидного в ответ придумать не мог. Саймон, довольный собой, достал телефон и стал вертеть его в руках.
Спустя пять минут «Ауди» подъехала к дому Саймона. Клод искал место для парковки, а Майкл и Саймон направились к подъезду. Саймон обшаривал глазами окна многоэтажного дома, словно пытаясь что-то найти в них, Майкл хотел спросить что именно, но не стал.
– В чем особенность ваших тусовок? – спросил он, когда они стали подниматься по лестнице.
– Ш-ш-ш.
– Что?
– Не сейчас.
Майкл недоуменно уставился на Саймона. Тот прижал палец к губам и жестом поманил Майкла к себе.
– В чем дело?
– Иди за мной.
– Вот же шестьдесять девятая. – Майкл озадаченно указал рукой на дверь.
– Да ты что, – сказал Саймон с сарказмом.
– Объясни же, – тихо попросил Майкл.
Саймон махнул рукой и продолжал подниматься по лестнице. Майклу ничего не оставалось, как поспешить за ним. У двери с номером девяносто шесть Саймон остановился и обернулся.
– Ты знаешь, что такое квебрахин?
– А? – переспросил Майкл.
– Сейчас поймешь. – Саймон постучался в дверь.
Послышались чьи-то мягкие шаги и приглушенный звонкий смех. Дверь открылась, и на пороге оказалась молоденькая рыжая девушка в домашнем халате, показавшаяся Майклу довольно симпатичной.
– О-оу, – протянула девушка, оглядев сначала Саймона, а потом Майкла.
– Привет, я от Тайгера, – улыбнувшись, произнес Саймон. – Он сам не смог прийти, вот и просил меня передать тебе вот это. – Он достал из заднего кармана джинсов флакон и протянул его девушке. В нем, как предположил Майкл, судя по звуку, находились таблетки.
– Я проживаю в шестьдесять девятой, – продолжал Саймон, – вот и вызвался отнести его тебе, потому что я живу рядом и потому что Тайгеру не хочется, чтобы ты считала его трепачом.
– Он все равно трепач, – буркнула девушка, взяв в руки флакон.
– Как скажешь, – ухмыльнувшись, подтвердил Саймон. – Двух гранул тебе хватит, чтобы сдать экзамены.
– Они действуют? – недоверчиво спросила девушка, встряхнув флакон, будто бы это подтвердит подлинность таблеток.
– Само собой, – кивнул Саймон. – Я сам их принимал на учебе, пока меня не исключили.
– Исключили? – Девушка прищурилась. Майкл вдруг про себя подумал, что она напоминает ему какого-то мультяшного персонажа.
– Но разумеется, не из-за заваленных экзаменов, – пояснил Саймон, слегка рисуясь.
– А из-за чего же еще могут исключить? – удивилась девушка.
– Приходи в шестьдесят девятую – узнаешь, – подмигнул Саймон, лукаво улыбаясь.
– Еще чего. – Девушка, напоследок оглядев Саймона с головы до ног, хлопнула дверью перед его носом.
Саймон повернулся к Майклу. Тот прижал ладонь к губам, чтобы не рассмеяться.
– Что ж, пойдем к следующей квартире, – произнес Майкл, едва сдерживая смех. – Как говорили у нас на работе: «Чем больше нет, тем ближе да».
– Ты бы так не говорил, если бы знал, что такое квебрахин, – заявил невозмутимо Саймон. – Все идет по плану. Пошли ко мне, у нас есть где-то полчасика.
Они спустились вниз. У двери прямо под надписью «Пошлый Кретин <3» стоял Клод.
– И как?
– Ждем, – ответил Саймон.
– Ты уверен, что она их примет? – спросил Клод.
– Не она, а они, – поправил Саймон, вставляя ключ в замок. – Она сидела с подругой, судя по смеху в квартире. С однокурсницей, судя по ее кругу общения, о котором мне рассказывал Тайгер.
– Надеюсь, что они их примут, – с чувством сказал Клод.
– У них завтра философия, которую ведет строгая преподша по имени Резеда Хелмсфилд, следовательно им надо готовиться, следовательно – они их примут.
Они зашли в квартиру. При гранатовом цвете неба, исходящем из разбитого окна, убранство в квартире казалось еще более убогим.
– Проходите, садитесь, – указал Саймон на пол. – Пойду пороюсь в холодильнике, надеюсь, там пиво осталось.
Он ушел на кухню. Клод сел прямо на пол, явно чувствуя комфорт – здесь он не в первый раз, это очевидно. Майкл не решился сесть, он осматривал ободранные стены. «Как же Саймон здесь спит?» – подумал он, убедившись, что здесь нет даже намека на кровать. Вдруг у него возникла мысль, связанная с таблетками.
– Клод, ты знаешь, что это за таблетки?
– Конечно, – ответил Клод. – От них наши вечеринки и становятся такими особыми…
– Так я и думал! – довольно воскликнул Майкл. – Это афродизиак!
