То, что творится что-то нехорошее, стало понятно, как только я подбежал к воротам замка – их не было. Точнее, были, но не полностью – осколки массивных деревянных балок висели на петлях, открывая полный доступ внутрь. Горели все три башни, повсюду была кровь. Тел уже не было, но не требовалась специальная подготовка дознавателя, чтобы понять – совсем недавно здесь сражались люди. В замке стояла гнетущая тишина, разбавляемая треском горящего дерева. Никто не стенал, не причитал, не проклинал Скрона. Словно людей здесь вообще не осталось. Подняв на всякий случай увесистую палку, я медленно двинулся вперёд, готовый к любым неприятностям. Миновав донжон, очутился на центральной площади и только тут понял, почему кругом так тихо. Наши крестьяне и ремесленники огромной молчаливой толпой стояли неподалёку от сколоченного помоста, где находилась вся моя семья. Отец, мать, братья с семьями… Земля пошла кругом, когда до меня дошёл весь ужас происходящего – мой род уничтожили. Всех моих близких лишили голов. Всех, включая мелких племянников!
Словно дожидаясь моего появления, на помост вошёл представительный мужчина. Тяжесть в голове не позволяла разобрать каждое слово, но общий смысл я уловил – род Валевских был уничтожен под корень по решению герцога Одоевского, правителя нашего края. Перед глазами появилась красная пелена, и я зарычал, разом найдя корень всех своих бед. Неважно, имеет отношение к герцогу Одоевскому тот франт, что с таким воодушевлением зачитывал приказ о казни моей семьи, или нет, для меня прямо сейчас он являлся воплощением всего зла, свалившегося на мою семью. Удобней перехватив дубину, я двинул вперёд, не видя ничего вокруг. Меня накрыло состояние боевого безумия. Того самого, что так ненавидел Густав и при каждом случае нещадно за него наказывал.
Меня заметили сразу, и со всех сторон начали раздаваться голоса:
– Стоять! Кто такой?
– Да это же младший Валевский!
– Господин Максимилиан, бегите! Спасайтесь!
– Арестовать! Десять золотых тому, кто притащит сюда мальчонку!
Передо мной появился какой-то бородатый воин, на две головы выше меня, и протянул свои лапищи. Видимо, решил, что сможет справиться с мальчонкой голыми руками. В чём-то он был прав – от удара моей импровизированной дубины он ловко уклонился и позволил мне завалиться вперёд. Дубинку ловким ударом ноги выбили из рук и откинули в сторону. Послышался приглушённый вскрик – нерасторопному крестьянину прилетело крепко. Народ ринулся прочь от нас, как от прокажённых, и в этот момент бородатый воин наконец добрался до меня.
– Десять золотых, – я успел услышать довольный хохот. – Да это жалование за два месяца! Погуляем! Не понял… Это что ещё за скронова защита? А ну, ребят, навались! У него амулет какой-то защитный! Тащи сеть!
Вроде говорил бородатый медленно, даруя мне время, чтобы как-то отреагировать на происходящее, но вместо каких-либо действий я отрешённо смотрел на пустые руки, пытаясь понять, куда делось моё оружие и каким образом теперь убивать своего главного врага? Того, что стоит на помосте и командует всем этим сбродом. Потрясение от внезапной потери семьи оказалось для меня слишком сильным – пока бежал к горящему замку, прокрутил в голове сотни вариантов происходящего, но ни в одном из них у меня не забирали всю родню. Подняв голову, я отрешённо смотрел на бородатого воина, что пытался пробить кулаками невесть откуда взявшийся золотой купол.
– Да что ты с ним возишься? Магию сталью нужно брать! – рядом появился другой воин. – Господин приказал доставить его на помост, но ничего не говорил про то, что доставить нужно здорового. Всё равно сейчас голову отрубят!
