Шарлотта не знала, чего ожидать. Ее переполняли такие бурные эмоции, что она почти перестала рассуждать логически, но, когда двери лифта открылись в его пентхаусе на Пятой авеню, она поняла: этот человек очень богат.
Подобные квартиры стоили сотни миллионов американских долларов. Он казался совершенно на своем месте в таком интерьере, в отличие от знакомых ей мужчин, располагающих похожим богатством.
– Вот тут я и живу.
Его глубокий голос кружился вокруг нее, прогоняя последние здравые мысли. Воздух между ними потрескивал от сексуального напряжения, о котором она читала только в книгах. Она была очарована им. Его умом, голосом и проницательностью. Ей нравилось с ним разговаривать. Для нее такое общение было в новинку, и она жаждала продолжения.
– Я возьму твое пальто, – предложил он, стоя у нее за спиной.
Она расстегнула пальто онемевшими пальцами и повернулась, чтобы отдать его. Их взгляды встретились. Он оценивающе оглядел треугольный вырез ее сшитой на заказ блузки, тонкую талию и слегка округлые бедра, туфли. Его взгляд задержался на ее груди, и Шарлотта почувствовала себя супермоделью, а не женщиной обычного телосложения.
Он повесил ее пальто на спинку стула и повернулся к Шарлотте лицом с гораздо более безопасного расстояния. К сожалению, ее сердце продолжало колотиться как сумасшедшее.
– Хочешь выпить?
Она покачала головой. Еще один глоток шампанского, и она скажет или сделает то, о чем пожалеет.
– Расскажи мне о городе, – попросила она.
Он пошел в ее сторону, как лев к добыче. Наконец он оказался прямо перед ней, и они встали лицом к лицу. Раздув ноздри, он посмотрел на нее сверху вниз:
– Ты привыкла приказывать, а не задавать вопросы?
Шарлотта резко втянула носом воздух, снова потрясенная его проницательностью, а также тем, что едва не выдала себя.
– Тебе не нравится? – выпалила она.
– На самом деле мне это очень нравится. – Он ухмыльнулся, и она подогнула пальцы ног. – Что бы ты хотела узнать?
У нее путались мысли.
– Здания… – Она махнула рукой, потом опустила ее, слегка коснувшись его бедер. И не сразу отстранилась, потому что прикосновение было очень приятным. Подняв на него глаза, она нахмурилась.
Ситуация вышла из-под контроля. Она должна уйти. Найти повод и убраться отсюда.
Но этого не сделает. Она впервые почувствовала себя живой. Ее ноги словно приклеились к полу, она не могла покинуть этого мужчину.
Он коснулся рукой ее поясницы, и в жилах Шарлотты забурлила кровь.
– Вот Эмпайр-стейт-билдинг. – Он показал налево, и она узнала знаменитое здание.
Однако все ее внимание было сосредоточено на мужчине рядом с ней и на том, как его рука касалась ее спины, а его пальцы были широко растопырены. Рокко осторожно поглаживал ее большим пальцем. Она испытывала неизвестные ощущения и познавала себя как женщина. Он разбудил в ней импульсы, которые дремали всю ее жизнь. Она прерывисто вдохнула.
– Когда мы впервые переехали сюда, я был очарован этим небоскребом, – признался он против своей воли.
– Ты лазил на его крышу по выходным? – поддразнила Шарлотта.
– Нас бы туда не пустили, – сказал Рокко. – На самом деле я еще ни разу там не был.
– Ты шутишь? – Она повернулась к нему лицом, а потом пожалела, что сделала это, потому что задрожала от его мужественности и силы. – Ты… – Она нахмурилась. – Я даже не знаю твоего имени.
Проснувшись сегодня утром, она и подумать не могла, что ее день закончится таким образом. Он повернулся к ней и поднял густую темную бровь.
– Рокко Са…
Она прижала палец к его губам, заставляя замолчать.
– Давай без фамилий, – сказала Шарлотта, желая сохранить свою анонимность.
