Глава 5 Знакомство с Чайной Печаль
Скалдаггери Плезант ездил на «бентли» R-Type 1954 года выпуска, на одной из двухсот восьми машин с шестицилиндровым двигателем объёмом 4,5 литра, оснащённой современной системой запирания дверей, климат-контролем, спутниковой навигацией и другими удобствами. Скалдаггери рассказал всё это Стефани после того, как она спросила. Хотя её вполне удовлетворил бы ответ «это бентли».
Они выехали из поместья Гордона по просёлочной дороге за домом, чтобы избежать затопленных участков. Стефани никогда прежде не замечала эту дорогу. Скалдаггери сообщил ей, что был частым гостем в поместье и знал все его закоулки. Они проехали указатель на Хаггард, и Стефани хотела было попросить отвезти её домой, но быстро отказалась от этой мысли. Если сейчас она поедет домой, то это будет означать, что она просто закроет глаза на произошедшее. А она должна была выяснить больше. Она должна была увидеть больше.
– Куда мы едем? – спросила Стефани.
– В город. У меня встреча со старым другом. Возможно, она поможет нам пролить свет на случившееся.
– Почему вы оказались в доме?
– Прошу прощения?
– Сегодня ночью. Я, конечно, вам благодарна, но как вышло, что вы оказались поблизости?
– Ах да! – Скалдаггери кивнул. – Понимаю, вопрос вполне закономерный.
– Так вы на него ответите?
– Вряд ли.
– Почему?
Скалдаггери взглянул на Стефани, точнее, чуть повернул голову в её сторону.
– Чем меньше ты будешь об этом знать, тем лучше. Ты обычная юная леди. Ты быстро забудешь случившееся сегодня ночью и вернёшься к своей нормальной привычной жизни. Не стоит тебе в это впутываться.
– Но я уже впуталась.
– Однако мы можем уменьшить степень твоей вовлечённости.
– Но я не хочу.
– Но так будет лучше для тебя.
– Но я этого не хочу!
– Но возможно…
– Хватит начинать все предложения с «но».
– Ты права. Извини.
– Я не могу просто взять и обо всём забыть. Я видела магию, огонь и вас, и я узнала о войнах, о которых нам не рассказывают в школе. Я видела мир, о существовании которого даже не подозревала.
– Разве ты не хочешь вернуться в привычный мир? Там безопаснее.
– Мне в нём не место.
Скалдаггери повернул и чуть наклонил голову.
– Забавно. Когда я впервые встретил твоего дядю, он сказал то же самое.
– Те вещи, о которых он писал, – сказала Стефани, потому что внезапно ей в голову пришла идея. – Они происходили на самом деле?
– В его книгах? Нет, ничего подобного.
– Ясно.
– Хотя он вдохновлялся настоящими историями. Он просто изменял их, чтобы никого не обидеть и чтобы за ним не начали охоту и не убили. Твой дядя был действительно очень хорошим человеком. Вместе мы раскрыли немало тайн.
– Правда?
– Да, ты должна гордиться таким дядей. Конечно, он втянул меня в немало драк, потому что, когда мы куда-нибудь приходили, он непрестанно досаждал людям, но… Весёлое было времечко! Очень весёлое.
Они ехали, пока впереди не показались огни города. Вскоре темнота, окружавшая машину, сменилась оранжевой дымкой, отражавшейся от мокрой дороги. Город был тихим и неподвижным, улицы были почти пусты. Они въехали на маленькую уличную парковку, Скалдаггери заглушил мотор и посмотрел на Стефани.
– Ладно, жди здесь.
– Хорошо.
Он вышел из машины. Прошло две секунды. И Стефани поняла, что напросилась поехать с ним не для того, чтобы ждать: она должна была увидеть, какие ещё сюрпризы её ждут. Она вышла из машины, и Скалдаггери посмотрел на неё.
– Стефани, мне кажется, ты не признаёшь мой авторитет.
– Нет.
– Ясно. Что ж, хорошо. – Он надел шляпу и замотал лицо шарфом, решив обойтись без парика и солнечных очков. Потом он щёлкнул брелком, машина загудела, и дверцы заблокировались.
– И всё?
Скалдаггери поднял голову.
– Прости?
– Вы не боитесь, что её украдут? Это не самая хорошая часть города.
– В машине есть сигнализация.
– Разве вы не будете произносить заклинание или что-то в этом роде? Чтобы машина была в безопасности.
– Нет. Сигнализация очень хорошая.