– Клод, братишка, зачем ты ему рассказал? – Саймон вернулся из кухни с тремя бутылками пива. – Нахера портить человеку сюрприз?
– Он сам догадался, – недовольно пробурчал Клод.
– Какой ты умный, – вручая Майклу пиво, важно произнес Саймон.
– Таблетки, девки, крутые, – Майкл обозначил пальцами кавычки, – тусовки – несложно было догадаться.
– Ну строго говоря, ты не угадал – все же это не афродизиак.
– А что же? – вскинул брови Майкл. – Какая-нибудь женская виагра?
– Это соединение квебрахина, кантаридина с небольшой долей силденафила, концентрированное в небольших гранулах, – отчеканил Саймон.
– А проще объяснить можно? – нахмурился Майкл.
– Это конский возбудитель.
Клод расхохотался, и от смеха стал бить ногами об пол. Майкл нахмурился еще сильнее.
– Как же так? Тебе не жалко, что девчонки завтра завалят философию? – перестав смеяться, с притворным осуждением спросил Клод.
– После сто двадцать первого раза – нет, не жалко, – беззаботно ответил Саймон, сделав громадный глоток пива.
– Когда он подействует? – спросил Майкл.
– Уже не терпится, да? – довольно взмахнул руками Саймон. – Ты будешь сам их умолять, чтобы они слезли с тебя.
– Это мы еще посмотрим, – скептически произнес Майкл.
– Посмотрим? – фыркнул Саймон. – Мы так сто двадцать два раза делали, они нас вымытавали как… как коней скаковых. – При этих словах Клод опять засмеялся. – Еще чуть-чуть – и можно было бы пристреливать.
– Это они вас так выматывают каждый раз? – кивнув вверх спросил Майкл, догадываясь при этом, какой ответ услышит.
– Нет, ты что, они же не каждый день сдают экзамены, – подтвердил его догадку Саймон. – К тому же, зачем трахать одну и ту же, когда можно трахнуть любую?
– Получается, что вы каждый раз выдумываете что-то новое, чтобы подложить девчонкам возбудитель?
– Сейчас период экзаменов в Мельбурнском университете, – объяснил Саймон. – Каждый день там проводятся зачеты, защиты, практики и прочая подобная чушь. Тайгер сообщил нам расписание со всех курсов. Вот оно. – Он указал на приколотый к стене лист с таблицей. – Так что сейчас ничего придумывать не нужно. Подавляющее большинство студентов накануне экзаменов принимают риталин, который, как они ошибочно думают, повышает концентрацию внимания, но большинство из них, особенно студентки-первокурсницы, не отличат его даже от аспирина, не то что от конского возбудителя.
– Это метод всегда работает? – спросил Майкл. – Не все же девчонки такие тупые.
– Все, – заверил Саймон. – Не тупые риталином не закидываются.
– А передозировка? Я слышал, что все эти возбудители негативно вляют на почки и на…
– Бла-бла-бла, – перебил его Саймон. – Ты ради кого живешь – ради себя или ради чьих-то почек? Если вдруг будет передозировка – мы знаем, куда нам идти. – При этих словах Клод радостно потер ладони. – Если нет – они знают, куда идти им. Если они покладистые девочки и умеют слушать, то они примут две таблетки, как я им и сказал.
– Как-то не знаю. – Майкл неуверенно взглянул на Клода.
– Не парься, – бросил Клод. – В первый раз я волновался, боялся облажаться, но она накинулась на меня, я даже штаны не успел стянуть, все сделала она сама, понимаешь? Это такая была эйфория, она так на мне отыгралась, она меня просто НАСИЛОВАЛА, понимаешь? Они должны быть благодарны за то, что мы дарим им такие чувства.
– Вот, вот, – поддакнул Саймон. – Собственные тараканы в их головах мешают им божественно трахаться. А это, – он достал из кармана еще один флакон с таблетками, – это своего рода дихлофос, который этих тараканов истребляет.
Майкл поджал губы, выражая одновременно и согласие, и сомнение. Вместе с этим в его голове пронеслись его собственные слова, сказанные вчера матери: «Все наследство достанется Филу или Клоду… Ты меня никак не воспитывала… Времени потом может и не быть» – и почувствовал острое жжение в груди. «Да, – думал Майкл, – мне нужен дихлофос для истребления этих паразитов».
– Майк?
Майкл резко дернулся в сторону. Саймон усмехнулся, как почудилось Майклу, с пониманием.
– Какой-то ты загруженный, – сказал он. – Выпей пива, ты еще даже глотка не сделал. – Он выхватил у Майкла бутылку из его ослабевших рук, открыл ее своей серебряной зажигалкой и вручил обратно.
– Спасибо, – поблагодарил Майкл и глотнул. Холодное пиво пронеслось по пищеводу, согрев организм изнутри и притупив мрачные мысли. «Это всего лишь пиво» – удивился про себя Майкл и сделал еще один глоток.
– Нож жалко, – произнес Саймон, вертя зажигалку в руках.