С этими словами второй воин резким движением вытащил меч и обрушил его мне на плечо. Вернее, планировал обрушить – вместо того чтобы с лёгкостью миновать магическую защиту, клинок издал звон, словно ударил по наковальне, во все стороны полетели искры, и оружие срикошетило, войдя в грудь первого воина. Брызнула кровь, и ошеломлённые глаза умирающего даровали мне то, что требовалось больше всего, – осознание происходящего. Мою семью казнили, убийцы сейчас находятся вокруг меня и желают сотворить со мной то же самое, что и с родичами. Бежать некуда, да и какой в этом смысл, когда твоя семья взывает к отмщению? Пора действовать, а не наматывать сопли на кулак и стенать о своих бедах!
– Это что за хрень такая?! – прокричал нанёсший неудачный удар воин, и это были его последние слова в этой жизни. Я не стал играть в благородство и сходу влепил в голову противника тёмный шип. Рвануло так, что меня даже отбросило назад. Раздались стоны раненых, как врагов, так и крестьян, но для меня всё это было уже несущественным. Я понимал – маны хватит максимум на пятнадцать выстрелов, и следовало эффективно распорядиться даром тёмного краба.
Тяжесть из головы ушла. Как и красная пелена, что затмевала рассудок. Позволив взрывной волне отнести себя чуть назад, я перекатился и резко ушёл в сторону. Туда, где я только что находился, обрушился град арбалетных болтов. Мои противники оказались подготовленными воинами, и смерть двух из них никоим образом не повлияла на боевой настрой остальных. Вот только для того, чтобы меня уничтожить, требовалось приложить усилия. За двенадцать лет ежедневных тренировок Густав, конечно же, не сделал из меня совершенного бойца, но и бездарностью назвать себя я не мог. К примеру, в последние два года я проигрывал наставнику всего семь поединков из десяти. Но тогда у нас были ограничения – без травм. Сейчас же о такой мелочи можно не беспокоиться – какая мне разница, где умирать? На эшафоте, как родичи, или сражаясь? Последнее, как мне кажется, даже приятней.
Картинка «Тёмный шип» замигала – заклинание вновь оказалось готово к использованию. Сделав очередной перекат, я развернулся и вытянул в сторону стрелков руку. Активация, и я вновь отпрыгнул, уходя уже от удара копья. Оценить результат своих действий у меня не получилось, но полетевшая во все стороны каменная крошка и истеричные крики стали отличным подтверждением того, что я всё делаю правильно.
– Маг! Это маг! Нужны латники!
Стоявший передо мной противник зашатался – поймал телом один из камушков. Замешательство было секундное, но этого мне хватило, чтобы подскочить к мужчине, вырвать копьё, ударом ноги отправить воина на землю и, придав древку ускорение, с разворота вогнать остриё в грудь врага.
Ещё один!
Полоска маны резко уменьшилась – вокруг сверкнули искры отражённой атаки. Всё же противники оказались слишком опытные для того, чтобы надеяться на успех – пока одни страдали, другие продолжали атаковать. Пришло понимание, что технически я уже мёртв – маны хватит всего на два прямых попадания или несколько тёмных шипов. Вот только пять секунд, мгновенно проходящих в обычной жизни, сейчас оказались настоящей вечностью – пока заклинание станет доступным, меня уже тридцать раз успеют пристрелить. Значит, нужно сделать так, чтобы в меня как можно реже попадали!
Оценка обстановки заняла мгновение, и вот я уже нёсся к группе противников. Те ощетинились копьями, мечами, выставили щиты, готовые принять удар, но кто же им сказал, что я записался в самоубийцы? Моя главная цель – затеряться в толпе чужаков, чтобы стрелки не смели палить. О том, что буду делать в тесном контакте с противником, я старался не думать. Вначале следовало обезопасить себя от арбалетных болтов.
«Тёмный шип» вновь начал мигать, и у меня на лице появилась зловещая ухмылка. Я идеально подгадал время: когда до стены щитов и копий оставалось три метра, пустил вперёд магию.
