Царевна Мэ́я возвращалась от бабушки, к которой ездила встречать Новый год, чтобы бабушке не было грустно одной. Ехала царевна Мэя по зимней дороге в золотой карете, запряжённой парой белых лошадей. Всё вокруг было по-новогоднему бело и красиво: снег сверкал серебряными искрами на солнышке, птички звенели в лесу, и настроение у царевны было самое солнечное.
Вдруг лошади неожиданно остановились. Как ни понукал их кучер, как ни уговаривал, – стоят, как вкопанные.
– Схожу-ка я в лес, прогуляюсь, – сказала кучеру царевна Мэя. – А ты пока с лошадками разберись. Может быть, они кушать хотят?
Вышла царевна из кареты и вдруг увидела тропинку, протоптанную в снегу. Тропинка вела прямо в лес. «Как хорошо! – подумала Мэя. – Не надо по сугробам лазить». И побежала по тропинке в своих красных сафьяновых сапожках. Вдруг видит: стоит в лесу серебряная избушка – вся сверкает, будто из снега сделанная. И тропинка прямо в избушку ведёт. Взошла Мэя на крылечко, отряхнула сапожки и постучала в дверь: тук-тук… Никто не отвечает. Постучала Мэя ещё раз, и показалось ей, что кто-то тихо-тихо ответил: «Войди!».
Зашла Мэя в избушку, а там никого. В избушке тепло, русская печка топится, посередине квадратный деревянный стол стоит, а на стене зеркало висит – большое, красивое, старинное. Ну, как же может царевна не заглянуть в зеркало? Подошла Мэя к зеркалу и вздрогнула. Увидела она в зеркале ту же комнату, но стол посередине круглый, а за столом кто-то сидит! Мэя не испугалась.
– Здравствуйте, хозяева добрые! – сказала девушка и поклонилась. Обернулась назад – опять никого!
– А почему я вас только в зеркале вижу? – спросила Мэя.
– Потому что это зеркало волшебное, через него можно в параллельные миры заглянуть, – сказал чей-то голос. – А хочешь нас без зеркала увидеть – выпей эликсир.
Посмотрела Мэя в зеркало и увидела, что тётушка-хозяюшка ей деревянную мисочку протягивает. Взяла Мэя мисочку, а мисочка-то сразу в хрустальный кубок превратилась, а в кубке розоватое питьё, полынью пахнет.
Удивилась Мэя, выпила весь эликсир, а был он и сладкий, и с горчинкой. А как только выпила, почувствовала тепло, по всем жилочкам побежавшее. Радостно ей стало на душе, весело – и тотчас увидела она всех, кто был в избушке.
Слева за столом сидел Олень с большими ветвистыми рогами. Прямо перед царевной – Дед Лесови́к, похожий на большой пень с сучками и во мху. По правую руку сидел Водяно́й – зеленовато-голубой, расплывчатый и весь в водорослях. А хозяйкой была матушка Полы́нь – с буклями, в платочке, с остреньким носиком и в длинном зипуне, подпоясанном живой змейкой. А ещё по комнате порхала сиренево-голубая фея цветов Фиалка с крылышками, как у стрекозы.
Всех узнала царевна Мэя, будто была давно с ними знакома, и обрадовалась, как старым друзьям. Но опечаленными и встревоженными показались царевне обитатели избушки.
– Что случилось? Зачем вы позвали меня? – поинтересовалась Мэя.
– Беда у нас! – сказал Олень. – Только ты можешь нам помочь! Расставило Зло Людское по всему нашему лесу тринадцать капканов. И попалась в один из них фея Нору́шка, которая обо всех зверях лесных заботилась и всех их оберегала. А без феи Норушки все звери из нашего леса ушли.
– Какой же лес без зверей?! – добавил Дед Лесовик.
– Почему же только я могу вам помочь? – спросила Мэя.
– Потому что только ты можешь обезвредить эти капканы и найти фею Норушку, – сказал Водяной.
– Тогда не будем время терять! – воскликнула царевна. И в голове у неё появились волшебные слова, которые она и произнесла:
«Фея, фея, не грусти!
Милый лес, ты нас пусти!
Мы по лесу рыщем, рыщем,
Мы капканы все отыщем,
Ведь без феи, без Норушки
Пропадут в лесу зверушки!
Милый северный Олень,
Сбрую ты скорей надень!