– Надеюсь, ты не начнешь по этому поводу плакать, – сказал Клод. – Нож, какой классный нож, чудо-нож, лучше ножа нет… Забыл в берлоге – да и хер с ним.
– Я был к нему привязан…
– Бля, да ты к ножу относишься лучше, чем к женщинам…
– Что да, то да, – пробормотал Саймон, приблизившись к приколотому на стене листу и буквально вжавшись носом в университетское расписание. Майкл вспомнил, как Саймон рассматривал дверную вывеску на своей квартире, это навело его на одну мысль.
– У тебя близорукость? – спросил он Саймона.
– Астигматиз, – ответил тот. – Приобретенный. Такая технология как лазерный кератомилёз позволяет в миг вернуть привычное зрение, но он стоит денег, а деньги я спускаю на возбудители и психотропные вещества.
– Кстати, где ты их берешь? – раздался голос Клода. – Ты никогда мне не говорил.
– Вещества или возбудители?
– Деньги.
– Лучше я расскажу тебе о возбудителях, – не отрываясь от расписания, проговорил Саймон. – На этот счет есть интересная история. Отец Тайгера работает в отделе по борьбе с наркотиками, и в свое время он конфисковал огромный склад медикаментов, барбитуратов, антидепрессантов и целый ящик веществ, содержащих квебрахин. Так вот, отец Тайгера сдал все наркотики в качестве вещдоков, все, кроме… ну, вы уже догадались.
– Да ладно? – протянул Клод, раскрыв рот в усмешке.
– Даа, – произнес Саймон, все еще изучая расписание. – Мать Тайгера больше года не жалуется на головные боли и уже ждет ребенка. По-моему, даже двойню. Беременных нельзя пичкать этой фигней, поэтому папаша Тайгера не заглядывает в свой… черный ящик, что очень удобно Тайгеру.
– А кто хоть такой этот чертов Тайгер? – спросил Майкл. – Ты уже раз двадцать его упомянул?
И тут же добавил:
– Дай угадаю, это барыга, пользующийся связями отца для распространения всяких разных препаратов?
Саймон и Клод переглянулись.
– Да ты парень не промах, – произнес Саймон, оторвавшись от расписания. – Да, он не только конские возбудители распространяет. Но ты об этом знать не должен.
Майкл громко фыркнул.
– Да, да, я серьезно… Вот она! – Саймон довольно ткнул пальцем в лист. – Четвертое мая, первый экзамен, общая история… Тут уж она свое получит.
– Кто – она? – спросил Клод.
– Светлый цветок по имени Лилия, – мечтательно ответил Саймон, уставившись в разбитое окно.
– Грайсберг, что ли? – Клод рассмеялся. – Светлый цветок? Да ее цветок уже давно сорван неким парнем по фамилии Ламберт.
– Четвертого мая мы об этом узнаем, – рассеянно произнес Саймон, бросая взгляд на темнеющий гранатовый закат за окном.
Клод привстал с пола.
– Боже мой, – медленно процедил он, помахав ладонью перед ушедшим в себя Саймоном. – Да уж, – Клод подмигнул Майклу. – Саймон походу влюбился. А ведь этот черт говорил, что ни одной девке не позволит себя охомутать.
Вся мечтательность во взоре Саймона резко испарилась.
– Так и есть, – почти сердито сказал он. – Я… актерствую. Система Станиславского. Моя правда переживаний. Хочу отыметь эту сучку, – его голос ощутимо ожесточился, – безо всяких конских афродизиаков, да так, чтобы она верила мне, верила в эту любовь, которую я выдумал лишь для удовлетворения своих низменных потребностей.
– У тебя была неразделенная любовь? – рассудительно заметил Майкл. – У тебя такой образ жизни, такие помыслы, все это наводит на определенные мысли…
– Нет, – отрезал Саймон. – Просто она мне сразу не дала.
Раздался стук в дверь.
– Агаа! – радостно воскликнул Саймон. – Зато я знаю ту, кто сразу нам даст!
Троица проворно нырнула к двери. Саймон взглянул в дверной глазок. Он огорченно обернулся.
– Это Тайгер.
Майкл прикусил костяшки пальцев, чтобы не рассмеяться, зато Клод расхохотался как конь.
– Да скорее Тайгер тебе даст, чем эта Лилия.
Саймон хотел отвесить Клоду затрещину, но тот ловко увернулся.
– Что кому Тайгер даст? – Дверь открылась, и в прихожую вошел юноша, по виду – ровесник Майкла, может чуть старше. У него были светлые курчавые волосы и вздернутый нос. Одет он был достаточно модно – цветастый жилет и такие же цветастые низкие кроссовки – Майкл скорее представил бы его на танцполе в «Ореоле», чем в этой замызганной лачуге, гордо именуемой квартирой.
– Ну эти йохимбилы, или как там они называются, – пытался выкрутиться Клод.
– Клод хотел, чтобы ты мне дал – именно в том смысле, в каком ты подумал, – прямо пояснил Саймон.