Наконец-то я воочию увидел, к чему может привести использование заклинания против живых существ. Бойца, в щит которого ударил шип, не стало – его разорвало на мелкие кусочки. Тем, кто находился рядом с ним, повезло не больше – ближайший круг погиб, а тех, кто стоял в двух-трёх шагах, раскидало в разные стороны. «Тёмный шип» даже без усиливающих камней показывал себя страшной способностью. Вырвись с ней краб в обычный мир, пострадали бы не только земли нашего рода, но и соседи.
Не о том я думаю! Перекат!
И вновь арбалетчики продемонстрировали своё мастерство – если бы я не отпрыгнул в сторону и вздумал прикончить корчившихся от боли воинов, что выжили после удара шипа, мне пришлось бы туго. Но я не собирался мстить врагам, выступавшим в качестве «оружия». Меня интересовала «рука» – тот самый франт, что оставался на помосте и постоянно отдавал приказы окружающим.
Схватив одного погибшего воина, я взвалил его себе за спину и едва не рухнул на землю – весил этот кабан непозволительно много. Тем не менее это была хоть какая-то защита от стрелков – у меня, кроме золотистого купола, даже штанов не было. Я как остался в исподнем, после того как сжёг краба, так домой и явился. На маяке мне не повезло – он оказался заброшен. Ни смотрителя, ни еды, ни коней, ни мало-мальской одежды. В спину тут же толкнуло – один из стрелков попробовал пробить мою импровизированную защиту насквозь, но та справилась, и болт застрял в висящем на мне теле.
Отлично! На всякий случай я пригнулся, уменьшая область поражения, и осмотрелся – воины с копьями и мечами не спешили расправиться со взбесившимся магом. Прикрывшись щитами, они медленно отступали в сторону главного здания, откуда выбежала пятёрка закованных в латы воинов. Я перевёл взгляд на франта на помосте – тот активно жестикулировал, указывая на меня. Да, этот уродец явно координирует противников. Жаль, что мою семью не похоронят по-человечески. Потому что после прямого удара шипа мало что остаётся.
Картинка с моим атакующим заклинанием замигала, и мгновение спустя деревянный помост с останками моих родственников превратился в мелкие осколки. О том, что под ним прятались несколько крестьян, я даже не думал. Когда меня начнут проклинать, мне будет уже всё равно. Мёртвым нет дела до страданий живых.
Рвануло так, что накрыло даже латников. Однако произошло невероятное – франт, получивший прямой удар смертоносной магии, каким-то чудом выжил! Его отнесло в сторону, припечатало о стену дома, но он умудрился сохранить не только целостность, но и подвижность! Я даже замешкался, когда местный главарь попробовал встать. К нему тут же бросились несколько воинов, прикрывая предводителя щитами, но повторить удар я уже не мог – между мной и франтом появились латники.
Смысла прикрываться телом больше не было – сейчас оно мне только помешает. Латники двигались уверенно – магия бессильна против стали, а практически голый юноша не вызывал у них чувства опасности.
Зря они так…
Скинув груз, я побежал в свою последнюю атаку. Конечно, восемнадцать лет не тот возраст, чтобы умирать, но неважно, когда ты покинешь этот мир. Важно – как ты это сделаешь. Я собирался уйти красиво.