Скалдаггери зашагал прочь. Стефани поспешила за ним.
– Вы когда-нибудь произносите заклинания?
– Иногда. В последнее время я стараюсь больше полагаться не на магию, а на то, что находится вот здесь. – Он постучал себя по голове.
– Но там пусто.
– Ну да, – раздражённо ответил Скалдаггери. – Но ты поняла, что я имел в виду.
– Что ещё вы умеете делать?
– Прошу прощения?
– Магического. Покажите мне что-нибудь.
Если бы у Скалдаггери были брови, то он бы их поднял.
– Разве тебе недостаточно живого скелета? Хочешь ещё?
– Да, – ответила Стефани. – Покажите, как это работает.
Он пожал плечами.
– Думаю, это тебе не повредит. Существуют два типа магов или волшебников – Адепты практикуют один вид магии, а Элементали – другой. Адепты более агрессивны и используют более могущественные техники. В отличие от них, Элементали, к которым отношусь и я, предпочитают более мягкие методы и сосредоточены на управлении стихиями.
– Управлении стихиями?
– Возможно, это преувеличение. Мы не столько ими управляем, сколько манипулируем ими. Мы оказываем на них влияние.
– А какие это стихии? Земля, ветер…
– Да, а ещё вода и огонь.
– Покажите мне.
Скалдаггери чуть склонил голову направо, и Стефани услышала в его голосе дружелюбную насмешку.
– Хорошо, – сказал он и протянул к ней ладонь.
Стефани нахмурилась, почувствовав чуть заметный холод, а потом заметила, что по её лицу стекает капля воды. В следующее мгновение у неё намокли волосы, как будто она только что нырнула в воду.
– Как вы это сделали? – спросила она, тряся головой и разбрызгивая капли.
– Это ты мне скажи, – ответил Скалдаггери.
– Не знаю. Вы что-то сделали с влагой в воздухе?
Скалдаггери посмотрел на неё.
– Очень хорошо, – довольно ответил он. – Первая стихия – вода. Мы не можем заставить Красное море расступиться или что-то в этом духе, но можем немного повлиять.
– Покажите ещё раз огонь, – с энтузиазмом попросила Стефани.
Скалдаггери щёлкнул пальцами в перчатках, и от них разлетелись искры; он согнул пальцы, и искры превратились в пламя, и пока они шли, он держал на ладони огненный шар. Пламя разгоралось всё сильнее, и Стефани почувствовала, что её волосы начали высыхать.
– Вот это да! – сказала она.
– Точно, – согласился Скалдаггери и выставил руку вперёд, подбросив огненный шар в воздух. Тот описал дугу в ночном небе, догорел и исчез.
– А земля? – спросила Стефани, но Скалдаггери покачал головой.
– Это зрелище не из приятных, и надеюсь, тебе никогда не доведётся его увидеть. Сила земли обладает исключительно защитной функцией и используется только в крайнем случае.
– Тогда что самое могущественное? Огонь?
– Он самый броский, вызывает больше всего восхищения, но ты удивишься, на что способно небольшое количество воздуха, если его правильно переместить. Перемещённый воздух не исчезает так просто, ему нужно место, куда переместиться.
– Можно посмотреть?
Они дошли до конца парковки и прошли мимо окружавшей её низкой стены. Скалдаггери сжал пальцы, а потом внезапно раскрыл ладонь, направив её на стену. Воздух задрожал, и кирпичи вылетели наружу. Стефани уставилась на дыру в стене.
– Классно! – сказала она.
Они пошли дальше, но Стефани то и дело оглядывалась на стену.
– А Адепты? Что они умеют делать?
– Несколько лет назад я знал одного парня, который умел читать мысли. Однажды я встретил женщину, которая умела менять внешность и прямо на глазах превращалась в кого угодно.
– А кто сильнее? – спросила Стефани. – Элементаль или Адепт?
– Это зависит от мага. У Адепта в запасе столько приёмов, столько разных способностей, что он может показаться сильнее даже самого могущественного Элементаля. Такое случалось.
– А тот самый плохой волшебник был Адептом?
– Вообще-то нет. Меволент был Элементалем. Они редко переходят на сторону тьмы, но время от времени это случается.
Стефани ужасно хотелось задать один вопрос, но она не хотела показаться слишком нетерпеливой. Сунув пальцы в шлёвки джинсов, она как можно небрежнее спросила, как будто эта мысль пришла ей в голову совершенно случайно:
– А как вы узнаёте, что обладаете магическими способностями? Это может делать любой?