Тайгер испуганно посмотрел на Саймона.
– Но я не хочу тебе давать.
– А я хочу, чтобы ты дал. – Саймон сжал кулаки.
Мгоновение они смотрели друг на друга, а потом дико заржали. Клод криво ухмыльнулся. Майкл ощутил раздражение, связанное с высоким, почти девичьим, смехом Тайгера. Под звуки Тайгера все четверо прошли на кухню.
– Тайгер, Майк, Майк, Тайгер, – представил их друг другу Саймон. Они обменялись рукопожатиями.
– Где-то я тебя видел, – задумчиво произнес Тайгер, проведя рукой по волосам.
– И где же? – удивился Майкл. «Я Ореол не посещаю, девок целенаправленно не спаиваю».
– Да вот не могу вспомнить, – почесал голову Тайгер. – У тебя случайно спортбайка не было?
– Был, – ответил Майкл. Упоминание о мотоцикле навело его на мысли об отчиме, тут же вспомнилась мать, ее болезнь и сказанные ей вчера слова; он чувствовал, что его настроение опять ухудшается.
– А что с ним?
– Угнали, – ответил Майкл. Он почувствовал внимательный взгляд Клода.
– А кто его угнал, знаешь?
Майкл в ответ пожал плечами. Клод едва заметно кивнул ему.
– Жаль, – протянул Тайгер. – Хороший был байк, это же вроде BMW? Чудный мот, 170 лошадок, за три секунды может до сотки разогнаться. Такой же буду брать, если отец монетой расщедриться.
– На эту технику стоит расщедриться, – произнес Майкл, пытаясь улыбнуться.
– Попытаюсь уломать отца.
– Удачи. – «Кого-то уламывать тебе не впервой, лишь смени объект и цель!»
– Я видел тебя на байке вместе с Бэлор, – выпалил Тайгер. – Ты с ней встречался? Или просто подвозил?
– Просто встречался. – «До чего же дотошный мажор!»
– Ясно.
– Забирай ее себе, – как бы небрежно бросил Майкл.
Уголки губ Тайгера слегка дернулись, его лицо приняло хитроватое выражение. Майкл собирался ему намекнуть на его дотошность, как Саймон задал уже давно напрашивающийся вопрос:
– Какого хера ты здесь делаешь?
– Саймон, полегче, – осадил его Тайгер.
– Ты же знаешь, что за мероприятия здесь намечаются по вечерам? – негодовал Саймон.
– А как ты думаешь, почему я здесь?
– Сюда не мальчиков водят, – осклабившись, произнес Саймон.
Тайгер заметно напрягся, морщины вокруг глаз сузились, но ответ на выпад Саймона прозвучал вполне спокойно:
– Так нечестно. Это же я поставляю тебе эти чудо-таблетки.
– Да, – Саймон закатил глаза, – но не тактично отбирать у меня мой хлеб.
– Ты собираешься трахнуть незнакомую телку и говоришь слово «тактично»? – издевательски спросил Тайгер.
– Тайгер, катись в «Ореол» и сними там кого-нибудь! – не выдержал Клод. – Заколебал уже!
– Да успокойтесь вы, – махнул рукой Тайгер. – Я же прикалываюсь. Я здесь по другому делу. Письками с вами мериться не собираюсь, не хочу портить вам самооценку, – при этих словах Тайгер усмехнулся себе под нос. – Я не звонил тебе, Саймон, но написал сообщение, ты не ответил…
– На эти сообщения я не отвечаю…
– …вот и решил приехать сюда, и какое же счастье, что ты здесь.
– Действительно, счастье, – сухо произнес Саймон.
– Разумеется, – противно улыбнулся Тайгер. – Так вот, мой отец…
В парадную дверь громко постучали. Троица, как один, гневно взглянула на Тайгера.
– Тайгер, – процедил сквозь зубы Клод, – если дело важное, чего ж ты сразу не сказал?
– Ну я…
– Видишь, чего ты дождался?
В дверь постучались еще сильнее.
– Открывай, – кивнул в сторону двери Саймон. – Будешь первым. Судя по стуку, она не послушала меня и приняла вместо двух таблеток… эээ… штук пять. Она трахнет тебя прямо на пороге.
В дверь колотили уже ногами. Майкл и Клод злорадно улыбнулись. Тайгер попытался улыбнуться в ответ и попятился назад.
– Пожелайте хоть удачи. – Тайгер явно не был готов быть растерзанным перевозбужденной женщиной.
– Удача для неудачников, – сказал Саймон, тесня Тайгера к выходу. – Дерзай.
– Все для тебя, друг, – плотоядно ухмыльнулся Клод.
Стук сделался непрерывным; он явно исходил от нескольких людей. Дверь опасно задрожала. Майкл стал удивляться, как они ее еще не выломали.
– Не в твоем стиле упускать такую возможность, – сказал Саймон, взявшись за дверную ручку.