«Тёмный шип» стал активным буквально за несколько метров до противников, что уже вытащили мечи и готовились превратить меня в мелко нарубленный фарш. Я прекрасно понимал, что заклинание бесполезно против стали, брешей в защите противников я не видел, тем не менее вытянул руку вперёд и активировал способность. Тьма брызнула во все стороны, закрывая обзор латникам, и в этот момент я нанёс удар. Густав учил, как сражаться с латниками, – нужно бить чётко в забрало. В то место, до которого в открытом бою практически невозможно добраться. Но у меня было преимущество – секундное ослепление. Латники не видели меня, я не видел их, но помнил, где находится цель. Копьё встретило преграду, но набранное ускорение оказалось сильнее, и наконечник прошёл дальше. Ровно настолько, чтобы прикончить неприятеля. Замелькали мечи, щит начал искрить похлеще молнии, мана скатилась до нуля, но защита сработала отлично – она не только не пустила ко мне сталь, но и отразила её в сторону противников. Не уверен, что таким образом можно пробить толстую броню, но всё это уже не имело смысла. Перед глазами появилось сообщение:
Пассивная способность «Золотистый купол защиты» отключена
Я дёрнул копьё на себя, но это оказалось последнее, на что меня хватило, – в затылок что-то ударило, перед глазами вспыхнули яркие краски, стало невероятно больно, и пришедшую тьму я встретил с радостью. Даже если сегодня прервался род баронов Валевских, ни одна зараза не скажет, что мы ушли как трусы.
Мы ушли сражаясь…
(в захваченном замке Валевских)
– Ваша светлость, младший Валевский схвачен.
Бейлемор Фарди, герцог Одоевский, поставил кубок на стол и с интересом взглянул на своего помощника. Тари служил семье Фарди уже двадцать лет, воровал, куда же без этого, но делал всё настолько красиво, что герцог закрывал глаза на мелкие нарушения. Все поручения Тари выполнял беспрекословно, лишних вопросов не задавал, инициативу не проявлял и был настолько полезным, что герцог на полном серьёзе подумывал о том, чтобы даровать Тари титул барона. Именно поэтому удивление Фарди было искренним – помощник получил прямой приказ уничтожить род Валевских под корень. Не должно остаться никого.
Тари как никто другой в целом мире тонко понимал своего господина, потому продолжил:
– Когда мы сюда явились, Максимилиан Валевский проходил инициацию, принятую в их семье. Час назад он вернулся в замок и был опознан. Я отдал приказ схватить парнишку и казнить, как и остальных Валевских, но случилось то, чего мы не могли ожидать. Максимилиан оказался магом с двумя неизвестными камнями. Один формировал золотистую защиту, пробить которую не могла даже сталь, второй – некую тёмную сосульку, взрывающуюся при контакте с целью. Юноша довольно быстро осознал, что происходит в замке, и атаковал. Таких потерь у нас не было давно. Убиты девять наёмников-северян, двенадцать стрелков и один гвардеец. Тяжело ранены восемь наёмников, три стрелка и трое гвардейцев. Срочно нужны лечебные эликсиры и лекарь, я уже отправил гонца. Парнишка пытался уничтожить и меня, но подаренный вашей светлостью защитный амулет принял на себя смертельный урон и распался. После того как у Максимилиана закончилась мана, нам удалось его пленить.
– Много свидетелей? – тяжело вздохнул Бейлемор. Логика действий Тари стала понятна, и герцогу понравилось, что помощник не принял никаких скоропалительных решений и лишь пленил мальчишку, тогда как любой другой оказавшийся в такой же ситуации человек наверняка прикончил бы страшного врага.
– Сотня крестьян, среди них тоже много убитых и раненых, тридцать наёмников, двадцать стрелков. Гвардейцы примут любое ваше решение, поэтому их можно не считать, но самое неприятное в том, что за поединком наблюдал местный служитель Света.
Бейлемор недовольно скривился. Проклятье! Слишком много народа! Обвинить всех в предательстве и казнить, как сделали с Валевскими, не получится. Особенно со служителем Света – если высшие иерархи церкви узнают о том, что герцог лишил одного из их слуг жизни, жди беды. Открыто, конечно, они ничего не смогут сделать, но подгадят знатно. Попадать же в зону пристального внимания фанатиков герцог не желал – слишком много было поставлено на карту, слишком много ресурсов привлечено, чтобы очистить эти земли от людей. Лишнего внимания к этой области привлекать никак нельзя.
