Сирия; восточная окраина Дамаска
Настоящее время
К началу осени две тысячи пятнадцатого года сирийская армия освободила немало населенных пунктов и достаточно много территории, но не смогла решить главных задач. Во многом это было связано с достаточно странной стратегией многочисленных наступлений по расходящимся направлениям при слабо защищенных коммуникациях и ограниченных резервах. Это выглядело как не очень удачная попытка добиться максимального успеха в сжатые сроки, но результаты на выходе получались весьма скромные.
Спустя несколько месяцев боев террористические организации еще не были похожи на структуру, которая всерьез ослабла. Более того, к концу первого осеннего месяца боевики провели несколько удачных наступательных операций и достаточно успешно вели оборонительные сражения к востоку от Алеппо. За минувший месяц в основном за счет отбитых у сирийских войск территорий ИГИЛ даже расширил свою зону контроля. Основные потери населенных пунктов и территории пришлись на долю прозападных мятежников. Это же касается и потерь в командном составе, в рядовых бойцах и технике. В целом террористы продолжали пользоваться разобщенностью своих недругов, которые прямо или косвенно воевали между собой. К сожалению, идея их объединения против террористической чумы к сему моменту не получила развития, хотя именно это российское предложение в целом выглядело наиболее разумным для текущей ситуации.
На передовой, дугой охватывающей восточный пригород Дамаска, находилась сводная группировка: ополченцы, из которых состояли отряды национальной самообороны, артиллеристы и танкисты сирийских Вооруженных сил. В нескольких точках, находящихся в глубине противника, обосновались группы спецназа. В их задачу входила разведка вражеских позиций, прикрытие наступающих подразделений, корректировка огня из тяжелого вооружения, выявление снайперов.
В этот вечер взвод лейтенанта сирийской армии Равдана Баура держал оборону в отдельно стоящем здании. Эту позицию взвод занял утром – сразу после массированного удара с воздуха российской авиации. К заходу солнца положение стало критическим – вместе с Бауром осталось всего десять человек.
– О, Аллах, помоги нам, – бормотал лейтенант, меняя в автомате магазин.
Смахнув с крышки ствольной коробки белесую пыль, он прислушался… Сейчас можно было полагаться только на слух.
Слева прогремел взрыв. Где-то дальше трещали выстрелы, рядом с противным визгом пролетали мимо или впивались в остов здания пули. Но самолетов, к сожалению, слышно не было.
– О, Аллах, сделай так, чтобы сюда снова прилетели русские и спасли нас… – шептал Баур и посматривал на клочок неба, видимый из его укрытия. – Через час стемнеет. И тогда нам конец…
Боевики из ИГИЛ атаковали большими силами, применяя гранатометы. Плотный пулеметный огонь не давал поднять головы и высунуться из каменных развалин…
Однако и радикалы несли огромные потери. Когда позволяла обстановка, лейтенант осторожно выглядывал из укрытия и видел усеянное трупами пространство между его позицией и старым разрушенным бассейном.
Лейтенант Баур знал о том, что сводная группировка, в которую входил и его взвод, готовилась к наступлению. Собственно, удержание данной позиции и было его начальной частью. Наступление было назначено на девять вечера, а вот будет ли нанесен очередной удар с воздуха – не знал никто, кроме высшего командования. Русские самолеты всегда появлялись неожиданно, с невероятной точностью сбрасывали на позиции ИГИЛ бомбы и так же неожиданно исчезали.
До захода солнца оставалось минут сорок.
Командир соединения боевиков Исламского государства Ассаф Махаб нервничал. Отдельно стоящий дом в двухстах метрах от большого старого бассейна был основательно разрушен, но несколько бойцов сирийской армии, засевших там с самого утра, не давали возможности подойти и завладеть им.
Первоначальный замысел захватить пригород Дамаска одним неожиданным и массированным ударом провалился – по всему фронту наступления радикалы понесли большие потери.
Громко выругавшись, Махаб позвал помощника.
– Слушаю, господин, – поспешно забежал тот.
– Прямым штурмом и имеющимися силами укрепленный пункт нам не взять. Свяжись с нашими полевыми командирами. Пусть обрушат на этот дом огонь из всех имеющихся минометов.
– Понял, господин, сейчас исполню.
Вскоре на одиноко стоящий дом начали падать мины, выпущенные из полевых минометов ПМ-120. Одновременно с минометным обстрелом в небе над Дамаском появились российские вертолеты Ми-24.
В это время сводная группировка правительственных сил начинала подготовку к контрнаступлению. По позициям боевиков ИГИЛ и оппозиции била тяжелая артиллерия. По улицам ползли танки. Правительственные силы имели серьезное превосходство в тяжелом вооружении, но боевики в ходе долгой войны научились неплохо минимизировать потери.