Ее семья – одна из старейших правящих монархий в Европе, и несмотря на то, что Хемменуэй – небольшая страна, она существует за счет природных запасов нефти и алмазов. Благодаря расположению она являлась центром жизненно важных торговых путей, поэтому веками процветала. Семья Шарлотты была хорошо известна, и она предпочла бы не признаваться в том, что она Ротсбург. Сегодня она хотела освободиться от своего титула.
– Шарлотта, – тихо произнесла она, моргая и глядя на него с облегчением, когда тот не узнал ее.
– Красивое имя, – сказал он, и она быстро опустила руку, словно обожглась.
Она почувствовала удовольствие, а потом ей стало совестно. Агентов ее службы безопасности сейчас наверняка ругают за то, что они упустили ее из виду. Тем не менее она заслужила свободу хотя бы на очень короткий промежуток времени. Она не хотела быть принцессой Хемменуэя. Не планировала иметь бесплодного старшего брата. И все же она делала все, чего от нее ожидали, веря, что однажды родители по-настоящему полюбят ее.
Разомкнув губы, она бессознательно качнулась вперед. Из-за неопытности в общении с мужчинами она не умела ни преодолевать искушения, ни скрывать свои чувства. Рокко был опытным любовником и читал ее как открытую книгу.
– Тебе нравится жить в городе? – спросила Шарлотта, едва слыша собственный голос из-за пульсации в ушах.
– Иногда.
– Странный ответ.
Он ухмыльнулся:
– Я человек-загадка.
– Как Джеймс Бонд?
– Скорее, как Остин Пауэрс.
Она тихонько рассмеялась над абсурдностью его заявления.
– Я так не думаю.
То ли он стал приближаться к ней, то ли она к нему. Как только их тела соприкоснулись, ей показалось, что у нее под кожей взорвалась тысяча фейерверков. Она подняла на него глаза и прерывисто задышала, словно пробежала марафон. Он медленно провел большим пальцем по ее щеке, и Шарлотта вздохнула, наслаждаясь прикосновением.
– У тебя красивые глаза, – сказал он.
Она моргнула в ответ на его комплимент, благодаря которому почувствовала себя так, будто ее тело превратилось в растопленное масло.
– Я как раз подумала о тебе то же самое, – хрипло произнесла она. – На самом деле я пыталась понять, какого они цвета: карие, серебристые или золотистые.
– И что ты решила? – Рокко опустил голову якобы для того, чтобы она вгляделась в его глаза.
– Я не знаю, – пробормотала Шарлотта. – А ты как считаешь?
– Я никогда не задумывался об этом.
– Нет? – Она кивнула, и ее сердце забилось еще быстрее. Она подняла слегка дрожащий палец к его скуле, указывая на глаз. – Снаружи темные, как стволы лесных деревьев, а ближе к центру – как солнце.
– Солнце? – резко и с сомнением спросил он, и она улыбнулась, медленно кивая.
– А еще в твоих глазах пятнышки звездного света, застрявшие в лесу. Они просто завораживают.
– У тебя живое воображение.
– Я просто описываю то, что вижу.
– А что ты чувствуешь?
У нее перехватило дыхание, а губы приоткрылись, образуя идеальный круг.
– Я в замешательстве, – честно ответила она.
Он одарил ее такой чувственной улыбкой, что у нее засосало под ложечкой.
Рокко крепко обнял ее за талию, и Шарлотте показалось, что она попала в ловушку.
– Как мне развеять твое замешательство?
Она сглотнула, пытаясь думать логически, но безуспешно.
– Я… Я не привыкла к связям на одну ночь.
Он тихо проворчал:
– Ты в этом уверена?
– Не хочу лгать, ты очаровал меня. – Она прикусила нижнюю губу, ее сердце билось, словно бабочка в западне. – Это безумие. Мне нужно идти.
– Ты хочешь уйти?
Она медленно покачала головой:
– Я сама не знаю, чего хочу.
– Я могу помочь тебе принять решение.
– Список плюсов и минусов?
– Или что-то более ценное, – ответил Рокко и быстро поцеловал ее в губы.