– Выяснили, каким образом парнишка стал магом и откуда у него камни? – Бейлемор всячески оттягивал принятие решения, хотя оно, по сути, уже было принято.
– Во время обыска мы нашли вот это, – Тари вытащил небольшую шкатулку. В ней на бархатной подушечке лежал шестигранный магический камень. – Полный перечень добычи будет передан вашему казначею, но этот камень и историю, с ним связанную, я хотел показать лично. Мы изучили бумаги и письма, что писал барон Валевский в магическую академию, – этот камень был куплен в качестве подарка младшему сыну на восемнадцатилетие. Стандартный «Раскатистый удар» с одной гранью. Больше академия сюда официально ничего не поставляла, хотя по имеющимся у меня данным один из магов периодически наведывался в эти места. Некто Тара Доск. Возможно, между магами и Валевскими имелось какое-то тайное соглашение, но узнали мы об этом слишком поздно – все активные участники уже были казнены. Не думаю, что Максимилиан был посвящён в переговоры, но как только он придёт в себя, мы обязательно его допросим. Сейчас парнишка связан стальной цепью и на всякий случай одурманен снотворным.
– Ты всё правильно сделал, – кивнул герцог. – Обязательно выясни, каким образом камни оказались у Валевских. Что касается парнишки – допрашивать его мы не станем, а поступим так, как предписывает закон. Что ждёт магов, приговорённых к смерти?
– У магов нет права выбора. Она становятся смертниками, – произнёс Тари и улыбнулся. Глупо, конечно, зубоскалить по поводу судьбы Валевского, но перед глазами всё ещё были свежи воспоминания о полёте и ударе о стену. Если бы не подарок его светлости, всё, что осталось от Тари, сейчас бы сгребали в одну кучу. Мужчина пережил не самые приятные мгновения, поэтому с удовольствием принял решение господина. То, что уготовано Максимилиану, гораздо хуже смерти. Говорят, тёмные твари очень любят пожирать магов заживо, поглощая не только их плоть, но и души.
– Как долго живут смертники? – на всякий случай уточнил герцог.
– Простые, каких мы набрали в свои команды, – максимум два-три месяца. Маги могут протянуть до года. Есть, конечно, уникальные кадры, та же Графиня, но это скорее исключение из правил. Единственный минус – магов какое-то время обучают. Сразу в разломы их не бросают.
– Проследи, чтобы обучение Максимилиана закончилось как можно быстрее. Полагаю, пожертвование в размере двух сотен золотых позволит ректору закрыть глаза на качество подготовки никому не нужного мага. Последний Валевский должен отправиться покорять разломы уже в следующем месяце, – приказал герцог и вычеркнул парнишку из памяти. То, что один из баронов выжил, уже не имеет никакого значения. Дело всей жизни герцог доведёт до конца.
– Что по основному вопросу?
– Вернулся один разведчик, двоих ожидаем завтра. Но по тем данным, что у нас уже есть, можно гарантированно утверждать, что существует как минимум один разлом. Судя по размерам порождаемых им тварей, он имеет два, может, даже три уровня. Значит, нужные нам ресурсы там точно присутствуют. Отряд смертников готов выступить. Как и сборщики.
– Ждём полного переселения и приступаем. Вердикт о преступлениях Валевских готов?
– За подписью его сиятельства Устура Хлон, верховного судьи Одоевска, – кивнул Тари, достав очередной лист. – По результатам проведённого расследования можно сказать, что барон Валевский вместе со своими детьми готовил покушение на герцога Одоевского с целью отомстить за отказ дочери вышеуказанного герцога выйти замуж. Преступники были изобличены, все сыскные мероприятия проведены в полном объёме, допрошены свидетели и вынесен вердикт – виновны. Наказание – казнь и вычёркивание Валевских из списка знатных родов Заракской империи. Всё имущество рода переходит в пользу пострадавшей стороны, земли предаются запустению сроком на десять лет.