Помимо боевых вертолетов в небе над столицей барражировало несколько беспилотников, передающих картину боя в центральный командный пункт. С высоты птичьего полета были отлично видны позиции радикалов: окопы, блиндажи, подземный ход под одной из окраинных дорог. Российские операторы «читали» картинку и сразу же координировали действия авиации.
Минометный огонь полностью разрушил одиноко стоящее здание. Однако стрельбу из минометов заметили с воздуха, и пара «вертушек» тут же получила координаты новых целей.
Передислоцироваться минометчики не успели – после двух заходов пара вертолетов уничтожила почти все расчеты. Однако дом, где оставалось несколько бойцов из взвода лейтенанта Баура, был полностью разрушен. Под обломками лежали трупы солдат и двое выживших: молодой боец и сам лейтенант.
Наступление правительственных сил только начиналось – большинство радикалов об этом еще не догадывалось. Не знал о нем и полевой командир боевого отряда организации «Священный Джихад» Халид Юсуф. Он был ближайшим помощником Ассафа Махаба и был послан им на штурм отдельно стоящего дома.
Юсуфу шел тридцать второй год. Он был невысоким, плечистым молодым мужчиной со слегка кривыми ногами. Внутри имел мерзкий нервный характер; снаружи – толстые губы, крохотные испуганные глазки и редкую черную бороденку.
Когда рассеялась пыль после минометного обстрела, Юсуф первым вышел из укрытия. Выстрелов с разрушенной позиции не последовало.
– За мной! – решительно скомандовал он.
Радикалы вошли в руины. Кругом лежали изуродованные останки погибших защитников. В центре одного из уничтоженных помещений сидел и, обхватив голову руками, покачивался рядовой солдат.
– Халид, разреши мне убить его! – выхватив кинжал, направился к нему один из боевиков отряда.
– Нет, – остановил командир. – Сначала мы допросим его. Осмотрите развалины – может быть, кто-то выжил еще…
После короткого осмотра из-под каменных обломков был извлечен еще один выживший – лейтенант Баур. Он был контужен и ранен осколком в плечо. Связав руки обоим пленным, их повели на допрос в расположение штаба соединения…
Небо над Дамаском стало серым. Ровно в девять тридцать началось основное наступление правительственных войск. Наблюдатели исламистов по-прежнему оставались на передовой. А отряды боевиков начали спешно отступать.
Первым к площади вышел снайпер из отряда сирийской гвардии Хумама. Заняв выгодную позицию, он успел заметить, как игиловцы уводят двух пленных. Однако выстрела он произвести не успел – те скрылись за углом дальнего здания.
До наступления ночи оставалось около получаса, и снайпер стал выискивать цели.
«Блиндаж!» – заметил он чернеющий прямоугольник под невысоким холмом. Прильнув к окуляру прицела, боец стал выжидать, не мелькнет ли в амбразуре чья-нибудь голова…
Мелькнула. Последовал выстрел.
Быстро сменив позицию, снайпер поднял бинокль…
«Не попал», – с сожалением вздохнул он, заметив, как одиночная тень мелькнула от блиндажа и исчезла в какой-то дыре.
– Хумам, – позвал он по рации командира.
– Да, – ответил тот.
– Обнаружил вход в подземный ход.
– Где? Укажи координаты.
– Четыреста пятьдесят метров к востоку от развалин отдельно стоящего дома.
– Рядом с бассейном?
– Да, поблизости.
– Понял…
Бойцы подразделения Хумама подошли к радикалам максимально близко и закрепились на новых позициях. Чуть ближе к бассейну разгорался бой с не успевшими уйти радикалами. Напряжение достигло предела.
– Бойцы должны подойти к бассейну двумя группами, – инструктировал перед наступлением Хумам. – Пулеметчики и снайперы прикрывают их, чтобы во время атаки ни один бандит не смог поднять головы из окопов. Тогда мои парни смогут максимально приблизиться к вражеским позициям.
Такова была первоначальная задумка. Но получилось не все. Как только отряд занял площадь между бассейном и развалинами дома, противник открыл ураганный огонь. Темноту озарили вспышки трассирующих пуль и взрывов. Боевики пытались действовать на упреждение, правда, при этом стреляли вслепую. Бойцы отряда сил национальной обороны медленно продвигались вперед, окапывались.
Рубеж им все же взять удалось. Но ненадолго. К утру боевики получили подкрепление и начали контратаку.
Исламисты пытались подойти ближе, чтобы открыть огонь по одной из позиций из стрелкового оружия. В ответ стреляли танковые орудия. Несколько машин били осколочно-фугасными, чуть дальше по позициям противника работали зенитные установки. После того как боекомплект заканчивался, танки менялись…
Маневрировать боевикам не давали, и в этом решающую роль играли бойцы спецназа. В том числе такие же подразделения, как и взвод лейтенанта Баура.