– У меня встреча в Ореоле, парни, – оправдывался Тайгер. – Я же просто пошутил. Я реально пришел по серьезному вопросу.
– Говори сейчас, – шепотом сказал Саймон, – а то потом от тебя и слова не вытащим.
– Хорошо. – Тайгер набрал воздуха в грудь, будто собираясь на неравный бой. – Но… тогда вы не позволите им меня изнасиловать…
– Говори, – прошипел Саймон.
– Отец сказал, что на вас будут заведены уголовные дела за хранение амфетамина и нанесение побоев, – затараторил Тайгер. – Страйкс заключил с ними сделку. Как я понял, он назвал ваши имена и твой, Саймон, адрес. В общем, все, что Страйкс о вас знал, знают теперь и в полиции.
Тайгер смолк. Подозрения Майкла были не напрасны, он чувствовал, как к его ногам приливает кровь. Лицо Саймона ничего не выражало, зато Клод ошарашено произнес:
– И ты молчал? Ты что, со своим папашей в сговоре?
– С ума сошел? Да я же ради вас сюда и явился! – недовольно воскликнул Тайгер. – Он знал, что я расскажу вам об этом. Ему все равно, кто из вас чем торгует и что употребляет, он сам уже сидит на барбитуратах, ему сейчас вообще на все насрать. А вот его коллегам – нет. Завтра на твою квартиру, Саймон, будет облава, имей это в виду.
Саймон улыбнулся. Похоже, его не смущало, что полиция вышла на его след.
– Сейчас не время рассуждать об этом. – Он повернул дверную ручку.
В прихожую ворвались три девушки, одной из которой была рыжая, взявшая у Саймона таблетки. Сам Саймон спрятался за дверью.
– Где этот кретин? Где? А вот он!
Рыжая набросилась на Майкла. Тот не был к этому готов, они вместе рухнули на пол. Он чувствовал частое прерывистое дыхание, зрачки девушки были опасно расширены. Он повернул голову в сторону. Сквозь заслоняющие его лицо рыжие волосы он видел, как черноволосая студентка слилась в плотном объятии с Клодом; как толстая деваха пыталась стянуть с Тайгера его цветастый жилет; как Тайгер брезгливо пытался отвертеться; как Саймон, притаившись за дверью, показал Майклу большой палец.
– Дверь закрой! – вынырнув из объятий, крикнул Клод.
– Отстань от меня, или я тебе врежу! – одновременно с Клодом крикнул Тайгер; толстуха лезла целоваться, а ее рука тянулась к причиндалам Тайгера.
Рыжая девица приблизилась еще ближе, Майкл теперь ничего не видел, кроме ее красного возбужденного лица.
– У меня экзамены завтра, ты, похотливое животное! Где твой дружок? Что вы нам подсунули?
– Конский возбудитель! – громко сказал Саймон, закрывая дверь. Рыжая обернулась, две другие студентки никак не отреагировали на данное известие: они в беспамятстве облизывали своих партнеров.
– Вот ты где, мудак! – Лицо рыжей перекосилось от гнева. – Ты прятался за дверью! Ты знаешь, что я с тобой сделаю?
– Я именно этого и хочу, – сказал Саймон, широко улыбаясь. – Иди ко мне, моя лошадка!
Рыжая хотела привстать, чтобы подойти к Саймону, но Майкл не дал ей этого сделать. Он вспомнил Ребекку, его захлестнула горячая волна возбуждения.
«Надо этой сучке отомстить!»
Он прижал рыжую к себе, схватил ее пониже талии и поцеловал в губы. Она ответила на его поцелуй с особой яростью, буквально впившись в него. Майкл ощущал сухость ее губ («Похоже, переборщила с возбудителем»), но интенсивность рыжей, ее желание, перебили сухой вкус, и Майкл, чувствуя, как вся бурлящая кровь его тела сконцентрировалась в члене, полностью отдался своей партнерше. Рыжая совсем потеряла рассудок, она стала стаскивать с Майкла куртку вместе с футболкой…
– Клод, идите на кухню, – сказал Саймон, наблюдая за всем происходящем. Клод и его брюнетка, не отпуская объятий направились туда, – проходите, ложитесь прямо на ковер и трахайтесь на здоровье. Тайгер…
– Саймон, помоги! – Тайгер задыхался в хватке своей толстой спутницы.
– …можешь остаться в прихожей, – будто не расслышав, закончил Саймон.
Тайгер заскулил от отчаяния.
– Майк, – Саймон наклонился к Майклу, который сейчас плохо понимал, что происходит, – тебе повезло. Вам достанется моя комната.
Рыжая отцепилась от Майкла. Лицо ее выражало злость, но меньшую, чем при входе в квартиру.
– Тебе хана! – крикнула она Саймону. – Вы все об этом пожалеете! Я всех вас…
– Трахну? – закончил за нее Саймон, открывая входную дверь. – Непременно!
Майкл уже начинал жалеть; оторвавшись от рыжей, он почувствовал, как болит его тело и горит от царапин спина.