– Не любой. На самом деле совсем не многие. Обычно такие люди стараются держаться вместе и создают по всему миру свои маленькие сообщества. Только в Ирландии и Соединённом Королевстве имеется восемнадцать разных сообществ, населённых исключительно волшебниками.
– А можно быть волшебником и не знать этого?
– Да. Некоторые люди живут обыденной скучной жизнью и понятия не имеют, что прямо у них под носом находится удивительный мир. Они проводят всю жизнь, ни о чём не подозревая, и умирают, так и не узнав, чего могли бы достичь.
– Это очень грустно.
– На самом деле это довольно забавно.
– Нет, это грустно. Разве бы вам понравилось, если бы вы не узнали, на что способны?
– Так ведь я бы не узнал, – ответил Скалдаггери и неожиданно остановился. – Мы пришли.
Стефани подняла голову. Они оказались перед полуразрушенным старым многоквартирным домом со стенами, изрисованными граффити, и потрескавшимися грязными окнами. Стефани последовала за Скалдаггери по бетонным ступенькам в вестибюль, а затем они вместе поднялись по просевшей лестнице.
На первом этаже было тихо и пахло сыростью. На втором сквозь трещины в дверях в тёмный коридор проникали узкие полоски света. Из одной квартиры раздавались звуки включённого телевизора.
Когда они поднялись на третий этаж, Стефани поняла, что они на месте. Тут было чисто и очень светло, ничем не пахло. Они как будто оказались совсем в другом здании. Вслед за Скалдаггери Стефани прошла до середины коридора и заметила, что на дверях не было номеров. Она посмотрела на дверь, в которую постучал Скалдаггери: на ней висела табличка с надписью «Библиотека».
Пока они ждали, Скалдаггери произнёс:
– И ещё кое-что. Как бы тебе этого ни хотелось, не говори ей своё имя.
Не успела Стефани ещё что-нибудь спросить, как дверь открылась, и оттуда высунулся худой мужчина в клетчатом костюме с галстуком-бабочкой и больших круглых очках. У него был крючковатый нос и редеющие жёсткие волосы. Он взглянул на Стефани, потом кивнул Скалдаггери и распахнул дверь, давая им пройти.
Стефани поняла, почему на дверях не было номеров: все они вели в одно и то же помещение. Стены между квартирами были снесены, чтобы разместить полки с огромным количеством книг. Бесконечный лабиринт из стеллажей и стопок книг тянулся из одного конца здания в другой. Пока они петляли по проходам, следуя за мужчиной в очках, Стефани увидела других людей, погружённых в чтение, людей, наполовину скрытых в тени, людей, которые выглядели не как все…
Наконец они вышли на открытое пространство посреди библиотеки, похожее на лесную поляну. Там стояла женщина, прекраснее которой Стефани никогда в жизни не видела. Её волосы были чёрными, как крылья ворона, а глаза – светло-голубыми. Черты её лица были настолько изящны, что Стефани испугалась, что они рассыплются, если она улыбнётся, а потом женщина улыбнулась, и Стефани почувствовала такое тепло, что на мгновение ей захотелось всегда быть рядом с этой женщиной и нигде больше.
– Прекрати, – сказал Скалдаггери.
Женщина перевела на него взгляд, и её улыбка стала игривой. Стефани зачарованно смотрела на неё. Её тело стало тяжёлым и неуклюжим. Ей хотелось лишь стоять здесь и не сводить глаз с подлинной чистой красоты.
– Прекрати, – повторил Скалдаггери.
Женщина рассмеялась, пожала плечами и посмотрела на Стефани.
– Извини, – сказала она.
И туман в голове у Стефани рассеялся. Она почувствовала, что у неё подкашиваются ноги, пошатнулась, и Скалдаггери подхватил её за талию.
– Прошу прощения, – ещё раз извинилась женщина, едва заметно поклонившись. – Я забываю, какое влияние оказываю на людей. Первое впечатление и всё такое.
– Кажется, ты забываешь этот незначительный факт каждый раз, когда встречаешь нового человека, – заметил Скалдаггери.
– Что я могу поделать? Я очень рассеянна.
Скалдаггери хмыкнул и повернулся к Стефани.
– Не смущайся. Каждый, кто впервые видит Чайну, влюбляется в неё. Поверь мне, чем лучше её узнаёшь, тем слабее производимый ею эффект.