Шарлотта вздрогнула, подняла руки, вцепилась пальцами в его рубашку и хрипло простонала.
Он отстранился и вгляделся в ее лицо:
– У меня получается помогать?
Она облизнула нижнюю губу и наклонила голову набок.
– Думаю, мне нужно больше вариантов, чтобы знать наверняка.
– Это можно устроить.
От нее пахло клубникой и летом, несмотря на морозную ночь. Когда он поцеловал ее во второй раз, его кровь забурлила от желания, и он не смог вести себя мягко и нежно, как хотел. Он стал целовать Шарлотту с отчаянной страстью, крепко обхватив руками ее бедра и прижимая спиной к стене. Она ахнула, почувствовав его сильное возбуждение, и потерлась животом о его член, молчаливо побуждая поторопиться.
Рокко вытащил блузку из брюк и прикоснулся к ее обнаженной коже. Шарлотта вздрогнула, и он слегка отстранился от нее.
– Ты замерзла?
– Нет.
Он снова поцеловал Шарлотту, улыбаясь у ее губ и стягивая блузку с ее плеч. Ее кожа покрылась мурашками, и он стал пристально разглядывать ее. Она была ошеломляющей. Безупречная золотистая кожа, кремовый бюстгальтер, плоский живот, узкая талия, пышная и округлая грудь. Не сдержавшись, он погладил пальцами нижнюю часть ее груди.
– Я никогда не делала этого раньше, – сказала она, и он сильнее возбудился. Хотя она не привыкла к сексу на одну ночь, была готова к этому с Рокко, и у того пошла кругом голова. Она была не похожа на других женщин, поэтому и завораживала его.
– Я не стану упрекать тебя за это, – лукаво пообещал он, расстегивая на ее спине бюстгальтер.
Шарлотта резко вздохнула, когда он стянул с ее груди эластичный материал, и уставился на ее тело. Слегка покраснев, она прикусила нижнюю губу.
Рокко опустил голову и втянул ее сосок в рот, потом обвел его языком, упиваясь тем, как страстно и естественно реагирует Шарлотта. Он вдруг почувствовал себя неискушенным подростком, а не чертовски опытным любовником. Было в этой женщине что-то особенное. Он не понимал, почему близость с ней отличается от обычного свидания. Наверное, они слишком быстро сошлись. Нетерпение захлестнуло его, и он, подхватив Шарлотту на руки, понес ее в спальню, вглядываясь в ее раскрасневшееся лицо. Толкнув плечом дверь, он положил Шарлотту на кровать. Она обвила его шею руками, а ее обнаженные груди прижались к его груди.
– Ого, – пробормотала она, смотря из окна его спальни. Манхэттен сверкал, как шкатулка с драгоценностями.
– И я того же мнения.
Она посмотрела ему в глаза, от желания ее зрачки расширились.
– Я…
Он опустил голову и поцеловал ее, заставляя замолчать. Она простонала и оттолкнула его от себя, стараясь расстегнуть его рубашку. Ей не терпелось провести ладонями по его обнаженной груди, почувствовать под пальцами его волоски и соски.
Наконец она распахнула его рубашку, радостно вскрикнула, а потом осыпала поцелуями его ключицу, середину груди и облизала его соски. Нахлынувшее на него удовольствие было настолько резким и сильным, что он, прошипев сквозь зубы, схватил ее руками за талию. Она подняла на него глаза, и ее губы изогнулись в понимающей улыбке.
Он потерял над собой контроль, и ему не нравилось это ощущение. Рокко Сантинова всегда все контролировал. Именно так он вырвался из нищеты, поднялся на вершину финансовой индустрии Нью-Йорка и стал одним из богатейших людей мира. Он не поддавался импульсам и не позволял страсти управлять его жизнью. В этом смысле он был полной противоположностью своему отцу: он делал выбор головой, а не сердцем.
И все же теперь, теряя над собой власть, он радовался тому, что готов позволить себе это хотя бы раз в жизни.