– Не мало? Успеем за десять лет выработать разломы?
– Больший срок требует согласования лично с верховным епископом. В принципе, прецеденты были, но на это потребуется больше времени. Мне стоит изменить текст вердикта?
– Оставь, не хватало мне ещё общаться со старым фанатиком. Когда планируется переселение?
– Оно уже началось, гонцы с донесением, заверенным вашей печатью, отправлены во все сёла. Максимум через неделю земли, что принадлежали роду Валевских, окажутся безлюдными.
– Меня всё же смущают сроки и качество наших смертников. Мы можем привлечь магов?
– Да, ваша светлость, мы сейчас работаем над этим вопросом, но это достаточно непростой процесс. Маги-смертники находятся на личном контроле императорской канцелярии, так что их мы использовать не сможем. Есть группы магов-наёмников, что специализируются на прохождении разломов, но, согласно закону, в каждой из них находится служитель Света. Что нам, как вы понимаете, не подходит. Остаются одиночки, готовые ради денег на всё, но до того, как эти земли стали нашими, я не мог форсировать переговоры. Мы не имели права привлекать к себе лишнего внимания. Тем не менее контакты у меня есть, и в ближайшие два месяца мне удастся собрать три команды магов. Это значительно ускорит процесс покорения разломов.
– Хорошая новость. Продолжай в том же духе, Тари, и вскоре в списке родов нашей империи появится новая запись, – покровительственно улыбнулся герцог и жестом показал, что разговор закончен. План, что вынашивался долгих двадцать лет, вступил в активную фазу…
(Кабинет ректора магической академии Заракской империи, три дня спустя)
– Господа, хотелось бы услышать ваше мнение по поводу нашего нового подопечного, – хозяин кабинета, ректор Кималь Саренто, отложил в сторону документ и посмотрел на собравшихся. Несмотря на то что Кималю уже исполнилась сотня лет, внешность мужчины ничем не выдавала столь солидного возраста. Несведущий человек видел привлекательного мужчину лет сорока, наверняка тратящего баснословные деньги на то, чтобы поддерживать кожу и волосы в идеальном состоянии. Одна геометрически правильная бородка чего стоила! Ни единого седого волоса! Ректор прекрасно осознавал особенности своей внешности и нещадно этим пользовался, слывя в империи одним из самых рьяных охотников за красотками. Хотя многие считали, что это красотки охотятся за ректором, желая прикоснуться к легенде, могуществу, власти и богатству. За такой внешностью и поведением многие забывали, что Кималь Саренто является едва ли не могущественнейшим магом мира. Истинные параметры силы ректора являлись государственной тайной, в которую было посвящено всего три-четыре человека, но общественность точно знала, что как минимум один магический камень Кималя имел шесть граней – это награда, полученная ректором за успешное уничтожение прорвавшей Стену волны нечисти. Вышло достаточно забавно – формально ректор являлся хранителем всех магических камней империи и, как все полагали, распоряжался ими по своему усмотрению. Потому такая награда являлась лишь узакониванием произошедшего присвоения. Что удивительно – никого это не напрягало, потому что, если бы не ректор, случилась бы беда.
– Наше мнение остаётся неизменным – Максимилиан Валевский должен умереть, – первым слово взял облачённый в белоснежную рясу служитель Света. В академии отец Нор являлся доверенным лицом его преосвященства отца Урга, верховного епископа церкви Света. Все дела, касающиеся тёмных, разломов или заражённых существ, не проходили мимо отца Нора, и Кималь иногда задавался вопросом, когда этот фанатично преданный своему делу человек спит. Да и спит ли он вообще? Казалось, что отец Нор присутствует везде и сразу, посвящён во все дела, что происходят в академии, и готов высказать заранее согласованную с церковью позицию по любому происшествию, даже тому, что случилось только что.