– Двадцати минут, надеюсь, вам хватит. – С этим словами Саймон закрыл за собой дверь.
Лицо Майкла горело, он еле поднялся на ноги. Ему хотелось рыжую незнакомку, но что-то внутри противилось этому. Он попытался отогнать от себя это чувство и спросил:
– Как тебя зовут?
– Неважно, не хочу, чтобы ты потом нашел меня в hooklove!
– Я не буду, не переживай, – заверил ее Майкл.
Рыжая откинула назад свои волосы и взглянула на него.
– У меня все внутри горит, – почти жалобно пропищала она.
– Есть единственный способ избавиться от этого, и ты его знаешь. – Майкл указал на край замызганного ковра в гостиной, который был доступен его взору.
Рыжая обреченно вздохнула.
– Ладно, но знай – ты не в моем вкусе!
– И ты не в моем, – соврал Майкл, чувствуя небольшую обиду.
Из кухни раздавались серия из прерывистых стонов. Тем временем Тайгер ухитрился вырваться от объятий толстухи; его жилет был изрядно помят, рукав порван, светлый вихор топорщился как после удара током.
– Обернули мое же оружие против меня! – пятясь спиной к двери, воскликнул Тайгер. – У вас есть время до полудня, ты знаешь, о чем я! – крикнул он Майклу. – Отойди от меня! – рявкнул он на толстуху, которая тянулась к нему с объятиями. Он нащупал ручку двери и рывком распахнул ее. – Счастливо оставаться!
Дверь закрылась. Толстуха огороченно облокатилась на нее.
– До полудня? – рассердилась рыжая на Майкла. – Он имел в виду, что нас не отпустит до полудня?
– Нет, дурочка, ты что, нас настолько не хватит, мы же не порноактеры…
– Когда этот дылда вернется? – внезапно спросила рыжая.
– Хм… – протянул Майкл, а сам огорченно подумал: «Неужели она хочет Саймона?»
– Он припрется через двадцать минут, так? – предположила рыжая, передразнивая едкие интонации Саймона.
Тут же она получила ответ на свой вопрос. Дверь распахнулась, раздался вопль боли – и в прихожую ворвался сам Саймон, прямо-таки светясь от счастья.
– А Тайгер-то сдулся! – воскликнул он. – Слабак! Я знал, что он педик, но не знал, что он трус. Удирал так, словно за ним копы гнались, тебе, Майк, легко это представить… Что такое? – обратился он к толстухе, державшейся за лицо. – Не плачь! Не стоит он того! Он козёл!
– Ты… ударил… меня… дверью! – с зажатым носом ответила она.
– Как-то неловко все получилось, – сказал Саймон, едва сдерживая смех. – Извини меня, пожалуйста. – Тут тембр его голоса резко понизился. – Давай сразу к делу. Тебе очень хочется этого, да?
Толстуха подняла глаза и энергично закивала. С ее носа сочилась кровь, отчего она стала еще менее привлекательнее. Саймон обнял толстуху и стал поглаживать ее по спине.
– Мне тоже этого хочется, – шепнул он ей на ухо. Майкл и рыжая непонимающе уставились на них. Тут же из кухни раздался особенно протяжный стон. – Я думаю, нам под силу удовлетворить друг друга. – Саймон вырвался из объятий и громко крикнул:
– Майк! Меняемся!
– Еще чего! – воскликнул Майкл и бросил взгляд на рыжую. Та не сводила с Саймона глаз.
Толстуха перевела недовольный взгляд с Саймона на Майкла.
– Все вы твари, чтоб вы сдохли! – Она резко развернулась и покинула квартиру, громко хлопнув дверью.
– Хлоя, вернись! – крикнула рыжая, едва дверь закрылась. – Без секса тебя еще долго не отпустит!
Толстуха не вернулась. Рыжая с ненавистью посмотрела на обоих.
– Она права, вы редкостные уроды! Это был шанс для Хлои, она сама никогда к парням не лезла…
– Твою Хлою отпустит, – спокойно сказал Саймон. – Препарат не возьмет ее как надо. В конце концов, это же конский возбудитель, а не слоновий.
– Ты знаешь, какие последствия от этих препаратов? Представляешь, как сейчас ей плохо?
– Лучше представь, как сейчас тебе будет хорошо, – съязвил Саймон. – Выбирай, кто первый – я или Майк?
– Мы же уже начали, Саймон, – недовольно сказал Майкл. «Она же выберет его, она пялится на него, как коршун».
– Пускай девушка выберет, Майк, – возразил Саймон. – Пусть у нее хоть в чем-то будет выбор. Все мы в конце концов останемся довольными.
Рыжая буравила обоих свирепых взглядом. Майкл не мог понять, что же она, помимо чрезмерного возбуждения, сейчас чувствует.
– Я выбираю тебя, волосатик, – сказала она Майклу. – Надеюсь, ты не скоро кончишь, хочу обломать твоему другу весь кайф!