– Слабее, – повторила женщина по имени Чайна, – но он никогда полностью не исчезает, верно, Скалдаггери?
Детектив снял шляпу и посмотрел на Чайну, но на её вопрос не ответил. Та улыбнулась Стефани и вручила ей визитную карточку бледно-жёлтого цвета. На ней изящным шрифтом был напечатан номер телефона.
– Позвони, если найдёшь книгу или предмет, которые могут меня заинтересовать. Скалдаггери раньше всегда мне звонил. Но теперь он этого не делает. Боюсь, как говорится в пословице, слишком много воды утекло с тех пор. Ах да, где мои манеры? Меня зовут Чайна Печаль, милая. А тебя?
Стефани уже собиралась назвать Чайне своё имя, когда Скалдаггери резко повернул к ней голову, и она вспомнила его предупреждение. Стефани нахмурилась. Желание рассказать этой женщине всё, что она пожелает, было почти непреодолимым.
– Тебе не нужно её имя, – ответил Скалдаггери. – Всё, что тебе нужно знать, это то, что она стала свидетелем того, как кто-то вломился в дом Гордона Эджли. Он что-то искал. Что такого могло храниться у Гордона?
– И ты не знаешь, кто это был?
– Это не имеет значения. Я ищу его хозяина.
– И кто, по-твоему, его хозяин?
Скалдаггери не ответил, и Чайна рассмеялась.
– Снова Серпин? Милый, ты считаешь, что Серпин стоит почти за каждым преступлением.
– Потому что так и есть.
– Тогда почему ты пришёл ко мне?
– До тебя доходят разные слухи.
– Правда?
– Люди разговаривают с тобой.
– Это потому, что я очень общительна.
– Я подумал, может быть, ты что-то слышала: сплетни, какой-нибудь шёпот, что-нибудь ещё.
– Ничего, что могло бы тебе помочь.
– Но ты что-то слышала?
– Я слышала глупости. Я слышала то, что даже не заслуживает быть названным слухами. Похоже, Серпин расспрашивал про Скипетр Древних.
– И что он хотел знать?
– Он его ищет.
– О чём ты? Скипетр – всего лишь сказка.
– Вот я и говорю – просто глупости.
Мгновение Скалдаггери молчал, как будто запоминал информацию, чтобы позднее обдумать её. Наконец он снова заговорил и на этот раз задал другой вопрос:
– Так что же такое хранил Гордон, что могло понадобиться ему или кому-либо ещё?
– Наверное, много чего, – ответила Чайна. – Милый Гордон походил на меня: он был коллекционером. Но я думаю, тебе следует задать другой вопрос.
Скалдаггери задумался.
– Ага.
– Что? Что такое? – спросила Стефани, переводя взгляд с одного на другого.
– Вопрос не в том, что такого хранил Гордон, чтобы кто-то захотел это украсть, – ответил Скалдаггери, – а в том, почему кому-то надо было дождаться его смерти, прежде чем это украсть?
Стефани посмотрела на него.
– А есть разница?
На этот раз ей ответила Чайна:
– Существуют предметы, которые нельзя взять, и вещи, которые нельзя украсть. В таком случае владелец должен умереть, прежде чем кто-то сможет завладеть их силой.
– Если услышишь что-нибудь важное, – попросил Скалдаггери, – дашь мне знать?
– А что я получу взамен? – спросила Чайна, и на её губах снова заиграла улыбка.
– Мою благодарность?
– Заманчиво. Очень заманчиво.
– Тогда как насчёт того, чтобы сделать это ради друга?
– Друга? – повторила Чайна. – После всех этих лет, после всего случившегося ты говоришь, что снова стал моим другом?
– Я имел в виду Гордона.
Чайна рассмеялась, и Стефани вслед за Скалдаггери направилась обратно мимо книжных полок. Они вышли из библиотеки и вернулись тем же путём.
Когда они оказались на улице, Стефани наконец заговорила.
– Значит, это была Чайна Печаль, – сказала она.
– Да, – ответил Скалдаггери. – Женщина, которой нельзя доверять.
– Красивое имя.
– Как я уже говорил, имена обладают властью. У всех нас есть три имени. Имя, с которым ты появляешься на свет. Имя, которое тебе дают. И имя, которое ты берёшь сам. Каждый, кто бы он ни был, рождается с именем. Ты тоже родилась с именем. Тебе оно известно?
– Это вопрос на засыпку?
– Ты знаешь своё имя?
– Да, Стефани Эджли.