– Мы обязательно учтём мнение церкви, – кивнул ректор. – Но прежде я хотел бы выяснить, с чем мы на самом деле имеем дело. Магистр Зурган?
Третий участник совещания разительно отличался от ректора. Это был достаточно упитанный мужчина в годах. Его засаленные редкие волосы не принимали нормального вида даже после тщательного мытья, а то, как он постоянно жамкал своими некрасивыми пухлыми губами, бесило не только студентов, но даже преподавателей академии. Вот только открыто высказать старому толстяку свои претензии не рисковал никто – по негласному рейтингу академии, магистр Зурган Шор являлся вторым человеком после ректора. Несмотря на свой непрезентабельный вид, Зурган обладал невероятными аналитическими способностями, по праву занимая пост главы службы безопасности академии.
– Анализ смертника выдал интересные результаты. Первое – у него два магических камня с неизведанными способностями. Мы знаем только названия, но они нам ничего не говорят. Церковь не может не согласиться с тем, что камни следует изучить, классифицировать, определить слабые и сильные стороны. Максимилиан может оказаться не единственным человеком с такими способностями, нам стоит понять, как с этим бороться. Ведь в следующий раз против нас может выйти не мальчишка, только нашедший свои камни, а вполне состоявшийся маг с огромным запасом маны. Я прочёл отчёт, что любезно предоставили нам отец Нор и герцог Одоевский. В обоих случаях речь идёт о защите, что смогла противостоять стали. Нужно разобраться – это дружина герцога настолько плоха, что продала стальные клинки и заменила их простым железом, или наш смертник действительно заполучил в своё пользование уникальную защитную способность?
– Золотая защита, как и тёмный шип, есть суть тёмных! – заявил отец Нор. – Их обладатель должен быть предан огню, пока не стал обращённым!
– Не нужно бросаться такими заявлениями, – почмокал губами магистр Зурган. – Вы лично проверили смертника. В нём не больше тьмы, чем в этой свече. Но позвольте мне продолжить. Первое я уже обозначил, теперь второе. Камень «Тёмный шип». Вновь спасибо отцу Нору за любезно предоставленную картинку, но прошу взглянуть на неё ещё раз. Вот так выглядит заклинание Максимилиана в активной фазе.
Зурган протянул ректору изображение с тёмным шипом.
– Ваш служитель неплохо рисует, – заметил Кималь. Картинка выглядела очень узнаваемой, словно ректору уже доводилось её видеть, но Кималь мог дать руку на отсечение, что никогда раньше не встречался с похожим камнем.
– А теперь взгляните на изображение одного не самого распространённого магического камня. «Ледяной шип» является хоть и мощной, но довольно ограниченной способностью.
Появился ещё один лист, на котором был нарисован брат-близнец предыдущей картинки. Отличие заключалось только в цвете – если первый рисунок был выполнен в тёмных тонах, то второй – в насыщенном синем. Во всём остальном шипы походили друг на друга полностью.
– Не думаю, что служитель Света из замка Валевских пользовался нашими подсказками, – продолжил Зурган. – Что говорит о том, что «Тёмный шип» является переработанной версией «Ледяного шипа».
– Не понимаю, какое это имеет отношение к нашему делу? Теорию магии вы должны преподавать студентам, но явно не мне, – отца Нора, как и любого другого человека, раздражала манера речи магистра Зургана.
– Какое отношение? Самое что ни на есть прямое. У нас не так много магов, что имеют в своём арсенале «Ледяной шип». Большая их часть находится сейчас на Стене, но один, точнее, одна особа нам идеально подходит. Тана Доск, маг-искатель, как раз имела в своём арсенале «Ледяной шип» с двумя усилителями и, по имеющейся у меня информации, отправилась искать новые места произрастания камней в ту область империи, где находятся земли Валевских. Отец Нор, напомните нам, чему учат любого мага, попавшего на Стену, и чему категорически отказываемся учить мы в стенах академии?
