Глава 4

Лана

– Нам не о чем с тобой говорить, – огрызаюсь, привставая на диване.

Мне жарко из-за пуховика-одеяла, хочется немедленно его снять, но на это безумие при Вольном не решаюсь. Осматриваюсь в доме: прямо за Ромой, горит камин. Звук тлеющих дров в приглушенной гостиной приятно ласкает слух. Хижина из дерева напоминает уютные домики из романтических комедий. А вот и сам герой-любовник собственной персоной. Прямо напротив. Хочется закатить глаза из-за неловкого сравнения.

– Тебе жарко? – злюсь из-за его внешнего вида.

Можно же накинуть на себя хотя бы футболку! Зачем искушать меня сильнее? Но здесь и правда жарко. Роман нагло подходит ко мне, нависает тучей и тянет за молнию моей куртки. Избавляет меня от верхней одежды и усаживает на диван.

– Не смей! – шиплю возмущенно, брыкаясь как зверек в клетке и сворачиваясь в клубок.

Иисусе, хорошо, что на мне белый свитер, а не какая-нибудь откровенная блузочка из прошлого, которую он в два счета разрывал своей лапищей. Но Рома настроен поговорить. Не тащить в постель сразу же после скандала, как делал это раньше.

– Ром, – шепчу, сгорая от стыда. – Я выхожу замуж. Ты же…

– Я в курсе, – перебивает он. – Ты уже раз десять мне об этом сказала.

Он смотрит на меня пристально, что становится даже не по себе. Каштановые волосы, которые отдают золотистым из-за интимного света в гостиной, немного взлохмачены. Полные губы распухли из-за моих зубов, когда я пыталась оторвать его от себя. На плече татуировка в форме буквы «Л»: он набил ее себе через полгода после нашего знакомства. Просто на спор, когда я сказала, что он не пойдет на такое. Правда, теперь на ней дополнительные узоры, перекрывающие изначальную задумку. Мои щеки вспыхивают, стоит воспоминаниям юности взять лидирующую позицию в чертогах мозга.

Дурацкие воспоминания. В глухом лесу, совсем одна, с любимым… О чем я только думаю?! Он никакой не любимый! Страсть и безумие давно в прошлом. Рома жил одним днем, не думая о будущем, а мне нужна стабильность. Мы – чужие друг другу. И вести себе легкомысленно и предавать жениха, потому что бывший нарисовался на горизонте – нельзя.

Нельзя.

Хватаюсь за мобильный, когда с глаз спадает пелена прошлого, и Роман одним движением выхватывает его у меня из рук.

– Женишок звонит? – хмыкает он, и не глядя на дисплей, нажимает на кнопку отбоя.

Бросает телефон на импровизированный столик из дерева. Наверное, он его сам и смастерил. Ведь у Ромы, сколько я себя помню, всегда были «золотые» руки.

– Ты – придурок! – кричу, поддаваясь вперед, к столику, но Рома сажает меня на место. – Это может быть что-то важное!

– Подождет, – цедит он, наблюдая за мной. – Значит, замуж собралась, – потирая подбородок, язвит он.

– Да, – рявкаю, прячась в уголке мягкого дивана от стали его глаз.

Боже мой, невольно цепляю взглядом настенные часы. Почти полночь. Сколько времени я здесь проторчала с этим психом?

– А у меня ты разрешение спросила? – нагло выдает он.

Моя челюсть норовит упасть на пол от бесцеремонности мужчины. Чего? С каких пор я стала его собственностью? Меня всегда бесила эта его непосредственность и наглость по отношению ко мне. Тем более спустя годы.

– Ты охренел?! – выплевываю ругательство, упираясь руками в мягкие подушки. – Кто ты такой, чтобы я отчитывалась перед тобой?!

Он молчит. Не отрывает взгляда, потому что сказать ему нечего.

Что будет, если я вдруг встану и убегу отсюда? Стоит подумать об этом, как ноги опрометью несут меня к выходу, я с остервенением тяну за щеколду и выбегаю из дома. Роман даже не шевелится, позволяя мне выйти из дома.

Потому что бежать бесполезно. Я несусь по заснеженной земле, теряюсь по колено в сугробах в глухом лесу. Вокруг ни души. Лишь луна на небе, хруст снега под ногами и мой разбитый автомобиль. Вижу фигуру бывшего парня на горизонте, пытаюсь сбежать и падаю в снег.

– Хватит уже! – Роман поднимает мое тело с земли, подхватывает на руки.

Я кричу, ругаюсь отвязным матом, «искупанная» в снегу по уши. Мокрая, зареванная, да еще и грязная.

Он вносит меня в дом, захлопывает дверь ногой. Ведет куда-то вглубь хижины. Понимаю, что в спальню, в которой выключен свет. Укладывает на кровать и включает прикроватный ночник.

– Пошел вон! – кричу прямо перед его лицом.

– Блять! – вздыхает от гневно, впечатывая мои запястья в постель своей хваткой. Иначе меня не успокоить. – Лана! Ты же заболеешь. У тебя машина сломана, одежда насквозь промокла.

– Не твое дело! – шиплю злобно, пытаясь вырвать свои руки из его хватки.

И спустя секунду он делает то, чего я отчаянно желала избежать. Нависает надо мной и страстно целует. Медведь. Зверь. Хищник из леса. Затыкает своими полными, горячими губами мне рот. Как и раньше, когда я вела себя неадекватно. Один поцелуй – и я снова оказывалась в его объятиях. Под ним или же, на нем. По-разному. Как ему хотелось.

Нет, нет, только не это. Стону в его рот от злости, но какие-то забытые механизмы в организме уже дают о себе знать, включаясь по щелчку. Тело начинает таять под жаром его обжигающей груди. Рома уже отпускает мои руки, а мне совсем не хочется от него бежать.

Я всхлипываю, цепляясь пальцами за его плечи, но потом… уступаю. Опускаю слабые руки на простыни. Принимаю поражение. Рома удовлетворённо вздыхает, его стон отдается легким колебанием в моем рту. Властные ладони стремятся плавно под свитер, задевают кружево нижнего белья.

– Нет… – пищу безнадёжно.

– Еще как да, – парирует он, возвращаясь к моим губам.