– Хахаха, напугала! – Саймон похлопал в ладоши. – Если что, там есть еще брюнеточка. – Он указал на кухню, откуда доносилась очередная порция стонов. – И кстати говоря, она показалась мне гораздо симпатичней, чем ты. Но если ты у нас такая живучая, мы можем прямо сейчас замутить групповушку.
Рыжая презрительно фыркнула.
– Волосатик, пошли. – Она потащила Майкла в комнату. Майкл, ощущая очередной прилив возбуждения, пожал плечами, когда Саймон, сжимая кулак, произнес:
– Майк, дерзай! Но ее не добивай!
– Не подглядывай за нами и руки не распускай! – бросила ему в ответ рыжая.
Они повалились на пол, так и не дойдя ковра. Неровные доски твердого пола упирались Майклу в спину: он посчитал, что сейчас не время быть галантным и сказал:
– Давай я сверху.
– Давай хоть как-нибудь, – выдохнула рыжая. Они поменялись местами.
Майкл спустил джинсы, в то же время рыжая стянула с себя трусы, раздинув и слегка подняв ноги. На секунду их глаза встретились – Майкл внезапно осознал, что такого легкого и доступного секса потом может и не быть – и в следующее мгновение он проник в нее – но не столь глубоко, как в Ребекку. Начались однообразные фрикции. Майкл ни о чем не мог думать: его не стесняли ни нескончаемые стоны с кухни; ни сидящий за стеной Саймон, который, судя по дыму, курил сигарету за сигаретой; ни его рыжая партнерша, посылавшая ему проклятия за опороченную гордость и заваленную философию. Он ощущал сладостное тепло, расходившееся по всему телу, кожу партнерши, покрывшуюся мурашками, ее зубы, впившиеся в мочку уха, ее ногти, вонзившиеся в спину, ветерок, исходивший из разбитого окна, холодивший его покрытую царапинами кожу…
****
Спустя пятнадцать минут все завершилось. Майкл слез со студентки, перевалился на бок и довольно улыбнулся. Он чувствовал, как стучит у него в висках и как приятно дрожит его тело.
– Мне уже хватит, – расслабленно произнес он, оглядывая свою партнершу.
– А мне нет, – слабо сказала она, сжав руками оголенные бедра. – Я приняла пять таблеток вместо двух. Когда меня отпустит?
– Я не знаю, – ответил Майкл. – Спроси Саймона.
– Я сама виновата, – сказала рыжая, глядя в потолок. – Сама позволила вам отыметь меня. Больше такого не повторится.
– На большее мы не рассчитываем, – сказал Майкл, натягивая джинсы.
– Ты Майк, так?
Майкл кивнул.
– Это была не твоя идея, так же? Этот Саймон все подстроил?
– Что Саймон подстроил? – Саймон ворвался в комнату и уставился на лежащую парочку.
– Саймон! Совесть-то у тебя есть? – недовольно воскликнул Майкл, натягивая штаны.
– Извини. – Саймон пнул лежащую на полу пустую бутылку. – Просто стало скучно без ваших сладкозвучных трелей.
Прислушавшись, Майкл осознал, что на кухне уже никого нет.
– Где Клод? – спросил Майкл.
– Повез свою подружку домой, – ответил Саймон. – Скорее всего, она не перебарщивала с дозой, получила удовольствие, приятную компанию и секс без последствий.
– Эрика одну приняла, – прошептала рыжая, все еще пялясь в потолок. – Последняя оставалась, вот и…
– А толстушка?
Рыжая приподнялась на локтях.
– Семь.
Саймон расхохотался.
– Не смешно, – огрызнулась рыжая. – Она считала, что нужно потреблять больше риталина, при ее-то весе. – Рыжая опять рухнула на пол. – У меня все горит, это просто жесть какая-та…
– Майк, не возражаешь? – Саймон подошел поближе к рыжей, теперь он нависал над ней. – Я знаю одно противоядие от того яда, что тебя грызет.
– Мне все равно, – простонала рыжая. – Твое противоядие вряд ли лучше, чем его. – Она мотнула головой в сторону Майкла.
– А ты сравни, чтобы знать наверняка… – произнес Саймон. – Майк, ты уже уходишь? Может, на дорожку ей присунешь?
– Нет, мне и так хорошо, я уступаю. – Майкл поднялся на ноги и направился к выходу. Едва он собирался открыть дверь, как Саймон ухватил его за рукав.
– Слушай, – Саймон понизил голос. – Тайгер сказал, что копы знают, что мы здесь находимся, поэтому мне нужно схорониться ненадолго. Твоя квартира – самое подходящее для этого место. Копы не знают, где ты живешь, потому что этого не знает Страйкс. Мне придется переехать к тебе.
– Думаешь, у меня нас не накроют? – спросил Майкл.
– Уверен.
– Ты был уверен, что копы нас не достанут, когда они не стали перекрывать дорогу. Теперь, если нас словят, они снимут наши пальчики в берлоге и поймут, что Страйкс не врал.