Шарлотта потянулась к брюкам Рокко, стараясь расстегнуть на них молнию дрожащими и неуклюжими пальцами. Ей казалось, что она не просто катается на американских горках, а падает с них. Близость с ним опьяняла. Он стал для нее всем, и ей казалось, что ничего другого в мире не существует. Не было ни короны, ни предстоящей помолвки, ни других обязательств.
Она облегченно вздохнула, когда он наконец снял брюки и остался в черных трусах-боксерах. Ее сердце замерло, когда она осознала грандиозность того, что собиралась сделать, и ей стало трудно дышать. Но вот он поцеловал ее в губы и опустился на нее, их руки и ноги переплелись, а тело Шарлотты опалило огнем желания.
Она насторожилась, когда он стянул с нее брюки, а потом погладил руками ее бедра и икры. Она вздрогнула, и ее тело покрылось мурашками от незнакомого удовольствия его прикосновений. Она сознавала тогда одно: ей нравится впервые ощущать себя женщиной.
Он погладил внутреннюю сторону ее бедер, потом приподнялся и посмотрел на нее. Она не поняла выражения его лица.
– Ты сводишь меня с ума, – сказал он, но она проигнорировала его комплимент.
– Докажи это, – властно потребовала она, словно приказывая своему секс-рабу.
– С удовольствием. – Он открыл ящик прикроватного столика и вынул оттуда пакетик из фольги. Он встал, глядя ей в глаза, и с расстояния чары на мгновение развеялись, поэтому она приподнялась на локтях, и желая Рокко, и паникуя.
Уложив на спину, он уверенно раздвинул ей ноги. Он был сильным и властным, настоящим прирожденным лидером. На такого человека, как он, было невозможно не обратить внимание.
– Как только ты вошла в бар, я захотел тебя, – с акцентом прошептал он ей на ухо. А потом Рокко вошел в нее, резко и быстро, и ее удовольствие сменилось болью. Вскрикнув, она зажмурилась. Он замер, а когда она открыла глаза, он уставился на нее сначала озадаченно, потом злобно и недоверчиво.
– Шарлотта?
Ее боль и шок отступали, а волны желания возвращались, поэтому она впилась ноготками в его плечи и поджала губы.
– Не останавливайся!
Рокко тихо выругался себе под нос и поджал губы в тонкую линию.
– Какого черта? – Он покачал головой, не сводя глаз с ее лица. Она боялась, что он вот-вот оттолкнет ее, и наслаждение закончится.
– Пожалуйста, не останавливайся, – умоляла она его.
Их взгляды встретились, и она почувствовала, как в его душе идет битва. К счастью, желание взяло верх, потому что он снова задвигался, на этот раз медленнее, обращаясь с ней крайне осторожно. Она подняла ноги и обвила ими его торс.
– Я хочу тебя, – заявила она. – Не бойся мне навредить.
– Я уже давно не спал с девственницей, – жестко ответил он, но поцеловал в губы. Его глаза сердито сверкнули.
Она поцеловала его в ответ.
– Я больше не девственница.
Он промолчал и задвигался быстрее, овладевая ею так, как она хотела. Удовольствие Шарлотты усиливалось, делая ее дикой и неуправляемой. Она царапала ноготками его спину, уперлась пятками в матрац и приподнялась, чтобы Рокко глубже вошел в нее. Волны наслаждения нарастали и становились быстрее и настойчивее, меняя ее и заставляя чувствовать себя так, словно она летит в стратосферу. А потом все бешено закружилось, вышло из-под контроля, она содрогнулась и громко застонала. Она прерывисто дышала, и даже когда первая волна оргазма обрушилась на нее, Рокко продолжал двигаться и распалять ее наслаждение, пока она снова не оказалась на грани.
Наконец он гортанно простонал, вздрогнул и замер. Шарлотта словно взорвалась от удовольствия, на этот раз более сильного, потому что ее тело уже знало, чего ожидать. Простонав, она закрыла глаза, впитывая каждую каплю своего освобождения и восторга, которые подобно морской пене набегали на мелководье.
Сначала она не могла говорить. Шарлотта думала только о том, что бунт никогда не был таким приятным, как сейчас.