На тебя мы все взберёмся,
Песней звонкою зальёмся,
А как песню мы споём,
Так Норушку и найдём!»
Забрались на Оленя царевна Мэя, Дед Лесовик и Водяной. А матушка Полынь и фея Фиалка дома остались по хозяйству хлопотать.
Поскакал добрый сильный Олень по заснеженному лесу. Царевна Мэя ему путь покзывает. Этот путь у неё в тёмном лесу светлой дорогой высветился. Недаром она волшебные слова проговорила. Ветер-ветерок снежинки разметает, Дед Лесовик Оленю дорогу расчищает. Скачут они, скачут, да вдруг встал Олень, как вкопанный.
– Не могу, – говорит, – дальше идти. Зло дорогу перегородило!
Посмотрели все вперёд, а под снегом ничего не видно. Взялся тогда за дело Водяной – подул, пошептал, – и растаял снег. И увидели все под снегом заряженный капкан, на бедных зверушек поставленный.
Спустилась царевна Мэя с Оленя, разрядила капкан. Олень верёвку перегрыз, которой капкан привязан был. Положили этот капкан в суму, что была приделана к оленьему седлу, а сами дальше отправились.
Царевна Мэя дорогу показывает, Ветер-ветерок снежинки раздувает, Дед Лесовик дорогу расчищает.
Добрались так до второго, а потом и до третьего капкана. Но не оказалось и в них феи Норушки. Сложили и эти капканы в суму, дальше поехали.
А в лесу всё темнее, а снег всё пуще валит, но светится путь для царевны Мэи. Собрали наши спасатели уже 12 капканов, а феи Норушки так и не нашли. Остался последний, тринадцатый.
Совсем в лесу темно стало, совсем тучи небо заволокли, а снег глаза слепит. Но вдруг опять замер Олень, опять почувствовал Зло. Растопил Водяной снег, а капкана не видно – темно в лесу. Зажгла тогда царевна Мэя Свет в своём сердце, – и осветил этот Свет всё вокруг.
Увидели тогда и капкан, и бедную фею Норушку. Она – то в лисичку превращается, то в барсука, то в енота, то в зайку, – а освободиться не может. Приняла она тогда свой обычный облик в золотисто-розоватом перламутровом платье и заплакала. Подбежала к ней царевна Мэя, освободила из капкана, а капкан опять в суму бросили. Завернули фею Норушку в тёплое одеяло, посадили на Оленя, сами забрались и быстро-быстро все домой поскакали. Посветлело всё вокруг в лесу. Небо расчистилось, вечерняя заря заалела, и ярко высветился обратный путь.
Привезли фею Норушку домой, а у матушки Полыни и феи Фиалки уже лечебное зелье готово. Выспалась Норушка, отогрелась и наутро была здорова. Вышла она из домика и запела:
«Милые звери – лисицы и волки,
Мишки и зайцы – придите скорей!
Храбрые ёжики! Ваши иголки
Очень нужны среди прочих зверей!
Белки, куницы, еноты и мышки,
Лесу так пусто без вашей возни!
Дятлы, кукушки и птички малышки!
Скучно нам даже без волчьей грызни!
Хрюкайте, пойте, порхайте в деревьях.
Дорог нам топот всех ваших копыт!
Вернитесь скорей – кто в мехах и кто в перьях!
Пусть голосами весь лес зазвенит!»
Как только фея Норушка закончила свою песню, со всех сторон её начали окружать звери. Медведи и волки рядом с зайчиками и кабанчиками. Совы и орлы рядом с синичками и снегирями. Все были счастливы, не ссорились и пели весёлую песню дружбы.
А царевна Мэя тихонько откланялась, поблагодарила за тёплый приём и чудо-напиток «Эликсир». Она была счастлива – ведь ей удалось сделать такое хорошее дело! Мэя поспешила к своей карете – уж не замёрз ли кучер? Но кучер спокойно спал внутри кареты, ведь матушка Полынь напоила его волшебным сонным зельем, чтобы он спокойно дождался царевну. Еле добудилась его царевна Мэя, и оба они, счастливые, поехали домой по снежной сверкающей дороге.
А матушка Полынь собрала все капканы и отнесла кузнецу. Кузнец переплавил их в чугунок, в котором матушка Полынь стала варить для всех вкусную кашу.