– Не паникуй, – спокойно сказал Саймон. – Я не думал, что копы поверят Страйксу. Нас же не видели в квартире.
– Коп видел мое лицо, – обеспокоенно произнес Майкл. – И уже потянулся к пистолету.
– Но можешь по крайней мере порадоваться.
– Чему?
– Страйкс жив. Жир на черепе спас его от самого худшего.
Майкл громко фыркнул. Он и вовсе забыл о своем волнении по поводу Страйкса, когда тот ударился о батарею, получив удар битой. Слишком много мыслей в голове и событий вне ее…
– Что вы смеетесь? – раздался голос рыжей. – Идите ко мне, пока я вас не убила!
Серые глаза Саймона прямо-таки налились похотью, он стал раскачиваться на пятах.
– Ну вот, тебе сегодня перепало. – Он кивнул на гостинную. – Как тебе? Ощущения непривычные?
Майкл кивнул, улыбнувшись. Сегодняшний секс и правда был по-особенному хорош.
– Я херни не посоветую, – довольно сказал Саймон. – Таблетки хоть и Тайгера, но их распространение, завлечение жертв и создание непрерывного траходрома – полностью моя заслуга.
– Ты бы лучше кровати купил, – посоветовал Майкл, потирая избитые колени.
– Как-нибудь в другой раз, – засмеялся Саймон. – Когда эта заварушка окончится, непременно последую твоему совету.
– А ты уверен, что копы так быстро перестанут нас искать? – спросил Майкл.
– Отец Тайгера, думаю, дернет за ниточки. Он подумает, что дружки его сына, то есть мы, потянем его за собой. Папаша этого ой как не хочет. Поэтому ему проще будет замять все это дело и свалить обвинения на кого-либо другого. Ты думаешь, почему я еще не за решеткой? Я хоть Тайгера не люблю, но он – мое спасение. Пока я притворяюсь его другом, я нахожусь на свободе.
– А Страйкс знает о влиянии папы Тайгера? – спросил Майкл. В его голове родилась одна теория, которую необходимо было подтвердить.
– Нет.
– А Клод?
Саймон кивнул. Теперь Майкл осознал, почему Саймон и Клод беззаботно удирали от подготовленной Страйксом засады и почему они не стали отменять тусовку и пускаться в бега, даже несмотря на предупреждение Тайгера. Саймон, словно прочитав мысли Майкла, произнес:
– Мы должны были вытащить Клода из берлоги. Лучше не попадать в тюрьму, даже если знаешь, что скоро оттуда уйдешь. И именно поэтому мы заляжем на дно, а я перекантуюсь у тебя, если ты, конечно же, не возражаешь.
– Нет, конечно, нет, – пробормотал Майкл. Саймон стиснул его плечо рукой.
– Хороший ты парень, Майк.
«Хотел бы и я так думать» – мрачно подумал Майкл, вновь вспомнив вчерашний разговор с матерью. Саймон, будто бы вновь узнав, что он думает, добавил:
– Я в людях редко ошибаюсь, Майк. Ты парень хороший, это сразу видно, ну а недостатки, дурные привычки, желание кого-то трахнуть, а может даже избить – ничего в этом плохого не вижу. Мы не идеальны, в этом и состоит наша совершенность.
– Как скажешь, – пожал плечами Майкл.
– ИДИТЕ СЮДА, ИЛИ Я ЗАТРАХАЮ ВАС ДО ПОЛУСМЕРТИ! – Визг рыжей заставил Майкла и Саймона вспомнить, что они не одни.
– Все не так плохо, Майк. Правда, – заверил его Саймон. – А сейчас мне надо добить ее, иначе обидно будет одному без лакомого торта остаться…
«– Ну и на каком слою торта засела твоя любимая мать?
– Ни на каком. Ты его испекла»
– Да я не сомневаюсь, – сказал Майкл, с трудом возвращаясь в реальность. – Жду тебя завтра. Я живу на…
– Не продолжай, Клод назвал твой адрес, – подхватил Саймон.
– А… ну до встречи.
– Пока-пока.
Дверь закрылась. Майкл не сразу покинул лестничную площадку, он был переполнен мыслями о матери, о Страйксе, о его новом знакомом Саймоне, о чудесным побеге из берлоги, который в свете новых обстоятельств, казался не таким уж и чудесным. Приятная расслабленность после секса притупляла его чувства, но мозг, получивший заряд энергии, основательно перемалывал всю уже имеющуюся в нем информацию. Из-за двери с табличкой «Пошлый кретин» раздались стоны рыжей, более громкие, чем стоны брюнетки Клода и более яростные, чем они были при сексе с Майклом.
– Так-за-что-тебя-исключили-сукин-ты-сын? – Прерываемые вздохами возгласы рыжей стали неприлично громкими.
«Неужели соседи не слышат всего этого безобразия?» – подумал Майкл. Чтобы не испытывать смущения, Майкл сбежал вниз по ступеням и оставил позади себя дом 21 на Лонсдейл-стрит.