– Нет.
– Нет?
– Это имя тебе дали. Это имя ты получила от других людей. Если бы маг, обладающий знаниями, этого захотел, он мог бы использовать твоё имя, чтобы оказывать на тебя влияние, чтобы обрести над тобой власть, заставить тебя вставать, садиться, говорить и тому подобное.
– Как собаку?
– Наверное.
– Вы сравниваете меня с собакой?
– Нет, – ответил Скалдаггери, а потом помолчал и добавил: – Вообще-то да.
– Ну спасибо.
– Но у тебя есть другое имя. Настоящее. Имя, которое принадлежит только тебе одной.
– И какое же это имя?
– Я не знаю. Ты тоже его не знаешь, по крайней мере осознанно. Это имя даёт тебе силу, но оно также даёт другим людям абсолютную власть над тобой. Если его кто-то узнает, то сможет завладеть твоим доверием, любовью и всем остальным. Твоя свободная воля совершенно исчезнет. Поэтому мы скрываем наши настоящие имена.
– А третье имя?
– Это имя, которое ты берёшь сама. Его нельзя использовать против тебя, нельзя использовать, чтобы повлиять на твой разум. Это первая линия защиты от нападения мага. Твоё новое имя запечатывает то, что дали тебе родители, защищает его, и поэтому так важно выбрать его правильно.
– Значит, вы взяли имя Скалдаггери?
– Верно.
– А я? Мне тоже надо взять третье имя?
Скалдаггери колебался всего одно мгновение.
– Если ты хочешь помогать мне, то вероятно, тебе следует это сделать.
– И я буду вам помогать?
– В зависимости от обстоятельств. Тебе нужно разрешение родителей?
Родители Стефани хотели, чтобы она нашла собственную дорогу в жизни. Они говорили это много раз. Конечно, они имели в виду школьные предметы, заявления о поступлении в колледж и перспективы хорошей работы. Наверняка они даже не представляли себе такие вещи, как живые скелеты и волшебные миры. Если бы они знали о них, то скорее всего, и советы их были бы другими.
Стефани пожала плечами.
– Не думаю.
– Что ж, меня это вполне устраивает.
Они сели в машину, и когда выехали на дорогу, она посмотрела на Скалдаггери.
– Кто такой этот Серпин, о котором вы говорили?
– Нефариан Серпин – один из плохих парней. Думаю, теперь, когда Меволент мёртв, он занял место единственного плохого парня.
– И что же в нём такого плохого?
Несколько минут в машине слышался лишь спокойный гул мотора.
– Серпин – Адепт, – наконец ответил Скалдаггери. – Он был самым верным помощником Меволента. Ты ведь слышала, как Чайна сказала, что они с Гордоном коллекционеры? Серпин тоже коллекционер. Он коллекционирует магию. Он пытал, калечил и убивал, чтобы выведать тайны других людей. Он совершал неслыханные злодеяния, чтобы узнать о неизвестных ему ритуалах. И всё ради того, чтобы найти один-единственный ритуал, который он и другие подобные ему религиозные фанатики искали на протяжении нескольких поколений. И когда началась война, у него уже было это… оружие. И сегодня, несмотря на то, что у Серпина полно других сюрпризов в рукаве, он по-прежнему использует его, потому что, откровенно говоря, от него нет защиты.
– Что же это за оружие?
– Проще говоря, мучительная смерть.
– Мучительная смерть… Сама по себе? Не выстрел из ружья или что-то в этом роде?
– Ему надо всего лишь указать на тебя своей красной правой рукой, и ты… Как я и сказал, мучительная смерть. Это метод чёрной магии.
– Чёрной магии?
– Магии смерти, особо опасной дисциплины, которой владеют Адепты. Не знаю, как он этому научился, но это так.
– И какое отношение имеет ко всему этому Скипетр?
– Никакого. Он ни к чему не имеет отношения.
– Что же это такое?
– Это оружие, обладающее непреодолимой силой разрушения. Или являлось бы таковым, если бы существовало в действительности. Это жезл длиной примерно с твою бедренную кость… Кажется, у меня есть его изображение.
Скалдаггери остановил машину, вышел и открыл багажник «бентли». Стефани никогда раньше не была в этой части города. Улицы были тихими и пустынными. Вдалеке она видела мост через канал. Через несколько минут Скалдаггери вернулся в салон и положил на колени Стефани книгу в кожаном переплёте. Они снова поехали.