– Заклинание последней воли… – до отца Нора начало доходить, куда клонит маг.
– Совершенно верно. Что же происходит с камнями мага, если во время взрыва рядом оказывается достаточно сильная заражённая тварь? Например, уровня элитного тёмного? Вижу, что вы прекрасно всё осознали, но я всё же озвучу известную истину – камни трансформируются. Оригинальные уничтожаются, но на их месте появляются другие, дарующие тёмной твари новые способности. Поэтому мы крайне отрицательно смотрим на то, чтобы обучать магов взрываться. Вреда от этого порой бывает гораздо больше, чем пользы. Иногда и вовсе приходится тревожить господина ректора.
– Хотите сказать, что мальчишка смог прикончить элитного тёмного?
– Совершенно этого не исключаю. Если последняя воля Таны была достаточно удачной, а Максимилиан оказался неподалёку, у него мог появиться шанс на победу. В том числе над элитным противником. Результат вы видите перед собой – наш смертник получил защитный камень, что был у тёмного, и шип, что имелся у Таны. Плюс два её изменённых усилителя. По количеству всё сходится. По логике – тоже. Единственное, что мне пока непонятно, – каким образом несведущий в магии мальчишка сумел активировать камни и добавить их себе? Его этому точно никто не учил. Хотя это всё несущественно – важен результат, который говорит, что Максимилиан не имеет к тёмным никакого отношения, отец Нор. Это чистый мальчик без капли тьмы, которому просто не повезло родиться в роду Валевских. В любой иной ситуации я бы с интересом понаблюдал за его развитием, но идти против воли герцога Одоевского не могу – Максимилиан Валевский станет смертником.
– Хорошо, ваши доводы кажутся мне убедительными, – спустя минуту произнёс отец Нор. – Сжигать прямо сейчас его не будем, но я не спущу глаз с этого парня. И как только почувствую в нём что-то тёмное… Это будут уже дела церкви. Что вы планируете делать дальше?
– Для начала устроим ему испытание, – заявил Зурган. – Нам нужно определить уровень подготовки смертника, чтобы выбрать правильную программу обучения. Если судить по тем отчётам, что нам предоставили, это не мальчишка, а машина для убийств. Что весьма сомнительно, учитывая возраст. Максимилиан будет отправлен в разлом. Если он сможет оттуда вернуться, значит, у нас будет неплохой материал для работы. Если твари его прикончат… Что ж. Представитель герцога вручил мне две сотни золотых с просьбой форсировать отправку смертника на работу. Не вижу оснований отказываться от лёгких денег.
– Но как же необходимость изучения камней? – нахмурился отец Нор.
– Какая разница, откуда мы получим описание? Либо от живого и здорового Максимилиана, либо с его чуть покалеченной версии? Своей цели мы достигнем в любом случае. Проверка в реальных условиях, когда подопытный будет сражаться за свою жизнь без оглядки на преподавателей, позволит нам увидеть все аспекты способностей, о которых многие стараются умалчивать.
– На первом уровне мы не сможем обеспечить нужного уровня опасности, – заметил ректор. – Там практически не осталось серьёзных противников.
– Никто и не говорит о первом уровне. По-хорошему, следовало бы отправить Максимилиана сразу на третий, но сейчас предлагаю ограничиться вторым. В качестве страховки отправлю с ним Призрака. Пусть фиксирует всё, что будет делать наш смертник, и не позволит случиться летальному исходу. Если парень сможет выбраться самостоятельно, да ещё и ресурсы притащит, значит, у него появится право на полноценное обучение. Мы подготовим достойного мага, способного закрывать разломы до четвёртого уровня включительно. Если же он окажется обычным человеком… Какая смертнику разница, когда наступит его последний час? Сейчас или через несколько лет? Проведём экспресс-подготовку да отдадим его церковникам. Максимилиана Валевского вычеркнули из списка живых, так давайте относиться к нему соответственно.