Жил-был поп,

Толоконный лоб[1].

Пошёл поп по базару

Посмотреть кой-какого товару.

Навстречу ему Балда

Идёт, сам не зная куда.

Что, батька, так рано поднялся?

Чего ты взыскался?[2]

Поп ему в ответ: Нужен мне работник:

Повар, конюх и плотник.

А где найти мне такого

Служителя не слишком дорогого?»

Балда говорит: Буду служить тебе славно,

Усердно и очень исправно[3],

В год за три щелка[4] тебе по лбу,

Есть же мне давай варёную полбу[5]».

Призадумался поп,

Стал себе почёсывать лоб.

Щёлк щелку ведь розь[6].

Да понадеялся он на русский авось[7].

Поп говорит Балде: «Ладно.

Не будет нам обоим накладно[8].

Поживи-ка на моём подворье[9],

Окажи своё усердие и проворье[10]».

Живёт Балда в поповом доме,

Спит себе на соломе,

Ест за четверых,

Работает за семерых;

До́ светла[11] всё у него пляшет,

Лошадь запряжёт, полосу вспашет,

Печь затопит, всё заготовит, закупит,

Яичко испечёт да сам и облупит[12].

Попадья[13] Балдой не нахвалится,

Поповна[14] о Балде лишь и печалится,

Попёнок[15] зовёт его тятей[16];

Кашу заварит, нянчится[17] с дитятей[18].

Только поп один Балду не любит,

Никогда его не приголубит[19],

О расплате думает частенько;

Время идёт, и срок уж близенько.

Поп ни ест, ни пьёт, ночи не спит:

Лоб у него заране трещит.

Вот он попадье признаётся:

«Так и так: что делать остаётся?»

Ум у бабы догадлив,

На всякие хитрости повадлив[20].

Попадья говорит: «Знаю средство,

Как удалить от нас такое бедство:

Закажи Балде службу[21], чтоб стало ему невмочь[22];

А требуй, чтоб он её исполнил точь-в-точь[23].

Тем ты и лоб от расправы избавишь

И Балду-то без расплаты[24] отправишь».

Стало на сердце попа веселее,

Начал он глядеть на Балду посмелее.

Вот он кричит: «Поди-ка сюда,

Верный мой работник Балда.

Слушай: платить обязались черти

Мне оброк[25] по самой моей смерти;

Лучшего б не надобно дохода,

Да есть на них недоимки[26] за три года.

Как наешься ты своей полбы,

Собери-ка с чертей оброк мне полный».

Балда, с попом понапрасну не споря,

Пошёл, сел у берега моря;

Там он стал верёвку крутить

Да конец её в море мочить.

Вот из моря вылез старый Бес:

«Зачем ты, Балда, к нам залез?»

– «Да вот верёвкой хочу море мо́рщить[27]

Да вас, проклятое племя, корчить[28]».

Беса старого взяла тут унылость.

«Скажи, за что такая немилость?»