– Что это такое? – спросила Стефани, расстёгивая пряжку на книге и перелистывая страницы.
– Наши самые популярные мифы и легенды, – объяснил Скалдаггери. – Ты только что пропустила Скипетр.
Стефани вернулась на предыдущую страницу и увидела иллюстрацию с изображением человека с широко раскрытыми глазами, который тянулся к золотому посоху с чёрным кристаллом в набалдашнике. Скипетр светился, и человек закрывал глаза рукой. На противоположной странице было другое изображение: на нём человек держал скипетр в руке, окружённый съёжившимися людьми, которые отворачивались от него.
– Кто этот парень?
– Один из Древних. Согласно легендам, они были первыми волшебниками, первыми, кто подчинил себе силу стихий и использовал магию. Они жили отдельно от смертных и не интересовались ими. У них были собственные традиции и боги. В конце концов они решили, что хотят сами управлять своей судьбой, поэтому восстали против богов – довольно отвратительных существ, которые звались Безликими, – и сражались с ними на земле, в небесах и в океанах. Безликие, будучи бессмертными, выигрывали каждую битву, пока Древние не создали оружие, достаточно могущественное, чтобы победить их, то есть Скипетр.
– Кажется, вы хорошо знаете эту историю.
– В наши дни эти страшилки кажутся странными, но это всё, что у нас было до появления кино. Безликие были изгнаны и вернулись туда, откуда пришли.
– И что здесь происходит? Он убивает богов?
– Да. Скипетр был создан благодаря жгучему желанию Древних стать свободными. Это была самая могущественная сила, которой они владели.
– Значит, он был создан, чтобы принести им свободу?
– Вначале так и было. Однако когда Безликие уже перестали диктовать Древним свою волю, те начали сражаться между собой, обратили Скипетр друг против друга и наполнили его ненавистью.
Они то погружались в темноту, то выезжали на свет, и на белоснежном черепе Скалдаггери ритмично мерцали блики уличных фонарей.
– Последний Древний, – продолжал он, – прогнал всех богов, убил всех друзей и всю свою семью, а когда понял, что натворил, швырнул Скипетр о землю, и она поглотила его.
– И что он сделал потом?
– Вероятно, заснул. Не знаю, это всего лишь легенда. Это аллегория. На самом деле ничего этого не было.
– Тогда почему Серпин думает, что Скипетр настоящий?
– А вот это мне непонятно. Как и его повелитель, он верит в некоторые самые мрачные мифы и в самые пугающие легенды. Он верит, что мир был лучше, когда им управляли Безликие. А они, видишь ли, не очень-то любили людей и требовали поклонения.
– А тот ритуал, который он искал… Это для того, чтобы их вернуть?
– Верно.
– Значит, он думает, что раз Скипетр изгнал Безликих, то и вернуть их сможет?
– Когда дело касается их религии, люди верят во множество разных вещей.
– А вы в это верите? В Древних, в Безликих и во всё остальное?
– Я верю в себя, Стефани, и пока этого достаточно.
– И всё-таки Скипетр может быть настоящим?
– Это маловероятно.
– Тогда какое это имеет отношение к моему дяде?
– Не знаю, – признался Скалдаггери. – Поэтому такие вещи и называют загадкой.
Внезапно машину заполнил свет, всё перевернулось вверх дном, раздался ужасающий грохот и пронзительный скрежет металла о металл. Ремень безопасности врезался Стефани в грудь, и она ударилась головой о стекло. Улица наклонилась под безумным углом, и она поняла, что «бентли» переворачивается. Стефани услышала, как рядом выругался Скалдаггери, и на мгновение почувствовала себя лёгкой, как пёрышко, а потом «бентли» снова ударился о землю, и её швырнуло на приборную панель.
Сделав кувырок, «Бентли» снова встал на колёса. Стефани посмотрела на свои колени: её глаза были широко раскрыты, но она была слишком потрясена, чтобы думать. Подними голову, произнёс слабый голос у неё в голове. Подними голову, чтобы видеть, что происходит. «Бентли» стоял неподвижно, двигатель был выключен, но она услышала шум другого мотора. Открылась и снова захлопнулась дверца машины. Подними голову. Шаги, кто-то бежал. Подними голову прямо сейчас. Сидящий рядом Скалдаггери не двигался. Смотри, к тебе кто-то идёт. Подними голову!
Во второй раз за ночь рядом со Стефани разбилось окно, и тот же самый мужчина, который вломился к ней в дом, схватил её и вытащил из машины.
